CC BY
0УДК 811.161.1'42
Медиалингвистика. 2024. Том 11, № 2
Общие тенденции актуализации фатических речевых средств в русско-, немецко-и англоязычных телеинтервью
Е. А. Мурашова
Таганрогский институт им. А. П. Чехова (филиал) Ростовского государственного экономического университета, Российская Федерация, 347936, Таганрог, ул. Инициативная, 48
Для цитирования: Мурашова Е. А. (2024). Общие тенденции актуализации фатических речевых средств в русско-, немецко- и англоязычных телеинтервью. Медиалингвистика, 11 (2), 200-208. https://doi.org/10.21638/spbu22.2024.203
В статье рассматриваются фатические речевые средства одного из жанров медиадискур-са — жанра телевизионного интервью. Дается краткая характеристика медиадискурса, описывается структура телевизионного интервью, уточняются некоторые его лингвистические и экстралингвистические особенности, в том числе высокая степень обобщения и деперсонализации отправителя-интервьюера и индивидуализация отправителя-интервьюируе-мого, высокая степень деперсонализации получателя, ассимиляция в рамках телеинтервью стилей публичного и бытового общения коммуникантов, разноплановая обусловленность и интердискурсивность сообщения. Особое внимание уделяется реализации фатической составляющей телевизионного интервью, в том числе в соответствии с реализуемыми речевыми ролями отправителя, с необходимостью акцентуации отдельных составляющих коммуникативной ситуации и акцентуации взаимодействия отправителя и получателя в целом. В русле коммуникативно-дискурсивной исследовательской парадигмы иллюстрируются содержательные составляющие ритуализированной коммуникативной ситуации «телеинтервью»: приветствие, представление, дискуссия, подведение итогов, благодарность, прощание. Намечаются соответствующие данным содержательным составляющим общие тенденции актуализации фатических речевых средств в русском, немецком и английском языках. Фа-тическая составляющая соотносится с другими составляющими телеинтервью: с информативной, воздействующей и регулятивной. В качестве иллюстративного материала используются стереотипно реализуемые отправителями фатические речевые средства из актуальных телеинтервью телеканалов «RT (Russia Today)», «Deutsche Welle»* и «BBC». Намечаются категории, формирующие основы коммуникативно-дискурсивного анализа телеинтервью. Формулируются выводы и намечаются перспективы дальнейшего исследования актуализации фатических речевых средств в русско-, немецко- и англоязычных телеинтервью, в том числе исследование актуализации фатических речевых средств, ориентированных на восприятие разнохарактерными потенциальными получателями телеинтервью. Ключевые слова: медиадискурс, телеинтервью, фатические речевые средства.
Постановка проблемы
В фокусе внимания антропоцентрически ориентированной лингвистики в течение последних нескольких десятилетий находятся различные типы дискурсов, отражающие изменяющиеся социально-политические, культурно-исторические,
* Признан в Российской Федерации иностранным агентом. © Санкт-Петербургский государственный университет, 2024
экономические характеристики жизни современного общества, в том числе постоянно трансформирующиеся институциональные типы дискурсов, отображающие актуальное речепроизводство в границах определенных социальных институтов.
Неотъемлемой частью вербальной интеракции любого типа дискурса является его фатическая составляющая [Malinowski 1923: 315; Wulff 1993: 143-144]. Независимо от того, что составляет основную цель коммуникации в рамках того или иного типа дискурса: информирование, эмоциональное воздействие, инициация лингвистического или нелингвистического действия или что-то еще, — фатиче-ские установки (установление, преобразование и прерывание коммуникативного контакта) выступают в качестве обязательных компонентов гетерогенной системы речевых средств, актуализируемых коммуникантами в определенном социальном контексте. Доминанты этой гетерогенной системы определяют соответствующий тип дискурса. Периферийные компоненты — его жанровое воплощение. Так или иначе в контексте любого типа дискурса формируется номенклатура формальных фатических элементов, актуализируемых коммуникантами с целью установить, преобразовать или прервать коммуникативное взаимодействие. Это позволяет считать фатические речевые средства первичными в своем речевом воплощении по отношению к речевым средствам другого типа [Malinowski 1923: 321]. Особое значение фатические речевые средства имеют в оформлении процессуальной природы медиадискурса.
История вопроса
В последние десятилетия отдельные аспекты функционирования фатических средств медиадискурса активно разрабатываются представителями различных лингвистических направлений. Доказательством тому служит значительное количество трудов, посвященных этому феномену [Драчева 2021; Ерофеева 2009; Катер-мина 2022; Корнилова 2013; Малышева 2011; Мальцева 2022; Менджерицкая 2017; Нестерова 2015; Патюкова 2021; Салимова 2019; Тырыгина 2007; и т. д.]. Однако, несмотря на большое количество работ, до настоящего момента отсутствует системное представление как самого медиадискурса, так и фатических речевых средств в его составе. Это делает обращение к данному феномену актуальным в свете повышения значимости фактора адресанта и его способности устанавливать продуктивное взаимодействие с целевой аудиторией в контексте актуальных мировых событий, а также в свете особой экспланаторности современной лингвистики, стремящейся к объяснению внутренней и внешней организации языка в целом и каждой из его составляющих в отдельности.
Следуя классической концепции, мы относим медиадискурс к институциональному типу, представляющему отдельный вид конвенциональной культурно-обусловленной коммуникации в системе статусно-ролевых отношений [Карасик 2000: 5-20], которая направлена на достижение системообразующей цели и характеризуется определенной тематикой и жанрами общения, а также соответствующими им формульными выражениями [Карасик 2021: 25].
Отличительной особенностью гетерогенной системы современного медиади-скурса, с нашей точки зрения, является его выраженная адресованность гетерогенному получателю с целью создания коммуникативного сообщества единомышленников.
Адресованность гетерогенному получателю обусловливает высокий уровень полисе-мантичности медиадискурса [Wulff 1993: 149, 159], необходимость создания сообщества единомышленников — иллюзию неопосредованной бытовой коммуникации, когда отправитель и получатель находятся, что называется, лицом к лицу [Horton, Wohl 1956: 215-229] в подчеркнуто доверительных отношениях [Wulff 1993: 149-150].
Современный медиадискурс представлен различными жанрами. Актуальные коммуникативные практики отправителей медиадискурса отличаются размытыми границами за счет образования интердискурсивных переходов, отвечающих пересекающимся интересам социальных институтов, воплощающих актуальные потребности общества и конвенционально закрепленными за ними нормами и правилами коммуникативного поведения (ср.: [Карасик 2021: 25]). Это обусловливает сложность представления развернутой типологии жанров медиадискурса. Оставив за рамками данной статьи заполнение этой сложной теоретической лакуны, отметим, что каждый из жанров имеет собственную иерархию речевых средств, реализующих фатический потенциал.
Описание методики исследования
В данной статье остановимся на одном из жанров медиадискурса, а именно на жанре телевизионного интервью, и соответствующей ему иерархии фатических речевых средств.
Исследование фатических речевых средств, актуализируемых отправителем телеинтервью, проводится нами с позиций коммуникативно-дискурсивной исследовательской парадигмы, в качестве базовых единиц анализа рассматриваются элементы триады «текст — коммуникативный контекст — дискурс». При этом текст трактуется как область активного взаимодействия отправителя и получателя; коммуникативный контекст — как совокупность экстралингвистических и лингвистических характеристик интеракции, в том числе характеристик коммуникативной ситуации, результатом реализации которой является текст; дискурс — как система взаимодействующих элементов (субъектов коммуникации, транслируемой разновекторной информации и коммуникативного контекста, с учетом которого интерпретируется медиадискурс) (ср. [Чернышова 2014: 81-83]).
Обязательными составляющими коммуникативной ситуации «телеинтервью», как и любой другой коммуникативной ситуации, являются отправитель, получатель и сообщение. Каждая из этих составляющих в отдельности и все составляющие как взаимодействующие компоненты целостной системы в своем специфическом проявлении отличают жанр телевизионного интервью от других жанров медиадискурса.
Анализ материала и результаты исследования
Отправитель телеинтервью воспринимается получателями как субъект, являющийся частью телевизионной команды, в которую помимо него самого (интервьюера) входят: режиссер, редактор, оператор, звукооператор, осветитель, дизайнер студии и т. д., выполняющие определенный социальный заказ. В данном плане показательны фатические речевые средства с высокой степенью обобщения и деперсонализации — обращения, актуализируемые зрителями в письмах в редакцию по итогам выхода телеинтервью в эфир (рус.: уважаемая редакция телеканала RT (Рос-
сия сегодня), дорогое телевидение; нем.: liebe DW-Redaktion*, liebes ZDF-Team; англ.: dear editorial office of BBC). В качестве отправителя (по отношению к зрителям) воспринимается также интервьюируемое лицо. Его представление максимально индивидуализировано. При этом речь отправителя-интервьюируемого также может быть опосредована, например, переводчиком — при условии, что в интервью принимают участие коммуниканты, не владеющие национальным языком друг друга.
Высокой степенью деперсонализации отличается также получатель телеинтервью. Получатель телеинтервью — неиндивидуализированный субъект или субъекты, выполняющие различные социальные роли и обладающие различными индивидуально-личностными характеристиками. Если телеинтервью транслируется — участвует неопределенное множество субъектов. Потенциально — любой человек, владеющий актуальной языковой системой на уровне, достаточном для восприятия сообщаемой информации. Отсюда стремление отправителя придерживаться максимально привычного бытового стиля общения, высокая степень обобщения и высокая частотность актуализации прямых обращений. В русском, немецком и английском языках — часто с размытием гендерных границ (рус.: дорогой зритель, у нас есть свой зритель; нем.: lieber Zuschauer / liebe Zuschauerinnen, wir haben unseren eigenen Zuschauer; англ.: dear viewer, we have our own audience) и солидаризацией с получателем (рус.: И, дорогой зритель, тогда-то ее и осенило!; нем.: Und lieber Zuschauer / liebe Zuschauerinnen, da hat es sie getroffen!; англ.: And dear viewer, that's when it hit her!; рус.: Уважаемые телезрители, вы присутствуете на настоящем сражении...; нем.: Unsere Zuschauer am Fernsehapparat, Sie erleben eine umwerfende Schlacht...; англ.: Dear viewers, you arepresent at a real battle...).
Если вне медийного пространства публичный режим общения проходит в официально-деловом стиле, а непубличный — в стиле бытового общения, то в рамках телеинтервью публичное общение ассимилируется со стилем бытового общения. Как в отношении отправителя, так и в отношении получателя происходит размытие границ публичности и приватности (ср. [Карасик 2021: 26-27]). Особенно ярко это демонстрирует замещение в русско- и немецкоязычной традиции особо вежливого обращения на «вы» обращением на «ты» (рус.: Что вы нам сегодня расскажете? — Что ты нам сегодня расскажешь?; нем.: Was erzählen Sie uns heute? — Was wirst du uns heute erzählen?; англ.: What are you going to tell us today?).
С помощью фатических речевых средств отправитель телеинтервью вступает в контакт с получателем, налаживает и укрепляет с ним коммуникативные связи [Корнилова 2012]. Это может происходить посредством реализации определенной речевой роли — соответствующим образом построенной иерархической структуры относительно общественного статуса отправителя и получателя в его типизированных способах общения [Винокур 1993: 67]. С целью создания и поддержания контакта с получателем отправитель телеинтервью может осуществлять общение 1) как ответственная коммуникативная личность (говорить от себя — «я»), 2) как репрезентант группового опыта (говорить от имени нескольких лиц, включая себя, — «мы»), 3) как выравнивающая неравный речевой опыт личность (говорить, нейтрализуя различный речевой опыт), 4) как (бес)конфликтная речевая личность (ср. [Винокур 1993: 67-68]). Приведем примеры таких способов общения.
* Признан в Российской Федерации иностранным агентом.
Отправитель позиционирует себя как ответственная коммуникативная личность (рус.: Доброго утра, друзья мои!; нем.: Guten Morgen, meine Freunde!; англ.: Good morning, my friends!).
Говорит от имени некой социальной группы (рус.: Наши корреспонденты находятся на месте происшествия...; нем.: Wir haben Reporter vor Ort...; англ.: Our correspondents are at the scene.).
Позиционирует себя как выравнивающая неравный речевой опыт личность (рус.: Давайте выслушаем все точки зрения.; нем.: Lassen Sie uns alle Standpunkte hören.; англ.: Let's hear all the points of view.).
Определяет себя как бесконфликтная коммуникативная личность (рус.: Я не хотел никого обидеть.; нем.: Ich wollte Sie nicht kränken.; англ.: I don't want to hurt anyone.).
Позиционирует себя как конфликтная коммуникативная личность (рус.: Не побоюсь этого слова.; нем.: Ich habe keine Angst vor diesem Wort.; англ.: I'm not afraid of that word.).
Сообщение как важная составляющая телеинтервью представляет собой актуальную информацию (как специфический интеллектуальный запас знаний коммуникантов, так и сведения бытового характера), которая отличается высокой степенью идеологической, тематической, ситуативной обусловленности (к последней относится также коммуникативная ситуативная обусловленность).
Сообщение в рамках телеинтервью транслирует общее для всех современных жанров медиадискурса свойство интердискурсивности за счет воплощения ярко выраженной тематической и формальной составляющих и типовых участников — представителей немедийной сферы (интервью с экспертом: врачом, ученым, политиком и т. д.).
При доминирующей фатической составляющей важным становится не столько изначально сообщаемая получателю информация, сколько взаимодействие отправителя и получателя (например, рус.: Вы помните мое последнее интервью?; нем.: Denken Sie daran, das letzte Interview, das ich getan habe?; англ.: Remember the last interview I did?) и выстраиваемые в ходе этого взаимодействия новые смыслы (например, рус.: Получилось вполне приличное интервью.; нем.: Es hat sich ein ziemlich anständiges Interview ergeben.; англ.: Made quite a decent interview.).
Различные составляющие коммуникативной ситуации «телеинтервью» могут быть акцентуированы отправителем с помощью различных фатических формул (например, рус.: Покажите нам карту.; нем.: Zeigen Sie uns die Karte.; англ.: Show us the map.). В данном примере отправитель, с одной стороны, высвечивает участие в коммуникации телевизионной команды, с другой — направляет внимание получателя на важный информационный момент.
В содержательном плане коммуникативная ситуация «телеинтервью» строго ритуализирована. Она разыгрывается по заранее заданным правилам, известным как отправителю, так и получателю.
Каждое из этих правил относится к одному из содержательных компонентов: это приветствие, представление, дискуссия, подведение итогов, благодарность и прощание.
Использование фатических речевых средств в русско-, немецко- и англоязычном телеинтервью имеет явно выраженный ритуальный характер. Так, в качестве
приветствия и представления используются стереотипные выражения (рус.: А теперь давайте поприветствуем наших гостей...; нем.: Und jetzt begrüßen wir unsere Gäste...; англ.: Let'sgive ourguests welcome.).
Регулярно приветствия сопровождаются обращением (рус.: Что скажут наши эксперты?; нем.: Was sagen unsere Experten?; англ.: What will our experts say?) и указанием названия канала или программы (рус.: О... в интервью RT сегодня расскажет.... доктор.; нем.: Über... im DW-Interview wird heute Doktor... sprechen., англ.: Doctor... will teil... about... in an interview with the BBC today...).
Благодарность и прощание также реализуются с помощью стереотипных фатических формул (рус.: Благодарю вас за участие в нашей программе.; нем.: Vielen Dank für die Teilnahme an unserem Programm.; англ.: Thank you for participating in our program.). Прощание может сопровождаться установкой на возвращение к диалогу (рус.: Наша сегодняшняя программа окончена. до следующих встреч.; нем.: Unser heutiges Programm ist beendet. bis wir uns wiedersehen, Herr.; англ.: Our interview for today is terminated. Till the next time, Mr. .).
Содержательные компоненты «дискуссия» и «подведение итогов» оформляются также с использованием большого количества фатических речевых средств, с одной стороны, способствующих установлению атмосферы эффективного речевого взаимодействия (вежливые и уважительные обращения), с другой стороны, демонстрирующих «близость» адресату (непосредственное эмоциональное обращение).
Выстраивая (квази)диалог с получателем, отправитель телеинтервью реализует основную фатическую установку — установку на сближение личностных миров субъектов [Арутюнова 1981: 364]. Данная установка преломляется в частных фатических целеустановках медиадискурса (вступление в контакт, налаживание контакта, поддержание контакта, проверка контакта, завершение контакта (с установкой на продолжение или без нее)) [Корнилова 2014: 59]. В телеинтервью это отражается в соответствующих содержательных составляющих. Частной целеуста-новке «вступление в контакт» соответствует приветствие, «налаживание контакта» — представление, «поддержание и проверка контакта» — дискуссия, «завершение контакта (с установкой на продолжение или без нее)».
К коммуникативной ситуации «телеинтервью» относится также такой маргинальный компонент, как «реклама». Здесь фатические речевые средства реализуются отправителем для коммуникативной привязки получателя, удержания его внимания (рус.: Самое интересное, как всегда, после рекламы.; нем.: Das Interessanteste ist, wie immer, nach der Werbung.; англ.: The most interesting thing, as always, is after the advertisement. ).
Актуализация фатической составляющей телеинтервью может осуществляться одновременно с актуализацией информативной, воздействующей и регулятивной составляющими коммуникации (ср. [Корнилова 2014: 60; Wulff 1993: 147]). Так, например, реализация речевой формулы продолжайте, пожалуйста (рус.) (нем.: fahren Sie bitte fort; англ.: but, go on, please) информирует получателя о наличии продуктивного коммуникативного контакта, стимулирует продолжение дискуссии, способствует синхронизации речевых действий участников коммуникации.
Проиллюстрировав актуализацию фатических речевых средств в русско-, немецко- и англоязычных телеинтервью, сформулируем основные выводы статьи.
Выводы
Итак, фатические речевые средства являются важной частью коммуникативной ситуации «телеинтервью».
Учет составляющих коммуникативной ситуации «телеинтервью» позволяет провести идентификацию функционала фатических речевых средств в его составе.
В качестве фатических средств могут использоваться как отдельные речевые единицы, так и их сочетания.
Выбор фатических средств обусловлен исходной целеустановкой и ее конкретными частными вариантами, конвенционально закрепленными правилами оформления соответствующего жанра и актуальными условиями коммуникативной ситуации.
Актуализация фатических речевых средств демонстрирует тенденцию к амбивалентности жанра телеинтервью, совмещающего информирование, воздействие на получателя и регулирование его дальнейшего (экстра)лингвистического поведения. Это означает, что исследование фатических речевых средств должно учитывать широкий экстралингвистический и лингвистический контекст.
Корректная актуализация фатических средств способствует выстраиванию успешного взаимодействия как на коммуникативном уровне (например, осуществлению продуктивного обмена мнениями / дискуссии), так и на экстралингвистическом (например, созданию объединенной общими интересами социальной общности). Это также обусловливает актуальность дальнейших исследований фатиче-ской коммуникации в широком контексте.
Нерешенными, а следовательно, актуальными для последующего изучения, остаются, к примеру, такие проблемы, как: пожанровое диахронное представление изменения коммуникативных техник медиадискурса; соотнесение свойств разнохарактерных групп потенциальных получателей медиадискурса с актуализируемыми отправителем фатическими речевыми средствами и т. д.
Литература
Арутюнова, Н. Д. (1981). Фактор адресата. Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка, 4 (40), 356-367.
Винокур, Т. Г. (1993). Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. M. : Наука. Драчева, Ю. Н. (2021). Медиаобраз локальной устной речевой культуры: когнитивно-языковые механизмы. Вологда: ВоГУ
Ерофеева, И. В. (2009). Аксиология медиатекста в российской культуре: (ценностнаярефлексия журналистики начала XXI века). Чита: ЗабГГПУ Карасик, В. И. (2000). О типах дискурса. В Языковая личность: институциональный и персональный
дискурс: сборник научных трудов (с. 5-20). Волгоград: Перемена. Карасик, В. И. (2021). Тенденции развития современного дискурса. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики, 1, 14-31. Катермина, В. В. (2022). Лингвопрагматика комментариев пользователей в политическом интернет-дискурсе. Краснодар: КубГУ. Корнилова, Н. А. (2012). Фатика как фактор изменения речевой структуры журналистских жанров.
Медиаскоп. 4. Электронный ресурс: http://www.mediascope.ru/node/1238. Корнилова, Н. А. (2013). Фатическая речь в массмедиа: композиционно-стилистические формы.
Дис. ... канд. филол. наук. СПб. Корнилова, Н. А. (2014). Средства выражения фатической речи в СМИ. Медиалингвистика, 2 (5), 58-66. Малышева, Е. Г. (2011). Русский спортивный дискурс: лингвокогнитивное исследование. М.: Флинта.
Мальцева, И. А. (2022). Спортивный медиадискурс: традиции и инновации. Краснодар: КубГУ Менджерицкая, Е. О. (2017). Дискурсосфера печатных СМИ: игра на выживание. М.: МАКС Пресс. Нестерова, Н. Г. (2015). Современный радиодискурс. Томск: ТГУ
Патюкова, Р. В. (2021). Медиадискурс: специфика формирования социокультурной коммуникации
в медиапространстве. Краснодар: КубГУ Салимова, Л. М. (2019). Лингвокультурология текста (на материале художественного, публицистического и массмедийного текстов). Уфа: БашГУ Тырыгина, В. А. (2007). Жанры в информационно-массовом дискурсе. М.: Прометей. Чернышова, Т. В. (2014). Филологическое исследование медиакоммуникации: теоретико-методологические предпосылки и методы анализа текста и дискурса (ретроспектива). Медиалингвистика, 1 (4), 77-86.
Horton, D., Wohl, R. (1956). Mass communication and para-social interaction: Observations on intimacy at
a distance. Psychiatry, 19, 215-229. Malinowski, B. К. (1923). The Problem of Meaning in Primitive Languages. In C. K. Ogden, I. A. Richards (Eds), The Meaning of Meaning. A Study of the Influence of Language Upon Thought and of the Science of Symbolism (pp. 296-336). New York: Harcourt, Brace & World, Inc. Wulff, H. J. (1993). Phatische Gemeinschaft. Phatische Funktion: Leitkonzepte einer pragmatischen Theorie des Fernsehens. Montage AV. Zeitschrift für Theorie und Geschichte audiovisueller Kommunikation, 1 (2), 142-163.
Статья поступила в редакцию 15 сентября 2023 г.; рекомендована к печати 30 января 2024 г.
Контактная информация:
Мурашова Евгения Анатольевна — канд. филол. наук, доц.; shenetschka@rambler.ru
General trends in the actualization of phatic speech tools in Russian, German and English TV interviews
E. A. Murashova
A.P. Chekhov Institute (Branch) in Taganrog, Rostov State University of Economics, 48, ul. Initsiativnaya, Taganrog, 347936, Russian Federation
For citation: Murashova E. A. (2024). General trends in the actualization of phatic speech tools in Russian, German and English TV interviews. Media Linguistics, 11 (2), 200-208. https://doi.org/10.21638/spbu22.2024.203 (In Russian)
The article discusses the phatic speech means of one of the genres of media discourse — the genre of television interview. A brief description of the media discourse is given, the structure of the television interview is described, some of its linguistic and extralinguistic features are clarified, including a high degree of generalization and depersonalization of the sender-interviewer and individualization of the sender-interviewee, a high degree of depersonalization of the recipient, assimilation of the styles of public and everyday communication of communicants, diverse con-ditionality and interdiscursivity of the message. Particular attention is paid to the implementation of the phatic component of a television interview, including in accordance with the realized speech roles of the sender, with the need to accentuate individual components of the communicative situation in particular and accentuate the interaction of the sender and recipient in general. In line with the communicative-discursive research paradigm, the meaningful components of the ritualized communicative situation of the "TV interview" are illustrated: greeting, presentation, discussion, summing up, gratitude, farewell. The general trends of actualization of phatic speech means in the Russian, German and English languages corresponding to these content components are outlined. The phatic component correlates with other components of the TV interview: informative, influencing and regulatory. As illustrative material, we use stereotypically actualized by the senders phatic speech means from the current TV interviews of the TV channels RT (Rus-
sia Today), Deutsche Welle* and BBC. The categories forming the basis of the communicative and discursive analysis of TV interviews are outlined. Conclusions are formulated and prospects for further research of the actualization of phatic speech means in Russian-, German- and English-language TV interviews are outlined, including the study of the actualization of phatic speech means focused on the perception of diverse potential recipients of TV interviews.
Keywords: media discourse, TV interview, phatic speech tools. References
Arutiunova, N. D. (1981). Addressee factor. Izvestiia Akademii nauk SSSR. Seriia literatury i iazyka, 4 (40), 356-367. (In Russian)
Chernyshova, T. V. (2014). Philological study of media communication: Theoretical and methodological prerequisites and methods of text and discourse analysis (retrospective). Media Linguistics, 1 (4), 7786. (In Russian)
Dracheva, Iu. N. (2021). Media image of local oral speech culture: Cognitive-linguistic mechanisms. Vologda: VoGU Publ. (In Russian)
Erofeeva, I. V. (2009). Axiology of Media text in Russian culture: Value reflection of journalism of the beginning
of the 21st century. Chita: ZabGGPU Publ. (In Russian) Horton, D., Wohl, R. (1956). Mass communication and para-social interaction: Observations on intimacy at
a distance. Psychiatry, 19, 215-229. Karasik, V. I. (2000). About the types of discourse. In Iazykovaia lichnost': institutsional'nyi i personal'nyi
diskurs: sbornik nauchnykh trudov (pp. 5-20). Volgograd: Peremena Publ. (In Russian) Karasik, V. I. (2021). Trends in the development of modern discourse. Aktual'nye problemy filologii i peda-
gogicheskoi lingvistiki, 1, 14-31. (In Russian) Katermina, V. V. (2022). Linguopragmatics of user comments in the political Internet discourse. Krasnodar: KubGU Publ. (In Russian)
Kornilova, N. A. (2012). Fatika as a factor of changing the speech structure of Journalistic genres. Mediaskop,
4. Retrieved from http://www.mediascope.ru/node/1238. (In Russian) Kornilova, N. A. (2013). Phatic speech in mass media: compositional and stylistic forms. PhD thesis. St. Petersburg. (In Russian)
Kornilova, N. A. (2014). Means of expressing phatic speech in the media. Media Linguistics, 2 (5), 58-66. (In Russian)
Malinowski, B. K. (1923). The Problem of Meaning in Primitive Languages. In C. K. Ogden, I. A. Richards (Eds), The Meaning of Meaning. A Study of the Influence of Language Upon Thought and of the Science of Symbolism (pp. 296-336). New York: Harcourt, Brace & World, Inc. Mal'tseva, I. A. (2022). Sports media discourse: Traditions and innovations. Krasnodar: KubGU Publ. (In Russian) Malysheva, E. G. (2011). Russian Sports Discourse: Linguocognitive research. Moscow: Flinta Publ. (In Russian) Mendzheritskaia, E. O. (2017). The Discoursosphere of print media: a game of survival. Moscow: MAKS Press. (In Russian)
Nesterova, N. G. (2015). Modern radio discourse. Tomsk: TGU Publ. (In Russian)
Patiukova, R. V. (2021). Media discourse: The specifics of the formation of socio-cultural communication in the
media space. Krasnodar: KubGU Publ. (In Russian) Salimova, L. M. (2019). Linguoculturology of the text (based on the material of artistic, journalistic and mass
media texts). Ufa: BashGU Publ. (In Russian) Tyrygina, V. A. (2007). Genres in mass information discourse. Moscow: Prometei Publ. (In Russian) Vinokur, T. G. (1993). The speaker and the listener. Variants of speech behavior. Moscow: Nauka Publ. (In Russian)
Wulff, H. J. (1993). Phatic community. Phatic function: Guiding concepts of a pragmatic theory of television. Montage AV. Zeitschrift für Theorie und Geschichte audiovisueller Kommunikation, 1 (2), 142-163.
Received: September 15, 2023 Accepted: January 30, 2024
Author's information:
Evgeniya A. Murashova — PhD in Philology, Associate Professor; shenetschka@rambler.ru
* Recognized as a foreign agent in Russian Federation.
