CC BY
14
Общество: философия, история, культура. 2023. № 3. С. 44-48. Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 3. P. 44-48.
Научная статья УДК 177.8
https://doi.org/10.24158/fik.2023.3.5
Обособление от общества - аспект личностного развития в творчестве С. Кьеркегора Андрей Владимирович Миронов
Севастопольский государственный университет, Севастополь, Россия, andreyvmironov@gmail.com, https://orcid.org/0000-0003-3718-6008
Аннотация. В статье рассматриваются особенности взаимодействия личности и общества через феномен социального одиночества. Анализируются условия возникновения данной проблемы. Определяются истоки мировоззренческой позиции, в которой приоритетной доминантой является внутренний мир индивида. Выделяются составляющие философской концепции самоизоляции, представленные в творчестве С. Кьеркегора. Выявляется взаимосвязь его этической трактовки личности с традициями философии античности и Просвещения. В исследовании интерпретируется проблема религиозного отстранения индивида от социума, рассматриваются соответствующие векторы личностного развития. Характеризуется соотношение эмоционального восприятия общественной действительности и рациональных трактовок взаимодействия субъекта с социумом. Делается акцент на религиозном мировоззрении и соответствии моральных принципов отдельной личности христианским ценностям. Прослеживаются новые тенденции понимания темы в европейской философии ХХ века.
Ключевые слова: самоизоляция, тревога, страх, личность, одиночество, вера, этическое
Для цитирования: Миронов А.В. Обособление от общества - аспект личностного развития в творчестве С. Кьеркегора // Общество: философия, история, культура. 2023. № 3. С. 44-48. https://doi.org/10.24158/fik.2023.3.5.
Original article
Loneliness as a Form of Personality Development in the Philosophy of S. Kierkegaard Andrey V. Mironov
Sevastopol State University, Sevastopol, Russia, andreyvmironov@gmail.com, https://orcid.org/0000-0003-3718-6008
Abstract. The article examines the features of the interaction of the individual and society through the phenomenon of social loneliness. The conditions of occurrence of this social problem are analyzed. The origins of the ideological position in which the priority dominant is the inner world of the individual are determined. The components of the philosophical concept of self-isolation presented in the works of S. Kierkegaard are highlighted. The interrelation of the ethical interpretation of S. Kierkegaard's personality with the traditions of ancient philosophy and the philosophy of Enlightenment is revealed. The study interprets the problem of religious exclusion from society and considers the corresponding vectors of personal development. The correlation of emotional perception of social reality and rational interpretations of an individual's interaction with the social system is highlighted. The emphasis is placed on the religious perception of the world and the conformity of moral principles to Christian values. New trends in the understanding of the theme in ХХ-century European philosophy are traced.
Keywords: self-isolation, anxiety, fear, personality, loneliness, faith, ethical
For citation: Mironov, A.V. (2023) Loneliness as a Form of Personality Development in the Philosophy of S. Kierkegaard. Society: Philosophy, History, Culture. (3), 44-48. Available from: doi:10.24158/fik.2023.3.5 (In Russian).
Введение. Одним из условий реализации стратегических проектов государства, направленных на ускорение общественного развития, является эффективное сотрудничество социальных структур с гражданскими объединениями. В такой ситуации актуализация индивидуального участия в общезначимых действиях предполагает личностное чувство социальной востребованности. Определение причин, препятствующих установлению полноценных контактов гражданина и социальной среды, видится важной задачей гуманитарного знания, предлагающего механизм взаимодействия общественных теорий и их практического осуществления.
Анализ проблемы социального одиночества в философии С. Кьеркегора преследует следующие цели: 1) выявление механизма становления мировоззренческих принципов, мотивирующих негативное отношение к социальным проблемам; 2) определение культурной, религиозной, моральной специфики обоснования данного феномена; 3) выделение составляющих понятий, мотивировавших формирование европейского экзистенциализма.
Методом исследования является историко-сравнительный анализ, позволяющий соотнести новаторские идеи С. Кьеркегора с существовавшей философской традицией.
© Миронов А.В., 2023
Результаты и их обсуждение. Идея рационализма, утвердившаяся в философской науке XVII в., рассматривала проблему индивидуального существования человека в контексте социальной общности. Зависимость личностного развития от совершенствования государственного, общественного механизма считалась непреложной. Успехи естествознания, достижения в борьбе с эпидемиями, голодом и холодом воспринимались как подтверждение правильного выбора исторической перспективы. Философские принципы в их четком, логическом изложении стали критерием оценки действительности. Считалось, что разум способен дать ясный ответ на все вопросы, которые возникают перед индивидом на протяжении его жизни. Рационализация религиозных положений упрощала связь человека с Богом, избавляла от ненужных сомнений в подлинности своей веры, структурировала все уровни бытия, примиряла с социальным, настраивала на успехи. Сознание освобождалось от личностных чувств и целиком соотносилось с общепринятым. Философия успокаивала индивида непререкаемым аргументом: «все разумное - действительно, все действительное - разумно». Смыслообразование использовало это положение, отвергая исключения из правил. Но именно эта тема стала центральной в творчестве датского мыслителя С. Кьер-кегора, тогда известного лишь узкому кругу копенгагенских интеллектуалов. Вопреки всеобщему восторгу по поводу жизнеутверждающего рационализма, он заявлял о новом направлении в понимании человека - экзистенциализме, ставшем одной из самых популярных теорий ХХ века. Уникальность существования одной отдельно взятой личности не встраивалась в систему предлагаемых социальных закономерностей.
С. Кьеркегора не устраивали пределы, выдвинутые рационализмом в сфере понимания человеческой сущности. Его позиция исходила из принципиально новой модели мотивации поступков, которая раскрывалась в поиске индивидом собственного «Я». Страх, тревога, отчаяние трансформируют прежние представления о самом себе, выбранном пути и тем самым разрушают уверенность в той картине мира, которая декларировалась обществом как единственно верная парадигма общественного существования. Социальное становление человека напрямую связано с принятием поведенческих стандартов, одобренных обществом. Адаптация в рамках предложенной модели существования служит гарантией процветания, благополучия, признания. Допущения, условности, искусственность конструкций, принятых в социальной коммуникации, вступают в противоречие с теми чувствами, которые формируют личностный контур бытия. Многообразие смыслов, возникающих в процессе постижения мира, редуцирует наивность в его понимании. Социальная мимикрия как условие приобретения благосклонности окружающих инициирует внутренний конфликт. В большинстве случаев человек остается в пространстве социальных приоритетов, то есть в системе апробированных ценностей, или напротив - переходит из установленных обществом ценностных диапазонов в состояние социального одиночества.
XIX столетие воспринимало данную проблему как несовершенство общественного устройства или патологию индивидуального сознания. С. Кьеркегор предлагал еще один вариант ее рассмотрения - утрата иллюзий относительно возможностей социального сообщества открывает личностное пространство в новом ракурсе: человек принадлежит только себе. «Внутренняя душевная жизнь индивидуума принадлежит ему одному, и никакая история, в частности, никакая всемирная история вообще, не должна касаться этой области, составляющей на радость или горе его вечную и неотъемлемую собственность» (Роде, 1998: 236).
Как правило, обособление от социальной системы возникает вследствие неприятия других. По мнению датского мыслителя, внутренняя дисгармония становится источником проблем в межличностных контактах и общественных связях. Произведения Кьеркегора отражают личные переживания философа, экстраполируемые им в мировоззренческую концепцию. «В эти годы С. Кьеркегор пребывает в полной изоляции. Он становится отшельником внутри Копенгагена, однако главное во всем этом - его духовная изоляция, в которую он погрузился добровольно» (Роде, 1998: 241). Биографические обстоятельства становятся составляющими его экзистенциальной конструкции, а себя мыслитель воспринимает в качестве экспериментатора в области духовных процессов.
Основная категория философии С. Кьеркегора - «Я». Она же выступает и критерием рассмотрения на подлинность, и содержательным контекстом самоисследования. Европейская философия рассматривала это понятие в ракурсе утилитаризма, т.е. ярко выраженного самоинтереса. Стремление к могуществу, как форма утверждения себя в социуме, связано с приобретением житейских благ. Индивид подстраивается под предлагаемые обстоятельства вне зависимости от личностных оценок. Общепризнанные требования становятся средством унификации в социуме. Обращение к себе - вред, угроза стабильности, но признается С. Кьеркегором как единственный вариант самореализации. Потребность в одиночестве служит доказательством поиска новых духовных горизонтов. По мнению философа, это отправная точка в процессе самоидентификации, вход в пространство, свободное от внешнего давления. У С. Кьеркегора оно является необходимым условием становления индивида, именно в этом состоянии происходит разделение на «свое» и «чужое» - нахождение сущностных точек личностного бытия «Ярко выраженная интровертность ведет к изоляции
личности от других людей, которые не в состоянии понять ее подчас чудаковатых идей» (Кьеркегор, 1990: 160). Оставаясь один (в собственном внутреннем мире), человек руководствуется не только здравым смыслом, у него появляется возможность выбора из предлагаемых социальных стандартов или формирования собственной ценностной ориентации.
Социальное сообщество отвергает формы самоизоляции, усматривая в них угрозу стабильности, сложившимся нравам. Выход человека из-под контроля общественных форм регулирования отношений определяет вектор независимости и свободы в распоряжении собственным потенциалом. Склонность к дистанцированию от социума воспринимается как демонстрация недоверия его принципам и несогласия с ними. «Наша эпоха со своей непрестанной общительностью столь трепещет перед одиночеством, что (какая ирония) прибегает к нему только в отношении преступников» (Кьеркегор, 1993: 296). Принудительное лишение коммуникации с другими вызывает страх, но не в меньшей степени это чувство распространяется и на возможное постижение глубин «Я», связанное с неведомым, сокрытым от разума. Узнавание себя становится источником тревоги, но, по мнению Кьеркегора, стимулирует личностный рост. В состоянии одиночества разрушается опосредованный барьер в виде социальных предписаний, освобождая место самостоятельному выбору.
Человек наделен свободной волей, ему предлагается определиться в собственном выборе, который охватывает все сферы самоосуществления. У него нет возможности переложить ответственность за него на другого, так как это затрагивает сущностные дилеммы: жизнь - смерть, добро -зло, свобода - подчинение, которые задают направленность всей жизни. Подлинная индивидуальность раскрывается не через успех, процветание, социальное признание, а в переживаниях покинутости, тревоги, тотального страха перед неизвестностью.
В ХХ веке К. Ясперс ввел в философию понятие «пограничной ситуации», в которой у индивида нет возможности скрыться от самого себя за искусственными барьерами социальных прерогатив (Ясперс, 1991: 288-420). Оказавшись в ситуации одиночества, личность избавляется от прессинга социальной опеки, а вместе с ней и от соответствующей зависимости.
Наиболее выражено данное обстоятельство в вере. Наедине с Богом человек не допускает лжи, она теряет свой смысл. Открытость перед Высшим способствует самоидентификации и самопониманию. Данный род коммуникации не совпадает с социальными трендами взаимодействия. «Именно христианство, как полагает датский богослов, делает каждого человека личностью, отдельным и неповторимым индивидом, превращая его в грешника перед Богом, - в грешника, который будет отдельно судим и, возможно, отдельно прощен» (Шестов, 1992). Кьеркегор отвергает формальные мотивы в выполнении правил и норм общественной морали, что для большинства являлось олицетворением христианских канонов. Вера открывает личности качественно иное пространство, в котором нет места фальши и лицемерию. Погружение в себя обособляет от житейских установок. Одиночество перед Богом, а не перед людьми выявляет подлинное и социально приобретенное в человеке.
Своеволие - это протест, который отображает неприятие социальных норм, не совпадающих с личными представлениями о значимых сущностях. Выбирая одиночество как способ существования в социуме, индивид отдает себе отчет о предстоящих сложностях в общественной коммуникации. Он сознательно сокращает диапазон потребностей, контактов, социальных приоритетов с единственной целью расширить пространство самоопределения. Переформатирование ценностной модели в условиях сознательно выбранной изоляции расставляет новые акценты в деятельности, устанавливаемых связях и взаимодействии с другими, что равносильно социальному бунту в пределах отдельно взятой личности. Одиночество воспринимается общественным мнением как абсурдность существования и в силу этого ассоциируется с пренебрежением, которое выражает человек основным социальным стандартам. Отсутствие рациональной подоплеки сводит данный феномен к упрощенному толкованию: или социальная патология, или безумие. Кьеркегор не принимает религиозное чувство в формальном исполнении предлагаемых правил. Для него освобождение индивида от социального давления есть подлинный путь к Абсолюту. Он требует от человека максимальной смелости, проявления способности переступить ложное и достигнуть истинного.
Этические концепции, опирающиеся на разумные принципы, обусловлены поиском оснований для взаимного существования. Философия Нового времени формировала теории, в которых индивид имел возможности реализовать свой собственный интерес в рамках общественного контроля (King, 1974; Oakeshott, 1981). Эмоциональные порывы должны были ограничиваться рациональными конструкциями, в противном случае они могли бы нанести вред не только самой личности, но и социальной группе, к которой принадлежал индивид. Долженствование нивелировало индивидуальные черты личности, унифицируя все чувства, ею переживаемые, навязывая эталоны поведения, входящие в противоречие с ее внутренним миром. Эта традиция существовала в европейской философии со времен античности. Учение Л.А. Сенеки декларировало уход
в автономный образ жизни как единственный путь самосохранения в условиях социального кризиса. Самосовершенствование, направленное на избавление от пороков, утвердившихся в обществе, становилось барьером между человеком и социумом (Сенека, 1986: 132).
В эпоху Просвещения к этой теме обращался Ж.Ж. Руссо, предлагавший рассматривать единение с природой как способ умиротворения, добра, солидарности. Одиночество для него - некая идиллия, в которой раскрывается красота, гармония, счастье (Руссо, 1961: 243). Кьеркегор более ригористичен: или личность утрачивает себя в процессе подчинения чуждым ценностям, или предпринимает попытку обособиться от социальной заданности. «Несчастное сознание» открывает человеку новые горизонты, происходит смена смысловых ударений в оценивание экзистенциальных приоритетов. Стремление обрести Бога мучительно, наполнено страданием, преодолением себя, своего эгоизма, недоверием, скептицизмом окружающих. С. Кьеркегор поднимает планку религиозных требований, чтобы называться верующим, она страшит жесткими обязательствами. Сомнение становится стимулом развития. «Я берусь сделать христианином каждого, кого мне удастся заставить приобщиться к категории "единицы", или, во всяком случае, ручаюсь в том, что каждый, приобщась к этой категории, станет христианином. В качестве "единицы" он один, один во всем мире, один - перед лицом Бога, а тогда за послушанием дело не станет» (Роде, 1998: 354).
Трагическое чувство жизни в своей парадоксальности вбирает в себя представление о счастье. В нем не присутствуют условности, представленные в общественной коммуникации. Выход за пределы обыденных представлений открывает пространство, наполненное великими катаклизмами, где у человека появляется возможность соприкоснуться с вечностью. Он становится актором своей судьбы, но осуществление подобного предполагает оторванность, разрыв с социальным миром, подчиненным вопросам сиюминутного. Для окружающих непонятна мотивация поступков Иова, Авраама: оставаясь причастными к этническому сообществу, принимая внешний формат установок взаимодействия с другими, они тотально одиноки. В христианской агиографии столпники, молчальники, пустынники, затворники были примером духовного подвига, но в своем отшельничестве они исходили из высшего стремления к Богу, не принимая во внимание соответствие своих действий социальным принципам. Идея, разделившая их с сообществом, становится единственной доминантой, в которой и заключается смысл существования. Трагедия не может являться социальным дискурсом, Кьеркегор выбирает одиночество как полноту переживания, понятную только самому индивиду.
«Кроме многочисленных знакомых у меня есть один друг - грусть. Среди шумного веселья и в часы усердной работы он вдруг отзывает меня, увлекает в свое уединение, и я иду за ним, хотя, в сущности, и не двигаюсь с места» (Кьеркегор, 1999: 9). Одиночество является условием духовного развития личности в творчестве С. Кьеркегора, в этом состоянии происходит раскрытие индивидуальных особенностей человека и трансформация его внутренних проблем в качественно новые формы восприятия реальности.
Заключение. Ценностный подход, предложенный С. Кьеркегором, изменяет восприятие «обособления» как способа индивидуальной самореализации. Предложенная интерпретация акцентирует внимание личности на поиске новых смыслов собственного бытия, которые должны способствовать пониманию уникальности и неповторимости отдельно взятого человека. Чувства отчаяния, страха, тревоги, трепета декларируют вызовы, ответы на которые предполагают альтернативный выбор относительно устойчивых представлений, принятых в обществе. Одиночество как внутреннее состояние индивида побуждает пересмотреть выбор духовных ориентиров. Освобождение от иллюзий в пространстве добровольно принятой изоляции открывает путь к Высшему, совпадающему с истиной, обретение которой и является главной задачей личности. Иррациональность и социальное взаимодействие не совпадают в точках общепринятого взгляда на предназначение человека, а одиночество - ракурс, через который индивид находит свою собственную сущность и способы адекватной коммуникации с миром.
Список источников:
Кьеркегор С. Болезнь к смерти. М., 1990. 480 с.
Кьеркегор С. Дневник обольстителя. М., 1999. 352 с.
Кьеркегор С. Страх и трепет. М., 1993. 382 с.
Роде П.П. Серен Киркегор, сам свидетельствующий о себе и о своей жизни (с приложением фотодокументов и других иллюстраций). Челябинск, 1998. 430 с.
Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения : в 3 т. М., 1961. Т. 3. 712 с.
Сенека Л.А. Нравственные письма к Луциллию. Кемерово, 1986. 462 с.
Шестов Л. Киркегард и экзистенциальная философия (глас вопиющего в пустыне). М., 1992. 302 с.
Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991. 527 с.
King P. Ideology of Order. A Comparative Analysis of Jean Bodin and Thomas Hobbes. N. Y., 1974. 352 p.
Oakeshott M. Rationalism in Politics. N. Y., 1981. 333 p.
References:
Jaspers, K. (1991) Smysl i naznachenie istorii [The Meaning and Purpose of History]. Moscow. 527 p. (In Russian). Kierkegaard, S. (1999). Dnevnik obol'stitelya [Diary of a Seducer]. Moscow. 352 p. (In Russian). Kierkegaard, S. (1993) Strakh i trepet [Fear and Awe]. Moscow. 382 p. (In Russian). Kierkegaard, S. (1990) Bolezn' k smerti [Illness to Death]. Moscow. 480 p. (In Russian).
King, P. (1974) Ideology of Order. A Comparative Analysis of Jean Bodin and Thomas Hobbes. New York. 352 p. Oakeshott, M. (1981) Rationalism in Politics. New York. 333 p.
Rode, P. P. (1998) Seren Kirkegor, sam svidetel'stvuyushchii o sebe io svoeizhizni (s prilozheniem fotodokumentovi drugikh illyustratsii) [Seren Kierkegaard, Testifying about Himself and His Life (with the Application of Photo Documents and Other Illustrations)]. Chelyabinsk. 430 p. (In Russian).
Rousseau, J.-J. (1961) Izbrannye sochineniya [Selected Works]. Vol. 3. Moscow. 712 p. (In Russian). Seneca, L. A. (1986) Nravstvennye pis'ma k Lutsilliyu [Moral Letters to Lucillius]. Kemerovo, 462 p. (In Russian). Shestov, L. (1992) Kirkegard i ekzistentsial'naya filosofiya (glas vopiyushchego v pustyne) [Kierkegaard and Existential Philosophy (the Voice of the Crying in the Desert)]. Moscow. 302 p. (In Russian).
Информация об авторе А.В. Миронов - доктор философских наук, доцент, профессор кафедры «Политические науки» Севастопольского государственного университета, Севастополь, Россия. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=211230
Information about the author A.V. Mironov - D.Phil., Associate Professor, Department of Political Science, Sevastopol State University, Sevastopol, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=211230
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 06.02.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 27.02.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 21.03.2023.
