CC BY
126
Васечкина Анна Васильевна
Об институте дополнительного расследования
В статье рассматривается значение института дополнительного расследования для установления объективной истины по уголовному делу. Проводится сравнительный анализ этого института с институтом возвращения судом дела прокурору, затрагиваются последние тенденции в законодательстве по данному вопросу.
Ключевые слова: объективная истина, полнота, всесторонность, объективность, прокурор, суд, дополнительное расследование.
About the institute of additional investigation
The article considers the importance of the institution of an additional investigation for establishment an objective truth on criminal cases. A comparative analysis of this institute with the institute of returning the case to the prosecutor is carried out, the latest trends in the legislation on this matter are also considered.
Key words: objective truth, completeness, all-roundness, objectivity, prosecutor, court, additional investigation.
В течение многих лет в российском уголовном судопроизводстве установление объективной истины по уголовному делу являлось целью доказывания. В советский период органы предварительного расследования, прокурор и суд для установления истины руководствовались требованиями всесторонности, полноты и объективности при производстве по уголовному делу (ст. 20 УПК РСФСР, утвержденного Верховным Советом РСФСР 27 октября 1960 г.). В случае неполноты проведенного расследования как прокурор (п. 8 ст. 211, п. 2 ст. 406 УПК РСФСР), так и суды всех инстанций (п. 2 ст. 221, ст. 232, 255, 256, п. 2 ст. 339, 429, 433 и др. УПК РСФСР) полномочны были направить уголовное дело для производства дополнительного расследования.
В принятом УПК РФ 2001 г. его авторы восприняли концепцию о том, что состязательность несовместима с объективной истиной [1], поэтому прямое требование установления объективной истины с помощью полноты, всесторонности и объективности производства по делу в УПК РФ отсутствует. Как представляется, эта концепция противоречит законам логики. Мы согласны с мнением С.А. Шейфера, который пришел к выводу, что «сосуществование в УПК РФ принципа состязательности (ст. 15 УПК РФ) с принципом всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела... снимает вопрос об их несовместимости, что служит аргументом в пользу утверждения о том, что согласно УПК РФ установление истины, как и прежде, следует считать целью
доказывания, хотя эта цель выражена в законе менее определенно, чем раньше» [2, с. 22].
Одним из инструментов установления истины по делу является институт дополнительного расследования. Согласно действующему УПК РФ полномочием направлять уголовное дело на дополнительное расследование обладает только руководитель следственного органа, начальник органа дознания и прокурор (п. 11 ч. 1 ст. 39, п. 9 ч. 1 ст. 40.2, п. 2 ч. 1 ст. 221, п. 2 ч. 1 ст. 226, подп. «в» п. 3 ч. 1 ст. 226.8). Что касается суда, то формально такого полномочия у него нет, так как с принятием УПК РФ он был лишен этого права. Но появился институт возвращения уголовного дела прокурору, который нашел свое отражение в ст. 237 УПК РФ. В соответствии с ним суд полномочен был возвратить дело прокурору только в трех случаях: 1) когда обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление составлены с нарушением требований УПК РФ, что исключает вынесение судом решения (приговора, постановления или иного решения) на основе этих процессуальных документов; 2) когда обвиняемому не вручили копию обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления; 3) когда существует необходимость в составлении обвинительного заключения или обвинительного акта по уголовному делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера (пп. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 237 УПК РФ в первой редакции). Эти основания возвращения не
77
предполагали восполнения неполноты предварительного расследования, другими словами, суд не мог, как раньше, обязать органы предварительного расследования собрать дополнительные доказательства для установления истины по делу или устранить нарушения уголовно-процессуального законодательства, которые препятствовали рассмотрению дела в суде. Даже если в судебном разбирательстве восполнялись пробелы расследования и появлялась необходимость переквалифицировать деяние подсудимого, суд не мог этого сделать, поскольку согласно ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство осуществлялось в пределах предъявленного обвинения, исключением являлось изменение обвинения, которое не ухудшало бы положение подсудимого.
Более того, в 2003 г. законодатель дополнил ст. 237 УПК РФ частью четвертой, в соответствии с которой запрещалось производство следственных и иных процессуальных действий по уголовному делу, возвращенному судом прокурору и переданному им органам следствия или дознания для устранения выявленных препятствий. Также согласно ч. 5 ст. 237 УПК РФ недопустимыми признавались доказательства, полученные посредством производства процессуальных действий, не предусмотренных ст. 237 УПК РФ [3]. Это означало прямой запрет собирания дополнительных доказательств с целью устранения неполноты расследования. Но в судебной практике, как и предвидели некоторые ученые-процессуалисты, возникали ситуации (они были и раньше, но тогда можно было направлять дело на «доследование»), когда необходимо было переквалифицировать деяние подсудимого на более тяжкую статью, выявлялись соучастники, также подлежащие привлечению к уголовной ответственности, устанавливались существенные нарушения уголовно-процессуального законодательства и т.д. Все эти ситуации устранить в суде было невозможно без производства дополнительного расследования.
Пытаясь как-то разрешить данные казусы, Конституционный Суд РФ принял постановление от 8 декабря 2003 г. № 18-П, в котором указал, что суды могут возвращать уголовное дело прокурору для устранения допущенных существенных нарушений уголовно-процессуального закона, если их устранение в судебном разбирательства невозможно. Однако проводимые следственные и процессуальные действия для устранения этих нарушений не могут быть направлены на восполнение неполноты предварительного расследования [4].
Этим же постановлением ч. 4 ст. 237 УПК была признана не соответствующей Конституции. Однако только в 2008 г. ч. 4 и 5 ст. 237 утратили силу. Более того, в ч. 3 данной статьи было внесено дополнение, в соответствии с которым в случае возвращения дела прокурору судья мог продлить срок содержания обвиняемого под стражей для производства следственных и иных процессуальных действий с учетом сроков, которые предусмотрены ст. 109 УПК РФ [5].
Это были первые шаги восстановления института возвращения уголовного дела на дополнительное расследование из судебных стадий.
Однако мы считаем, что в указанном постановлении Конституционного Суда РФ имеется противоречие. С одной стороны, суд, согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, мог вернуть прокурору уголовное дело в случае существенных нарушений уголовно-процессуального закона, с другой стороны, условием возвращения дела является запрет на собирание доказательств для «восполнения неполноты», допущенной органами следствия или дознания. Что понимать под существенным нарушением уголовно-процессуального закона, суд не разъяснил, но если следовать логике, то, например, неустановление всех обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст. 73 УПК РФ), является существенным нарушением УПК РФ. Устранение такого нарушения невозможно без восполнения неполноты расследования. Правильно отмечено К.А. Трифоновой, что причиной неполноты расследования может быть существенное нарушение уголовно-процессуального закона, устранение которого может повлечь необходимость предъявления более тяжкого обвинения, так как основания дополнительного расследования взаимосвязаны [6, с. 101].
Многие ученые поддерживают идею возвращения института дополнительного расследования применительно к суду. Так, еще в 2005 г. А.А. Тушев писал о необходимости возрождения этого института. С его точки зрения, с аргументом противников дополнительного расследования о том, что в данном случае суд будет выполнять функцию обвинения, трудно согласиться. Суд, возвращая дело на дополнительное расследование, не предполагает и не требует от органов предварительного расследования установления обстоятельств только обвинительного характера. Осуществляя дополнительное расследование, органы следствия и дознания могут собрать не только обвинительные, но и оправдательные доказательства, о чем свидетельствует прошлая судебно-следственная практика, что впослед-
78
ствии может повлечь прекращение уголовного дела. Также отмечалось, что неполнота и односторонность проведенного расследования всегда нарушают права и интересы участников уголовного судопроизводства, поэтому речь идет об осуществлении судом не обвинительной, а правозащитной функции в случае возвращения дела на доследование [7, с. 237-238].
Схожую позицию в дальнейшем занял и Конституционный Суд РФ. Так, в своем постановлении от 2 июля 2013 г. № 16-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда» [8] он отмечал, что решение суда, указывающее на необходимость устранения допущенных органами предварительного расследования нарушений или ошибок, затрагивающих как интересы обвиняемых, так и потерпевших, не может рассматриваться как выполнение судом обвинительной функции.
Конституционный Суд РФ также разъяснил, что суд общей юрисдикции, возвращая уголовное дело прокурору, не осуществляет функцию обвинения, не осуществляет уголовное преследование, а указывает на наличие нарушений, ущемляющих права участников уголовного судопроизводства, не устранимых в процессе судебного заседания.
Допущенные органами предварительного расследования нарушения, препятствующие правильному рассмотрению дела, не устранимые самостоятельно судом, способствуют тому, что приговор суда будет незаконным и необоснованным, что противоречит функции осуществления правосудия.
Обращает на себя внимание суждение, высказанное Конституционным Судом РФ в п. 3.1 этого постановления, о том, что при невозможности устранить в судебном производстве процессуальные нарушения, допущенные на стадии предварительного расследования, возникает необходимость в осуществлении следственных и иных процессуальных действий, которые при возвращении уголовного дела прокурору с точки зрения стадийности уголовного судопроизводства становятся «особым порядком движения уголовного дела», что отнюдь не тождественно возвращению дела для производства дополнительного расследования. Но возникает вопрос: чем этот «особый порядок» отличается от дополнительного расследования? Нам не удалось в процессе исследования найти какие-либо различия. Кроме того, в дальней-
шем законодатель внес в ст. 237 УПК РФ дополнения, которые фактически стерли грань между дополнительным расследованием и возвращением дела прокурору [9; 10; 11]. В соответствии с этими дополнениями суд может возвратить дело, по которому производилось дознание в сокращенной форме, прокурору для производства дознания в общем порядке, если в ходе судебного заседания любая из сторон выскажет возражение против дальнейшего рассмотрения уголовного дела в особом порядке. По собственной инициативе суд может возвратить дело в случае установления обстоятельств, препятствующих постановлению законного, обоснованного и справедливого приговора, в том числе при наличии достаточных оснований полагать самооговор подсудимого или когда имеются обстоятельства, исключающие производство дознания в сокращенной форме (ч. 4 ст. 226.9, ч. 1.1 ст. 237 УПК РФ).
Также основания возвращения дела прокурору судом указаны в п. 6 ч. 1, п. 1 ч. 1.2, п. 2 ч. 1.2 ст. 237 УПК РФ:
обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте, обвинительном постановлении, постановлении о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, свидетельствуют о необходимости переквалификации действий обвиняемого или лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, на более тяжкое преступление или общественно опасное деяние, либо в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства выявлены обстоятельства, также требующие переквалификации действий указанных лиц на более тяжкое преступление или общественно опасное деяние;
наступление новых общественно опасных последствий, инкриминируемых обвиняемому после того, как уголовное дело было направлено в суд, что является основанием для изменения квалификации и инкриминирования более тяжкого преступления;
если ранее вынесенные приговор, определение или постановление суда отменены ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, а эти обстоятельства являются основанием для предъявления обвиняемому обвинения в совершении более тяжкого преступления.
Все вышеназванные препятствия невозможно устранить без производства дополнительного расследования. Согласимся с мнением К.А. Трифоновой, которая считает, что изменения, произошедшие в уголовно-процессуаль-
79
ном законодательстве, фактически привели к стиранию границ между ранее существовавшим институтом дополнительного расследования и ныне действующим институтом возвращения
1. Пашин С.А., Костанов Ю. «Объективная истина» и презумпция невиновности. URL: https://www.svoboda.org/a/25309341.html (дата обращения: 22.01.2018).
2. Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. М., 2009.
3. О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ. Доступ из справ. правовой системы «Гарант». URL: http://base.garant.ru/1353017/
4. По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан: постановление Конституционного Суда РФ от 8 дек. 2003 г. № 18-П. Доступ из справ. правовой системы «Консультант-Плюс». URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LA W_45528/
5. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 2 дек. 2008 г. № 226-ФЗ. Доступ из справ. правовой системы «Консуль-тантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LA W_82158/
6. Трифонова К.А. Возвращение уголовного дела прокурору в призме установления объективной истины // Бюл. Международной ассоциации содействия правосудию. Приложение к журналу «Уголовный процесс». 2015. № 1.
7. Тушев А. А. Прокурор в уголовном процессе Российской Федерации. СПб., 2005.
8. По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда: постановление Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. № 16-П. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс». URL: http://www. consultant.ru
9. О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 4 марта 2013 г.
уголовного дела прокурору [6, с. 101]. Это тот случай, когда судебно-следственная практика опровергает теорию и указывает правильный путь решения тех или иных научных концепций.
1. Pashin S.A., Kostanov Yu. «Objective truth» and the presumption of innocence. URL: https:// www. svoboda. org/a/25309341. html (date of access: 22.01.2018).
2. Shayfer S.A. Proofs and proving in criminal cases: problems of theory and legal regulation. Moscow, 2009.
3. On introducing amendments and additions to the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: fed. law d.d. July 4, 2003 № 92-FL. Access from legal reference system «Garant». URL: http://base.garant.ru/1353017/
4. In the case on the verification of the constitutionality of the provisions of articles 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 and 408, as well as chapters 35 and 39 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation in connection with requests of courts of general jurisdiction and complaints of citizens: resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation d.d. Dec. 8, 2003 № 18-P. Access from legal reference system «ConsultantPlus». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_45528/
5. On amending the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: fed. law d.d. Dec. 2, 2008 № 226-FL. Access from legal reference system «ConsultantPlus». URL: http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LA W_82158/
6. Trifonova K.A. Return of the criminal case to the prosecutor in the prism of establishing objective truth // Bull. of the International Association for the Advancement of Justice. The appendix to the journal «The Criminal Process». 2015. № 1.
7. Tushev A.A. Prosecutor in the criminal process of the Russian Federation. St. Petersburg, 2005.
8. In the case on the verification of the constitutionality of the provisions of part one of article 237 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation in connection with the complaint of the citizen of the Republic of Uzbekistan B.T. Gadayev and the request of the Kurgan Regional Court: resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation d.d. July 2, 2013 № 16-P. Access from legal reference system «ConsultantPlus». URL: http: // www.consultant.ru
9. On the introduction of amendments to articles 62 and 303 of the Criminal Code of the Russian
80
№ 23-ФЗ. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс». URL: http://www. consultant.ru
10. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 26 апр. 2013 г. № 64-ФЗ. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru
11. О внесении изменений в статьи 236 и 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: федер. закон от 21 июля 2014 г. № 269-ФЗ. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс». URL: http:// www.consultant.ru
Federation, the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: fed. law d.d. March 3, 2013 № 23-FL. Access from legal reference system «ConsultantPlus».
10. On amendments to the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: fed. law d.d. Apr. 26, 2013 № 64-FL. Access from legal reference system «ConsultantPlus».
11. On amending articles 236 and 237 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: fed. law d.d. July 21, 2014 № 269-FL. Access from legal reference system «Consultant Plus».
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Васечкина Анна Васильевна, преподаватель кафедры уголовного процесса Кубанского государственного аграрного университета им. И.Т. Трубилина; e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOUT AUTHOR
A.V. Vasechkina, Lecturer of the Chair of Criminal Procedure of the Kuban State Agrarian University named after I.T. Trubilin; e-mail: [email protected]
81
