CC BY
201
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
УДК 159.9
ОБРАЗ СЕМЬИ И РОДИТЕЛЬСТВА У СОВРЕМЕННЫХ МАТЕРЕЙ: КРОСС-КУЛЬТУРНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
А.Д. АНДРЕЕВА* ФГБНУ «Психологический институт РАО», Москва
В статье представлены результаты кросс-культурного изучения образа семьи и родительства у российских и американских матерей. Проблема анализируется в контексте идеи эволюции семейных отношений в процессе трансформации типа культуры человеческого общества. Показано, что содержание и структура образа семьи у современных матерей определяются глобальными социокультурными, экономическими и информационными процессами, протекающими в обществе префигуративной культуры. Различия в содержании образа семьи у представителей разных стран определяются доминирующими идеями и традиционными ценностями, отражающими ментальность нации.
Ключевые слова: психологический образ, семья, модели родительства, префигуративная культура.
Введение
Как в научной литературе, так и в публицистике проблемы современной семьи рассматриваются преимущественно в контексте ее кризисного состояния, признаками которого являются высокая статистика разводов, низкая рождаемость, увеличение числа неполных семей и детей, рожденных вне брака, разрыв межпоколенческих связей, широкое распространение неофициальных форм брачно-семейных союзов, легализация однополых отношений, рост числа одиноких людей и др. Исследователи связывают происходящие процессы с бурными, стремительными изменениями во всех сферах жизни - экономической, социальной, технологической, культурной. Разрушение устойчивого норматива семьи неизбежно оказывает влияние и на пред-
© Андреева А.Д., 2016.
* Для корреспонденции:
Андреева Алла Дамировна,
канд. психол. наук, зав. лабораторией научных основ детской практической психологии ФГБНУ «Психологический институт РАО» 125009 Москва, ул. Моховая, 9, стр. 4 E-mail: [email protected]
ставления людей о структуре, функциях и социальном предназначении семьи и семейных отношений. Наиболее уязвимыми в этом отношении оказываются молодые родители, перед которыми стоит общественно важная задача воспитания полезных членов будущего общества, о котором они имеют весьма смутное представление. Разнообразие предлагаемых социумом моделей родительского поведения не только отражает сам факт исчезновения идеала семьи, но и повышает ответственность родителей за выбор той или иной стратегии воспитания.
Можно, однако, попытаться проанализировать проблему так называемого кризиса института семьи, рассматривая ее не только как социальную катастрофу, но и как продукт эволюции человеческого общества.
1. Эволюция большой семьи. Снижение рождаемости сегодня характеризует демографические процессы практически во всех странах, вне зависимости от уровня экономического и социального развития. Более того, если в середине прошлого века еще говорили об угрозе перенаселения Земли, а в Китае даже законодательно ограничили
право семей на рождение более чем одного ребенка, то к концу ХХ века практически все развитые страны столкнулись с проблемой стремительного старения населения. Тем не менее можно предположить, что интенсификация всех социальных процессов, связанная с бурным научно-техническим прогрессом, просто ускорила и сделала более очевидной ту тенденцию, которая имела место на протяжении нескольких столетий. Демографические колебания, безусловно, связаны с кризисными явлениями в обществе, однако глобальная тенденция депопуляции населения носит социально-эволюционный характер.
Проблему снижения рождаемости следует рассматривать в контексте эволюции типов культуры человеческого общества и развития производства. Антрополог и культуролог Маргарет Мид [6] в зависимости от темпа развития материальной и социальной культуры, меры открытости или замкнутости общественной жизни выделяет постфигуративную, кофигуративную и префигуративную культуру общества. Постфигуративная культура характерна для обществ закрытого типа, в которых на протяжении жизни нескольких поколений не происходит никаких изменений, жизнь детей ничем не отличается от жизни дедов; поэтому модели поведения, выработанные одним поколением, успешно применяются всеми последующими. Жизнь воспринимается как стабильная, ясная и понятная, старшие поколения всегда опытнее и мудрее, чем молодые. В отличие от этого, префигуративная культура - это культура общества, в котором происходят стремительные и глобальные изменения материальных и социальных условий жизни, разрушающие сложившиеся в предшествующих поколениях схемы и модели поведения. И дети, и взрослые оказываются перед необходимостью выработки новых способов действия в совершенно новых обстоятельствах, и дети порой представляются более адаптированными к этим новым условиям, чем взрослые. Безус-
ловно, многовариантность цивилизаци-онных условий современного общества делает возможным сосуществование всех выделяемых М. Мид типов культуры, однако именно префигуративный тип может рассматриваться как доминирующий тип культуры XXI века.
Низкий уровень социального, экономического и технического развития, высокая детская смертность, небольшая продолжительность жизни эпохи постфигуративной культуры делали многодетную семью условием ее выживания. Каждый новый ребенок рассматривался как потенциальный работник и кормилец родителей в старости, рождалось столько детей, сколько получалось, бездетная же семья считалась несчастной и бедной.
Постепенно совершенствование орудий труда, расширение экономических связей и отношений позволили освободить детей от части их трудовых обязанностей, и тогда, согласно концепции Д.Б. Элькони-на, появилось детство. Дети из работников превращались в иждивенцев, которых семья уже могла позволить себе содержать, но еще не стали той социокультурной ценностью, каковой являются в современном обществе. Именно экономическая целесообразность стала первой причиной пока еще медленного снижения рождаемости. Барьерами на ее пути являлись традиции и стереотипы семейного уклада, а также крайне низкий уровень представлений населения о более или менее цивилизованных способах контрацепции. Вместе с тем появлялись и внешние регуляторы демографических процессов, такие как религиозные запреты и ограничения (на внебрачные связи, на сексуальные отношения в периоды постов и пр.) и варварские с медицинской точки зрения способы прерывания нежелательных беременностей. Число детей в семьях постепенно уменьшалось, тем не менее на протяжении веков рождаемость устойчиво превышала смертность. Однако, по данным социологических исследований, примерно 250 лет назад началось отчетли-
вое снижение рождаемости в странах Европы [1].
С начала ХХ века отмечается бурное ускорение всех экономических и социальных процессов, в том числе и демографических, что свидетельствует, по классификации М. Мид, о вступлении человеческого общества в эпоху префигуративной культуры. Научно-технический прогресс привел к резкому повышению жизненного стандарта, росту уровня жизни населения и соответственно требований социума к содержанию и воспитанию детей. Именно с этим социологи связывают первый демографический переход, когда вместе с осознанием ценности детства пришло стремление родителей создать своим детям наилучшие условия для роста, развития и обучения, что крайне затруднительно в многодетной семье [3]. Родители начали рассчитывать свои силы, оценивать, какое количество детей они смогут вырастить без видимого снижения уровня детской жизни. Закреплению стандарта содержания и воспитания детей способствует и такой правовой регулятор выполнения родителями своих обязанностей, как юве-нальная юстиция, возникшая на заре ХХ века в США и активно функционирующая в странах с высоким уровнем жизни.
Потребности, как известно, развиваются, поэтому причиной так называемого второго демографического перехода, пришедшегося на последнюю треть ХХ столетия, стало уже нежелание взрослых снижать уровень своей жизни в пользу рождения и воспитания детей [3]. Сегодня исследователи говорят о заметном сдвиге семейных ценностей от детоцентричности к созданию психологически комфортных условий для всех членов семьи [8, 9]. Материалы нашего исследования, результаты которого будут представлены ниже, содержат развернутые высказывания матерей, отражающих эту позицию: «Ребенок должен понять, что мир не крутится вокруг него, он должен врасти в естественную жизнь семьи», «Родители слишком сосре-
доточены на своих детях», «Я работающая мама и хочу просто прожить день». Некоторые мамы аргументируют свою позицию рефлексией опыта собственного детства: «Я как дитя мамы, зацикленной на своих детях и семье, очень бы хотела, чтобы она была большей эгоисткой, больше делала что-то для себя, больше жила для себя, а не приносила все на алтарь жертвенности для детей и мужа. Я ей безумно благодарна за все, что она для меня сделала, но я уверена на 1001 процент, что она была бы намного счастливее, если бы не была такой вот «зацикленной» мамашей».
Одним из наиболее последовательных специалистов, пропагандирующих такую модель родительского поведения, является весьма популярный в России и Украине автор нескольких книг для родителей и телеведущий педиатр Е. Комаровский [4]. Справедливости ради следует отметить, что матери, декларирующие приоритет семейного комфорта над «служением» ребенку, нередко переживают это как состояние конфликта с социумом, навязывающим им образ идеального родителя. Главным агентом этого давления является реклама товаров и услуг для детей, адресованная «супермамам», готовым откликнуться на все новые достижения рынка. То есть, не только разрыв традиций семейного воспитания, но и маркетизация детства становятся причинами роста родительской неуверенности, повышают спрос на новые, психологически комфортные модели родительского поведения.
Еще одно важнейшее достижение ХХ века - социальное равенство полов - привело к тому, что девочек и мальчиков стали воспитывать и учить практически одинаково. Взрослые ставят перед ними одни и те же жизненные цели, прививают общие ценности, связанные с личными достижениями в учебе и работе, профессиональной самореализацией, построением карьеры, социальным успехом. Практически не осталось профессий, имеющих гендерные ограничения, хотя влияние традиций все
же сказывается: работа с маленькими детьми по-прежнему остается женским приоритетом, а служба в армии - мужским. Тем не менее все больше современных женщин работают в воинских подразделениях (а в Израиле они даже проходят обязательную военную службу), и, хотя и редко, но встречаются и «усатые няни» в детских садах. Сегодня во многих странах законодательство разрешает взять отпуск по уходу за ребенком не только матери, но и отцу и даже прародителям: семья сама решает, кто из ее членов и на каком поприще внесет больший вклад в ее благополучие. Такой подход позволяет ослабить неизбежное напряжение, в котором находится женщина, ориентированная на профессиональную карьеру и социальный успех, но не желающая лишать свою семью радости родительства.
Тем не менее возможности личностной и профессиональной самореализации, которые предоставляет современное общество, многообразие форм социальной жизни и экономических отношений успешно конкурируют в сознании людей с потребностью в рождении и воспитании детей. Более того, само состояние беременности перестало быть синонимом материнства. Так, например, в течение многих десятилетий Россия является одним из лидеров по числу абортов, связанных с нежелательной беременностью, то есть аборт для российских женщин является одним из основных методов регуляции рождаемости. По данным психологических исследований, большинство женщин, принявших решение прервать беременность, относится к этому без особых эмоций, многие испытывают чувство морального и физического облегчения [5]. Типичными для сегодняшних молодых взрослых стали так называемое «отложенное родительство» и малодет-ные семьи. Крайней формой доминирования в современной семье гедонистических ценностей стала идеология «сЫЫ£гее», то есть сознательный отказ от родительства в пользу тех жизненных преимуществ, которые имеют люди, не обремененные ижди-
венцами и соответствующими социальными обязательствами.
Попытки экономического (монетарного и сервисного) стимулирования рождаемости, предпринимавшиеся во многих странах, видимого успеха не принесли; население Земли стареет, нагрузка на систему пенсионного обеспечения растет. Власти Китая, еще недавно опасавшиеся перенаселения страны, сегодня сняли запрет на рождение второго ребенка. Экономический смысл схемы «дети - кормильцы старших поколений», когда-то обеспечивавший высокую рождаемость, остался прежним, но архитектура социально-экономических связей и отношений современного развитого общества такова, что в сознании людей эти сферы существуют отдельно: личные затраты на детей у меня сегодня, а пенсию будет платить государство и когда-то потом [11].
2. Конструирование родительства. Уменьшение количества детей в семье постепенно привело к разрыву в практике прямой передачи опыта родительского поведения от поколения к поколению, из рук в руки. В многодетных семьях старшие дети, прежде всего, девочки, с неизбежностью становились няньками для младших и таким образом воспринимали модель материнского поведения во всех ее ипостасях - от физического ухода за малышами до воспитательных стратегий. В малодетных семьях опыт ответственности старших детей за младших весьма фрагментарен, поскольку в этом, как правило, нет экономической необходимости: с дву-мя-тремя детьми мать справляется сама. Одновременно растет и временной разрыв между собственным родительством и пра-родительством, то есть между рождением последнего ребенка и появлением первого внука. Это не только приводит к неизбежному разрушению личного опыта ухода за детьми, но и делает очевидными происходящие изменения социокультурного и медицинского стандарта воспитания детей. Стремительно меняющееся общество
префигуративной культуры обесценивает родительский опыт старших поколений, делает его малопригодным для передачи собственным детям.
Молодые родители, в свою очередь, не имея опоры в виде традиционной модели родительства, ищут свои пути воспитания детей, охотно откликаются на новые веяния и тенденции, идут за теми идеями, которые представляются им более современными, более привлекательными, отвечающими требованиям и ценностям окружающей жизни. Общество префигуративной культуры остро нуждается в конструировании новых моделей родительства, следование которым позволит подготовить детей к жизни в стремительно меняющемся мире.
Сегодня в общественном сознании прочно закрепилось убеждение, что нынешние родители некомпетентны и безответственны, что их необходимо учить быть родителями. Возникла такая социально-психологическая категория, как ответственное (сознательное, эффективное) родительство, предполагающее не только обладание необходимыми семейными ценностями, но и стремление к постоянному совершенствованию своей родительской компетентности [9]. Идея о том, что родителей нужно учить быть родителями, занимает сегодня доминирующее положение в общественном сознании, отражая таким образом потребность государства в повышении ответственности семьи за демографическое и культурное состояние общества. Реализация этой задачи связывается с проведением информационно-просветительских и рекламных кампаний, повышающих престиж семьи и многодетности, разработкой и внедрением программ подготовки молодежи к семейной жизни, законодательным закреплением за родителями приоритетной ответственности за здоровье, обучение и воспитание детей [10]. Таким образом, категория ответственного родительства может рассматриваться как синонимичная нормативному родитель-ству, отступление от которого попадает в
зону ответственности ювенальной юстиции.
Альтернативой государственной модели родительства являются разнообразные практики семейного воспитания, опытом реализации которых молодые родители делятся в социальных сетях и на родительских форумах. Постиндустриальное общество производит не только информацию, но и так называемых «экспертов» по любым вопросам. Коммуникационные технологии, прежде всего, Интернет, дают возможность людям сделать свое мнение, свой личный опыт достоянием общественности, предложить его в качестве модели поведения, следование которой гарантированно приведет к успеху. На родительских форумах сегодня можно найти приглашения на платные тренинги по грудному вскармливанию, приучению к горшку, пошиву слингоодежды, занятиям с ребенком по конкретной методике раннего развития и прочим премудростям материнства, которые ведут опытные мамы, называющие себя экспертами именно в этих узких вопросах. Трудно сказать, насколько востребованы подобные тренинги, однако наличие таких «экспертных» предложений позволяет предположить, что в родительском сообществе имеется определенный спрос на этот вид помощи. Молодые матери ищут ответы на возникающие вопросы и проблемы не столько у своих матерей, сколько у обладателей современного опыта их решения, что в полной мере отражает сущность межпоколенческих взаимоотношений общества префигуративной культуры. Яркой иллюстрацией родительской неуверенности является высказывание будущей мамы на одном из форумов: «До родов я прочитала много литературы, так как моя мама не передала мне никаких знаний, и свое детство считаю просто катастрофой. Не буду совершать ее ошибок, но не буду и фанатиком, просто буду делать то, что должна».
Современная информационная среда предоставляет широкие возможности для
самосовершенствования в любой сфере человеческого бытия, от расширения репертуара практических навыков до формирования комфортного мировоззрения и собственной картины мира; поэтому самой сложной проблемой, стоящей перед «потребителем» этой информации, является выбор ее источника. Личный опыт, убеждения и предпочтения или отсутствие таковых, доверие к источнику информации или критичность к ее содержанию лежат в основе многих родительских практик.
Сегодня молодые семьи оказываются перед практически неконтролируемым потоком самой разнообразной, порой противоречивой информации по вопросам планирования семьи, подготовки к беременности и родам, уходу за детьми, их развитию, воспитанию и обучению. В некоторых случаях подобная информация представляет собой целостную модель родительской практики, как, например, естественное родительство, альфа-родитель-ство, интенсивное родительство. В большинстве своем они являются компиляцией околонаучных и популярных знаний, апеллируют к различным психологическим теориям детского развития, а сторонники и убежденные последователи этих течений позиционируют себя в качестве экспертов, распространяющих и насаждающих идеи «правильного» родительства через многочисленные тренинги и группы в социальных сетях.
Так, например, сторонники идеи естественного родительства убеждены, что залогом рождения и воспитания здорового во всех отношениях ребенка является максимальное приближение к природе, отказ практически от всех достижений цивилизации, включая медицинскую помощь. Ортодоксальная версия естественного родительства предполагает роды вне стационара, отказ от прививок и любого медицинского вмешательства, максимально длительное грудное вскармливание, постоянное ношение ребенка на руках или в слинге, совместный с ребенком сон,
использование только тканевых пеленок, тщательный выбор продуктов питания для всей семьи. Возникающие проблемы решаются при помощи гомеопатии и нетрадиционной медицины, различных консультантов, духовных акушерок и прочих гуру. Весьма привлекательная в своей идеологической части данная модель родительства оказывается труднореализуемой в современных условиях, особенно для семей, живущих в больших городах и пользующихся товарами и продуктами промышленного производства. Более того, можно предположить, что за весьма агрессивной популяризацией идей естественного родительства стоят преимущественно коммерческие интересы, поскольку их обслуживанием занимается целая сеть небольших магазинчиков, продающих необходимый инвентарь, одежду для детей и матерей, травки и гомеопатические сборы, а также «консультанты» и «специалисты».
Еще более популярным оказывается так называемое «интенсивное родитель-ство», предлагающее разнообразные концепции раннего развития и обучения детей, эмоционально поглощающие, трудоемкие и финансово затратные. Реализацию этих практик активно поддерживают «эксперты», имеющие собственный опыт их применения, верящие в идею преимущества раннего развития над нормативным, испытывающие чувство собственного родительского превосходства по отношению к «стандартным детям». Однако специалисты подчеркивают, что мода на раннее интенсивное развитие нарушает естественный процесс нормативного развития ребенка. Большинство методик раннего развития предполагает активную работу психики со знаком, что приводит к росту нагрузки на те психические функции, которые в данный момент находятся на периферии общего психологического развития ребенка. Искусственно созданные условия тренировки периферических функций могут привести к искажению возрастной структуры психики ребенка [2].
Апологеты идеи «альфа-родительства» [7], напротив, видят опасность в одержимости современных родителей навыками и технологиями воспитания, готовности слепо следовать советам «специалистов», пренебрежении интуитивным родительским знанием и потере психологической связи со своими детьми. Однако природа не терпит пустоты, поэтому недостаточное удовлетворение естественной потребности ребенка в привязанности к родителям заменяется привязанностью к ровесникам, и тогда одни незрелые личности начинают воспитывать других. Следствием этого становится падение культуры человеческого общества, стремительно захватывающее страны и континенты. В целом, идеология альфа-родительства в концентрированном виде отражает суть основной модели роди-тельства эпохи постфигуративной культуры. Однако сегодня за этим стоит не только убежденность в важности родительского авторитета для нормального личностного развития и безопасности ребенка, но и стремление родителей сохранить привычную и комфортную для себя модель авторитарного родительства.
В целом, анализ контента родительских форумов показывает, что большинство родителей лишь отчасти придерживается той или иной стратегии, опираясь на идеи, близкие им по духу и доступные для воплощения в жизнь.
Методика
Приступая к исследованию, мы исходили из понимания психологического образа как субъективной картины реальности, содержание и структура которой определяются совокупностью личного опыта, знаний, представлений, убеждений человека.
Задачей нашего исследования стал анализ проявления описанных выше признаков кризиса семьи как социального института в содержании образа семьи и роди-тельства у современных молодых матерей, принадлежащих к разным социокультур-
ным общностям. С этой целью нами был разработан опросник смешанного типа, включающий в себя как закрытые, так и открытые вопросы, касающиеся личного детского и материнского опыта респондентов, их представлений об особенностях современных детей и родителей, предпочитаемых стратегиях воспитания, информационных и поддерживающих ресурсах современной молодой семьи.
В исследовании приняли участие матери, имеющие детей в возрасте до трех лет, проживающие в мегаполисах России (40 чел., Москва) и США (35 чел., Хьюстон); поэтому были использованы две версии опросника - на русском и английском языках. Исследование проводилось анонимно, в режиме on-line опроса, полученные материалы были обработаны с использованием методов контент-анализа текстов высказываний респондентов и дескриптивной статистики (t-критерий Стьюдента). В качестве источников дополнительной информации выступили беседы с матерями, в том числе с американским координатором исследования, а также материалы с сайтов родительских Интернет-форумов («Молодые родители», «Мир любящих родителей», «Кроха» и др.). В подготовке, переводе и сборе эмпирического материала принимали участие Д.А. Андреева (перевод материалов исследования) и Е.А. Аникина (проведение опроса).
Результаты и обсуждение
Основу психологического образа семьи и родительства составляет собственный жизненный опыт человека, поэтому часть пунктов опросника касалась демографических характеристик респондентов.
На момент проведения исследования средний возраст российских матерей составлял 33,2 года, американских - 35,1 года, то есть все наши респонденты принадлежат к одной возрастной когорте. Для большинства российских мам ребенок моложе трех лет был вторым, а для американских
- первым ребенком в семье. Анкетные данные позволили определить средний возраст рождения первого ребенка: 26,7 лет в РФ и 32,3 года в США. Для сравнения, в 1970-1980-е годы, когда родились наши респонденты, этот показатель в обеих странах составлял 20-24 года. Таким образом, можно сделать первый вывод о том, что отложенное родительство является характерной чертой демографического поведения современных женщин, проживающих в разных социокультурных средах, но принадлежащих к одному поколению. По-видимому, это обусловлено расширением возможностей жизненного самоопределения женщин, вызванного бурным развитием новых технологий и появлением большого числа видов профессиональной деятельности, не имеющих традиционных гендерных ограничений. Материнство утратило свои ведущие позиции в перечне ценностей социальных достижений женщины, уступив место иным формам самореализации. Тем не менее весьма заметная разница в возрастных показателях матерей первенцев позволяет предположить, что причиной этого является не столько влияние национальных традиций обзаведения молодой семьи детьми, сколько социально-экономические различия двух стран. Технологическая отсталость Советской России, а затем и кризисные явления периода смены общественно-экономической формации замедлили развитие рынка новых профессий, удерживая тем самым приоритет деторождения в перечне социальных достижений женщины. Об этом свидетельствует и динамика «омоложения» матерей в экономически депрессивные годы, достигшая своей нижней возрастной границы в 1995 г., после чего начался уверенный рост возраста матери при рождении первого ребенка, продолжающийся и в настоящее время [1].
Большинство российских (66%) и американских (77%) матерей выросло в полных нуклеарных семьях, причем число си-блингов составляло 1,72 в семьях россиянок и 3,2 в семьях американок. В неполных
семьях воспитывались 18,6% российских мам и 23,1% американских (в обоих случаях различия статистически незначимы). Ни одна из американских мам не проживала в расширенной семье, то есть с родителями и прародителями, в то время как 15,6% россиянок выросли именно в таких семьях.
На момент проведения исследования наши российские респонденты проживали в полных нуклеарных (68,8%) либо расширенных (31,2%) семьях, американские - в полных нуклеарных (84,6%) либо неполных (7,7%) семьях. Две американские мамы не ответили на данный вопрос, что, по мнению координатора нашего исследования, объясняется нетрадиционным составом их семей. Полученные данные в полной мере отражают типичные для обеих стран условия расселения: молодые семьи в России нередко вынуждены жить вместе с родителями, в то время как в США совместная жизнь взрослых детей с родителями является скорее исключением. Примечательно, что количество российских респондентов, проживающих сегодня в расширенных семьях, возросло вдвое по сравнению с периодом их детства, что связано, по-видимому, с текущим экономическим кризисом и недоступностью для них собственного жилья. В этой связи представления матерей о наилучшем составе семьи представляют особый интерес. Сравнительные данные приведены в таблице 1.
Таблица 1
Представления респондентов о реальном и идеальном составе семьи (в процентах)
Россия США
Состав семьи Реальная Идеальная Реальная Идеальная
Полная нук-леарная 68,8 68,8 84,6 31
Расширенная 31,2 28,1 0 46,1
Неполная 0 0 7,7 0
Та, где царит любовь 23,1
Так, российские мамы практически полностью повторили свои ответы на вопрос о реальном составе их нынешней семьи, то есть именно его они считают оптимальным. Представления же американских мам о наилучшем составе семьи существенно отличаются от их реального практического опыта, как детского, так и взрослого. Так, только 31% матерей наилучшим вариантом считают полную ну-клеарную семью, а 46,1% хотели бы жить в расширенной семье. Аргументация этого желания находится в диапазоне от инфантильных представлений о том, как «было бы весело жить с родителями, тетушками, друзьями» до весьма прагматичных высказываний о помощи, которую они могли бы оказать молодой семье. Российские матери также говорят, в первую очередь, о помощи со стороны прародителей, а не о духовно-нравственных преимуществах большой семьи, состоящей из представителей разных поколений. Примечательно и то, что никто из респондентов не упоминает такого аспекта функционирования расширенной семьи, как помощь младших членов семьи старшим. Очевидно, что уход за детьми и комфорт собственной жизни оказываются смысловым центром образа семьи у современных матерей.
Неполная семья также не указывается нашими респондентами в качестве модели идеальной семьи, то есть психологически комфортный для некоторых матерей вариант родить ребенка «для себя» удовлетворяет потребность одинокой женщины в материнстве, но не отвечает ее социальным ценностям. Еще одной категорией ответов, данных только американскими матерями, стало утверждение о том, что качество семьи зависит не от ее состава, а от атмосферы любви, которая царит в ней. По мнению американского координатора исследования, такие ответы характерны для представителей семей с нетрадиционной ориентацией, однако анонимность нашего опроса не позволяет судить об этом с полной уверенностью. Возможно, для этих респонден-
тов эмоциональный комфорт всех членов семьи является более важным параметром ее качества, нежели социальный состав. Значимым для нашего исследования является сам факт противопоставления чувств традиционным параметрам семьи, отражающий, по-видимому, те тенденции трансформации семейных ценностей, которые сегодня характеризуются как кризисные.
Насколько востребован современными матерями родительский опыт старших поколений? По ответам наших респондентов только 18,8% россиянок и 23,1% американок считают полезным родительский опыт ухода и воспитания детей. Изредка просят родительского совета 68,8% российских и 76,9% американских мам, а 23,1% россиянок вообще не обращаются к опыту старшего поколения. Полученные данные свидетельствуют о том, что родительские практики прежних лет действительно не актуальны для современных матерей.
К каким источникам информации обращаются молодые матери в затруднительных ситуациях? Полученные данные свидетельствуют о значительных различиях в информационных предпочтениях российских и американских родителей (табл. 2).
Таблица 2 Информационные предпочтения респондентов по проблемам семьи и родительства (в процентах)
Источники информации Россия США Различия
Свои родители 28,1 15,4
Родители мужа 9,4 0
Подруги 21,9 46,2 р<0,05
Группа в соцсети 3,1 46,2 р<0,001
Специалисты 68,7 30,8 р<0,001
Книги 25 23,1
Примечание: суммарные показатели высказываний превышают 100%, поскольку на данный вопрос респонденты давали более одного ответа
Из таблицы 2 видно, что российские матери больше всего доверяют мнению специалистов, в первую очередь, врачей, а также психологов и педагогов, далее с большим отрывом следуют примерно равные по значимости советы собственных родителей, подруг и авторов книг для родителей, а наименьшим доверием пользуются рекомендации Интернет-сообществ. В отличие от этого, наиболее значимым источником информации для американских родителей являются именно социальные сети и дружеские советы; рекомендациям специалистов доверяет треть матерей, еще меньшее число обращается к книгам и лишь в последнюю очередь - к собственным родителям. Причиной такой существенной разницы в приоритетах может быть традиционно большая доступность помощи специалистов в нашей стране (несмотря на все нынешние социально-экономические трудности) и столь же традиционная дороговизна подобных консультаций в США. Тем не менее отчетливо прослеживается общая тенденция низкой востребованности опыта предшествующих поколений.
О том, что для современных матерей прародители находятся на периферии образа семьи, свидетельствует и тот факт, что подавляющее большинство респондентов обеих выборок считает отца ребенка главным помощником матери. На это указывают 93,7% россиянок и 84,7% американок. При этом количество американских матерей, считающих, что и другие родственники должны помогать молодой семье в воспитании детей, значимо превышает число россиянок (23,1% против 6,3%, соответственно, р< 0,05). Эти данные соответствуют представлениям американок об идеальной семье, в которой родственники выступают в роли добровольных помощников, но не советчиков матери.
Что же именно в родительских практиках старших поколений не устраивает современных матерей? Каких ошибок собственных родителей они надеются избежать? Данные об этом представлены в таблице 3.
Полученные результаты демонстрируют удивительное единодушие матерей обеих выборок в указании на ошибочные методы воспитания, практиковавшиеся их родителями. Первое по значимости место принадлежит проявлениям психологического насилия (угрозы, запугивание, манипулирование, навязывание приоритетов, давление, оскорбления, семейные скандалы), второе место занимают авторитарные методы регулирования отношений и жесткая регламентация жизни семье (р<0,01 для американских матерей и на границе значимости для россиянок).
Таблица 3
Отношение респондентов к методам воспитания, практиковавшимися их собственными родителями (в процентах)
Методы воспитания Россия США Различия
Психологическое насилие 37,5 73,1 р<0,01
Авторитарность, жесткая регламентация жизни 25 38,5
Отсутствие правил и режима, излишек свободы 9,4 19,2
Физические наказания 15,6 0
Гиперопека 15,6 11,5
Примечание: суммарные показатели высказываний превышают 100%, поскольку респонденты давали более одного ответа
При этом американские матери значимо чаще, чем российские, говорят о своем негативном отношении к этим методам воспитания, что мы связываем с большей актуализацией в американском обществе проблемы психологического насилия. Вместе с тем некоторые матери считают неверной и практику предоставления ребенку излишней свободы, отсутствия упорядоченности жизни, то есть, по сути
дела, безнадзорность. На недопустимость физических наказаний указывают только российские матери (15,6% высказываний), в большинстве же американских семей эта форма воспитания не практикуется, чему в немалой степени способствуют нормы ювенальной юстиции. Возможно, в данном случае имеет место преобразование физической агрессии в психологическую, что и проявилось в высоком уровне переживания респондентами психологического насилия со стороны родителей. Гиперопека, хотя и называется нашими респондентами в качестве неверного способа воспитания, занимает предпоследнее по значимости место в обеих выборках. Мы связываем это с эмоциональной противоречивостью феномена гиперопеки, которая переживается ребенком как любовь и забота близких, но несколько избыточная и удушающая.
Критичность современных матерей по отношению к практикам воспитания, применявшимся в их родительских семьях, объясняется не только личным негативным детским опытом, но и значительной демократизацией детско-родительских отношений в обществе префигуративной культуры. О сокращении дистанции между детьми и родителями, повышении «родительской толерантности и демократичности» говорят 21,9% российских и 34,6% американских мам. Нынешние дети проводят дома, в семье, намного больше времени, чем проводили их родители. Сближению детей и родителей способствует и развитие инфраструктуры современного досуга, включение в него так называемых «детских опций»: специальная мебель и уголки для детей в кафе, ресторанах, торговых центрах, детское меню в самолете, поезде, отеле, возможность приобретения привычного для ребенка питания и средств гигиены и ухода практически в любом магазине. Пандусы для колясок, эскалаторы, лифты, пеленальные столики, имеющиеся практически в каждом современном торгово-развлекательном центре, создают безбарьерную среду для родителей с ма-
ленькими детьми. Ребенок действительно имеет возможность «естественно врасти в жизнь семьи», участвовать в семейном отдыхе, путешествиях, бытовых делах, а его родители все меньше нуждаются в помощи бабушек и чувствуют себя все более независимыми от старшего поколения.
Выше мы уже говорили о том, что современная информационная среда предлагает целый ряд моделей родительства, часть которых становится особенно популярной среди молодых родителей [8]. Мы предложили нашим респондентам перечень таких моделей с их кратким описанием и метафорой, отражающей идею каждой модели, и попросили их выбрать те утверждения, с которыми они согласны. Например: «В воспитании ребенка я следую культурной традиции моей семьи и моего народа («Воспитываю своего ребенка так, как воспитывали меня»)», «Я считаю, что для того, чтобы ребенок хорошо развивался, им нужно активно заниматься: чем раньше он начнет овладевать знаниями и умениями, тем больше у него шансов на успешную жизнь («Раннее развитие - залог успеха»)». В список вошли модели «разумного», «традиционного», «естественного», «интенсивного» и «альфа» родительства. Данные представлены в таблице 4.
Таблица 4
Предпочтение респондентами различных моделей родительства (в процентах)
Модель родительства Россия США Различия
Разумное 59,4 61,5
Традиционное 31,3 15,4 р<0,05
Естественное 12,5 30,8 р<0,05
Интенсивное 59,4 61,5
Альфа 9,4 15,4
Примечание: суммарные показатели выборок превышают 100%, поскольку респонденты выбирали свыше одного утверждения
Полученные данные свидетельствуют о том, что стратегии родительства, реализуемые нашими респондентами, имеют мозаичный характер, соединяя в себе элементы разных моделей. Родительские практики большинства матерей обеих выборок сочетают в себе модели разумного и интенсивного родительства, то есть ориентированы на учет потребностей и состояний ребенка и создание условий для его раннего развития. Популярность этих моделей в полной мере отражает ориентацию современных матерей на гибкий, демократичный стиль взаимодействия с ребенком, с одной стороны, и подверженность давлению социума, пропагандирующего идеи интенсивного родительства через рекламу полезных для детей товаров и услуг, с другой. На втором по значимости месте для американских мам оказалась модель естественного роди-тельства (р<0,01), в то время как для россиянок столь же значимой стала модель ро-дительства, ориентированная на семейные традиции (р<0,01). «Недемократичное» альфа-родительство привлекает наименьшее число матерей, и это, на наш взгляд, убедительно свидетельствует о неконгруэнтности его идеологии эпохе префигура-тивной культуры.
Многие респонденты отмечают перенасыщенность современного информационного потока привлекательными и одновременно противоречивыми сведениями и советами по уходу за детьми, давление которого отмечают 25% российских и 38,5% американских матерей. Тем не менее, как показали результаты нашего исследования, они успешно справляются с выбором той стратегии родительского поведения, которая в наибольшей степени отвечает их собственной картине мира, родительским приоритетам, убеждениям и ценностям. Ортодоксальное следование какой-либо одной идеологии родительства встречается нечасто, о чем свидетельствуют не только наши данные, но и анализ контента родительских форумов: многие
матери, аргументируя свою позицию, говорят о том, что «все-таки нужно фильтровать и скептически подходить к любой концепции воспитания и обращения с ребенком, пусть даже и самой что ни на есть естественной».
Заключение
Материалы, полученные в ходе нашего исследования, позволяют составить обобщенный психологический образ семьи и родительства, характерный для матерей общества префигуративной культуры.
Приоритеты современной молодой семьи, связанные с профессиональной самореализацией, созданием материального фундамента семейной жизни, становятся основной причиной так называемого отложенного родительства, типичного для большинства развитых стран. Современная семья - это преимущественно полная нуклеарная малодетная семья, смысловым центром которой является уход за детьми и комфортная жизнь всех ее членов. Дето-центричность постепенно уступает место идее естественного врастания ребенка в жизнь семьи, чему способствует развитие инфраструктуры сервиса, постоянно расширяющего «детские опции» в перечне услуг. Участие ребенка в семейном досуге становится комфортным для родителей, они все меньше нуждаются в помощниках и чувствуют себя все более независимыми от старшего поколения.
Прародители находятся на периферии образа семьи современных матерей, рассматриваются только как потенциальные помощники по уходу за детьми, но не как носители необходимых молодым родителям знаний и умений. Родительские практики прежних лет не только не актуальны, но и оцениваются как ошибочные, репрессивные и подавляющие, не отвечающие демократичному характеру психологической культуры современного общества. Молодые матери ориентируются на модели ро-дительства, которые конструирует инфор-
мационная среда постиндустриального общества, однако реализуемые ими стратегии родительства имеют мозаичный характер, соединяя в себе элементы разных моделей. Наиболее привлекательными для них оказываются практики разумного и интенсивного родительства, сочетающие установки на следование за потребностями и возможностями ребенка с убежденностью в пользе и преимуществах раннего развития.
Наряду со значительным сходством выявились и определенные различия в содержании образа семьи у матерей, принадлежащих к разным культурным сообществам.
Так, среди американских матерей растет толерантное отношение к тому, что атмосфера любви, взаимопонимания и психологического комфорта как условие семейного счастья может успешно конкурировать с ценностью традиционной структуры семьи, тогда как для российских мам именно полнота семьи выступает главным критерием ее благополучия. В то же время проживание в расширенной семье, расцениваемое российскими матерями как вынужденное, хотя и имеющее свои преимущества, оказывается потенциально привлекательным для многих американских матерей, у которых реальный опыт совместного проживания в большой семье ограничен праздничными и каникулярными встречами с родными.
Определенные различия имеются и в предпочтении моделей родительства: треть американских матерей разделяет идеи естественного родительства, такому же числу россиянок близки традиционные принципы воспитания. Здесь, по-видимому, сказывается влияние доминирующих ценностей общественного сознания, актуализирующих значимость контекстных идей. В частности, ценностное отношение к природе, здоровому образу жизни, типичное для американского общества, создает психологическую установку на принятие близких по тематике идей естественного родительства. Аналогичную функцию для российских матерей выполняет традиционалистский контекст национальных цен-
ностей, в которые успешно вписывается и отношение к воспитанию детей.
Кросс-культурный характер нашего исследования позволяет сделать вывод о том, что психологическое содержание образа семьи и родительства современных матерей определяется преимущественно глобальными социально-экономическими, культурными и информационными процессами, протекающими в обществе префигуративной культуры. Именно этим обусловлено значительное сходство многих позиций российских и американских матерей, относящихся к одной возрастной когорте. Различия в содержании образа семьи у представителей разных стран определяются доминирующими идеями и традиционными ценностями, отражающими ментальность нации.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ. Проект № 14-06-00685-а.
Литература
1. Антонов А.И., Борисов В.А. Динамика населения России в XXI в. и приоритеты демографической политики. - М.: Ключ. 2006.
2. Афонина Н.Ю. «Желтая тревога»: от биологической нормы к замедлению темпов умственного развития / Психология эффективного родительства: Материалы международной научно-практической конференции. - Курск: КГМУ, 2011. - С. 21-29.
3. Захаров С.В. Перспективы рождаемости в России: второй демографический переход // Отечественные записки. - 2005. - № 3. -С. 124-140.
4. Комаровский Е. Здоровье ребенка и здравый смысл его родственников. - М.: «Экс-мо», 2014. - 592 с.
5. Кулешова К.В. Произвольное прерывание беременности / Психология эффективного родительства: Материалы международной научно-практической конференции. -Курск: КГМУ, 2011. - С. 260-268.
6. Мид М. Культура и мир детства. - М.: Наука, 1983. - 398 с.
7. Ньюфелд Г., Матэ Г. Не упускайте своих детей. - М.: Ресурс, 2012.
8. Поливанова К.Н. Современное родитель-ство как предмет исследовании // Электронный журнал «Психологическая наука и образование psyedu.ru». - 2015. - Т. 7. -№ 3. - С. 1-11.
9. Стрельник Е. «Жизнь по доктору Ко-маровскому»: конструирование роди-тельства в советах по уходу за детьми // Laboratorium. - 2015. - Т. 7(2). - С. 83-105.
10. Федеральный закон от 29.12.2012 N 273-Ф3 (ред. от 02.06.2016) «Об образовании в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 13.06.2016).
11. Чернова Ж.В. Семья как политический вопрос: государственный проект и практики приватности. - СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2013. - 288 с.
References
1. Antonov AI, Borisov VA. Dinamika naseleniya Rossii v XXI v. i prioritety demograficheskoy politiki. Moscow: Klyuch, 2006. (in Russian).
2. Afonina NYu. «Zheltaya trevoga»: ot biolog-icheskoy normy k zamedleniyu tempov um-stvennogo razvitiya. Psikhologiya effektivno-go roditel'stva: Materialy mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii. Kursk: KGMU, 2011: 21-29 (in Russian).
3. Zakharov SV. Perspektivy rozhdayemosti v Rossii: vtoroy demograficheskiy perekhod.
Otechestvennyye zapiski 2005; 3:124-140 (in Russian).
4. Komarovskiy Ye. Zdorov'ye rebenka i zdravyy smysl yego rodstvennikov. Moscow: «Eksmo» 2014: 592 (in Russian).
5. Kuleshova KV. Proizvol'noye preryvaniye beremennosti. Psikhologiya effektivnogo roditel'stva: Materialy mezhdunarodnoy nauch-no-prakticheskoy konferentsii. Kursk: KGMU 2011: 260-268 (in Russian).
6. Mid M. Kul'tura i mir detstva. Moscow: Nau-ka 1983: 398 (in Russian).
7. N'yufeld G, Mate G. Ne upuskayte svoikh detey. Moscow: Resurs 2012 (in Russian).
8. Polivanova KN. Sovremennoye roditel'stvo kak predmet issledovanii. Elektronnyy zhurnal «Psikhologicheskaya nauka i obrazovaniye psye-du.ru» 2015; 7(3):1-11 (in Russian).
9. Strel'nik Ye. «Zhizn' po doktoru Komarovs-komu»: konstruirovaniye roditel'stva v sove-takh po ukhodu za det'mi. Laboratorium 2015; 7(2):83-105 (in Russian).
10. Federal'nyy zakon ot 29.12.2012 N 273-FZ (red. ot 02.06.2016) «Ob obrazovanii v Rossi-yskoy Federatsii» (s izm. i dop., vstup. v silu s 13.06.2016) (in Russian).
11. Chernova Zh.V. Sem'ya kak politicheskiy vo-pros: gosudarstvennyy proyekt i praktiki pri-vatnosti. St-Petersburg: Izdatel'stvo Yevropey-skogo universiteta v Sankt-Peterburge 2013: 288 (in Russian).
MODERN MOTHERS' IMAGE OF FAMILY AND PARENTING: A CROSS-CULTURAL STUDY
A.D. ANDREEVA Psychological Institute RAE, Moscow
The article presents the results of a cross-cultural study comparing Russian and American mothers' image of family and parenting. The problem is analyzed in the context of the idea that family relationships undergo transformations in the process of human society cultural changes. It is shown that the content and the structure of the family image (as it is viewed by modern mothers) are determined by global sociocultural, economic and information processes distinctive for prefigurative culture. Differences in the structure of the family image that can be observed in different countries are determined by dominating ideas and traditional values that reflect the national mentality.
Keywords: psychological image, family, parenting models, prefigurative culture.
Address:
Andreeva A., Ph.D., 9-4 Mokhovaya str., Moscow, 125009, Russia
E-mail: [email protected]
