CC BY
18
Е. А. Парина
ОБ ОДНОМ СРЕДНЕВАЛЛИЙСКОМ ПЕРЕВОДЕ VISIO SANCTIPAULI
В статье обсуждается один из трех средневаллийских переводов апокрифического «Видения апостола Павла». Несмотря на методологические сложности сопоставления валлийского текста с латинскими, значительно отличающимися друг от друга даже в рамках одной подгруппы рукописей, мы можем приписать некоторые расхождения между валлийским и латинскими текстами переводчику. Некоторые из них относятся к области стиля (любовь к парным формулам), некоторые приспосабливают текст к реалиям средневекового Уэльса.
Ключевые слова: перевод, валлийский язык, латинская литература Средневековья.
Апокрифический текст «Видения апостола Павла», посвященный изображению участи праведников и грешников после смерти, возник изначально в восточной части Римской империи в III—IV в. н.э. (Jirouskova 2006: 7-8) и получил широчайшее распространение как на Востоке (на греческом, коптском и сирийском языках), так и на Западе, где латинский текст был позднее переведен на множество народных языков. Имеется три независимых перевода на средневаллийский язык (Williams 1962), в данном докладе будет обсуждаться один из них1.
Популярность латинского текста и его изменчивость (классификации его вариантов посвящены работы Silverstein 1935, Dwyer 2004, Jirouskova 2006) делают чрезвычайно сложной задачу установления протототипа перевода. Ясно, что переводчик пользовался латинским списком, принадлежавшим по классификации Теодора Сильверстейна к редакции IV (см. Silver-stein 1935: 52-6), внутри этой самой популярной в Средневековье группы наибольшее количество схождений с валлийским переводом демонстрируют некоторые рукописи подгрупп C1 и C3 по классификации Ленки Йирушковой (Jirouskova 2006: 184-9) или D и B по классификации Мэри Дуайер (Dwyer
1 Речь идет о переводе, дошедшем до нас в рукописях Oxford Jesus College MS. 119 (LlA, The Book of the Anchorite of Llanddewi Brefi, 1346), NLW MS. Peniarth 3 (saec. XIII/XIV), NLW MS. Peniarth 14 (saec. XIV ), NLW MS. Peniarth 15 (saec. XIV/XV), NLW MS. Peniarth 27 (saec. XIV/XV).
2004: 92-5; 108-113). Валлийский текст не совпадает полностью ни с одним из дошедших до нас в латинских рукописях, и мы можем предположить две причины для такого рода расхождений. Во-первых, латинский текст, с которого делался перевод, мог отличаться от известных нам, во-вторых, изменения могли привнести переводчик или переписчик (все имеющиеся в нашем распоряжении валлийские версии являются списками, а не оригинальным переводом). У нас нет критериев, которые позволили бы нам с абсолютной надежностью определить природу каждого расхождения, однако анализ большого количества латинских источников позволяет сделать вывод о том, что некоторые отличия от латинских версий скорее всего объясняются творчеством именно переводчика. В докладе будет приведено несколько примеров таких уникальных для валлийского перевода особенностей.
Некоторые из добавлений носят стилистический характер. Так, валлийский переводчик явно считает признаком хорошего стиля употребление дублетов.
(1) Сцена 33b
Ac yna lleuein a oruc y pechaduryeit o'r poenev a dywedut: trugarhaa vrthym vihagel archangel. A thitheu wynnvydedic pawl ebostol eirolwch drossom ar duw. kanys ni a wdam y mae trwy ych gwedieu chwi y kynnhelir y nef a'r dayar2.
И тогда закричали грешники от мук и сказали: смилуйся над нами, Михаил Архангел! И ты, блаженный апостол Павел, моли за нас Бога, ибо мы знаем, что вашими молитвами поддерживаются небо и земля.
Et exclamaverunt peccatores, qui erant in penis, dicentes: Miserere nobis, Michael arcangele, et tu, Paule, dilectisime dei, intercede pro nobis a dominum! Scimus enim, quia probter vestras oraciones aduc stat terra! Ag (C3)
Парная формула 'небо и земля' представлена во всех валлийских вариантах, ни в одной латинской рукописи ее нет. Но любовь валлийского переводчика к дублетам настолько велика,
2 Все валлийские примеры приводятся с сохранением орфографии и пунктуации по корпусу Rhyddiaith Gymraeg 1300-1425 (Luft, Thomas and Smith 2013), если не указано иное, цитируется рукопись LIA. Латинские примеры цитируются по изданию Jirouskova 2006, нумерация сцен по тому же источнику.
что в случае уже имеющейся парной формулы в латинском тексте он добавляет к ней еще одну в сцене 32d.
(2) Сцена 32d
A gawr o lewenyd a rodassant val pei vot yr heul a'r lloer a'r nef a'r dayar yn kyffroi.
И издали крик радости, так что солнце и луна и небо и земля содрогнулись.
Et clamaverunt cum magna leticia contra animam iusti. Et clamor factus est, quasi celum et terra commoverentur. O5
Во всех латинских рукописях мы видим только дублет celum et terra, все же валлийские версии говорят 'солнце и луна, и небо и земля'.
Другие изменения связаны скорее с интерпретацией. В сцене 34c Христос говорит об уксусе с желчью (acetum cum felle, см. Мф 27.34), данном Ему во время Его крестных мук. В валлийском языке здесь употреблено слово gwenwyn, встречающееся исключительно в значении 'яд' (GPC online s.v. gwenwyn).
(3)
Mi a rodet ar y groc ac a pwywyt yr hoellon y'm dwylaw. Ac a rodet y gwenwyn ym o'e yvet. Ac a'm gwnanpwyt a'r gwayw. Ac a ymrodeis vy hvn y anghev yr ych bywyt chwi.
Я отдан был на распятие и вбили гвозди в руки мои, и дали яд пить мне, и пронзили меня копьем, и я отдал себя смерти ради вашей жизни.
Ego crucifixus fui pro vobis, lancea perforatus, clavis confixus, acetum cum felle mixtum dedistis mihi ad potandum; et ego dedi me ipsum usque ad mortem, ut viveretis mecum. O5
Появление этого расхождения может иметь два объяснения. Одно более техническое: можно предположить, что gwenwyn появляется в результате реинтерпретации валлийского слова gwinegyr 'уксус' (GPC online s.v. gwinegr, [gwin+egr dan ddyl. neu ar ddelw yr H. Ffr. vyn egre, vinaigre a'r S. vinegar], attested already in 14th c.). Другое, кажущееся мне более вероятной, это влияние на перевод представления о напитке, данном Христу на кресте как яде, что зафиксировано в ряде средневековых традиций Британских островов. Мы знаем о них и из среднеанглийского «Видения о Петре-пахаре» (Schmidt 2012:
75-87; Ruffing 1991) и из среднеирландских текстов (Schneider 2015: 179-80). Скорее всего, эти представления в любом случае оказали влияние на лексический выбор, который мы видим в валлийском тексте - мы можем либо предположить, что первоначальный перевод использовал слово со значением 'уксус', которое затем видоизменилось, либо переводчик сразу же перевел словосочетание acetum cum felle лексемой gwenwyn.
Расхождения в следующих трех сценах мы можем рассматривать в свете истории и права средневекового Уэльса.
В сцене 20c Павел видит черных девушек, чьи прегрешения описываются по-валлийски следующим образом:
(4) llyma heb ef y neb ny chedwis y diweirdeb. Ac a bechassant vrth y karant. Ac a torrassant y priodasseu. Ac a ladassant eu plant. Ac a'e byrryassant yn vwyt yr pryfet. neu y mywn dwfyr o'e bodi. nev yg kyfyrgoll arall. Ac ny wnaethant y penyt kynn aghev.
Это, сказал он, те, которые не соблюли свою девственность и согрешили против своих родственников и разрушили брак и убили детей своих, и бросили их в пищу животным или в воду, чтобы они утонули, либо на другую погибель, и не принесли покаяния до смерти.
Рукописи Peniarth 14 и Peniarth 15 дают вариант karesseu 'родственницы', там где в Peniarth 3, Peniarth 27 и LlA мы видим karant 'родственники'. Предлог wrth (см. GMW 214: "[with] verbs of thinking, feeling, speaking, acting to indicate the persons towards whom the feeling, action etc. is directed") и вариантные чтения заставляют нас перевести 'которые согрешили против своих родственников'. В латинских же списках судьба этих девушек такова: в более расширенной версии, в которой говорится и о рае, и о аде ("Himmel-Hölle-Fassungen" Йирушковой) это девушки «бывшие девственицами, но погубившие свою невинность, а их родители об этом не знали» (см. Gardiner 1989: 40). В группе C версии, посвященной только аду („Höllen-Fassung"), к потере невинности прибавляется инцест (fornicate/ maculate sunt cum parentibus suis) и детоубийство (Jirouskova 2006: 353).
Наиболее близкий валлийскому тексту вариант мы видим в рукописи B3 (группа C1):
Hee non servaverunt castitatem usque ad nuptias et cum suis parentibus fornicate sunt et neccaverunt pueros suos et occiderunt et
dederunt bestiis ad devoran/dum et periecerunt eos in aquas vel in alias perdiciones et penitentiam minime egerunt. Be3 (C1)
Таким образом, валлийский текст отличается от латинского в этой сцене двумя особенностями. Во-первых, инцест превращается в грех против родственников. Отсутствие упоминания инцеста может быть значимым в валлийском контексте. В валлийском обществе при заключении брака допускалась значительно большая степень родства, чем одобрялось официальной церковью. Как пишет Гланмор Уилльямс, такого рода браки были одной из проблем "on which the disciplinary machine [of the church] tended to break its teeth" (Williams 1976: 16), Геральд Камбрийский осуждает эту практику в Itinerarium Kambriae II, 6 (см. подробную дискуссию в Pryce 1993: 82-8). Второе различие - употребление словосочестания torri priodas 'нарушать брак', в то время как все латинские тексты обсуждают только добрачную жизнь. Таким образом в валлийском это описание становится списком грехов, которые в принципе может совершить женщина, что смещает акцент с потери девственности и, главное, инцеста.
Еще одно расхождение можно объяснить повседневной проблемой, существовавшей в Уэльсе. В нашем относительно коротком тексте дважды как очень серьезный грех упоминается уклонение от уплаты десятины, церковного налога. В одном случае (сцена 34d) из 48 латинских рукописей две (показывающие не слишком много схождений с валлийским текстом в других сценах) также упоминают десятину, в сцене 28e нет ни одной латинской рукописи, где десятина упоминалась бы:
(5) Сцена 28е
y rei hynny heb yr angel ny credassant ygrist y gwr a diodefawt anghev yr pobyl y byt. Ac ny chredassant kymryt ohonaw gnawt dyn. na eni o veir wyry. ac ny chymerassant vedyd yn enw duw. Ac ny thalassant wy degemhev y'r eglwyssev. Ac a_trymygassant y kyfnesseiueit. Ac ny chymerassant gymvn o gorff crist na'e waet
Эти, сказал ангел, не верили в Христа, претерпевшего как человек смерть за людей мира, и не верили, что он принял плоть человека и что родился от Марии Девы, и не принимали крещения во имя Божие, и не платили десятину церкви и презирали родственников и не принимали причастия тела и крови Христовой.
Наиболее близкий латинский вариант таков:
Hii sunt, qui non credunt Christum filium dei in carne venisse nec nasci de virgine Maria et qui non baptizantur nec communicant corpore et sanguine Christi. (Be3 (C1))
Заметим, что как и в примере 4, для валлийского текста очень важны родственные связи. Что же касается десятины, то по словам Гланмора Уилльямса этот налог был неизвестен в Уэльсе до прихода норманнов (Williams 1976: 17), Геральд Камбрийский также неоднократно упоминает проблему взыма-ния десятины. В исследовании экономики Англии, Ирландии, Уэльса и Шотландии в 1290 году, Кемпбелл пишет (возможно, несколько упрощая):
„Perhaps a million people still lived beyond the manorialized, parochialized, and market-focused ambit of English life in Welsh Wales, Highland Scotland, and Gaelic Ireland. They adhered to laws, beliefs, social structures, value systems, and modes of reciprocity and exchange that were profoundly different from those prevailing in those commercialized and monetized, tax- and tithe-paying, arable-farming lowlands, firmly controlled by Church and state, which unavoidably loom most prominently in the benchmark profile assembled here." (Campbell 2007: 937)
Последнее из обсуждаемых здесь изменений касается контекста самого перевода. В сцене 32 приводится единственный в нашем тексте, посвященном в основном мукам ада, пример праведника, чью душу забирают на небо ангелы. Почти все латинские версии говорят о anima iusti, среди 48 рукописей интересующей нас подгруппы только в одном указывается профессиональная принадлежность праведника
(6) Сцена 32
Post hec in uno momento adduxerunt angeli animam iusti de corpore et portaverunt eam in celum. O5
Post hec vidit Paulus angelos ducentes animam cuiusdam sancti sacerdotis in celum de corpore tunc exeuntem. L4
В валлийских рукописях в этой сцене имеется большая вариативность:
Odyna y gwelei ef egylyon yn dwyn eneit mynach gwynn o'e gorff. Ac yn y annvon yr nef. LlA
Тогда увидел он ангелов, забирающих душу белого/блаженного монаха их его тела и отправляющих ее на небо.
yna y gwelei Bawl eghylyon yn dwyn eneit glan o'r corff manach gwirion ac yn y arwein y'r nef. Peniarth 3
Тогда увидел Павел ангелов, забирающих чистую душу из тела праведного монаха и направляющих ее на небо.
Ac yna y gwelei bawl engylyon yn dwyn eneit manach gwirion o'e gorff ac yn y arwein y'r nef Peniarth 14
Тогда увидел Павел ангелов, забирающих душу праведного монаха из его тела и направляющих ее на небо.
Вопрос реконструкции Ur-Translation остается открытым, однако ясно, что во всех текстах упоминается монах. Вызывает некоторое недоумение, почему в рукописи, предназначенной для читателя-мирянина (о заказчике мы знаем по колофону на странице 4v (см. Huws 2000: 239)) единственным примером спасенной души является монах. В рукописях Peniarth 15, Peniarth 27 и LIA фокус сужен, речь идет о mynach gwyn, буквально 'белом монахе'. В словаре GPC это предложение из нашей рукописи цитируется в двух леммах: как пример на значение прилагательного gwyn (с основным значением 'белый') (c): holy, blessed, beatific, good, happy (GPC online, s.v. gwyn); а также как пример устойчивого словосочетания mynach gwyn: a Cistercian; a Carmelite, (GPC online, s.v. mynach1). Вторая интерпретация не менее вероятна, чем первая: цистерцианцы были одним из самых влиятельных монашеских орденов в Уэльсе, кроме того, нам известно, что именно они перевели значительное количество литературных текстов и играли важную роль в их последующем распространении (см. Petrovskaia 2015: 69-71, 95-8; Petrovskaia in print). Мы также знаем о том, что отшельник, переписчик рукописи Llyfr Ancr Llanddewibrefi, участвовал в переписывании других манускриптов, в том числе, был одним из писцов знаменитой Белой книги Ридерха, тесно связанной с цистерцианским монастырем Страта Флорида (Huws 2000: 252). Таким образом, упоминание цистерцианца в данном контексте совсем не удивительно.
Подведем некоторые итоги. Несмотря на методологические проблемы нахождения среди сильно вариирующихся латинских текстов оригинала для обсуждаемого валлийского перевода, можно сказать, что перевод близко следует оригиналу. Отдельные изменения, которые мы с большой степенью вероятности можем приписать переводчику, делятся на две категории. К первой мы можем отнести стилистические добавления,
в частности, тенденцию использовать парные конструкции. Ко вторым относятся добавления или изменения, приспосабливающие текст к реалиям средневекового Уэльса. Валлийский текст смещает акценты в некоторых правовых вопросах, акцентуирует внимание на сборе десятины, а также подчеркивает праведность цистерцианцев, явно игравшим важную роль в распространении и, возможно, переводе «Видения». Следующим шагом в изучении судьбы «Видения апостола Павла» в Уэльсе должен стать анализ тех же мест в других независимых переводах этого текста.
Литература
GMW = Evans, D. S. 1964. A grammar of Middle Welsh ([Dublin]: Dublin Institute for Advanced Studies), Mediaeval and modern Welsh series. Supplementary volume GPC online 2016. University of Wales Centre for Advanced Welsh & Celtic Studies, 2016. http://www.geiriadur.ac.uk (accessed 1 May 2016)
Campbell, B. M. S. 2008: Benchmarking medieval economic development: England, Wales, Scotland, and Ireland, c.1290 1. In: The Economic History Review 61 (4), 896-945. 2008. Dwyer, M. E. 2004: Contributions to the textual history of the medieval Latin redactions of the Visio Pauli. Ph.D. thesis. University of Tasmania.
Gardiner, E. 1989: Visions of heaven and hell before Dante. New York: Italica Press.
Huws, D. 2000: Medieval Welsh manuscripts. Cardiff: University of Wales
Press; National Library of Wales. Jirouskova, L. 2006: Die Visio Pauli. Wege und Wandlungen einer orientalischen Apokryphe im lateinischen Mittelalter unter Einschluss der alttschechischen und deutschsprachigen Textzeugen. Leiden, Boston: Brill (= Mittellateinische Studien und Texte, Bd. 34). Luft, D.; Thomas, P. W.; Smith, D. M. 2013: Rhyddiaith Gymraeg 13001425. Cardiff University.
http://www.rhyddiaithganoloesol.caerdydd.ac.uk. Petrovskaia, N. I. 2015: Medieval Welsh perceptions of the Orient.
Turnhout: Brepols (= Cursor Mundi, volume 21). Petrovskaia, N. I. (in print): Les Cisterciens transmetteurs de littérature vernaculaire: le cas gallois. In: A.-M. Turcan-Verkerk, D. Stutzmann, T. Falmagne, P. Gandil (Hg.): Les Cisterciens et la transmission des textes (XIIe-XVIIIe siècles).^Turnhout: Brepols (= Bibliothèque d'histoire culturelle du Moyen Âge (BHCMA 17)). In print.
Pryce, H. 1993: Native law and the church in medieval Wales. Oxford, New York: Clarendon Press; Oxford University Press (= Oxford historical monographs).
Ruffing, J. 1991: The Crucifixion Drink in Piers Plowman B.18 and C.20.
In: The Yearbook of Langland Studies 05, 99-109. 1991. Schmidt, A. V. C. 2012: Earthly Honest Things. Collected Essays on Piers
Plowman. Newcastle upon Tyne: Cambridge Scholars Publishing. Schneider, N. 2015: Saint, Martyr, Killer of Christ? The Legend of Longinus in Medieval Irish Tradition. PhD thesis. National University of Ireland, Cork. Department of Early and Medieval Irish. Silverstein, Th. 1935: Visio Sancti Pauli. The history of the Apocalypse in Latin together with nine texts. London: Christophers (= Studies and documents, 4).
Williams, Gl. 1976: The Welsh Church from conquest to reformation. Rev.
ed. Cardiff: Univ. of Wales Press. Williams, J.E. 1962: Caerwyn. Welsh Versions of Visio Sancti Pauli. Études Celtiques 10, 109-126.
E. A. Parina. On a Middle Welsh translation of Visio Sancti Pauli
Visio Sancti Pauli was a highly popular text in Middle Ages, preserved in hundreds of Latin manuscripts and widely translated into vernaculars. Middle Welsh has three such translations, of which that found in Llyfr Ancr Llanddewibrefi, Peniarth 3, Peniarth 14, Peniarth 15 and Peniarth 27 is analyzed in this paper. As shown in works of Silverstein, Dwyer and Jirouskova the Latin text of the VSP is extremely fluid, which poses some methodological issues for the evaluation of the work of translator. However the way Jirouskova presents her data gives us a unique opportunity to look at the Latin tradition. From the comparison of the Welsh texts to the Latin we can see that the translation is very close, so that we can track through minor details the most relevant Latin manuscripts for our study. We can also presume, though never for sure, that the Welsh translator made some changes. Surprisingly we don't find any significant large omissions, but there are some minor changes and additions. There are examples of stylistic embellishments in the usage of set paired phrases. There are also some smaller changes which show us that the translator allows him a certain interpretational freedom or makes his text actual for the Welsh readership.
Keywords: medieval translations, medieval Latin literature, Welsh literature
