CC BY
35
CHARACTER OF ELIZABETH INTHE DANISH VERSION OF "TANNHAUSER" BY K. HOLTEN
Tikhonov Maksim Sergeyevich, Post-graduate Student, ChairofHistoryof Music, NizhniyNovgorod State Glinka conservatoire (academy), NizhniyNovgorod E-mail: max. tichonow@live.ru
S| I
The character of Elizabeth presented in the performance of"Tannh auser"byK. Holten in 2008 is analyzedin this article. This i performance belongs to the actual tendency of opera production -regie theatre. The author defines methods of thecharacter of Elizabeth reconsiderationamong which personalisation and post-modeling take place. Themethods mentioned are inclined to
help theproducerin hisattemptto introduce new and to actualize the ideas put in byR. Wagner. __C\
Keywords: actualization; "Tannh auser"; R. Wagner; K. Holten; regie theatre. q
ОБРАЗ ЕЛИЗАВЕТЫ ВДА ТСКОЙ ВЕРСИИ "ТАНГЕЙЗЕРА " К. ХОЛЬТЕНА
В статье анализируется образ Елизаветы, представленный в спектакле "Тангейзер" К. Хольтеном в 2008 году. Данный спектакль относится к актуальному направлению в оперной режиссуре - режиссёрскому театру. Автор обозначает приёмы переосмысления образа Елизаветы, среди которых имеют место персонализацияипостмоделирование. Названныеприёмы призваны помочь режиссёру в попыткепередать новые и актуализироватьзаложенные Р. Вагнером идеи.
Ключевые слова:актуализация; "Тангейзер";Р. Вагнер;К. Хольтен;режиссёрский театр.
Современные эксперименты в сфере режиссёрского оперного театра часто сопровождаются изменением исторического контекста событий, описываемых в либретто. Такое явление в театральной режиссуре принято именовать актуализацией [1; 2]. В связи с изменением времени неизбежно меняется и место действия. В спектакле актуализация затрагивает все составляющие его уровни. Помимо создания режиссёрского либретто, предусматривающего переосмысление основной фабулы действия, меняется и сценография, некоторые компоненты которой (декорации, одежда) обычно предписываются композитором в партитуре.
К таким образцам актуализации оперной классики примыкает копенгагенская версия "Тангейзера", выпущенная в 2008 году датским режиссёром К. Хольтенем, уже имеющим опыт сценической реализации вагнеровской тетралогии "Кольцо нибелунга" в 2006 году. Спектакли этого режиссёра отличаются продуманностью замысла и наглядностью воплощения идей, на которые режиссёр хочет обратить внимание зрителя.
Если в "Кольце" Хольтен ассоциирует события со значимыми социальными периодами XX века, то сценография "Тангейзера" конкретно указывает на вагнеровское время второй половины XIX века. Тем не менее, место действия частично изменено: всё, что связано с Генрихом-творцом, запрятано в глубины его сознания. Сам Генрих имеет непосредственную связь с образом Вагнера. У Тангейзера так же, как и у Вагнера, гармония между творчеством и семьёй отсутствует. Венера становится для Генриха вторым "я" и освобождает его от семейных проблем и супружеского быта. Место встречи миннезингера с божеством у Хольтена - аналог грота Венеры, которая одновременно выступает в роли его музы, дающей вдохновение герою. События состязания певцов напрямую ассоциируются с судьбой композитора, не раз противостоящего общепринятому порядку и традициям (достаточно вспомнить его участие в Дрезденском восстании и реформирование оперного жанра).
Для реализации режиссёрского замысла вагнеровские образы модифицируются: режиссёр обычно опирается на заложенные в
УДК 782.1
© ТихоновМ.С.,2014
гч
О"
109
ТИХОНОВМаксим Сергеевич, аспирант, кафедра Историимузыки, Нижегородская государст в енная консерватория (академия) им. М. И. Глинки,
Нижний Новгород max.tichonow@live.ru
110
либретто качества персонажа. При анализе спектаклей "Кольца нибелунга" и "Тангейзер" были выделены общие векторы работы режиссёра с образами героев, их поведением и социальным положением. Они позволяют выявить приёмы, помогающие создать новую реальность со своими действующими лицами на основе актуализации оперной партитуры. Назовём приёмы, обнаруживающие своё действие в трактовке образа Елизаветы:
- приём персонализации - наделение конкретного образа определёнными социальными функциями, возможно, отличными от заданных композитором;
- постмоделирование как приём воссоздания образа на основе событий, произошедших позже: в следующих частях тетралогии или "за кадром". У Вагнера изменившиеся образы воспринимаются как данность - режиссёр же показывает их предысторию, программируя в персонаже необходимые для предопределения конкретной роли характеристики.
По сравнению с интенсивностью развития образа Тангейзера характер Елизаветы у Холь-тена не так сильно отличается от заданного Вагнером. Как и в случае с Генрихом, режиссёр использует те же самые приёмы персонализации и постмоделирования.
Экспонирование семейной пары происходит уже во вступлении. Елизавета сразу же идентифицируется какжена Генриха,любящая мать, хозяйка дома. В этом проявляется персонификация образа Елизаветы,отличного от заданного Вагнером.
Происходящие далее события вынуждают Елизавету покинуть дом вместе с сыном: во время вакханалии Генрих совсем перестаёт обращать на них внимание. Под воздействием чар Венеры Генрих начинает творить. Его графомания достигает своего предела: он пишет маркером слова на лице Елизаветы и сына, после чего те покидают дом. Здесь впервые проявляется приём постмоделирования образа Елизаветы на основе режиссёрского либретто. Разлука Генриха и Елизаветы по режиссёрскому сюжету трактуется несколько иначе, чем у Вагнера. Тангейзер не уходит в Венерин грот. Поскольку психическое расстройство мешает Генриху быть отцом и мужем, он остаётся один, потому как Елизавета с сыном покидают его. Он погружается в творчество наедине со своей музой Венерой. "Елизавета может быть прочитана как полноценная женщина, женщина с любовью и жаждой. Она любит человека, но она также понимает, что он регулярно должен оставлять её в покое - и это - дилемма, которая приводит к её крушению", - так характери-
зует героиню Хольтен [3]. В данном случае режиссёр объясняет именно свой сюжет, а не композиторский.
Если Тангейзер по-прежнему трактуется как художник в широком смысле слова, то Елизавета - уже не совсем тот романтический образ, каким он представляется в большинстве режиссёрских решений. Хольтен видит в Елизавете зрелую личность, уже состоявшуюся в качестве жены и матери. Выходная ария Елизаветы во втором действии воспринимается теперь не только как грёзы героини о прошлом. Привносится оттенок объективности состоявшегося, романтический настрой восторга практически не ощущается, несмотря на то, что музыка арии имеет приподнятый торжественный характер. Несколько иной, сдержанный оттенок возникает, видимо, вследствие появившегося сценического действия во вступлении, раскрывающего предысторию взаимоотношений главных героев. Режиссёрский сюжет объясняет и возраст исполнителей партий Тангейзера и Елизаветы (для подтверждения времени, проведённого Генрихом в Гроте Венеры, в данном случае - в одиночестве). Таким образом, характер выходной арии некоторым образом меняется в связи со зрительным рядом.
Приобретает иную смысловую нагрузку и следующий за арией дуэт Елизаветы и Тангейзера, в котором она рассказывает о своих страданиях во время отсутствия Генриха. Но теперь не только чувства Елизаветы обращают на себя внимание - безответственность супруга, оставившего семью, также читается как упрёк Генриху.
Режиссёрский замысел начинает консони-ровать композиторскому в сцене состязания певцов, когда Елизавета вступается за мужа: защищает его от требующих наказания миннезингеров ("Мечами верных поражён, пусть в ад назад вернётся он!"). Её речь проникнута философской глубиной и христианским состраданием, свойственным в современном мире людям зрелым. Режиссёрское развитие образа Елизаветы "догоняет" менее развёрнутое и динамичное композиторское и подкрепляет его в кульминационный момент развития женского образа: Елизавета просит для Тангейзера шанс для искупления его греха ("Но за него я слёзы лью в молитве, чтоб он, раскаясь, к небу путь искал! Пусть грешник падший снова твёрдо верит, что сам Христос и за него страдал!"'). Поэтому диагональное соотношение двух пониманий женского образа в этой сцене
1 Перевод В. Коломийцева.
становится вертикальным: композиторское видение совпадает с режиссёрской трактовкой.
Завершающим этапом режиссёрской работы с образом Елизаветы становится её Молитва. Во время звучания вступления к третьему действию, обессиленная и уставшая, она стучится в двери, расположенные на сцене, но никто ей не открывает, даже Генрих, который сидит на ступеньках за центральной дверью и записывает в тетрадь свои творения. Елизавета истощена ожиданием Генриха. Она ждёт его излечения и в своей молитве Деве Марии просит о смерти ради искупления греха своего мужа. Во время арии Вольфрама Елизавета умирает.
Новый сюжет спектакля обусловил расширение показа образа Елизаветы. Оно не конкурирует с самодостаточным экспонированием и развитием образа героини в вагнеровской партитуре, но наполнено деталями хольтенов-ского мира "Тангейзера". Нельзя не упомянуть о том, что в данном спектакле отсутствует заданная Вагнером оппозиция Венера/Елизаве-та. Ни по сюжету оперы, нив музыкальной драматургии эти героини открыто не конфликтуют, но выступают для Генриха как предста-
вительницы альтернативных реальностей. Заметим, что эта оппозиция в своё время была обозначена в байройтской постановке [4] режиссёром Фридрихом Гётцем, в которой партии Елизаветы и Венеры были поручены одной исполнительнице - Гвинет Джоунс. В фестивальной версии так же, как и у Вагнера, перед Тангейзером поставлен выбор между Елизаветой и Венерой. Гётц более близок в своих намерениях к партитуре и выражает это в визуальном единстве женских образов на сцене.
Литература:
1. Мельник Л. Рождение скандала из духа критики: Regie-театр и его отражения // Музыкальная академия. - 2008. - № 4. -С. 78-80.
2. Шахназарова Н. Оперная классика как объект режиссёрского самоутверждения // Музыкальная академия. - 2010. - № 2. - С. 1-5.
3. Guldbrandsen E.E., Skramstad P.-E. Kasper Holten: Tannhauser's: Rome narrative is perhapsall fiction - but it is his best story ever [Electronic resource]. - Mode of access: http://www.wagneropera. net/Interviews/Kasper-Holten-Interview-Tannhauser-2009.htm (access date: 03.02.2014).
4. Wagner R. Tannhauser [Videorecording]: Opera / Gotz Friedrich; Gwyneth Jones Heinz Feldhoff, Franz Mazura, John Pickering, Robert Schunk. - Bayreuth: Unitel / Deutsche Grammophon, 2008.
О
ГЧ
r
2
ГЧ
On
\
<c
I
111
