CC BY
64
Меновщикова Ю. В.
Образная репрезентация феноменологических когнитивных структур в тексте сказки
В статье исследуется образная репрезентация феноменологических когнитивных структур «мир как сон наяву» и «мир как игра» в тексте сказки Л. Кэрролла «Приключения Алисы в Стране Чудес».
The article deals with the research of image-bearing representation of phenomenological cognitive structures "the world as a dream in reality" and "the world as a game" in the text of fairytale "Alice in Wonderland" by L.Carroll.
Ключевые слова: индивидуальное когнитивное пространство, феноменологическая когнитивная структура, лингвистическая когнитивная структура, гротеск.
Key words: individual cognitive space, phenomenological cognitive structure, linguistic cognitive structure, grotesque.
Каждое произведение несет определенный смысл, подчиняясь намерениям автора сообщить читателю информацию, основанную на его собственном опыте. Личный опыт, как и социальные знания, и коллективные представления, которые человек приобретает в процессе социализации, являются основой для его индивидуального когнитивного пространства (ИКП) [2, с. 64].
Феноменологические когнитивные структуры (ФКС) наряду с лингвистическими когнитивными структурами (ЛКС) представляют собой определенным образом организованные и структурированные участки когнитивного пространства. Информация, которая кодируется и хранится в виде когнитивных структур, включает в себя сведения (знания и представления) не только о реальном окружающем мире, но и знания языка и о языке. Таким образом, ЛКС включают в себя совокупность знаний и представлений о законах языка, в том числе и о законах функционирования его единиц и построения речи; ФКС отражают совокупность знаний и представлений о феноменах как экстралингвистического, так и лингвистического характера [2, с. 64 - 68]. Важно отметить, что в понимании главную роль играют ЛКС, при интерпретации актуализируются ФКС [3, с. 93 - 94].
Целью настоящей публикации явилось исследование обоих типов когнитивных структур как репрезентантов индивидуально-авторского лин-гво-когнитивного пространства Л. Кэрролла. Материалом для исследования ФКС послужил текст сказки Л. Кэрролла «Приключения Алисы в Стране Чудес» (“Alice’s Adventures in Wonderland”).
© Меновщикова Ю. В., 2013
В ходе анализа текста было выявлено, что основным средством реализации ИКП Л. Кэрролла выступает гротеск, который проявляется как на уровне ЛКС в виде средства художественной выразительности, так и на уровне ФКС как способ видения мира. В качестве рабочего определения гротеска мы взяли следующее: гротеск - своеобразный стиль в искусстве и литературе, которым подчеркивается искажение или смещение норм действительности и совместимость контрастов - реального и фантастического, и в основе которого была положена сложная композиция несоответствий [1, с. 92 - 93]. Через призму гротеска были выявлены две ФКС текста сказки «Приключения Алисы в Стране Чудес», отражающие авторское представление окружающего мира двояко - как сон и как игру. При этом ведущей ФКС выступает «мир как сон наяву», акцентирующая причудливое видение мира автором.
Переход реального мира в фантастический происходит с вводом Белого Кролика (White Rabbit) - персонажа, сочетающего в себе несочетаемое, как в гротескном отображении. Алиса сидела с сестрой на берегу реки, сестра читала книгу, Алису клонило в сон. Внезапно она увидела кролика и побежала за ним: «There was nothing so very remarkable in that; nor did Alice think it so VERY much out of the way to hear the Rabbit say to itself, “Oh dear! Oh dear! I shall be late!” (when she thought it over afterwards, it occurred to her that she ought to have wondered at this, but at the time it all seemed quite natural); but when the Rabbit actually took a watch out ogits waistcoat-pocket, and looked at it, and then hurried on, Alice started to her feet, for it flashed across her mind that she had never before see a rabbit with either a waistcoat-pocket, or a watch to take out of it, and burning with curiosity, she ran across the field after it, and fortunately was just in time to see it pop down a large rabbit-hole under the hedge» [5, с. 1].
Ввод необычного персонажа происходит постепенно и уравновешивается таким словосочетанием, как at the time it all seemed quite natural. Одновременно с этим Алиса перемещается в иное пространство, названное автором Страной Чудес (Wonderland), в которой Белый Кролик одет в жилетку и перчатки, носит в жилетном кармане часы и живет в доме с надписью «Б. Кролик»: «As she (Alice) said this, she came upon a neat little house, on the door of which was a bright brass plate with the name “W. RABBIT” engraved upon it» [5, с. 8].
Часы, жилетный карман, кролик - логически не сочетаемые существительные, которые присутствуют в одном контексте. Гротеск в данном случае реализуется посредством олицетворения (антропоморфизма), наделяющего образ кролика человеческими качествами, в том числе речью и манерами. Следует отметить, что олицетворение - это наиболее типичное средство художественной выразительности для сказок Л. Кэрролла, особое лингвостилистическое средство создания гротеска.
Окружающий мир предстает сном, в котором пребывает Алиса, сном, наполненным необычными существами. Автор не ограничивает себя в гро-
тескном преображении мира, доводя до абсурда даже ситуацию, в которой обыкновенная Гусеница (Caterpillar) курит кальян и вступает в диалог: «She (Alice) stretched herself up on tiptoe, and peeped over the edge of the mushroom, and her eyes immediately met those of a large caterpillar, that was sitting on the top with its arms folded, quietly smoking a long hookah, and taking not the smallest notice of her or of anything else. (...) The Caterpillar and Alice looked at each other for some time in silence: at last the Caterpillar took the hookah out of its mouth, and addressed her in a languid, sleepy voice.
“Who are YOU?”, - said the Caterpillar [5, с. 11].
Сочетание несовместимых существительных и глаголов (a large caterpillar was smoking a long hookah) создает атмосферу сказочности, нереальности происходящего. Автор как будто создает иное пространство, в соответствии со своими интенциями и представлениями о мире, при этом, созданный им мир существует по определенным законам, которые отличаются от законов реальности.
Гротеск проявляется во всех ситуациях, имеющих в своей основе олицетворение, а внешние изменения персонажей могут гиперболизироваться через призму гротеска до фантастических пространственных трансформаций, как, например, у Чеширского Кота: «<...> when she (Alice) was a little startled by seeing the Cheshire Cat sitting on a bough of a tree a few yards off.
The Cat only grinned when it saw Alice. It looked good-natured, she thought: still it had very long claws and a great many teeth, so she felt that it ought to be treated with respect.
“Cheshire Puss,” - she began, rather timidly, as she did not at all know whether it would like the name: however, it only grinned a little wider» [5, с. 17].
В приведенном примере, наряду с олицетворением, основным языковым средством гротескного описания, выступают дистантный повтор и контекстуальные антонимы. Улыбка кота, которая неоднократно акцентируется автором, является еще одним свидетельством неестественности происходящего.
Гротескные изменения затрагивают не только внешние черты персонажей. Анализ показал, что в тексте сказок чередуются гротескные описания внешности и внутреннего мира персонажей. Наряду с сумасшедшими Болванщиком (Hatter) и Мартовским Зайцем (March Hare) автор подчеркивает внутреннюю нестандартность всех героев без исключения (ввод повторяющегося прилагательного mad с местоимениями they, we, I, you):
“In THAT direction,” - the Cat said, waving its right paw round, - “lives a Hatter: and in THAT direction,” waving the other paw, “lives a March Hare. Visit either you like: they’re both mad.”
“But I don’t want to go among mad people,”- Alice remarked.
“Oh, you can’t help that,” - said the Cat: “we’re all mad here. I’m mad. You’re mad.”
“How do you know I’m mad?” - said Alice.
“You must be,” - said the Cat, - “or you wouldn’t have come here” [5, с. 17].
Глагол must подчеркивает необходимость быть таким, как все, что усиливается словосочетанием or you wouldn’t have come here. Следовательно, каждый, кто попадает в сказочную страну, наделяется именно теми чертами, которые свойственны миру ирреальности.
Гротеск проявляется в манерах и поведении персонажей в целом. Сон, в котором находится Алиса, буквально пронизан гротескными трансформациями, и все герои этого сна живут в своей собственной реальности, в которой они чувствуют себя совершенно обыденно: «There was a table set out under a tree in front of the house, and the March Hare and the Hatter were having tea at it: a Dormouse was sitting between them, fast asleep, and the other two were using it as a cushion, resting their elbows on it, and the talking over its head» [5, с. 18].
Гротеск опирается на персонификацию при изображении героев как живой природы (в отрывке выше - Мартовский Заяц (March Hare), Мышь-Соня (Dormouse)), так и предметного мира, в частности обычные карты перенимают черты людей - они могут говорить, слышать и высказывать суждения: «A large rose-tree stood near the entrance of the garden: the roses growing on it were white, but there were three gardeners at it, busily painting them red. <...> “Look out now, Five! Don’t go splashing paint over me like that!”
“I couldn’t help it,” - said Five, in a sulky tone; “Seven jogged my elbow.”
On which Seven looked up and said, “That’s right, Five! Always lay the blame on others!”
“YOU’D better not talk!” - said Five. “I heard the Queen say only yesterday you deserved to be beheaded!”» [5, с. 22].
Числительные в приведенном выше отрывке выступают в качестве имен собственных, наделяя предметы способностью совершать действия и мыслить. Сопутствующие им глаголы в словосочетаниях busily painting them red; don’t go splashing paint over me like that; Seven jogged my elbow; on which Seven looked up and said дают представление о картах как о живых существах.
Олицетворение предметов вещного мира не случайно, это один из приемов условного изображения абстрактной идеи, реализации другой ФКС, вычлененной нами, - «мир как игра». В таком мире людьми, как картами, можно играть: «First came ten soldiers carrying clubs; these were all shaped like the three gardeners, oblong and flat, with their hands and feet at the corners: next the ten courtiers; these were ornamented all over with diamonds, and walked two and two, as the soldiers did. After these came the royal children; there were ten of them, and the little dears came jumping merrily along hand in hand, in couples: they were all ornamented with hearts. Next came the guests,
211
mostly Kings and Queens, and among them Alice recognized the White Rabbit: it was talking in a hurried nervous manner, smiling at everything that was said, and went by without noticing her. Then followed the Knave of Hearts, carrying the King’s crown on a crimson velvet cushion; and, last of all this grand procession, came THE KING AND QUEEN OF HEARTS» [5, с. 22].
Иерархичность, в основе которой перечисление, намеренно подчеркивается автором - все происходит как в современном обществе, где есть классы, социальные группы и слои. Однако одновременно с этим значимость этих выдуманных людей-карт отрицается: « (...) and, turning to Alice, she (the Queen) went on, “What’s your name, child?”
“My name is Alice, so please your Majesty,” - said Alice very politely; but she added, to herself, “Why, they’re only a pack of cards, after all. I needn’t be afraid of them!” [5, с. 22].
Более необычной становится ситуация, когда люди-карты начинают сами вступать в игру. В игре с Королевой в крокет абсурдность происходящего подчеркивается еще и тем, что инвентарем выступают живые существа: ежи в роли мячей, фламинго в роли молотков, а солдаты, сгибаясь вдвое, изображают ворота.
“Get to your places!” - shouted the Queen in a voice of thunder, and people began running about in all directions, tumbling up against each other; however, they got settled down in a minute or two, and the game began. Alice thought she had never seen such a curious croquet-ground in her life; it was all ridges and furrows; the balls were live hedgehogs, the mallets live flamingoes, and the soldiers had to double themselves up and to stand on their hands and feet, to make the arches.
The chief difficulty Alice found at first was in managing her flamingo: she succeeded in getting its body tucked away, comfortably enough, under her arm, with its legs hanging down, but generally, just as she had got its neck nicely straightened out, and was going to give the hedgehog a blow with its head, it WOULD twist itself round and look up in her face, with such a puzzled expression that she could not help bursting out laughing: and when she had got its head down, and was going to begin again, it was very provoking to find that the hedgehog had unrolled itself, and was in the act of crawling away: besides all this, there was generally a ridge or furrow in the way wherever she wanted to send the hedgehog to, and, as the doubled-up soldiers were always getting up and walking off to other parts of the ground, Alice soon came to the conclusion that it was a very difficult game indeed» [5, с. 23].
Временная форма continuous и герундий замедляют происходящее действие, создается впечатление участия, одновременности и реальности. Наряду с этим ввод посторонних нелогичных словосочетаний, таких как the doubled-up soldiers were always getting up and walking off to other parts of the ground дает представление о мире выдуманном.
“I don’t think they play at all fairly,” Alice began, in rather a complaining tone,” and they all quarrel so dreadfully one can’t hear oneself speak - and they
don’t seem to have any rules in particular; at least, if there are, nobody attends to them - and you’ve no idea how confusing it is all the things being alive; for instance, there’s the arch I’ve got to go through next walking about at the other end of the ground - and I should have croqueted the Queen’s hedgehog just now, only it ran away when it saw mine coming?” [5, с. 24].
Происходящий на площадке хаос создается нагромождением слов и употреблением полисиндетона, в то же время происходящее упорядочивается разъяснением логичности происходящего с помощью слов for instance, and, only.
Интересно соотношение ФКС «мир как сон» и «мир как игра» в семантическом пространстве текста: одна из них может преобладать, или же они могут сливаться в единое целое. Неоднозначность системы образов, в которой переплетаются гротескные черты персонажей и действия, совершаемые ими, позволяют совместить КС «игра» и «сон». Так в тексте сказок возникает морская кадриль Черепахи Квази (Mock Turtle) и Грифона (Gryphon). Как и другие персонажи сказок об Алисе, они переняли многие черты людей, умеют говорить и даже плакать: «They had not gone far before they saw the Mock Turtle in the distance, sitting sad and lonely on a little ledge of rock, and, as they came nearer, Alice could hear him sighing as if his heart would break. She pitied him deeply. “What is his sorrow?” - she asked the Gryphon, and the Gryphon answered, very nearly in the same words as before, “It’s all his fancy, that: he hasn’t got no sorrow, you know. Come on!”
So they went up to the Mock Turtle, who looked at them with large eyes full of tears, but said nothing» [5, с. 27].
Фоновые персонажи, представленные в текстах сказок, активны: в той игре, которой волей автора предстает мир, на них возложена та или иная роль. Так, они участвуют в суде (в качестве зрителей и присяжных) в Стране Чудес, где сам по себе суд не имеет смысла. Примечательно, что автор не дает каждому из персонажей отдельной оценки, тем самым позволяя читателю самому додумать их гротескные черты: «The King and Queen of Hearts were seated on their throne when they arrived, with a great crowd assembled about them - all sorts of little birds and beasts, as well as the whole pack of cards: the Knave was standing before them, in chains, with a soldier on each side to guard him; and near the King was the White Rabbit, with a trumpet in one hand, and a scroll of parchment in the other» [5, с. 31].
The judge, by the way, was the King; and as he wore his crown over the wig, (look at the frontispiece if you want to see how he did it), he did not look at all comfortable, and it was certainly not becoming.
“And that’s the jury-box,” - thought Alice, - “and those twelve creatures”, (she was obliged to say “creatures”, you see, because some of them were animals, and some were birds), “I suppose they are the jurors” [5, с. 32].
Комичность и абсурдность происходящего подчеркивается контекстуальной гипонимией: слово crowd выступает как гипероним по отношению к тематически разнородным словам - гипонимам birds and beasts, pack of
card; а также неловкостью Короля, надевшего корону на судейский парик.
Итак, можно сделать вывод, что семантическое пространство сказочного мира текста сказки «Приключения Алисы в Стране Чудес» конструируется с помощью двух феноменологических когнитивных структур -«мир как сон наяву» и «мир как игра». Вторая из названных феноменологических когнитивных структур логично дополняет первую, позволяя причудливо сочетать реальное и ирреальное, серьезное и комическое. Свою текстовую реализацию эти феноменологические когнитивные структуры находят в образах персонажей, опираясь на определенный набор языковых средств, основными среди которых являются олицетворение и повтор (для двух феноменологических когнитивных структур), а также использование антонимических противопоставлений (феноменологическая когнитивная структура «мир как сон наяву»), образное сравнение, полисиндетон и использование возможностей временных форм глагола (феноменологическая когнитивная структура «мир как игра»). В совокупности эти средства создают гротеск как художественный прием, лежащий в основе лингвистических когнитивных структур, ответственных за вычленение данных феноменологических когнитивных структур.
Список литературы
1. Квятковский А.П. Гротеск // Квятковский А.П. Поэтический словарь. - М.: Сов. энцикл., 1966. - С. 92 - 93.
2. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? - М.: Гнозис, 2003.
3. Кубрякова Е.С. Текст - проблема понимания и интерпретации // Семантика целого текста. - М.: Наука, 1987. - С. 93 - 94.
4. Кэрролл Л. Приключения Алисы в Стране Чудес. Сквозь зеркало, и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье. Перевод с англ. Н.М. Демуровой, 2-е стереотип. изд. - М.: Наука, 1991.
5. Carroll L. Alice’s Adventures in Wonderland. Библиотека «Артефакт». - [Электронный ресурс]: http://andrey.tsx.org/
