CC BY
91
МЕЖКУЛЬ ТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ INTERCULTURAL COMMUNICATION
УДК 820: 821.161: 821.51: 82-1/-9 10.36622/AQMPJ.2021.30.53.018
Казанский федеральный университет аспирант 2 года обучения Тао Ли
Россия, г. Казань, тел. 89870685203 e-mail: luotaoli@mail.ru
Kazan Federal University Postgraduate student 2 year of study Tao Li
Russia, Kazan, tel. 89870685203 e-mail: luotaoli@mail.ru
Тао Ли
ОБРАЗ МАТЕРИ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ЧЖАН АЙЛИН, Л. УЛИЦКОЙ И Л. ПЕТРУШЕВСКОЙ: СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
В статье рассматривается воплощение образа матери в произведениях русской и китайской литературы. Цель работы - выделить сходства и различия в раскрытии образа матери в произведениях представительниц женской прозы ХХ века: Чжан Айлин, Л. Улицкой и Л. Петрушевской. Новизна исследования реализована в сопоставительном аспекте и в герменевтическом подходе к творчеству данных авторов. В ходе проведенного анализа выявлены как сходства в раскрытии образа матери в произведениях Чжан Айлин, Людмилы Улицкой и Людмилы Петрушевской, так и различия, обусловленные национальными и историческими обстоятельствами. Так, раскрываемый на примере повестей «Золотой замок» Чжан Айлин и «Маленькая Грозная» Петрушевской, образ матери-тирана и образ Медеи из романа Людмилы Улицкой «Медея и ее дети» противопоставляются образам матерей в произведениях китайской писательницы и героине Л. Петрушевской. В ходе исследования мы пришли к выводу, что в китайской литературе ХХ века меняется отношение к патриархальным ценностях. Это проявляется, в частности, в женской прозе этого времени. Романы и повести Чжан Айлин раскрывают характеры, которые близки к образам, созданным в конце ХХ века представительницами русской женской прозы. Героини китайской писательницы несут в себе черты патриархальности. Людмила Петрушевская и Людмила Улицкая осмысливают жизнь своих героинь в перспективе более широких исторических и культурных обобщений. Результаты исследования могут быть использованы в практике преподавания русской литературы в высшей школе.
Ключевые слова: женская проза, образ матери, Чжан Айлин, Л. Улицкая, Л. Петрушевская.
The article examines the embodiment of the image of the mother in the works of Russian and Chinese literature. The aim of the work is to show the similarities and differences in the representation of the image of the mother in the works of the representatives of women's prose of the 20th century: Zhang Ailin, Lyudmila Ulitskaya and Lyudmila Petrushevskaya. The novelty of the study lies in the comparative aspect and in the application of the hermeneutic approach to the works of the compared authors. In the course of the analysis, similarities in the portrayal of the image of the mother in the works of Zhang Ailin, Lyudmila Ulitskaya and Lyudmila Petrushevskaya, as well as differences due to national and historical circumstances were exhibited. Thus, on the example of the story "The Golden Castle" by Zhang Ailin and "The Little Terrible" by Petrushevskaya, the image of a tyrannical mother is revealed, the image of Medea from the novel "Medea and Her Children" by Lyudmila Ulitskaya is contrasted with the two images of mother from the works of a Chinese writer and the heroine L. Petrushevskaya. In conclusion, in twentieth-century Chinese literature, attitudes toward patriarchal values are changing, which is especially manifested in the women's prose of this period. The novels and stories of Zhang Ailing present characters close to the images created at the end of the twentieth century by representatives of Russian women's prose. The heroines of the Chinese writer bear the features of patriarchy.
Tao Li
THE IMAGE OF THE MOTHER IN THE WORKS OF ZHANG AILIN, LYUDMILA ULITSKAYA AND LYUDMILA PETRUSHEVSKAYA: A COMPARATIVE ASPECT
© Тао Ли, 2021
Petrushevskaya and Ulitskaya comprehend the life of their heroines in the perspective of broader historical and cultural generalizations. The research results can be used as material for teaching Russian literature at universities.
Key words: female prose, image of a mother, Zhang Ailin, Lyudmila Ulitskaya, Lyudmila Petrushevskaya.
Мать - это особый женский образ. Он является символом, содержащим многочисленные культурные сведения, и культурные традиции, которые он несет в себе, также многогранны. Именно с этим образом ассоциируются такие качества, как любовь, забота, мудрость и доброта. Также образ матери отражает ценностную ориентацию культуры, которая проявляется в произведениях художественной литературы. По мнению психологов, мать с раннего детства для ребёнка самый близкий человек, благодаря которому происходит его становление в обществе.
В современной литературе образ матери является весьма неоднозначным.
В центре нашего внимания произведения Чжан Айлин "^Щй" («Золотой замок»), («Сутры
сердца»), («Любовь, разрушающая города»), Л.Улицкой «Медея и ее дети», Л.Петрушевской
«Маленькая Грозная». В произведениях этих представительниц женской прозы мы можем выделить несколько типов матерей. Первый из них - образ любящей матери. В произведениях эта героиня чётко осознаёт свои обязанности и строго следует общепринятым стандартам, является достойной женщиной с добрыми нравами. Ее ореол связан с Архетипом матери по Юнгу [1; с. 209]. Этот образ соотносится с нормами этики и морали. Таких матерей уважает младшее поколение, им оказывают почтение за достойное воспитание детей. Впоследствии об их достижениях рассказывают следующим поколениям, и образ любящей матери остаётся в памяти потомков. Второй - образ злой матери. Такие матери думают только о своей выгоде, забывая о материнском предназначении, контролируют своих детей и препятствуют их счастью. Между ними есть еще одна категория: матери, которые соединяют в себе качества этих двух типов, их чрезмерная любовь к детям порой оборачивается трагедией.
Все эти типы можно встретить в произведениях известной китайской писательницы Чжан Айлин (1920-1995), написавшей за свою жизнь большое количество литературных произведений, включая романы, эссе, киносценарии и рассказы, в которых представлен образ матери.
Образ матери, созданный женщинами-писательницами, ассоциируется с понятиями «самоотверженность, жертва, любовь, страдание и т. д.» [2; с. 11], но Чжан Айлин опровергает это, она создала совершенно другой образ матери - параноидальный, эгоистичный, невежественный, больной. Это отражает пессимистическое отношение Чжан Айлин к жизни, семье и любви, поэтому созданный ей новый мир всегда холоден и бессердечен, что вызвано не только семейной атмосферой и личностью, но и той уникальной эпохой, в которой пришлось жить ей.
Образ матери под пером Чжан Айлин приобретает дополнительные характеристики.
Лицемерные матери.В древнем феодальном обществе Китая «матери» отвечали за вынашивание детей, заботу о мужьях и детях, а также за выполнение работы по дому. Именно с этим связано то, что на протяжении нескольких тысяч лет китайцы почитают своих матерей. Данное ценностное суждение о матерях, передавалось из поколения в поколение и формировало образ хороших жен и хороших матерей, которые жили по принципу «троякая покорность и четыре достоинства: «3 подчинения» (покорность женщины в юности отцу, в замужестве - мужу, в старости - сыну) и «4 добродетели» (добродетельность, скромность в речах, женственность, трудолюбие) - традиционная формула требований к женщине в старом Китая» [3; с. 24].
Такого рода матери встречаются в романах Чжан Айлин. Все они являются "хорошими семейными женщинами" и традиционными матерями. Например, миссис Сюй в («Сутры сердца»), она просто
опускает голову, безропотно терпит позор и унижения, даже когда её дочь влюбляется в ее мужа, а муж живёт с одноклассницей дочери. Мать всё равно пытается помочь мужу и дочери спрятаться от чужого осуждения, несмотря на свои переживания. Однако следует уточнить, что у этой «матери» был низкий статус в семье. Она не думала о том, как исправить данную ситуацию. Вместо этого она пожертвовала своим достоинством, чтобы защитить достоинство семьи.
Холодная, эгоистичная мать. По сравнению с патриархальными матерями такие матери при выборе между воспитанием ребёнка и работой, выбирают последнее. В романе «Любовь, разрушающая города» после того, как старший брат и свояченица потратили все деньги Бай Люсу, выгоняют её из дома. Она пытается найти утешение у матери. Старушке Бай нужно просто избавиться от своей дочери, и она просит ее вернуться в дом мужа. Ее бывший муж погиб. Если Бай Люсу усыновит двух племянников, то получит наследство умершего мужа. Только об этом думает мать героини. Когда Бай Люсу лежала на
кровати и плакала, думая о том, чтобы в последний раз попросить остаться у матери, она не осознала, что мать уже безразлично вышла из комнаты. По этому поступку Бай Люсу поняла: ШШШШШЯШо МШМШ^МЖШШШ*
^М^А" [3; с. 5]. («Каждый укрылся в своем собственном маленьком мирке, и даже если бы она разбила голову, то все равно ей не удалось бы до них достучаться. Мать, о которой она мечтала, и ее настоящая мать отличались как небо и земля») (Перевод О.П. Родионовой) [5; с. 92].
Матери-тираны. Цао Цицяов («Золотой замок»), которую долгое время подвергали гонениям и издевательствам в семье мужа, держится за деньги после смерти мужа и тещи. Это ведёт к серьёзным психологическим проблемам. Все свои травмы и обиды она переносила на своих детей. Цицяо, увидев, что её дочь влюбилась и счастлива, стала чувствовать сильную обиду. Ее ранило счастье дочери. Она начала оскорблять свою дочь, тем самым взрастив в ней неуверенность. Чжан Айлин, как никому другому, удалось идеально описать с психологической точки зрения деструктивные отношения матери и ребёнка.
Описывая данный образ, имела ли в виду Чжан Айлин свою мачеху? Скорее всего, да. Из-за подстрекательств мачехи Чжан Айлин избивал отец, и она была помещена под домашний арест. В этот период Чжан Айлин страдала от болезни, но на неё никто не обращал внимания. Мы можем с уверенностью сказать, что именно отсутствие материнской любви в детстве Чжан Айлин привело ее к созданию образа жестокой матери.
Мы понимаем, что Чжан Айлин относилась с большой неприязнью к своей мачехе. В словаре Чжан Айлин мачеха стала синонимом безумия и извращения. Эта болезненная память сопровождала писательницу всю жизнь, а также оказала большое влияние на её литературное творчество.
Образы матерей мы находим и в произведениях современных русских писателей.
Обратимся к прозе Людмилы Улицкой и Людмилы Петрушевской.
Л. Улицкая - одна из самых влиятельных писательниц в современной русской литературе. Она создала совершенно новый образ Медеи в произведении «Медея и её дети».
Исследовательница Т.А. Ровенская справедливо замечает: «Образ новой Медеи обращен к свету, он отрицает варварство, олицетворяемое с силами природы, каковой считается и эмоция. Ее фигура призвана гармонизировать хаос, восстановить равновесие, нарушаемое внешними силами политических, национальных, социальных и других факторов» [6; с. 162].
Улицкая обращается к образу Медеи, чтобы передать свои мысли о российском обществе и жизни. В произведении мы можем проследить богатство культуры, в характере Медеи мы видим глубокий российский национальный дух. Она думала о любви как о чём-то «универсальном», но ее образ не схож с Девой Марией. Можно сказать, что образ новой Медеи воплотил в себе ценности женщин России новой эпохи.
Образ Медеи - прототип идеального образа Матери. Она связана с высокими моральными стандартами, терпит несправедливое обращение в жизни. Медея глубоко любит своего мужа и предана любви. В последние годы ее муж неизлечимо болен, и Медея по-прежнему о нем заботится. После смерти мужа она обнаружила, что у мужа был роман с ее сестрой Александрой. Она похоронила боль в своем сердце.
«Семья Медеи - традиционная семья в том смысле, что в ней сохраняются семейные традиции и правила, модели поведения. Эта семья в каком-то смысле асоциальна, она не меняется от того, в каком социуме она живет, поведенческие модели в ней определяются ее внутренними законами. Она не отдает государству роль по обеспечению своей безопасности, эти функции остаются в семье, поэтому в ней должны встречаться такие монументальные фигуры, как Медея. Женщины этой семьи ощущают в себе родство с древнегреческими царицами. Медея - царственная, жреческая материнская фигура, она не отдала свое достоинство социуму, «иная над ней власть», - говорит про нее Георгий» [7].
Она же перебрасывает мост к следующему образу - Маленькой Грозной из одноименной повести Л.Петрушевской. «Образ Грозной является, на наш взгляд, постмодернистским ключом, отпирающим новую мифологему Медеи, предложенную Улицкой, в той же мере, в какой миф о Медее из Колхиды помогает понять суть образа Маленькой Грозной» [6; с. 137].
По словам С.П.Черкашиной, «Л. Петрушевская показала тип матери-тирана, а также причину появления такого типа: не каждая женщина готова отказаться от абсолютной власти, которую даёт материнство; чувствуя свою ненужность, такая женщина доступными ей средствами будет настаивать на выполнении ребёнком её требований. <...> показано отрицательное воздействие архетипа Великой Матери» [8; с. 91].
Она не знает, что такое самопожертвование и настоящая материнская любовь. Маленькая Грозная выгнала своих детей из дома и заставила их жить самостоятельно. У неё была только рациональная обязанность перед ними. Ее любовь к детям условна. Пока ее основным интересом является собственный дом, она может проявлять к своим детям настоящую заботу и материнскую любовь. В то же время, когда она чувствует, что ее сыновья могут претендовать на ее квартиру, она постепенно отстраняет их.
Один из них попал в автокатастрофу, стал калекой, тогда Грозная «проявила материнский героизм» [9; с. 5], взяв его к себе, но потом все равно выгнала. Этот сын умирает совсем молодым. Автор сочувственно рассказывает о его судьбе, говоря, что любили его только в больнице, где «и есть его настоящее место», как говорила его мать. Уезжая из дома, этот сын не смог забрать даже одеяло, которым были укрыты его больные ноги, так как папаша Грозный с «грозным видом снял одеяло с сына» [9; с. 10].
А другого сына и его беременную жену Грозная выгнала из квартиры. Ему «не было места на земле, т. е. ни в одной квартире» [9; с. 21]. Это сделало его зависимым от алкоголя, и его жизнь пошла под откос. Грозная похожа на Медею в греческой мифологии как главный виновник убийства собственных детей.
Этот образ тесно связан с традициями матриархальной системы. Она всю жизнь ненавидела мужчин, даже своего мужа и сыновей. В конце концов, она оставила квартиру своей дочери, Сталинке, у двух сыновей даже нет имен в произведении.
Людмила Петрушевская показывает Грозную как мать, которая больше заботится о своем доме, чем о своих детях, она совсем не заботится об их жилищных условиях. Кроме того, она безразлична и равнодушна к своим сыновьям, но любит свою дочь. Она оставила ей самое ценное, что у нее было -квартиру. Подобным типом является бабка Бай - мать Бай Люсу в романе Чжан Айлин.
Любовь Грозной и матери Бай Люси к своим детям условна. У них есть основной материальный интерес, а именно собственность. Вот почему, когда Бай Люсу сбежала от своего мужа, ее семья приняла ее, в это время у нее была собственность. И когда Бай Люсу была изгнана двумя своими братьями, близкие Бай Люсу уже потратили богатство, доставшееся ей при разводе, и мать не хотела тратить деньги на такую дочь, которая больше не смогла выйти замуж.
Разница в том, что Грозная, описанная Людмилой Петрушевской, - человек с феминистским духом. Грозная обращает внимание на свой жизненный уклад как женщина. Она не выносит вторжения в свой дом, она никогда не колеблется. Образ матери Бай Люсу - символ патриархальной мира, и она более благосклонна к своему сыну. На самом деле такой образ патриархальной матери очень распространен в китайских литературных произведениях, а также в фольклоре. Например, «растить сына, дабы обеспечить себе спокойную старость», «засватанная девка как разлитая вода - не наша» [10; с. 8]. Поговорка выражает одно и то же отношение, то есть вырастить сына достойнее, чем вырастить дочь. На это повлияла феодальная культура того времени.
Весьма близок к образу Грозной образ Цао Цицяо. Цао Цицяо, вышедшая из-под пера Чжан Айлин, или Грозная у Петрушевской, оба автора описывают персонажей одинаково, и оба они описывают искаженный образ матери - образ, противоположный типичному материнскому образу. Их любовь к детям искажена. И такая ненормальная любовь принесла несчастье всем. Внутренние искажения этих двух образов вызваны внешними причинами: в случае с Цао Цицяо материальными проблемами, в случае с Грозной - с эмоциональной опустошенностью.
Обе они хотят богатства, чтобы обеспечивать свою жизнь, показывая «надежность» денег в их самооценке, и в то же время они опасаются, что их богатство будет разграблено другими. Эта концепция «ненадежности» заставляет их защищаться и недоверчиво относиться к другим, поэтому они одиноки в романе и не нравятся другим. Они отличаются жадностью и безразличием к окружающим. Поэтому Грозная спешит выгнать своего сына и невестку из квартиры. Эта же черта вызывает паранойю и предпочтение Цао Цицяо своему сыну.
В традиционном Китае существует понятие: «когда дочь выходит замуж, как воду выливают» (потому что в древние времена после того, как дочь вышла замуж, она должна была носить фамилию своего мужа и жить с его семьей). Она могла вернуться в дом своих родителей только тогда, когда что-то случилось с ней. После того, как дочь вышла замуж, она стала членом другой семьи. Различное отношение Цао Цицяо к своим детям также основано на этой концепции. Она считает, что трата денег на дочь -бесполезная трата, и оставить все сыну - ее собственное дело. Но доброе обращение с сыном принесло им обоим горе.
Отсутствие эмоций также является основной причиной их искаженного материнского чувства. Материнская любовь, описанная двумя писателями, противоречит традиционной материнской любви. В
мрачных условиях жизни матери дарят окружающим не заботу и нежность, а боль и мучения. Глубокое материнское чувство извращено и скрыто глубоко в сердце.
Хотя в произведениях Чжан Айлин также встречается образ любящей матери, но он иной, чем у Л. Улицкой. Такая любящая мать в романах Чжан Айлин на самом деле представляет собой замаскированный образ. Чтобы обеспечить целостность семьи, она жертвует своим достоинством, она защищает семью и заботится о членах своей семьи якобы во имя любви, но это происходит из-за слабости.
Образ матери в произведениях Чжан Айлин лишен ореола святости, тепла и любви, а образ бездетной Медеи Улицкой достоин похвалы. Любящие Матери Улицкой сильны и терпеливы, а терпение - от любви в сердце, эта любовь - своего рода братство, она жертвует своим счастьем ради других, и однажды на такую любовь будет дан ответ.
В этой статье мы рассмотрели пять разных репрезентаций образа матери в произведениях Чжан Айлин, Петрушевской и Улицкой. Эти образы сопоставимы. Образ Медеи Улицкой, несомненно, является символом любящей матери, но этот образ необычный, потому что дети, вдохновившие Медею на материнство, не является её собственными детьми. Улицкая показывает читателям женщину с огромной силой воли и мягкостью сердца, мощной духовной энергией, которой она обладает, и то, как эта мощная жизненная сила заражает окружающих.
В произведениях Чжан Айлин очень мало образов любящих матерей. Почему Чжан Айлин разрушает традиционный образ матери? Ответ на этот вопрос сводится к её детскому опыту. Образ матери в произведениях Чжан Айлин напрямую связан с травмой детства и серьёзным отсутствием материнской любви. Она никогда не чувствовала достаточной заботы со стороны матери.
Появление образа миссис Сюй вызвано внешними причинами - ценности феодального общества. Любовь матери Бай Люсу к своим детям условна, она, не колеблясь, принесла в жертву свою собственную дочь, но готова всячески поддерживать сына. Это связано с традиционным мышлением представителей патриархального общества. Цао Цицяо также щедра к своему сыну, но все это проистекает из ее эгоизма. Она заставила сына принимать опиум, чтобы он остался с ней, а страх потерять сына разрушил его брак. Извращенные попытки Цао Цицяо сохранить власть над детьми были вызваны жизнью в большой феодальной семье, лишившей ее всяческой свободы. Она не хотела видеть счастья других, потому что сама была лишена его, так она лишила счастья всех, кто ее окружал, включая детей.
Образ матери у русской писательницы Л. Петрушевской наиболее близок творчеству Чжан Айлин: обе они описывают образ жестокой матери, подрывающей представления людей о типичном образе Матери. Материнская любовь Грозной искажена, но, в отличие от образа матери Бай Люсу, причину искажения материнского чувства мы видим в ее внутреннем феминизме.
Таким образом, мы можем сказать, что матери, описанные китайской и русскими писателями, имеют сходные черты, но есть и различия. Характер и поступки матери у Чжан Айлин объясняются влиянием внешней среды. Медея Улицкой является хранительницей домашнего очага, выражает положительное материнское начало. Чжан Айлин и Л. Петрушевская размышляют о том, насколько ужасно отсутствие материнской любви, но при этом подходят к этой проблема с разных позиций. Чжан Айлин объясняет это пагубным влиянием патриархального уклада жизни. Судьба главной героини Л. Петрушевской тесно связана с историческими обстоятельствами. Перед нами разворачивается история представительницы тоталитарного государства.
Библиографический список
1. Юнг К. Г. Душа и миф. Шесть архетипов [Текст]; пер. А. А. Спектор. М.: АСТ, Мн.: Харвест, 2005 . 400 с.
2. Ян Юнэн. Исследование образа матери в китайских литературных произведениях 1920-х и 1930-х годов. Литература Таншань. 2016. 204 с. (на кит.)
3. Денисенко В. А. О целесообразности сопоставления женских образов в русской и китайской литературе начала XX века / В. А. Денисенко, Ли Цян // Русский язык и лингвокультура в сопоставительном аспекте: Материалы ежегодной международной конференции кафедры русского языка для иностранных учащихся Уральского федерального университета (Екатеринбург, 1 -2 июня 2017 г.). Вып. 3. Часть 2. Екатеринбург: Издательский дом «Ажур», 2017. С. 23-26.
4. Чжан Айлин. Золотой замок. Хэфэй: Издательство Аньхойской литературы и искусства, 1991. 94 с. (на кит.)
5. Шедевры китайской женской прозы середины ХХ века / Перевод с китайского. М.: ИВЛ, 2018. 305 с.
6. Ровенская Т. А. Роман Л. Улицкой «Медея и ее дети» и повесть Л. Петрушевской «Маленькая Грозная»: опыт нового женского мифотворчества [Текст] / Т. А. Ровенская // Адам и Ева. Альманах гендерной истории; под ред. Л. П. Репиной. № 2. М.: ИВИ РАН, 2001. С. 137-163.
7. Березкина О.В. Исследование истории расширенной семьи на материале романа Л. Улицкой "Медея и ее дети" Журнал практической психологии и психоанализа, 2005. № 4 // https://psyjournal.ru/articles/issledovanie-istorii-rasshirennoy-semi-na-materiale-romana-l-ulickoy-medeyaHYPERLINK "https://psyjournal.ru/articles/issledovanie-istorii-rasshirennoy-semi-na-materiale-romana-l-ulickoy-medeya-i-ee-deti"-i-HYPER.LINK "https://psyjournal.ru/articles/issledovanie-istorii-rasshirennoy-semi -na-materiale -romana-l -ulickoy-medeya-i-ee -deti"eeHYPERLINK "https://psyjournal.ru/articles/issledovanie-istorii-rasshirennoy-semi-na-materiale-romana-l-ulickoy-medeya-i-ee-deti"-HYPERLINK "https://psyjournal.ru/articles/issledovanie-istorii-rasshirennoy-semi-na-materiale-romana-l-ulickoy-medeya-i-ee-deti"deti (дата обращения: 24.07.2021).
8. Черкашина С. П. Художественная репрезентация архетипов женского начала в творчестве Л.С. Петрушевской. Дисс. ... канд. филол. наук. Волгоград. 2015. 204 с.
9. Петрушевская Л. Маленькая Грозная // Современная проза: Богиня парка сборник, 2006. С. 229-288.
10. Се Бин. Феномен вдов и сирот в китайской культуре // Журнал "Вьентьян". 1994. 8 с. (на кит.)
References
1. Jung K. G. Soul and myth. Six archetypes [Text]; per. A. A. Spector. M.: AST, Mn.: Harvest, 2005.
400 p.
2. Yang Youn eng. 1920-1930 Nian dai Zhong guo wen xue zuo pin zhong de mu qin yi xiang yan jiu [Research on Mother Image in Chinese Literary Works from 1920 to 1930. Tangshan Literature.], 2016. 204 p. (In Chinese)
3. Denisenko V. A. On the expediency of comparing female images in Russian and Chinese literature of the early XX century / V. A. Denisenko, Li Qiang // Russian language and linguoculture in a comparative aspect: Materials of the annual international conference of the Department of the Russian language for foreign students of the Ural Federal University (Yekaterinburg, June 1-2, 2017). Issue 3. Part 2. Yekaterinburg: Publishing house "Azhur", 2017. 23-26 p.
4. Zhang Ailing. Jin suo ji [Golden Lock] [M]. Hefei: Anhui Literature and Art Publishing House, 1991. 94 p. (In Chinese)
5. Masterpieces of Chinese women's prose of the mid-twentieth century / Per. s kitayskogo. - M.: IVL, 2018. 305 p.
6. Rovenskaya T. A. Medea and her children" and L. Petrushevskaya's story "Little Terrible": [the experience of new female myth-making] / T. A. Rovenskaya // Adam i Yeva. Al'manakh gendernoy istorii; pod red. L. P. Repinoy. 2001. № 2. M.: IVIRAN, pp. 137-163.
7. Berezkina O.V. Investigation of the history of the extended family based on the novel "Medea and her children" by L. Ulitskaya. Journal of Practical Psychology and Psychoanalysis. 2005. No.4 // https://psyjournal.ru/articles/issledovanie-istorii-rasshirennoy-semi-na-materiale-romana-l-ulickoy- medeya (date of application: 24.07.2021).
8. Cherkashina S. P. Artistic representation of the archetypes of the feminine principle in the works of L. S. Petrushevskaya. Dissertation for the degree of candidate of philological sciences. Volgograd. 2015. 204 p.
9. Petrushevskaya L. Little Terrible / Sovremennaya proza: Boginya parka sbornik. 2006, pp. 229-288.
10. Xie Bing. Zhong guo wen hua zhong de gua fu he gr xian xiang [The Phenomenon of Widows and Orphans in Chinese Culture], Wan Xiang za zhi. 1994. 8 p. (In Chinese)
