CC BY
0УДК 94(47)
DOI: 10.24412/2070-9773-2024-6-118-123
Дата поступления (Submitted) 11.06.2024
Дата принятия к печати (Accepted) 18.06.2024
Об организации сыскной полиции в Русском Туркестане
ВЯЧЕСЛАВ ПЕТРОВИЧ ЛИТВИНОВ
кандидат исторических наук, независимый исследователь. 399740, Россия, Липецкая обл., г. Елец, ул. С. Разина, 21-а SPIN-код: 9120-1652, AuthorID: 1055060 e-mail: litwinov. slav@yandex. ru
Аннотация. Статья посвящена вопросу об организации сыскной уголовной полиции в дореволюционных российских областях Средней Азии (Русском Туркестане). Автор отмечает, что история русского сыска имеет глубокую историю, которая, однако, не привела к его стабильной институ-циализации. Между тем, рост преступности во второй половине XIX в. побудил правительство организовать сыскные отделения в Санкт-Петербурге, Москве и других крупных городах страны. В Русском Туркестане их не было, и функции уголовного сыска исполняла полиции военного министерства. Только в 1908 г. в царской России был учрежден институт уголовного сыска и организованы его отделения по всей стране. В 1911 г. он был распространен и на области Туркестанского края. Его структуры в нем имели разные разряды. По мнению автора, это обстоятельство способствовало усилению борьбы с преступностью и раскрываемости уголовных дел в регионе.
Ключевые слова: Россия, Туркестанский край, уголовный сыск, сыскные отделения, разряды, Государственная дума, Государственный совет
About the organization of the detective police in Russian Turkestan
VYACHESLAV PETROVICH LITVINOV
candidate of historical sciences Stepana Razina St, Yelets, Lipetsk Region, Russia, 399740 spin-ma: 9120-1652, AuthorID: 1055060 e-mail: litvi-nov. slav@yandex. ru)
Abstract. The article is devoted to the issue of organizing the detective criminal police in the pre-revolution-ary Russian regions of Central Asia (Russian Turkestan). The author notes that the history of Russian detective work has a deep history, which, however, did not lead to its stable institutionalization. Meanwhile, the increase in crime in the second half of the 19th century prompted the government to organize detective departments in St. Petersburg, Moscow and other large cities of the country. There were no such institutions in Russian Turkestan, and the functions of criminal investigation were performed by the police of the War Ministry. It was only in 1908 that the Institute of Criminal Investigation was established in Tsarist Russia and its branches were organized throughout the country. In 1911 it was extended to the regions of the Turkestan region. Its structures had different ranks. According to the author, this circumstance contributed to the strengthening of the fight against crime and the detection of criminal cases in the region.
Keywords: Russia, Turkestani edge, criminal investigation, detective branches, categories, the State Duma, the State Counsil
История уголовного сыска в царской России имеет достаточно глубокую историю. Авторитетный историк полиции Р.С. Мулукаев пишет: «В XV - начале XVI вв. возникает своего рода розыскная служба. Ее несли так называемые «особые обыщики», которые посылались из Москвы «в случае умножения в какой-либо местности разбоев и татей» [5. с.81]. Он указывает, что «в XVI в. в Москве и Московском уезде полицейские функции осуществлял
Земский приказ» [5. с. 83]. В конце XVI в. его объединили со Стрелецким приказом, и он тоже стал выполнять полицейские функции в Москве и уезде. Известный историк государства и права России И.А. Исаев пишет о том, что «в первой половине XVI в. был создан Разбойный приказ, который к началу XVII в. преобразовался в Разбойный сыскной приказ, а к концу XVII в. - просто Приказ сыскных дел (Сыскной приказ)» [1. с. 161]. Это действительно так. В ноябре 1683 г.
цари-соправители Иоанн и Петр Романовы переименовали Разбойный приказ в Сыскной» [6. с. 567]. Ровно через 17 лет царь Петр I упразднил его и приказал передать его дела в приказы, ведающие расправой [7. с. 175]. Императрица Анна Иоанновна продолжила его дело. В марте 1730 г. она учредила Судный и Сыскной приказы [9. с. 258-259]. Не отставала от нее и царствующая дочь Петра I. В начале мая 1746 г. царица Елизавета Петровна образовала при С-Петербургской полиции «экспедицию» по делам воров и разбойников 10. с. 545-546].
Император Петр III начал облегчать положение сыщиков, перекладывая борьбу с преступностью на местное начальство. За время своего короткого правления он издал ряд указов по этому поводу разбойников [11. с. 1023-1024; 12. с. 1042-1043]. Царица Екатерина II, сместившая своего незадачливого мужа, вместе с тем, продолжила его политику на данном направлении. В октябре 1762 г. Сенат издал указ о поручении сыска воров и разбойников, вместо сыщиков, губернаторам и воеводам [13. с. 73-74]. 15 декабря 1763 года Екатерина II издала манифест о ликвидации Сыскного (Розыскного) приказа. В нем отмечалось: «Розыскному приказу в Москве не быть, а ведать оного дела в особо учрежденной при Московской губернской канцелярии Экспедиции» [14. (п.20) с. 446]. В последующем проблема сыска в значительной мере потускнела на правовом фоне в царской России, слившись с общей полицейской тематикой. К тому же уровень уголовной преступности в стране был ниже, нежели в странах буржуазной Европы. В Москве в первой половине XIX в. одно преступление приходилось на 84 жителей, а в сельской местности - на 1198 человек [21. с. 307]. Положение изменилось в пореформенный период. Отмена крепостного права в 1861 г. вызвала приток миллионов обездоленных крестьян на заработки в города - центры развивающегося российского капитализма. Преступность стала угрожающе нарастать.
В 1866 г. при Санкт-Петербургском полицейском управлении было учреждено сыскное отделение во главе со знаменитым И.Д. Путилиным, которого называли «Русский Лекок». Исследователь В.А. Кудин пишет о том, что сначала ее штат составляли 31 чел., но в 1887 г. их было уже 102 чел. [3. с. 6]. Позже такие же отделения были образованы в крупных городах - Москве, Киеве, Риге, Одессе, Тифлисе, Баку и Ростове-на-Дону. Но отдельных законодательных установлений о них не было - они входили в штаты общей городской полиции, включая Санкт-Петербург [8. с. 214].
В начале ХХ в. преступность в Российской империи нарастала, и законодатель стал чаще обращаться к сыскной проблематике отдельно. Так, например, в начале февраля 1904 г. царь Николай II утвердил постановление Государствен-
ного совета об усилении штата именно сыскной полиции города Санкт-Петербурга [15. с. 112]. Однако единого полицейского центра по борьбе с преступностью в стране не было.
Только 6 июля 1908 г. был издан известный закон об учреждении сыскной части в Российской империи, который правовым образом консолидировал деятельность борцов с ней. Он указывал: «I. В составе Полицейских управлений Империи образовать Сыскные отделения четырех разрядов для производства розыска по делам общеуголовного характера как в городах, так и в уездах» [16. с. 448]. В пункте II закон устанавливал, что сыскные отделения 1-го разряда должны были быть, кроме С-Петербурга и Москвы, в Киеве, Харькове и Тифлисе. Сыскные отделения 2-го разряда - в 14 крупных городах, в том числе в Казани, Нижнем Новгороде, Самаре, Саратове, Туле и др. Больше всего городов было в 3-м разряде - например, в Курске, Орле, Оренбурге, Рязани и проч. А в 4-м разряде упоминались 19 городов, в том числе, Владимир, Красноярск, Новгород, Семипалатинск и иные.
9 августа 1910 г. министр внутренних дел П.А. Столыпин подписал «Инструкцию» чинам сыскных отделений, которая стала руководством в их последующей работе [4. с. 186-189]. Она устанавливала структуру и принципы организации сыскных отделений. Документ отмечал основные направления их деятельности: тяжкие преступления (убийства, разбои, грабежи и т.п.); кражи и воровство; мошенничество (в том числе, фальшивомонетничество, контрабанду, торговлю женщинами и проч.), дела по которым вели специальные «столы» сыскных отделений [22. с. 276-279]. Вместе с тем, предусматривалось создание передвижных групп сыщиков для дежурства в местах скопления людей, а также несения патрульной службы в ночное время. Устанавливались принципы наружного и внутреннего наблюдения, формирования негласных (секретных) сотрудников («сексотов») из числа людей разных социальных и профессиональных категорий, применения методов антропометрии и дактилоскопии, а равно иных полезных новаций. Считаем нужным добавить, что столыпинская «Инструкция» чинам сыскных отделений от 9 августа 1910 г. регламентировала деятельность уголовного сыска и его отношения с общей полицией [2. с. 77-78]. Безусловно, «Инструкция» не была верхом совершенства, и знающие специалисты А.С. Смыкалин и Э.Ф. Шамсумова отчасти справедливо критикуют ее недостатки [20. с. 288-289].
Вышеприведенное, безусловно, представляет интерес для истории отечественного сыска, однако мы считаем необходимым обратиться к изучению конкретных обстоятельств, связанных с темой данного исследования. 29 декабря 1907 г. Министерство внутренних дел подготовило законопроект: «Об организации сыскной
части», который был направлен в Государственный совет [18. л. 2-16]. В этом весьма пространном документе МВД обосновывало необходимость учреждения указанного органа, однако нигде не упоминало о Туркестанском крае, поскольку он не находился в его ведении. Между тем, 10 января 1908 г. министр внутренних дел и одновременно председатель Совета министров П.А. Столыпин направил копию законопроекта военному министру А.Ф. Редигеру, а в сопроводительном письме интересовался: «не будет ли необходимым распространить изложенные в упомянутом представлении положения на местности, входящие в состав Туркестанского генерал-губернаторства» [18. л. 1]. Он сообщал, что МВД изначально планировало учредить сыскную часть во всей Российской империи, включая и области в Средней Азии, однако министерство финансов потребовало экономии средств и потому МВД «вынуждено было отказаться от некоторых предположений, в том числе и от учреждения сыскных отделений в Туркестанском крае» [18. л. 1 об.]. Столыпин просил военного министра высказать свое мнение по данному вопросу. Это заявление лукавого царедворца нуждается в разъяснении -Туркестанский край не находился в ведении МВД, а, значит, оно не должно было планировать учреждение своих органов на «чужой» территории. Это заинтересовало военного министра, и он поручил Азиатской части Главного штаба выяснить в МВД, каким образом оно намеревалось организовать сыскную часть в областях Туркестанского генерал-губернаторства. 17 января 1908 г. она направил соответствующий запрос в Департамент полиции МВД. 21 января 1908 г. тот писал в Главный штаб о том, что вначале МВД планировало организовать сыскное отделение 1-го разряда в Ташкенте, 2-го - в Коканде, 3-го - в Самарканде, Асхабаде, Верном и Новом Маргилане. Однако потом МВД учло, что в Асхабаде, Верном и Новом Маргилане население менее 35 тыс. чел. и отнесло сыскные отделения в них к 4-му разряду.
На основе ответа из Департамента полиции Главный штаб составил докладную записку: «По вопросу об организации сыскной части в областях Туркестанского генерал-губернаторства» [18. л. 18-20]. В ней излагалось отношение МВД к проблеме и отмечалось, что сыскное дело в этом регионе поставлено слабо, в связи с чем военные губернаторы и начальник Закаспийской области сообщают о росте преступности. Главный штаб считал необходимым открывать сыскные отделения в крае: от 1-го до 4-го разряда. Он рекомендовал военному министру направить копию представления МВД в Государственный совет туркестанскому генерал-губернатору с тем, чтобы он высказал свое мнение по этому поводу. А.Ф. Редигер одобрил это предложение.
Туркестанский генерал-губернатор прислал ответ 27 мая 1908 г. Он отмечал, что, при обсуж-
дении представления МВД на заседании функционирующего при нем Совета не было полного единодушия, а некоторые его члены даже выступили против учреждения в крае сыскных отделений. Вместе с тем, генерал-губернатор отмечал, что большинством голосов на Совете было принято положительное решение об их образовании в крае: в Ташкенте - 1-го разряда, в Коканде -2-го, в Самарканде, Асхабаде и Верном - 4-го. Любопытно, что он не упоминал о Новом Марги-лане - областном центре Ферганской области. Как мы полагаем, это объяснялось малочисленностью населения города. Гродеков указывал, что Совет туркестанского генерал-губернатора постановил подчинить все сыскные отделения «Главному начальнику края», а в областях - военным губернаторам.
Пока в Туркестанском крае обсуждали вопрос об учреждении сыскных отделений, российский парламент рассматривал законопроект МВД, о котором мы упоминали выше, и 23 июня 1908 г. принял его большинством голосов. 6 июля 1908 г. его постановление было утверждено царем [4. с. 185-186; 16. с. 448-449]. Принятие этого закона оставляло Туркестанский край «сиротой» на общегосударственном пространстве уголовного сыска. Поэтому правительство требовало от военного министерства скорейшего устранения этого пробела.
29 июля 1908 г. Азиатская часть Главного штаба подготовила докладную записку: «Об организации сыскной части в Туркестане» [18. л. 59-63 об.]. В ней излагалась суть дела, мнения «сторон» и рекомендация военному министру добиваться учреждения сыскных отделений в российских областях Средней Азии, однако оставить руководство ими за собой, а не за туркестанским генерал-губернатором. Военный министр одобрил предложения Главного штаба и тот уведомил об этом туркестанского генерал-губернатора. 18 сентября 1908 г. новый «Главный начальник» края П.И. Мищенко направил рапорт в Главный штаб, в котором соглашался со всеми решениями военного министерства по организации сыскной части в Туркестанском генерал-губернаторстве.
Вместе с тем, такая идея нравилось не всем. Предшественник Мищенко генерал Гродеков считал, что сыскные отделения должны подчиняться не военному министру, а туркестанскому генерал-губернатору. Сам туркестанский генерал-губернатор Мищенко предлагал передать их в ведение МВД, которое имеет большой опыт сыскного дела по всей России и сможет профессионально обеспечить искоренение преступности в Средней Азии. В военном министерстве были озадачены «предательской» позицией туркестанского генерал-губернатора, подозревая его в сговоре с министром внутренних дел и всесильным «премьером» П.А. Столыпиным. Однако, после того, как тот вскоре отстранил
Мищенко от должности за самовольное расселение русских сектантов в крае, подозрения сразу же отпали. Кстати, фактически одновременно с поста военного министра был уволен и А.Ф. Редигер. Но он успел отдать распоряжение Азиатской части Главного штаба вступить в переписку с «заинтересованными» ведомствами относительно права военного министерства руководить сыскными отделениями в Туркестанском крае.
Важно отметить, что по всем серьезным делам, связанных с денежными расходами, все ведомства неизменно обращались в министерство финансов, от мнения которого зависел успех любого такого предприятия. Поэтому 24 ноября 1908 года Азиатская часть Главного штаба писала в министерство финансов о том, что в Туркестанском крае наблюдается «большой наплыв людей из внутренних губерний России и Кавказа, преследующих разного рода цели» [19. л. 1]. По этой причине Совет туркестанского генерал-губернатора признал необходимым учредить в ряде городов Туркестанского сыскные отделения: в Ташкенте - 1-го разряда, в Коканде - 2-го, в Самарканде, Асхабаде и Верном - 4-го. И решил ходатайствовать о выделении на организацию сыскной части в уездах Туркестанского края 13.900 руб. [19. л. 2-2 об.]. Азиатская часть указывала, что в Туркестанском крае сыскная часть нужна с тем, чтобы также работать среди «туземцев», несмотря на то, что они подсудны «по большей части уголовных правонарушений своему собственному суду» [19. л. 2 об.]. Но многие «туземные» преступники сбегают от своего суда и их надо ловить государственным органам, так как сами народные суды коренного населения - казиев и биев не могут это сделать. Главный штаб запрашивал на содержание сыскных отделений в Туркестанском крае 66.080 руб. [19. л. 4 об.].
В январе 1909 г. министр финансов В.Н. Коковцов писал военному министру А.Ф. Редиге-ру о том, что он не против учреждения сыскных отделений в Средней Азии, однако советует подумать над сокращением расходов на это мероприятие. Получив отзыв из Министерства финансов, Азиатская часть Главного штаба 2 марта 1909 г. составила докладную записку: «По вопросу о том, какому министерству должны быть подведомственны проектируемые к учреждению в Туркестане сыскные отделения» [19. л. 80-81]. В ней делался вывод о том, что сыскные отделения в крае должны подчинять только военному министру во избежание «двойственности», при которой «общая» полиция подчинялась бы военному ведомству, а сыскная - МВД. Подчеркивая это обстоятельство, Главный штаб и в последующем в официальной переписке с различными ведомствами продолжал отстаивать подчинение сыскных отделений в Туркестанском крае военному ведомству. В результате,
он подготовил представление «Об организации сыскной части в Туркестанском крае» [19. л. 9096 об.]. 31 марта 1910 г. временно исполняющий должность военного министра, генерал А.А. Поливанов направил документ в правительство. В нем излагалась суть проблемы, а в заключение указывалось: организовать сыскные отделения в Туркестанском крае для усиления раскрываемости преступлений; образовать их по разрядам, сообразно численности населения городов; возложить на начальников сыскных отделений обязанности по борьбе с уголовной преступностью; подчинить их туркестанскому генерал-губернатору, а на местах - военным губернаторам и начальнику Закаспийской области.
Совет министров мог решить этот вопрос, однако 7 мая 1910 г. его председатель и министр внутренних дел П.А. Столыпин сообщал военному министру о том, что на заседании от 3 мая правительство постановило передать вопрос об организации и подчиненности сыскных отделений в Туркестанском крае на законодательное разрешение. Это означало его направление на рассмотрение российского парламента - Государственного совета и Государственной Думы. В архивном деле есть «Общий журнал Совета министров № 8 от 3 мая 1910 года» [19. л. 104-131 об.]. На заседании председательствовал министр финансов В.Н. Коковцов. Судя по содержанию «журнала», между присутствовавшими была борьба мнений, однако чувствовалось влияние Столыпина на ее итоги.
31 мая 1910 г. Азиатский отдел Главного штаба составил представление в Государственную Думу: «Об организации сыскной части в областях: Сырдарьинской, Самаркандской, Ферганской, Семиреченской и Закаспийской» [19. л. 134137 об.]. Содержание документа было обычным: суть дела и выводы, главный из которых состоял в том, что сыскные отделения надо подчинить туркестанскому генерал-губернатору. Предложения военного министерства сводились к следующему. Сыскное отделение 1-го разряда предполагалось учредить в Ташкенте, в Коканде - 2-го, отделений 3-го разряда в Туркестанском крае не планировалось учреждать, тем не менее, данные по нему тоже приводились, соотносительно с соответствующими показателями закона от 6 июля 1908 г. Более всего предполагалось открыть в Туркестанском крае сыскных отделений по 4-му разряду - в Самарканде, Асхабаде и Верном. Представление военного министерства обсуждалось в законодательных органах в течение года. Естественно, что его, прежде всего, рассматривали и в Государственном совете. В это время, 9 августа 1910 г. министр внутренних дел П.А. Столыпин подписал вышеупомянутую «Инструкцию» чинам сыскных отделений, которая стала руководством в их последующей деятельности. Естественно, что она использовалась и сыскными отделениями Туркестанского края.
Доклад по законопроекту военного министерства в Государственной Думе делали депутаты Г. Люц и И.И. Дмитриев. Они приходили к выводу о том, что руководство работой сыскных отделений в Туркестанском крае следует поручить туркестанским полицейским властям во главе с генерал-губернатором и руководителями областей региона. Общее собрание депутатов Государственной Думы III созыва приняло законопроект большинством голосов. 3 июня 1911 г. постановление парламента по данному вопросу утвердил император Николай II [17. с.520]. Закон учреждал сыскные отделения во всех 5 областях Туркестанского края, однако 1-й разряд не присваивался никакой, 2-й - г. Ташкенту, 3-й - г. Ко-канду, а 4-й - гг. Верному, Самарканду и Асхабаду. На сотрудников сыскных отделений возлагались «все обязанности... по исследованию преступных деяний». Начальники сыскных отделений назначались, увольнялись, перемещались с должностей и т.п., по соглашению военных губернаторов и начальника Закаспийской области с прокурорами окружных судов. Закон отмечал, что «лица прокурорского надзора имеют право давать непосредственные поручения чинам.сыскных отделений в отношении производства розыскных действий». Высшую власть над сыскными отделениями вверяли туркестанскому генерал-губернатору. Именно он должен был разделить между областями 13.900 руб. в год из средств Государственного казначейства, выделенных на открытие и содержание отделений [17. с.520].
Учреждение сыскных отделений в Туркестанском крае улучшило расследование уголовных преступлений в регионе. К их деятельности ча-
Литература и источники
сто подключались чины «общей» полиции, прокуратуры при окружных (областных) судах, военно-медицинские структуры, представители «туземной» полиции, органов местного самоуправления и др.
Таким образом, можно констатировать, что история русского сыска была продолжительной во времени. Однако его частичная институциа-лизация произошла лишь в последней трети XIX в., когда были учреждены сыскные отделения при С-Петербургской полиции, в Москве и других крупных городах страны. В Русском Туркестане проблемы уголовного сыска вначале решала «общая» полиция военного министерства. На этом поприще она добилась известных успехов. Только в 1908 г. был издан закон об учреждении официального института уголовного сыска - организации сыскных отделений в пределах всей Российской империи, которые делились на разряды, в зависимости от числа населения в ее субъектах. Соответственно, они появились и в областях объединенного с 1898 г. Туркестанского края. Сыскные отделения активно включились в работу краевой полиции, поскольку тоже подчинялись по закону военному министерству. Есть все основания полагать, что деятельность сыскных отделений в регионе способствовала усилению борьбы с преступностью и раскрываемости уголовных дел. Вместе с тем, в их работе было немало и недостатков, связанных со спецификой деятельности в «туземной» среде, недостаточностью финансирования, низким уровнем профессиональной подготовки сотрудников сыскных отделений и т.п., что требует дополнительного исследования.
1.Исаев И.А. История государства и права. М.: 2002. 768 с.
2. Конев А.Н. и др. 2020. История российской полиции. Научный справочник-календарь памятных дат: Монография / Под общ. ред. В.Л. Кубышко. 2-е изд. М.: Академия управления МВД России, Т. 1. 316 с.
3.Кудин В.А. 2011. От полиции Российской империи к полиции Российской Федерации // Вестник Санкт-Петербургского университета мВд России. №2. С. 4-11
4. Лобанов А.В., Широков Г.Г. 2015. История полиции России: Учебное пособие. СПб.: Северо-Западный институт повышения квалификации ФСКН России, 197 с.
5. Мулукаев Р.С. 2004. В борьбе с профессиональной преступностью (из опыта российской полиции) // Государство и право. № 9. С. 81-88.
6. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ-!). Т. 2. СПб., 1830. № 1052.
7. ПСЗРИ-Г Т. 4. СПб., 1830. № 1874.
8. ПСЗРИ-!. Т. 7. СПб., 1889. № 4428.
9. ПСЗРИЧ. Т. 8. СПб., 1830. № 5521.
10. ПСЗРИ-Г Т. 12. СПб., 1830. № 9284.
11. ПСЗРИ-Г Т. 15. СПб., 1830. № 15552.
12. ПСЗРИ-1. Т. 15. СПб., 1830. № 15573.
13. ПСЗРИ-Г Т. 16. СПб., 1830. № 11672.
14. ПСЗРИ-Г Т. 16. СПб., 1830. № 11989 (п.20).
15. ПСЗРИ-Г Т. 24. Отд. 1. СПб., 1907. № 23974.
16. ПСЗРИ-Г Т. 28. Отд. 1. СПб., 1911. № 30672.
17. ПСЗРИ-Ш. Т. 31. Отд. 1. СПб., 1914. № 35443.
18. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 400. Оп. 1. Д. 3645.
19. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 565. Оп. 1. Д. 764.
20. Смыкалин А.С., Шамсумова Э.Ф. Особенности взаимоотношений политической и уголовной полиции императорской России в конце XIX - начале XX в. // Российская полиция: Три века служения Отечеству: Сборник статей Юбилейной Международной научной конференции. Ч. 1 / Под ред. В.Л. Кубышко. 21 декабря 2018 г. М.: Академия управления МВД России, 2019. С. 284-294.
21. Яковлев К.Л. 2019. Некоторые вопросы организации и деятельности полиции Российской империи в первой половине XIX в. // Российская полиция: Три века служения Отечеству: Сборник статей Юбилейной Международной научной конференции. Ч. 1 / Под ред. В.Л. Кубышко. 21 декабря 2018 г. М.: Академия управления МВД России. С.306-310.
22. Юдин Е.Г. 2008. Правовое положение сыскной полиции Российской империи в начале ХХ в. // Вестник Владимирского юридического института. № 2 (7). С. 276-279.
References
I.Isaev I.A. 2002. Istorija gosudarstva i prava [History of the State and law]. Moscow, 2002. 768 p.
2. Konev A.N. i dr. 2020. Istorija rossijskoj policii [The history of the Russian police]. Nauchnyj spravochnik-kalendar' pamjatnyh dat [Scientific reference book-calendar of memorable dates]. 2nd ed. Moscow: Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia, vol. 1. 316 p.
3.Kudin V.A. 2011. Ot policii Rossijskoj imperii k policii Rossijskoj Federacii [From the police of the Russian Empire to the police of the Russian Federation]. Bulletin of the St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. No.2. 2011. Pp. 4-11.
4. Lobanov A.V., Shirokov G.G. Istorija policii Rossii [The history of the Russian police]. Uchebnoe posobie [A textbook]. St. Petersburg: North-Western Institute of Advanced Training of the Federal Drug Control Service of Russia, 2015. 197 p.
5. Mulukaev R.S. V bor'be s professional'noj prestupnost'ju (iz opyta rossijskoj policii) [In the fight against professional crime (from the experience of the Russian police)]. State and Law. No. 9. 2004. Pp. 81-88.
6. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii [The complete collection of laws of the Russian Empire] (PSZRI-I). V. 2. St. Petersburg, 1830. No. 1052.
7. PSZRI-I. T. 4. St. Petersburg, 1830. No. 1874.
8. PSZRI-I. T. 7. St. Petersburg, 1889. No. 4428.
9. PSZRI-I. T. 8. St. Petersburg, 1830. No. 5521.
10. PSZRI-I. T. 12. St. Petersburg, 1830. No. 9284.
II. PSZRI-I. T. 15. St. Petersburg, 1830. No. 15552.
12. PSZRI-1. T. 15. St. Petersburg, 1830. No. 15573.
13. PSZRI-I. T. 16. St. Petersburg, 1830. No. 11672.
14. PSZRI-I. T. 16. St. Petersburg, 1830. No. 11989 (p.20).
15. PSZRI-I. T. 24. Otd. 1. St. Petersburg, 1907. No. 23974.
16. PSZRI-I. T. 28. Otd. 1. St. Petersburg, 1911. No. 30672.
17. PSZRI-III. T. 31. Otd. 1. St. Petersburg, 1914. No. 35443.
18. Rossijskijgosudarstvennyjj voenno-istoricheskij arhiv [The Russian State Military Historical Archive] (RGVIA). F. 400. Op. 1. D. 3645.
19. Rossijskij gosudarstvennyj istoricheskij arhiv [The Russian State Historical Archive] (RGIA). F. 565. Op. 1. D. 764.
20. Smykalin A.S., Shamsumova Je.F. Osobennosti vzaimootnoshenij politicheskoj i ugolovnoj policii imperatorskoj Rossii v konce XIX -nachale XX v. [Features of the relationship between the political and criminal police of Imperial Russia at the end of the XIX - beginning of the XX century]. Rossijskaja policija: Tri veka sluzhenija Otechestvu: Sbornik statej Jubilejnoj Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii [Russian police: Three centuries of service to the Fatherland: Collection of articles of the Jubilee International Scientific Conference]. Part 1 / Edited by V.L. Kubyshko. December 21, 2018 Moscow: Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia Publ., 2019. Pp. 284-294.
21. Jakovlev K.L. Nekotorye voprosy organizacii i dejatel'nosti policii Rossijskoj imperii v pervoj polovine XIX v. [Some questions of the organization and activity of the police of the Russian Empire in the first half of the XIX century] Rossijskaja policija: Tri veka sluzhenija Otechestvu: Sbornik statej Jubilejnoj Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. [Russian police: Three centuries of service to the Fatherland: Collection of articles of the Jubilee International Scientific Conference]. Part 1 / Edited by V.L. Kubyshko. December 21, 2018 Moscow: Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia Publ., 2019. Pp. 306-310.
22. Judin E.G. Pravovoe polozhenie sysknoj policii Rossijskoj imperii v nachale XX v. [The legal situation of the detective police of the Russian Empire at the beginning of the XX century]. Bulletin of the Vladimir Law Institute, 2008. No. 2 (7). pp. 276-279.
© «Клио», 2024 © Литвинов В.П., 2024
