CC BY
43А. С. Рабаданов, Т. Ю. Леонова
ОБОСНОВАННЫЙ РИСК И КРАЙНЯЯ НЕОБХОДИМОСТЬ
КАК ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ
В статье предпринимается попытка раскрыть проблемы соотношения между крайней необходимостью и обоснованным риском. Исследованы предпосылки появления и закрепления в УК РФ такой разновидности риска, как вынужденный риск, когда опасность, угрожающая большому количеству людей, может быть устранена с риском причинения значительного ущерба, их уголовно-правовое значение и перспективы развития.
Ключевые слова: обоснованный риск, причинение вреда, вынужденный риск, обстоятельства защиты, преступное посягательство, крайняя необходимость.
A. S. Rabadanov, T. Y. Leonova
SUBSTANTIATED RISK AND EXTREME NECESSITY
AS CIRCUMSTANCES EXCLUDING THE CRIMINALITY OF THE ACT
In the article the authors make an attempt to reveal the problems of correlation between substantiated risk and extreme necessity. They study prerequisites for arising and setting forth in the Russian Federation Criminal Code such a type of risk as imposed risk when the danger threatening a large amount of people can be eliminated with the risk of inflicting significant damage. The authors consider their criminal and legal meaning and prospects of development.
Keywords: substantiated risk, infliction of damage, imposed risk, circumstances of protection, criminal offence, extreme necessity.
В соответствии с толковым словарем Д. Н. Ушакова риск (от французского risque — риск, опасность) понимается как возможная опасность; действие наудачу в надежде на счастливую случайность.
В уголовном праве такое понимание риска в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, неприемлемо, поскольку не отражает общественно полезной направленности обоснованного риска.
В. В. Бабурин в своей докторской диссертации, посвященной уголовно-правовому анализу риска, предложил понимать его как осознанное использование субъектом существующей возможности достижения желаемого результата опасным действием или бездействием. Риск по своей социально-правовой значимости является важным способом снятия социальной и правовой неопределен-
ности, вызывающей напряжение в общественных отношениях [1, с. 17]. Необходимо отметить, что в своей работе В. В. Бабурин исследовал риск как явление, имеющее уголовно-правовое значение. Нас же интересует именно обоснованный риск, н а правленный на достижение общественно полезной цели.
Ю. В. Баулин писал, что риск есть объективное состояние возникновения опасности причинения вреда, при котором неизвестно, наступит этот вред или нет [2, с. 227]. По мнению В. П. Мамай-кина, В. Н. Щербакова и В. В. Яковлева, риск возможен лишь в случае, если рассматривается вероятностный процесс и лицо, принимающее решение, имеет право выбрать тот или иной вариант действий либо отказаться от любого из них [3, с. 103]. М. П. Карпушин определял риск как опасность наступления невыгодных последствий
от целесообразных действий, образ действий в условиях, когда нет гарантии успеха [4, с. 97].
В теоретической литературе отмечается, что в связи с отсутствием судебной практики необходимый набор признаков правомерности причинения вреда при обоснованном риске законодательством еще не сформирован [5, с. 26; 263; 11]. Тем не менее попытаемся обозначить те из них, которые признаны в качестве бесспорных.
1. Рискованные действия направлены на достижение общественно полезной цели.
В. Н. Берестова в своей кандидатской диссертации как общественно полезную определяла цель, преследующую сохранение и приумножение любых ценностей, имеющих важное значение для общества, отдельных людей [6, с. 16].
Думается, что приведенная формулировка нуждается в уточнении. В. В. Орехов в этой связи отмечал, что цель, преследующая эгоистический, авантюрный интерес, не может выступать основанием обоснованного риска [7, с. 147].
Нам представляется, что уточнение, сделанное В. В. Ореховым, справедливо. Достижение частного интереса лишь тогда можно отнести к общественно полезной цели, когда интересы личности совпадают с общественной пользой. Если же интересы личности нейтральны либо противоположены общественным, об общественно полезной цели речь идти не может. Здесь, однако, надо сделать следующую оговорку. Российское общество в настоящее время не является монолитным. Оно расколото, прежде всего, по имущественному признаку и, как следствие, по возможностям получения доступа к высококачественным медицинским, образовательным, юридическим и прочим услугам. В сложившейся ситуации интересы отдельных групп общества могут не соответствовать либо быть прямо противоположными как цели, соответствующей интересам и потребностям большей части общества, так и цели отдельной группы общества, не противоречащей интересам остальных социальных групп.
2. Общественно полезная цель не может быть достигнута действиями, не связанными с риском.
В тех случаях, когда имеется возможность достигнуть цели без риска, рискованные действия не могут быть признаны правомерными, а лицо, при-
чин ившее вред, должно привлекаться к ответственности за причинение вреда.
В ывод о возможности достижения цели иными способами, не связанными с риском, должен оцениваться исходя из конкретной обстановки, технических возможностей, наличия специальных познаний у данного лица и т. п.
В. И. Михайлов высказал мнение, что риск допустим лишь в случае маловероятной возможности причинения вреда правоохраняемым отношениям, который не является фатальным ни в связи с самой ситуацией, ни в связи с предпринимаемыми для ее разрешения действиями [8]. Мы не можем согласиться с такой точкой зрения. Считаем (и обоснуем это ниже), что в случае угрозы причинения очень большого вреда допустимы рискованные действия даже при высокой вероятности фатальных последствий.
3. Лицо предприняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам.
По нашему мнению, достаточными должны признаваться такие меры, которые в соответствии с современными научными знаниями, имеющимися техническими возможностями, профессионализмом, опытом и т. д. позволят избежать причинения вреда.
Иными словами, достаточность предпринятых мер будет иметь место, если при имеющейся оснащенности, подготовке лиц, совершающих рискованные действия, использование еще более совершенных технических средств или более опытных специалистов не снизит вероятность наступления вредных последствий.
А. С. Шумков считает, что понятие «риск» в нормативных правовых актах различной отраслевой принадлежности имеет самостоятельное нормативное содержание, обусловленное предметом регулирования соответствующей сферы общественных отношений, и используется для обозначения различных юридических фактов [9].
В то же время мы не можем полностью согласиться с мнением А. С. Шумкова о том, что риск всегда связан с нарушением определенных правил [9].
Проведение хирургических операций при обоснованном риске, освобождение заложников тре-
буют соблюдения определенных правил. При любых условиях медики выполняют стандартные процедуры стерилизации, анестезии и т. п. Операции по захвату заложников также проводятся, как правило, по отработанной методике. Другое дело, что при проведении подобных мероприятий мы всегда сталкиваемся с неизвестностью там, где правил поведения еще не выработано, либо возможны непредсказуемые варианты развития событий, при которых благоприятный исход зависит в основном от личных качеств лица — его профессионализма, самообладания, терпения и проч.
4. Последний признак обоснованного риска закреплен в ч. 3 ст. 41 УК РФ — при любых условиях не может быть признан правомерным риск, заведомо сопряженный с угрозой для жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия.
Данное положение осуществляет функцию предохранителя, защищая общество от опасных масштабных экспериментов. Однако нельзя признать указанное правило универсальным. Примером обоснованного риска, сопряженного с опасностью для жизни сотен людей, является операция по освобождению заложников, захваченных во время очередного представления мюзикла «Норд-Ост» в здании Дома культуры ОАО «Московский подшипник». Как известно, в итоге тщательно спланированной и высокопрофессиональной операции было освобождено более 750 заложников, уничтожен 41 террорист. Примечательная для нас фраза содержится в оценке этой операции, размещенной на официальном сайте ФСБ России «... но не менее важным представляется и то мужество и героизм, которые проявили сотрудники Центра. Каждый из них являлся профессионалом, каждый владел информацией о количестве взрывных устройств в здании, каждый знал о возможности их подрыва в любой момент времени. Но ни один из сотрудников Центра не дрогнул» [10].
При буквальном толковании ч. 3 ст. 41 УК РФ действия сотрудников правоохранительных органов не могут признаваться обоснованным риском, поскольку при взрыве здания могли погибнуть все находившиеся в здании. Фактически в ходе опера-
ции погибло 129 человек из числа заложников. В то же время очевидно, что никакой иной разумной альтернативы действиям властей в подобной ситуации не было, поскольку потворствование террористам, как мы уже знаем из нашей недавней истории, оборачивается нескончаемой чередой терактов, захватов заложников и т. д. Представляется, что в подобных случаях необходимо возвращаться к анализу общественно полезной цели рискованных действий. По нашему мнению, в приведенном примере такая цель достигнута, хотя и огромной ценой. В то же время в тех условиях бездействие властей могло повлечь развитие событий по самому худшему сценарию. Удовлетворение требований террористов, вывод войск из Чеченской Республики на деле обернулись бы новой войной, новой чередой насилия.
Приведенный пример иллюстрирует необходимость закрепления в уголовном праве такой разновидности риска, как вынужденный риск, когда опасность, угрожающая большому количеству людей, может быть устранена с риском причинения значительного ущерба.
Обоснованный риск в некоторых случаях тесно соприкасается с крайней необходимостью.
Существует точка зрения, что основное отличие между этими обстоятельствами в том, что ст. 39 УК РФ применяется при возникновении опасности правоохраняемым интересам и лицо стремится защитить эти интересы путем причинения меньшего вреда. При обоснованном риске человек, намереваясь открыть новые пути в медицине, технике и т. д., терпит неудачу, причиняя уще рб [11, с. 463]. Мы считаем, что в некоторых случаях, особенно в медицинской практике, так легко, как хотелось бы авторам приведенной точки зрения, этот вопрос не решить.
Пример подобного рода — ситуация, когда возникает опасное для жизни заболевание при неэффективности существующих методов лечения. В тех случаях, когда медики предпринимают неудачную попытку применения новых, ранее неиспытанных препаратов или методов лечения, окончившуюся смертью пациента, не ясно, какими правилами руководствоваться: причинения вреда при крайней необходимости или при обоснованном риске.
С точки зрения авторов приведенной выше позиции, обоснованного риска здесь быть не может, поскольку тяжелое заболевание создает угрозу жизни пациента и иными средствами, кроме тех, которые еще не испытаны, спасти его не представляется возможным.
Однако надо помнить, что в соответствии со ст. 39 УК РФ вред, причиняемый в состоянии крайней необходимости, должен быть меньше вреда предотвращенного. Так могло бы быть в том случае, когда для спасения жизни необходимо ампутировать ногу. Однако в нашем примере, при неудачном применении неиспытанных средств или методов, повлекшем смерть, с точки
зрения сторонников анализируемой позиции, врачи должны быть привлечены к уголовной ответственности, поскольку причиненный ими вред равен вреду предотвращенному. То есть налицо превышение пределов крайней необходимости.
Однако если рассматривать данную ситуацию с п о з иций обоснованного риска, то все становится на свои места — деяние медиков в данном примере не является преступлением.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что соотношение между крайней необходимостью и обоснованным риском более сложное, чем предполагали авторы исследуемой нами выше позиции.
Список библиографических ссылок
1. Бабурин В. В. Риск как основание дифференциации уголовной ответственности: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Омск, 2009.
2. Баулин Ю. В. К вопросу о профессиональном и хозяйственном риске в проекте Основ уголовного законодательства // Правовое государство. Тарту, 1989. Вып. 1.
3. Мамайкин В. П., Щербаков В. Н., Яковлев В. В. Проблема оценки риска // Жизнь и безопасность. 1996. № 4.
4. Карпушин М. П. Проблемы уголовного права в оперативной и следственной практике органов государственной безопасности. М., 1984.
5. Мазин П., Битеев В., Пономарев Г. Обоснованный риск: проблемы толкования и практического применения // Уголовное право. 2002. № 1; Пархоменко С. В. Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости. СПб., 2004; Бабурин В. В. Современные проблемы уголовно-правового риска // Уголовное право. 2005. № 4.
6. Берестова А. Н. Обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1991.
7. Орехов В. В. Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния. СПб., 2003.
8. Михайлов В. И. Обоснованный риск в уголовном праве // Законодательство. 2001. № 7.
9. Шумков А. С. Квалификация рискованного деяния // Законодательство. 2007. № 7.
10. иРЬ: http://www.fsb.rU/fsb/press/messaqe/sinqle.htmlid%3D10434748@.fsbMessaqe.html (дата обращения: 14.03.2011).
11. Курс российского уголовного права. Общая часть. М., 2001.
© А. С. Рабаданов, Т. Ю. Леонова, 2011
