CC BY
56
Отдельные виды обязательств в международном частном праве / отв. ред. В. П. Звеков. М., 2008.
Отдельные виды обязательств в международном частном праве / под ред. Н. Г. Дорониной, И. О. Хлестовой. М., 2014.
Перетерский И. С. Система международного частного права // Советское государство и право. 1946. № 8—9.
Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010 / пер. с англ. А. С. Комарова. М., 2013.
Проблемы международного частного права / под ред. Н. И. Марышевой. М., 2000.
Проблемы унификации международного частного права: монография / отв. ред. А. Л. Маковский, И. О. Хлестова. М., 2012.
Проект Закона СССР «О международном частном праве и международном гражданском процессе» // ВНИИСГСЗ. Материалы по иностранному законодательству и международному частному праву. Труды 49. М., 1991.
Унификация международного частного права в современном мире: сб. ст. / под ред. И. О. Хлестовой. М., 2013.
Храбсков В. Г. Международное частное право в правовой системе // Государство и право. 2006. № 2.
Об истоках криминологических теорий в уголовном праве России
КАШЕПОВ Владимир Петрович, доктор юридических наук, профессор, заведующий отделом уголовного, уголовно-процессуального законодательства; судоустройства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34 E-mail: [email protected]
On the Beginnings of Criminological Theories in Russian Criminal Law
V. P. Kashepov, doctor of legal sciences, professor
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation 34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, 117218, Russia E-mail: [email protected]
DOI: 10.12737/13035
На протяжении не менее двух десятилетий прошлого века ведущие позиции в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (в то время он назывался Государственным институтом по изучению проблем преступности и преступника) занимала научная криминологическая школа, развивавшая сложившиеся в конце XIX — начале XX в. прогрессивные течения российской юридической мысли. Ее основателем стал Михаил Николаевич Гернет (1874—1953), автор фундаментальных криминологических иссле-
дований, опубликованных еще до ре-волюции1.
Труды М. Н. Гернета, исследования его последователей и учеников фактически заложили основы дальнейшего формирования криминологии как самостоятельной подотрасли науки уголовного права, оказали позитивное влияние на утверждение гуманистических начал в российской теории уголовного права.
1 См.: Гернет М. Н. Социальные факторы преступности. М., 1905; Гернет М. Н. Смертная казнь. М., 1913; Гернет М. Н. Суд или самосуд. М., 1913.
Следует напомнить, что позже развитие мировой науки, социальных и философских взглядов предъявило иные требования к современным уголовно-правовым теориям и в конце Х!Х — начале ХХ в. возникло социологическое направление уголовного права. Оно опиралось на результаты исследований уголовной статистики (полученные в наследство от антропологической школы), однако дало им новое теоретическое осмысление.
Наибольшим авторитетом среди сторонников социологического направления во второй половине ХК — начале XX в. пользовались Г. Тард, В. Богнер — во Франции, Ф. фон Лист, Майер — в Германии, И. Я. Фойницкий — в России. Социологические исследования имели четко определенную цель: совершенствование законодательства для борьбы с преступностью с учетом социальных причин ее распространения и необходимости гуманизации методов реализации уголовно-правового воздействия. Отличие этого направления в уголовно-правовой теории заключалось еще и в том, что если догматики уголовного права (классическая школа) ставили во главу угла своих воззрений юридические понятия и их логическую систему, а антропологи абсолютизировали описание криминальных фактов, то социологи пытались примирить позитивные достижения этих школ. Они признали преступление не чисто юридическим и не естественно-природным, а социальным, общественным явлением. Вместе с тем в отличие от сторонников антропологического направления социологи не противопоставляли свою доктрину положительному уголовному закону. При определении круга преступных явлений они ориентировались на уголовный закон и оперировали формальным методом. В процессе же самого исследования ученые применяли статистический метод, используя опыт обобщения фактов антро-
пологической школы. Однако описания и классификации, проводимые социологами, не были отвлеченно-абстрактными, как у представителей антропологической школы. В их теоретических построениях преобладали элементы гуманистических подходов.
В 1906 г. М. Н. Гернет защитил магистерскую диссертацию «Социальные факторы преступности». В прессе по этому поводу отмечалось, что диссертант осветил всю недостаточность борьбы с преступностью путем одной только уголовной репрессии и отметил те уродливые явления в области наказания, которые создавались в современной ему судебной практике в погоне за лучшими средствами устрашения, раскрыл значение социальных реформ в борьбе с преступностью, задачи которой выдвигались социологической школой уголовного права, занимавшейся исследованием социальных факторов преступности, причин и форм ее распространения.
В начале ХХ в. в среде русских криминалистов сложилась так называемая левая группа (Гернет, Исаев, Трайнин, Полянский, Чарыхов и др.), чьи взгляды отличались последовательно прогрессивным характером, стремлением к подлинно научному исследованию проблем преступности. В частности, они выступали против предложений о введении в уголовное законодательство понятия «опасное состояние», а также применения смертной казни. Выступая против концепции «опасного состояния», М. Н. Гернет указывал на ее опасность для утверждения индивидуальной свободы, разрушения демократической законности, возможности использования этой теории для применения антигуманных методов уголовно-правового воздействия. Последующее развитие уголовного права в России в 30—40-х гг. прошлого века, отказ законодателя от следования гуманистическим традициям российской школы уголовного права, беспредельное вне-
дрение и нарастание репрессивного начала фактически подтвердили эти опасения.
В 1914 г. публикуется монография ученого «Преступление и борьба с ним в связи с эволюцией общества», в которой автор исследует вопросы истории преступности и борьбы с ней. Большой раздел работы посвящен изучению законов развития преступности, ее причин и основополагающих факторов. В этом исследовании М. Н. Гернет еще находится под влиянием теории факторов, которая была развита социологической школой в уголовном праве2, однако весь анализ построен таким образом, что, рассматривая различные факторы преступности, он показывает, что их значение определяется условиями социальной жизни, и приходит к следующему выводу: комплекс экономических факторов определяет не только статику преступности, но и ее динамику. Этими же факторами ученый объясняет содержание и характер современных ему норм уголовного права и его историю. При этом особое внимание уделяется влиянию частной собственности и указывается, что прямая зависимость между бедностью и преступностью была подмечена задолго до возникновения уголовного права.
М. Н. Гернет высказал мысль, что преступников следует не наказывать, а лечить, ибо политическая и экономическая жизнь страны сама создает преступников, а современные тюрьмы не исправляют их, а оказывают на преступников, наоборот, самое деморализующее влияние, чем и объясняется постоянный рост рецидива преступлений.
После создания Института М. Н. Гернет сплотил вокруг себя крупнейших ученых-криминологов: А. А. Жижиленко, С. В. Позны-шева, А. Н. Трайнина, М. М. Исаева,
2 См.: Фойницкий И. Я. Факторы преступности // История русской правовой мысли. М., 1998. С. 575—601.
А. А. Пионтковского, П. И. Люблинского и др. В их трудах обобщался и анализировался обширный социологический материал, полученный при изучении основных тенденций в развитии преступности и наиболее распространенных преступлений 20-х и начала 30-х гг. ХХ в.
На основе массовых криминологических обследований категорий преступности и всестороннего анализа полученных фактических и статистических материалов были подготовлены тематические сборники теоретических работ по уголовному праву («Растраты и растратчики», «Хулиганы и хулиганство», «Современная преступность» и др.).
Труды М. Н. Гернета и возглавляемой им криминологической школы, гуманистические идеи, отстаиваемые в работах его последователей и учеников (А. А. Герцензон, А. Б. Сахаров), послужили основой для последующего возрождения в России криминологии как важнейшего теоретического направления науки уголовного права.
Вопросы уголовного права получили широкое освещение в четырех сборниках Института «Проблемы преступности», в которых исследовались проблемы динамики преступности, построение системы уголовных наказаний, особенности отдельных видов наказаний.
С 1930-х гг. представители криминологической школы Института принимают активное участие в разработке новых проектов и в комментировании действующих законодательных актов, в том числе Уголовного, Уголовно-процессуального и Уголовно-исправительного кодексов. Следует заметить, что в занимаемых научных позициях криминологическая школа Института всегда следовала гуманистическим традициям российского правоведения.
Особенно трудными для криминологов Института оказались 1930— 1940-е гг., когда они подверглись яростным нападкам за «буржуаз-
ный уклон» в разработке социологических, психологических, институциональных параметров преступности, за повышенное внимание к личности правонарушителя. В обстановке нарастания репрессивности правоохранительного режима, ужесточения законодательной и правоприменительной практики наиболее яростным нападкам подверглись именно гуманистические позиции сторонников криминологической школы Института.
В последующие годы представители криминологической школы Института активно участвовали в исследовании теории уголовного права, в научной разработке проблем Общей части уголовного права, его принципов.
В 1938 г. представители научной криминологической школы Института приняли участие в подготовке и издании учебника по Общей части уголовного права, авторами которого были такие видные ученые-криминологи, как А. А. Гер-цензон, Н. Д. Дурманов, И. И. Исаев, Б. С. Маньковский, В. Д. Меньшагин и А. Н. Трайнин.
После окончания Великой Отечественной войны сотрудники Института И. Т. Голяков, А. Н. Трайнин и другие принимали участие в подготовке международных правовых материалов Нюрнбергского процесса над нацистскими военными преступниками.
Признанием научных заслуг криминологической школы Института стало присуждение в 1947 г. профессору М. Н. Гернету Сталинской премии за его фундаментальный труд по истории царской тюрьмы. Значение этого труда не ограничивалось анализом фактов и истории российского тюрьмоведения. В нем широко рассматривались теоретические проблемы уголовного наказания и его назначения.
Признание научной общественности получили работы ученых Института по проблемам уголовно-правовой ответственности: «Соучастие
в преступлении» Б. С. Утевского; «Давность и погашение судимости» Н. Д. Дурманова; «Преступления против личности» З. А. Вышинской; «Состав преступления по советскому уголовному праву» А. Н. Трайни-на; «Преступления против жизни и здоровья» М. Д. Шаргородского, его же «Уголовный закон»; «Толкование советского уголовного закона» А. И. Шляпочникова; «Преступления против жизни» Н. И. Загород-никова и др.
Криминологическая школа Института внесла большой вклад в работу по подготовке в 1950—1960-х гг. новой кодификации уголовного и уголовно-процессуального права, направленной на упразднение норм, создававших законодательные условия для массовых нарушений законности в послереволюционные десятилетия. Разработки криминологов Института были положены в основы дальнейшего теоретического обоснования необходимости укрепления законности, внедрения гуманистических начал в правоприменительную и уголовно-исполнительную практику.
Заметным явлением в развитии уголовно-правовой науки стали работы Б. С. Никифорова («Основные вопросы развития советского уголовного права в связи с кодификацией уголовного законодательства»), Б. С. Утевского («История советского уголовного права и методы его изучения»), И. Д. Перлова («Основные вопросы развития советского уголовно-процессуального права»)3.
Значительную роль в разработках криминологической школы Института по проблемам уголовного права в этот период сыграли исследования Б. С. Никифорова. В таких
3 См: Никифоров Б. С. Основные вопросы развития советского уголовного права в связи с кодификацией уголовного законодательства; Утевский Б. С. История советского уголовного права и методы его изучения; Перлов И. Д. Основные вопросы развития советского уголовно-процессуального права.
работах, как монография «Объект преступления по советскому уголовному праву» (1961 г.), статьи «Об умысле по действующему уголовному законодательству», «Субъективная сторона в формальных преступлениях» и др., автор поднял ряд сложных и актуальных проблем теории уголовного права: о его природе, предмете и методе уголовно-правового регулирования, об уголовных правоотношениях. До сих пор сохраняют свое значение его соображения о принципах кодификации уголовного законодательства, о соотношении Общей и Особенной частей уголовного закона.
В этот же период пристальное внимание ученого привлекала проблема виновности как важнейшего принципа уголовного законодательства, возведенного в 1977 г. на конституционный уровень. В отличие от большинства современных ему криминалистов Б. С. Никифоров доказывал, что основанием уголовной ответственности является не состав преступления, а виновность лица в совершении преступления, которая включает не только обстоятельства, относящиеся к составу преступления, но и многие другие обстоятельства, прежде всего характеризующие личность преступника, имеющие особое значение для индивидуализации наказания.
Следуя гуманистическим традициям российского правоведения, принцип субъективного вменения ученый считал важнейшим принципом уголовного права. Он дал правильную оценку наметившимся тенденциям смягчения в уголовной политике уголовной ответственности за преступления, не представлявшие большой общественной опасности, и усиления ее за тяжкие преступления. В сфере применения уголовной репрессии Б. С. Никифоров был сторонником ее строжайшей экономии, отстаивал идею о сокращении сферы применения лишения свободы и более широкого применения видов уголовного на-
казания, не связанных с лишением свободы. Эти идеи имели особое значение для преодоления пережитков объективного вменения, долгие годы преобладавших в правоприменительной практике. Он одним из первых указывал на необходимость возрождения изучения предмета, метода и структуры криминологии, причин преступности и ее предупреждения.
Ведущие позиции криминологической школы Института пошатнулись в 1963 г., когда в связи с созданием Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР туда была переведена основная часть ученых-криминологов Института.
Но постепенно криминологическая школа Института стала вновь восстанавливать свои позиции, концентрируясь вокруг воссозданного в 1965 г. отдела уголовного, уголовно-процессуального, исправительно-трудового законодательства.
Большой вклад в возрождение криминологической школы Института внесли Е. В. Болдырев, В. Н. Иванов, В. М. Галкин, подготовившие в 1960—1970-гг. цикл работ по теоретическим проблемам Общей части уголовного права4. Концептуальные подходы Е. В. Болдырева и В. М. Галкина многие годы спустя были учтены при подготовке проекта Уголовного кодекса РФ 1996 г.
Основные усилия ученых Института были направлены на совершенствование как структуры отдельных уголовно-правовых норм, так и системы уголовного законодательства в целом. Исследовались такие
4 В их числе особое место занимают статьи Е. В. Болдырева: «О законодательном определении общего понятия преступления»; «Законодательное закрепление классификации преступлений по признаку общественной опасности»; «Законодательное определение тяжкого и особо тяжкого преступления»; «Понятие особо опасного рецидива в уголовном законодательстве».
значимые для уголовного права вопросы, как общетеоретические основания внутреннего строения уголовно-правовой нормы, методы уголовно-правового регулирования, законодательно-технические особенности построения уголовно-правовых норм, обозначение структурных связей институтов уголовного права на различных уровнях системы при его кодификации; соотношение нормы и предписания; структура и классификация элементов уголовно-правовой нормы; влияние структуры нормы на формирование составов преступлений и механизм юридической квалификации.
Продолжая традиции криминологической школы Института, В. М. Галкин подготовил цикл трудов по Общей части уголовного права, состоящий из восьми монографических исследований5, в которых развивались и отстаивались теоретические концепции совершенствования законодательной техники уголовного закона, повышения его роли в укреплении законности в правоприменительной деятельности, реализации его гуманитарных традиций.
Сотрудники Института В. П. Ка-шепов, А. А. Гравина, Т. А. Коста-рева, И. Л. Марогулова, продолжая традиции криминологической школы, активно участвовали в разработке и обсуждении проекта Уголовного кодекса РФ 1996 г., а потом в его комментировании и в исследовании механизмов его действия6. Научной об-
5 «Классификация уголовно-правовых норм», «Применение гипотезы уголовно-правовой нормы», «Проблемы уголовно-законодательной техники», «Осуждение и уголовно-правовые последствия преступления», «Проблемы полноты уголовно-правового регулирования», «Пробелы в уголовном праве и пути их преодоления», «Проблемы уголовной противоправности», «Правовые формы реализации уголовного закона».
6 См.: Медведев А. М. Пределы действия
Уголовного кодекса Российской Федера-
щественностью отмечались высокие достоинства и теоретическое значение монографий названных сотруд-ников7.
Под редакцией В. П. Кашепова были опубликованы два издания Комментария Уголовного кодекса Российской Федерации, а также учебник «Уголовное право Российской Федерации (Общая и Особенная части)» (2009 г.).
Заметное место в отечественной криминологической науке заняли научно-практические и монографические издания: «Развитие уголовного законодательства Российской Федерации» (М., 2007), «Правовое противодействие экстремизму» (М., 2008), «Международно-правовые стандарты в уголовной юстиции Российской Федерации» (М., 2012), «Коррупция. Природа. Проявления» (М., 2012).
В последние годы криминологическая школа Института разрабатывает теоретические проблемы квалификации уголовных преступлений, в том числе экстремистской направленности, преступных посягательств на внутреннюю безопасность, корпоративного шантажа, экологических и коррупционных правонарушений. Названные исследования осуществлялись при непосредственном участии и под руководством профессора В. П. Ка-шепова.
Криминологическая школа Института отстаивает такие основные идеи, как обеспечение системности и гуманизации уголовного законодательства.
ции / под ред. В. П. Кашепова. М., 1998; Грави-на А. А., Кашепов В. П., Кошаева Т. О., Марогулова И. Л. и др. Уголовная ответственность несовершеннолетних / под ред. В. П. Кашепова. М., 1999.
7 См. Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. М., 1998 (2 издания); Марогулова И. Л. Амнистия и помилование в российском законодательстве. М., 1998; Крахмальник Л. Г., Гравина А. А. Лечебно-трудовые профилактории. М., 1971.
Противоречие между стабильностью и динамизмом — постоянный источник разбалансированности уголовного права. Системность — необходимое свойство кодифицированного нормативного правового акта. Необоснованные поправки могут привести к рассогласованию системы диспозиций либо санкций УК РФ и породить противоречия в правоприменительной практике. Позиция криминологической школы Института состоит в том, что изменения уголовного закона должны вызываться лишь явными, выявленными в процессе его применения и существенными пробелами в уголовно-правовом регулировании. В связи с этим ставится вопрос о разработке объективных критериев общественной опасности противоправных посягательств на общественные и правовые отношения в целях объективизации решений законодателя при криминализации новых общественно опасных явлений. Предметом совершенствования норм уголовного кодекса должны быть не только содержание, но и его форма, законодательная техника, касающаяся как формулирования диспозиций, так и сбалансирования санкций. В печати и научном сообществе все более активно обсуждаются вопросы преобразования уголовного законодательства, перспектив его дальнейшего развития и в связи с этим проблемы методологии уголовно-правового законотворчества. Возрастает внимание к таким его формам и направлениям, как модернизация, оптимизация и гуманизация.
Дальнейшей разработке и внедрению подлежит демократический и гуманитарный потенциал, содержащийся в нормах-принципах УК РФ. Принципы справедливости и гуманизма должны найти более полное выражение не только в решениях судов по конкретным делам о видах и размерах назначаемого наказания, но и при назначении осужденному к лише-
нию свободы вида исправительного учреждения.
Развитие технологии уголовно-правового законодательства требует совершенствования его форм, их оптимизации: исключения многосоставных статей, замены оценочных понятий формально определенными, сокращения объема судебного толкования в пользу законодательного при обнаружении неопределенности установлений закона, устранения повторов в целях совершенствования лингвистического выражения правовых норм.
Научные сотрудники Института неоднократно высказывались в пользу расширения нормативной инфраструктуры УК РФ, в том числе за счет создания и использования действующих актов об административной ответственности, т. е. содержащей одновременно нормы административного права и гражданского процессуального права. В ряде случаев законодатель стал следовать этой тенденции, принимая комплексные федеральные законы о противодействии коррупции, о борьбе с терроризмом, с организованной преступностью, с экономическими преступлениями. Формирование доктрины перспективного совершенствования уголовного законодательства предполагает учет существующих форм уголовно-правового реагирования на совершение преступления и возможность гибкого перехода от системы строгих наказаний к системе мер, связанных не только с освобождением от наказания или его смягчением, но и с применением уголовно-правового поощрения. Должно получить также развитие судейского усмотрения путем формализации назначения мер уголовного наказания и иных мер уголовно-правового характера, не являющихся формами наказания (в частности, путем возмещения виновным причиненного ущерба), установления мер наказания, не связанных с изоляцией виновных от общества.
Библиографический список
Гернет М. Н. Смертная казнь. М., 1913.
Гернет М. Н. Социальные факторы преступности. М., 1905. Гернет М. Н. Суд или самосуд. М., 1913.
Гравина А. А., Кашепов В. П., Кошаева Т. О., Марогулова И. Л. и др. Уголовная ответственность несовершеннолетних / под ред. В. П. Кашепова. М., 1999.
Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. М., 1998 (2 издания). Крахмальник Л. Г., Гравина А. А. Лечебно-трудовые профилактории. М., 1971. Марогулова И. Л. Амнистия и помилование в российском законодательстве. М., 1998. Медведев А. М. Пределы действия Уголовного кодекса Российской Федерации / под ред. В. П. Кашепова. М., 1998.
Фойницкий И. Я. Факторы преступности // История русской правовой мысли. М., 1998.
Цивилистическая школа права
СИНИЦЫН Сергей Андреевич, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник отдела гражданского законодательства и процесса Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34 E-mail: [email protected]
Civil School of Law
S. A. Sinitsyn, PhD in law
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation 34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, 117218, Russia E-mail: [email protected]
DOI: 10.12737/13037
В стенах Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации сформировалась фундаментальная и разветвленная в направлениях гражданско-правовой специализации научная школа, достижения которой со временем стали векторами и одновременно мощной эмпирической и доктринальной базой дальнейших исследований для будущих поколений ученых-юристов. Научная жизнь ученых Института неизменно оказывалась в центре внимания юридической общественности: на периодической основе издавались труды Института, в журнале «Советское государство и право» публиковались сводки работы сектора гражданского законодательства Института.
Достижения цивилистической школы Института не были случай-
ностью, Институт объединил в плотную духовную корпорацию единомышленников, разносторонне одаренных и высококвалифицированных специалистов, начавших свою научно-практическую деятельность еще в дореволюционной России, каждый из которых может обоснованно претендовать на лидирующую роль в разработке отдельного научного направления в российских цивилистических исследованиях. Именно первым поколением цивилистов Института был задан высокий уровень требований профессиональных качеств и правовой культуры к научным работникам, изучающим проблемы гражданского права. Едва ли не каждый из ученых-цивилистов первого поколения Института заслуживает внимания и очерка жизнеописания как личность и путеводная звезда в научном ми-
