CC BY
40
особи могут переносить к чужому гнезду в клюве, с чем мы, возможно, и столкнулись, наблюдая широконоску и гоголя, летящих с яйцами в клюве.
Редкость регистрации переноса яиц утками объясняется трудностями непосредственного наблюдения этого явления. Возможно также, что не все орнитологи считают нужным или имеют возможность публиковать сообщения о таких случаях. Вполне вероятно, что к таким действиям способны лишь некоторые особи с наиболее выраженной "элементарной рассудочной деятельностью". Существование выраженных индивидуальных различий в проявлении последней показано в специальной работе Л.В.Крушин-ского (1977). Наши наблюдения за водоплавающими и околоводными птицами (Мельников 1982), а также за пернатыми хищниками и их жертвами (Мельников 1999) ещё раз подтверждают это.
Литература
Докучаев Н.Е. 1995. Самка гоголя Bucephala clangula переносит яйца в клюве//
Рус. орнитол. журн. 4, 1/2: 65. Крушинский Л.В. 1977. Биологические основы рассудочной деятельности. М.: 1-272. Мельников Ю.И. 1982. О некоторых адаптациях прибрежных птиц ¡/Экология 2: 64-70. Мельников Ю.И. 1999. О способах охоты дневных хищных птиц //Рус. орнитол. журн.
Экспресс-вып. 63: 10-16. Мельников Ю.И., Лысиков С.И. 1983. О хищничестве чайковых птиц на Южном
БайкалеЦБюл. МОИП. Отд. биол. 88, 5: 21-28. Мельников Ю.И., Шинкаренко A.B., Подковыров В.А., Мельникова Н.И., Лысиков С.И. 1984. Некоторые аспекты гнездования водоплавающих в колониях чайковых птиц на Южном Байкале //Фауна и экология птиц Восточной Сибири. Иркутск: 52-68.
Мельников Ю.И., Мельникова Н.И., Клименко Н.М. 1998. О насиживании
сдвоенной кладки широконоской и шилохвостью //Орнитология 28: 244. Подковыров В.А. 1997. Экология водоплавающих птиц Байкала в условиях антропогенной трансформации водно-болотных биоценозов. Автореф. дис. ... канд. биол. наук. Иркутск: 1-18.
ю оя
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2002, Экспресс-выпуск 194: 755-759
Об оседлости большой синицы Parus major
Л.В.Шапошников
Второе издание. Первая публикация в 1949*
Успешная реализация великого Сталинского плана преобразования природы выдвинула ряд новых проблем, среди которых видное место занимает привлечение полезных птиц для борьбы с вредителями лесопосадок. Между тем
* Шапошников Л.В. 1949. Об оседлости большой синицы//Охрана природы 7: 41-45. Рус. орнитол. журн. 2002 Экспресс-выпуск № 194 П
характер оседлости наших среднерусских птиц, наиболее ценных для борьбы с вредными насекомыми, изучен совершенно недостаточно.
В этой связи существенный интерес представляют результаты изучения оседлости большой синицы Parus major посредством кольцевания, проведённого в 1945-1946 гг. в Мордовском заповеднике, расположенном на южной окраине европейской тайги (северная часть Темниковского района) и непосредственно примыкающего к зоне посадок полезащитных полос.
При изучении оседлости птиц совершенно необходимо разграничивать оседлость вида и оседлость отдельных местных популяций. Известно достаточно большое число фактов, что один и тот же вид неодинаково ведёт себя в этом отношении в различных частях области своего распространения. Наиболее часты случаи, когда в центральный частях ареала птица, как вид, держится круглый год, а например, в северной или южной частях достаточно регулярно совершает сезонные миграции. Ряд таких примеров был отмечен ещё В.В.Станчинским (1927).
Непосредственные наблюдения дают возможность отметить эти миграции лишь в тех районах, откуда птицы эмигрируют или куда они иммигрируют. В центральной же части области распространения такие перемещения птиц обычно заметить трудно. По этой причине мы очень мало знаем о характере оседлости наших среднерусских птиц, и, в силу этих же обстоятельств, детальное изучение сезонного поведения наших оседлых птиц посредством кольцевания представляет значительный интерес.
Методика нашей работы была очень проста и легко доступна любому кружку юннатов. Осенью, зимой и весной синиц отлавливали лучком на кормушке-ловушке и отчасти западнёй, а весной, в гнездовой период, синиц вместе с птенцами-подлётками ловили ночью в специальных домиках, развешенных в заповеднике для привлечения полезных птиц.
Всех пойманных синиц кольцевали и вели подробные записи как самого кольцевания, так и всех повторных поимок окольцованных птиц. Всё это делалось в районе управления заповедника — в посёлке Пушта (южная окраина заповедника)^ и отчасти на Вальзенском кордоне, расположенном в 1 км от пос. Пушта . Всего с 13 января 1945 по 6 декабря 1946 с помощью лаборантов* были окольцованы 82 большие синицы. Поймано же всего за это время 197 птиц, но в 115 случаях повторно попадались уже окольцованные птицы. В 1945 г. были окольцованы 39 птиц и в 64 случаях те же птицы были пойманы повторно. В 1946 г. без колец были пойманы 43 синицы и с кольцами — 51. При этом в 1946 г. отмечены 29 случаев поимки синиц, окольцованных в 1945 г. Повторно ловились далеко не все окольцованные нами синицы. Из 82 птиц, окольцованных за два года, 37 (45%) больше не попадались ни разу. Повторно ловились 45 синиц (55%), за два года они повторно попадались 115 раз. При этом большая их часть, а именно 23 птицы, были повторно пойманы лишь по одному разу, 8 синиц с кольцами были пойманы дважды, 5 синиц попадались по 3 раза и 9 синиц
* Летом 1946 г. была окольцована лишь одна большая синица, гнездившаяся в домике в 5 км к северу от пос. Пушта.
* В отлове принимали участие Л.Трушкова, О.Курдина, З.Пешехонова и Л.Надежкина.
ловились по многу раз. Рекорд в этом отношении принадлежит синичке с кольцом № 99728, окольцованной в декабре 1945, которая за два с небольшим месяца (до 11 февраля 1946) попадалась 12 раз! При этом 10 и 28 декабря 1945, а также 11 февраля 1946 она ловилась по два раза в день!
Для суждения о времени, на протяжении которого повторно ловятся окольцованные синицы, у нас ещё нет полных данных, т.к. срок наблюдений ещё очень мал. Всё же следует указать, что из числа окольцованных в 1945 г. 5 синиц были повторно пойманы через год или больше. Пока что наибольшим сроком, в течение которого окольцованная синица держалась в районе управления заповедника, были 17 месяцев и 6 дней: птица, окольцованная 14 июня 1945, была поймана в последний раз 20 ноября 1946.
Если рассматривать в сезонном разрезе частоту попадания новых, не окольцованных синиц и синиц с кольцами, бросается в глаза, что соотношение первых и вторых не остаётся постоянным в течение года. Двухлетние данные показывают, что зимой, с начала декабря по конец марта, явно преобладают уже окольцованные синицы. Так, из числа отловленных птиц в декабре на повторные поимки приходится 76% случаев, в январе — 70%, в феврале — 76.2% и в марте 72%. Цифры эти достаточно постоянны (70-76%). Это даёт основание заключить, что в условиях заповедника с начала декабря по конец марта синицы ведут весьма оседлый образ жизни вблизи посёлков.
В апреле картина меняется. Значительно чаще попадаются не окольцованные птицы — таких в этом месяце оказалось 6% против 48% птиц с кольцами. Создаётся впечатление, что в это время года проходит как бы волна перемещения синиц. Позднее большинство птиц откочёвывает от посёлков к местам гнездовий.
Вновь в значительном числе синицы появляются около посёлка с октября. В октябре и ноябре в отловах тоже преобладают не окольцованные птицы, причём соотношение птиц без колец и окольцованных довольно постоянно: в октябре первые составляют 68%, а вторые 32%, в ноябре — соответственно 67% и 33%. Конечно, новизна состава синиц осенью объясняется, в первую очередь, большим числом молодых синиц, выросших за текущее лето. Однако, можно думать, что хотя бы отчасти это связано и с перемещением синиц, перемещением, подобным отмеченному в апреле.
Таким образом, в Мордовском заповеднике большие синицы строго оседло придерживаются одного избранного участка в течение всей зимы, с начала декабря до конца марта. В апреле часть синиц откочёвывает, а на их место приходят другие особи. Летом синицы рассредоточиваются и держатся в местах гнездовья. Снова они собираются к посёлку к октябрю, но в течение октября и ноября ведут более или менее подвижной образ жизни (перемещаются по территории), и только с декабря большая часть синиц начинает вести строго оседлый образ жизни.
Для суждения о масштабах кочёвок синиц мы имеем пока мало фактов. Факты эти таковы.
1) Синица, пойманная и окольцованная 21 февраля 1945 около управления заповедника, 14 июня 1945 была найдена гнездящейся в домике для птиц на Вальзенском кордоне — за 1 км от того места, где она была окольцована зимой.
2) Большая синица № 99717, окольцованная подлётком 14 июня 1945 на Вальзенском кордоне, в декабре 1945 трижды ловилась в посёлке Пушта (расстояние 1 км), здесь же она и загнездилась (21 июля) летом 1946 и здесь была снова поймана 14 ноября 1946.
Эти данные говорят об очень ограниченных кочёвках синиц. Однако, у нас ещё нет уверенности, что более широких кочёвок, действительно, не бывает.
Второй вопрос, который мы хотим здесь затронуть, это вопрос о числе синиц, постоянно державшихся в заповеднике в зимнее время близ посёлка Пушта. Мы располагаем следующими данными.
1) В январе, феврале и марте 1945 синицы были пойманы 21 раз. Окольцованы были 12, из них 7 птиц ловились повторно 9 раз.
2) На 97 случаев поимки синиц с декабря 1945 по конец марта 1946 было 19 птиц без колец, шесть окольцованных ранее декабря 1945, и 78 раз попадались 17 синиц из числа девятнадцати, окольцованных этой зимой.
Эти цифры, как нам кажется, позволяют заключить, что зимой в районе посёлка Пушта постоянно держатся лишь 2.5-3 десятка синиц.
Рассмотрим вкратце прослеженную нами судьбу потомства одной из больших синиц (№ 99710), окольцованной 21 февраля 1945 близ управления заповедника (пос. Пушта) и найденной 14 июня 1945 с выводком из 11 молодых в птичьем домике за 1 км, на Вальзенском кордоне. Из этих 11 молодых синиц, окольцованных 4 июня 1945, в декабре 1945 и январе 1946 близ Пушты ловились пять (9 случаев попадания). Остальные шесть (55%), видимо, уже к осени погибли. Позднее, в апреле, июне и ноябре 1946, в районе посёлка попадались только две из этих птиц (№ 99714 и № 99717).
Это даёт основание думать, что за 16 месяцев из 11 молодых синиц сохранились лишь две птицы (18%).
Одна из них (№ 99717) 21 июля 1946 была найдена с выводком из 8 подлётков в птичьем домике в посёлке Пушта. В тот же день (21 июля) весь выводок был окольцован. Вскоре птенцы вылетели, но при осмотре домика 29 июля в нём было найдено одно колечко, очевидно, плохо надетое птице и потерянное ею. Таким образом, остались 7 окольцованных внуков упоминавшейся ранее синицы с кольцом № 99710. Из этих семи молодых синиц до 7 декабря 1946 были пойманы только две: № 84267 — 26 октября и № 84271 — 4 декабря (28%). Остальные пять исчезли.
Наблюдения за этими выводками позволяют говорить об оседлости не только отдельных особей, но и популяции больших синиц в целом. Кроме того, они указывают на очень большой отход молодых синиц (из выводка в 11 штук ко времени гнездового периода уцелели лишь две птички).
Прочная оседлость больших синиц и частые попадания уже окольцованных птиц позволяют заключить, что популяция больших синиц в Мордовском заповеднике обновляется в больших масштабах и весьма интенсивно. В этом убеждают нас, кроме уже приведённых, следующие факты: из синиц, окольцованных в конце зимы 1944/45, следующей зимой (1945/46) попадались лишь 18% птиц, а к началу зимы 1946/1947 — всего лишь 5%.
Итак, в Мордовском заповеднике большие синицы с начала декабря по конец марта ведут строго оседлый образ жизни, придерживаясь посёлков.
Около посёлка управления заповедника зимой 1944/45, как и зимой 1945/46, держались 2.5-3 десятка больших синиц. В апреле отмечено заметное обновление состава особей, за счёт откочёвки птиц к местам гнездования. По единичным наблюдениям, масштабы этих кочёвок очень невелики (несколько километров). Неустойчивый состав синиц отмечен также в октябре и ноябре.
Установлена оседлость трёх генераций синиц, живших два года на пространстве немногим более одного квадратного километра.
Отмечен большой отход молодых синиц, достигающий 55-72% через полгода после вылета их из гнезда и 82% через год.
Такой же большой отход и интенсивное обновление состава (82-95% за год) характерны и для всей популяции больших синиц заповедника.
Литература
Станчинский В.В. 1927. Птицы Смоленской губернии. Смоленск: 1-217.
Ю ОЗ
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2002, Экспресс-выпуск 194: 759-761
К уточнению статуса лутка Mergus albellus на севере Нижнего Поволжья
Е.В.Завьялов1^ Н.Н.Якушев1^ В.Г.Табачишин2), Ю.Ю.Лобачев^
Биологический факультет, Саратовский государственный университет, ул. Астраханская, д. 83, Саратов, 410026, Россия 2) Саратовский филиал Института проблем экологии и эволюции им. А.Н.Северцова, ул. Рабочая, д. 24. Саратов, 410026, Россия
Поступила в редакцию 4 сентября 2002
Луток Mergus albellus относится к той специфичной и довольно представительной группе видов с обширным ареалом, которые могут образовывать изолированные гнездовые поселения, значительно удалённые от основных репродуктивных районов. На дизъюнктивный характер ареала лутка, в частности, указывает существование его гнездовых популяций южнее лесной зоны на Сарпинских озёрах (Иванов 1976), в низовьях Днепра и в долине Урала у 50-й параллели (Степанян 1990). Высказывались предположения о гнездовании лутка на севере Кустанайской обл., а также к северу от Петропавловска и Булаево по долине Иртыша в Казахстане (Долгушин 1960). Летние встречи лутков на многочисленных степных водоёмах юга России трактуются неоднозначно, их относят как к линным, так и гнездящимся птицам. Не является исключением и север Нижнего Поволжья, где к на-
