CC BY
41
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 19 (374). Философия. Социология. Культурология. Вып. 37. С. 157-165.
УДК 87.8
ББК63.5
С. Н. Фоломеев
образование в обществе будущего в концепциях представителей германской и российской социал-демократии конца xix - начала xx века
Анализируются принципиальные подходы представителей германской и российской социал-демократии конца XIX - начала XX в. к образованию в обществе будущего, отмечается сходство теоретических положений и различие практических действий по реализации этих принципов. Отсюда вытекает не только разное видение роли образования в обществе будущего, но и самого грядущего общества.
Ключевые слова: общество будущего, образование, германская и российская социал-демо-кратия конца XIX- начала XX в.
Леворадикальные тенденции являлись характерной чертой общественного развития Германии и России в конце XIX - начале XX в. Попытки реализации этих идей на практике предопределили развитие государства, общества и личности на многие годы вперед. Многое из того, что мы имеем в нашей жизни сегодня, вынашивалось и предлагалось обществу вчера. Осмысление прошлого может многое дать для понимания настоящего и предвидения будущего. В полной мере это относится и к формированию социал-демократических идей в области образования. В данной статье мы попытаемся рассмотреть лишь те принципиальные подходы, которые, находясь в рамках социал-демократических представлений о необходимости изменения образования как составной части преобразования всего общественного устройства, начали формироваться в 70-80 гг. XIX в. и получили дальнейшее развитие в начале XX в. - эпоху резкой конфронтации власти и демократически настроенных слоев общества - и в той или иной мере осуществились впоследствии в нашей стране и не утратили своей актуальности до настоящего времени.
Образование в партийных документах немецких и российских социал-демократов конца XIX - начала XX в. не считалось приоритетным направлением деятельности этих партий. Значительно большее внимание уделялось вопросам тактики и стратегии деятельности партий в тот или иной период времени, поискам возможных союзников, обсуждению насущных теоретических и практических вопросов, то есть всего того, что так или иначе прибли-
жало партию к завоеванию власти. Образование же представлялось вопросом отдаленного будущего. Поэтому данный пункт достаточно схематично излагался в партийных программах социал-демократов и если о нем говорили более детально, то только в случае критики существующей буржуазной системы образования. В силу указанных причин, несмотря на большое число работ, посвященных деятельности германской и российской социал-демократии в указанный период1, вопросы образования в обществе будущего нуждаются в дальнейшем исследовании. Одной из последних значительных работ, посвященных динамике переходной культуры, способам разрешения конфликтов и социальных деформаций, является монография В. И. Ионесова [4], выявляющая парадигмы культурных изменений и предлагающая модели их структурной организации в различных контекстах переходной реальности.
Подходы российских социал-демократов к вопросам образования в условиях буржуазного и социалистического общества всецело складывались под влиянием более опытных немецких товарищей. На это указывает и практически полное соответствие программных положений в области образования в буржуазном обществе, изложенных в Эйзенахской (август 1869 г.), Готской (май 1875 г.) и Эрфуртской (октябрь 1891 г.) программах германской социал-демократии и программе, принятой на II съезде РСДРП в 1903 г. [16].
Именно поэтому для уяснения формирующихся позиций российских социал-демократов по этому вопросу целесообразно сравнить по-
становку проблемы образования в настоящем и будущем обществе в программных документах германской и российской социал-демократических партий, в выступлениях ее партийных лидеров.
Одним из первых немецких социал-демо-кратов к проблемам образования в современной ему Германии и выработке подходов в отношении школы будущего обратился В. Либкнехт в своей речи, произнесенной по случаю празднования основания Дрезденского союза просвещения 5 февраля 1872 г. В значительной степени его критика существующего механизма образования была направлена против влияния церкви на школу. Для иллюстрации того, какую позицию следует занять народу в демократическом обществе по вопросу образования, он ссылается на пример Швейцарии середины XIX в. Ожесточенная борьба, развернувшаяся в прессе и парламенте о роли церкви в образовательном процессе, нашла свое отражение в обществе. В католических кантонах, подвластных духовенству, воспитание подрастающего поколения было возложено на иезуитов. Это вызвало возмущение во всем Швейцарском Союзе. Попытки последних прикрыться понятием «свободы» не увенчались успехом. Швейцарский народ ответил им: «Свобода умерщвления духа также недопустима, как свобода убиения тела, — и государство настолько же вправе выступить против убийства духовного, как и против физического». Поповские кантоны воспротивились воле народа, пришлось на них воздействовать силой. Это позволило очистить Швейцарию от иезуитов. При поддержке и одобрении всей Европы Швейцария провела в жизнь тот принцип, согласно которому «государство является верховным руководителем дела просвещения и несет обязанность заботиться о народном просвещении — оно не вправе терпеть, чтобы народ умственно погибал. Ведь дело народного просвещения является наивысшей из функций государства, - государства, каким оно быть должно» [12]. Эти слова одного из руководителей немецкой социал-демократии, произнесенные более 140 лет тому назад, не потеряли своей актуальности и по сей день.
Примечательно, что в октябре 1871 г., характеризуя свое отношение к церкви, В. Либкнехт заявил: «Если только верно понимать слово "религия", то я бы сказал: социализм есть в то же время и религия и наука» [11].
А в брошюре «Наши цели», написанной В. Либкнехтом в середине 70-х гг. XIX в. (на что
он указывает в собственном предисловии к книге), представлен уже третий вариант его отношения религии: «Социал-демократия, как таковая, не имеет никакого отношения к религии... Но убеждения, вера сами по себе должны быть свободны; мы, как социал-демократы, должны их уважать» [13]. В чем же причина достаточно разных точек зрения, высказанных В. Либкнехтом по отношению к религии? Все эти взгляды принадлежат к первой половине 70-х гг. XIX в. и были изложены им в течение 3—4 лет. Следовательно, вряд ли можно говорить о значительной эволюции собственных воззрений В. Либ-кнехта по этому вопросу. По всей видимости, речь может идти только об изменении партийных установок по этому вопросу, корректировке тактической линии партии в связи с объединением лассальянцев и эйзенахцев, которую В. Либкнехт как один из руководителей партии обязан был проводить в жизнь [16. С. 386-388].
От подобных обязательств уже был свободен другой руководитель германской социал-демократии А. Бебель в своей речи против Э. Бернпггейна на Ганноверском партайтаге в октябре 1899 г.: «Нас предостерегают не задевать религии. На это я могу ответить только одно: религией пользуются для одурачивания и отупления, и мы действуем против этого не слишком много, а слишком мало» [1].
Общеизвестно отрицательное отношение К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина к религии и церкви [15]. Это нашло отражение и в программах германской и российской социал-де-мократии конца XIX - начала XX в.: требовании отделения церкви от государства и школы от церкви. По мнению В. Либкнехта, «церковь действует по преимуществу в школе и через школу. По настоящему церковь представляет опасность лишь в школе, которую она в качестве покорной приспешницы государства обрабатывает для его целей. Влияние, оказываемое церковью за пределами школы, имеет лишь второстепенное значение» [12. С. 102-103]. Негативное отношение к религии вождей российской социал-демократии (Г. В. Плеханова, В. И. Ленина и др.) не мешало им сотрудничать в политической борьбе с оппозиционными господствующей в России православной церкви сектантскими религиозными общинами [22]. На это указывали и материалы П съезда РСДРП, конкретная работа в этом направлении В. Д. Бонч-Бруевича, уполномоченного съездом партии для решения этих вопросов. Спустя почти 20 лет В. Д. Бонч-Бруевич вынужден
будет в связи с резким обострением отношений партии большевиков и церкви существенно скорректировать свои взгляды относительно сектантства, по-прежнему ставя на первое место борьбу с ортодоксальной церковью [2].
Говоря об отделении церкви от государства и школы от церкви, вожди большевизма впоследствии стремились, устранив классические религии, навязать обществу социально-религиозное коммунистическое мировоззрение. На это красноречиво указывали как последующая практика социалистического строительства в СССР, так и слова наркома просвещения А. В. Луначарского, произнесенные им к столетию со дня рождения основоположника марксизма: «Мы предвидим то время, когда имя Маркса будет в массах любимым и священным в той же мере, как имена величайших пророков человечества и, пожалуй, даже больше. Ибо это пророк самый к нам близкий, проводник того миросозерцания, которое для нас, социалистов, заменило собой все обветшавшие религии» [14]. Абсолютно прав был Ф. Энгельс, указывавший, что «религии создаются людьми, которые сами ощущают потребность в ней и понимают религиозные потребности масс» [23]. Провозглашенные программные декларации вождей российской социал-демо-кратии кардинальным образом расходились с их реальными делами.
Другой важнейшей функцией буржуазного государства, которая осуществлялась совместно церковью и школой, и против которой выступали немецкие социал-демократы, являлась «муштра и дрессировка». «В управляемой им народной школе государство дрессирует сотни тысяч и миллионы детей. Все они находятся под властью государства, и оно воспитывает их сообразно своим целям» [12. С. 126]. По мнению В. Либкнехта, классовому буржуазному государству «не нужны свободные люди — оно нуждается лишь в покорных подданных; не в личностях, а в рабьих и лакейских душах» [12. С. 97]. Эти слова с полным правом можно отнести и к тому государству, которое в последующем было построено у нас, основы которого закладывались еще в конце XIX - начале XX вв. вождями российской социал-демократии.
Критическое осмысление этих вопросов требовало выработки конкретных подходов к их решению как в настоящем, так и в будущем. Созидательные аспекты этой проблемы нашли отражение в работе философа и экономиста, члена СДПГ Э. Давида. Он настаивал на том,
что «социал-демократия должна в большей степени, чем до сих пор, привлекать на свою сторону представителей профессионального умственного труда, технически, художественно и научно образованную интеллигенцию. Задача, которую ставит себе социал-демократия, простирается на все стороны культурной жизни. Исполнить ее без убежденного содействия интеллигентных работников невозможно». Он подчеркивал, «что нам нужны демократически и социалистически мыслящие учителя, врачи, инженеры, всякого рода административные деятели. Наивная иллюзия - думать, что эти силы могут в короткое время выделиться из трудящейся народной массы, или что в свое время профессиональные умственные работники перейдут с развивающимися знаменами в лагерь победоносного пролетариата. Но, не говоря уже о будущем, мы нуждаемся в большинстве научно образованных работников и для текущей борьбы» [3]. Отмечая незначительность «количественной политической силы этой общественной группы», Э. Давид указывал, что ее «моральный вес, который она может положить на чашку весов, чрезвычайно значителен. Если она за нас, она окрыляет движение. Если она против нас, то она обессиливает и тормозит его». Э. Давид говорил и об определенной схожести положения пролетариата и интеллигенции в буржуазном обществе. «Существование умственного труженика отравляется если не прямо материальной нуждой, то обязательностью социального лицемерия и развращающего подневольного состояния. Выть по-волчьи с волками ради возможности вести соответствующий званию образ жизни - вот к чему, в конце концов, приходят тысячи из них» [3. С. 60].
Основным условием привлечения умственных тружеников на сторону социал-демокра-тии Э. Давид считал возможность «теоретической и практической деятельности» партии «выдержать суд научной критики». «Это возможно только в том случае, если мы при своей работе всегда будем оставаться в тесном единении с прогрессирующим научным опытом. Всякого рода отсталость от научного фронта отчуждает от нас лучшие головы, отрезывает поток приверженцев из этого слоя тружеников. Поэтому всякой попытке учредить умственное папство, всякой тенденции к догматическому оцепенению необходимо объявить войну» [3. С. 60-61]. «Партия, признающая непредубежденное исследование единственным источником познания, научная партия, всегда, без со-
мнения, носит в себе необходимость «постоянного духовного обновления». Ее духовная сущность должна находиться в постоянном течении, как сама наука. Тут не может быть никакой остановки, не должно быть никакого оцепенения в «непогрешимых» взглядах, по отношению к которым право на пересмотр могло бы, хоть на момент, считаться отмененным» [3. С. 61-62]. Завершая изложение своей позиции по этому вопросу, Э. Давид особо отметил, что «социал-демократия не есть и не может быть такой партией, как остальные, которые фабрикуют себе науку по своему укладу» [3. С. 62].
Эта точка зрения «ревизиониста» Э. Давида не расходилась с позицией по этому вопросу «ортодокса» А. Бебеля: «Мы не только революционная партия — мы в то же время партия, непрерывно стремящаяся вперед, партия, которая учится и постоянно духовно обновляется, партия, которая не разделяет мнения, будто положение, сегодня высказанное, или мнение, признанное сегодня правильным, остается неоспоримым и непогрешимым на вечные времена!» [3. С. 61].
В связи с этим уместно будет вспомнить характеристику А. Бебеля, данную К. Марксом и Ф. Энгельсом в связи с ошибочно распространившейся осенью 1882 г. в Европе и Америке вестью о его смерти. К. Маркс в письме к Ф. Энгельсу из Вевэ 16 октября 1882 г. назвал эту весть «величайшим несчастьем для нашей партии. Он (то есть А. Бебель - С. Ф.) представлял собой единственное явление в среде немецкого (можно сказать европейского) рабочего класса» [18]. Не менее лестную характеристику деятельности А. Бебеля дал Ф. Энгельс в письме Иоганну-Филиппу Беккеру в 1844 г.: «Бебель - самая ясная голова во всей немецкой партии, и притом человек, на которого всегда и во всяких условиях можно положиться, которого ничто не собьет с верного пути» [18. С. 23].
Наука, образование, воспитание человека непрерывно связаны единой нитью с задачей построения нового справедливого будущего общества, которое «не может быть построено искусственным образом из первого попавшегося материала. Народ должен быть подготовлен и привлечен к делу этого строительства. Если же государство берет на себя, возложенную на него задачу (осуществление идеи «основанного на разуме государства»), то оно на всем своем протяжении распространит воспитание на всех сограждан без исключения; только для этой общности мы и нуждаемся в государстве»
[12. С. 124]. Эти идеи И. Г. Фихте, изложенные им в «Речах к немецкой нации», полностью разделял и В. Либкнехт, предлагая еще более радикальный вывод: «Высшей задачей государства является дело народного воспитания; разрешение этой задачи возможно лишь государственным путем; если же государство оказывается неспособным разрешить эту задачу—оно не имеет право на существование» [12. С. 124-125].
Именно на государство («рабочую демократию») возлагал обязанность «обеспечить всем гражданам светскую школу и всеобщее бесплатное, обязательное, общее и профессиональное образование» лидер заграничной социал-демократической группы «Борьба» Д. Б. Рязанов (Гольдендах), распущенной II съездом РСДРП. «Только она (рабочая демократия - С. Ф.) может его сделать действительно всеобщим, обеспечивая всех учащихся детей учебными пособиями, одеждой и пищей» [19]. Те же, по существу, подходы содержатся и в программе, принятой на II съезде РСДРП [5]. Однако впоследствии, после октябрьских событий 1917 г., реальность стала несколько иной, чем та, которую ранее стремились воплотить в жизнь.
Определенное внимание марксизм уделял и методическим аспектам существовавшей в буржуазном обществе системы образования. Достаточно жестко критикует В. Либкнехт методику преподавания в буржуазной школе, подтверждающую наличие «муштры и дрессировки». «История и естественные науки почти не преподаются — под именем «история» преподносится бесформенная груда хронологических дат, имен царей и сражений, вымышленных или прикрашенных анекдотов, направленных к возвеличиванию коронованных особ <...> смешное подчеркивание добродетелей собственного народа. Благодаря механическому заучиванию наизусть мыслительные способности глохнут; слепая вера <...> выставляется в качестве высшего долга; свободное исследование изображается в виде дьявольского соблазна, всяческое проявление самостоятельности удушается» [12. С. 99].
Близкие, по существу, мысли развивал впоследствии и В. И. Ленин, создавая основы социалистического общества: «Нам надо, во что бы то ни стало, поставить себе задачей <...> учиться и затем проверять то, чтобы наука у нас не оставалась мертвой буквой или модной фразой» [8]. К сожалению, реальная практика
строительства советской школы базировалась на прямо противоположных методологических подходах.
Путь к просвещению общества, по мнению В. Либкнехта, лежит через просвещение народа. Но буржуазное государство будет всячески препятствовать этому процессу. Поэтому «лозунг «Через просвещение к свободе!» - лозунг неверный, это лозунг неверных друзей. Мы отвечаем: «Через свободу к просвещению!». Лишь в свободном государстве народ завоюет просвещение. Лишь тогда, когда народ завоюет политическую власть, перед ним откроются врата знания. Без власти нет знания для народа!» [12. С. 130].
Как созвучны эти слова В. Либкнехта ленинскому ответу меньшевику Н. Суханову в январе 1923 г.: «Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры <...> то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуть догонять другие народы» [9].
Следует отметить, что подобный подход к решению проблемы был высказан еще в ноябре 1875 г. П. Н. Ткачевым в программе журнала «Набат»: «Революционная партия все яснее и яснее начинает сознавать, что без захвата государственной власти в свои руки невозможно произвести в существующем строе общества никаких прочных и радикальных изменений, что социалистические идеалы, несмотря на всю их истинность и разумность, до тех пор останутся несбыточными утопиями, пока они не будут опираться на силу, пока их не прикроет и не поддержит авторитет власти» [20].
Следует отметить, что эти радикальные слова В. Либкнехта относятся к февралю 1872 г., когда он полагал, что «свободное народное государство» может быть построено только на «обломках нынешнего классового владычества». Но уже через 15 лет - в октябре 1887 г. в предисловии к своей книге, указывая, что «с распространением знания растет и наша мощь», он особо подчеркивал, что «не в кулаках - в мозгу заключена сила, которой предстоит завоевать мир. Кулак без мозга способен лишь к слепому разрушению, и где нужен кулак, управлять им должен мозг. В тот день, когда знанием просветятся толщи трудящегося народа, когда оно будет над ними властвовать - у нас будет и сила, и с треском рухнут бойницы насильников» [12. С. 129, 80].
Это был коренной пересмотр В. Либкнех-том точки зрения как на способ завоевания политической власти социал-демократией, так и на роль знаний и просвещения в воспитании сознательного, организованного пролетария, стремящегося создать новое справедливое общество. В. И. Ленин, зная об изменившейся позиции последнего по этому вопросу, предпочел господство «кулака». И просвещение в этом случае служило уже не истине и справедливости, а все тому же «кулаку», доминирующему теперь уже и в образовании.
На смену власти абсолютно независимой от народа, не стремившейся сделать своих подданных просвещенными, пришла другая власть, распоряжавшаяся от имени народа, но также отстранившая его от «ведения своих дел». В основе предписанного властями просвещения масс лежала необходимость вовлечения их в строительство социалистического общества. Политическая неграмотность была следствием всеобщей неграмотности. В речи В. И. Ленина на Ш Всероссийском съезде РКСМ (2 октября 1920 г.) «Задачи союзов молодежи» подчеркивалось, что «коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество <...> Пролетарская культура должна явиться закономерным развитием тех запасов знания, которые человечество выработало под гнетом капиталистического общества, помещичьего общества, чиновничьего общества» [7]. Однако на практике знакомиться со всем многообразием идей, которые «выработало человечество», не дозволялось. Уже на третий день после переворота была запрещена основная оппозиционная печать и создан механизм упреждающего насилия [17]. Для той оппозиционной интеллигенции, которая «не сгорела» в огне гражданской войны, замолчала и вынуждена была сотрудничать с Советской властью, в июне 1922 г. был создан Главлит (цензура), призванный осуществлять идейный контроль за инакомыслящими, а на следующий год к нему присоединился Главрепертком для надзора за репертуаром театров. Не будучи уверенными в достаточности предпринятых мер для укрепления своей власти, невзирая на катастрофическую нехватку квалифицированных специалистов и вообще грамотных людей, большевики предприняли беспрецедентные по своим масштабам меры по окончательному искоренению инакомыслия. В 1922—1923 гг. сотни деятелей науки, культуры и искусства были
брошены в тюрьмы, высланы в Сибирь или за пределы страны. Строить новое светлое будущее на началах «научного социализма» предполагалось без интеллектуальной элиты «прошлого» общества. Необходимым и достаточным считалось беспрекословное выполнение руководящих указаний партийных вождей. В директивах работникам Наркомпроса («процеженных РКПой») [10], указывалось на необходимость строгого контроля за педагогическими работниками не коммунистами, а «содержание обучения» общеобразовательных предметов, в особенности «философии, общественных наук и коммунистического воспитания <...> должно определяться только коммунистами», причем «программы учебных заведений, курсов, лекций, чтений, собеседований, практических занятий <.. .> должны быть утверждены коллегией и наркомом» [6].
Так закладывались основы системы советского образования. Однако стране нужны были квалифицированные специалисты. Государственная «машина» допускала относительно свободный профессиональный выбор индивида, безусловно учитывая его классовое происхождение, если он не стремился выйти за функциональные рамки «винтика» этой машины. За формирование «винтиков», за уравнительное и дозированное образование в обществе будущего выступали и предшественники российской социал-демократии [21].
Подводя итоги сказанному, необходимо отметить, что, несмотря на определенные различия в подходах к образованию в обществе будущего, в среде германской социал-демо-кратии прослеживается тенденция, ориентированная на выполнение программных положений СДПГ в данной области, базирующаяся на следующих принципах: предоставление гражданам равных возможностей в получении образования, отделение школы от церкви, отказ новой народной школы от использования в преподавании методов начетничества, схоластики, зубрежки и так далее, научный подход к изучению проблем, необходимость привлечения к делу образования специалистов буржуазной школы. Ориентация на подобный подход к образованию в будущем обществе вела не только к демократизации самого образования, но и в целом всего общества.
Несмотря на аналогичный теоретический подход к образованию, в обществе будущего в программе РСДРП, принятой на П съезде партии в 1903 г., практическая реализация
программных положений с приходом к власти большевиков вела к абсолютной идеологизации образования, тотальному контролю за этой сферой со стороны партии и бюрократии, устранению инакомыслия во всех его формах, обожествлению вождей и так далее. Именно против этого и выступали германские социал-демокра-ты. Такая политика в области образования препятствовала формированию демократического образования, свободных личностей, вела к порабощению умственному и физическому.
Примечание
1 См. наиболее значительные работы последних лет: Егоров, Ю. А. Исторические взгляды немецких социал-демократов конца XIX - начала XX в. : дис. ... канд. ист. наук / Ю. А. Егоров. -Казань, 2003; Голубев, Н. Р. Общественно-политическая мысль о переустройстве России: конец XIX - начало XX вв.: дис.... д-ра ист. наук. / Н. Р. Голубев. - Пермь, 2004; Мерзляков, Л. И. Современная отечественная общественная мысль о проблемах социально-экономического развития России конца XIX - начала XX века : дис. ... д-ра ист. наук. / Л. И. Мерзляков. - Саратов, 2004; Мусихин, Г. И. Власть перед вызовом модернизации: сравнительный анализ российского и немецкого опыта конца XVIII - начала XX века : дис. ... д-ра полит, наук / Г. И. Мусихин. - М., 2004; Дорожкин, А. Г. Экономическое и социальное развитие России второй половины XIX — начала XX в. в германской историографии XX в. : дис. ... д-ра ист. наук / А. Г. Дорожкин. - М., 2005; Хлебникова, О. Н. Социально-политическая мысль России о проблемах управления общественными процессами: вторая половина XIX - начало XX века : дис. ... канд. ист. наук / О. Н. Хлебникова. - М., 2006; Фролин, А. П. Российский политический процесс первой четверти XX века в идейном наследии германской и австрийской социал-демократии: оценки и комментарии : дис.... канд. ист. наук / А. П. Фролин. - Ростов-на-Дону, 2010 и др.
Список литературы
1. Бебель, А. О Бернштейне. Речь, произнесенная на Ганноверском партайтаге 10 октября 1899 г. / А. Бебель. - Одесса: Буревестник, 1905.-С. 57.
2. Бебель, А. Христианство и социализм. Переписка между священником Гогофом и со-
циал-демократом Бебелем / А. Бебель. - М.: Жизнь и Знание, 1922. - С. 5-6.
3. Давид, Э. Завоевание политической власти / Э. Давид. - СПб.: Обществ, польза, 1906.-С. 59.
4. Ионесов, В. И. Культура на переходе: императивы трансформации и возможности развития / В. И. Ионесов. - Самара: ВЕК#21, 2011.-537 с.
5. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. — М., 1983. — Т. 1.-С. 62.
6. Ленин, В. И. Директивы ЦК - работникам Наркомпроса / В. И. Ленин // Полн. собр. соч.-Т. 42.-С. 320.
7. Ленин, В. И. Задачи союзов молодежи / В. И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 41. - С. 304-305.
8. Ленин, В. И. Лучше меньше, да лучше /
B. И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 391.
9. Ленин, В. И. О нашей революции (по поводу записок Н. Суханова) / В. И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 45. - С. 381.
Ю.Ленин, В. И. Проект постановления Пленума ЦК РКП(б) о Пролеткульте / В. И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 42. - С. 12.
П.Либкнехт, В. Два мира. Речь, произнесенная по случаю годовщины основания народного союза в Криммитшау 22 октября 1871 года / В. Либкнехт. - Одесса: Буревестник, 1905.-С. 13.
12. Либкнехт, В. Знание - сила, сила - знание / В. Либкнехт // Либкнехт, В. Социалистическая культура.-М.; Л: ГИЗ, 1926. -Вып. X. -С. 125.
13.Либкнехт, В. Наши цели / В. Либкнехт. — СПб.: Молот, 1905. - С. 42.
14.Луначарский, А. В. Карл Маркс. Ко дню столетнего юбилея со дня его рождения (1818-1918) /А. В. Луначарский. - Петроград, 1918.-
C.З.
15.Маркс, К. К критике гегелевской философии права. Введение / К. Маркс // Соч. - Т. 1. -С. 415.
16.Меринг, Ф. История германской социал-демократии / Ф. Меринг. - М., 1921. - Т. IV. -С. 385-391.
17.Романовский, С. И. Нетерпение мысли, или Исторический портрет радикальной русской интеллигенции / С. И. Романовский. СПб.. 2000.-С. 223.
18.Рязанов, Д. Апостол нового мира / Д. Рязанов // Бебель, А.: сб. ст. к десятилетию со дня его смерти / А. Бебель. - Екатеринослав: Пролетарий, 1923.-С. 10.
19.Рязанов, Н. К критике программы российской социал-демократии / Н. Рязанов. — СПб.: Мысль, 1906. - С. 230.
20. Ткачев, П. Н. «Набат» (Программа журнала) / П. Н. Ткачев // Ткачев, П. Н. Соч. - М.: Мысль.-Т. 2.-С. 101.
21.Фоломеев, С. Н. Образование в политических проекциях общества будущего (на примере левого радикализма России 70-80 гг. XIX века) / С. Н. Фоломеев // Модернизация культуры: идеи и парадигмы культурных изменений : материалы II Междунар. науч.-практ. конф. - Самара: Самар. гос. академия культуры и искусств, 2014. - Ч. I. - С. 148-154.
22.Фоломеев, С. Н. Попытки использования сектантства политической борьбе в начале XX века / С. Н. Фоломеев // Иоанновские чтения. -Самара, 1997. - С. 4Ф47.
23.Фоломеев, С. Н. Неравноправное партнерство: сектантство и российская социал-де-мократия в начале XX века / С. Н. Фоломеев // Актуальная история: новые проблемы и подходы. - Самара, 1999. - С. 38-46.
24. Энгельс, Ф. Бруно Бауэр и первоначальное христианство / Ф. Энгельс // Соч. - Т. 19. -С. 308.
25.Энгельс, Ф. Положение рабочего класса в Англии / Ф. Энгельс // Соч. - Т. 2. - С. 461.
26.Ленин, В. И. Социализм и религия / В. И. Ленин // Полн. собр. соч. - Т. 12. - С. 143.
27.КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. — М., 1983. — Т. 1.-С. 62.
Сведения об авторе
Фоломеев Сергей Николаевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры международного права и политологии Самарского государственного экономического университета. cissime@yandex.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2015. No. 19 (374). Philosophy. Sociology. Culturology. Issue 37. Pp. 157—165.
education in the society of future in the concepts of representatives of the german and russian social democracy in the late xix - early xx century
S. N. Folomeev
Samara state economic University, cissime@yandex.ru
The article analyzes the fundamental approaches of representatives of the German and Russian Social Democracy in the late XIX - early XX century to the education in the society of future; discusses the similarity of theory and the differences in practical actions to implement these principles. This leads not only to a different perception of the role of education in the society of future, but also to the differences in the entire vision of the future society.
Keywords: the society future, education, German and Russian Social Democracy in the late XIX -early XX century.
References
1. Bebel' A. O Bernshtejne. Rech', proiznesennaja na Gannoverskom partajtage 10 oktjabrja 1899 g. [About Bernstein. A speech delivered on the Hanover partythe October 10, 1899]. Odessa, Burevestnik Publ., 1905. P. 57 (In Russ.).
2. Bebel' A. Hristianstvo i socializm. Perepiska mezhdu svjashhennikom Gogofom i social-demokratom Bebelem [Christianity and socialism. Correspondence between the priest and Gogova social Democrat Bebel]. Moscow, Zhizn' i Znanie Publ., 1922. Pp. 5-6 (In Russ.).
3. David Je. Zavoevanie politicheskoj vlasti [The conquest of political power], Sankt-Petersburg, Obshhestvennaja pol'za Publ., 1906. P. 59 (In Russ.).
4. Ionesov V.I. Kul'tura naperehode: imperativy transformacii i vozmozhnosti razvitija [Culture in transition: imperatives of transformation and possibilities of development]. Samara, Vek 21 Publ., 2011. 537 p. (In Russ.).
5. KPSS v rezoljucijah i reshenijah s#ezdov, konferencij iplenumov CK [The CPSU in resolutions and decisions of congresses, conferences and plenums of the Central Committee], vol. 1. Moscow, 1983. P. 62 (In Russ.).
6. Lenin V.I. Direktivy CK - rabotnikam Narkomprosa [Directive of the Central Committee of workers of people's Commissariat]. Polnoe sobranije sochinenij [Complete works], vol. 42, p. 320 (In Russ.).
7. Lenin V.I. Zadachi sojuzov molodezhi [The tasks of the youth], Polnoe sobranije sochinenij [Complete works], vol. 41, pp. 304-305 (In Russ.).
8. Lenin V.I. Luchshe men'she, da luchshe [Less is better], Polnoe sobranije sochinenij [Complete works], vol. 45, p. 391 (In Russ.).
9. Lenin V.I. O nashej revoljucii (Po povodu zapisok N. Suhanova) [About our revolution (on the briefs N. Sukhanova)]. Polnoe sobranije sochinenij [Complete works], vol. 45. p. 381 (In Russ.).
10.Lenin V.I. Proekt postanovlenija Plenuma CK RKP(b) o Proletkul'te [The draft resolution of the Plenum of the Central Committee of the RCP(B.) on Proletcult]. Polnoe sobranije sochinenij [Complete works], vol. 42, p. 12 (In Russ.).
11.Libkneht V. Dva mira. Rech', proiznesennaja po sluchaju godovshhiny osnovanija narodnogo sojuza v Krimmitshau 22 oktjabrja 1871 goda [Two of the world. A speech delivered on the occasion of the anniversary of the founding of the people's Union in Crimmitschau October 22, 1871]. Odessa, Burevestnik Publ., 1905. P. 13 (In Russ.).
12.Libkneht V. Znanie - sila, sila - znanie [Knowledge is power, power is knowledge]. Libkneht, V. Socialisticheskaja kul'tura [Socialist culture], vol. X. Moscow; Leningrad, GIZ Publ., 1926. P. 125 (In Russ.).
13.Libkneht V. Nashi celi [Our goals], Sankt-Petersburg, Molot Publ., 1905. P. 42 (In Russ.).
14.Lunacharskij A.V. Karl Marks. Ko dnju stoletnego jubileja so dnja ego rozhdenija (1818-1918) [Karl Marx. For the day of the centennial anniversary of his birth (1818-1918)]. Petrograd Publ., 1918. P. 3 (In Russ.).
15.Marks K. K kritike gegelevskoj filosofii prava. Vvedenie [To the critique of Hegel's philosophy of law. Introduction]. Sochinenija [Works], vol. 1, p. 415 (In Russ.).
16.Mering F. Istorija germanskoj social-demokratii [The history of German social democracy], vol. IV. Moscow, 1921. Pp. 385-391
17.Romanovskij S.I. Neterpenie mysli, ili Istoricheskij portret radikal'noj russkoj intelligencii [Impatience of thought, or Historical portrait of the radical Russian intelligentsia]. Sankt-Petersburg, 2000. P. 223 (In Russ.).
18.Rjazanov D. Apostol novogo mira [The Apostle of the new world], Bebel'A.: sbornik statej k desjatiletiju so dnja ego smerti [Bebel, A.: collected articles for the tenth anniversary of his death]. Ekaterinoslav, Proletary Publ., 1923. P. 10 (In Russ.).
19.Rjazanov N. K kritike programmy rossijskoj social-demokratii [To criticism of the programme of the Russian social democracy]. Sankt-Petersburg, Mysl' Publ., 1906. P. 230 (In Russ.).
20.Tkachev P.N. «Nabat» (Programma zhurnala) [«Alarm» (Programme magazine)]. Tkachev P.N. Sochinenija [Works], vol. 2. Moscow, Mysl' Publ. P. 101 (In Russ.).
21 .Folomeev S.N. Obrazovanie v politicheskih proekcijah obshhestva budushhego (na primere levogo radikalizma Rossii 70-80 gg. XIX veka) [Education in the political projections of the future society (on the example of the left radicalism of Russia 70-80s of the XIX century)]. Modernizacija kul'tury: idei iparadigmy kul'turnyh izmenenij [Modernization of culture: ideas and paradigms of cultural changes], ch. I. Samara, Samarskaja gosudarstvennaja akademija kul'tury i iskusstv Publ., 2014. Pp. 148-154 (In Russ.).
22.Folomeev S.N. Popytki ispol'zovanija sektantstva politicheskoj bor'be v nachale HH veka [Trying to use sectarianism for political struggle in the early twentieth century]. Ioannovskie chtenija [John read]. Samara, 1997. Pp. 44-47 (In Russ.).
23.Folomeev S.N. Neravnopravnoe partnerstvo: sektantstvo i rossijskaja social-demokratija v nachale XX veka [Unequal partnership: sectarianism and Russian social-democracy in the early twentieth century], Aktual'naja istorija: novye problemy ipodhody [Relevant history: new challenges and approaches]. Samara, 1999. Pp. 38—46 (In Russ.).
24. Jengel's F. Bruno Baujer i pervonachal'noe hristianstvo [Bruno Bauer and the original Christianity]. Sochinenija [Works], vol. 19, p. 308 (In Russ.).
25. Jengel's F. Polozhenie rabochego klassa v Anglii [The position of the working class in England]. Sochinenija [Works], vol. 2, p. 461 (In Russ.)/
26.Lenin V.I. Socializm i religija [Socialism and religion], Polnoe sobranije sochinenij [Complete works], vol. 12, p. 143 (In Russ.).
27.KPSS v rezoljucijah i reshenijah s#ezdov, konferencij iplenumov CK [The CPSU in resolutions and decisions of congresses, conferences and plenums of the Central Committee], vol. 1. Moscow, 1983. P. 62 (In Russ.).
