CC BY
7РУССКО-ВИЗАНТИЙСКИЙ ВЕСТНИК
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии Русской Православной Церкви
№ 4 (15) 2023
А. Ю. Митрофанов
Образ императора Андроника I Комнина в творчестве А. П. Каждана. Художественная специфика и историческая реальность
УДК 94(495)
DOI 10.47132/2588-0276_2023_4_214 EDN LUCQJK
Аннотация: Статья посвящена критическому сопоставлению художественного образа императора Андроника I Комнина (1183-1185), созданного Александром Петровичем Кажданом, и исторической действительности, которая повлияла на формирование личности Андроника Комнина и его мировоззрения. Автор подвергает критике выводы А. П. Каждана об эволюции византийской тяжелой конницы. Автор приходит к выводу о том, что личность и мировоззрение Андроника Комнина формировались не столько под влиянием его военного опыта, сколько под влиянием семейного предания клана Комнинов об императорах Никифоре II Фоке (963-969), Иоанне I Цимисхии (969-976) и Алексее I Комнине (1081-1118), которое было письменно засвидетельствовано принцессой тетушкой Андроника, Анной Комниной, в заочной полемике с Михаилом Атталиатом, воспевавшим Никифора III Вотаниата (1078-1081).
Ключевые слова: А. П. Каждан, Андроник Комнин, Анна Комнина, Михаил Атта-лиат, Никифор Фока, Иоанн Цимисхий, Феофано, Никифор Вотаниат, Алексей Комнин.
Об авторе: Андрей Юрьевич Митрофанов
Доктор исторических наук, доктор истории, археологии, искусств Лувенского католического университета, профессор Санкт-Петербургской духовной академии. E-mail: non-recuso-laborem@yandex.ru ORCID: https://orcid.org/0000-0001-5365-157
Для цитирования: Митрофанов А.Ю. Образ императора Андроника I Комнина в творчестве А.П. Каждана. Художественная специфика и историческая реальность // Русско-Византийский вестник. 2023. №4 (15). С. 214-229.
RUSSIAN-BYZANTINE HERALD
Scientific Journal Saint Petersburg Theological Academy Russian Orthodox Church
No. 4 (15)
2023
Andrey Y. Mitrofanov
The image of Emperor Andronikos I Komnenos in the works of A. P. Kazhdan. Artistic specificity and historical reality
UDC 94(495)
DOI 10.47132/2588-0276_2023_4_214 EDN LUCQJK
Abstract: The article is devoted to a critical comparison of the artistic image of Emperor Andronikos I Komnenos (1183-1185), created by Alexander Petrovich Kazhdan, and historical reality, which influenced the formation of the personality of Andronikos Komnenos and his worldview. The author criticizes the conclusions of A. P. Kazhdan about the evolution of the Byzantine heavy cavalry. The author comes to the conclusion that the personality and worldview of Andronikos Komnenos were formed not so much under the influence of his military experience, as under the influence of the family tradition of the Komnenian clan about the emperors Nikephoros II Phokas (963-969), John I Tzimiskes (969-976) and Alexios I Komnenos (1081-1118), which was witnessed in writing by the Princess aunt of Andronikos, Anna Komnena, in a correspondence polemic with Michael Attaliates, who sang the praises of Nikephoros III Botaniates (1078-1081).
Keywords: A. P. Kazhdan, Andronikos Komnenos, Anna Komnena, Michael Attaliates, Nikephoros Phokas, John Tzimiskes, Theophano, Nikephoros Botaniates, Alexios Komnenos.
Аbout the author: Andrey Yurievich Mitrofanov
Doctor of Historical Sciences, Doctor of Historical Sciences, Doctor of History, Archeology, Arts
of the Catholic University of Louvain, Professor of the St. Petersburg Theological Academy.
E-mail: non-recuso-laborem@yandex.ru
ORCID: https://orcid.org/0000-0001-5365-157
For citation.: Mitrofanov A. Y. The image of Emperor Andronikos I Komnenos in the works of A. P. Kazhdan.
Artistic specificity and historical reality. Russian-Byzantine Herald, 2023, no. 4 (15), pp. 214-229.
Александр Петрович Каждан (1922-1997), эмигрируя в 1978 г. из России на Запад, оставил своим коллегам неизданную рукопись, которая двадцать с лишним лет спустя была отредактирована и опубликована трудами Я. Н. Любарского (1929-2003). Так долго и мучительно рождалась знаменитая книга историка «Два дня из жизни
Константинополя», на страницах которой А. П. Каждан описал события, произошедшие 11-12 сентября 1185 г., связанные со свержением византийского императора Андроника I Комнина (1183-1185), и сквозь призму этих событий открыл читателю целую панораму византийской жизни XII столетия. История приключений и краткого царствования императора Андроника I хорошо известна благодаря весьма подробным, но достаточно тенденциозным историческим сочинениям его современников: Иоанна Киннама и Никиты Хониата. Казалось бы, что мог сказать современный исследователь об этом императоре такого, что уже не было бы известно из византийских источников? Есть, однако, в отмеченной книге А. П. Каждана яркое и важное замечание, которое заставляет нас отказаться от стереотипного восприятия личности и жизненного пути Андроника I, которого И. П. Медведев довольно остроумно, но не вполне адекватно называл «красным» императором1, и побуждает исследовать феномен этого авантюриста в контексте формирования его личности и мировоззрения.
Среди прочего А. П. Каждан подробно останавливается в своей работе на описании эволюции военной организации византийских вооруженных сил в X-XII вв. и сообщает читателю следующее: «Основой армии (в X в. — А. М.) становится тяжеловооруженная кавалерия. Кавалеристы-катафракты сидели на конях, покрытых войлочной попоной с металлическими бляшками; в руках у них были длинные пики, пользоваться которыми можно было только благодаря изобретению стремян, не известных античным всадникам: упираясь в стремена, катафракт мог нанести противнику сокрушительный удар... Создание кавалерии катафрактов явилось первым шагом в формировании рыцарского войска, но Византийское государство, не имея солидного слоя вотчинников, лишено было возможности организовать устойчивую профессиональную армию. Императоры из Комниновской династии попытались создать отечественное рыцарство. Клан Комнинов (с его многочисленной родней) словно монополизирует в своей среде военное командование; в это клан вливаются многие иноземные авантюристы, нашедшие пристанище в Византии и женатые на сестрах и дочерях ромейских аристократов. Андроник Комнин прошел комниновскую военную школу. Впрочем, нельзя сказать, что военная карьера Андроника развивалась успешно»2.
Итак, молодой Андроник Комнин предстает перед нами в изложении А. П. Каждана в образе «ветерана», византийского катафракта, знатного стратилата, который прошел трудный жизненный путь прежде, чем с помощью военной силы достиг вершин власти. Подобная характеристика, данная Андронику Комнину выдающимся
1 Медведев И.П. Правовая культура Византийской империи. СПб., 2001. С. 66.
2 Каждан А.П. Два дня из жизни Константинополя. СПб., 2002. С. 70-71.
BtfäSI
ВИЗАНТИЙСКАЯ БИБЛИОТЕКА
А. П. КАЖДАН
из жизни
I КОНСТАНТИНОПОЛЯ!
Обложка книги А. П. Каждана «Два дня из жизни Константинополя», изданной в серии «Византийская библиотека»
византинистом, во многом справедлива, однако ее концептуальный характер вынуждает исследователя более пристально рассмотреть исторический контекст, связанный с появлением катафрактов в Византии, кратко представленный А. П. Кажданом на страницах своей работы. В первую очередь необходимо отметить, что суждение историка о ключевом значении стремян для развития тяжелой конницы, вооруженной копьями, в свете исследований современных специалистов не выдерживает серьезной критики. Исследуя военное искусство гуннов ранневизантийского времени, современный исследователь, археолог М. М. Казанский связывает распространение лука у гуннов со спецификой военного искусства кочевников южнорусских степей раннего средневековья. Исследователь при этом повторяет тезис А. П. Каждана и допускает ошибочное утверждение: «Хорошо известно, что до конца VI в. во всадническом снаряжении в Европе не было стремян, что затрудняло рукопашные схватки и придавало особую важность дистанционному бою с помощью стрелкового оружия. Поэтому тугой лук с костяными (роговыми) накладками становится основным оружием кочевников в начале средневековья»3. Примерно таким же образом А. П. Каждан изображал военное искусство кочевников, современных Андронику Комнину, — сельджуков и печенегов. Но в действительности анализ письменных источников свидетельствует о появлении металлического стремени в ранневизантийской армии значительно раньше конца VI в.: уже после 472 г., что могло быть связано с появлением сабиров (протомонгольского племени сяньбийцев) в византийском приграничье4. Кроме того, необходимо отметить, что дискуссия о существовании примитивных стремян (кожаных или деревянных) в античности не завершена до сих пор, и даже если подобных стремян в античности все-таки не было, само по себе их отсутствие никак не могло «затруднять рукопашные схватки» и придавать особую важность луку. Об этом красноречиво свидетельствует военное искусство древних парфян и сарматов, у которых, как доказал В. П. Никоноров, существовали как конные лучники, так и копейщики, атаковавшие противника со штурмовыми копьями (контосами) на перевес5. Современный археолог, сарматовед А. В. Симоненко на основании практических экспериментов достаточно убедительно опроверг историографический миф о т.н. «сарматской посадке» и продемонстрировал, что для применения копья одноручным хватом всаднику нужны не стремена, а глубокая посадка, которую «обеспечивает седло с высокими луками»6. Следовательно, вопреки мнению А. П. Каждана отсутствие или слабое распространение стремян никоим образом не могло служить препятствием к появлению у ромеев тяжеловооруженной конницы копьеносцев уже в ранневизантийскую эпоху (в вв.), а реформы Никифора II Фоки (963-969), с которыми традиционно связывают формирование корпуса катафрактов, были лишь восстановлением тяжелой конницы как рода войск, существовавшего в ранней Византии, но, очевидно, пришедшего в упадок в тяжелый для ромеев период VШ-IX столетий.
С точки зрения А. П. Каждана получается, что попытки создания византийского «рыцарства», предпринятые при Комнинах, представляли собой в своем роде повторение опытов императоров X в.: Никифора II Фоки (963-969) и Иоанна I Цимис-хия (969-976), своеобразным культурным наследником которых стал прошедший
3 Казанский М. М. Древности степных кочевников постгуннского времени (середина V — середина VI вв.) в Восточной Европе // Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии. Вып. XXV. 2020. С. 101 (90-167); Kazanski M. Les armes et les techniques de combat des guerriers steppiques du début du Moyen-âge. Des Huns aux Avars. In: S. Lazaris (ed.) // Le cheval dans les sociétés antiques et médiévales. Turnhaut, Brepols, 2012. P. 193-199, 287-296.
4 Шувалов П.В. Два железных стремени // KOINON AQPON. Исследование и эссе в честь 60-летнего юбилея Валерия Павловича Никонорова от друзей и коллег. СПб., 2014. С. 568-576.
5 Никоноров В.П. К вопросу о роли стремян в развитии военного дела. // Степи Евразии в древности и средневековье. Книга II. Материалы научно-практической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения М. П. Грязнова. СПб., 2003 [на обложке: 2002]. С. 263-267.
6 Симоненко А.В. Сарматские всадники Северного Причерноморья. СПб.: Нестор-История, 2010. С. 81-84.
Комниновскую военную школу Андроник Комнин. Отчасти подобное наблюдение справедливо. Обратим внимание на то, что как Никифор II Фока, а затем его убийца Иоанн I Цимисхий, так и Андроник I Комнин были узурпаторами, захватившими власть при помощи военной силы. В 963 г. Никифор II Фока поднял мятеж восточной армии и занял престол, женившись на роковой красавице, императрице Феофано; в 969 г. Иоанн I Цимисхий с группой заговорщиков умертвил своего дядю Никифора II Фоку, перед этим вступив с Феофано в любовную связь, а в 1183 г. захвативший Константинополь Андроник I Комнин приказал задушить тетивой от лука своего двоюродного племянника Алексея II Комнина (1180-1183), после чего женился на его юной вдове, императрице Агнессе Французской7. Подобные обстоятельства приводили к тому, что ни один из вышеупомянутых узурпаторов не чувствовал себя на престоле достаточно прочно, а потому все они подчеркивали божественное происхождение своей власти. Иоанн I Цимисхий после убийства дяди был коронован патриархом Полиевктом (956-970) и женился на Феодоре, дочери коронованного императора Константина Багрянородного. Никифор II Фока, Иоанн I Цимисхий и Андроник I Комнин чеканили золотые монеты, на которых изображали свое коронование Пресвятой Богородицей (Никифор и Иоанн) или самим Христом (Андроник). Вместе с тем, все трое были в той или иной степени связаны с византийской армией, ядром которой, начиная с военных реформ Никифора II Фоки, стали тяжеловооруженные катафракты.
Реконструкция биографии Андроника Комнина затрудняется состоянием основных источников, сообщающих нам сведения о жизни этого императора. Так, например, эти источники не сохранили даже точной информации о том, кем же была мать Андроника? Отец Андроника, кесарь Исаак (сын Алексея I Комнина) был женат на знатной женщине, точное происхождение которой не установлено. Фердинанд Шаландон утверждал, что за одного из сыновей Алексея Комнина была выдана русская княжна Ирина Володаревна, но не уточнял, за какого именно8. По мнению Ок-тавиуша Юревича, упомянутая княжна Ирина Володаревна, дочь Звенигородского, а затем Перемышльского князя Ростислава Володарича (1092-1124) как раз и была женой Исаака и матерью Андроника9. По другой версии, женой Исаака стала грузинская царевна Екатерина или же Ката, дочь царя Давида IV Строителя (1089-1125), что представляется нам более вероятным в свете современных генеалогических ис-следований10. В любом случае, семья Исаака была тесно связана с Кавказом, что впоследствии отразилось в судьбе его сына, биография которого напоминает главы рыцарского романа.
Иоанн Киннам, писавший свое историческое сочинение в правление Алексея II Комнина (1180-1183) или в начале правления Андроника (1183-1185), сообщает нам различные факты из его жизни, однако во-первых, Иоанн Киннам находился под влиянием политических противников Андроника, во-вторых, у исследователей есть весомые основания полагать, что история Иоанна Киннама дошла до нас не в исходном авторском варианте, а только в эпитоме, ибо в изложении Иоанна Киннама содержится целый ряд нестыковок и незавершенных описаний. Как показали А. П. Каждан и Я. Н. Любарский, труд Иоанна Киннама послужил источником для Никиты Хони-ата при описании царствования Мануила I Комнина (1143-1180)11, вследствие чего
7 Lilie R.-J. Des Kaisers Macht und Ohnmacht. Zum Zerfall der Zentralgewalt in Byzanz vor dem vierten Kreuzzug // Varia. I. Beiträge von Ralph-Johannes Lilie und Paul Speck. noiKÎXa BvÇavriva 4. Bonn: Dr. Rudolf Habelt GMBH, 1984. S. 9-120; Cartellieri A. Philipp II. August König von Frankreich. Bd. IV. Hamburg, 1984. S. 76, 240.
8 Chalandon F. Les Comnène. Études sur l'Empire Byzantin au XIe et au XIIe siècles. Vol. II: Jean II Comnène (1118-1143) et Manuel I Comnène (1143-1180). Paris, 1912. P. 14.
9 Jurewicz O. Andronik I Komnenos. Warszawa, 1962. P. 39-42.
10 Prinke R. T. Kata of Georgia. Daughter of King David IV the Builder, as Wife of Sebastokrator Isaakios Komnenos // Foundations. 2011. Vol. 3 (6). P. 489-502.
11 Любарский Я.Н. И вновь о Хониате и Киннаме // Античная древность и средние века. Екатеринбург, 2002. Вып.33. С.123-127; Каждан А.П. Еще раз о Киннаме и Никите
Монеты времен правления Андроника Комнина
нам остается только предполагать, в какой степени портрет Андроника, созданный Никитой Хониатом, является следствием литературного влияния Иоанна Киннама, и в какой степени этот портрет обусловлен придворной пропагандой династии Ангелов, в правление которой Никита Хониат начал работать над своим сочинением? Эти вопросы необходимо учитывать при постановке еще одного важнейшего вопроса: что же на самом деле оказало влияние на формирование личности Андроника Ком-нина и на его мировоззрение, если его собственный военный опыт по справедливому замечанию А. П. Каждана был не слишком успешным? Ответ на этот вопрос с нашей точки зрения следует искать в сочинении его тетушки.
Тетушка Андроника I — принцесса Анна Комнина, дочь императора Алексея I (1081-1118), боровшаяся за престол против своего брата Иоанна II (1118-1143), на страницах «Алексиады», написанной ею в 1147-1149гг.12, т.е. в разгар военной службы ее племянника Андроника при дворе императора Мануила I (1143-1180), часто полемизировала с византийским историком конца XI столетия Михаилом Атталиатом.
Анна Комнина на страницах своего прославленного сочинения, посвященного царствованию отца — императора Алексея Комнина, сравнивает отца с императором Иоанном I Цимисхием (969-976) и императором Василием II (976-1025), которые подобно ее отцу вторгались в пределы Азии13. Как уже было сказано, принцесса Анна писала «Алексиаду» в конце 1140-х гг., в самом начале драматического правления своего племянника — императора Мануила I Комнина. Однако время, отделявшее принцессу от счастливых дней блистательной юности, не изгладило из ее памяти ни воспоминаний об отце, ни тех идей, которые вдохновляли в далеком 1081г. ее бабушку Анну Далассину и связанную с ней придворную пропаганду. В 1081 г. сторонникам молодого узурпатора — доместика схол Алексея Комнина было жизненно важно подчеркнуть, что у него уже был великий предшественник. Императрица Мария Аланская — жена Михаила VII Дуки Парапинака (1071-1078) и Никифора III Во-таниата (1078-1081), которая была приемной матерью и, вероятно, дамой сердца Алексея Комнина, удостоилась в придворных кругах сравнения со знаменитой femme fatale X в. — прекрасной и коварной императрицей Феофано14, виновной в гибели мужа,
XoHMaTe // Byzantinoslavica. 1963. Vol. 24. C. 4-31; Grecu V. Nicétas Choniatès a-t-il connu l'Histoire de Jean Cinnamos? // Révue des études byzantines. 1949. Vol. 7. P. 194-204.
12 Magdalino P. The Pen of the Aunt: Echoes of the Mid-twelfth Century in the Alexiad // Anna Komnene and Her Times / Ed. by T. Gouma-Peterson. New York; London, 2000. P. 15-44.
13 Annae Comnenae Alexias / Hrsg. von D. R. Reinsch, A. Kambylis. CFHB 40/1. B. I, Berlin, New York, 2001, S. 493.
14 Chalandon F. Les Comnène. Études sur l'Empire Byzantin au XIe et au XIIe siècles. Vol. I: Essai sur le règne d'Alexis Ier Comnène (1081-1118). Paris, 1900. P. 42; Diehl C. Figures Byzantines. Paris, 1908. Vol. I. P. 335-336.
Иикифора II Фоки. Сам же император Алексей Комнин вызывал у придворной молвы воспоминания о дерзком любовнике Феофано — императоре Иоанне I Цимисхии.
Подобные сравнения, украдкой возникавшие из небытия в кулуарах Большого Императорского Дворца, имели для партии Алексея Комнина важное значение в качестве средства нейтрализации официальной пропаганды свергнутого императора Иикифора Вотаниата. Михаил Атталиат, написавший свою историю в период кратковременного царствования Иикифора Вотаниата, рассказывал, что семья Иикифора Вотаниата, принадлежавшего к военной аристократии армянского происхождения, была связана определенными узами с Фоками, и таким образом Иикифор Вотани-ат приходился родственником императору Иикифору II Фоке15. Вполне возможно, что Михаил Атталиат, прославлявший Иикифора Вотаниата, просто выдумал это обстоятельство для придания легитимности своему патрону, пришедшему к власти в 1078 г. точно таким же образом, как впоследствии пришел к ней Алексей Комнин, в результате военного мятежа. Очевидно, что родство с таким прославленным военачальником, каким был Иикифор Фока, должно было укрепить авторитет Ии-кифора Вотаниата в столице, ибо современники мятежа 1077-1078гг., вспоминая прошлые победы Вотаниата, невольно сопоставляли их с победами его царственного тезки. Рассказ Михаила Атталиата о том, что император Кикифор II Фока был будто бы потомком древнеримского семейства Фабиев, еще более подрывает у современного читателя доверие к его сообщению о родственных связях между Фоками и Вотаниатами". Однако другой современник, принадлежавший к партии сторонников свергнутого йикифором Вотаниатом императора Михаила VII Дуки Па-рапинака — Михаил Пселл вроде бы подтвердил факт родства Вотаниатов с Фоками, поместив в свою «Хронографию» письмо императора Михаила VII Дуки, адресованное некоему мятежнику по имени Фока.
Переводчик «Хронографии» Михаила Пселла на французский язык Эмиль Рено утверждал вслед за некоторыми другими византинистами, что в приведенном Псел-лом письме под Фокой подразумевался никто иной, как йикифор Вотаниат, поднявший восстание в феме Анатолик в конце 1077 г.17 В тоже время Я. H. Любарский полагал, что приведенный Михаилом Пселлом текст в действительности представляет собой старое письмо императора Василия II, адресованное Варде Фоке и интерполированное кем-то в повествование Михаила Пселла18, а, следовательно, родство йикифора Вотаниата с йикифором Фокой Пселлом не подтверждается.
Как бы там ни было, сообщение Михаила Атталиата о родственных узах, существовавших между Фоками и Вотаниатами, нужно рассматривать в контексте общественно-политической ситуации, сложившийся в Византийской Империи к 1078 г. В условиях полного краха Империи под ударами сельджуков, норманнов и печенегов растерявшиеся современники пытались найти опору в великом прошлом, причем относительно недавнем, и чаяли обрести нового Пикифора Фоку, громившего непобедимых арабов Абд аль-Азиза (949-9б1) и сделавшего Византию не номинальным, а действительным преемником великого Рима. Ш эту роль с известной убедительностью претендовал тогда Hикифор Вотаниат — человек уже, мягко говоря, не молодой, но известный к этому времени в столице как талантливый военачальник. Устроение общества очень точно уловил Михаил Атталиат, который поместил в своей «истории» подробный очерк о происхождении Микифора Вотаниата от императора йикифора II Фоки.
О первой жене йикифора Вотаниата — Вевдене — практически ничего не известно. Ш основании сведений Продолжателя Скилицы Бернард Лейб утверждал, что H^ кифор Вотаниат имел племянника по имени Синадин, который был сыном сестры
15 Michaelis Attaliatae Historia / Hrsg. v. E. "tti. Tsolakis. CFHB 50. Athenis, 2011. P. 1б9-177.
16 Michaelis Attaliatae Historia / Hrsg. v. E. "tti. Tsolakis. CFHB 50. Athenis, 2011. Р. 1б7-1б9.
17 Michel Psellos, Chronographie ou histoire d'un siècle de Byzance (97б-1077), par Emile Renaud, Paris, 1928, T. II., Р. 182-185.
18 Михаил Пселл. Хронография / Пер., комм. Я. H. Любарского. М., 1978. С. 300.
Никифора и Феодула Синадина19. Анна Комнина упоминает этого Синадина в «Алек-сиаде» как человека знатного происхождения, уроженца восточных фем, близкого императору Никифору Вотаниату, которого Никифор собирался сделать наследником престола в обход прав своего юного пасынка — кесаря Константина Дуки. Я. Н. Любарский приводит имена других членов семьи Синадинов, также ссылаясь на Продолжателя Скилицы. В частности, он упоминает Александра и Константина Синадинов, принимавших участие в провозглашении Никифора Вотаниата императором в октябре 1077 г., а также Синадину — дочь Феодула, которая была выдана замуж за венгерского короля Гезу I (1074-1077) еще до того, как Никифор Вотаниат захватил престол20.
Весенний переворот 1081 г. и приход к власти Алексея Комнина первоначально оправдывался тем, что Алексей Комнин становится гарантом прав законного наследника — сына Михаила VII и Марии Аланской кесаря Константина, который был вскоре обручен с Анной Комниной. В эту эпоху церковное обручение рассматривалось с точки зрения византийского канонического права как состояние, равносильное браку, поэтому детский кортеж Анны Комниной и ее юного жениха проезжал по улицам Константинополя под аккомпанемент специальных аккламаций, приличествующих императорской чете. В отличие от Михаила Атталиата Анна Комнина сопоставляла своего героя — отца — со статуями Поликлета, а также с политическим противником Никифора Фоки — доблестным императором Иоанном I Цимисхием (969-976)21, явным образом противопоставляя отца Никифору Вотаниату, мнимому родственнику Никифора Фоки. При этом свою будущую свекровь — Марию Аланскую Анна Комнина уподобляла статуям Фидия, возможно, Афине Лемнии, в то время как собственная мать Анны Комниной — императрица Ирина — удостоилась в сочинении дочери сравнения с Афиной Палладой. Но кем же был герой Михаила Ат-талиата? — тот герой, которого этот историк считал предком императора Никифора Вотаниата, но которого обходила гордым молчанием Анна Комнина? Этот император безусловно заслуживает отдельного упоминания, но не потому, что он был реальным предком Никифора Вотаниата, а потому что он, вероятно, стал его жизненным примером. Никифор Вотаниат происходил из военной среды, близкой к той, из которой происходил и Никифор Фока. Оба будущих императора провели молодость в битвах, выдвинулись благодаря военной службе. Оба были провозглашены императорами своими солдатами в восточных фемах и без особого труда овладели Константинополем. Как отмечал А. П. Каждан, Никифор Фока стал первым византийским императором (точнее первым императором средневековой Византии), который был прославлен в источниках именно как военный деятель22. Никифор Вотаниат мог выбрать для себя Никифора Фоку в качестве примера во многом благодаря этому обстоятельству. По-видимому, именно схожестью биографий обоих Никифоров объясняется необычный брак Никифора Вотаниата с императрицей Марией Аланской, который помимо целей, связанных с легитимизацией узурпатора, как бы имитировал брак Никифора Фоки с императрицей Феофано. Вполне вероятно, что заметка Анны Комниной о том, что Никифор Вотаниат планировал сделать своим преемником племянника Синадина в обход прав Константина Дуки была в действительности
19 Anne Comnène, Alexiade, par Bernard Leib. Paris, 1967. T. I. P. 66, n. 1; Georgius Cedrenus Ioannis Scylitzae Ope / Hrsg. v. I. Bekker. Bonn, 1839. Vol. II. P. 726.
20 Skoulatos B. Les personnages byzantins de l'Alexiade: Analyse prosopographique et synthèse. Louvain-la-Neuve and Louvain: Bureau du Recueil Collège Érasme and Éditions Nauwelaerts. 1980; Анна Комнина, Алексиада / Пер., комм. Я. Н. Любарского, СПб.: Алетейя, 1996. С. 464; Georgius Cedrenus Ioannis Scylitzae Ope / Hrsg. v. I. Bekker. Bonn, 1839. Vol. II. P. 743.
21 Annae Comnenae Alexias / Hrsg. von D. R. Reinsch, A. Kambylis. CFHB 40/1. B. I, Berlin, New York, 2001. S. 493
22 Любарский Я. Н. Замечания об образах и художественной природе «Истории» Льва Диакона // Византийские очерки. Труды советских ученых к XVIII международному конгрессу византинистов (8-15 августа 1991 г.) / Под ред. Г. Г. Литаврина. М.: Наука, 1991. С. 153; Kazhdan A., Constable G. People and Power in Byzantium. Washington, 1982. P. 111.
не более, чем отражением комниновской пропаганды времен переворота 1081г. В таком случае комниновская пропаганда напоминала пропаганду времен Василия II, направленную против Варды Фоки и утверждавшую, что Никифор Фока, родственник Варды, будто бы намеревался оскопить сыновей Феофано от брака с Романом II (959-963). Как показал в свое время С. А. Иванов, следы подобной пропаганды сохранились в арабских и латинских источниках23.
Современник Михаила Атталиата и Анны Комниной — историк и правовед Иоанн Скилица — в своем историческом синопсисе, в котором описывается византийская история с 811 г. (окончание хронографии Феофана) до 1057 г. (захват престола Исааком Комнином), оставил наиболее подробное описание событий, происходивших в Византии с 945 г. (падение Лакапинов) по 976 г. (смерть Иоанна Цимисхия). Иоанн Скили-ца опирался в своем изложении на некие утраченные источники второй половины X в. По мнению А. П. Каждана рассказ Иоанна Скилицы представляет собой более подробное и более объективное повествование, чем тенденциозная история Льва Диакона, который хотя и был современником Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия, однако не всегда был точен в пересказе своих источников. Сам по себе этот факт заслуживает внимания, ибо подчеркивает высокий интерес образованной византийской публики к эпохе императора Никифора Фоки, не ослабевавший и после свержения Никифора Вотаниата Алексеем Комнином. Вскоре после написания Иоанном Скили-цей исторического синопсиса, но еще при Алексее Комнине, это произведение было в значительной степени скопировано и включено в хронографию Георгия Кедрина.
По мнению А. П. Каждана и М. Я. Сюзюмова, как Лев Диакон, так и Иоанн Скилица опирались на несохранившуюся «*Историю Фок» (источник Б) — историческое сочинение, написанное согласно А. П. Каждану в правление императора Никифора Фоки (до 969 г.) и посвященное истории аристократического малоазийского клана Фок24. Как отмечал исследователь, именно «*История Фок» могла быть источником сведений Михаила Атталиата о происхождении Никифора Фоки от Константина Великого и древнеримского семейства Фабиев, а также знаменитой интерполяции в трактат «о церемониях» Константина Багрянородного, в которой рассказывалось о перевороте 963 г. По мнению упомянутых византинистов, существовал также и альтернативный источник А, общий для Иоанна Скилицы и Льва Диакона, который был написан противником Никифора Фоки, возможно, каким-то представителем церковной иерархии. Следы использования этого источника встречаются также в хронографии Иоанна Зонары. М. В. Грацианский ставит под сомнение существование двух источников Иоанна Скилицы и Льва Диакона, и полагает, что оба историка опирались на один текст25. Однако с нашей точки зрения аргументы А. П. Каждана более убедительны, так как они основаны на тщательном смысловом анализе фрагментов произведений Льва Диакона и Иоанна Скилицы, в то время как М. В. Грацианский в конечном итоге опирается на простой математический подсчет лексических и композиционных совпадений в текстах Иоанна Скилицы и Льва Диакона. По нашему мнению, смысл и содержание различных фрагментов текста способны рассказать об их происхождении несравненно больше, чем формальное количество лексических или композиционных совпадений в этих фрагментах.
Выдающийся византинист и нумизмат Густав Шлюмбергер писал в свое время: «Именно к 960 г. имя Никифора Фоки, популярное с некоторого времени в Византии и в императорской армии, вдруг стало греметь по всему Востоку. Слабый Лотарь,
23 Иванов С.А. Полемическая направленность «Истории» Льва Диакона // Византийский Временник. 1982. Т. 43. С. 74-80.
24 Каждан А.П. Из истории византийской хронографии X в. 2: Источники Льва Диакона и Скилицы для истории третьей четверти X столетия // Византийский Временник. 1961. Т. 20. С. 106-128; Сюзюмов М.Я. Об источниках Льва Диакона и Скилицы // Византийское Обозрение. 1916. Т. 2. С. 106-166.
25 Грацианский М.В. Еще раз об источниках «истории» Льва Диакона // Византийский Временник. 2013. Т. 72 (97). С. 68-83.
сын Людовика Заморского, правил тогда франками. Иоанн XII, сын патриция Альбе-рика, внук Mарозии, был папой в Риме. Оттон I, великий, германский король, шел, чтобы короноваться папой как император и окончательно лишить Беренгария II итальянской короны. Аббасид Mотхи был лишь тенью Багдадского халифа, а буидский султан, шиит Mуизз Эддаулех был его майордомом. Было два других халифа, один из которых — фатимидский — в Кайруане, а второй — великий Абд ар-Рахман III — в Кордове, который умрет спустя полвека царствования. Mогущественные хамдани-ды правили в Алеппо и Mосуле. Ихшидиды еще царствовали в Фостате египетском, который вскоре сменит Каир под властью африканских фатимидов. Княгиня Ольга, которая только что обратилась в христианство, из своего деревянного киевского замка управляла росами и русскими в период малолетства своего сына Святослава. Петр был царем Болгарии. Пьетро Кандиано был двадцать четвертым дожем Венеции»2''. Такова была международная обстановка в Европе, северной Африке и на Ближнем Востоке в тот момент, когда византийский император Роман II (959-9б3), только что оплакавший своего мудрого отца — императора Константина VII Багрянородного (945-959), назначил Hикифора Фоку командующим экспедиционным корпусом, который был предназначен для завоевания Крита. Уже почти столетие Византией управляла Mаке-донская династия, основанная Василием Mакедонянином — армянином из незнатного рода, происхождение которого официальная пропаганда X в. связывала с древней парфянской династией Аршакидов27. И хотя официальная история парфянских царей была неплохо известна византийским интеллектуалам благодаря Зосиму, Фотию и Георгию Синкеллу, использовавшим утраченное сочинения Арриана по парфянской истории28, однако легенда о парфянском происхождении Василия Mакедонянина должна была облагородить темную личность основателя династии. Как известно, Василий Mакедонянин был узурпатором, а его официальный сын и наследник Лев VI Философ (88б-912) в действительности скорее всего был сыном свергнутого императора Mихаила III Пьяницы (85б-8б2) от норманнской наложницы, которая впоследствии стала женой Василия и знаменита под именем Евдокии Ингерины (ок. 840-882).
Иикифор Фока родился около 912 г. в последние месяцы царствования императора Льва VI Философа или в начале кратковременного правления императора Александра (912-913). Он происходил из знатной военной семьи армянского происхождения, которая прославилась службой Империи еще во второй половине IX в. Основные владения семейства Фок располагались на территории фемы Анатолик, стратигом которой некогда в 715-717 гг. был знаменитый Лев Исавр — будущий император (717-741) и основатель Исаврийской династии29. Отец Иикифора — Варда Фока (с. 878-9б8) — и его дядя — Лев Фока — были известными военачальниками, хотя Лев в силу неблагоприятного стечения обстоятельств потерпел в 917 г. поражение от болгар в битве при Ахелое.
26 Schlumberger G. L. Un Empereur Byzantin au dixième siècle. Nicéphore Phocas. Ouvrage Illustré. Paris, 1890. P. 1-2.
27 Ioannis Zonarae Epitome Historiarum, hsrg. v. Ludwig Dindorf, Leipzig, 1871. Vol. IV. P. 17.
28 Nikonorov V.P. Appolodorus of Artemita and the date of his Parthica revisited // Ancient Iran and the Mediterranean World. Proceedings of an international conference in honour of Professor Józef Wolski held at the Jagellonian University, Cracow, in September 199б. By Edward Dqbrowa. Kraków, 1998. P. 107-122; БалахванцевA.C. К вопросу о времени и обстоятельствах возникновения «Парфики» Аполлодора Артемитского // Политика, идеология, историописание в римско-эллинистическом мире: Mатериалы международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора Ф. У. Уолбанка / Под ред. О. Л. Габелко. Казань, 2009. С. 89-101; Балахванцев A.C. Две античные традиции истории ранней Парфии // Ученые Записки Казанского Университета. Т.157. Кн.3. 2015. С.114-122; DebevoiseN.C. A Political History of Parthia. Chicago, 1938. P. 9-11; Дибвoйз Н.К. Политическая история Парфии / Под ред. В. П. H^ конорова, СПб., 2008. С. 33-35; Georgii Syncelli Chronographia / Hrsg. von G. Dindorf. Bonn, 1829. Vol. I. S. 539-540.
29 Speck P. Kaiser Leon III., Die Geschichtswerke des Nikephoros und des Theophanes und der Liber Pontificalis, T. I., Die Anfänge der Regierung Kaiser Leons III, noiKÍXa BuÇavziva 19. Bonn, 2002. S. 81-104; 139-180.
Матерью Никифора была знатная женщина из знаменитой каппадокийской семьи Малеиных, а ее братом — дядей Никифора по матери был один из наиболее известных представителей этой семьи преподобный Михаил Малеин (с. 894-961). Дедом Никифора по отцу был Никифор Фока старший (+895/96 или с. 900), сделавший прекрасную военную карьеру в царствование императора Василия I Македонянина и его сына Льва VI Философа. В период с 885 по 887 гг. Никифор Фока старший, будучи в чине моностратига, отвоевал у арабов южную Италию, а затем принимал участие в войнах с болгарами. У него было двое внуков — Никифор и Лев (с. 915-920 — после 971). Лев Фока одержал знаменитую победу над хамданидским эмиром Алеппо Сайфом аль-Даула, <-ч»«, (945-967) в битве при Андрассосе 8 ноября 960 г., затем после убийства брата поднял восстание против узурпатора — нового императора Иоанна Цимисхия (969-976), но был схвачен и, возможно, ослеплен. Лев Фока был отцом известного мятежника Варды Фоки младшего (с. 940-989), прославившегося в начале правления императора Василия II (976-1025). Первой женой Никифора Фоки была прекрасная аристократка Стефано, после ранней смерти которой Никифор дал обет безбрачия.
В царствование императора Романа I Лакапина (919-944) Византия вела тяжелую войну с арабами, которая с переменным успехом продолжалась с конца 920-х гг. В конце правления Романа византийские войска под командованием доместика схол востока Иоанна Куркуаса добились выдающихся успехов в борьбе с арабами, в первую очередь в борьбе с сильной арабской династией хамданидов, правившей в Алеппо и Мосуле, в Аль-Джазире (северной Месопотамии) и Сирии. Эта династия вела свое происхождение от арабского племени Таглиб, населявшего в древности Аравию. В конце 904 г. Аббасидский халиф Аль-Муктафи (902-908) передал власть над Мосу-лом Абу-л-Хайдже, сыну мятежника Хамдан-ибн-Хамдуна, поднявшего восстание против халифа Аль-Мутадида (892-902) в 894-895 гг. После гибели Абу-л-Хайджи в 928 г. в ходе мятежа против халифа Аль-Муктадира (908-929), халиф передал управление над Мосулом сыну Абу-л-Хайджи Насир-ад-Дауле. Последний утвердился в 934 г. в Мосуле, а его брат Сайф аль-Даула в 936 г. в Дияр-Бекре30. С этого времени хамданиды вели непрерывные войны с Византией, периодически совершая опустошительные походы вглубь малоазийских фем Империи и в Армению. Основные события, связанные с византийско-арабским противостоянием в середине X в., были изложены в знаменитой работе А. А. Васильева, поэтому нам нет необходимости останавливаться на них подробно31.
Отметим только, что Иоанн Куркуас, названный современником вторым Траяном и Веспасианом, одерживал крупные победы. Возможно, автором сравнения Куркуаса с императорами Древнего Рима был некий Мануил, автор утраченного исторического сочинения, посвященного военным походам Иоанна Куркуаса. Это сочинение использовал «Продолжатель Феофана», и, вероятно, упоминал Иоанн Скилица32. Войска Куркуаса взяли Феодосиополь, Самосаты, Мелитену, форсировали Евфрат. Византийские войска не вступали на эти территории со времен Ираклия (610-641) и Константина V Копронима (741-775). В 944 г. Иоанн Куркуас осадил Эдессу и выкупил у арабов Мандилион — образ Нерукотворного Спаса, который был торжественно отправлен в Константинополь33. Год спустя Никифор Фока младший, вероятно, уже имевший боевой опыт, был назначен на должность стратига фемы Анатолик императором Константином VII Багрянородным, который вступил в непосредственное управление Империей после свержения Стефана и Константина — сыновей императора Романа I Лакапина (919-944). После 946 г. имя Иоанна Куркуаса пропадает из источников. Возможно, этот талантливый полководец, близкий к Роману Лакапину, попал в опалу
30 Васильев А.А. Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Македонской династии. СПб., 1902. Т. II. С. 238-239.
31 Там же. passim.
32 Каждан А.П. Из истории византийской хронографии X в. 1. О составе так называемой «Хроники Продолжателя Феофана» // Византийский Временник. 1961. Т. 19. С. 78-96.
33 Theophanes continuatus / Hrsg. von I. Bekker. Bonn, 1838. S. 432.
при новом императоре Константине Багрянородном или погиб в бою с арабами. Эти драматические события привели к тому, что арабы еще долго удерживали контроль над некоторыми районами Армении, например, над Манцикертом, имена арабских эмиров которого приводятся Константином Багрянородным в трактате «об управлении империей» и исследованы С. Р. Тохтасьевым34.
В 942 г. византийский флот участвовал в экспедиции против провансальских арабов Фраксинета (Фрежюс), утвердившихся на Лазурном берегу еще в далеком 888 г. В обмен король Италии Гуго Арльский (926-945) обещал Роману Лакапину выдать замуж за сына Константина Багрянородного — будущего императора Романа II — франкскую принцессу удивительной красоты по имени Берта (927-949), которая была дочерью Гуго Арль-ского от лангобардской наложницы Пецолы. Как отмечал Лиутпранд, при выяснении генеалогии невесты будущего императора византийцы интересовались происхождением отца, в то время как происхождение матери оставляли без внимания. Поэтому брачный контракт был заключен без всяких затруднений35. Нравы при дворе Гуго Арль-ского в целом были достаточно свободными и ориентировались на примеры жены Гуго Арльского — красавицы Марозии (892-936) — и ее матери Феодоры (ок. 870-916), вызывавших ханжескую ярость Лиутпранда, который всякий раз заходился в «праведном» гневе, обличая так называемую римскую порнократию. Свобода нравов, царившая в Риме во времена Марозии, действительно была очень далека от того ханжеского духа, который в следующем столетии воцарится в Вечном Городе благодаря кощунникам из партии Гильдебранта, отвергавшим литургии женатых священников. Византийский двор времен Романа Лакапина также отличался свободой и куртуазными обычаями. После кончины Берты будущий император Роман II женился на очаровавшей его ослепительной красавице — дочери трактирщика по имени Феофано (ок. 941 — после 976). Драматическая роль, которую сыграет императрица Феофано при византийском дворе в последующие годы, хорошо известна.
За год до похода византийского флота против арабов Фраксинета ромеи успешно отразили нападение на Вифинию князя росов Игоря. В 947-949 гг. Константин Багрянородный провел серию переговоров с Кордовским халифом Абд-аль-Рахманом III (912-961). Стороны дважды обменивались посольствами. Целью этих переговоров было дипломатическое обеспечение готовящейся Критской экспедиции, направленной на завоевание острова. Византийское правительство стремилось предотвратить оказание помощи критским арабам их испанскими соплеменниками и единоверцами, ибо в 942 г. испанские арабы уже присылали подкрепления во Фраксинет. Между императором Константином и Абд-аль-Рахманом было заключен договор о дружбе, император подарил халифу дорогие книги: медицинский трактат Педания Диоскори-да «О лекарственных веществах» на греческом языке и «Историю против язычников» Павла Орозия на латинском. Позднее, в 951г. император прислал в Кордову монаха Николая, который должен был учить рабов халифа греческому и латинскому языкам. Несмотря на успешное завершение переговоров, перед началом похода на Крит Константин Багрянородный направил к побережью Испании эскадру под командованием Стефана для предотвращения возможных эксцессов. Но попытка византийцев овладеть Критом в 949 г. закончилась провалом и разгромом экспедиционного корпуса, отправленного на остров под командованием Константина Гонгила.
Тем временем, борьба с Сайфом аль-Даулой, хамданидским эмиром Алеппо, шла с переменным успехом. Арабы вторглись в Каппадокию, но были разгромлены Вардой Фокой в 950 г. в горных ущельях Тавра. Спустя три года сам Варда был разбит Сайфом аль-Даулой, причем в плен к арабам попал его сын, брат Никифора Фоки Константин, умерший в плену в Алеппо. В 954/955 гг. Никифор Фока получил пост доместика схол Востока вместо отца — Варды Фоки старшего, который потерпел
34 Тохтасьев С. Р. Язык трактата Константина Багрянородного De Administrando Imperio и его иноязычная лексика. СПб.: Наука, 2018. С. 315-316.
35 Liutprandus Cremonensis Opera / Antapodosis // MGH in usum scholarum, Hannover, 1877. P. 106-107.
новое поражение от Сайфа аль-Даулы в битве у горы аль-Ухайдиб 30 октября 954 г. Как отмечал А. А. Васильев, сам Никифор также принимал участие в этом сражении и после разгрома скрывался в каком-то подземелье в Хадасе36. В сентябре 955 г. Никифор во главе армии, состоявшей из ромеев, армян и росов безуспешно осаждал Хадас. Полтора столетия спустя Анна Комнина напишет стихотворение о руке Иоанна Предтечи, которая была тайно вывезена из арабской Антиохии в 956 г. и доставлена в Константинополь. В июне 957 г. Никифор все-таки вынудил Хадас к сдаче37. Три года спустя по приказу нового императора Романа II Никифор возглавил армию, которой предстояло завоевать Крит.
Критский эмират, основанный в 825/828 гг. андалузскими арабами, изгнанными из Испании, представлял собой пиратское гнездо, ликвидировать которое византийское правительство безуспешно пыталось со времен императора Михаила II Травла (820-829). Провал экспедиции Константина Гонгила внушил критским арабам еще больше дерзости и самоуверенности. Пираты продолжали терроризировать все побережье Эгейского моря. Существование критского эмирата становилось тем более опасным в свете активной экспансии африканских арабов — подданных фатимид-ских халифов. В правление Константина Багрянородного фатимиды сумели нанести ряд поражений ромеям в южной Италии. В конце 950-х гг. они готовились к захвату Египта, и в случае перехода под контроль фатимидов Крит становился важным плацдармом для нападения арабов и берберов на Константинополь. Угроза, создаваемая арабами на море, сочеталась с опасностью, по прежнему исходившей от хамданидов. Вероятно, именно с этим обстоятельством была связана форсированная подготовка к новому походу на Крит, предпринятая императором Романом II и доместиком схол востока Никифором Фокой. Как известно, этот поход увенчался полной победой и вошел в анналы византийской военной истории: Михаил Атталиат упоминает его в качестве примера доблести Никифора Фоки.
Источник, наиболее близкий по времени к эпохе Никифора Фоки и повествующий о событиях, которые непосредственно предшествовали захвату власти Никифо-ром, а также о его царствовании — история Льва Диакона — вызывает традиционный интерес византинистов. Этот интерес не исчезает даже несмотря на то, что, как уже отмечалось, царствование Никифора Фоки изложено более структурировано в синопсисе историй Иоанна Скилицы, который жил в эпоху императора Алексея Ком-нина и опирался на те же источники, которые использовал в эпоху императора Василия II Лев Диакон. Прежнее шельмование Льва Диакона в научной литературе конца XIX в. как историка заурядного, официозного и неоригинального, подражавшего Агафию Миринейскому, сменилось в конце XX в. попытками исследовать литературный метод этого автора, поставить вопрос о полемическом характере его произведения38. Выше уже было сказано о дискуссии относительно источников Льва Диакона, на фоне которой наиболее убедительной выглядит гипотеза А. П. Каждана и М. Я. Сюзюмова. Исходя из этой гипотезы существовало два источника, общих для Льва Диакона и для Скилицы: источник А — церковное сочинение, направленное против Никифора Фоки и его семьи, и источник Б — «*История Фок», комплементарно рассказывающий об истории клана.
Традиционно в историографии сложилось представление о том, что синопсис Иоанна Скилицы предпочтительнее истории Льва Диакона, ибо Иоанн Скилица выписывал сведения из своих несохранившихся источников подробнее и точнее, чем
36 Васильев А.А. Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Македонской династии. СПб., 1902. Т. II. С. 295.
37 Там же. С. 296-300.
38 Любарский Я.Н. Замечания об образах и художественной природе «Истории» Льва Диакона // Византийские очерки. Труды советских ученых к XVIII международному конгрессу византинистов (8-15 августа 1991г.) / Под ред. Г.Г. Литаврина, М.: Наука, 1991. С.150-162; Иванов С.А. Полемическая направленность «Истории» Льва Диакона // Византийский Временник. 1982. Т. 43. С. 74-80.
это делал Лев. Однако история Льва Диакона была написана современником царствования Никифора Фоки, — пусть даже Лев застал это царствование ребенком и подростком. Если мы не будем a priori отбрасывать заявление Льва о том, что он писал свое сочинение, опираясь на личные воспоминания и впечатления от общения с участниками событий, если мы, наконец, примем во внимание, что сочинение Льва Диакона было вызвано к жизни общественной ситуацией, сложившейся в Византии в первые годы самостоятельного правления Василия II и во многом определявшейся последствиями царствования Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия, в таком случае нам не следует недооценивать историю Льва Диакона. Даже если Анна Комнина и не была знакома с сочинением Льва Диакона, то вполне вероятно, что порфирородная принцесса знала т. н. источник А — один из источников Льва Диакона и Иоанна Скилицы, вероятно, сочинение того или иного церковного иерарха, близкого патриарху Поли-евкту (956-970), который относился крайне негативно к Никифору Фоке и, напротив, положительно описывал правление Иоанна Цимисхия. Этим обстоятельством и объясняются положительные характеристики, данные Анной Комниной Иоанну Цимис-хию, а также приведенные в «Алексиаде» подробности из истории его царствования, например, рассказ о переселении павликиан во Фракию.
Если в эпоху Никифора Фоки главным врагом Византии были арабы, то в следующем столетии такими врагами стали печенеги, а затем сельджуки. Имя Никифора Вотаниата впервые появляется в повествовании Михаила Атталиата при описании событий большой войны с печенегами 1047-1053 гг., а затем по верному замечанию А. П. Каждана Никифор Вотаниат становится главным героем Михаила Атталиата39. В 1053 г. Никифор Вотаниат отличился в сражении при Зигосе, которое было проиграно ромеями, однако Никифор организовал оборону переправы через реку и удерживал позицию в течении одиннадцати суток, благодаря чему спас значительную часть армии от уничтожения40. Михаил Атталиат проводит историческую параллель между печенегами, которым противостоял Никифор Вотаниат, и гуннами эфталитами, кочевниками V-VI вв., известными из истории Прокопия Кесарийского (Procop. BP I. 3. 1-7). С этой точки зрения нарочитое молчание Анны Комниной о военных подвигах Никифора Фоки и Никифора Вотаниата, ее похвалы в адрес Иоанна Цимисхия и Василия II, сравнение Алексея Комнина с этими императорами, следует рассматривать как результат заочной полемики Анны Комниной с Михаилом Атталиатом, история которого была написана за два-три года до рождения Анны Комниной, но с которой Анна Комнина была несомненно знакома.
Остается добавить, что Андроник I Комнин, умевший очаровывать придворных дам как блистательный царедворец и тем снискавший ненависть своего кузена Ма-нуила I, мог быть знаком как с историческим сочинением Михаила Атталиата, так и с «Алексиадой», написанной своей тетушкой. Во всяком случае не вызывает сомнений, что Андроник I как образованный византийский аристократ прекрасно знал не только героическую биографию Никифора II Фоки, мнимого предка Никифора III Вотаниата, и историю роковой красавицы Феофано, но также и жизнеописание своего собственного деда, императора Алексея I. Эта семейная память, пожалуй, в большей степени, чем не слишком успешный военный опыт и не очень длительное пребывание в военной среде, определяла решимость Андроника I Комнина начать вооруженную борьбу за престол, которой, если верить Иоанну Киннаму и Никите Хониату, он посвятил всю свою жизнь и в результате которой он в 1182 г. добился успеха. С нашей точки зрения именно семейная память клана Комнинов была той исторической реальностью, которая мотивировала поведение Андроника I Комнина и толкала его к узурпации в несравненно большей степени, нежели художественная специфика его воинственного образа, описанного А. П. Кажданом со слов Иоанна Киннама и Никиты Хониата.
39 Каждан А.П. Социальные воззрения Михаила Атталиата // Зборник Радова византолошког института XVII. Белград, 1976. С. 1-54.
40 Michaelis Attaliatae Historia / Hrsg. v. E. Th. Tsolakis. CFHB 50. Athenis, 2011. P. 32-35.
Источники и литература
Источники
1. Анна Комнина, Алексиада, пер. комм. Я. H. Любарского. СПб.: Алетейя, 199б.
2. Михаил Пселл, Хронография / Пер., комм. Я. H. Любарского. М.: 1978.
3. Annae Comnenae Alexias / Hrsg. von D.R. Reinsch, A. Kambylis. CFHB 40/1. B. I, Berlin; New York, 2001.
4. Anne Comnène, Alexiade, par Bernard Leib. Paris, 19б7. T. I.
5. Georgii Syncelli Chronographia / Hrsg. von G. Dindorf. Bonn, 1829. Vol. I.
6. Georgius Cedrenus Ioannis Scylitzae Ope / Hrsg. v. I. Bekker. Bonn, 1839. Vol. II.
7. Ioannis Zonarae Epitome Historiarum, hsrg. v. Ludwig Dindorf. Leipzig, 1871. Vol. IV.
8. Liutprandus Cremonensis Opera / Antapodosis // MGH in usum scholarum, Hannover, 1877.
9. Michaelis Attaliatae Historia / Hrsg. v. E. Ж Tsolakis. CFHB 50. Athenis, 2011.
10. Michel Psellos, Chronographie ou histoire d'un siècle de Byzance (97б-1077), par Emile Renaud. Paris, 1928, T. II.
11. Procop. — Procopii Caesariensis Opera Omnia / Hrsg. v. Jacob Haury, Vol.I-IV. Leipzig: Teubner, 1905-1913.
12. ^eophanes continuatus / Hrsg. von I. Bekker. Bonn, 1838.
Историография
13. Балахванцев A. С. Две античные традиции истории ранней Парфии // Ученые Записки Казанского Университета. Т. 157. Кн. 3. 2015. С. 114-122.
14. Балахванцев A. С. К вопросу о времени и обстоятельствах возникновения «Пар-фики» Аполлодора Артемитского // Политика, идеология, историописание в римско-эллинистическом мире: Материалы международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора Ф. У. Уолбанка / Под ред. О. Л. Габелко. Казань, 2009. С. 89-101.
15. Васильев A.A. Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Македонской династии. СПб., 1902. Т. II.
16. Грацианский М.В. Еще раз об источниках «истории» Льва Диакона // Византийский Временник. 2013. Т. 72 (97). С. б8-83.
17. Дибвойз Н. K. Политическая история Парфии / Под ред. В. П. №конорова. СПб., 2008.
18. Иванов CA. Полемическая направленность «Истории» Льва Диакона // Византийский Временник. 1982. Т. 43. С. 74-80.
19. Koждан A.n. Два дня из жизни Константинополя. СПб., 2002.
20. Koждан A.n. Еще раз о Киннаме и ^ките Хониате // Byzantinoslavica. 19б3. Vol. 24. С. 4-31
21. Koждан A.n. Из истории византийской хронографии X в. 1. О составе так называемой «Хроники Продолжателя Феофана» // Византийский Временник. 19б1. Т. 19. С. 78-9б.
22. Koждан A.n. Из истории византийской хронографии X в. 2: Источники Льва Диакона и Скилицы для истории третьей четверти X столетия // Византийский Временник. 19б1. Т. 20, С. 10б-128.
23. Koждан A. П. Социальные воззрения Михаила Атталиата // Зборник Радова византо-лошког института XVII. Белград, 197б. С. 1-54.
24. Kазанский М. М. Древности степных кочевников постгуннского времени (середина V — середина VI вв.) в Восточной Европе // Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии. Вып.XXV. 2020. С. 90-1б7.
25. Любарский Я.Н Замечания об образах и художественной природе «Истории» Льва Диакона // Византийские очерки. Труды советских ученых к XVIII международному конгрессу византинистов (8-15 августа 1991г.) / Под ред. Г. Г. Литаврина. М.: Шука, 1991. С. 150-1б2.
26. Любарский Я. Н. И вновь о Хониате и Киннаме // Античная древность и средние века. Екатеринбург. 2002. Вып. 33. С. 123-127.
27. Медведев И.П. Правовая культура Византийской империи. СПб.: Алетейя, 2001.
28. Никоноров В.П. К вопросу о роли стремян в развитии военного дела // Степи Евразии в древности и средневековье. Кн. II. Материалы научно-практической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения М.П. Грязнова. СПб.: 2003 [на обложке: 2002]. С. 263-267.
29. Симоненко А.В. Сарматские всадники Северного Причерноморья. СПб.: Нестор-История, 2010.
30. Сюзюмов М.Я. Об источниках Льва Диакона и Скилицы // Византийское Обозрение. 1916. Т. 2. С. 106-166.
31. Тохтасьев С. Р. Язык трактата Константина Багрянородного De Administrando Imperio и его иноязычная лексика. СПб.: Наука, 2018.
32. Шувалов П.В. Два железных стремени // KOINON AQPON. Исследование и эссе в честь 60-летнего юбилея Валерия Павловича Никонорова от друзей и коллег. СПб., 2014. С. 568-576.
33. Cartellieri A. Philipp II. August König von Frankreich. Bd. I-IV. Hamburg, 1984.
34. Chalandon F. Les Comnène. Études sur l'Empire Byzantin au XIe et au XIIe siècles. Vol. I: Essai sur le règne d'Alexis Ier Comnène (1081-1118). Paris, 1900.
35. Chalandon F. Les Comnène. Études sur l'Empire Byzantin au XIe et au XIIe siècles. Vol. II: Jean II Comnène (1118-1143) et Manuel I Comnène (1143-1180). Paris, 1912.
36. Debevoise N.C. A Political History of Parthia. Chicago, 1938.
37. Diehl C. Figures Byzantines. Paris, 1908.Vol. I. II.
38. Grecu V. Nicétas Choniatès a-t-il connu l'Histoire de Jean Cinnamos? // Révue des études byzantines. 1949. Vol. 7. P. 194-204.
39. Jurewicz O. Andronik I Komnenos. Warszawa, 1962.
40. Kazanski M. Les armes et les techniques de combat des guerriers steppiques du début du Moyen-âge. Des Huns aux Avars. In: S. Lazaris (ed.) // Le cheval dans les sociétés antiques et médiévales. Turnhaut, Brepols, 2012. P. 193-199, 287-296.
41. Kazhdan A, Constable G. People and Power in Byzantium, Washington, 1982.
42. Lilie R.-J. Des Kaisers Macht und Ohnmacht. Zum Zerfall der Zentralgewalt in Byzanz vor dem vierten Kreuzzug // Varia. I. Beiträge von Ralph-Johannes Lilie und Paul Speck. ПоюЯа BuÇavxiva 4. Bonn: Dr. Rudolf Habelt GMBH, 1984. S. 9-120.
43. Magdalino P. The Pen of the Aunt: Echoes of the Mid-twelfth Century in the Alexiad // Anna Komnene and Her Times / Ed. by T. Gouma-Peterson. New York; London, 2000. P. 15-44.
44. Nikonorov V.P. Appolodorus of Artemita and the date of his Parthica revisited // Ancient Iran and the Mediterranean World. Proceedings of an international conference in honour of Professor Jozef Wolski held at the Jagellonian University, Cracow, in September 1996. By Edward D^browa. Krakow, 1998. P. 107-122.
45. Prinke R. T. Kata of Georgia. Daughter of King David IV the Builder, as Wife of Sebastokrator Isaakios Komnenos // Foundations. 2011. Vol. 3 (6). P. 489-502.
46. Schlumberger G. L. Un Empereur Byzantin au dixième siècle. Nicéphore Phocas. Ouvrage Illustré. Paris, 1890.
47. Skoulatos B. Les personnages byzantins de l'Alexiade: Analyse prosopographique et synthèse. Louvain-la-Neuve and Louvain: Bureau du Recueil Collège Érasme and Éditions Nauwelaerts. 1980.
48. Speck P. Kaiser Leon III., Die Geschichtswerke des Nikephoros und des Theophanes und der Liber Pontificalis, T. I., Die Anfänge der Regierung Kaiser Leons III, По1кЛа BuÇavxiva 19. Bonn, 2002.
