CC BY
199К.С. НОСОВ K.S. NOSSOV
ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ СООРУЖЕНИЯ МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ ЭПОХИ ПРАВЛЕНИЯ ИВАНА III
Историко-архитектурный очерк
THE DEFENSES OF THE MOSCOW KREMLIN IN THE REIGN OF IVAN III
Historical and architectural sketch
Сведения об авторе. Носов Константин Сергеевич — директор Центра изучения истории фортификации (ЦИИФ), доктор исторических наук, профессор кафедры истории экономики Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (ИОН РАНХиГС), главный редактор журнала «Вопросы истории фортификации», лейтенант запаса (Москва. E-mail: [email protected]).
Аннотация. В статье даётся исторический и архитектурный очерк башен и прясел Московского Кремля. Привлекаются старинные изображения, планы, чертежи, описи и современные исследования. Поднимается ряд спорных вопросов, таких как существование несохранившихся башен, подошвенного боя, отводных башен, подземных ходов. Высказываются некоторые новые гипотезы.
Ключевые слова: Московский Кремль; история России; крепости; кремли; фортификация; военное зодчество.
Information about author. Konstantin Nossov — Director of the History of Fortification Study Centre ( HFSC), Chief Editor of «Questions of the History of Fortification» journal, Professor at the history of economics department of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (School of Public Policy), Lieutenant (res.), D. Sc. (Hist.) (Moscow. E-mail: [email protected]).
Summary. The paper gives a historical and architectural outline of the Moscow Kremlin towers and wall sections between them. It provides old images, plans, drawings, inventories and contemporary research, raising a number of debatable issues, such as the existence of towers that do not survive, base embrasures, bridgehead towers, and underground passages. It also voices some new hypotheses.
Keywords: Moscow Kremlin; history of Russia; fortresses; kremlins; fortification; military architecture.
ОСКОВСКИЙ Кремль — хорошо известный памятник архитектуры, символ Московии, а теперь и России. С момента строительства ещё его предшественников — дубового кремля периода правления Ивана Калиты и белокаменного кремля времени княжения Дмитрия Донского — Московский Кремль был резиденцией московских князей. При капитальной перестройке в конце XV века он задумывался одновременно как мощная крепость и как резиденция государя мирового уровня — Великого князя московского Ивана III (1462—1505 гг.). Кремль оставался резиденцией князей, позже царей до переноса столицы в Санкт-Петербург в 1712 году. В 1918 году столицей снова стала Москва, а Кремль — резиденцией советских, а затем и российских глав государства.
История строительства и преобразований
Хронология возведения башен и прясел Московского Кремля под руководством итальянских мастеров (Антона Фрязина, Марка Фря-зина, Петра Фрязина и Алевиза Фрязина) подробно разобрана в недавней блестящей работе Д.А. Петрова1. Там же анализируются сведения источников и связанные с ними расхождения. Поэтому мы не будем останавливаться на анализе источников и сразу перейдём к дискуссии исследователей.
Общий замысел возведения Московской крепости сформировался предположительно в 1482 или 1483 году, строительство началось в 1485 и продолжалось до 1495 года (возможно, 1496 или 1499 г.)2. Ряд исследователей считает, что общий план
Московского Кремля был разработан Аристотелем Фиорованти3, другие сомневаются в его причастности к этому проекту4. По предположению Д.А. Петрова, под руководством итальянских зодчих над строительством укреплений Московского Кремля работала псковская строительная артель, специализировавшаяся на возведении крепостных стен и башен5.
В летописях отмечены только отдельные ключевые события, такие как закладка некоторых башен и прясел Кремля. Поэтому исследователи понимают хронологию событий немного по-разному, но в целом она выглядит следующим образом. Строительство началось в 1485 году с воротной Тайницкой башни (Антон Фрязин) на южной стороне Кремля (вдоль Москвы-реки). Видимо, работы на москворецком
ГЦ
*i ы
участке продолжались и в последующие годы, вплоть до конца 1480-х годов. В 1487 и 1488 гг. появились круглые угловые башни на концах москворецкого участка — Беклемишевская и Свиблова (мастера Марк Фрязин и Антон Фрязин соответственно). Для следующих этапов характерно смыкание оград одновременно с западной и восточной(при-ступной) сторон. 1490—1492 гг. связаны с деятельностью Пьетро Антонио Солари. В это время были построены все остальные воротные башни — Боровицкая, Кон-стантино-Еленинская, Спасская, Никольская, Троицкая (именно в такой последовательности). После смерти Пьетро Антонио Солари зимой или весной 1493 года работами, по-видимому, руководил Алевиз Фрязин (Алоизио да Каре-зано). На этом последнем этапе (1493—1495 гг.) строился северный угол крепости — многогранная Угловая Арсенальная башня и участки стен от неё до Никольской и Троицкой воротных башен6.
Большинство исследователей полагают, что строительство стен Кремля в 1495 году завершилось. Но некоторые считают, что работы продолжались до 1499 года: к периоду 1495—1499 гг. относят завершение строительства западной стены вдоль реки Неглинной с Троицкими воротами7.
В 1508 годуАлевизу Фрязину (какому Алевизу, старому или новому — из летописных данных неясно) было поручено соорудить ров, соединявший Москву-реку и Неглинную и проходивший по современной Красной площади8. Отлогости рва выложили камнем и кирпичом, что в первой трети XVI века осуществлено было ещё только в Коломенском кремле9. Устройство прудов для заполнения рва водой продолжалось до 1516 года10. Т.Д. Панова считает, что ров, имевший длину 734—740 м и сложную систему водоснабжения, сооружался с 1508 по 1519 год. Вплоть до конца первой четверти XVI века ров, несомненно, был заполнен водой, но с середины XVI века, по свидетельству иностранцев и летописным сообщениям, он использовался для размещения зверинца. Известно, что уже при Иване Грозном во рву между Спасскими и Никольскими воротами для всеобщего обозрения содержали льва и львицу, а
«Кремленаград» — наиболее достоверный из ранних планов
Московского Кремля (около 1600 г.)
также слона, присланных соответственно английской королевой Марией I Тюдор и иранским шахом Тахмаспом I. Однако, как ни странно, на «Кремленаграде» (около 1600 г.) ров показан заполненным водой. Не исключено, что водой вскоре перестала заполняться только центральная часть рва, в то время как примыкавшие к рекам южная и северная части ещё долгое время оставались обводнёнными11.
Как полагал С.П. Бартенев, в 1516 году был возведён каменный мост с отводной башней (Кутафьей)12. Строительство мостов с отводными предмостными стрельницами у Констан-тино-Еленинской, Троицкой и Тайницкой башен приписывает Алевизу Фрязину в одной из работ И.А. Воротникова13. Однако существует и другое мнение. Дело в том, что к строительству Московского Кремля приложил руку и немец Николай Оберакер (Николай Немчин), который, как известно, построил три «стрельницы»14. Что именно построил Николай Оберакер, до сих пор остаётся неясным. По первоначальному предположению В.В. Кавельмахера и М.Б. Чернышёва, они являлись «раскатами... типа ронделей, полукруглых бастионов с открытой тыльной частью» перед Никольскими, Спасскими и Константино-Еленинскими воротами15. Но позднее исследователи изменили своё
мнение и предположили, что это были «отводные стрельницы типа барбаканов перед Троицкими, Константино-Еленинскими и Тай-ницкими воротами»16. Последнее мнение поддерживает в другой своей работе И.А. Воротникова, которая считает, что эти «стрельницы» («вероятно, предмостные укрепления с башнями») были построены в начале 1520-х годов, после набега Мухам мед-Ги рея в 1521 году. Правда, она почему-то приводит иной перечень ворот, перед которыми были устроены «стрельницы», — Спасские, Кон-стантино-Еленинские и Троицкие ворота17.
Исследовавший Кутафью башню A.B. Воробьёв пришёл к выводу, что Троицкий воротный комплекс с Кутафьей башней создавался по единому замыслу. Поэтому он датирует сооружение Кутафьей башни тем же временем, что и Троицкой, — 1495—1499 гг.18
Со всеми дополнительными сооружениями получается, что Московский Кремль строился 30—35 лет. Однако на этом его строительная история не закончилась. Почти столетие спустя, в 1599—1600 гг., восточная и южная стороны Московского Кремля получили дополнительные линии стен. Тогда расчистили Алевизов ров, а вдоль его краёв (внешнего и внутреннего) возвели две невысокие стенки с зубцами19. Скорее всего,
утоаая пгсыллонля
ЕМ , стрйй 7
1911 Г
План Московского Кремля в начале XX века
Из кн.: Бартенев С. П. Московский кремль в старину и теперь. Т. 1. М., 2011. С. 90
именно в это время были созданы и выступы по сторонам мостов перед Никольской и Спасской башнями, а также у Собакиной (Угловой Арсенальной) башни20. На наш взгляд, А.Н. Кирпичников ошибается, считая, что «околобашенные выступы» («кремлёвские бастионы») со стороны рва с напольной стороны Кремля были созданы ещё Солари и усовершенствованы Алевизом Фрязиным21. Также нам представляется неверным приписывать Пьетро Антонио Солари такие новаторские идеи, как «начало экспериментов с укреплениями бастионных форм»22. Тогда же, на рубеже XVI—XVII вв. была построена и внешняя стена вдоль Москвы-реки23. По предположению И.А. Воротниковой, «подобное сооружение
было совершенно необходимо, чтобы исключить возможность повреждения кремлевских стен во время половодий»24.
Московский Кремль существенным образом перестраивался в последующие столетия. Первоначально башни и прясла Кремля завершались деревянной кровлей. В царствование Михаила Фёдоровича Романова (1613—1645 гг.) началось преобразование стен Кремля из чисто военного объекта в произведение искусства, как того требовал статус резиденции правителя большого европейского государства. В 1625 году на главной воротной башне — Фроловской (Спасской) возвели нарядную верхушку и установили на ней дорогие часы. Между 1672 и
1686 гг. высокие каменные верхи взамен прежних низких деревянных шатров получили и другие башни Кремля25.
Кирпичные оборонительные сооружения первоначально сохраняли свой естественный цвет. Об этом свидетельствуют описания иностранцев26. Первое явное указание на побелку всех стен Московского Кремля относится к 1680 году, хотя отдельные его части, очевидно, начали белить чуть раньше27. С 1680 года и до установления советской власти в XX веке стены Кремля и Китай-города были покрыты побелкой.
В начале XVIII века в ходе Северной войны (1700—1721 гг.) ввиду опасности появления у стен Москвы Карла XII решено было укрепить Кремль и Китай-город земляными бастионами по системе голландского инженера Когорна. С напольной стороны перед Китайгородской стеной построили шесть бастионов, столько же бастионов защищали стены Китай-города и Кремля со стороны Неглинной. На северном углу Китайгородской стены соорудили горнверк. Вдоль Москвы-реки был насыпан земляной вал с уступами (кремальерного начертания), т.к. узкое пространство между рекой и стеной не позволяло разместить бастионы. Видимо, именно входе этих работ была снесена внешняя кирпичная стенка со стороны Москвы-реки28. Со стороны Красной площади вдоль рва также соорудили вал с выступом у Констан-тино-Еленинской башни. Однако эти приготовления оказались невостребованными.
В XVIII—XIX вв. не обошлось без досадных утрат. В 1737 году деревянные кровли прясел сгорели и более уже не восстанавливались29. В 1770 году ради предполагавшейся постройки Екатерининского дворца почти вся южная стена Кремля, от Петровской до Благовещенской башни, была снесена, полностью разобрали Тайницкую и две Безымянные башни. Однако строительство дворца так и не было осуществлено. И вскоре — уже в 1770—1780-е годы — москворецкую сторону восстановили по прежнему образцу, но историческая точность была соблюдена не везде. В 1796 году по повелению Павла I были обновлены петровские бастионы, но при этом были
ГЦ
*i ы
сделаны некоторые упрощения начертаний бастионов и валов30.
В начале XIX века была осуществлена реставрация кремлёвских стен. В Отечественную войну 1812 года все только что отреставрированные стены едва не были навсегда утрачены. Отступая из Москвы, Наполеон приказал взорвать укрепления Кремля. Это удалось не в полной мере. Однако взрывами были разрушены Свиблова (Во-довзводная), 1-я Безымянная и Петровская башни, частично пострадали Боровицкая, Никольская и Угловая Арсенальная башни, были уничтожены и значительные участки прилегавших прясел31.
В 1816—1819 гг. кремлёвские укрепления были восстановлены (архитектор О.И. Бове). Башни отстроили, но со значительным отступлением от прежних форм «для лучшаго вида и прочности». В1821 году р. Неглинную заключили в каменную трубу, а над ней разбили Александровский сад. Тогда же по проекту О.И. Бове к Троицкому мосту были пристроены дугообразные пандусы и лестницы,а по сторонам моста установили парапет с уменьшенными зубцами. Это полностью изменило облик крепостного моста. Пандусы и лестницы убрали в 1901 году32, но зубцы искажённой формы так и остались на Троицком мосту.
В первой четверти XIX века засыпали Алевизов ров и срыли петровские бастионы. С.П. Бартенев полагал, что это произошло в 1801 году при подготовке к коронации Александра I33; Т.Д. Панова считает, что это случилось «до 1820 г.», когда город приводили в порядок после пребывания в нём войска Наполеона34.
Новая масштабная реставрация кремлёвских укреплений была произведена в 1858— 1870 гг. Прясло между Боровицкой и Водовзводной башнями было полностью разобрано и сложено вновь, примерно та же участь постигла и грозившее падением прясло между Комендантской и Оружейной башнями. Троицкая башня была перестроена от фундамента до верха. Так называемая реставрация была направлена на приспособление башни под нужды Московского отдела Общего архива Министерства Императорского двора. При этом был
искажён внешний облик башни, утрачены щелевидные бойницы и щели для опускных решёток. Башня утратила вид грозного крепостного сооружения35. В Кутафьей башне, получившей своё название из-за неуклюжей формы (подковообразная в плане), в 1867 году был пробит сквозной проезд (ранее в ней были только боковые ворота и Т-образный проезд). Ажурное завершение вместо зубчатого парапета с кровлей эта башня приобрела ранее — в 1685 году.
В ходе революционных событий конца октября—начала ноября 1917 года Московский Кремль снова пострадал — от артиллерийского обстрела, предшествовавшего штурму Кремля революционными войсками;особенно досталось Спасской и Никольской башням.
В годы Великой Отечественной войны в целях защиты от атаки с воздуха стены Кремля подверглись маскировке. Уже 26 июня 1941 года, всего через несколько дней после начала войны, высшему руководству был представлен проект маскировки Кремля, разработанный группой академика архитектуры Б.М. Иофана. Проект предусматривал перекраску крыш и отдельных фасадов всех кремлёвских зданий, стен и башен для создания перспективного вида городских зданий, а также объёмную имитацию с целью дезориентировать противника (строились полноразмерные макеты зданий, чтобы имитировать ложные городские кварталы). Целью проекта маскировки было затруднить противнику при подлёте обнаружение Кремля на фоне Москвы и уменьшить возможность прицельного бомбометания с пикированием по отдельным зданиям Кремля. Представленный план был утверждён 14 июля 1941 года, но к работам приступили ещё 28 июня, а закончили их к 1 августа. Свои задачи маскировка в целом выполнила, благодаря чему, а также хорошо организованной противовоздушной обороне Москвы Кремль подвергся бомбардировке лишь 8 раз36.
За свою 500-летнюю историю Московский Кремль неоднократно перестраивался. Полностью выстроены заново башни: Свиблова (Водовзводная), Тайницкая, 1-я
и 2-я Безымянные, Петровская. Частично пострадали и подверглись значительным перестройкам Боровицкая, Никольская и Троицкая башни. Были полностью перестроены многие прясла.
Сегодня ни одна башня Кремля не имеет оригинального завершения, как не сохранились и первоначальные парапеты. Более ста лет назад С.П. Бартенев писал, что «первоначальная форма зубца сохранилась лишь на протяжении стены между башнями Никольской и Троицкой, в остальных же пряслах она искажена»37. A.B. Воробьёв считает, что первоначальные зубцы сохранились в другом месте — только на Спасской башне38. Нам представляется, что ни на одном участке Кремля первоначальные зубцы не сохранились, а их точная изначальная форма и размеры нам не известны.
По точному замечанию С.П. Бартенева, «можно сказать, от прежней, первоначальной стены эпохи правления Ивана III не сохранилось до наших дней ничего, кроме ея толщи, да и то не на всем ея протяжении. В некоторых местах стена сложена целиком вновь; в других она подверглась многочисленным подновлениям»39. Однако это не значит, что мы не можем представить её военную архитектуру в правление Ивана III. Сочетание сведений письменных и изобразительных источников с
Беклемишевская башня Московского Кремля
фотография автора, 2005 г.
Рисунок Мейерберга, показывающий восточную сторону Московского Кремля
XVII в.
анализом современных черт позволяет реконструировать планировку и архитектуру стен Кремля.
Планировка
Московский Кремль ещё с XII века использовал защитные свойства рельефа местности. Выстроенный на возвышенности, на мысу при слиянии двух рек (Москвы-реки и Неглинной), он относится к мысовому типу планировки.
Прясла стен в Кремле конца XV века спрямлены. Однако в плане он так и не приобрёл идеально регулярную планировку, а на отдельных участках прясла образуют небольшой входящий или исходящий угол40. Кремлёвские стены образуют неправильный многоугольник, который только с большой натяжкой можно принять за треугольник. Любопытно, что каждая сторона этого «треугольника» укреплена семью башнями, из которых угловые принадлежат двум сторонам. Однако расстановка башен нерегулярна. Длина прясел на разных участках варьируется от 44,5 м (Боровицкая — Оружейная башни) до 181 м (Комендантская — Троицкая башни)41. Тайницкая башня делит москворецкую сторону на две почти равные части. Но при почти равной длине западной и восточной частей в восточной части поставлены три башни, а в западной — только одна. Как отметил Д.А. Петров, «такое частое расположение башен, как в восточной половине, больше в Кремле нигде не встречается»42. И вряд ли дело тут в «большей опасности нападения»43. Скорее, эту особенность стоит связать с деятельностью разных итальянских
зодчих, по-разному понимавших требования обороны.
Спасская башня Кремля размещена на изломе напольной стороны, которая здесь образует тупой угол. Такое стратегическое положение главной башни со «стороны приступа» отметил ещё С.П. Бартенев44. В связи с этим трудно согласиться с мнением В.М. Неделина, что выступающие в виде тупого угла в «приступную» сторону стены были впервые применены на Руси Петроком Малым в Китайгородской стене и Пронске в 1535 году45.
Архитектура
Московский Кремль имеет протяжённость стен 2235 м. Высота прясел Кремля (без зубцов) колеблется от 5 до 19 м, причём благодаря подсыпке и умелому использованию рельефа местности с внешней стороны стены выше, чем изнутри. Их толщина варьируется от 3,5 до 6,5 м, ширина боевого хода — от 2 до 2,5 м46. Попасть на прясла можно было либо по лестнице в толще прясел около некоторых башен, либо через определённые башни.
По периметру стен Кремля располагались 18 башен (выстроенная в 1680 г. Царская башня, а также отводные башни у ворот в это число не включены). Правда, на некоторых планах XVII века (например, на гравюре «СЬа81еаус1е Сгетепе1а» 1683 г.) изображена и втексте описи 1667 года упоминается47 ещё одна стеновая башня на участке между Никольской и Спасской башнями48 (не одна глухая башня, как на «Кремлена-граде» или рисунке Мейерберга, а две). Сегодня никаких следов этой башни не прослеживается.
Существовала ли она в реальности, пока остаётся загадкой.
Башни Кремля состоят из нижнего массива, который, если башня не была полностью перестроена, сохранился со времён Ивана III, и верхней надстройки, видоизменявшейся неоднократно и сохранившей вид не ранее второй половины XVII века. Каждая башня уникальна — размеры и пропорции не повторяются49. Две башни круглые (Беклемишевская и Свиблова), одна многогранная (Угловая Арсенальная), остальные — прямоугольные. Из последних шесть башен были воротными. Глухие прямоугольные башни Кремля лишь немного выдвинуты за прилегающие прясла, а вот воротные и особенно угловые (Беклемишевская, Свиблова и Угловая Арсенальная) выступают очень сильно, что позволяло вести действенный фланговый огонь. Это общие черты.
Разные периоды возведения отдельных участков Московского Кремля и руководство их строительством разными итальянскими мастерами отразились на архитектурных особенностях и фортификационных приёмах. Хотя в целом глухие прямоугольные башни слабо вынесены за прилегающие прясла, можно отметить, что наибольший вынос наблюдается на москворецком участке. Здесь глухие прямоугольные башни ещё допускали возможность ведения флангового огня. На других участках подобные башни очень слабо выступали за прилегавшие прясла и не давали возможности вести действенный фланговый огонь.
Как отметил Д.А. Петров, построенная Пьетро Антонио Со-лари Константино-Еленинская
ГЦ
*i ы
воротная башня архитектурно и фортификационно напоминает Тайницкую башню Антона Фря-зина: невысокая «с укреплённым мостом и барбаканом». А вот другие воротные башни Со-лари (Спасская, Троицкая и Никольская), архитектурно близкие между собой, принципиально отличаются от неё: они высокие, с разными типами бойниц, большей толщины стенами в цокольном и первом этажах50. Кроме того, эти три башни имеют схожую внутреннюю структуру: главные их массивы, начиная со второго этажа, имеют двойные стены, т.е. обходные коридоры по периметру вокруг сердцевины. Между стенами коридоров устроены лестницы. Сердцевина башен раньше тоже делилась на этажи, но сегодня перекрытия порой отсутствуют, и центральная часть представляет собой высокое помещение со сводом. Ближайшую аналогию такой внутренней структуре башен Солари Д.А. Петров видит в устройстве итальянских колоколен XII—XV вв., в которых лестница наверх проходит между наружной и внутренней стенами. Сравнение с итальянскими аналогами привело исследователя к выводу, что воротные башни Кремля скорее соотносятся с итальянской традицией XIV — начала XV века, чем середины — второй половины XV века. При этом Д.А. Петров считает, что Солари не имел никакого практического опыта в области фортификации и его сооружения не имеют отношения к новой, «переходной» манере фортификации, а в Московском Кремле он «синтезировал» какую-то свою, оригинальную и никогда больше
не повторённую манеру, положившую начало двухсотлетней традиции строительства крепостей в России51.
Д.А. Петров также отметил, что москворецкий фронт имел относительно невысокие башни и куртины, в то время как куртины на построенных Солари участках — высокие, глухие башни не имеют бойниц и не выступают за фронт. Построенная после смерти Солари Угловая Арсенальная башня архитектурно совершенно не похожа на другие башни Кремля. Это массивная и высокая многогранная башня с машикулями52. Разницу в архитектуре башен разных зодчих отмечали и другие исследователи. A.B. Воробьёв и С.С. Подъяпольский указали на угловые лопатки с горизонтальными тягами, применённые Солари в прямоугольных башнях (особенно развита профилировка лопаток в самой ранней башне Солари — Константино-Еленинской). Угловые лопатки отсутствуют на башнях, выстроенных до 1490 года53.
Особое внимание исследователи уделяли Беклемишевской башне. A.B. Воробьёв и С.С. Подъяпольский доказали, что она была перестроена почти сразу после возведения, в связи с чем выразили сомнение, что «Кремль действительно сооружался по достаточно подробно разработанному предварительному проекту»54. Они выявили в строительстве башни два этапа, связанные с деятельностью соответственно Марко Фрязина (1487 г.) и Пьетро Антонио Солари (1490 г.). Первоначально башня была примерно вдвое ниже нынешней и завершалась зубчатым парапетом на ма-
шикулях примерно той же формы, что и сейчас. Необходимость надстройки Беклемишевской башни, по мнению A.B. Воробьёва и С.С. Подъяпольского, была связана со строительством примыкающего к ней восточного прясла (1490 г.). Это прясло оказалось выше не только прясел южного участка, но и выше машикулей уже возведённой Беклемишевской башни. Поэтому верх башни разобрали, нижние части машикулей «вырубили», поверхность залицевали кладкой, и башню надстроили примерно вдвое. Этим объясняется и «необычная вытянутость пропорций башни — большая высота при малом диаметре, рассчитанном на здание гораздо меньших размеров»55.
Версию перестройки Беклемишевской башни поддержал Д.А. Петров, который высказал гипотезу, что её надстройка была связана с изменением замысла организации обороны: первоначально планировалось невысокое восточное прясло, поднимавшееся по склону холма ступеньками, но когда выяснилось, что юго-вос-точный участок Кремля простреливается с Васильевского спуска, потребовалось построить более высокое (по сравнению с москворецким участком) примыкавшее к Беклемишевской башне восточное прясло; это в свою очередь повлекло за собой надстройку самой башни. Д.А. Петров также нашёл черты сходства Беклемишевской башни с Митрополичьей и Федоровской башнями Новгородского кремля, отметил, что Беклемишевская башня могла выглядеть как башня замка Ри-вальта (вторая четверть XV в.)56.
Рисунок Мейерберга, показывающий участок москворецкого фронта
XVII в.
.....
! ' ' . .......((_
_—__
Благовещенская башня. Бойницы на фасаде сделаны в виде окон с арочным завершением, на боковых сторонах бойницы круглые. Бойницы обоих типов прорезаны в белокаменных вставках
Фотография автора, 2019 г.
В Московском Кремле были устроены шесть больших воротных комплексов. Во всех случаях ворота были сделаны в воротной башне, прямоугольной в плане; воротный проезд в этой башне был прямым, без поворота, и к воротам вёл мост. В пяти случаях (за исключением Боровицких ворот)
Фасад, разрез и поэтажные планы Беклемишевской башни
Первая четверть XIX в. Музеи Московского Кремля
I
1 I ~
г I Г I
г I ~
г I
перед воротами были устроены предвратные укрепления. Любопытно, что все предвратные укрепления совершенно не похожи друг на друга, никакой стандартизации не наблюдается.
Трое ворот (Никольская, Спасская и Константино-Еленинская башни) располагались с напольной стороны, где на месте Красной площади раньше был устроен Алевизов ров. Примерно посередине Неглинного фронта возвели воротную Троицкую башню, а ближе к слиянию Москвы-реки с Неглинной — воротную Боровицкую. В москворецком фронте был один большой воротный комплекс
— у Тайницких ворот.
Предвратные укрепления в
Кремле были двух типов: в виде трёхстенной пристройки по типу барбакана, огораживающей небольшое пространство снаружи ворот, и в виде отводной башни, соединённой с главной башней мостом. Первый тип предвратной постройки тоже иногда называют отводной стрельницей или отводной башней. Не вступая в терминологические дебаты, в целях отличия одного от другого мы будем именовать первый тип трёхстенной пристройкой, а второй — отводной башней.
Во многих русских кремлях в итальянском стиле воротные башни защищены трёхстенной пристройкой. Подобное усиление ворот внешней пристройкой
— свидетельство итальянского влияния, которое прослеживается в итальянской фортификации более раннего времени, например в цитадели Альбери, включённой в систему городских стен Монта-ньяны57. В Московском Кремле Спасские, Никольские и Троицкие ворота защищены подобными трёхстенными пристройками. Трёхстенные пристройки перед воротами могли быть равными по ширине и высоте воротной башне (Никольские ворота Московского Кремля), одинаковой ширины с воротной башней, но ниже её (Пятницкие ворота в Коломне), уже и ниже воротной башни (Спасские ворота Московского Кремля, Никольские ворота в Зарайске, Ивановские ворота в Коломне). В пристройке устраивали дополнительные воротные створы, что усложняло атаку на ворота. Кроме того, пристройка защищала воротную башню от огня вражеской
артиллерии, а при разрушении образовывала завал перед воротами, который опять же мешал атаке.
В отличие от других воротных башен в Боровицкой башне сегодня её пристройка примыкает не прямо спереди, а сбоку и в плане имеет призматическую, а не квадратную форму. Большинство исследователей считают, что первоначально проезд в Боровицкой башне был устроен непосредственно через башню, а боковую пристройку с проездом соорудили позднее (по С.П. Бартеневу, в концеXVII в.58, по И.А. Воротниковой — к 1805 г.59). Д.А. Петров сомневается в такой последовательности событий, иногда даже прямо указывая на изначальное существование боковой пристройки60. Ни письменные, ни изобразительные источники не фиксируют наличия этой пристройки вXVII веке: их не видно на «Кремленаграде», «Сигизмундо-вом плане» и «Петровом чертеже». Правда, на всех этих изображениях башня показана только со стороны Кремля (изнутри).
Отводные башни, соединённые мостом с главной башней, были перед Тайницкой, Троицкой и Константино-Еленинской башнями. Удивляет факт отсутствия отводной башни перед Спасскими воротами, ведь это были главные ворота со стороны Великого посада, к тому времени ещё не имевшего собственной оборонительной стены. Возможно, прав И.А. Бондаренко, который полагает, что в начале XVI века предмостное укрепление перед Спасскими воротами в той или иной форме существовало61.
Т.Д. Панова обратила внимание на необычность предвратного укрепления у Константино-Еле-нинской башни на рисунке «Крем-ленаград»: между этой башней и отводной прямоугольной башней устроен высокий глухой двухъярусный мост без арок, заметно отличающийся от других мостов Кремля. На основании этого изображения исследователь считает, что Константино-Еленинская башня не была проездной, и не исключает возможность, что здесь был размещён шлюз для подъёма воды в верхнюю часть рва62. Однако в описной книге 1701 года Константиновская башня названа «воротами», а в отводной
ГЦ
*i ы
башне (упомянутой как «круглая») значатся двое ворот с решётками и ещё одна железная опускная решётка между главной и отводной башнями63. На наш взгляд, эти сведения указывают на предусмотренное в этом узле сообщение между Красной площадью и Кремлём.
Особый интерес вызывает Тайницкий воротный комплекс. Своё название башня получила от наличия в ней тайника. Такие тайники были очень распространёнными источниками воды на Руси. Обычно тайник представлял собой подземный туннель, выводивший из крепости к реке, природному источнику или тому месту, где легко было вырыть колодец. Термин, очевидно, происходит от слова «тайна», т.к. тайник всегда тщательно маскировали, чтобы противник не смог его обнаружить и лишить осаждённых воды. Остатки таких замаскированных проходов, выводивших к источникам воды, сохранились в некоторых крепостях, например в Копорье, Изборске, Пскове, Ладоге и др. Датировка их остаётся дискуссионной64. Первое письменное упоминание тайника встречается в летописи под 1473 годом. В тот год татары уничтожили г. Алексин и уже отошли от него, когда предатель сообщил им, что «боле 1000 голов забегло в тайник з добром». Татары «во-ротися к городу на пожарище и взя тайник и с людьми и з добром». Может вызвать удивление большое количество людей, спрятавшихся в тайнике. Однако описание этого события летописец заканчивает фразой: «...Атаиникбыл выведен к реце»65. Таким образом, тайник был, несомненно, подземным проходом, выходившим к реке. Вполне возможно, что 1000 — это описка. В любом случае не вызывает сомнений, что тайники были известны на Руси ещё до появления итальянских мастеров.
Напомним: с Тайницкой башни в 1485 году началось строительство Кремля Ивана III. Причём тайник в летописях упоминается сразу наряду с башней (например, «Того же лета, июль в 19 день, заложена бысть на реце на Москве стрельница у Пешковых ворот, а под нею выведен таиник, а делал ее Онтон Фрязин»66). Казалось бы логичным найти в этом комплексе, строившемся итальянским зод-
чим, устройство, характерное для североитальянской фортификации. Однако пока нам не удалось обнаружить итальянских аналогов, по крайней мере функционального назначения,тайничных комплексов ни в миланском замке, ни в других замках Апеннинского полуострова.
К сожалению, оригинальный Тайницкий комплекс не сохранился до наших дней. Уничтоженный в 1770 году, он почти сразу же был восстановлен, но историческая точность при реставрации соблюдена не была. Тайницкая башня была вновь отстроена в 1771—1783 гг.67 Видимо, тогда же в совершенно ином виде было отстроено и предвратное укрепление. Уже на картинах рубежа XVIII—XIX вв. мы видим низкую открытую пристройку с Г-образным проездом, не имеющую ничего общего с изначальной отводной башней. Какой-то модернизации эта пристройка подверглась и в 1862 году68. Но и она не сохранилась — в 1930 году её разобрали, проездные ворота заложили, а колодец засыпали.
Судя по изображениям XVII— XVIII вв., Тайницкий комплекс представлял собой две башни, соединённые арочным зубчатым мостом. Обе башни — главная и отводная — завершались зубчатым парапетом на машикулях. В отводной башне у реки, по-видимому, был устроен колодец. По изображению на гравюре Петра Пикара (Питера Пикарта) отводная башня была прямоугольной и внизу имела мощный каменный цоколь. Видимо, в Московском Кремле впервые в России был реализован подобный тайницкий комплекс, состоявший из двух башен, соединённых мостом.
Помимо Тайницких существовали на москворецкой стороне и другие ворота. На западном её участке долгое время функционировали Портомойные ворота. В.И. Воротникова называет их проходными и указывает, что они были устроены в прясле между Свибловой и Благовещенской башнями69. Действительно, на изображениях концаXVIII — первой трети XIX века они показаны на этом месте70. Однако опись 1667 года как будто свидетельствует, что ворота были устроены прямо в Благовещенской башне: «В той же башне [Благовещенской. — Прим.
Беклемишевская башня на гравюре XIX в.
авт.] ворота Портомойные. В них в кружале разселось на обоих сторонах...»71. В некоторых изобразительных источниках (например, на гравюре «СИаэгеау с1е Сгетепе1а») напротив Портомойных ворот во внешней стенке можно видеть ещё одну башню, как бы отводную к Благовещенским воротам. Странно, но на других рисунках
Фасад, разрез и планы Беклемишевской башни в начале XX в.
Из кн.: Бартенев С.П. Московский кремль в старину и теперь.
Т. 1. М„ 2011. С. 202
'ис 3. Беклемишевская башня. Этапы строительства
® ц £ ® 1
® %( dV -шт—nv^N^ Puc. 6. Схема активной обороны 1 Беклемишевской башни. Vk\ А. Первый этап. I WV\ Б. Второй этап (отдельно). YY * В. Общая схема
Беклемишевская башня: этапы строительства и организация стрельбы
По Д. А. Петрову. Архитектура Беклемишевской башни Московского Кремля // Вопросы истории фортификации. 2015. N9 5. С. 5—14
XVII века (например, «Кремлена-граде» или рисунке Мейерберга) она не показана. Либо эта отводная башня существовала недолгое время, либо художники допустили ошибку. До наших дней не сохранилось никаких следов ворот ни в Благовещенской башне, ни в прилегающем прясле. В 1831 году Портомойные ворота были заложены, а последние их следы исчезли при реставрации 1853—1860 гг.72 Не исключено, что первоначально Портомойные ворота находились в Благовещенской башне, а затем были перенесены на прясло между этой и Свибловой башнями (например, входе масштабной перестройки москворецкого фронта в 1770— 1780-х гг.). Согласно описи 1701 года проезжие ворота с опускной железной решёткой были также во 2-й Безымянной башне73. Но до нас эта башня в оригинальном виде не дошла.
Итальянские мастера, принимавшие участие в строительстве Московского Кремля, привнесли в его архитектуру целый ряд итальянских черт, к которым можно отнести зубцы в форме «ласточкин хвост», машикули, арки с внутренней стороны прясел, цоколь в нижней части стен, горизонтальный белокаменный поясок-валик, своды в башнях, предвратные укрепления, подъёмные мосты, широкое применение в оборонительном зодчестве кирпича.
Наиболее заметная итальянская черта — зубцы в форме «ласточкин хвост», так называемые гибеллины. Факт появления
зубцов-гибеллинов на укреплениях Московского Кремля нам представляется не случайным и не просто связанным с родиной итальянских зодчих. Трудно поверить, что Иван III не был в курсе политических событий, которые привели к появлению зубцов такой формы на североитальянских замках. Напомним: зубцы в форме «ласточкин хвост» были знаком того, что владелец замка принадлежал к гибеллинам, то есть являлся сторонником германских императоров (полагают, что такая форма зубцов отображает взмах крыльев орла, изображенного на императорском гербе). Противником гибеллинов была партия гвельфов, которая поддерживала папство. Гвельфы оставили на своих замках традиционные прямоугольные зубцы. Противостояние этих двух политических партий началось в первой половине XIII века при императоре Священной Римской империи Фридрихе II, стремившемся подчинить всю Италию. Борьба гвельфов и гибеллинов началась во Флоренции и быстро распространилась по всей Италии. KXV веку зубцы в форме «ласточкин хвост» были наиболее типичны для североитальянских замков, редко встречаясь в фортификации других регионов Италии, где предпочтение отдавали обычным прямоугольным зубцам.
При строительстве Московского Кремля возвели зубцы в форме «ласточкин хвост». Возможно, сами зодчие, происходившие из Северной Италии, были сторонниками
гибеллинов. Не исключено, что они предложили такое завершение стен просто по аналогии с формами, принятыми у них на родине. Но, на наш взгляд, несомненно, последнее слово оставалось за великим князем Московским, который не мог не знать о противоборстве партий гвельфов и гибеллинов в Италии и о политической подоплёке этого символа. Выбор в пользу зубцов в форме «ласточкин хвост», по нашему мнению, был важным политическим шагом: Иван III, глава последней мощной православной державы (после падения Константинополя в 1453 г.), противопоставлял себя главе католической церкви — папе римскому. Концепция «Москва—Третий Рим» в конце XV века ещё не сложилась, однако идея «витала в воздухе». Нам кажется, что зубцы такой формы обрели в России новый смысл, став политическим символом Московии. Недаром зубцы-гибеллины появились на стенах «четвероугольной крепости» Ивангорода в 1492 году. Участие итальянского зодчего в первом этапе строительства этой крепости нигде не зафиксировано, и нам оно представляется маловероятным. На наш взгляд, зубцы в форме «ласточкин хвост» возвели на этой крепости русские «горододельцы» в качестве символа Московии74. Ведь крепость выстроили на противоположном от враждебной ливонской крепости Нарва берегу. Строительство Ивангорода в то время вела новгородская строительная артель, переброшенная сюда после завершения возведения Новгородского кремля75, а работами руководил Яков Захарьевич Захарьин (Кошкин), новгородский наместник, один из наиболее приближённых к Ивану III, активный проводник московской политики76. Надо отметить, что в только что выстроенном к тому времени Новгородском детинце стены также завершались зубцами-гибеллинами77 и там тоже присутствие итальянского мастера нигде в документах не зафиксировано. И ведь зубцы в форме «ласточкин хвост» возводились на многих русских памятниках (крепостях и монастырских оградах), построенных уже после бегства из России последнего итальянского зодчего (Петрока Малого в 1538 г.)78.
По-видимому, изначально зубцы венчали все башни и прясла. Однако сегодня из всех башен только
ГЦ
*i ы
Свиблова(Водовзводная) может похвастаться зубчатым парапетом. И то, как мы знаем, эта башня была уничтожена в 1812 году и выстроена вновь. Остальные башни в наше время завершаются сплошным парапетом с декоративными квадратными нишами — явно не изначальное завершение, которое появилось в XVIII—XIX вв. (на рисунках рубежа этих столетий видно, что на одних башнях парапет уже сплошной, на других ещё зубчатый). Поэтому подсчитывать общее число зубцов в Кремле, на наш взгляд, не имеет смысла79.
Машикули (навесной бой) в итальянской военной архитектуре традиционно имели самое широкое распространение, продержались на удивление долго и порой сочетались даже с новыми фортификационными формами. Устраивали их на всех башнях и на всех куртинах. В Московском Кремле так поступать не стали. Машикулей не было и нет ни на одном прясле. Более того, машикули были даже далеко не на всех башнях, что прослеживается по рисункам Мейерберга и другим изображениям Кремля XVII века. Д.А. Петров считает, что машикули на москворецкой стороне были только на круглых угловых башнях (Беклемишевской и Свибловом), а также на единственной здесь воротной Тайницкой башне, «у прямоугольных башен, по-видимому, не было машикулей». Исследователь также считает, что «машикулей все башни, построенные Солари, не имели»80. Нужно учитывать, что многие башни и прясла Кремля дошли до нас в сильно перестроенном виде и сегодняшний их облик не соответствует первоначальному. Поэтому наличие машикулей на башнях сегодня ещё не доказывает их изначального присутствия там. Например, на Благовещенской, 1-й и 2-й Безымянных и Петровской башнях москворецкой стороны сегодня машикули присутствуют, но на рисунках Мейерберга и «Кремленаграде» их не видно.
В зубцах прясел устроены узкие щелевидные бойницы, причём их расположение разное на разных участках Кремля. На Неглинной стороне, на западной стороне (между Свибловой и Боровицкой башнями) и на большей части вос-
точной стороны бойницы устроены в каждом втором зубце, т.е. зубец с бойницей чередуется со сплошным зубцом. На восточной стороне между Беклемишевской и Константино-Еленинской башнями зубец с двумя бойницами чередуется с двумя зубцами с одной бойницей в каждом. В пряслах москворецкой стороны бойницы расположены в каждом зубце в шахматном порядке — в одном зубце на середине высоты, в другом внизу (высота размещения бойниц тоже меняется). Отличаются также форма и размеры зубцов на разных участках. Но, как говорилось выше, зубцы везде не оригинальные, поэтому считать расположение бойниц в них изначальным также невозможно.
Оформление бойниц разных башен Кремля также отличается. Так, в приписываемой Антону Фрязину Благовещенской башне бойницы на фасаде окнообразные с арочным завершением, прорезанные внутри вмурованного в стену цельного камня и с фронтальной стороны обведённые профильным обрамлением в виде вала. На боковых сторонах этой башни расположены круглые бойницы в прямоугольнике белого камня. Нигде более в ограде Кремля ни первые, ни вторые бойницы не встречаются.
A.B. Воробьёв и С.С. Подъяполь-ский отметили, что бойницы Беклемишевской башни первого этапа строительства щелевидные и имеют изысканные крестовидные фигурные завершения. Похожие бойницы исследователи зафиксировали также на Средней Арсенальной и Оружейной башнях81. Д.А. Петров обратил внимание на уникальное для русской и итальянской военной архитектуры размещение бойниц в Беклемишевской башне первого этапа строительства: «Размещение бойниц в чётком шахматном порядке в несколько ярусов — приём, не известный в зодчестве XIV—XV вв. ни в русской, ни в западноевропейской строительной традиции». 15 бойниц, расположенных в шахматном порядке в четырёх ярусах, полностью обеспечивали контроль по всему периметру вокруг башни. На втором этапе, при надстройке башни, бойниц стало значительно меньше, а их размещение было полностью изменено и стало тождественно другим
башням москворецкого фронта82. Однако исследователи принимали нынешнюю форму и размещение бойниц в указанных башнях за изначальные. Если обратиться к изображениям XIX — начала XX века, обнаруживается, что форма, а возможно, и расположение бойниц в Беклемишевской башне на протяжении столетий менялись. Их нынешняя форма и размещение не соответствуют даже тому, что было в XIX — начале XX века. Подобным же образом сегодняшние бойницы первого и второго ярусов Средней Арсенальной башни не соответствуют чертежам С.П. Бартенева начала XX века. Это свидетельствует о закладке многих бойниц уже в XX веке.
В башнях Солари бойницы имеют форму простых арочных проёмов, и только у главной въездной Спасской башни часть бойниц снабжена белокаменными арочными перемычками, создающими на фоне кирпичной кладки яркое цветовое пятно83. В нижней части пристройки перед Спасской башней можно видеть и бойницы в форме перевёрнутой замочной скважины, характерные для западноевропейскихзамков XV века. Похожей формы бойницы есть и на пристройке к Боровицкой башне. Но последняя, вполне возможно, не оригинальная, что косвенно свидетельствует и о позднем привнесении подобных бойниц в пристройку Спасской башни. Более того, на плане
Пристройка перед Спасской башней
Фотография автора, 2019 г.
Фрагмент «Кремленаграда» (около 1600 г.). Восточный фронт Кремля крупным планом
С.П. Бартенева первого яруса Спасской башни с пристройкой этих бойниц нет, поэтому очень вероятно, что они появились только в XX веке (видимо, скопированные с Боровицкой башни, где они появились раньше, — на плане С.П. Бартенева этой башни они отмечены). В других русских крепостях бойницы в форме перевернутой замочной скважины не встречаются.
В Троицкой, Боровицкой и Константино-Еленинской башнях бойницы были расточены в широкие окна или искажены при перестройках. Изначальная форма бойниц в этих башнях, как и в полностью выстроенных заново (Свиблова,Тайницкая, 1-я и 2-я Безымянные, Петровская), точно не известна.
Изнутри к бойницам вели печуры. Как правило, это были прямые ниши с арочным завершением. Однако по чертежам С.П. Бартенева в Благовещенской башне печура имеет У-образную планировку и выводит сразу к двум бойницам (фронтальной и боковой), а в Средней Арсенальной из-за малого выноса башни за прилегающие прясла печуры, ведущие к боковым бойницам первого этажа, имеют Г-образную планировку в толще стены84.
Первоначально кремлёвские стены на всём протяжении имели белокаменный цоколь и белокаменный поясок снаружи, а изнутри были снабжены арками, на которых размещался боевой ход. Однако в результате многочисленных починок выкрошившихся наружных частей в позднейшие столетия белый камень на многих участках оказался скрыт под кирпичной кладкой. Арки тоже на ряде участков были заложены85.
Белокаменный поясок, отделяющий наклонную (цокольную) часть прясел от вертикальной, в Московском Кремле размещён по-разному: достаточно высоко (примерно на половине высоты) на
участке вдоль Неглинной и очень низко на москворецком участке; со стороны Красной площади он вообще не сохранился. A.B. Воробьёв и С.С. Подъяпольский отметили, что Беклемишевская башня имеет уникальный декор белокаменного пояска «в виде жгута с частыми узкими бороздками», и связали его с деятельностью Марко Фрязина86. Однако помимо Беклемишевской схожим пояском в виде жгута может похвастаться также Угловая Арсенальная башня. Любопытно, что поясок «в виде каната» был обнаружен Н.С. Щербатовым в 1894 году при исследовании прясла между Водовзводной и Боровицкой башнями87.
Внутренние части Московского Кремля сегодня труднодоступны для натурных исследований. Но, по уверению С.П. Бартенева, в начале XX века в пряслах Кремля существовали внутристенные проходы. Один из таких проходов (высотой 3,2 м и шириной 1,8 м) находился в толще прясла между Константино-Еленинской и Набатной башнями и был снабжён 12 бойницами в сторону Васильевской площади (бойницы видны и сегодня). В него можно было попасть из подвального этажа Набатной башни или из второго этажа Константино-Еле-нинской башни. Существовал и внутренний ход в стене между Набатной и Спасской башнями; по-видимому, о нём в описи 1667 года сказано: «От Спаскихже ворот к Константиновской башне, к первой глухой башне переграда, и у той переграды двери, и у дверей замок есть»88. Но уже в начале XX века этот проход был заложен. По предположению С.П. Бартенева, внутристенные ходы были и в других стенах, по крайней мере вдоль всей восточной стороны Кремля; не сохранились они там, где стены были разрушены до основания и сложены вновь89.
На «Кремленаграде» на восточной стороне Кремля можно
видеть окна-бойницы подошвенного боя. Они хорошо прослеживаются на участке от Спасской до Арсенальной башни. Эти большие бойницы заметно отличаются от меньших и с трудом заметных бойниц на середине высоты прясел участка Констан-тино-Еленинская — Спасская башни. Складывается впечатление, что окна-бойницы — это не те бойницы внутристенного хода, о которых писал С.П. Бартенев. Многочисленные бойницы среднего или нижнего боя видны и на гравюре «СИав1еау с1е Сгетепе1а», а также на некоторых других планах Москвы. По описи 1667 года на восточной стороне Кремля (на пряслах между Спасской и Константино-Еленинской и далее Беклемишевской башнями) фиксируются печуры90. Любопытно, что на других участках стен Кремля печуры не упоминаются. Причём указание на двери у печур, на наш взгляд, свидетельствует о том, что печуры представляли собой глубокие ниши, а не простые арки с внутренней стороны стены. Такие глубокие ниши могли быть сделаны в стене только с целью устройства в них бойниц подошвенного боя (С.П. Бартенев тоже характеризует печуру как «боевое отверстие в стене»91). Показательно и многочисленное упоминание в той же описи печур в пряслах Китайгородской стены, для которой мы знаем, как эти ниши выглядели, и то, что они были снабжены бойницами подошвенного боя92. Таким образом, несомненно, что восточный участок стен Кремля имел прясла как минимум с двумя ярусами боя: верхним и средним или подошвенным.
На рисунке Мейерберга восточного фронта бойниц подошвенного боя не видно, но нельзя исключить, что здесь они скрыты зубчатыми стенками у Алеви-зова рва. Ракурс этого рисунка
ГЦ
*i ы
заметно отличается от «Кремле-награда». А вот на рисунках Мей-ерберга прясел москворецкого фронта Кремля можно видеть бойницы, которые могут относиться к среднему или нижнему бою. Они показаны примерно на середине высоты прясел, но, как отмечалось выше, из-за умелого использования рельефа местности внешние стены Кремля были выше внутренних.
Помимо ходов в толще прясел в Московском Кремле существовали и подземные ходы. С.П. Бартенев сообщает о двух таких ходах под пряслами, расположенных ниже уровня земли: между Арсенальной и Никольской и между Арсенальной и Троицкой башнями. Оба хода имели выход в Арсенальную башню (неясно, какую из Арсенальных башен имел в виду С.П. Бартенев — Угловую или Среднюю). Куда вели эти ходы, неизвестно, т.к. они были перегорожены фундаментом Арсенала. Возможно, какое-то отношение к этим подземным ходам имели и четыре подвальных помещения, устроенные в два яруса под Троицкой башней. Верхние подвалы были соединены между собой и имели выходы внутрь Кремля и к Неглинной. Кроме того, С.П. Бартенев упоминает подземные ходы, проходившие под территорией Кремля и выходившие за Алевизов ров. Один из таких ходов предположительно вёл от Тайницкой башни к Варварке, проходя под церковью Василия Блаженного. Другой начинался от Тайницкой башни, проходил через весь Кремль, затем под стеной и рвом у Никольской башни и далее уходил в направлении Никольской улицы Китай-города93. По мнению Т.Д. Пановой, последний ход проходил не под рвом, а «служил для скрытного выхода из крепости в оборонительный ров», что довольно странно, учитывая заполнение водой этого участка
рва даже на рубеже XVIII—XIX вв. Исследовательница считает, что основная часть хода должна была быть заполнена водой и пользоваться этим ходом можно было только в периоды, когда из рва спускали воду94.
Таким образом, в военной архитектуре Московского Кремля, выстроенного под руководством четырёх итальянских зодчих по заказу Ивана III и дополнительно укреплённого Василием III, воплотились архитектурные черты разных итальянских замков XIV—XV вв. Однако Кремль не стал их слепой копией, а представляет собой сочетание итальянской военной архитектуры и русских традиций. Его создателям удалось успешно совместить военную мощь с репрезентативной функцией. В Кремле не были реализованы новаторские идеи, с которыми в конце XV века начали экспериментировать мастера в Италии и которые привели к рождению бастиона. Однако и архаичными укрепления Кремля считать не стоит. Приведём любопытный факт: Пётр I считал, что Кремль был укреплён лучше, чем построенная полвека спустя (в 1535—1538 гг.) Китайгородская стена. В указе от 1707 года он писал: «Китай вдруг (или после) також укрепить от Неглинной и Москвы реки, как и Кремль, или больше, понеже Китай не так есть в стенах высоки крепок, как Кремль»95. Московский Кремль стал образцом для строительства многих других русских крепостей (Нижегородского, Тульского, Коломенского, Зарайского кремлей, Смоленской крепости и др.). Архитектурный стиль его укреплений прослеживается в русской военной архитектуре вплоть до XVII века, а в монастырских оградах и того позднее.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Петров ДА. Русские летописи и вопросы хронологии строительства стен и башен
Московского Кремля в 1480—1490-х гг. // Архитектурное наследство. Вып. 60. М.; СПб., 2014. С. 27-42.
2 Флоря Б.Н. Русские посольства в Италию и начало строительства Московского Кремля // Государственные музеи Московского Кремля: материалы и исследования. Вып. 3. М., 1980. С. 13; Петров Д.А. Русские летописи... С. 27—42.
3 Ласковский Ф. Материалы для истории инженерного искусства в России. Ч. 1. СПб., 1858. С. 255; Бартенев С.П. Московский Кремль в старину и теперь. Т. 1. М., 2011. С. 30 (издание, почти стереотипное первому: М., 1912); Снегирёв ВЛ. Аристотель Фиорованти и перестройка Московского Кремля. М., 1935; Лазарев В.Н. Искусство средневековой Руси и Запад (XI—XV вв.) // Доклады XIII международного конгресса исторических наук. М., 1970. С. 43; Земцов С.М., Глазычев ВЛ. Аристотель Фьораванти. М., 1985. С. 132—143; МильчикМ.И. Кремли России, построенные итальянцами, и проблема их дальнейшего изучения // Кремли России. М., 2003. С. 510; Воротникова И.А. К истории строительства оборонительных сооружений Московского Кремля в конце XV—XVI веке // Московский Кремль XVI столетия: древние святыни и исторические памятники. Кн. 1. М., 2014. С. 120-123.
4 Чиняков А.Г. О некоторых особенностях древнерусского градостроительства // АН. Вып. 12. М., 1960. С. 22; Воробьёв А.В., Подъяпольский С.С. Беклемишевская башня Московского Кремля по данным реставрационных наблюдений // Реставрация и исследования памятников культуры. Вып. 3. М„ 1990. С. 82.
5 Петров Д.А. Возведение Московского Кремля, Новгородского Детинца и крепости Ивангород в контексте строительной ситуации в Московском государстве 1480—1490-х гг. // Вопросы истории фортификации. 2013. № 4. С. 34, 35.
6 Бартенев С.П. Указ соч. С. 30—33; Петров Д.А. Возведение Московского Кремля... С. 21—38; он же. Русские летописи... С. 27—42.
7 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 33; Воротникова ИА., Неделин В.М. Кремли, крепости и укреплённые монастыри Русского государства XV—XVII веков. Крепости Центральной России. Т. 1. М., 2013. С. 140.
8 Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. VI. Вып. 2. М., 2001. С. 383; Т. XIII. М„ 2000. С. 8; Т. XX. М„ 2005. С. 380; Т. XXVI. М.; Л., 1959. С. 299; Т. XXVIII. М.; Л., 1963. С. 342.
9АлеппскийП. Путешествие Антиохий-ского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном,
Фрагмент гравюры «Chasteav de Cremenela» (1683 г.), показывающий восточный фронт Кремля
архидиаконом Павлом Алеппским. М., 2005. С. 223. По данным пока неопубликованных прорезок рва в 1996—1997 гг., полностью выложенный валунами ров был устроен в Соловецком монастыре в конце XVI — начале XVII в. (доклад
B. А. Бурова «Раскопки северного сухого рва конца XVI — начала XVII в. крепости Соловецкого монастыря» на конференции «Оборонительные укрепления малых городов России» (Дмитров, 19 апреля 2019 г.)).
10 ПСРЛ. Т. XXX. М., 1965. С. 141,142.
11 Панова Т.Д. Алевизов ров — история и материалы исследования // Московский Кремль XVI столетия: древние святыни и исторические памятники. Кн. 1.
C. 377-379, 392.
12 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 33.
13 Воротникова И.А. Указ. соч. С. 138.
14 ПСРЛ. Т. XXVII. М.; Л., 1962. С. 161.
15 Кавельмахер В.В., Чернышёв М.Б. Николай Иванович Оберакер — немецкий оружейник, литейщик, артиллерист и фортификатор на русской службе в первой трети XVI в.: к вопросу об авторстве «трех стрельниц» Московского Кремля // Кремли России: тезисы доклада Всероссийского симпозиума. М., 1999. С. 28.
16 Они же. Николай Иванович Оберакер — выдающийся немецкий литейщик, артиллерист и архитектор на русской службе в 1510-е — 1530-е годы: к вопросу об авторе «трех стрельниц» Московского Кремля // Кремли России. М., 2003. С. 120.
17 Воротникова НА, Неделин В.М. Указ. соч. С. 140.
18 Воробьёв АВ. Реконструкция Кутафьи-башни // Искусство Москвы периода формирования Русского централизованного государства // Государственные музеи Московского Кремля. Материалы и исследования. С. 41.
19 ПСРЛ. Т. XXXIV. М., 1978. С. 202.
20 Воротникова НА. Указ. соч. С. 146. И.А. Воротникова называет эти выступы «раскатами».
21 Кирпичников А.Н. Крепости бастионного типа в средневековой России // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Ежегодник. 1978 г. М., 1979. С. 474 - 476.
22 Там же. С. 474.
23 ПСРЛ. Т. XXXIV. М„ 1978. С. 202.
24 Воротникова ИА Указ. соч. С. 146,149.
25 Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 54,57,58,60.
26 Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию. Смоленск, 2003. С. 146,147.
27 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 57.
28 На гравюре Петра Пикара (Питера Пикарта) 1707—1708 гг. ещё можно видеть полуразрушенную внешнюю стенку со стороны Москвы-реки (см.: Бартенев С.П. Указ. соч. С. 67). Но на более поздних изображениях, например на акварели Дж. Кваренги 1786 г., её уже нет (см.: Бартенев С.П. Указ. соч. С. 71). Не видно её и на плане укреплений Кремля бастионами (см.: Бартенев С.П. Указ. соч. С. 68). Маловероятно, чтобы эту стенку оставили при строительстве валов вдоль реки.
29 Воротникова И.А., Неделин В.М. Указ. соч. С. 141.
30 Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 74,75,112,196.
31 Там же. С. 81-84.
32 Там же. С. 85, 115, 166; Воротникова H.A. Указ. соч. С. 142.
33 Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 81.
34 Панова Т.Д. Указ. соч. С. 380.
35 Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 87,115,166.
36 Муров ЕА., Девятое C.B., Жиляев В.И., Кайкова O.K., Сигачёв Ю.В. Московский Кремль в годы Великой Отечественной войны. М., 2010. С. 67, 78, 79, 91.
37 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 93.
38 Воробьёв A.B. Указ. соч. С. 36.
39 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 103.
40 С.П. Бартенев насчитал 25 входящих и исходящих углов, заметных «простым глазом» (Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 91).
41 Бартенев С.П. Указ. соч. Таблица между с. 96 и 97.
42 Петров Д.А Архитектура Беклеми-шевской башни Московского Кремля // Вопросы истории фортификации. 2015. № 5. С. 6.
43 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 37.
44 Там же.
45 Неделин В.М. Петрок Малой Фрязин — архитектор крепости Пронск. 1535 год // Архитектурное наследство. Вып. 47. М., 2007. С. 63.
46 Воротникова ИА., Неделин В.М. Указ. соч. С. 141. См. таблицу размеров у С.П. Бартенева: Бартенев СЛ. Указ. соч. Между с. 96 и 97.
47 Викторов А.Е. Опись ветхостей в башнях и стенах Московского Кремля, Китая города и Белого города, 1667 года. Б.м., 1877. С. 6.
48 См. Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 105,106.
49 Там же. С. 118.
50 Петров ДА Возведение Московского Кремля... С. 25.
51 Он же. Пьетро Антонио Солари — строитель стен и башен Московского Кремля // Лазаревские чтения. 2011. Искусство Византии, Древней Руси, Западной Европы. 4 (XXXV). М., 2012. С. 139-161.
52 Он же. Возведение Московского Кремля... С. 25.
53 Воробьёв AB., Подьяпольский С.С. Указ. соч. С. 84.
54 Там же. С. 82.
55 Там же. С. 80—85.
56 Петров ДА. Архитектура... С. 5—14.
57 Мильчик М.И. Коломенский кремль в кругу древнерусских крепостей, построенных итальянцами // Коломна и Коломенская земля: история и культура. Коломна, 2009. С. 142,143.
58 Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 187.
59 Воротникова И.А. Указ. соч. С. 136. Надо отметить, что ни С.П. Бартенев, ни И. А. Воротникова не приводят никаких доказательств своих точек зрения.
60 Петров Д. А. Пьетро Антонио Солари... С. 148; он же. Русские летописи... С. 31.
61 Бондаренгсо ИА. Ренессансные черты в планировке Московского Кремля // Архитектурное наследство. Вып. 47. М., 2007. С. 53.
62 Панова Т.Д. Указ. соч. С. 395.
63 Кирилов И.К. Цветущее состояние Всероссийского государства. М., 1977. С. 117.
64 Дискуссию см.: Носов КС. Русские средневековые крепости. М., 2013. С. 105.
65 Устюжский лет. свод, 6981(1473) г. (ПСРЛ. T. XXXVII. Л., 1982. С. 93, 94).
66 ПСРЛ. T. IV. Ч. 1. М., 2000. С. 525.
67 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 112,196.
68 Там же. С. 196.
69 Воротникова ИА. Указ. соч. С. 124.
70 См., например: Бартенев С.П. Указ. соч. С. 84-86.
71 Викторов А.Е. Указ. соч. С. 4.
72 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 86, 113.
73 Там же. С. 240.
74 Носов КС. Об иностранном влиянии на крепость Ивангород первого этапа строительства // Новые материалы по истории фортификации. Вып. 2. Архангельск, 2016. С. 162-166.
75 Петров ДА. Возведение Московского Кремля... С. 35.
76 Мильчик М.И. История Ивангорода в конце XV—XVI вв. и крепостное строительство на Руси с участием итальянских мастеров // Крепость Ивангород: новые открытия. СПб., 1997. С. 19,20.
77 На отдельных участках Новгородского детинца изначально двурогим зубцам позднее была придана прямоугольная форма, отчего некоторые исследователи пишут о прямоугольных зубцах в Новгороде (Воротникова ИА., Неделин В.М. Указ. соч. С. 30).
78 Кивимяэ Ю. Пётр Фрязин или Петр Ганнибал? Итальянский архитектор в позднесредневековой Руси и Ливонии // Крепость Ивангород: новые открытия. СПб., 1997. С. 237, 242, 243. Исследователь опровергает ранее принятую дату — 1539 г.
79 И. А. Воротникова и В.М. Неделин насчитали 1045 зубцов (Воротникова ИА., Неделин В.М. Указ. соч. С. 141). Но это число явно не изначальное.
80 Петров Д.А. Возведение Московского Кремля... С. 25.
81 Воробьёв А.В., Подьяпольский С.С. Указ. соч. С. 83.
82 Петров Д. А. Архитектура... С. 5—14.
83 Воробьёв АВ., Подьяпольский С.С. Указ. соч. С. 80-83, 84.
84 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 225, 242.
85 Там же. С. 93-96, 99,100.
86 Воробьёв АВ., Подьяпольский С.С. Указ. соч. С. 80—83.
87 Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 101.
88 Викторов А.Е. Указ. соч. С. 2.
89 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 38,101-103.
90 Викторов А.Е. Указ. соч. С. 2, 6.
91 Бартенев С.П. Указ. соч. С. 105.
92 В.М. Неделин назвал бойницы подошвенного боя «фортификационной новинкой», впервые применённой Пе-троком Малым в Китайгородской стене (1535-1538 гг.) и в Пронске (1535 г.) (Неделин В.М. Указ. соч. С. 63). По мнению исследователя, только «в конце XVI в. к подошвенному и верхнему боям добавляются бойницы "среднего боя"» (Воротникова И.А., Неделин В.М. Указ. соч. С. 30). Однако в свете вышеизложенного эти постулаты могут подвергнуться пересмотру.
93 Бартенев СЛ. Указ. соч. С. 39,102,157.
94 Панова Т.Д. Указ. соч. С. 382.
95 Полное собрание законов Российской империи. T. IV. СПб., 1830. С. 381. ■
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-09-00032.
