CC BY
137
З. В. Сикевич
ОБРАЗ РОССИИ В КОНТЕКСТЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ РУССКИХ (по материалам социологических исследований) *
Прежде всего, надо определиться с понятием «национальной идентичности», которое зачастую смешивается с идентичностью этнической. Между тем, эти категории обозначают совершенно разные групповые идентификации, особенно в России в силу ее федеративного устройства и смешанного состава населения.
Для всех народов нашей страны, кроме русского, различие очевидно: в этническом самоопределении содержится осознание своей принадлежности к определенной этнической группе, в то время как национальная самоидентификация предполагает символическое включение себя в гражданскую общность «мы — россияне».
Естественно, что для национальной консолидации необходимо, чтобы значимость национального «мы» превышала, причем как на уровне установки, так и на уровне социального поведения, этническое обособление. В противном случае велика вероятность перехода латентных этнических противоречий в открытые этнические конфликты. К сожалению, судя по данным специальных исследований, принадлежность к этнической группе для многих граждан России все еще остается ведущей групповой идентичностью.
Несколько по-иному обстоит дело с русскими. Именно в отношении к ним чаще всего и смешиваются эти две категории, а некоторые политики и журналисты вообще спокойно заменяют «русских» «россиянами», оперируя этими словами как синонимами.
Такая замена может происходить либо по незнанию, что простительно, либо, и это значительно хуже, намеренно, по причине определенной идеологической установки, отказывающей русским в праве на этничность, которая не возбраняется национальным меньшинствам России.
Кстати, именно эта либеральная установка (в духе западного понятия «гражданского национализма») в российской ситуации почти неизбежно приводит к усилению защитной функции этничности и выдвижению крайне опасных для нашей страны лозунгов типа «Россия — для русских».
Чем же отличается «русский» от «россиянина»?
В содержании этнического «мы» для русских доминирует рефлексия культурной традиции, примордиальное чувство общих корней, так называемой «почвы», представление о чертах «нашего» национального характера со всеми его многочисленными достоинствами и не менее многочисленными недостатками.
Ядром национального «мы» для русских является образ России — Родины и России — государства, с которым, естественно, как титульный народ в наибольшей мере идентифицируют себя как раз русские.
* Исследования проводились при финансовой поддержке РГНФ (проект № 07-03-02013а) и РФФИ (проект № 07-06-00242а).
© З. В. Сикевич, 2009
Именно поэтому образ России в коллективных представлениях петербуржцев стал своего рода эмпирическим референтом (показателем) содержания и направленности национальной идентичности.
Исследование проводилось в Петербурге в 2007-2008 гг., опрошены 589 чел., выборка квотная по полу и возрасту, все участники опроса — русские.
Образ России выявлялся с помощью ответов на открытый вопрос, респонденту предлагалось написать первых три слова, которые первыми приходят в голову при упоминании этого понятия. Вопрос формулировался в рамках методики вербальных проекций, которая выявляет нерефлексивный уровень реакции на некие социальные объекты, в меньшей мере подверженный социальному контролю.
По образу России были получены 358 ассоциаций, содержащихся в 1692 ответах.
Таблица 1
Образ России
Тематические рубрики Сумма ассоциаций (%) Сумма ответов (%)
Природно-географическая среда 19,3 33,9
Государственно-политические символы 15,9 15,3
Предметный мир 4,5 4,8
Культура и традиции 8,4 4,8
Экономика 2,5 2,7
Персоналии 3,6 6,3
Качества народа 15,5 11,7
Эмоционально-чувственные ассоциации (положительные) 10,9 12,2
Эмоционально-чувственные ассоциации (отрицательные) 15,9 7,8
Личностное отношение 3,6 2,5
ИТОГО 100,0 (358 ассоциаций) 100,0 (1092 ответов)
Как мы видим по данным, представленным в табл. 1, образ России достаточно противоречив. Обратимся сначала к эмоционально-чувственным ассоциациям. В совокупности по числу ассоциаций они составляют 26,8 % (т. е. превышают четверть полученных характеристик), по числу ответов — 20 % (1/5 полученных данных).
В ряду положительных оценок преобладают образы национальной идентичности (Родина, Отечество, Дом и т. п.). Россия ассоциируется у своих граждан с такими позитивными понятиями как мир, успех, радость, свет, нежность счастье и т. п.
Негативные ассоциации, которых даже больше, чем позитивных, связаны исключительно с оценкой деятельности российской власти, т. е. с государством, но не с Россией-Родиной. Власть вызывает образы «коррупции», «бюрократии», «бандитизма», «произвола», ее называют «толпой идиотов у кормушки».
Ознакомимся с причинами этого недовольства, более подробно рассмотренными в ходе более раннего исследования (2006 г., квотная выборка жителей Петербурга, 634 чел.), на примере ответов на вопрос «В России плохо то, что...»
Прежде всего, отмечается отсутствие власти как таковой. В России власть должна быть сильной, иначе, учитывая крайне низкий уровень правосознания граждан, она не способна обеспечить порядок. В ответах говорится об отсутствии крепкой власти, о том, что «нет порядка, в смысле — не работают законы», «нет сильной руки», «все позволено», «беспорядок», «развал», «полный произвол» и «безвластие» (124 ответа).
Кроме этого, законы не обеспечивают права граждан: «не соблюдается Конституция», «преступления остаются безнаказанными», «судебная власть зависима», «законы не на стороне бедных людей», «нет законов, а если есть — все равно не выполняются», «люди не знают законов, а они этим пользуются». В последнем суждении стоит обратить внимание на красноречивое «они», т. е. речь идет о неосознаваемом дистанцировании гражданина от власти (96 ответов).
Многие из респондентов говорили о продажности власти, ее коррумпированности. Если попытаться обобщить ответы, то уместным окажется несколько архаичный термин «казнокрады» (94 ответа): «все воруют», «всю страну продали, растащили и разворовали», «правят бандиты», «чиновники крадут и все это знают», «у власти хапуги», «страной управляют люди, которые работают на свой карман», «каждый из них пытается урвать» и т. п.
По мнению петербуржцев, власть не профессиональна и безнравственна (41 ответ): «власть любит только себя», «нет хороших и достойных политиков», «к власти пришли нечестные, непорядочные и недобросовестные люди», «не специалисты», «мало интеллигентных людей», «у власти — засилье дураков, вчерашних двоечников» и т. п.
И наконец, власть равнодушна к нуждам простых людей (35 ответов): «государство отделено от личности», «те, кто наверху, забывают о тех, кто внизу», «власти на местах спят, либо взяточники», «до людей никому нет дела», «государство грабит народ, а мы ни в чем не виноваты», «человека превратили в г..» и т. п.
В качестве примеров конкретных высказывания приводятся наиболее «приличные» ответы, около 4 % суждений участников опроса относительно российской власти вообще содержат непечатные выражения.
Другим источником негативных эмоций, судя по данным исследования 2007-2 008 г., является нестабильность социальной среды («убогость», «беспорядок», «бедность», «вымирание народа и т. п.).
Каждый третий участник опроса включил в свой образ России ассоциации, связанные с природно-географической средой.
Россия для респондентов — это прежде всего ее просторы, масштаб, огромные, обширные, необъятные земли. Вот наиболее характерные ответы: «просторы», «без конца и края», «от Калининграда до Владивостока», «приволье», «раздолье» и т. п.
Таким образом, географический детерминизм, роль которого отмечали русские философы (Бердяев, Ильин, Флоренский), а позже Л. Н. Гумилев, в массовом сознании продолжает уверенно лидировать, несмотря на скепсис, проявляемый по отношению к этому подходу, со стороны академической науки.
Примечательно, что урбанистическая среда, хотя все респонденты — горожане, вспоминается относительно реже, чем природа, в частности, леса, березы, поля, моря, реки и т. п.
Второе место по числу ассоциаций занимают ответы, объединенные рубрикой «государственно-политическая символика». В этих образах Россия предстает как великая держава, упоминается ее мощь, могущество, сила, непобедимость и величие, иными словами, эти образы носят отчетливо этатический, т. е. державный характер.
В меньшей степени в восприятии России представлен предметный мир (исключение составляет водка), культура (доминируют дежурные матрешки и балалайки), и экономика, которая ограничивается газом и нефтью.
Отдельно хотелось бы остановиться на державном характере государственнополитической символики образа России, которая фиксируется нами на протяжении уже 10 лет во всех исследованиях, проводимых лаборатория этнической социологии и психологии НИИ комплексных социальных исследований.
Эта тенденция была выявлена нами, в частности, при изучении исторического сознания россиян. Очевидно, что историческая память, ее содержание также является частью национальной идентичности и от того, какие именно образы в ней доминируют, зависит и направленность самосознания народа.
Выяснилось, что в содержании исторической символики национальная идентичность носит ретроспективный характер. На уровне оценки национальной истории периодам Российской империи и советской власти отдается предпочтение по сравнению с новейшей историей, к которой были условно отнесены события, начиная с 1985 г. Как по «образу» России, так и в этом случае, вопрос предполагал свободные ассоциации относительно заданного объекта. Выявлялся аффективный образ национальный истории («исторические события и деятели, вызывающие чувство гордости и чувство стыда»).
Таблица 2
Исторические события, вызывающие чувство гордости и чувство стыда
Вызывающие чувство гордости Кол-во событий (в %) Кол-во ответов (в %). Вызывающие чувство стыда (в %) Кол-во событий (в %) Кол-во ответов (в %)
События до 1917 г. 31,2 19,5 События до 1917 г. 11,7 5,8
Периода советской власти 26,8 62,8 Периода советской власти 21,4 38,7
Современные 42,0 17,9 Современные 66,9 54,5
При сравнительном анализе, с одной стороны, событий, вызывающих чувство гордости, а с другой — вызывающих чувство стыда, обнаруживается следующее. Если период до 1917 г. примерно в три раза чаще вызывает положительные эмоции, чем отрицательные, а период советской власти в 1,7 раза чаще оценивается положительно, чем отрицательно, то современные события (новейшая история) в 3 раза чаще вызывают чувство стыда, чем чувство гордости (по количеству ответов).
Среди позитивных событий дореволюционного прошлого доминируют многочисленные воспоминания о победоносных войнах России. Упоминаются, в частности, походы князя Олега на Константинополь, Куликовская битва, взятие Иваном Грозным Казани, Невская битва, Ледовое побоище, победа над поляками в 1612 г., все русско-турецкие войны, т. е. события именно «державного» ряда.
Примечательно, что события, связанные с реформированием России (в частности, Петром I, Александром II, Столыпиным и Витте), с географическими открытиями и культурными достижениями по численности примерно в 2-3 раза уступают военно-политическим достижениям государства.
Высокая доля положительных оценок, связанных с периодом советской власти, формируется почти исключительно за счет победы в Великой Отечественной войне и в меньшей
степени — приоритета в космосе. Примечательна и сама формулировка ответов (не «победа над фашизмом», а просто «Отечественная война», и не «полет Гагарина», а «завоевание космоса»). Подобная лексика так же, как и доминирование военных побед над гражданскими свершениями наглядно демонстрирует «державное» содержание национальной идентичности русских.
Среди современных событий, вызывающих положительные эмоции, доминируют «спортивные победы» и «Путин». Остальные ответы, в частности, упоминание «демократии», «свободы», «снятия железного занавеса» и т. д., т. е. всего того, что было первичным смыслом горбачевской перестройки, носят единичный характер (1-3 голоса).
Вместе с тем, негативный ряд осмысления современности включает 103 события, содержащиеся в 325 ответах. Доминантой этих оценок является распад СССР, этнические конфликты, перестройка («горбачевщина»), униженное состояние простых людей.
Для большинства людей история персонифицирована в лицах, именно поэтому участникам опроса было предложено назвать исторических деятелей, вызывающих как чувство гордости, так и чувство стыда.
Данные, приведенные в табл. 3, свидетельствую о том, что в качестве «деятелей» истории воспринимаются исключительно политики, даже рубрика положительно оцениваемых персоналий на три четверти состоит из политиков, что же касается негативного ряда, то «стыдятся» участники опроса исключительно государственных «мужей». Наиболее примечательно то, что если среди «положительных» образов доминируют дореволюционные деятели, то в числе «негативных» образов примерно равными долями представлены советские и современные политики.
Таблица 3
Типология деятелей российской истории, вызывающих чувство гордости и чувство стыда
Чувство гордости Число ответов (в %) Чувство стыда Число ответов (в %)
Государственные деятели 74,0 Государственные деятели 99,2
в том числе — до 1917 года 37,5 в том числе — до 1917 г. 9,1
• периода советской власти 17,0 • периода советской власти 40,3
• современные 19,5 • современные 49,8
Деятели науки и техники 13,9 Деятели шоу-бизнеса 0,8
Деятели культуры 10,2
Спортсмены 1,9
В положительном контексте чаще всего назывались (в порядке предпочтения): Петр I, Путин, Сталин, Жуков, Столыпин, Екатерина II, Гагарин, Суворов и Ленин. Стоит заметить, что более чем на половину этот список соответствует именам, оказавшимся в финальной части телевизионного проекта «Имя Россия».
Чувство стыда у трети участников опроса вызывает Сталин, а также (в порядке убывания) Ельцин, Горбачев, Ленин, Берия, Чубайс, Путин, Матвиенко.
Обращает внимание то, что три человека — Ленин, Сталин и Путин — фигурируют в обоих списках. Но Путина примерно в 4 раза чаще любят, чем не любят, а со Сталиным и Лениным дело обстоит наоборот. Первый из них вызывает негативные эмоции почти в 4 раза чаще, чем позитивные, второй оценивается отрицательно более чем в 2 раза чаще, чем положительно.
Среди тех, кто вызывает чувство гордости, 4 дореволюционные персоналии, 4 советских деятеля и единственный, современный политик — недавний президент, а ныне премьер-министр. Среди тех, кто вызывает противоположные чувства, нет ни одного дореволюционного деятеля, 3 советских персоналии и 7 современных политиков. Думается, что эти данные не требуют особых комментариев.
Какие конкретные ассоциации чаще всего возникают у петербуржцев? Каков же модальный образ России? Мы имеем возможность сопоставить его с образами Украины и Белоруссии, которые посредством той же ассоциативной техники выявлялись в опросе 2007-2008 гг.
Как оказалось, символы, связанные с природно-географической средой, доминируют в образах и Украины, и Белоруссии. Правда, в отличие от России в связи с Украиной вспоминается не столько природа, сколько названия городов и рек, то же самое относится и к Белоруссии, где исключение составляет одна лишь Беловежская пуща, которая ассоциируется равным образом и с природой и с распадом СССР в 1991 г.
В отличие от образа России в образах Украины и Белоруссии значительно богаче представлен предметный мир. Для Украины — это «сало», «горилка» и «галушки», для Белоруссии прежде всего «бульба» (картошка).
Выделяется по рубрике «персоналии» Белоруссия, исключительно за счет ассоциации этой страны с ее президентом А. Лукашенко. Следует отметить, что эмоционально-чувственные ассоциации представлены по сравнению с Россией более скудно (Украина — 11,1 % ответов, Белоруссия — 9,4 %), ясно, что эти образы носят более рациональный, информативный характер, они достаточно стереотипны.
Стоит специально отметить и то, что Украина чаще вызывает отрицательные эмоции, отражающие как оценку украинской власти (в частности, «сумбур», «хаос», «разброд», «раскол» и др.), так и негативную оценку российско-украинских отношений («недружелюбие», «предательство», «враждебность», «национализм» и т. п.)
Таблица 4
Модальные характеристики образа России, Украины и Белоруссии (более чем 5 % опрошенных)
Россия % Украина % Белоруссия %
Бескрайняя, большая, просторы 21,2 Сало 26,0 Лукашенко 32,3
Путин 12,0 Киев 14,2 Бульба, картошка 26,2
Родина 9,0 Оранжевая революция 10,2 Минск 16,5
Леса 8,2 Крым 9,0 Беловежская пуща 7,5
Березы 8,0 Горилка 8,3 Хатынь 5,5
Москва 7,8 Тимошенко 8,3 Горилка 5,0
Петербург 6,2 Борщ 8,0 Белорусский трикотаж 5,0
Государство, держава, страна 6,2 Крещатик 7,5
Водка 5,7 Хохлы 6,8
Могучая, сильная 5,5 Галушки 5,0
Природа 5,0
Мой дом 5,0
Мы видим, что наиболее эмоционально насыщен образ России, в нем же более всего отражается детерминированность восприятия природой и географией расселения. Вместе с тем, образ России — самый «державный» по своему содержанию, ни в образе Украины, ни в образе Белоруссии их государственный статус не фигурирует. Думается, что эмоциональность образа обусловлена тем, что ассоциации порождаются образом «своей» страны, Родины. Что же касается «державной» акцентуации образов, то это, как уже говорилось, характерно для национальной идентичности русских.
Украина — наиболее стереотипна («сало», «горилка») и в то же время, более других интроспективна («оранжевая революция» — событие новейшей истории — занимает значительное место среди модальных признаков).
Белоруссию персонифицирует для участников ее президент, упоминаемый даже чаще популярного Путина. Кроме этого, обращает внимание, что только в связи с Белоруссией возникает ассоциация с промышленным производством («белорусский трикотаж»), кстати, среди других ответов, не перешагнувших 5 % частотность, названы и «Белазы», и «Мазы», и «телевизоры».
Не вызывает сомнения, что образ страны включает и представление о ее народе. Именно поэтому респондентам был предложен отдельный вопрос, касающийся так называемого «национального характера» русских, украинцев и белорусов.
Обратимся к сравнению модальных качеств 3 оцениваемых народов (см. табл. 4).
Таблица 4
Модальные качества славянских народов
Русские % Украинцы % Белорусы %
Доброта 23,0 Хитрость 31,0 Трудолюбие 21,0
Лень 17,0 Веселый нрав 14,0 Доброта 16,0
Гостеприимство 11,5 Жадность 11,0 Хитрость 8,5
Открытость 11,2 Гостеприимство 7,0 Гостеприимство 7,7
Пьянство 11,0 Доброта 6,5 Простота, простодушие 6,0
Терпимость 7,5 Трудолюбие 6,3 Жадность 5,7
Терпеливость 6,3 Лень, праздность 5,3 Работящие, работяги 5,7
Простота, простодушие 6,0 Певучие 5,3 Лень 5,5
Трудолюбие 6,0 Хлебосольство 5,0 Спокойствие 5,0
Отзывчивость 5,0 Национализм 5,0 Мягкость, кротость 5,0
Обращает на себя внимание то, что из 10 наиболее часто возникающих ассоциаций в образе русского 8 положительных и две отрицательных; в образе украинца — 6 положительных и 4 отрицательных, в образе белоруса — 7 положительных и 3 отрицательных.
Белорусы почти так же добры, как русские, но в отличие от них, трудолюбивы. Примечательно, что лень присутствует во всех трех образах, однако ленивее других все же русские.
В образе белоруса обнаруживается определенное противоречие: этот народ, по мнению участников опроса, одновременно и хитрый, и простодушный, гостеприимный и жадный. Образ украинца несколько более целостный: это хитрый, веселый и жадный человек, хотя и отличающийся гостеприимством.
Характерно, что в образах русского и белоруса социальные качества отсутствуют, украинцам приписывается национализм.
То, что «мы» кажемся себе «лучше других», естественно, такова природа автостереотипа. Именно поэтому и удается сохранять позитивную этническую и национальную идентичность. Вместе с тем, участники опроса довольно самокритичны, указывая на извечные русские недостатки — лень и пьянство.
Определенное сходство всех трех образов также не должно удивлять, ведь речь идет о близких по культурно-историческим связям славянских народах, к тому же в течение долгого времени живших в пределах одного государства.
На что в заключение хотелось бы обратить особое внимание?
Во-первых, образ России, если вывести «за скобки» Путина, абсолютно «вневременной», такие же ассоциации относительно России у русских могли возникнуть и 100, и 200 лет назад. В этом состоит его отличие от образов Украины и Белоруссии, в которых присутствуют, пусть и в небольшой степени, политические или экономические реалии сегодняшнего дня. В целом, это понятно. Новейшая история, «современность», практика государственного управления в России, как мы видели, отвергается людьми, вызывает у них почти исключительно негативные эмоции. Именно поэтому для сохранения позитивной национальной идентичности эти символы как бы неосознанно вымываются из ассоциативного ряда, — эта операция необходима для подержания позитивной национальной идентичности и люди, если этого и не понимают, то чувствуют.
Не случайно эмоциональный ряд ассоциаций столь значителен по своей насыщенности и количеству ответов.
Во-вторых, парадоксально то, что «держава», которой ее граждане явно гордятся, опираясь на этот образ в своем национальном самоопределении, существует как бы автономно от «власти», ими отвергаемой. Это, кстати, косвенно свидетельствует о вневременном символическом характере образа Российской «державы» в сознании ее граждан, в отличие от вполне конкретного реалистического образа власти, «привязанной» к историческому времени.
Этот факт требует дальнейшего осмысления и изучения, но уже сейчас ясно то, что подобные установки не могут не подтачивать национальную идентичность русских, оторванную от сегодняшнего дня и обращенную к историческим или вневременным символам России как государства.
И наконец, в-третьих, доминирование эмоционального ряда и природногеографических ассоциаций позволяет заключить, что Россия для русских все же сначала просто Родина-матушка, а уж потом государство, пусть даже и «великая держава».
Возможно, именно в этой точке и сходятся воедино этническая и национальная идентичность нашего народа, что позволяет с некоторым оптимизмом смотреть в будущее.
