CC BY
107
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2009 РОССИЙСКАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ФИЛОЛОГИЯ Вып. 5
УДК 81'42
ОБ ОДНОЙ КОНСТАНТЕ ТЕКСТОВ СМИ: К ПОСТАНОВКЕ ВОПРОСА О РИТОРИЧЕСКОЙ МОДАЛЬНОСТИ
Ирина Васильевна Анненкова доцент кафедры стилистики русского языка факультета журналистики
Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова
119313, Москва, Ленинский проспект, д.95, кв. 142. anneirina@vandex.ru
Риторическую модальность можно определить как генеральную перлокутивную задачу, или идею, текстов медиадискурса. Она присуща абсолютно всем текстам языка СМИ, вне зависимости от жанровой принадлежности: жанр - это «непрофильный актив» в формировании риторической модальности медиатекста. Всему медиадискурсу присуща единая риторическая гипермодальность, которую можно сформулировать как формирование у адресата единственно возможной картины мира -медиакартины. Она всегда не-реальна, всегда дискретна, всегда - лишь комментарий к объективной картине мира.
Ключевые слова: риторическая модальность; риторическая гипермодальность; медиадискурс; медиатекст; жанр; перлокуция; медиакартина мира.
Хорошо известно синтаксическое понятие модальности, включающее в себя объективную и субъективную, или субъективно-оценочную, модальность. Объективная, и реальная, и ирреальная, модальность рассматривается как основная категория предикативности и таким образом ограничивается исключительно рамками грамматического описания.
Сегодня модальность понимается гораздо шире, чем просто синтаксическая или функционально-семантическая категория высказывания и текста. «Модальность - категория, включающая самые разные виды квалификации сообщаемого, в том числе наряду с субъективной (эмоциональной, положительной, отрицательной и др.) объективную (логическую, интеллектуальную и др.) оценку содержания текста. Текстовая модальность при этом проявляется по-разному: в одних текстах доминирует или является единственно возможной объективная оценочность (прежде всего в научных, деловых текстах), в других, напротив, превалирует личностная, индивидуальная оценочность (особенно в художественных, рекламных, политических текстах)» [Анисимова 2003: 30].
Но такое расширенное толкование модальности, на наш взгляд, не свободно от противоречий. Ни логическая, ни интеллектуальная оценки
не могут быть названы абсолютно объективными, свободными от субъективного начала. Достаточно заглянуть в Философский энциклопедический словарь и прочитать статьи «Интеллект» и «Логика». Позволим себе процитировать их с небольшими сокращениями.
«Интеллект (от лат. intellects - понимание, разум, ум, рассудок), способность мышления, рационального познания, в отличие от таких, например, душевных способностей, как чувство, воля, интуиция, воображение и т.п. Термин Интеллект представляет собой латинский перевод древнегреческого понятия нус (ум) и по своему смыслу тождествен ему. В схоластике он употребляется для обозначения высшей познавательной способности (сверхчувственного постижения духовных сущностей) в противоположность разуму (ratio) как низшей познавательной способности (к элементарной абстракции). В обратном значении (выделено нами - И.А.) эти термины употреблены у Канта. Интеллект (нем. Verstand - рассудок) как способность образования понятий, а разум (Vernunft) как способность образования метафизических идей. Это словоупотребление получило распространение в последующей немецкой философии и окончательно закрепилось у Гегеля в его концепции рассудка (Интеллекта) и разума.
© Анненкова И.В., 2009
39
В психологии под Интеллектом понимается относительно устойчивая структура умственных способностей индивида, многочисленные исследования которой, однако, не дали пока однозначных результатов (разными авторами выделяется от одного-двух до 120 «факторов Интеллекта»). В ряде концепций Интеллект отождествляют со стилем и стратегиями решения проблем и т.п. (выделено нами. - И.А.) [Философский... 1980: 215-216].
«Логика (греч., от - построенный на рассуждении; от - слово, понятие, рассуждение, разум) формальная, наука об общезначимых формах и средствах мысли, необходимых для рационального познания в любой области знания. К общезначимым формам мысли относятся понятия, суждения, умозаключения, а к общезначимым средствам мысли - определения, правила (принципы) образования понятий, суждений и умозаключений, правила перехода от одних суждений или умозаключений к другим как следствиям из первых (правила рассуждений), законы мысли, оправдывающие такие правила, правила связи законов мысли и умозаключений в системы, способы формализации таких систем и т. п. Представляя общие основания для корректности мысли <...>, Логика является наукой о мышлении -и как метод анализа дедуктивных и индуктивных процессов мышления - как метод (норма) мышления, постигающего истину <...> различают классические, интуционистские, конструктивные, модальные, многозначные, релевантные, паранепротиворечивые и другие теории логического вывода» [Философский. 1989: 315].
Уже то, что Интеллект по-разному понимается в различных научно-философских школах, и то, что логических школ не одна и не две, позволяет нам утверждать относительную объективность логических и интеллектуальных оценок содержания текста. А отождествление интеллекта со стилем и стратегиями решения проблем эту объективность сводит практически к нулю.
В связи со всем вышеизложенным можно считать, что на прагматическом, а точнее, на риторическом уровне об объективной модальности речь не идёт. Изначальная установка в средствах массовой информации на убеждение и влияние (то есть на перлокуцию) исключает (!) какую-либо так называемую объективную модальность. Ещё раз подчеркнём, что мы имеем в виду не грамматико-синтаксическую, а риторикопрагматическую модальность. Интенция убеждения, воздействия или манипулирования, заложенная в текстах СМИ, предполагает в них наличие субъективной модальности. И обусловлена она смысловым обоснованием стратегии убеждения (влияния, воздействия, манипуляции), ко-
торое мы и называем риторической модальностью. Все вышеперечисленные перлокутивные стратегии в медиадискурсе не являются самоцелью, а оказываются порождением риторической модальности, т.е. синтеза онтологических, аксиологических и герменевтических (интерпретационных!) компонентов речевой деятельности журналиста. Риторическую модальность текстов СМИ можно сравнить с поэтической модальностью художественного текста, которая не тождественна смыслу произведения, а представляет собою некий смысловой вектор. «Содержание произведения - это процесс, а его конечный художественный смысл единственный, несмотря на все оттенки, - модальность, определяющая направление этого процесса, выражаясь образно -маяк, указывающий путь пускающемуся в трудное плавание читателю или исследователю» [Бу-харкин 2001: 109]. Полифоничным этот смысл быть не может, иначе «он окажется противоречащим содержанию, линейной последовательности единиц текста. Ведь текст распространяется только в одном направлении, а не в разных» [Бу-харкин 2001: 110] .
Тем более это относится к медиатекстам, т.к. они, по классификации А.А.Волкова (а он идёт вслед за традиционной аристотелевской риторикой), являются текстами прозаического типа. «Всякая прозаическая речь пишется с какой-либо целью: сообщить что-либо (информационные жанры СМИ - И.А.), доказать какие-нибудь положения (аналитические жанры СМИ - И.А.), побудить к действиям (реклама и PR - И.А), поставить проблему или вопрос, научить знаниям или навыкам» [Волков 2007: 213]. Текст в прозаической речи не является самоцелью, эстетической самозадачей. Он порождение целевой коммуникативной установки адресанта. «Прозаический автор (то есть ритор - И.А.) пишет или говорит для определённой аудитории» [Волков 2007: 213]. То есть тексты СМИ - это ярко выраженные прозаические тексты, и их риторическая модальность определяет направление содержания этого текста-процесса (то есть дискурса), и является тем более единственной (по сравнению с текстом художественным), несмотря на все возможные оттенки и интерпретационные варианты. В медиатексте нет даже той многоли-кости, оттеночности, которые присущи художественному смыслу поэтических текстов. Таким образом, риторическая модальность медиатекста - это конечный смысл, заложенный в нём, смысл, ради которого этот текст порождается. А риторический смысл - это коммуникативно-целевая (или коммуникативно-интенциональная) компонента медиаречи. И этой компонентой чаще всего является убеж-
дение (возможна и какая-либо иная перлокуция), но в первую очередь именно убеждение.
Риторическая модальность медиатекстов может быть выражена как эксплицитно, так и имплицитно, поскольку риторический смысл существует не только вне текста (в интенции журна-листа-ритора), но и в самом тексте: как в его идейной сфере, так и в его формальной организации. Вне зависимости от интерпретации этого риторического содержания адресатом риторическая модальность медиатекста будет константна.
И здесь следует обратиться к той категории текста, которая в поэтике носит название образа автора (Виноградов), или имплицитного автора (Томашевский). Для публицистики было разработано понятие авторской позиции (Кайда). Но медиатекст - явление более широкое, чем текст публицистический. Публицистика - это сфера открытого воздействия, открытого убеждения. Как правило, публицистический текст строится ритором на базе собственных убеждений, и они не скрываются за маской, например, корпоративной политики. Воздействие посредством манипуляции, скорее, предпочтёт остаться без автора, а значит, и без позиции, чем позволит назвать себя манипуляцией. Специфика медиадискурса заключается как раз в том, что журналисты (и отдельные личности, и корпоративные медиасообщества) выступают в качестве посредников между самой действительностью и массовой аудиторией. Именно они с помощью своего мировоззрения и миропонимания формируют картину мира в сознании массовой аудитории. И картина эта не объективна и не целостна: она частична, фрагментарна, мозаична. Она - медиакартина, т.е. лишь отражение (и часто в кривом зеркале) объективной картины мира. Не все события (явления, относящиеся к миру) становятся фактами (то есть суждениями о мире) в средствах массовой информации. Переплавкой событий в факты занимаются как раз журналисты, то есть языковые личности, наделённые культурносоциальными полномочиями «фильтровать» события. И в этом смысле журналисты выступают именно как риторы, как ораторы, профессионалы риторической деятельности, то есть «искусства использования языка <...> для того, чтобы убеждать или оказывать влияние на других (выделено нами. - И.А.)» [Scott 1980: 246].
В формировании такой дискретной картины мира участвует весь медиадискурс. И в этом смысле можно говорить ещё и о риторической гипермодальности медиадискурса в целом. Но эта гипермодальность не есть механическая сумма риторических модальностей отдельно взятых медиатекстов. Она - над «схваткой», она как раз
и есть тот «маяк» медиадискурса, на который ориентированы его тексты. И маяк этот - соб-свенно медиакартина мира.
На наш взгляд, риторической модальностью обладают все (абсолютно все!) тексты медиадискурса: как аргументирующего, так и информирующего типа. Для информирующего типа речи, а следовательно, и для текстов информационных жанров, риторическая модальность будет проявляться уже на этапе выбора события, достойного быть «переплавленным» в факт. (Не является исключением и такой информационный жанр, как интервью: даже выбор личности интервьюируемого предопределён риторической модальностью важности, значительности или значимости данного «героя» для формирования определённой картины мира в сознании массовой аудитории, то есть у массового адресата). «Модальность de ге» здесь подчинена более широкой и одновременно более конкретной модальности -собственно риторической. Она (!) заставляет событие перейти в разряд факта и таким образом стать аргументом интерпретации объективного мира в рамках медиадискурса, то есть стать фрагментом медиакартины мира.
В аргументирующем типе речи, то есть в аналитических жанрах, доля которых сегодня значительно уменьшилась, риторическая модальность предопределяет выбор аргументационных приёмов, или тактик, которые позволяют достичь адресанту намеченного перлокутивного эффекта (естественные доказательства, доводы к этосу, доводы к пафосу, доводы к авторитету (к доверию и к недоверию), квазиаргументация, приёмы лингвистической демагогии, а^итеиШт comoediarum (не истинное, но правдоподобное изображение прошлого) и другие) [Михальская 1996, Панченко 2008, Хазагеров 2002].
Таким образом, жанровая принадлежность текстов медиадискурса не влияет на наличие или отсутствие риторической модальности. Жанр можно признать «непрофильным активом» в её порождении и формировании. Риторическая модальность оказывается объективной категорией перлокутивного дискурса СМИ, порождающей содержательные и структурные компоненты этого дискурса.
Список литературы
Анисимова Е.Е. Лингвистика текста и меж-культурная коммуникация (на материалах крео-лизованных текстов). М., 2003.
Бухаркин П.Е. Риторика и смысл: Очерки. СПб., 2001.
Волков А.А. Язык и мышление: Мировая загадка. М., 2007.
Михальская А.К. Русский Сократ: Лекции по сравнительно-исторической риторике. М., 1996.
Панченко А.М. Я эмигрировал в Древнюю Русь. Россия: история и культура. Работы разных лет. СПб., 2008.
Философский энциклопедический словарь. М., 1989.
Хазагеров Г.Г. Политическая риторика. М., 2002.
Lausberg H. Hangbuch der literaturischen Rhetorik.2. Aufl. - Munchen, 1973. Bd.1.
Scott A.F. Current Literary Terms: A Concise Dictionary of the Origin and Use. London, 1980.
ONE OF THE CONSTANTS OF MEDIA DISCOURSE TEXTS: ON THE PROBLEM OF RHETORICAL MODALITY
Irina V. Annenkova
Associate Professor of Russian Language Stylistics Department Faculty of Journalism Moscow State University
The rhetorical modality can be defined as a general perlocutive problem, or idea, of media discourse texts. It is inherent in all massmedia language texts, irrespective of their genre accessory: genre is a secondary asset in formation of rhetorical modality of mediatext. All the mediadiscourse has a single rhetorical hipermodality, that can be formulated as a formation of addressee’s only real picture of the world-media picture. It is always just a comment on the objective picture of the world.
Key words: rhetorical modality; rhetorical hipermodality; media discourse; mediatext, genre; perlocution; media picture of the world.
