CC BY
83
С.Н. Алексеев
Алексеев Сергей Николаевич — адъюнкт кафедры государственно-правовых дисциплин Нижегородской академии МВД России
E-mail: asn16031981@yandex.ru
Общее понимание эффективности институционально-правового механизма обеспечения правопорядка
В статье рассматриваются основные подходы к пониманию эффективности в праве. Предлагается авторское определение понятия «эффективность институционально-правового механизма обеспечения правопорядка».
In article the basic approaches on understanding of efficiency in the right are considered. Author’s definition Is offered to concept «efficiency institutionally-legal mechanism law and order maintenance».
В современной науке довольно широко используется понятие «эффективность», которое является не столько собственно юридической, сколько общенаучной категорией. Необходимо отметить, что данное явление исследуется относительно долгое время в самых различныхобластяхзнания, тем не менее до настоящего времени не выработано единого подхода к его определению. Количество научных работ, посвященных эффективности правовых явлений еще в эпоху Советского государства, исчислялосьдесятками. Что касается постсоветского и современного периодов научного познания, то суверенностью можно сказать, что научная активность в данной области не угасла, чему свидетельством является немалое количество как общеправовых, так и отраслевых работ1. По-видимому, проявление большого научного интереса к проблеме эффективности в праве необходимо связывать с естественной потребностью общества в наиболее точном представлении о том, насколько действенно право, во сколько оно обходится обществу, в какой степени может быть полезным для решения конкретных социальных задач.
Итак, бесспорно, отсутствие единого подхода к определению понятия «эффективность» является причиной возникновения дополнительныхслож-ностей при изучении данного явления в юридической науке, что делает необходимым уточнение рассматриваемой категории.
Впервые термин «эффективность», принято считать, появился вэкономической литературе. Он встречался уже в работах Уильяма Петти — одного из основателей классической политэкономии и главы школы физиократов Франсуа Кенэ, однако как самостоятельное экономическое понятие «эффективность» ими не разрабатывался. Они употребляли этот термин в значении результативности и использовали его для оценки правительственных и частных мер в зависимости оттого, способствовали те или нет оживлению экономической жизни.
Впоследствии, другим классиком политэкономии Давидом Рикардо были предприняты попытки оценки эффективности капитала. Так, он показал: чем менее долговечен капитал, тем больше требуется постоянно затрачиваемого труда для сохранения его первоначальной эффективности. У Рикардо термин «эффективность» используется уже не в значении «результативность», а как отношение результата копределенному видузатрат, то естьпри-обретает уже то специфическое значение, которое было важным с точки зрения экономики при оценке определенных действий2.
Отечественная экономическая наука фактически переняла данную идею, поэтому взаимосвязь результата и производственных затрат легла в основу определения эффективности. Так, в одной из работ в сфере экономики указывается: «Понятие “эффективность” предполагает какое-то соизмерение полученного эффекта с производственными затратами. Под оценкой экономической эффективности того или иного мероприятия в широком плане понимается количественное сопоставление эффекта, получаемого в результате внедрения мероприятия, с затратами, вызвавшими эффект»3.
Философской мысли известно целое направление — «эффективизм», выдвинутое в конце XIX — начале XX века в работах французских мате-матиковА. Пуанкаре, Р. Бэра, Э. Борели, основная задача которого заключалась в переосмыслении «платоновской» концептуальной основы содержательной теории с точки зрения принципов эмпиризма. Данное направление не исключает возможности использования теоретико-множественных методов вообще, а предлагается программа параллельного исследования достигнутых результатов. В философской литературе об этом направлении указывается: «Эффективизм опирался только на «реалистические» (эффективистски приемлемые) абстракции как гносеологически более ценные, поскольку они предлагают понятия об эффективных
Алексеев С.Н. Общее понимание эффективности институционально-правового механизма обеспечения правопорядка
Алексеев С.Н. Общее понимание эффективности институционально-правового механизма обеспечения правопорядка
методах построения (порождения, вычислимости или индивидуальной определенности) объектов»4.
Выводы о сложности и многозначности рассматриваемого явления можно сделать не только из экономических и философских работ, но и обра-тившиськанализу юридической литературы, который позволил нам с большой долей условности выделить несколько существующих групп мнений по вопросу осмысления эффективности.
Первую группу, наиболее многочисленную, составляют точки зрения авторов, которые эффективность связывают с результативностью целенаправленного действия. Данное мнение отражают в своих работах такие ученые, как Л.А. Бергере,
A.Б. Венгеров, В.В. Глазырин, В.И. Горобцов, Л.А. Ключинская, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова,
B.В. Лазарев, В.И. Никитинский, И.С. Самощенко, Н.А. Стручков, М.Д. Шаргородский, А.П. Шергинидр.5 Однако в рамках данного подхода, необходимо заметить, не прослеживается единого мнения. Так, некоторые авторы обращают внимание при определении эффективности исключительно на полное достижение целей, беря за основу только качественную сторону, и целиком отвлекаются от количественной6. Другие же исследователи принимают во внимание степень достижения целей, учитывая тем самым качественную и количественную характеристики явления7. М.Д. Шаргородский, в свою очередь, предлагает учитывать не только результаты, достигнутые в отношении поставленной цели, но и побочные, которые не являлись целью правового регулирования, но оказалисьс ним непосредственно связаны8. В.В. Лазарев выполнение целей связывает с наименьшим ущербом для различных социальных ценностей, с меньшими экономическими затратами, в наиболее короткий срок9 и т. д. Важным и наиболее общим для данного подхода является то, что осмысление эффективности здесь необходимо связывать с такими категориями, как «цель», «действие», «результат».
Вторую группу составляют мнения авторов, которые в своих работах эффективность отражают как способность положительного воздействия на общественные отношения, при этом не связывая данное явление с результативностью целенаправленного действия. Так, например, О.Э. Лейст под эффективностью права понимает его осуществимость, которая предопределяется общеизвестностью, понятностью и непротиворечивостью правовых норм, их системностью (хотя бы беспробельными связями материально-правовых и процессуальных норм), соразмерностью социальных целей норм и юридических средств достижения этих целей, обеспеченностью права действенной системой правосудия и других правоохранительных органов10. Ф.Н. Фаткуллин и Л.Д. Чулюкин, исследуя эффективность правовых норм, утверждают, что «ни сами результаты, ни их отношение к цели не могут входить в содержание понятия эффективности, ибо иначе сущностное, внутреннее свойство предмета смешивается с теми явлениями, в которых оно
выражается во вне»11. Данная точка зрения лежит в основе аргументации критики мнения, что эффективность правовой нормы определяется соотношением между заключенной в ней целью и полученным результатом12. Эту же позицию подвергают критике авторы монографии, исследовавшие эффективность действия правовых норм (Я.И. Ги-линский, Р.С. Могилевский, А.С. Пашков, Л.И. Спиридонов, Ю.А. Суслов, Э.А. Фомин, Т.Н. Шайдарова, Л.С. Явич и др.), которые утверждают, что из анализа эффективности правовых норм нет никаких оснований исключать те реальные средства, действия тех конкретно-исторических субъектов, которые только и приводят к достижению того или иного результата. Проблематичность определения эффективности отношением между результатом и целью, аргументируется также и тем, что у отдельной нормы, во-первых, редко имеется особая цель, а во-вторых, тем, что полный результат действия нормы на момент исследования никогда не может являться известным. «Эффективность, — подытоживают авторы, — служит лишь определенным количественным показателем, выражением, отражающим степень соответствия реальных отношений типовой мере, содержащейся в конкретном акте»13.
Указанные подходы по проблеме понимания эффективности относятся к наиболее часто встречающимся в юридической литературе, однако наряду с ними можно выделить и иные точки зрения. Так, например, В.В. Лапаева под эффективностью права понимает степень соответствия уровня конфликтности регулируемых правовыми нормами отношений оптимальному уровню конфликтности в данной сфере14. Автор предлагает эффективность законодательства измерять его вкладом в укрепление правовых начал государственной и общественной жизни, в формирование и развитие элементов свободы в общественных отношениях, в реализацию прав и свобод человека и гражданина, а эмпирически верифицируемым индикатором эффективности норм законодательства использовать такой показатель, как мера конфликтности урегулированных данной нормой общественных отношений. Несомненно, данная точка зрения, которой также придерживаются В.В. Касьянов, В.Н. Нечипуренко15 и другие, заслуживает большого научного интереса, так как здесь во главу ставится достижение имманентной правовой цели, заключающейся в согласовании социальных интересов на базе правообразующего интереса16.
Таким образом, несложно заметить, что в юридической науке не прослеживается единства мнений в исходных позициях по проблеме эффективности, в понимании ее сущности, тем настоятельнее возникает необходимость обращения к этимологии и семантике термина.
Так, согласно словарю С.И. Ожегова термин «эффективность» означает свойство давать эффект, быть действенным. В свою очередь, слову «эффект» придается несколько значений, одно из ко-
322
Юридическая наука и практика
торых определяется действием результата чего-нибудь либо следствием чего-нибудь17.
В Большом толковом словаре современного русского языка рассматриваемый термин определяется как свойство, дающее эффект, приводящее к нужным результатам18.
В соответствии со Словарем синонимов русского языка «эффективность» означает производительность, плодотворность, продуктивность, отдача, действенность, оперативность. «Эффективный», в свою очередь, — как результативный, оперативный, действенный19.
В Большом толковом англо-русском социологическом словаре «эффективность» (effectivity) отождествляется с понятием «компетентность»20.
В Толковом словаре иноязычных слов встречаются слова «Effect» (нем.) и «Effectue» (лат.) имеющие несколько значений: 1. Впечатление, производимое кем-нибудь, чем-нибудь; на кого-нибудь, что-нибудь. 2. Средство, прием для создания определенного впечатления, а также само создаваемое впечатление. 3. Результат каких-нибудь действий, деятельности, следствие каких-нибудь причин. Эффективный — приводящий к нужным результатам, действенный. 4. Физическое явление21. В свою очередь, в этимологическом словаре указано, что в русском языке слово «эффективность» произошло от немецкого слова «Effect», латинского «Effectus»22.
В словаре В.И. Даля термин «эффективность» отсутствует, а указывается только лишь одно значение слова «эффект»: «нравственное действие, впечатленье, влияние, сильное разительное действие на чувства»23. В психологической энциклопедии определяются значения различных сочетаний слов, одним из которых является термин «эффект»: «эффект взаимодействия», «эффект новизны», «эффект отрицательный» и др.24
Вышеуказанные положения позволяют сделать вывод о том, что эффективность может пониматься по-разному. В большей степени осмысление данной категории, приемлемое для исследования правовых явлений, видится все же как свойство достижения некоего результата, вызывающее следствие или сам результат (следствие), а прилагательное «эффективный» — как дающий эффект, но не всякий, а только лишь приводящий к нужным результатам, то есть заранее намеченным, запланированным. Достаточно лаконично раскрывает суть явления М.Н. Андрющенко, который полагает, что эффективность выступает мерой возможности, но не любой, а только той, которая выражает цель человека, реализуетего идею, —эффективность есть мера возможности с точки зрения ее близости к наиболее целесообразному, необходимому (нужному) человеку результату25.
Полагаем, что уяснение категории «эффективность» применительно к институционально-правовому механизму обеспечения правопорядка необходимо осуществлять в рамках результативности целенаправленного действия. Таким образом, мы
придерживаемся мнения большинства авторов, занимающихся вопросами эффективности. Для нашего исследования не приемлем подход, в соответствии с которым в эффективности права необходимо усматривать лишь социальную направ-ленность^.В. Касьянов, В.В. Лапаева, В.Н. Нечипу-ренко и др.). В большей степени это вызвано убежденностью в том, что выводы, сделанные на основе выявления показателей конфликтности, характеризующих меру удовлетворения правомерных интересов участников регулируемых отношений, в целом не могут соответствовать требованиям четкости, строгой определенности и лаконичности при определении эффективности, в нашем случае — институционально-правового механизма обеспечения правопорядка.
Очевидно, термин «эффективность» не обозначает самостоятельного обособленного предмета материального мира, а отражает признак действия институционально-правового механизма обеспечения правопорядка и является оценочной категорией. Дело в том, что эффективность свойственна только тем явлениям, которые способны в заданном контексте проявить свои качества в действии, то есть когда предполагается наличие возможного процесса реализацииэтихсвойств. Всвою очередь, процесс реализации невозможно оценить и рассмотреть в отрыве от самого реализуемого явления и результата данного процесса. Очевидно, тем самым прослеживается связь категории «эффективность» не только с качеством свойств самого институционально-правового механизма обеспечения правопорядка, но и с характеристикой свойств воздействующей среды. Изложенное, таким образом, свидетельствует о том, что категория «эффективность» является не только определяющей, но и определяемой дефиницией. Учитывая, что факторы, задающие параметры эффективности, не являются величинами постоянными, то и эффективность не может быть неизменной по своей сути и должна осмысливаться как величина относительная Лем самым можно с уверенностью говорить, что устойчивость и абсолютность категории «эффективность» не присущи по своей природе. В связи с этим эффективность возможно обозна-читьс помощью таких терминов, как уровень, степень, величина. При этом оговоримся, значение эффективности всегда является положительным, однако не всеми исследователями данная позиция разделяется. Так, некоторые авторы, исследовавшие эффективность правовых норм, предлагают выделять«отрицательную эффективность», то есть отдаляющее субъекта от достижения намеченной цели26.
Контраргументы приводит В.В. Перфильев, который считает, что отдельные свойства действия, фиксируемые при отрицательной эффективности, относятся к числу побочных, не связанных с целью результатов. Таким образом, сохраняется прямая зависимостьхарактеристики норм лишь в отношении к оценке основного результата действия. Соот-
Алексеев С.Н. Общее понимание эффективности институционально-правового механизма обеспечения правопорядка
Алексеев С.Н. Общее понимание эффективности институционально-правового механизма обеспечения правопорядка
ношение же реальных последствий действия правовой нормы, имеющих различное (позитивное и негативное) социальное значение, составляет проблему полезности, а не эффективности ее действия27.
В.Н. Кудрявцев, В.И. Никитинский, И.С. Самощен-ко, В.В. Глазырин, отстаивая свою точку зрения на признание конструкции «отрицательная эффективность», указывают, что учитывать необходимо лишь те конкретные последствия, которые непосредственно отдаляют субъекта от достижения намеченной цели (соотношение между результатом и целью сохраняется). Все иные, как предвиденные, так и непредвиденные, последствия в расчет брать не следует28.
Ф.Н. Фаткуллин и Л.Д. Чулюкин не разделяют мнения, в соответствии с которым необходимо выделять «отрицательную эффективность». Они предлагают степени (уровни) эффективности обозначать терминами: неэффективные, малоэффективные, среднеэффективные и высокоэффективные. «Неэффективными, — пишут авторы, — следует признать юридические предписания, которые оказались неспособными дать положительный результат в заданном направлении или хотя создали некоторый благотворный эффект, однако объективно привели к более значимым и неоправданным издержкам материального, трудового и духовного порядка»29. Если же оценке подлежат результаты социально вредного правового установления, речь, по мнению Ф.Н. Фаткуллина и Л.Д. Чулюкина, должна идти не об эффективности «со знаком минус», а о соответствующих отрицательных последствиях, о социальной ущербности.
В.А. Козлов, в свою очередь, различаеттриуров-ня эффективности: высокую, среднюю и низкую, а отрицательная эффективность, по его мнению, это есть отсутствие эффективности30.
Представляется верным считать, что большинство явлений может иметь положительное, отрицательное и даже нейтральное значение, но в данном случае могут быть исключения, например, производство можно охарактеризовать такой категорией, как рентабельность31. Данное явление не имеет нейтрального значения32, а его отрицательное значение выходит за рамки самого понятия «рентабельность» и имеет свое самостоятельное понятие «нерентабельность». Аналогичная ситуация складывается и с категориями «эффективность» и «неэффективность», поэтому мы солидарны с мнением В.А. Козлова о том, что отрицательная эффективность означает по своей сути отсутствие эффективности.
На основании вышеуказанных положений представляется возможным предложить следующее понимание эффективности институциональноправового механизма обеспечения правопорядка: оценочное свойство, определяющее степень(уро-вень)результативности функционирования институционально-правового механизма в достижении правового порядка в обществе.
Примечания
1. См., например: Максимов С.В. Эффективность общего предупреждения преступлений: Дис... канд. юрид. наук. — М., 1992; Никонов В.А. Эффективность общепредупредительного воздействия уголовного наказания: Дис. канд. юрид. наук. — Тюмень, 1994; Авру-тинЮ.Е. Эффективность деятельности органов внутренних дел: Государственно-правовые, социальные и организационные аспекты изучения, оценки, проектирования: Дис. канд. юрид. наук. — СПб., 1998; Зелепу-кинА.А. Проблемы эффективности российского законодательства: Автореф. дис. канд. юрид. наук. — Саратов, 2000; Груничева Г.А. Эффективность наказания в виде лишения свободы: Дис. канд. юрид. наук. — М., 2004; Просандеев Д.В. Эффективность правореализационного процесса: Дис. канд. юрид. наук. — Ростов-на-Дону, 2004; Абрамова А.А. Эффективность механизма правового регулирования: Дис. канд. юрид. наук. — Красноярск, 2006; Бикситова Б.С. Эффективность исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы: Дис. канд. юрид. наук. — М., 2006; Губенок И.В. Эффективность правосудия как гарантия защиты нарушенного права (проблемы теории и практики): Дис. канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2007; Нартымов Д.М. Проблемы повышения эффективности наказания: Дис. канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2010; и др.
2. Подробнее см., например: Солодкая М.С. Надежность, эффективность, качество систем управления // Credo new. — 2007. — № 5. — С. 48.
3. Экономическая эффективность производства в пищевой промышленности (методика определений, пути повышения эффективности) / Под общ. ред. Г.В. Кружкова. — М., 1975. — С. 9.
4. Аверинцев С.С. Философский энциклопедический словарь / С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев, С.М. Ковалев, Н.М. Ланда, В.Г. Панов, В.С. Степин, П.Н. Федосеев. — М., 1989. — С. 780.
5. См.: КлючинскаяЛ.А. Несовершеннолетние и уголовный закон / Л.А. Ключинская, Л.А. Бергере. — Рига, 1967; Стручков Н.А. Советская исправительно-трудовая политика и ее роль в борьбе с преступностью. — Саратов, 1970; Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность. — Л., 1973; Лазарев В.В. Эффективность правоприменительных актов (вопросы теории). — Казань, 1975; Горобцов В.И. К вопросу об определении эффективности исполнения лишения свободы // Межвузовский сборник научных трудов. — 1977. — Вып. 54; Шергин А.П. Административная юрисдикция. — М., 1979; Кудрявцев В.Н. Эффективность правовых норм /
В.Н. Кудрявцев, В.И. Никитинский, И.С. Самощенко,
В.В. Глазырин. — М., 1980; и др.
6. См., например: Ключинская Л.А. Указ. соч. / Л.А. Ключинская, Л.А. Бергере. — С. 15 —16; Стручков Н.А. Указ. соч. — С. 168.
7. См., например: Горобцов В.И. Указ. соч. — С. 113.
8. См.: Шаргородский М.Д. Указ. соч. — С. 59.
9. См.: Лазарев В.В. Указ. соч. — С. 98.
10. Лейст О.Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. — М., 2002. — С. 93.
11. См.: Фаткуллин Ф.Н. Социальная ценность и эффективность правовой нормы / Ф.Н. Фаткуллин, Л.Д. Чулюкин. — Казань, 1977. — С. 26; Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. — Казань, 1987. — С. 318.
m
Юридическая наука и практика
12. См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. / В.Н. Кудрявцев,
B.И. Никитинский, И.С. Самощенко, В.В. Глазырин. —
C. 22.
13. Эффективность действия правовых норм / Отв. ред. А.С. Пашков. — Л., 1977. — С. 35.
14. См.: Проблемы теории права и государства / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. — М., 2004. — С. 507.
15. См.: Касьянов В.В. Социология права / В.В. Касьянов, В.Н. Нечипуренко. — Ростов-на-Дону, 2001. — С.416.
16. Подробнее см.: Проблемы теории права и государства / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. — М., 2004. — С. 507.
17. См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. — М., 1987. — С. 914.
18. См.: Ушаков Д.Н. Большой толковый словарь современного русского языка.— М., 2005. — Ст. 1231.
19. См.: Словарь синонимов русского языка / Под ред. Л.А. Чешко. — М., 1975. — С. 598.
20. См.: Джерри Д. Большой толковый социологический словарь (Collins) / Пер. с англ. — М., 1999. —
С. 500.
21. См.: Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. — М., 2005. — С. 935.
22. См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. — СПб., 1996. — С. 524.
23. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — М., 2003. — Т. 4. — С. 666.
24. Психологическая энциклопедия / Под ред. Р. Кор-сини. — СПб., 2006. — С. 1090.
25. Подробнее см.: Андрющенко М.Н. Понятие эффективности и его философский смысл //Ученые записки. — Л., 1971. — С. 45.
26. См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. / В.Н. Кудрявцев,
B.И. Никитинский, И.С. Самощенко, В.В. Глазырин. —
C. 54; Лазарев В.В. Указ. соч. — С. 99.
27. См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. / В.Н. Кудрявцев,
B.И. Никитинский, И.С. Самощенко, В.В. Глазырин. —
C. 56.
28. См. там же.
29. Фаткуллин Ф.Н. Социальная ценность и эффективность правовой нормы / Ф.Н. Фаткуллин, Л.Д. Чу-люкин. — Казань, 1977. — С. 32.
30. См.: Козлов В.А. К вопросу о понятии эффективности права // Вестник ЛГУ: Экономика, философия и право. — 1972. — № 5. — С. 109.
31. Категория «рентабельность» означает «оправдывающий расходы, неубыточный, доходный». См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. — М., 1987. — С. 512.
32. Представляется, такое состояние можно обозначить другой категорией, например, «безубыточность».
Е.А. Брылева
Брылева Елена Александровна — адъюнкт кафедры государственно-правовых дисциплин Нижегородской академии МВД России
E-mail: elenbrylev@yandex.ru
К вопросу о ювенальном правопорядке
В статье рассматриваются новые грани правопорядка. Анализируются различные подходы к определению правопорядка и его классификации. Автор выделяет такую неотъемлемую часть правопорядка, как ювенальный правопорядок. Одним из элементов ювенального правопорядка признается ювенальная юстиция.
Nowadays the concept of law and order is widening and transforming. New sides are being developed in it. It is necessary to detail such an integral part of law and order as juvenile law and order. Juvenile justice should be considered as one of the elements of juvenile law and order.
Известно, что правопорядок — это социальноправовое, многоаспектное явление, одновременно и категория юридической науки, исследование и анализ которой всегда привлекали и привлекают внимание зарубежных и отечественных правоведов, философов, социологов и др.
Во многом это связано с тем, что правопорядок составляет основу и бытие цивилизованной жизни государственно организованного общества. На современном этапе правопорядок является одним из важных условий функционирования и развития правового государства.
В ежегодном послании Федеральному Собранию 12 ноября 2009 года Президент России Д.А. Медведев подчеркнул: «Как гарант Конституции, буду и впредь делать все возможное для укрепления институтов демократии в нашей стране. При этом хотел бы подчеркнуть: укрепление демократии не означает ослабления правопорядка»1. Демократический режим, несомненно, предполагает построение правовой системы, в которой ведущее положение занимает дозволительная направленность на обеспечение положения человека какавтономной личности, ее свободы. Вместе с
Брылева Е.А. К вопросу о ювенальном правопорядке
