CC BY
33
К 110-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ А.Т. ТВАРДОВСКОГО ON THE 110-TH ANNIVERSARY OF A.T. TVARDOVSKY
УДК 811.161.1'373.232
DOI 10.36622/AQMPJ.2020.39.4.001
Смоленский государственный университет доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка Королева И.А.
Россия, г. Смоленск, тел. +7-910-780-0272 е-mail: innakor@mail.ru
Smolensk State University The chair of Russian language Doctor of Philology, full professor Koroleva I.A.
Russia, Smolensk, tel. +7-910-780-0272 е-mail: innakor@mail.ru
И.А. Королева
ОБРАЗЫ ВОЖДЕЙ В ПОЭМАХ А.Т. ТВАРДОВСКОГО: ОНОМАСТИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ
В статье рассматривается ономастический уровень функционирования исторических антропонимов Сталин и Ленин в поэмах великого русского поэта ХХ века А.Т. Твардовского (1910 - 1971). Анализируется лексический фон именований вождей; показано, как фоновая информация, отражающая национально-культурные и исторические сведения, содержащиеся в непонятийном плане онимов, позволяет выявить групповую и индивидуальную оценку образов вождей в произведениях А.Т. Твардовского 30-х гг. и 60-х гг. ХХ века. Показано, как семантическое окружение антропонимов помогает выявлять авторскую оценку Сталина и Ленина как ключевых эпохальных фигур, изменение этой оценки с изменениями взглядов мастера слова на роль личности в истории. Анализ исторических антропонимов и их информативного поля позволил на ономастическом уровне проследить за изменением отношения А.Т. Твардовского к Сталину, так как эта личность играла большую роль в судьбе поэта и его семьи. Доказано, что индивидуальная оценка мастера слова исторических событий реально изменилась в 1960-е годы. Отмечены некоторые стилистические приемы введения исторических антропонимов в канву художественного текста, которые помогли автору представить образы вождей. Комплексный анализ ономастического уровня на примере антропонимов Сталин и Ленин в поэмах, которые являются наиболее значимыми А.Т. Твардовского, проведен впервые.
Ключевые слова: А.Т. Твардовский, поэма, ономастика, исторический антропоним, лексический фон имени собственного, групповая и индивидуальная оценка.
I.A. Koroleva
THE IMAGES OF THE LEADERS IN POEMES BY TVARDOVSKY:
ONOMASTIC LEVEL
The article considers the onomastic level of functioning of the historical anthroponyms Stalin and Lenin in the poems of the great Russian poet of the twentieth century, Alexander Trifonovich Tvardovsky (1910 - 1971). The lexical background of the leaders' naming is analyzed. It is shown how the background information reflecting the national -cultural and historical information containing in the non-conceptual plan of the onyms allows us to identify the group and individual assessment of the images of leaders in the works by Tvardovsky in the 1930s and 1960-s. It is shown how the semantic field of anthroponyms helps to identify the author's assessment of Stalin and Lenin as the key epochal figures and the change in this assessment with the changes in the views of the poet on the role of the person in history. The analysis of historical anthroponyms and their informative field makes it possible on the onomastic level to follow the change in Tvardovsky's attitude to Stalin, since this person played a great role in the fate of the poet and his family. It is proved that the poet's individual assessment of historical events really changed in the 1960s in comparison to the 1930s. Some stylistic techniques of introducing historical anthroponyms into the outline of a literary text are noted
© Королева И.А., 2020
which helped the poet to present the images of the leaders. The complex onomastic level of analysis of the anthropo-nyms 'Stalin' and 'Lenin' in the poems, which are the most significant for A.T. Tvardovsky, was carried out for the first time.
Keywords: A.T. Tvardovsky, poem, onomastics, historical anthroponym, lexical background of the proper name, group and individual assessment.
В 2020 году вся российская общественность отмечает 110-ю годовщину со дня рождения великого русского поэта ХХ века Александра Трифоновича Твардовского. Естественно, научное сообщество тоже не обходит стороной знаменательную дату. Так, на родине мастера слова, в Смоленске, на базе Смоленского государственного университета, где работает центр по изучению творчества А.Т. Твардовского, в июне состоялась научная конференция «Жизнь и творчество Александра Твардовского в историческом контексте». В декабре 2020 года в Смоленске же на базе универсальной научной библиотеки, носящей имя поэта, состоятся 16 -е Твардовские чтения. Наша статья является своеобразным вкладом в изучение наследия одного из основоположников Смоленской поэтической школы, незабываемого редактора «Нового мира», автора «Василия Теркина».
О значимости творчества А.Т. Твардовского, о его влиянии на развитие русской литературы хорошо сказал известный воронежский твардовед В.М. Акаткин, который назвал его русским классиком, великим писателем - реалистом, поэтом - философом, подвижником -редактором, духовным ходатаем «за Россию, за народ и за все на свете» [1, с. 3].
Ономастикой произведений А.Т. Твардовского активно занимаются в Смоленске и Воронеже, где в годы войны (1942 - 1943) поэт служил в редакции фронтовой газеты «Красная Армия» [2, с. 3]. На родине мастера слова только за последние пять лет вышло около 20 ономастических публикаций [3; 4; 5; 6 и др.]; в основном это работы автора настоящей статьи, возглавляющего Смоленскую ономастическую школу, известную в России и за рубежом. К сожалению, в других регионах имена собственные в произведениях А.Т. Твардовского настоящее время практически не изучаются, поэтому мы надеемся, что юбилейные публикации вызовут определенный интерес ономастов.
Стоит напомнить об особом месте А.Т. Твардовского в русской литературе, в частности - о его роли в развитии советской поэзии. Так, еще в 1960 г. смолянин Адриан Владимирович Македонов, ставший известным литературным критиком, выделил особое литературное направление в развитии советских поэтических объединений - Смоленскую поэтическую школу; он также определил трех ее «китов», трех основоположников - М.В. Исаковского, А.Т. Твардовского и Н.И. Рыленкова. Подчеркнуто, что именно Твардовский стал «наиболее крупным представителем всей «школы»» [7, с. 4].
Одной из особенностей представителей Смоленской поэтической школы, поэтов-реалистов, явился, как считает А.В. Македонов, показ нового труженика-героя советской эпохи - это простые люди, описанные автором весьма конкретно: у каждого есть адрес, имя, личная и общая жизнь. У Твардовского это Никита Моргунок, семья Фроловых, дед Данила, песенник Лазарь, тетка Дарья, Андрей и Анна Сивцовы, конечно же, Василий Теркин, народный герой. Впереди же этой галереи образов, по словам того же А.В. Македонова, -фигуры вождей революции во главе с Лениным [Там же, с. 15]. Эта особенность характерна и для М.В. Исаковского [8], но у А.Т. Твардовского, в силу личных причин, образы Ленина и Сталина (особенно последний) получили в поэмах, крупнейших, самых ярких, известных произведениях, особое воплощение. Попробуем показать своеобразную авторскую оценку Ленина и Сталина на ономастическом уровне.
Прежде, чем рассматривать исторические антропонимы Ленин и Сталин, которые занимают особое место в антропонимии поэм А.Т. Твардовского, мы должны обратиться к понятиям «лексический фон» и «фоновые знания». Наличие лексического фона у слов убедительно показали Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров, которые определили его как некую совокупность непонятийных информативных сведений комплексного характера, являющихся своеобразным фиксатором индивидуальной и групповой (общественной) информации. По их словам, «подобно тому, как слово обладает свойством массовой воспроизводимости, так и
лексический фон в его основных, стержневых семантических долях устойчиво известен всем членам национально-культурной и языковой общности людей» [9, с. 44]. Иными словами, лексический фон содержит фоновые знания, которые носят национально-специфический характер и служат своеобразным транслятором истории и культуры народа.
Имена собственные (ИС) также обладают лексическим фоном, имеют в структуре своего значения объемные непонятийные сегменты с культурологической, исторической, этнографической, психологической и иной информацией. Онимы не только соотносятся с вполне конкретными объектами номинации (людьми, географическими объектами, животными, вещами и пр.), но и имеют лексический фон, то есть комплекс разнообразной информации, которая входит в план содержания ИС и очень часто составляет национально-культурную его часть, содержит богатый страноведческий материал [10, с. 16]. Информация закодирована, то есть оним - это свернутый текст, который надо уметь раскодировать и прочитать. Процесс осознания лексического фона ономастической единицы происходит в речи, в определенной коммуникативной ситуации [11, с. 358]. Чтобы отразить фоновое содержание имени собственного, нужно выявить и его групповую, и его индивидуальную (авторскую) информацию.
Особый вид речи - это художественные тексты, в которых авторы используют имена собственные разных разрядов; введение ономастического материала в семантическое окружение помогает декодировать лексический фон того или иного ИС. Однако фоновые знания носят исторический характер и не всегда просто выявляются. Зачастую фоновые знания с течением времени теряют свою актуальность, могут менять свой статус.
ИС могут приобретать символическое значение, становиться выражением оценки, причем эта оценка значима для языкового сообщества; она может быть групповой, а также авторской (если речь идет об ИС в художественном тексте). Оценки могут совпадать, а могут и отличаться, так как авторская оценка может содержать индивидуальные дополнительные смыслы. На ономастическом уровне можно раскодировать лексический фон двух исторических антропонимов - Сталин и Ленин, образы которых представлены в поэмах А.Т. Твардовского.
Вполне очевидно, что в литературе 1930-х гг. образ Сталина предъявлялся всеми писателями-реалистами, которые так или иначе затрагивали тему коллективизации [12]. По мнению В.М. Акаткина, тема «Поэт и вождь» для Твардовского была одной из самых сложных, знаковых, связанных с его биографией. Именно поэтому она требует самого пристального рассмотрения, максимально «тесного контакта с текстами» [13, с. 7]. В ранних поэмах образ Сталина не появляется произвольно - он сюжетная веха, отражающая хронотоп произведений. Так, в поэме «Вступление» (второе название «Путь Василия Петрова») (1931) Сталин появляется на страницах в качестве народного мифологического символа справедливости. Крестьяне, силой загнанные в колхоз, встретили сталинскую знаменитую статью «Головокружение от успехов» как своего рода избавление от беспредела (здесь и далее цитаты даются по следующему изданию: А.Т. Твардовский «Путь Василия Петрова» // Ж. «Смоленская дорога». №1 (2). 2008. С. 151-163):
Стойте, - поднялся Бобков, -Сталин чего требует?
Чтоб не сгоняли силком, Чтоб принуждения не было.
Словами старого крестьянина Лексашина, выразившего и мысли самого поэта, показывается восприятие Сталина народом:
Сколько я пострадал, Какой обливался кровью... А Сталин теперь написал, Что я невинно страдал, И дай ему бог здоровья...
Все семантическое окружение исторического антропонима указывает на народную веру в вождя-благодетеля. Поэма была написана уже после раскулачивания семьи поэта и ссылки
в Сибирь; по сюжету раскулачивают кузнеца Гордеича, в образе которого А.Т. Твардовский показал своего отца. Именно ему принадлежит реплика-сомнение в справедливости ареста:
Сталин-то, Сталин - Что? Я говорил и ранее.
Но общее мнение все же на стороне справедливости Сталина как защитника крестьян:
И как газету прислали, Как прилетел верховой, Как мы прочли, что Сталин Пишет своей рукой... Так и сказали: Вот!
Вот это так. Толково. Вот он его подход, Вот оно его слово...
Так это было. ИС Сталин употреблено в поэме 6 раз с исключительно позитивным контекстом.
Образ Сталина представлен и в лучшей ранней поэме А.Т. Твардовского «Страна Му-равия» (1936), в которой также показан в соответствии с реалиями времени. Групповой лексический фон исторического антропонима Сталин и личное восприятие этого образа А.Т. Твардовским совпадают.
Антропоним Сталин, товарищ Сталин (традиционное обращение к вождю) упомянут трижды. Это личность и стоящая на пьедестале, и близкая одновременно. Сталин - непререкаемый авторитет (цитаты даются по следующему изданию: А.Т. Твардовский. Избранные сочинения. М.: Художественная Литература, 1981. 671 с.):
Росла, невнятная сперва, Неслась, как радио, молва, Как отголосок по лесам. Бежала по стране. Что едет Сталин, едет сам На вороном коне.
Сам - это хозяин, отец. Показана народная мечта: его с нетерпением ждут крестьяне, чтобы он смог решить наболевшие вопросы, разъяснить, что такое колхозная жизнь.
Более широкий контекст позволяет увидеть Сталина таким, каким он реально воспринимался людьми ТОЙ эпохи: в шинели, с трубкой, все пишет в книжечку свою, беседует с людьми.
К Сталину обращаются люди с вопросами. Обращается и Моргунок:
Товарищ Сталин! Дай ответ,
Чтоб люди зря не спорили: Конец предвидится ай нет Всей этой суетории?..
Растерянность и непонимание ситуации находит отражение в авторском неологизме «суетория».
Никита не готов еще к колхозной жизни, как и многие в те годы. Он озабочен лишением частной собственности, обобществлением личного хозяйства. Поэтому он просит Сталина:
Вот я, Никита Моргунок, Прошу, товарищ Сталин, Чтоб и меня, и хуторок Покамест что.оставить. И объявить: мол, так и так, -Чтоб зря не обижали, -
Оставлен, мол, такой чудак Один во всей державе...
И не следует искать «зловещего смысла» в следующих строках:
. И надо всей страной - рука, Зовущая вперед!
Это просто, повторим, реалии времени. Групповой лексических фон исторического антропонима Сталин и личное восприятие этого образа А.Т. Твардовским совпадают.
ИС Ленин упомянуто лишь однажды. Это символ эпохи. Показательно, что через упоминание имени вождя революции подчеркивается значимость и позитивность деятельности председателя колхоза Андрея Фролова: он «свято линию берег, что Ленин указал». Имя Ленин как бы приподнимает деятельность председателя колхоза в восприятии читателя, делает ее верной и необходимой. Да, так было: это и авторская оценка, и групповая.
А.Т. Твардовский хотел усилить образ Сталина в поэме, о чем говорят его «Рабочие тетради», думал даже сделать отдельную главу, так как поэт остро переживал трагедию семьи и искал ответа на вопрос: «За что?». Но в окончательном тексте отдельная глава не получилась, а сам вождь появляется только в 7 главе, в которой представлен образ-сон, фантазия народная, миф. А.Т. Твардовский не уточнил, что встреча с вождем у Моргунка не состоялась: ее и не могло быть, так как показан народный миф молвы.
Далее обратимся к анализу ИС Ленин и Сталин в поэме А.Т. Твардовского «За далью -даль» (1960). Особо следует сказать об именовании Ленин, пять раз использованном в конце поэмы.
Владивосток сопоставляется с Ленинградом, городом Ленина: «Большим и кровным сходством схожи Владивосток и Ленинград». Ленин - у истоков СССР. А.Т. Твардовский связывает два прецедентных имени - Царя Петра и великого Ленина (имена нарицательные из текста) - заботой о мощи и величии России. Сегодня стало явью то, что было замыслено еще в веках! В оценке октябрьских событий и последующих изменений в России А.Т. Твардовский выступает как мудрый аналитик:
Что ж, если опыт вышел боком, Кому пенять, что он таков? Великий Ленин не был богом И не учил творить богов.
Штамп великий Ленин не имеет в тексте никаких дополнительных коннотаций. Точно так же, как и в четверостишии, где говорится о том, что Сталин стоял у гроба Ленина. Так это было.
Иначе вводится в поэму образ Сталина, без которого, естественно, нельзя обойтись, описывая время. Очень точно и емко название главы поэмы - «Так это было».
Глава фактически вся посвящена Сталину, но сам вождь ни разу не назван. Он - это «грозный дух»; «божество»; «как бог»; «сын востока»... Уже в первом четверостишии - местоимение ОН:
.Когда кремлевскими стенами Живой от жизни огражден, Как грозный дух он был над нами, -Иных не знали мы имен.
Гадали, как еще восславить Его в столице и в селе. Тут ни убавить, Ни прибавить, -Так это было на земле.
В последнее время Сталин уже и сам себя именовал особо:
Уже и сам себя нередко Он в третьем называл лице.
Исповедь поэта воздействует сильнее любых обличений:
Так это было: четверть века Призывом к бою и труду Звучало имя человека Со словом Родина в ряду.
Это было имя божества: он «всем заведовал, как бог»; «постирались эти руки над страной»; «его имя - знамя»; его звали «отцом в стране-семье»...
Твардовский объективен в оценках, как никто:
Так на земле он жил и правил, Держа бразды крутой рукой. И кто при нем его не славил, Не возносил -Найдись такой!
Вождь правил страной, и его воле доверяли «никак не меньше, чем себе». Видели, знали - но.
.и у самого предела Тоски, не высказанной вслух, Сама с собой - и то не смела Душа ступить за некий круг.
И, наконец, смерть вождя: «Мы все как будто постарели - Нет, повзрослели - в этот
час».
Но далее народ стал оживать и жить самостоятельно:
Страну от края и до края, Судьбу свою, судьбу детей Не божеству уже вверяя, А только собственной своей Хозяйской мудрости.
Народ стал добрее, мягче. И пошли за годом год, за вехой веха. За далью - даль.
Сталин так и не назван ни разу по имени. Зато в конце главы еще раз именуется Ленин. Мы не даем комментариев отрывку - пусть каждый его прочтет, но все же представляется, что все не так просто с позитивной или негативной оценкой вождей. Не всегда все однозначно - есть полутона:
И высших нет для нас велений -Одно начертано огнем: В большом и малом быть, как Ленин, Свой ясный разум видеть в нем.
Далее мы рассматриваем роль имен собственных в самой трагической поэме автора - «По праву памяти» (1963-1969), которую он намеревался опубликовать на страницах своего любимого детища «Нового мира», закрытого в 1969 году. Память - одно из ключевых слов А.Т. Твардовского. В последнем своем произведении поэт отдает дань прошлому, производит окончательный расчет со сталинизмом, с покаянным, очистительным чувством воссоздает истинный облик отца, как бы возвращает сыновий долг «по праву памяти живой».
Поэма состоит из трех глав и небольшого вступления публицистического характера. Ключевой является вторая глава - «Сын за отца не отвечает». Автор вспоминает о жестоких страницах своей судьбы сына раскулаченного и сосланного крестьянина, рисует образ отца, показывая его истинный облик хозяина, труженика, его рабочие руки, сетуя на несправедливость его доли. Параллельно А.Т. Твардовский обращается к образу Сталина, которому беззаветно верил в молодые годы. Название главы - прецедентный текст, известное высказывание вождя, которое многим сначала казались верхом великодушия. На самом же деле этот тезис освобождал близких от нравственных обязательств друг перед другом, поощрял разрыв семейных и родственных связей, поощрял предательство.
В главе ключевым антропонимом является, конечно же, имя Сталин, но используется оно всего лишь однажды. Чаще всего встречаем именования «ОН», «отец народов», «отец родной», «вождь»:
Тот, кто для всех нас был одним Судеб вершителем земным, Кого народы величали На торжествах отцом родным...
Сталин противопоставлен всем - даже Ленину и Калинину:
Не Ленин, даже не Калинин Был адресат всея Руси...
Только Сталин решает все.
Третья глава - «О памяти» - содержит всего три имени собственных. Два ключевых антропонима - Ленин и Сталин - и название литературного объединения Главлит.
Именно в этой главе подводятся своеобразные лирико-публицистические итоги размышлений о роли и месте Сталина в советской истории. Своим пафосом глава близка к главе «Так это было» из поэмы «За далью - даль». Именно поэтому центральным является единственное как бы обобщающее именование вождя - Сталин, употребленное после всех публицистических, очень личностных рассуждений о сталинизме и его последствиях:
А вы, что ныне норовите Вернуть былую благодать, Так вы уж Сталина зовите -Он богом был -Он может встать
Так Твардовский отвечает на все отчетливее обозначавшееся в брежневскую эпоху стремление затенить, свернуть сталинскую тему.
Второй ключевой антропоним - Ленин - дважды употреблен в главе. Отношение к Ленину у поэта не претерпевает изменений - он пытается отделить его от Сталина. Об этом прямо свидетельствуют следующие строки:
Всегда, казалось, рядом был Свою земную сдавший смену, Тот, кто оваций не любил, По крайне мере знал им цену.
Чей образ вечным и живым Мир уберег за гранью бренной, Кого учителем своим
Именовал отец (разрядка Твардовского) смиренно...
И, грубо сдвоив имена, Мы как одно их возглашали И заносили на скрижали, Как будто суть была одна...
Здесь поэт употребляет свой характерный прием: сначала дается образное описание вождя через штампы советизма, потом вводится антропоним:
Вот если б Ленин встал из гроба, На все, что стало, поглядел...
И Ленин нас судить не встанет: Он не был богом и живым
Ленин не несет ответственности за то, что сделал Сталин. Это разные имена.
Итак, рассмотрев ономастический уровень изображения образов вождей - Сталина и Ленина - в поэмах А.Т. Твардовского, мы пришли к следующим выводам.
1. Имена собственные - исторические антропонимы - обладают объемным информативным полем, которое содержит историко-культурологическую информацию, как групповую, так и индивидуально-авторскую, реализующуюся в художественном тексте.
2. Это имена-символы - знаки эпохи, которые зачастую являются ключевыми в произведениях.
3. Реализовывать лексический фон ИС, которые являются средствами авторской оценки, помогает контекстуальное окружение онима.
4. Исторические антропонимы Сталин и Ленин в текстах поэм А.Т. Твардовского, несомненно, значимы в создании образов вождей и передают авторскую оценку. Эта оценка разная в 30-е гг. и в 60-е гг. XX в., так как отражает изменившиеся взгляды поэта.
5. В 1930-е гг. А.Т. Твардовский оценивает Сталина и Ленина в соответствии с групповой оценкой этих образов, что отражает реалии эпохи. В 60-е гг. оценка образа Сталина полностью пересмотрена. Так, в поэме «По праву памяти» именования Сталина прямо и в контексте указывают на то, что А.Т. Твардовский полностью переосмыслил роль Сталина в советской истории. Поэт использовал своеобразный текстовый языковой прием: сначала идут оценочные описания личности вождя через штампы-советизмы, а потом как обобщение употребляется имя собственное, чем и объясняется невысокая частотность ключевого самого онима. Образ Ленина практически неизменен: поэт не разуверился в ленинских идеалах; возможно, поэтому сам исторический антропоним Ленин более частотен. Авторская оценка вождя соответствует его групповой оценке.
6. Характер и объем фоновых знаний, содержащихся в информативном поле исторических антропонимов Сталин и Ленин, таким образом, с одной стороны, соответствует восприятию имен вождей в реальное время написания поэм российским сообществом той эпохи, с другой стороны - дается индивидуально-авторская оценка исторической и культурологической составляющей этих онимов.
Библиографический список
1. Акаткин В.М. А.Т. Твардовский. Страницы творчества. Работы разных лет. Воронеж: ВГУ, 2008. 368с.
2. Ковалев Г.Ф. Ономастика поэм А.Т. Твардовского. Воронеж: НАУКА - ЮНИПРЕСС, 2018.
124 с.
3. Королева И.А. Имя Василий в контексте антропонимикона поэзии А.Т. Твардовского // Литературное наследие А.Т. Твардовского в смене поколений: сб. научных статей. Смоленск: Свиток, 2015. С. 133 - 136.
4. Королева И.А. Загорье в контексте поэзии А.Т. Твардовского // Ономастика в Смоленске и Витебске: проблемы и перспективы исследования. № 5. Смоленск: СмолГУ, 2017. С. 45 - 49.
5. Королева И.А. О названии поэмы А.Т. Твардовского «Страна Муравия» // Ономастика в Смоленске и Витебске: проблемы и перспективы исследования. № 6. Смоленск: СмолГУ, 2018. С. 38 - 42.
6. Королева И.А. Ономастика поэмы А.Т. Твардовского «Василий Теркин» // Твардовские чтения. Книга 12. Смоленск: Маджента, 2018. С. 145 - 152.
7. Македонов А.В. Очерки советской поэзии. Смоленск: Смоленское книжное издательство, 1960. 244 с.
8. Курс К.Ю. «Вожди революции» в творчестве А.Т. Твардовского и М.В. Исаковского // Литературное наследие А. Т. Твардовского в смене поколений. Сб. научных статей. Смоленск: Свиток, 2015. С.168 - 174.
9. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М.: Русский язык, 1990. 246 с.
10. Бирилло Ж. Национально-фоновая специфика семантики личного имени // Национально-культурный компонент в тексте и языке: Материалы II Международной научной конференции 7 - 8 апреля 1999 года. В 3-х частях. Ч. 1. Минск: БГУ, 1999. С. 14 - 16.
11. Максимчук Н.А. Ассоциативно-культурный фон как форма существования и способы представления внеязыкового содержания имени собственного // Региональная ономастика: проблемы и
перспективы исследования: Сб. научных статей. Витебск: ВГУ им. П.М. Машерова, 2016. С. 356 -360.
12. Лагуновский А.М. Образ Сталина в русской литературе ХХ века // В мире литературы: Сб. научных трудов. Вып. 7. Брест: БГУ им. А.С. Пушкина, 2007. С. 57 - 74.
13. Акаткин В.М. Сталинский сюжет в поэмах и рабочих тетрадях А.Т. Твардовского 30- х годов // А.Т. Твардовский и русская поэма ХХ века: Материалы международной научной конференции. 9-10 ноября 2008г., Воронеж. Воронеж: ВГУ, 2008. С. 5 - 17.
References
1. Akatkin V.M. A.T. Tvardovsky. Pages of creativity. Works of different years. Voronezh State University, 2008. 368 p.
2. Kovalev G.F. Onomastics of A.T. Tvardovsky's poems. Voronezh, 2018. 124 p.
3. Koroleva I.A. The name Vasily in the context of the anthroponymicon of A.T. Tvardovsky's poetry. // Literary heritage of A.T. Tvardovsky in the change of generations: collection of works, scientific articles. Smolensk, 2015. P. 133 - 136.
4. Koroleva I.A. Zagorie in the context of A.T. Tvardovsky's poetry // Onomastics in Smolensk and Vitebsk: problems and research prospects. Vol. 5. Smolensk State University, 2017. P. 45 - 49.
5. Koroleva I.A. About the title of A.T. Tvardovsky's poem "The Country of Ants" // Onomastics in Smolensk and Vitebsk: problems and research prospects. Vol. 6. Smolensk State University, 2018. P. 38 -42.
6. Koroleva I.A. Onomastics of the poem "Vasily Terkin" by A.T. Tvardovsky // Tvardovsky readings. Book 12. Smolensk, 2018. P. 145 - 152.
7. Makedonov A.V. Essays on Soviet poetry. Smolensk, 1960. 244 p.
8. Kurs K.Y. "Leaders of the revolution" in the works by A.T. Tvardovsky and M.V. Isakovsky // Literary heritage of A.T. Tvardovsky in the change of generations. Smolensk, 2015. P. 168 - 174.
9. Vereshchagin E.M., Kostomarov V.G. Language and culture. Linguistic and regional studies in teaching Russian as a foreign language. Moscow, 1990. 246 p.
10. Birillo J. Nationally based specificity of the proper name semantic // National and cultural component in the text and language: In 3 parts. Part 1. Minsk: Belarus State University, 1999. P. 14 - 16.
11. Maksimchuk N.A. Associative and cultural background as a form of existence and ways of representing the extra-linguistic content of proper names // Regional onomastics: problems and prospects of research. Vitebsk State University named after P.M. Masherov, 2016. P. 356 - 360.
12. Lagunovsky A.M. The image of Stalin in Russian literature of the twentieth century // In the world of literature. Iss. 7. Brest State University named after A.S. Pushkin, 2007. P. 57 - 74.
13. Akatkin V.M. Stalin's plot in the poems and works by A.T. Tvardovsky in the 1930s // A.T. Tvardovsky and Russian poem of the 20th century. Voronezh State University, 2008. P. 5 - 17.
