CC BY
0Исторические исследования
Теологический вестник УДК 22.07
Смоленской православной духовной Казаков М. М.
семинарии. 2024. №1. С. 119-131
Образы Рая в произведении свт. Амвросия Медиоланского De Paradiso
Аннотация. Статья посвящена анализу раннего экзегетического произведения свт. Амвросия Медиоланского «О рае». Целью является выявить основные черты аллегорической экзегезы святителя в начальный период его творчества и определить его подходы к трактовке рая через символические образы и их интерпретацию, как в духовном, так и в морально-нравственном смысле. Произведение по форме представляет собой гомилию, и по ходу анализа библейского текста автор систематически применяет экзегетические критерии Александрийской школы, восходящие к Филону. Обзор образов рая, представленных в произведении свт. Амвросия, убедительно показывает, что первый опыт символической экзегезы у него оказался весьма удачным и раскрывающим новые перспективы в толковании Священного Писания на латинском западе. Произведение Медиоланского епископа свидетельствует не только о тщательном анализе библейского текста, но и о стремлении проникнуть в глубину Божественного Откровения, попытаться найти скрытый смысл в повествовании при бережном и благоговейном отношении к нему. Образы рая, изображаемые и истолкованные свт. Амвросием, ориентируют не на мечты о будущем блаженстве, а на праведную жизнь, основанную на христианской морали, в этом мире.
Ключевые слова: свт. Амвросий Медиоланский, аллегорическая и символическая экзегеза, рай, Священное Писание, Книга Бытия.
Комментарии на первые главы Книги Бытия были довольно распространенной темой в произведениях ранних христианских авторов, не только продолжавших традицию экзегезы, начатую Филоном Александрийским, но и пытавшихся самостоятельно вникнуть в суть Божественного Откровения. При этом уже к III веку обозначились два основных подхода к текстам Священного Писания - буквальное толкование и аллегорическая экзегеза, которая наиболее основательно разрабатывалась Александрийской школой, прежде всего, Климентом и Оригеном. В Никейской патристике оба этих метода продолжали развиваться и дополняться новыми подходами, связанными со все более тщательным и глубоким исследованием библейского текста. Очевидно, что степень распространения тех или иных методов толкования в разных частях христианского мира и у разных авторов
119
была различной. Так, например, буквальную экзегезу предпочитал св. Василий Великий, св. Григорий Богослов считал символическую экзегезу одним из возможных способов толкования, а св. Григорий Нисский - единственно верным способом1.
Особое место в ряду отцов Церкви занимает свт. Амвросий Медиоланский, в творческом наследии которого толкование Священного Писания составляет очень существенную часть. Среди множества его достижений в сфере богословия, отмечаемых в обширной литературе, посвященной его творчеству2, особо выделяется заслуга святителя в переносе идей греческого богословия на латинскую почву. Вместе с этими идеями свт. Амвросий старался познакомить Запад с аллегорической и символической экзегезой, которая в этой части Римской империи была не особенно распространена и которой латиноязычные авторы в силу разных причин предпочитали буквальное толкование.
Вполне объяснимой особенностью экзегезы Амвросия на начальном этапе его творчества было его постоянное обращение к предшественникам, и в первую очередь к комментариям Филона Александрийского , текстами и методами которого он пользовался более охотно, чем упомянутые выше христианские мыслители4. Однако важно иметь в виду, что Амвросий осознавал неспособность Филона из-за приверженности к иудаизму постигать духовное и в силу этого ограничиваться моральным5.
Ввиду того, что анализу экзегетических трудов Амвросия посвящены десятки исследований только за самое последнее время, и число их не уменьшается из года в год, приводить даже краткий их обзор в рамках статьи вряд ли имеет смысл. Тем более, что я ставлю своей целью не столько выявить основные черты аллегорической экзегезы святителя в начальный период его творчества на основании анализа произведения De Paradiso, сколько его подходы к трактовке рая через символические образы и их интерпретацию, как в духовном, так и в морально-нравственном смысле. Отмечу лишь, что работ именно на эту тему мне не встретилось.
Отнесение этого произведения к ранним трудам святителя признается едва ли не всеми исследователями. Самая ранняя датировка - 375 г. -приводится в Латинской патрологии Миня. При этом во вводном слове к публикации текста отмечается, что так как сочинение это наполнено
1 Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. Латинская патристика. М., 1979. С.150.
2 Без преувеличения можно сказать, что творчеству Амвросия посвящены многие тысячи исследований, и сами произведения святителя стали предметом толкования еще в средние века.
3 О влиянии Филона на Амвросия см.: Кулькова Н.А. Ранние толкования на Книгу Бытия в экзегетическом наследии свт. Амвросия Медиоланского // Амвросий Медиоланский, свт. Собрание творений: На латинском и русском языках. T.IX. М., 2021. С.16-18. Там же указана литература по этой проблематике.
4 Нестерова О.Е. Опыт адаптации оригеновского учения о трех смыслах Писания в гомилетических сочинениях свт. Амвросия Медиоланского // Вестник ПСТГУ. III: Филология. 2012. Вып. 3 (29). С.19.
5 Philon autem, quoniam spiritalia Iudaico non capiebat affectu, intra moralia se tenuit. (Амвросий Медиоланский, свт. De Paradiso / О рае. Пер. Н.А. Старостиной, Н.Г. Головниной // Собрание творений: На латинском и русском языках. Т. IX. М., 2021. С.62). В дальнейшем ссылки на произведение Амвросия О рае будут даваться по нумерации глав следующим образом: De Paradiso 4.25. При цитировании, кроме оговоренных случаев, используется перевод Н.А. Старостиной, Н.Г. Головниной.
разнообразными учениями, то едва ли кому-нибудь кажется, что свт. Амвросий составил его тотчас же в первый год священства6. Наиболее распространенная в литературе датировка - 377-378 гг.7 Единственное сомнение относительно этой даты у скептически настроенного исследователя, пожалуй, может вызвать только тот факт, что Амвросий создал такой основательный, исполненный глубокой веры, а, главное, столь ярко демонстрирующий знание автором Священного Писания и предшествующих мыслителей труд всего лишь через 23 года после своего Крещения. Впрочем, это сомнение может быть разрешено через осознание того таланта и способности к самообучению и саморазвитию, которыми отличался святитель, а также необычайной работоспособностью, поражавшей многих современников Амвросия.
Произведение De Paradiso нельзя отнести к числу объемных трудов, и по форме оно представляет собой гомилию. Причем, свт. Амвросий в ходе изложения постоянно обращается к читателю (или слушателю), что создает впечатление живого диалога. Изложение ясное и легкое для восприятия, но, вместе с тем, отдельные фрагменты требуют обращения не только к тексту Священного Писания, но и вдумчивого чтения с перерывами на размышления. Лидия Миранда находит в тексте произведения композиционные проблемы из-за двух уровней изложения - диалектического и аллегорического, но именно выявленные в тексте несоответствия освещают те трудности, с которыми столкнулся начинающий в то время автор при интерпретации библейского сюжета . Вместе с тем, он систематически применяет экзегетические критерии Александрийской школы; в частности, тройной метод подхода Оригена: исторический, моральный и духовный. Предлагая три способа объяснения, он
9
пытается привлечь внимание к множественности значений священного текста . Но не только. Святитель особо выделяет необходимость бережного отношения к Писанию: «Никогда не следует давать поспешных оценок тем явлениями тварного мира, которые непостижимы для нашего разума и недоступны для нашего чувства... Ко многим вещам недопустимо подходить с человеческой меркой, но их надлежит оценивать с горних высот божественного смотрения и замысла»10.
Можно полагать, что в этом произведении автор преследовал несколько целей: истолковать трудные места из Книги Бытия, объяснить онтологическое значение грехопадения, показать не только важность Ветхого Завета, но и его
6 In Librum De Paradiso Admonitio // Patrologiae Cursus Completus / accurante J.-P. Migne. Series Latina. Tomus XIV. Paris, 1845. Col.273.
7 Например, Г.В. Прохоров принимал в качестве terminus post quem 376 год (Прохоров Г.В. Творения св. Амвросия Медиоланского и их хронология // Христианское чтение. 1911. № 1. С.108), а в последнем издании произведений Амвросия с параллельным переводом на русский язык такой датой называют 375 год (после рукоположения в епископа), а как terminus ante quem признается 383 год - предполагаемое время выхода второй книги Об Аврааме (Головнина Н.Г. О рае. Предисловие // Амвросий Медиоланский, свт. Собрание творений: На латинском и русском языках. М., 2021. T.IX. С.31). Более точные основания для датировки отсутствуют.
8 Miranda L.R. Tras los pasos de Filón: La naturaleza humana en De Paradiso de Ambrosio de Milán // Anales de Filología Clásica. 2010. V.23. P.122.
9 Ioannidis Fotios. The Interpretation of Scriptures by Ambrose of Milan // Synthesis. 2014. Vol.3. No 1. Р.69.
10 De Paradiso 2.7.
связь с Новым Заветом, одновременно опровергая еретические измышления на этот счет, в частности Апеллеса и Маркиона11. Более того, Амвросий развивает темы и образы, которые потом будут использованы в его более поздних доктринальных трудах, чтобы подчеркнуть проникейскую доктрину12.
Характерной чертой свт. Амвросия, что отмечал еще Г.В. Прохоров, было то, что он, не будучи ни спекулятивным умом, ни кабинетным ученым, подчинял и свою деятельность, и свое творчество практическим целям. Поэтому в его сочинениях можно усмотреть не столько исследовательские
13
задачи, сколько «научение и наставление христианской жизни» . Это в полной мере можно отнести и к рассматриваемому произведению, где особое значение имеет «перевод» библейского текста в символы и образы, которым святитель дает отдельное толкование и в духовном, и в нравственном смысле. В представлении этих образов можно усмотреть также и апологетическую направленность произведения, связанную со стремлением Амвросия соотнести ветхозаветные сюжеты с перспективой спасительного Божественного
14
домостроительства .
Произведение не содержит отдельного вступления, а сразу начинается с цитаты из Книги Бытия 2:8, и, приступая к изложению, свт. Амвросий замечает, что его охватывает особая ревность и желание дать разъяснения о Рае для алчущих знания. Вместе с тем, святитель сразу оговаривается, что никакой конкретики о рае его произведение содержать не будет, так как, исходя из слов апостола Павла (2 Кор 12:3-6), существует опасность для тех, кто попытается проникнуть в его тайны15. Именно эта установка и побуждает Амвросия прибегнуть к символическому толкованию рая.
Первый символ встречается сразу после слов о Творце рая. Это - райские деревья, в которых Амвросий усматривает образ ангелов. Под этими деревьями в грядущие времена мира окажутся святые, поэтому сад он называет и садом ангельским, и садом святых16. Отмечая множество этих деревьев-ангелов, святитель продолжает свое символическое толкование и говорит о том, что эти деревья плодоносны и зеленеют неувядаемыми заслугами святых17. Таким образом, подчеркивается близость ангелов и святых и их единение в Раю. Очевидно, что святитель имеет здесь в виду тот рай, который будет снова обретен человечеством после Страшного Суда, хотя прямо и не говорит об
11 Кулькова Н.А. Ранние толкования на Книгу Бытия в экзегетическом наследии свт. Амвросия Медиоланского. С.19; Poorthuis M. Who is to blame: Adam or Eve? A Possible Jewish source for Ambrose's De Paradiso 12, 56 // Vigiliae Christianae. 1996. V.50. P.125.
12 Thomas A.J. Ambrose of Milan Combats the "Crooked Interpreter": Forming Nicene Identity through Old Testament Exegesis. University of Minnesota. Ph.D. dissertation, 2021.P.82. Автор предлагает рассматривать аллегорическое толкование Амвросия в De Paradiso в контексте тринитарной полемики о пределах и надлежащем способе толкования Священных Писаний.
13 Прохоров Г.В. Творения св. Амвросия Медиоланского и их хронология. C.104. Ср. Нестерова О.Е. Опыт адаптации оригеновского учения о трех смыслах Писания в гомилетических сочинениях свт. Амвросия Медиоланского. C.29.
14 Головнина Н.Г. О рае. Предисловие. C.31-32.
15 ...reuelatio obnoxia sit periculo... (De Paradiso 1.1).
16 Bona angelorum plantatia, bona sacroru... (De Paradiso 1.2).
17 De Paradiso 1.3.
этом. В дополнение к этой картине свт. Амвросий приводит еще один символ: райский сад орошается Духом, а затем без непосредственной связи с этим образом говорит о вышнем граде - свободном Иерусалиме, расцветшем заслугами святых. В итоге можно усмотреть следующую цепочку символических рассуждений Амвросия: в райском саду деревья-ангелы питаются Святым Духом, под ними пребывают святые, чьи заслуги создают Небесный Иерусалим. Если согласиться со ссылкой на Послание к Галатам (Гал 4:26), которая приводится в издании Амвросия с параллельным переводом на русский язык, то вышний Иерусалим - «матерь всем нам», то есть обитель душ праведников.
Впрочем, в этом произведении свт. Амвросий рассматривает не столько рай будущий, сколько рай прошлый, который существовал до грехопадения, хотя определенные пересечения одного и второго в размышлениях святителя просматриваются.
Продолжая тему растений в Раю, свт. Амвросий называет их образом души, в которой подобно семенам возрастает добродетель. Среди этих растений, символизирующих душу выделяется древо жизни, под которым
святитель понимает Премудрость, являющуюся сиянием вечного света и
18
излиянием славы Вседержителя .
Рассуждения свт. Амвросия о древе познания добра и зла19 сами по себе вызывают у исследователей любопытные толкования. Так Лидия Миранда говорит о «метафоре тела», ссылаясь на 1 Кор 12:12-27, в контексте истории спасения. Анализируя мысль Амвросия о том, что «губительное для одного другим может приносить пользу»20, она приходит к выводу, что епископ, отстаивая примат общего блага над частным, утверждает, что необходимо, чтобы общественная жизнь приносила пользу всем людям, а не только одному или нескольким: таким образом, сосуществование и солидарность представляют собой среду, благоприятную для всех21. Епископ учит с помощью используемых им метафорических моделей, что эгоизм - это поведение, противоположное общему благу, поскольку заставляет человека руководствоваться личными интересами и не участвовать в жизни общества, частью которого он является, что в конечном итоге мешает ему достичь Бога22.
В рамках устоявшейся традиции, не проявляя в данном отношении оригинальности, свт. Амвросий однозначно усматривает в змее образ дьявола. Соглашаясь со своими предшественниками, в частности, с Филоном, святитель видит в образе змея и жажду удовольствия, а в образе женщины - соединение
23
чувства и разума , хотя ниже подчеркивает, что образ жены - чувство, а образ
18 ...splendor lucis aeternae, et emanatio omnipotentis gloriae (De Paradiso 1.6).
19 De Paradiso 2.7-9.
20 Ibid. 2.9.
21 Miranda L.R. Metáforas y algo más en la retícula simbólica de De paradiso y De Cain de Ambrosio // Circe de clásicos y modernos. 2011. No XV. P.107.
22 Ibid. P.111.
23 .in figura mulieris sensum animi mentisque constituens... (De Paradiso 2.11).
мужа - разум . Попутно Амвросий делает мудрое замечание: когда обмануто чувство, грех проникает и в разум25.
Под источником, орошающим землю рая, свт. Амвросий понимает образ Иисуса Христа, подкрепляя свое мнение цитатами из Священного Писания. Источник орошает плодоносное древо жизни, несущее плод в жизнь вечную. При этом святитель сравнивает этот райский источник с добродетелями души, изобильно процветающими благодаря своим заслугам26.
Следующие образы рая свт. Амвросий выводит из описания в Книге Бытия четырех рек, и подчиняет свое изложение следующей логике: источник жизни и духовной благодати - Премудрость, и она же - источник всех добродетелей, ведущих нас к жизни вечной, а реки - это потоки добродетелей27.
При этом святитель развивает учение о четырех добродетелях, восходящих к
28
Платону и Цицерону , но ставит их в библейский контекст: река Фисон - это рассудительность (ргиёепйа)29, Геон - образ воздержания ^ешрегапйае), Тигр -мужество (АэгШи&тБ), Евфрат же служит образом справедливости (]ш1:Шае). В описании Геона у Амвросия есть еще один любопытный образ: Геон обтекает Эфиопию, которая на латыни означает нечто грязное и ничтожное, то есть символизирует наше тело, которое черно от наших грехов30. Говоря о Тигре, Амвросий отмечает: «Всякий, кто мужественной душой пленил пороки своего
31
лукавого тела, направив их к высшему, подобен Тигру» . В образе Евфрата святитель усматривает воду жизни, сохраняющей и умножающей, и этим объясняет то, что в Библии отсутствует описание мест, где течет эта река. Возвращаясь в этой связи к добродетелям, Амвросий отмечает: где рассудительность, там бывает лукавство; где мужество - гневливость; где воздержание, часто имеет место неумеренность; а где справедливость, все достоинства пребывают в согласии, то есть не по частям справедливость
32
познается - она матерь всего32.
Но на этом символика рек, протекающих в раю, не исчерпывается. Амвросий выводит из предшествующих рассуждений еще один образ -поколения нашего мира: поколение рассудительности - от начала мира до потопа (Авель, Енос, Енох, Ной); второе от начала мира - поколение патриархов (Авраам, Исаак, Иаков и прочие) - образ непорочного; третье -
24 De Paradiso 2.11; 3.12; 15.73.
25 Ibid. 2.11.
26 ...virtutes animae eminentissimo merito pullulantis (De Paradiso 3.13).
27 De Paradiso 3.14.
28 Головнина Н.Г. О рае. Предисловие. С.36.
29 Франческо Любиан предпринимает любопытную попытку этимологического исследования и приходит к выводу, Амвросий имел в виду реку Га(н)гес в Ликии. Исходя из этого делается вывод, относящийся к аллегорической экзегезе: частое посещение берегов Фисона-Гангеса разными народами способствовало иллюстрированию значения еврейской этимологии oris mutatio, обосновывавшее ее аллегорическое значение намеком на множественность устьев, традиционно приписываемых этой реке. Lubian F. Due note al testo del De paradiso Ambrosiano (3,15; 5,29) // Commentaria Classica. 2020. V.7. P.142.
30 De Paradiso 3.16.
31 Ibid. 3.17.
32 Ibid. 3.18.
закон Моисеев и остальные пророки - образ мужества . Все эти поколения святитель объединяет в Евангелии, которое и называет образом справедливости, ибо в ней заключается сила ко спасению верой34. Завершается эта часть образных сравнений тем, что Амвросий уподобляет упомянутые в Книге Бытия драгоценности достоинствам Еноса (золото), Еноха (рубин) и Ноя
35
(изумруд)35.
Завершая свой пассаж о реках, свт. Амвросий представляет рай, как образ Христа, используя ставшее уже традиционным именование Его Востоком и прибегая к синонимичному переводу на латинский язык греческого оригинала36: «Прекрасно, что рай, орошаемый множеством рек, расположен прямо на востоке, ... что он в Том, Чье имя Восток, то есть он во Христе, от Которого, как от Солнца вечной жизни исходит свет, что он в Эдеме, а значит, в
37
Блаженстве»37. Соответственно, райское состояние следует понимать, как
38
пребывание во Христе .
Приводя цитату из Быт 2:15, Амвросий, следуя Филону, прибегает к толкованию в нравственном смысле и прилагает к первому человеку в раю
39
образ «законного труженичества» . Целью этого образа святитель считает побуждение нас к исполнению долга возделывать и хранить, причем не только в труде, но и в обязанностях наследования, как в нравственном, так и в духовном смысле.
Некоторые исследователи40 отмечают, что Амвросий сводит свое представление о рае как об аллегории души к понятию «невинность» в рамках доктрины, понимающей человека как существо, созданное «по образу и подобию Бога». При этом святитель представляет его первоначальное состояние таким, каким оно предстает в Книге Бытия, как образ того, кем человек был и до сих пор призван быть. Для свт. Амвросия невинность подразумевает отсутствие сомнений и злого умысла и, следовательно, наличие осознания того, что непослушание Богу - это неправильное действие: то есть невинность первого человека основывается на послушании, на верности и на почтении перед Творцом41.
После буквального толкования эпизодов из Книги Бытия о древе познания, полемики с предшественниками, особенно с Аквилой и Симмахом, относительно божественных замыслов и опровержения языческих и гностических измышлений о том, что Господь «виноват» в грехопадении, размышлений о добре и зле, святитель задается вопросом, почему заповеди о
33 Ibid. 3.19-22.
34 Secundum autem Evangelium digna est figura justitiae quia virtus est in salutem emni credenti (De Paradise 3.22). Слово justitiae в этом контексте можно перевести как «праведность», или, как это сделано в последнем издании Амвросия, «правда», однако в этом случае теряется связь с предшествующим контекстом.
35 De Paradise 3.23.
36 Головнина Н.Г. О рае. Предисловие. С.38.
37 De Paradise 3.23. Переводчики обращают внимание на то, что разница в предлогах, определяющих местоположение рая, может служить символом буквального и аллегорического толкования.
38 Головнина Н.Г. О рае. Предисловие. С.38.
39 ...speciem suscepit laberis... (De Paradise 4.25).
40 Miranda L.R. Tras los pasos de Filón: La naturaleza humana en De Paradiso de Ambrosio de Milán. Р.123.
41 De Paradise 4.32.
вкушении или невкушении плодов Бог посчитал уместными и для залога блаженной жизни, и для запрета, нарушение которого влечет смерть. Здесь Амвросий снова прибегает к аллегории, но на сей раз в пророческом смысле,
42
трактуя пищу как вечную жизнь . Далее, напомнив о хлебе, как плоти Христа, святитель приводит еще один образ хлеба: благой хлеб - исполнять волю Божью43.
Размышляя над словами Господа «нехорошо быть человеку одному» (Быт 2:18), свт. Амвросий усматривает в женщине образ продолжения человеческого рода. И, хотя именно на жену святитель возлагает вину за грехопадение, тем не менее подчеркивает заботу Бога о наполнении мира: «важнее было Господу восхвалить источник полноты вселенной, а не привлекать наше внимание к источнику грехопадения осуждением»44. Далее следует еще один вывод: «Решил Бог дать спасение не одному свободному от греха Адаму, а множеству людей, хотя и попустил им падение»45, при этом особый акцент святитель делает на единство человеческой природы. Любопытно и такое толкование: Бог привел к Адаму животных, чтобы он узнал о существовании у них по природе двух полов, и чтобы на их примере убедился в необходимости для себя союза с женой46. И еще один интересный момент относительно библейского выражения: «воздвиг Господь Бог из ребра, взятого у Адама, жену» (Быт 2:22). Амвросий истолковывает слово «воздвиг» следующим образом: «Муж и жена являют собою дом во всей его полноте, и не имеющий жены подобен бездомному. В государственных делах признают способности мужа, а в
47
домашнем хозяйстве - жены» .
Далее Амвросий размышляет, отвечая на свой собственный вопрос: почему в раю, который предназначен людям как дар Божий, оказались звери и
48
птицы? Ссылаясь на толкователей, но не называя их , святитель говорит о рае, как образе человеческой души. Соответственно, ум должен возделывать душу и сохранять плоды своих трудов, а под зверями и птицами следует понимать неразумные движения души, причем одни животные олицетворяют воспламеняющие страсти нашей плоти, другие - изнеживающие, а птицы же -пустые мечтания49. Следует заметить, что, говоря о догреховном человеке, свт. Амвросий характеризует его через нетелесное начало: «истинный человек есть
ум» 50.
Символически Амвросий трактует и слова апостола Павла о том, как он был восхищен в рай (2 Кор 12:1-4). Первое небо святитель трактует, как
42 Hic est enim cibus in quo vita definitur aeterna... (De Paradiso 9.42).
43 Est enim bonus panis, si facias voluntatem Dei (De Paradiso 9.42).
44 De Paradiso 11.47.
45 Ibid.
46 Ibid. 11.49.
47 Ibid. 11.50.
48 В примечании к переводу приводятся ссылки на Филона и Климента Александрийского. Амвросий Медиоланский, свт. De Paradiso / О рае. С.99.
49 De Paradiso 11.51.
50 Уманская Т.А. Метаморфозы «плоти» (Амвросий Медиоланский и становление западно-христианской антропологии) // Вопросы философии. 2020. № 5. С.181, 187.
телесность человека, второе - душевность и третье - духовность. Только достижение третьего неба, по мнению Амвросия, позволит увидеть сияние духовной благодати и достичь рая51.
Еще один образ рая, снова привлекающий внимание Амвросия уже в другом контексте - змей, точнее его мудрость, которой он превосходил всех зверей, созданных Богом (Быт 3:1). В этой «мудрости»52 епископ усматривает похоть и наслаждение, поскольку мудрость эта плотская. «Люди, ненасытные в своей похоти, - говорит Амвросий, - хитроумны в поиске различных видов
53
удовольствий»53. Ниже святитель прямо говорит, что именно тяга к плотскому наслаждению приняла образ змея54.
Не мог не привлечь внимания святителя и библейский образ смоковницы, столь широко интерпретируемый, как в самом Священном Писании, так и в многочисленных комментариях к нему. В русле сложившейся традиции Амвросий усматривает в плодах смоковницы плод духа, который достается праведнику, - любовь, радость, мир, долготерпение, благость, скромность, воздержание, милосердие, а листья же, использованные Адамом для опоясания, являются достоянием грешника55. Сами же листья трактуются как пустые и обыденные речи, которыми в желании скрыть свой грех тщетно силится прикрыться тот, кто нарушил божественную заповедь56. Завершается эта часть токования Амвросия следующим выводом: «смоковница - дерево, обильное духовными плодами, под ней вкушают покой праведники и святые. И кто
57
посадил ее в душе человека, ... тот и вкусит ее плод» . Продолжая тему листьев, которыми препоясался Адам, Амвросий усматривает еще один символ, а именно то, что Адам обозначил этим поясом не плод будущего поколения, хотя и было скрыто семя будущих поколений, но грех, который оставался вплоть до прихода Спасителя, после чего мы уже препоясываемся не листьями,
58
но божественными глаголами58.
Прообраз Церкви и ее будущее обращение ко Христу Амвросий усматривает в том, что Ева сама призналась в своем проступке и вследствие этого не лишалась надежды на спасение. Грех был осужден, но ей не было отказано в милости - во влечении и службе мужу, как сосуду более крепкому (1 Петр 3:7), в подчинении его решениям. Отсюда святое и преданное служение Церкви Слову Божьему, как дар Божий, более ценное, чем свобода века сего. Именно этим служением силен народ христианский. И как Ева позже спасется через чадородие в вере и любви и в святости с целомудрием (1 Тим 2:15), так и
51 De Paradiso 11.53.
52 Амвросий называет эту мудрость ядовитой: venena sapientiae (De Paradiso 12.55).
53 De Paradiso 12.54.
54 Ibid. 15.73.
55 Ibid. 13.64.
56 Ibid. 13.65. Энтони Томас усматривает в этом еще один образ: «Листья, таким образом, становятся тщетными цитатами из Священного Писания, лишенными их смысла и духовного значения, их плодов. Thomas A.J. Ambrose of Milan Combats the "Crooked Interpreter": Forming Nicene Identity through Old Testament Exegesis. Р.103.
57 De Paradiso 13.66.
58 Ibid. 13.67.
род человеческий спасен через сыновей, исправит в потомстве христианском
59
то, чем некогда согрешил в иудеях .
Таким образом, даже самый общий обзор образов рая, представленных в произведении свт. Амвросия Медиоланского Эе рага&БО, убедительно показывает, что первый опыт символической экзегезы у святителя оказался весьма удачным и раскрывающим новые перспективы в толковании Священного Писания на латинском западе. Произведение Медиоланского епископа свидетельствует не только о тщательном анализе библейского текста, но и о стремлении проникнуть в глубину Божественного Откровения, попытаться найти скрытый смысл в повествовании при бережном и благоговейном отношении к нему. Образы рая, изображаемые и истолкованные Амвросием, ориентируют не на мечты о будущем блаженстве, а на праведную жизнь, основанную на христианской морали, в этом мире.
Как справедливо отмечает переводчик текста Эе рага&БО Головнина Н.Г., аллегория является единственно функциональным и приемлемым способом толкования антропоморфизмов Ветхого Завета, и Амвросий считает недопустимым понимать их в буквальном смысле, приписывая тем самым Богу телесные качества60. Исходя из аллегорического толкования различных отрывков Священного Писания, описывающих человека, который был сотворен и находится в раю, епископ рассматривает сад наслаждений не как физическое место, а как часть человеческой природы, и именно на эту часть направлена проповедь христианской морали. В этом смысле этот текст раннего произведения Амвросия некоторые исследователи называют привилегированным пространством для анализа концепции человеческой природы и ее отношения к естественному порядку61.
Вообще же, как ярко отметил Иоаннидис Фотиос62, отношения Амвросия со Священным Писанием романтичны и опьяняют. Это мистические и духовные отношения, ведущие к познанию и объединению с абсолютной красотой и сладостью; объединение с Иисусом Христом. Слова Священного Писания утоляют жажду и приглашают верующих к трезвому духовному нетрезвию, опьянению, порожденному соединением верующих со Христом. Иллюстрацией этому могут служить слова самого Амвросия: «Так пускай наш ум всегда пребывает с Ним и никогда не отдаляется от Его храма и Его слова! Пусть наш ум всегда будет занят чтением Писания, размышлениями, молитвой, чтобы Его Слово, пребывающее вечно, действовало в нас, чтобы каждый день, отправляясь в храм или предаваясь молитве дома, мы с Него начинали и Им заканчивали, и все время нашей жизни и течение каждого дня брало бы начало от Него, с Него и в Нем находило конец»63.
59 Ibid. 14.72.
60 Головнина Н.Г. О рае. Предисловие. 37.
61 Miranda L.R. Tras los pasos de Filón: La naturaleza humana en De Paradiso de Ambrosio de Milán. Р. 122-123.
62 Ioannidis Fotios. The Interpretation of Scriptures by Ambrose of Milan. Р.75.
63 Амвросий Медиоланский, свт. De Abraham / Об Аврааме. Пер. Е.В. Матеровой. // // Собрание творений: На латинском и русском языках. Т. IX. М., 2021. С.377 (De Abraham II, 5, 22).
Источники
1. Амвросий Медиоланский, свт. De Abraham / Об Аврааме. Пер. Е.В. Матеровой. // Собрание творений: На латинском и русском языках. Т. IX. М., 2021. С.268-463.
2. Амвросий Медиоланский, свт. De Paradiso / О рае. Пер. Н.А. Старостиной, Н.Г. Головниной // Собрание творений: На латинском и русском языках. Т. IX. М., 2021. С.40-135.
Литература
1. Головнина Н.Г. О рае. Предисловие // Амвросий Медиоланский, свт. Собрание творений: На латинском и русском языках. М., 2021. Т.IX. С.31-39.
2. Кулькова Н.А. Ранние толкования на Книгу Бытия в экзегетическом наследии свт. Амвросия Медиоланского // Амвросий Медиоланский, свт. Собрание творений: На латинском и русском языках. М., 2021. Т.IX. С.15-22.
3. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. Латинская патристика. М., 1979. 431 с.
4. Нестерова О.Е. Опыт адаптации оригеновского учения о трех смыслах Писания в гомилетических сочинениях свт. Амвросия Медиоланского // Вестник ПСТГУ. III: Филология. 2012. Вып. 3 (29). С.18-31.
5. Прохоров Г.В. Творения св. Амвросия Медиоланского и их хронология // Христианское чтение. 1911. № 1. С.102-116.
6. Уманская Т.А. Метаморфозы «плоти» (Амвросий Медиоланский и становление западно-христианской антропологии) // Вопросы философии. 2020. № 5. С. 176-191.
7. In Librum De Paradiso Admonitio // Patrologiae Cursus Completus / accurante J.-P. Migne. Series Latina. Tomus XIV. Paris, 1845. Col.273-275.
8. Ioannidis Fotios. The Interpretation of Scriptures by Ambrose of Milan // Synthesis. 2014. Vol.3. No 1. P.68-75.
9. Lubian F. Due note al testo del De paradiso Ambrosiano (3,15; 5,29) // Commentaria Classica. 2020. V.7. P.137-148.
10. Miranda L.R. Tras los pasos de Filón: La naturaleza humana en De Paradiso de Ambrosio de Milán // Anales de Filología Clásica. 2010. V.23. P.121-135.
11. Miranda L.R. Metáforas y algo más en la retícula simbólica de De paradiso y De Cain de Ambrosio // Circe de clásicos y modernos. 2011. No XV. P.99-112.
12. Poorthuis M. Who is to blame: Adam or Eve? A Possible Jewish source for Ambrose's De Paradiso 12, 56 // Vigiliae Christianae. 1996. V.50. P.125-135.
13. Thomas A.J. Ambrose of Milan Combats the "Crooked Interpreter": Forming Nicene Identity through Old Testament Exegesis. University of Minnesota, 2021. Ph.D. dissertation. 407 p.
Kazakov M. M.
Images of Paradise in the work St. Ambrose of Milan De Paradiso
Abstract: The article is devoted to the analysis of the early exegetical work of St. Ambrose of Milan "On Paradise". The aim is to identify the main features of the saint's allegorical exegesis in the initial period of his work and to determine his approaches to the interpretation of paradise through symbolic images and their interpretation, both in a spiritual and moral sense. The work is a homily in form, and in the course of analyzing the biblical text, the author systematically applies the exegetical criteria of the Alexandrian school, dating back to Philo. An overview of the images of paradise presented in the work of St. Ambrose convincingly shows that his first experience of symbolic exegesis turned out to be successful and revealed new perspectives in the interpretation of Holy Scripture in the Latin West. The work of the Bishop of Milan testifies not only to a thorough analysis of the biblical text, but also to the desire to penetrate into the depths of Divine Revelation, to try to find the hidden meaning in the narrative with careful and reverent attitude towards it. Images of paradise depicted and interpreted by St. Ambrose are oriented not towards dreams of future bliss, but towards a righteous life based on Christian morality in this world.
Keywords: St. Ambrose of Milan, allegorical and symbolic exegesis, paradise, Holy Scripture, Genesis.
References
• Amvrosii Mediolanskii, svt. De Abraham / Ob Avraame [About Abraham]. Transl. by E.V. Materova. Sobranie tvorenii: Na latinskom i russkom iazykakh [A collection of creations: In English and in Russian]. V. IX. Moscow, 2021. P.268-463.
• Amvrosii Mediolanskii, svt. De Paradiso / O rae [About Paradise]. Transl. by N.A. Starostina, N.G. Golovnina. Sobranie tvorenii: Na latinskom i russkom iazykakh [A collection of creations: In English and in Russian]. V. IX. Moscow, 2021. P.40-135.
• Golovnina N.G. O rae. Predislovie [About Paradise. Preface]. Amvrosii Mediolanskii, svt. Sobranie tvorenii: Na latinskom i russkom iazykakh [A collection of creations: In English and in Russian]. V. IX. Moscow, 2021. P.31-39.
• In Librum De Paradiso Admonitio // Patrologiae Cursus Completus / accurante J.-P. Migne. Series Latina. Tomus XIV. Paris, 1845. Col.273-275.
• Ioannidis Fotios. The Interpretation of Scriptures by Ambrose of Milan. Synthesis, 2014, v.3, no 1, pp.68-75.
• Kul'kova N.A. Rannie tolkovaniia na Knigu Bytiia v ekzegeticheskom nasledii svt. Amvrosiia Mediolanskogo [Early interpretations of the Book of Genesis in the exegetical heritage of St. Ambrose of Milan]. Amvrosii Mediolanskii, svt. Sobranie tvorenii: Na latinskom i russkom iazykakh [A collection of creations: In English and in Russian]. V. IX. Moscow, 2021. P.15-22.
• Lubian F. Due note al testo del De paradiso Ambrosiano (3,15; 5,29). Commentaria Classica, 2020, v.7, pp.137-148.
• Maiorov G.G. Formirovanie srednevekovoi filosofii. Latinskaia patristika [The formation of medieval philosophy. Latin patristics]. Moscow, 1979.
• Miranda L.R. Tras los pasos de Filón: La naturaleza humana en De Paradiso de Ambrosio de Milán. Anales de Filología Clásica, 2010, v.23, pp.121-135.
• Miranda L.R. Metáforas y algo más en la retícula simbólica de De paradiso y De Cain de Ambrosio. Circe de clásicos y modernos, 2011, no XV, pp.99-112.
• Nesterova O.E. Opyt adaptatsii origenovskogo ucheniia o trekh smyslakh Pisaniia v gomileticheskikh sochineniiakh svt. Amvrosiia Mediolanskogo [The experience of adapting Origen's doctrine of the three meanings of Scripture in the homiletical writings of St. Ambrose of Milan]. Vestnik PSTGU. III: Filologiia - Bulletin of PSTGU. III: Philology, 2012, v.3 (29), pp.18—31.
• Poorthuis M. Who is to blame: Adam or Eve? A Possible Jewish source for Ambrose's De Paradiso 12, 56. Vigiliae Christianae, 1996, v.50, pp.125-135.
• Prokhorov G.V. Tvoreniia sv. Amvrosiia Mediolanskogo i ikh khronologiia [The works of St. Ambrose of Milan and their chronology]. Hristianskoe chtenie - Christian reading, 1911, no 1, pp.102-116.
• Thomas A.J. Ambrose of Milan Combats the "Crooked Interpreter": Forming Nicene Identity through Old Testament Exegesis. University of Minnesota, 2021. Ph.D. dissertation,
• Umanskaia T.A. Metamorfozy «ploti» (Amvrosii Mediolanskii i stanovlenie zapadno-khristianskoi antropologii) [Metamorphoses of the "flesh" (Ambrose of Milan and the Formation of Western Christian Anthropology)]. Voprosy filosofii - Questions of philosophy, 2020, no 5, pp.176-191.
