CC BY
70
УДК 332.12 (142.2)
ОБОСНОВАНИЕ ПРИМЕНЕНИЯ ТЕОРИИ Г.-К. МЮРДАЛЯ ДЛЯ ОПИСАНИЯ ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ЭКОНОМИКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
К. В. Фенин
THE JUSTIFICATION FOR APPLYING THE MODEL
OF CUMULATIVE CAUSATION G.-K. MYRDAL TO DESCRIBE THE TERRITORIAL ORGANIZATION OF THE RUSSIAN ECONOMY
K. V. Fenin
Аннотация. Актуальность и цели. Предметом исследования является территориальная организация экономики России. Цель исследования - поиск теоретической модели, применимой для детерминации динамики экономического пространства РФ. Материалы и методы. Основными источниками информации для научного изыскания и анализа выступают официальные электронные ресурсы Федеральных министерств России (Минфина, Минрегионразвития, Минсоцтруда), а также сводные сборники национальных и региональных экономических и демографических показателей, представленных на официальном сайте Росстата. Упомянутые информационные ресурсы необходимы для расчета количества субъектов-реципиентов, величины налоговых поступлений, величины госдолга регионов, экономической (финансовой) плотности, удельных долей валового регионального продукта (ВРП) в суммарном ВРП, внутрироссийской трудовой миграции. Результаты. В ходе исследования обосновано совпадение теоретических положений модели Г.-К. Мюрдаля и социально-экономических эволюционных процессов, протекающих в субъектах РФ. Упомянутые процессы проявляются в формировании обособленных крупных региональных центров-полюсов высокой экономической плотности, происходящем за счет стягивания развитыми регионами хозяйственных ресурсов из деградирующих периферийных территорий. При этом межрегиональная дифференциация неуклонно возрастает. Дисбаланс кооперации регионов приводит к снижению эффективности воспроизводственного процесса на мезо- и макроуровне РФ. Экономический рост, равный 2-3 % ВВП, в масштабах национальной экономики обеспечивается лишь 12 из 85 регионов России посредством их ресурсной базы. Выводы. Для оптимизации территориальной организации экономики России необходимо применение ряда тактических и стратегических мер по увеличению мобильности трудовых ресурсов и насыщению экономического пространства нашей страны объектами транспортной, социальной, информационной инфраструктуры.
Ключевые слова: территориальная организация экономки, предельные величины, экономическая плотность, доли суммарного ВРП, регион, мобильность, бюджетный процесс, модель Г.-К. Мюрдаля.
Abstract. Background. This article discuss the specificity of territorial organization of the Russian economy. The purpose of this research is an attempt to describe the dynamics of economic space of Russia using the model of cumulative growth. Materials and methods. Sources of information for the research is the electronic resources of the Ministry of Finance, the Ministry of labor and social protection, the Ministry of Regional Development, and statistical data taken from data borrowed from the Federal State Statistics Ser-
vice. On the basis of these calculations are made the borrowed amount of subsidized regions, the value of tax revenue, the value of government debt regions, economic density, regions share in the total GRP, labor migration. Results. It is proved that the model of cumulative causality is suitable for describing the dynamics of the territorial organization of the Russian economy. The coincidence of theory and socio-economic evolutionary processes occurring in the subjects of the Russian Federation, is manifested in the increasing interregional socio-economic differentiation. Economic growth, equal to 2-3 % of GDP, the scale of the national economy is provided only 12 of the 85 regions of Russia through their resource base. Conclusions. Also measures to optimize the territorial organization of the Russian economy was proposed.
Key words: the territorial organization of the Russian economy, marginal values, the economic density, share of the total GRP, region, mobility, budget process, the model of cumulative causality.
Введение
Территориальная организация экономики России обеспечивается кооперацией ее субъектов в ходе общественного воспроизводства на микро-, мезо- и макроуровнях в рамках единого экономического пространства и характеризуется неравномерностью социально-экономического развития регионов Российской Федерации. Одновременно сосуществуют «очаги процветания» и слаборазвитые регионы, дифференциация между которыми по основным социально-экономическим параметрам доходит до десятков раз.
Межрегиональные различия объективно обусловлены процессами общественно-хозяйственной эволюции субъектов Российской Федерации, взаимодействием различных факторов экономической динамики, стечением обстоятельств в истории нашего государства. Процветание не может происходить повсюду одновременно, тем более это касается России, занимающей территорию более чем 17 млн км2.
Некоторые регионы вырываются вперед в своем развитии под действием факторов «первой природы»: благоприятного экономико-географического положения, наличия обильной и разнообразной ресурсной базы. На благосостояние территориальных образований также оказывают влияние факторы «второй природы»: наличие высококвалифицированных трудовых ресурсов, агломерационный эффект, развитость транспортной, информационной и социальной инфраструктуры, эффективные действия институтов власти [1, с. 129].
Улучшению территориальной организации хозяйственной системы нашей страны может содействовать максимизация использования в интересах всего общества благоприятных региональных предпосылок и факторов, а также минимизация воздействия неблагоприятных природных и экономических условий на социально-экономическое положение отдельных субъектов Российской Федерации [2, c. 27]. Практические рекомендации по оптимизации пространственной структуры экономики России должны опираться на анализ причинно-следственных связей резкой межрегиональной дифференциации и использование динамической экономико-географической модели, полноценно описывающей эволюционные социально-экономические процессы.
Методология проведения работы
Оптимальная территориальная организация российской экономики предполагает хозяйственную самостоятельность ее регионов, ключевым ком-
понентом здесь служит бюджетный федерализм. Развитие экономической самостоятельности значительного числа субъектов Российской Федерации сдерживается неэффективностью бюджетных отношений между центром и регионами, непропорциональным и несправедливым перераспределением финансов, полученных от налогов и сборов. Переход многих регионов в статус дотационных произошел после реформы межбюджетных отношений в 2004-2005 гг., в результате которой поток налоговых сборов из регионов в центр существенно вырос (рис. 1).
74 72 72 68 67 67 70 70 70 69 72 73
15 17 17 19 20 19 13 13 13 14 П 10
2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 ■ Регионы-доноры ■ Регионы-ренеппенты
Рис. 1. Динамика соотношения регионов-доноров и регионов-реципиентов за 2002-2013 гг., число регионов [3]
По данным Минфина РФ, распределение налоговых доходов между центром и регионами сейчас составляет 52 % и 48 % [4], хотя ряд экспертов считает, что с 2006 г. на долю субъектов РФ приходится чуть более 30 % налоговых поступлений [5]. В современной российской системе бюджетного управления сложилась ситуация социального отчуждения народа от финансовых ресурсов, формально принадлежащих самому народу, но отданных в управление федеральным инстанциям [6, с. 58]. Политика создания зависимости региональных бюджетов от федерального бюджета стала главной причиной накопления госдолга субъектами примерно до 1,75 трлн руб., или 2,2 % ВВП в 2013 г. [7].
Степень многоукладности и насыщенности экономик отдельных территориальных образований может быть представлена через показатель экономической (финансовой) плотности - ВРП региона на 1 км субъекта. Данный индикатор коррелируют с плотностью населения и плотностью занятости -количеством человек и количеством работников на 1 км2 субъекта соответственно [8, с. 37].
Результаты расчетов показателя экономической плотности наглядно представлены на рис. 2. При статистической обработке данных в методических целях были исключены два города федерального значения -Москва и Санкт-Петербург, а также Московская область. Эмпирические данные подтверждают наличие резкой дифференциации между региональными экономическими системами субъектов Российской Федерации. Из 77 территориально-административных единиц заметно выделяются только 7 субъектов, обладающих предельными значениями величин экономических плотностей.
Рис. 2. Показатели экономической плотности субъектов Российской Федерации
в 2012 г. [9]
Ни один из субъектов азиатской части России не попал в выборку, хотя значительная доля суммарного внутреннего регионального продукта (43 % от 35 трлн руб., по данным за 2012 г.) создается в Зауралье [9]. Это объясняется методологическими трудностями расчета экономической плотности на обширных территориях регионов Сибири и Дальнего Востока.
Если оценивать субъекты по долям вкладов в суммарный ВРП, то лидирующее место займет Тюменская область с показателем 13,4 % - регион, расположенный в азиатской части Российской Федерации (рис. 3).
Тюменская
15,00%
хр
о •■
£ « | ю,оо%
а £ г а Й о ° Й 5
5,00%
г
0,00%
Рис. 3. Доли ВРП субъектов Российской Федерации в суммарном ВРП за 2012 г. (%) [9]
Расчеты удельных величин ВРП регионов от суммарного ВРП осуществлялись также без учета долей г. Москвы, г. Санкт-Петербурга и Московской области, иначе выборка была бы непоказательна.
Среди 25 административно-территориальных единиц Зауралья вклад в суммарный ВРП всего лишь двух из них - Тюменской области и Красноярского края - в 2012 г. составил 16,8 %. Фактически это означает, что производство в азиатской части России сконцентрировано всего в двух субъектах.
Параметры экономической (финансовой) плотности субъектов РФ, долей вкладов регионов в суммарный ВРП имеют предельные значения, т.е. количественные изменения состояния хозяйственных систем территориально-административных единиц России достигли пороговых величин. Это привело к изменению качественных характеристик режима функционирования и тенденций развития региональных социально-экономических процессов и системы территориальной организации экономики Российской Федерации [10, с. 5].
Ситуация с пороговыми величинами может быть интерпретирована как ухабистость ландшафта экономического пространства нашего государства, где на общем фоне рельефно выдаются вершины девяти «полюсов роста», опять-таки без учета г. Москвы, г. Санкт-Петербурга и Московской области. Немногочисленные центры с высокой экономической плотностью формируются на территории Российской Федерации не столько вследствие стихийных конкурентно-рыночных процессов, сколько в результате неэффективной работы институтов власти и реализации установок либерально-рыночного фундаментализма в государственной политике. Зоны экономического благополучия фактически сосредоточиваются в городах, оставляя прочим территориям удручающую перспективу постепенного вырождения.
Деградация хозяйственных систем регионов России также проявляется в движении трудовых ресурсов из периферии в центр, в оттоке населения из сельских местностей и пригородов при прочей низкой внутренней мобильности. Сильное привлекательное воздействие более благоприятных возможностей трудоустройства в немногочисленных богатых регионах России, насыщенных фондами общественного потребления, стягивает в них носителей человеческого потенциала и препятствует освоению новых территорий (рис. 4).
1
17% ¿а,». 0,084 3.40 %
г. Москва Тюменская обл. Московская обл. г. Санкг- г. Краснодар
Петербург
■ Численность граждан РФ, прибывших на работу из других регионов (млн человек)
■ Доля от численности занятых в регионе (%)
Рис. 4. Динамика внутрироссийской трудовой миграции: субъекты-лидеры по трудовой миграции граждан Российской Федерации [11]
Переезд в другие населенные пункты затрудняет наличие обязательной регистрации по месту жительства. С 2009 г. наблюдается стабильный рост межрегиональной трудовой миграции и внутрироссийской миграции между субъектами РФ. Эти показатели к 2012 году достигли 2,4 млн и 3,8 млн чел. миграционного оборота соответственно. Однако уровень мобильности нашего населения все еще несравним с аналогичными показателями развитых и части развивающихся стран [12].
Результаты работы и область их применения
Эволюция пространственного распределения производственной и финансовой активности в Российской Федерации привела к формированию обособленных крупных региональных центров - полюсов высокой экономической плотности, которые не служат точками роста для приближенных территорий, а, наоборот, подобно «черным дырам», поглощают хозяйственные ресурсы.
Динамика территориальной организации народного хозяйства России может быть описана моделью кумулятивной причинности регионального
экономического роста, предложенной шведским экономистом Г.-К. Мюрда-лем. Суть ее заключается в том, что под действием рыночных сил богатые регионы становятся еще богаче, а бедные - еще беднее, и неравенство постоянно увеличивается. Благополучные регионы более привлекательны для инвестиций и проживания, поэтому они «стягивают» капитал и рабочую силу, укрепляя свои позиции за счет неблагополучных регионов.
Этот процесс усиления территориально-экономической дифференциации получил название «эффекта обратной волны», и он не может быть компенсирован менее значительным положительным «эффектом распространения», который благополучные регионы оказывают на отстающие регионы своими расширяющимися рынками и быстрорастущей экономикой [13, с. 1-2].
«Эффект обратной волны» реализуется в перетекании экономических ресурсов из медленно растущих или застойных регионов в регионы с быстрым ростом производства. При возможности свободного перемещения по стране люди устремляются в те регионы, где условия, создаваемые местными властями, доходы и налоги более благоприятны для жизни. «Обратная волна» изменяет количественное и качественное территориальное распределение трудовых ресурсов под влиянием конкуренции между местными органами власти за привлечение кадров. «Эффект обратной волны» вызывается возрастающей эффективностью производства в результате географической концентрации экономической деятельности, снижающей издержки за счет агломерации.
Современная территориальная организация российской хозяйственной системы в полном соответствии с теорией Г.-К. Мюрдаля провоцирует усиление межрегиональной социально-экономической дифференциации. Расширенный тип воспроизводства обеспечивается лишь в 11-12 субъектах Российской Федерации, что дает возможность на уровне национальной экономики обеспечить расширенное воспроизводство в размере 2-3 % экономического роста [14, с. 126]. Существующий режим пространственной дифференциации экономики России снижает эффективность функционирования народного хозяйства на мезо- и макроуровнях.
Выводы
Оптимизировать пространственную структуру отечественной экономики и межрегионального взаимодействия поможет осуществление комплекса мер государственной политики тактического плана: снижение норм отчисления средств от налогов и сборов в федеральный бюджет с целью увеличения хозяйственной самостоятельности субъектов РФ; повышение ответственности региональных и федеральных властей за освоение финансовых средств; строительство недорого жилья и прочих необходимых для комфортной жизни объектов социальной инфраструктуры в сельских и пригородных местностях не только на европейской территории России, но в районах Зауралья. Это будет способствовать росту мобильности трудовых ресурсов.
Однако стимулирование переселения населения в азиатскую часть России будет сопровождаться весомым удорожанием факторов организации строительства необходимой инфраструктуры и производства самих материалов. В связи с этим затраты на возведение жилых комплексов за Уралом, аналогичных расположенным на европейской части нашей страны, будут значи-
тельными. Поэтому основную работу по освоению восточных регионов России должны взять на себя государственные структуры, являющиеся крупнейшим экономическим агентом, способным концентрировать колоссальные финансовые ресурсы, недоступные для частных корпораций [15, с. 2-3].
Помимо тактических мер целесообразна и жизненно необходима реализация мероприятий стратегического плана: реиндустриализация и неоиндустриализация народного хозяйства РФ, обоснованное и целесообразное восстановление ранее существовавших производственных комплексов в старопромышленных районах, инвестиции в освоение новой шестой волны технологического уклада общества. Следует также отметить, что освоение шестого уклада и новой индустриализации невозможно без восстановления системы образования, подготовки и переподготовки научно-технических и инженерных кадров, существовавших в СССР и утраченных в ходе современных реформ. Положительный эффект от неоиндустриализации с позиции регионального социально-экономического развития может быть достигнут за счет диффузии инноваций, распространяющейся из крупных научно-промышленных центров в менее развитые субъекты Российской Федерации. Однако без высококвалифицированного трудового потенциала в регионах, который генерирует система образования, распространение нововведений будет неосуществимым - инновации некому будет воспринять на периферии.
Заключение
В обеспечении процесса диффузии инноваций велика роль государства, потому что распространение новшеств зависит от того, как сконструировано экономическое пространство, т.е. от степени его насыщенности объектами транспортной, социальной, информационной инфраструктуры, заселенности. Насыщенность в большинстве индустриально развитых стран мира генерировалась государством или рыночными структурами, но при подаче властных структур [15, с. 2].
Список литературы
1. Krugman, P. R. First Nature, Second Nature, and Metropolitan Location / P. R. Krugman // Journal of Regional Science. - 1993. - V. 33. - P. 129-144.
2. Федоляк, В. С. Приоритеты региональной экономической политики федерального центра / В. С. Федоляк // Известия Саратовского университета. Серия «Экономика. Управление. Право». - 2009. - Т. 9, вып. 2. - С. 27-31.
3. Сайт Министерства регионального развития РФ. - URL: http://www.minregion.ru/ (дата обращения: 27.03.2014).
4. Примаков, Е. М. Необходимо комплексное решение о перераспределении экономических функций между федеральной властью, регионами и муниципалитетами / Е. М. Примаков. - URL: http://www.rg.ru/2013/05/21/ prima-kov.html (дата обращения: 25.09.2014).
5. Примаков, Е. М. Важнейшая проблематика экономической политики: лишь четыре региона смогли сами обеспечить свои расходы / Е. М. Примаков. - URL: http://www.rg.ru/2014/05/20/primakov.html (дата обращения: 17.05.2014).
6. Федоляк, В. С. Проблемы формирования хозяйственной самостоятельности регионов России / В. С. Федоляк // Известия Саратовского университета. Серия «Экономика. Управление. Право». - 2010. - Т. 10, вып. 2. - С. 57-61.
7. Сайт Министерства финансов Российской Федерации. Официальный информационно-аналитический раздел. - URL: http://info.minfin.ru/debt_subj.php (дата обращения: 25.09.2014).
8. Доклад о мировом развитии 2009. Новый взгляд на экономическую географию / Брюс Росс-Ларсон, Индермит С. Джилл., Чорчинг Го [et al.] ; пер. с англ. Е. А. Журавлев [et al.]. - М. : Весь Мир, 2009. - 384 с.
9. Регионы России. Социально-экономические показатели 2013 : стат. сб. / под ред. М. А. Дианова [и др.] / Росстат. - М., 2013. - 990 с.
10. Черемисинов, Г. А. Макротренды и пороговые изменения современной российской экономики / Г. А. Черемисинов, И. О. Пугачев // Известия Саратовского университета. Серия «Экономика. Управление. Право». - 2012. - Т. 12, вып. 1. -С. 3-12.
11. Демографический ежегодник России 2013. - URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/ connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1137674209312 (дата обращения: 10.05.2014).
12. Федеральная служба государственной статистики / Росстат. - URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b13_107/Main.htm (дата обращения: 22.04.2014).
13. Зубов, С. В. Экономическое развитие регионов России в аспекте модели кумулятивной причинности Г.-К. Мюрдаля / С. В. Зубов // Известия института экономических исследований Бурятского государственного университета. - 2012. - № 1. -С. 1-6.
14. Федоляк, В. С. Теоретическая модель регионального воспроизводства / В. С. Фе-доляк // Известия Саратовского университета. Серия «Экономика. Управление. Право». - 2014. - Т. 14, вып. 1, ч. 2. - С. 123-127.
15. Анохин, А. А. Актуальные проблемы пространственного развития экономики России / А. А. Анохин. - URL: http://www.2010.forumstrategov.ru/upload/ documents/anokhin.pdf (дата обращения: 27.01.2014).
Фенин Кирилл Вячеславович Fenin Kirill Vyacheslavovich
аспирант, post-graduate student,
Саратовский государственный университет Saratov State University
им. Н. Г. Чернышевского named after N. G. Chernyshevsky E-mail: [email protected]
УДК 332.12 (142.2) Фенин, К. В.
Обоснование применения теории Г.-К. Мюрдаля для описания территориальной организации экономики Российской Федерации / К. В. Фенин // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. - 2014. - № 4 (12). - С. 69-76.
