ОБЩЕРЕГУЛЯТИВНЫЕ ПРАВООТНОШЕНИЯ И ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 340.1

DOI: 10.17072/2619-0648-2020-4-23-36

ОБЩЕРЕГУЛЯТИВНЫЕ ПРАВООТНОШЕНИЯ И ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Исследование выполнено при поддержке РФФИ, проект № 19-011-00103 А «Юридическая ответственность в правовой системе России: концепция взаимодействия, взаимосвязей и устранения противоречий с иными элементами правовой системы»

Д. А. Липинский

Доктор юридических наук, профессор, профессор департамента магистратуры

Тольяттинский государственный университет 445667, Россия, г. Тольятти, ул. Белорусская, 14

E-mail: Dmitri8@yandex.ru А. А. Мусаткина

Кандидат юридических наук, доцент, доцент департамента бакалавриата

Тольяттинский государственный университет 445667, Россия, г. Тольятти, ул. Белорусская, 14

E-mail: Musatkinaaa@mail.ru

© Липинский Д. А., Мусаткина А. А., 2020

Аннотация: исследуются общерегулятивные правоотношения во взаимосвязи с позитивной ответственностью и принципом взаимной юридической ответственности. Анализируются решения Конституционного Суда Российской Федерации, подчеркивающие реальность и юридический характер общерегулятивных правоотношений и позитивной юридической ответственности субъектов. Обосновывается обусловленность позитивной ответственности и общерегулятивных правоотношений наличием принципа взаимной юридической ответственности, а также показывается, как международные нормативные правовые акты влияют на их формирование. Описывается, как общерегулятивные правоотношения моделируются в правовых нормах с различной отраслевой принадлежностью. Делается вывод о том, что принцип взаимной юридической ответственности основывается на триаде «права (свободы) - обязанности - позитивная ответственность». Определяется взаимосвязь общерегулятивных правоотношений и правоотношений, вытекающих из юридического факта правонарушения, а также доказывается, что второй вид правоотношений не может возникнуть без наличия первого.

Ключевые слова: правоотношения; юридическая ответственность; общерегулятивные правоотношения; взаимная юридическая ответственность; правовое государство; права и обязанности; общие обязанности; общие запреты; правовые связи

GENERAL REGULATORY RELATIONSHIP AND LEGAL RESPONSIBILITY

Acknowledgments: The reported study was funded by the Russian Foundation for Basic Research, project No. 19-011-00103 А "Legal responsibility in the legal system of Russia: the concept of interaction, interconnections and elimination of contradictions with other elements of the legal system"

D.A. Lipinsky

Togliatti State University

14, Belorusskaya st., Togliatti, Russia, 445067

E-mail: Dmitri8@yandex.ru

A. A. Musatkina

Togliatti State University

14, Belorusskaya st., Togliatti, Russia, 445067

E-mail: Musatkinaaa@mail.ru

Absract: the article examines general regulatory legal relations in conjunction with positive responsibility and the principle of mutual legal responsibility. The author analyzes the decisions of the Constitutional Court of the Russian Federation, which emphasize the reality and legal nature of general regulatory legal relations and the positive legal responsibility of subjects. The conditionality of positive responsibility and general regulatory legal relations is substantiated by the presence of the principle of mutual legal responsibility, and it is also shown how international normative legal acts affect their formation. It is shown how general regulatory legal relations are modeled in legal norms with different industry affiliations. The conclusion is made that the principle of mutual legal responsibility is based on the triad: rights (freedoms) - duties -positive responsibility. The interrelation of general regulatory legal relations and legal relations arising from the legal fact of an offense is determined, and it is also proved that the second type of legal relationship cannot arise without the presence of the first. Keywords: legal relations; legal responsibility; general regulatory legal relations;

mutual legal responsibility; constitutional state; rights and obligations; general responsibilities; general prohibitions; legal connections.

Правоотношения и юридическая ответственность неразрывно связаны друг с другом, и в настоящее время аксиоматично звучит тезис о реализации юридической ответственности исключительно в рамках правоотношений, которые получили в научной литературе название «правоотношения юридической ответственности». Такая постановка вопроса традиционна для правовой науки и основывается на строгой вертикальной подчиненности правонарушителя компетентным органам вместе с государственным принуждением, при этом юридическая ответственность выступает в структуре такого правоотношения в качестве определенного атрибута, не являясь тождественным ему. Во многом данная концепция правоотношений разрабатывалась применительно к юридической ответственности за правонарушение. Между тем в условиях построения правового государства и формирования гражданского общества все большее значение придается позитивной юридической ответственности, основанной не только на обязанностях, но и на равноправии сторон, а также на принципе взаимной ответственности личности и государства. Однако и в настоящее время концепция позитивной юридической ответственности и общерегулятивных правоотношений, в которых она реализуется, остается спорной в юридической науке.

Мы посвятили различным аспектам позитивной юридической ответственности значительное количество работ, и в настоящей статье не останавливаемся на обосновании ее концепции, ответах на доводы оппонентов, а толь-

ко отсылаем к ним1 и используем многие положения как должное ввиду того, что работа в целом посвящена общерегулятивным правоотношениям и реализации в них позитивной ответственности субъекта. Отметим только, что суть позитивной ответственности субъекта нам видится не только в обязанности, но и в самом праве на правомерное поведение, а субъективное право здесь -мера позитивной ответственности, которая, как и дополнительная обязанность с санкцией, является мерой ретроспективной ответственности, что вполне согласуется с диалектической логикой, на которой основана концепция парных юридических категорий.

Отметим еще несколько важных моментов, имеющих значение для нашего исследования. Во-первых, сторонниками только ретроспективной ответственности не отрицается принцип взаимной юридической ответственности, выступающий основой правового государства, но его сущность в большей степени основывается на позитивной составляющей, а не на каре с возмездием. Да и сложно представить, как различные институты гражданского общества сами могут осуществлять кару в отношении государства, его органов и должностных лиц. Тогда необходимо быть последовательным в суждениях и в обосновании доводов и «идти» дальше. Если нет позитивной ответственности, то нет и взаимной ответственности субъектов общерегулятивных правоотношений, а в таком случае рушится вся концепция правового государства и его важнейшего института - гражданского общества. Во-вторых, противниками концепции позитивной юридической ответственности и общерегулятивных правоотношений не ставится под сомнение существование общепревентивной функции юридической ответственности. Однако она реализуется, когда нет как таковых кары, осуждения и наказания, т.е. до момента совершения правонарушения. Тогда и возникает ряд вопросов о том, какая ответственность реализует данную функцию, в каких правоотношениях она реализуется. Сторонники ответственности за правонарушение отказываются учитывать весьма очевидные факты, следуя традициям своей юридической школы, воспринятых ими ранее взглядов и научных установок.

Наличие общерегулятивных отношений - это не искусственная конструкция, а объективная реальность, обусловленная развитием общества и государства и - по большей части - претворением в жизнь концепции правово-

1 Малько А. В., Липинский Д. А. Правовое и религиозное регулирование: взаимодействие, противоречия и ответственность субъектов общественных отношений // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2018. № 39. С. 6-35; Липинский Д. А. Концепции позитивной юридической ответственности в отечественной юриспруденции // Журнал российского права. 2014. № 6. С. 37-51; Липинский Д. А., Мусаткина А. А. Юридическая ответственность, санкции и меры защиты. М.: РИОР, 2013.

го государства. Последнее, кстати, в принципе невозможно построить, если деятельность субъектов будет основана на запретах и обязанностях, а не на дозволениях и поощрениях. Поэтому необходимо пересматривать и саму концепцию позитивной юридической ответственности, отходя от тезиса, что она выражается исключительно в обязанности субъекта действовать правомерно. Конечно, без обязанностей здесь полностью не обойтись, но должен существовать их разумный баланс с соответствующими правами и поощрениями за добросовестную реализацию.

В основе правового государства находятся свобода, инициатива и правомочия, взаимное сотрудничество и взаимодействие институтов государства с институтами гражданского общества. Однако свобода не может быть безграничной, т.к. может легко трансформироваться в произвол субъектов. Здесь необходим институт юридической ответственности, в котором существуют два диалектически связанных противоречия. С одной стороны, ответственность основывается на свободе, а с другой - ограничивает ее: «Свобода порождает ответственность, ответственность направляет свободу»2.

Развитие гражданского общества обусловливает действия государства по предоставлению ему все большего количества прав и возможностей в принятии решений по управлению делами государства, даже в той сфере, которая всегда была прерогативой государства. Однако в настоящее время государство видит в обществе не только объект управления, но и равноправного партнера, закрепляя это на уровне основополагающих принципов своей деятельности. Так, в качестве одного из принципов противодействия коррупции Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» определяет «сотрудничество государства с институтами гражданского общества, международными организациями и физическими лицами» (п. 7 ст. 3)3. Аналогичный принцип закреплен в пункте 6 статьи 2 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму»4, в статье 2 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремисткой деятельности»5. Государство обязано предоставлять возможности институтам гражданского общества участвовать в обеспечении безопасности. Так, одним из принципов обеспечения безопасности, закрепленным в Федеральном законе от 28 декабря 2010 г. № 390-ФЗ, является «взаимодействие федеральных органов государственной власти, органов

2 Косолапое Р. И., Марков В. С. Свобода и ответственность. М.: Издательство «Политическая литература», 1969. С. 72.

3 Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. № 52 (ч. 1), ст. 6228.

4 Там же. 2006. № 11, ст. 1146.

5 Там же. 2002. № 30, ст. 3031.

государственной власти субъектов Российской Федерации, других государственных органов с общественными объединениями, международными организациями и гражданами в целях обеспечения безопасности» (п. 5 ст. 2). О равноправии во взаимоотношениях личности с государством указывается в Постановлении Конституционного Суда РФ от 18 июля 2012 г. № 19-П «По делу о проверке конституционности части 1 статьи 1, части 1 статьи 2 и статьи 3 Федерального закона "О порядке обращений граждан Российской Федерации" в связи с запросом Законодательного Собрания Ростовской области»6. Так, из правовой позиции Конституционного Суда РФ следует наличие равноправия во взаимоотношениях гражданина с государством, что вытекает из прав и свобод первого, а также из непосредственного действия Конституции России. В решении органа конституционного контроля специально указывается, что «во взаимоотношениях с государством личность выступает не как объект государственной деятельности, а как равноправный субъект, который в силу статьи 43 (часть 2) Конституции Российской Федерации может защищать свои права всеми не запрещенными законом способами и спорить с государством в лице любых его органов».

Значительный вклад в развитие теории общерегулятивных правоотношений внес профессор Н. И. Матузов. Так, им верно отмечается, что «субъекты, включенные в правовую сферу, неизбежно оказываются взаимно связаны между собой, с одной стороны, правомочиями и притязаниями, а с другой -обязательствами и ответственностью»7. Со ссылкой на нормы Конституции РФ и на основании анализа статей 2 и 15 ученым обосновывается взаимная связь между правами, обязанностями и ответственностью личности и государства, показывается, в каких случаях государство является обязанной стороной, а в каких - управомоченной. Такая связь вытекает из их взаимных прав и обязанностей: для граждан - соблюдать конституцию и законы, а в отношении государства действует правило о признании, соблюдении и защите прав человека8, заложенное в основах конституционного строя нашего государства.

Отдавая дань уважения известному ученому, смело писавшему об ответственности государства в тот период, когда по идеологическим соображениям об том следовало бы молчать (идеи о взаимной ответственности личности и государства в несколько иной форме высказывались им еще в 1987 г.)9,

6 Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 31, ст. 4470.

7 Матузов Н. И. Конституционные нормы и общерегулятивные правоотношения // Конституционное развитие России: межвузовский сб. науч. статей. Саратов: [б.и.], 1996. С. 19.

8 Там же.

9МатузовН. И. Правовая система и личность. Саратов: [б.и.], 1987.

следует отметить, что предпосылки общерегулятивных правоотношений закреплены не только в национальном, но и в международном законодательстве. Так принцип взаимодействия с институтами гражданского общества, закрепленный в рассмотренных выше нормативных правовых актах, был обусловлен присоединением России к ряду международных конвенций. Из них следует отметить Конвенцию ООН против коррупции (принята резолюцией Генеральной Ассамблеи 31 октября 2003 г.)10, Конвенцию Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности ETS № 141 (заключена в Страсбурге 8 ноября 1990 г.)11; Конвенцию ООН о борьбе с финансированием терроризма» (заключена в Нью-Йорке

9 декабря 1999 г.)12. Не ставя перед собой цели проанализировать все названные конвенции, отметим, что их объединяют стандартные формулировки об обязанности государств-участников привлекать на добровольных началах различные институты гражданского общества в целях борьбы с данными негативными явлениями, а также контроля деятельности самих государственных органов. Это обусловлено тем, что государству несвойственно ограничивать самого себя.

Анализ международных нормативных правовых актов также позволяет подтвердить восприятие концепции общерегулятивных правоотношений и в других странах. Суть в том, что идея общерегулятивных правоотношений была поддержана представителями науки международного права, что позволяет приводить дополнительные аргументы в доказательство существования позитивной ответственности государства перед международным сообществом. Если обратиться к основополагающему документу в области международного права - Уставу ООН (принят в Сан-Франциско 26 июня 1945 г.), то в нем мы увидим: «...для обеспечения быстрых и эффективных действий Организаций Объединенных Наций ее Члены возлагают на Совет Безопасности главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности...» (ст. 24) Кроме того, ответственность в позитивном значении встречается в статьях 57, 60, 73, 77, 100 Устава ООН13.

Особенности общерегулятивных правоотношений заключаются в том, что перечень субъектов относительно неопределен, а права и обязанности предельно обобщены, но такие связи выступают основой для формирования и

10 URL: https://www.un.org/ru/documents/ded_conv/conventions/corruption.shtml.

11 Конвенция ООН об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности ETS № 141 (заключена в Страсбурге 8 ноября 1990 г.) [Электронный рерсурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

12 URL: https://base.garant.ru/2561301/.

13 Устав Организации Объединенных Наций (Сан-Франциско, 26 июня 1945 г.) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

развития конкретных правоотношений. Международные конвенции ввиду их специфики возлагают на страны предельно обобщенные обязанности, за выполнение которых государства ответственны как перед международным сообществом, так и перед населением (гражданами страны). Кроме того, нормы международного права непосредственно могут порождать права и обязанности вне зависимости от их имплементации в национальное законодательство. Примечательна в этом плане статья 25 Конституции Федеративной Республики Германия. В ней говорится, что «общепризнанные нормы международного права являются составной частью федерального права. Они имеют приоритет перед законами и непосредственно порождают права и обязанности для проживающих на территории Федерации лиц»14. Основное ее отличие от части 4 статьи 15 Конституции РФ заключается в указании на непосредственное возникновение прав и обязанностей на основе норм международного права. Для граждан Германии это означает, что они имеют право обратиться к государству с требованием о приведении действующего законодательства в соответствие с международными нормативными правовыми актами.

В настоящее время действующие механизмы, предоставляющие гражданам России обращаться в Конституционный Суд РФ, несколько сужены. Так, действующая редакция статьи 96 Федерального конституционного закона РФ от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»15 предусматривает право граждан и их объединений на обращение с жалобой в Конституционный Суд РФ в случае нарушения их прав законом, примененным в конкретном деле. Основное ее отличие от предыдущей редакции состоит в исключении в 2010 г. формулировки «или подлежащим применению». Обоснование такого изменения вполне понятно: это стремление разгрузить Конституционный Суд РФ. Однако для граждан это означает, что им необходимо дождаться, когда их права будут нарушены, и только потом обращаться в орган конституционного контроля. Указанное положение не согласуется с док-тринальными позициями о действии общепревентивной функции, т.к. правонарушение (в виде принятия закона, не соответствующего Конституции) может совершить и законодательный орган, пусть и неумышленно.

Противники концепции обещерегулятивных правоотношений, которые, как правило, не согласны и с теорией позитивной юридической ответственности, обосновывают свою позицию возможностями реализации права вне правоотношений16. Думается, что весомым доводом в подтверждение реаль-

14 Сборник конституций зарубежных стран. М.: Спарк, 2017. С. 25.

15 Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 138, ст. 1447.

16 Гревцов Ю. И., Хохлов Е. Б. О юридико-догматических химерах в современном правоведении // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2006. № 5. С. 1-23.

ности общерегулятивных правоотношений являются положения Конституции о ее прямом действии. В противном случае она превращается в декларацию, что, в свою очередь, не согласуется с самой концепцией Основного Закона. Думается, что ученые, отрицающие общерегулятивные конституционные правоотношения, отождествляют ее правовые и неправовые свойства Конституции. В связи с этим В. О. Лучин верно отмечает, что «реализация же неправовых свойств и возможностей конституционных норм вполне возмож-

„17

на вне правовых отношений» , подразумевая под такими свойствами патриотическое, общегражданское, идеологическое и иное воздействие, формирующее позитивные установки субъектов в их правосознании, которые влияют на формирование позитивной ответственности субъектов, а также на их правовую активность, побуждая реализовывать предоставленные права и исполнять возложенные обязанности. Следует отметить, что и Н. В. Витруком правильно указывается, что «взаимная ответственность личности перед государством находит свое юридическое выражение в исполнении прежде всего конституционно установленных обязанностей»18.

Реальность рассматриваемых нами правоотношений с реализацией в них позитивной ответственности подтверждается и решениями Конституционного Суда РФ, в которых отмечается наличие связанности государства и гражданина посредством ответственности, прав и обязанностей. Это связи высокого уровня, отражающие предельно общие права и обязанности без конкретизации их содержания, а также носителей. Такие правоотношения не зависят от конкретных юридических фактов. Они существуют ввиду наличия самого закона. Иными словами, вступление закона в силу и есть тот самый юридический факт, который порождает данные правоотношения. Обратим внимание, что вся негативная ответственность основана на известном принципе "Ignorantiajurisnocet, ignoratюfactinonnocet", дословный перевод которого звучит так: «Незнание закона не является оправданием, незнание факта является оправданием». С течением времени он трансформировался в принцип «Незнание закона не освобождает от ответственности», означающий, по сути, презумпцию знания закона. Из этого следует вывод, что если нет позитивной ответственности и общерегулятивных правоотношений, то не может быть и ответственности ретроспективной. Анализ решений Конституционного Суда РФ показывает, что нарушение государством общерегулятивных правоотношений влечет возникновение негативной ответственности, отра-

17 Лучин В. О. Конституционные нормы и правоотношения. М.: Закон и право, 1997. С. 102.

18 Витрук Н. В. Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих («круглый стол» журнала «Государство и право») // Государство и право. 2000. № 3. С. 21.

женной, например, в Постановлении от 1 декабря 1997 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. "О внесении изменений и дополнений в закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС"»19.

Отметим, что наиболее часто взаимную ответственность рассматривают в плоскости «личность - государство». Однако гражданское общество и правовое государство - это союз взаимоответственных лиц, связанных не только моральными, этическими, но и юридическими нормами. Взаимная ответственность может быть между гражданами, в отношениях между самими государственными органами, в правовых связях между юридическими и физическими лицами и т.д. Как отмечает Н. И. Матузов, «общерегулятивные правоотношения выражают общую взаимосвязанность и взаимозависимость субъектов права, характеризующих их особое состояние, в котором находится каждое лицо и которое определяет его положение по отношению к другим лицам»20. «Особое состояние» - это одновременно одно из проявлений позитивной ответственности и часть общерегулятивного правоотношения.

Сторонники только конкретных правоотношений часто указывают на некое всеобщее правоотношение, критикуя его. При этом происходит неверное понимание самого общерегулятивного правоотношения. Нет одного всеобщего отношения. Правомерная деятельность граждан, государственных органов, государства в целом влечет наличие целого комплекса общерегулятивных правоотношений, в которых и реализуется позитивная ответственность двух или более сторон правоотношения. И если вести речь о конституционных правоотношениях, то позитивная ответственность государства заключается в создании условий для правомерной деятельности граждан и их объединений, ее гарантировании, что опять подтверждается решениями Конституционного Суда РФ. Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 10 октября 2013 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности подпункта "а" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", части первой статьи 10 и части шестой статьи 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Г. Б. Егорова,

A. Л. Казакова, И. Ю. Кравцова, А. В. Куприянова, А. С. Латыпова и

B. Ю. Синькова»21 специально подчеркивается, что «государство призвано в

19 Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 50, ст. 5711.

20 Матузов Н. И. Правовая система и личность. С. 272.

21 Собрание законодательства Российской Федерации. 2013. № 43, ст. 5622.

своей деятельности гарантировать права и свободы человека и гражданина в Российской Федерации, осуществляя эффективное и ответственное управление делами государства и общества». Обобщая правовые позиции Конституционного Суда РФ, изложенные в данном постановлении, отметим, что в нем фактически идет речь о взаимосвязанной триаде «свобода - обязанность -ответственность» и зависимости негативной ответственности от позитивной.

Известно, что правоотношения можно рассматривать и как определенные модели взаимодействия субъектов, которые в своей статике закреплены в правовых нормах. Сложно не придавать значения указанным моделям ввиду их обобщенного характера, ведь известно, что большинство граждан соблюдает закон, реализует субъективные права и не злоупотребляет ими на основе знания общих принципов, дозволений и запретов с обязанностями, а также осознания, что данная деятельность будет гарантирована, поддержана, а возможно, и поощрена. Государство в нормах права закрепляет общие права, обязанности и запреты, а само является не только субъектом, наделенным правомочиями требовать исполнения обязанностей и обеспечивать реализацию прав, но и субъектом, по отношению к которому могут быть выдвинуты соответствующие требования. Позитивная ответственность предусмотрена в соответствующих моделях правоотношений - это ее статика, а динамика выражается в правомерном поведении, или правомерной деятельности. Причем данная правомерность в идеале должна носить обоюдный (взаимный) характер, как и предусмотрено соответствующей моделью правоотношения.

Достаточно часто в преамбуле к Конституции России видят только декларацию или моральный призыв. Между тем, как верно отмечается другими учеными, она представляет квинтэссенцию всего нормативного акта и является наивысшей формой обобщения22. Конституционный Суд РФ при вынесении решений обращается не только к основному тексту Конституции, но и к ее преамбуле. Так, в Постановлении от 14 мая 2009 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности положения подпункта "б" пункта 4 Постановления Правительства Российской Федерации "Об утверждении Порядка определения платы и ее предельных размеров за загрязнение окружающей природной среды, размещение отходов, другие виды вредного воздействия" в связи с запросом Верховного суда Республики Татарстан»23 ответственность за будущие поколения, провозглашенная в преамбуле, толкуется во взаимо-

22 Артемьева Р. В. Преамбула к Конституции РФ: нормативное содержание и проблемы реализации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 5; МазаеваЕ. С. Концептуальная основа формирования преамбул в конституциях зарубежных стран // Юридическая техника. 2012. № 6. С. 300.

23 Собрание законодательства Российской Федерации. 2009. № 22, ст. 2752.

связи с правом на благоприятную окружающую среду и обязанность государства охранять ее. В решении органа конституционного контроля вновь встречается приведенная ранее триада «права (свободы) - обязанности - ответственность».

Мы уже указывали, что проявления взаимной ответственности многогранны: она существует в общерегулятивных правоотношениях и между различными государственными органами. Подтверждением этого выступает другая правовая позиция Конституционного Суда РФ. Так, им отмечается, что «избранная федеральным законодателем модель правового регулирования вопросов местного самоуправления опирается на организационно-правовые, функциональные и финансово-бюджетные взаимосвязи органов государственной власти субъекта Российской Федерации и органов местного самоуправления, их взаимную ответственность в реализации конституционно значимых задач по обеспечению комплексного социально-экономического развития территории субъекта Российской Федерации и каждого входящего в его состав муниципального образования»24 согласно Постановлению от 11 декабря 2015 г. № 30-П.

Концепция общерегулятивных правоотношений не принимается представителями цивилистической науки, которые всегда анализируют конкретные правоотношения, выстраивающиеся по типу «должник - кредитор». Однако ряд положений Гражданского кодекса РФ подчеркивает существование и регулятивных гражданско-правовых отношений. Так, статья 6 Гражданского кодекса РФ оперирует понятиями «разумность», «добросовестность» и «справедливость». Основы общерегулятивных гражданско-правовых правоотношений вытекают из усмотрения осуществлять принадлежащие гражданские права (ч. 2 ст. 90), из пределов осуществления гражданских прав (ч. 1 ст. 10), из положения части 5 статьи 10, устанавливающей, что «добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются», из запрета совершения сделки, противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169), из запрета решения собрания, противоречащего основам правопорядка или нравственности (ст. 181.5), и др. Понятия «разумность», «добросовестность» являются предельно абстрактными и обобщенными и составляют основу общерегулятивных гражданско-правовых отношений. Их вполне можно сопоставить с некоторыми конституционными нормами. К примеру, «органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы». Указан-

24 Собрание законодательства Российской Федерации. 2015. № 50, ст. 7226.

- 34 -

ная конституционная обязанность по своей абстрактности сопоставима с разумностью и добросовестностью. Они входят в субъективное содержание общерегулятивного гражданско-правового отношения и могут быть соотнесены с такими субъективными признаками позитивной юридической ответственности, как осознание обязанностей, выработка к ним определенного психического отношения (в данном случае - разумного и добросовестного). Конечно, вовне разумность, добросовестность и психическое отношение опредмечиваются в ответственном и правомерном поведении субъектов.

В завершение статьи сделаем некоторые выводы.

1. Наличие позитивной юридической ответственности и общерегулятивных правоотношений обусловлено принципом взаимной юридической ответственности, что подтверждается правовой доктриной, действующим законодательством и практикой Конституционного Суда, где они рассматриваются как категории, неотделимые друг от друга.

2. В государственно организованном обществе действует система общерегулятивных правоотношений ввиду того, что общие обязанности, запреты и ответственность присутствуют в различных отраслевых институтах юридической ответственности. Принцип взаимной юридической ответственности основывается и на триаде «права (свободы) - обязанности - ответственность», которая действует в общерегулятивных правоотношениях. Общерегулятивное правоотношение - это правоотношение ответственности, но ответственности позитивной, без наличия которой не может возникнуть правоотношение ретроспективной юридической ответственности.

3. Общерегулятивное правоотношение юридической ответственности - это возникающее из самого факта существования нормативного правового акта и правосубъектности общественное отношение, представляющее собой проявление принципа взаимной юридической ответственности, характеризующееся предельно обобщенными правами, свободами и обязанностями и правомерной деятельностью (поведением с целью их реализации).

Библиографический список

Артемьева Р. В. Преамбула к Конституции РФ: нормативное содержание и проблемы реализации: автореф. дис. .канд. юрид. наук. М., 2007.

Витрук Н. В. Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих («круглый стол» журнала «Государство и право») // Государство и право. 2000.№ 3.

Гревцов Ю. И., Хохлов Е. Б. О юридико-догматических химерах в современном правоведении // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2006. № 5.

Косолапов Р. И., Марков В. С. Свобода и ответственность. М.: Издательство «Политическая литература», 1969.

Липинский Д. А. Концепции позитивной юридической ответственности в отечественной юриспруденции // Журнал российского права. 2014. № 6.

Липинский Д. А., Мусаткина А. А. Юридическая ответственность, санкции и меры защиты. М.: РИОР, 2013.

Лучин В. О. Конституционные нормы и правоотношения. М.: Закон и право, 1997.

Мазаева Е. С. Концептуальная основа формирования преамбул в конституциях зарубежных стран // Юридическая техника. 2012. № 6.

Малько А. В., Липинский Д. А. Правовое и религиозное регулирование: взаимодействие, противоречия и ответственность субъектов общественных отношений // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2018. № 39.

Матузов Н. И. Конституционные нормы и общерегулятивные правоотношения // Конституционное развитие России: межвузовский сб. науч. статей. Саратов: [б.и.], 1996.

Матузов Н. И. Правовая система и личность. Саратов: [б.и.], 1987.

Информация для цитирования

^ Липинский Д. А., Мусаткина А. А. Общерегулятивные правоотноше-^ ния и юридическая ответственность // Ex jure. 2020. № 4. C. 23-36. * ^ DOI: 10.17072/2619-0648-2020-4-23-36.

г -I Lipinsky D. A., Musatkina A. A. General Regulatory Relationship and ^ Legal Responsibility. Ex jure. 2020. № 4. Pp. 22-36. (In Russ.). DOI: 10.17072/2619-0648-2020-4-23-36.