CC BY
69
ОБ ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКОМ ХАРАКТЕРЕ НЕОЛИБЕРАЛЬНЫХ КОНЦЕПЦИЙ СВОБОДЫ
А.В. Каримов
Karimov A.V. On the individualistic character of the neo-liberal concepts of freedom. The article surveys concepts of freedom proposed by the leading theorists of modern liberalism and uncovers the individualistic character of the neo-liberal concepts of freedom.
Минувшее столетие поставило перед человечеством ряд проблем, которые видоизменили содержание основных традиционных философских концепций свободы. К ним можно отнести вопросы сущности тоталитаризма, совмещения свободы и равенства, рынка и регулирования в экономической жизни, демократии и строгого порядка. Несмотря на серьезные корректировки позиций, главным направлением западной социальнофилософской мысли, завоевавшим наибольший авторитет в вопросах свободы, остался либерализм. Причем, либерализм как течение ныне не представляет собой целостной системы. Скорее под либерализмом понимают сейчас достаточно широкое направление в социальной мысли, которое объединяет признание существования неотъемлемых прав человека и справедливости частной собственности на средства производства. Другими словами, либерализм является приоритетной идеологией современного западного капиталистического общества.
Современное состояние либеральной мысли принято характеризовать как «неолиберализм», однако принципиальные черты этого направления понимания свободы остаются невыраженными данным термином в полной мере. Например, имеющая то же название либеральная концепция Ф. Хайека «являет собой прямую противоположность прогрессистскому... американскому либерализму Ф. Рузвельта или Дж.К. Гэлбрейта» [1]. Поэтому мы полагаем, что применительно к изучению проблемы свободы следует характеризовать отмеченный выше принцип социальной теории как индивидуализм. На наш взгляд, это название позволит выявить сущность данного подхода.
Признанным классиком социальной мысли XX века, рассматривающим свободу в обществе с индивидуалистических позиций,
является Ф. Хайек, известный австрийский и американский экономист, философ, политолог, лауреат Нобелевской премии по экономике. Именно он, на наш взгляд, в концентрированной форме выразил основные черты индивидуалистического понимания свободы. Главным способом построения собственной теории является в его работах полемика с тоталитаризмом. Хотя весьма трудно сказать, что конкретно он имеет в виду под тоталитаризмом, образ которого в работах Хайека достаточно схематичен. Во многом это обусловлено отсутствием четкого разграничения мыслителем социалистических теорий и тоталитарной социальной практики. Он пытается выяснить, на какую же теоретическую базу опиралась данная социальная практика, обоснование которой у классиков социалистической мысли отсутствует. Можно предположить, что Хайек сам в значительной степени конструирует критикуемую теорию, которую потом и опровергает. Главным объектом критики является «социализм», причем под этим понятием подразумевается как советский строй, так и германский фашизм. В связи с исследованием проблемы свободы для нас важна не столько критика «социализма», сколько высказываемые в ее процессе позитивные взгляды самого Хайека на сущность свободы, место свободы в западном обществе и отражение данного феномена в теории.
Согласно Хайеку, либерализм, к приверженцам которого он относит и себя, не может превратиться в догматическую систему, поскольку в нем нет раз и навсегда установленных правил и норм. Основополагающий принцип заключается в том, что, организуя ту или иную область жизнедеятельности, люди должны максимально опираться на спонтанные силы общества и как можно меньше прибегать к принуждению. «Полити-
ка, основанная на принципе свободы, должна свести к минимуму социальное принуждение, даже если его невозможно уничтожить совсем» [2].
Главным видом свободы является экономическая свобода, которая лежит в основе всех других ее видов. Свобода предпринимательства представляет собой безусловную ценность, поэтому люди должны идти на некоторые жертвы ради сохранения такой свободы. Причем нельзя быть уверенным, что эти жертвы когда-нибудь окупятся (в экономическом смысле). Однако главный довод в пользу свободы заключается в том, что мы всегда должны оставлять шанс для таких направлений развития, которые просто невозможно предугадать. Именно непредсказуемость западного общества позволяет ему успешно справляться с возникающими в процессе развития задачами.
Демократия, по Хайеку, возможна только при капитализме, то есть при таком общественном устройстве, когда существует частная собственность и свободная конкуренция. Если этих условий нет, если возобладал коллективизм, то ни о какой демократии не может быть и речи. Сама демократия тоже должна пониматься как инструмент обеспечения свободы предпринимательства, а не просто как орудие власти большинства. Ведь большинство может повредить экономической свободе гораздо больше, чем худшая из диктатур.
Хайек выступает за то, чтобы в обществе функционировали определенные правила, которые индивиды могли бы знать и в соответствии с которыми могли бы строить свою деятельность. Коллективная деятельность ограничивается мыслителем сферой действия общих целей. Само общество представляет собой совокупность изолированных индивидов, преследующих узкоэгоистические цели. Самое главное - это невмешательство государства в экономическую деятельность индивидов. Только тогда можно говорить о наличии экономической свободы.
Формальное равенство перед законом несовместимо с любыми действиями правительства, нацеленными на обеспечение материального равенства различных людей, и всякий политический курс, основанный на идее справедливого распределения, однозначно ведет к разрушению «правозаконно-
сти». Именно со стремлением переустроить жизнь общества в соответствии с некоей единой, рациональной, наперед заданной целью, пусть даже и позитивной связывает Хайек возникновение тоталитарных режимов [1, с. 109]. Однако в этом утверждении содержится и мысль о том, что любые попытки людей целенаправленно изменять условия своего существования в сторону большего блага обречены на неудачу. С данным положением трудно согласиться, ведь законы рынка, хотя и действуют помимо воли каждого конкретного человека, возможны только благодаря индивидуальным целенаправленным действиям. По Хайеку же получается, что именно эгоистические цели ведут к общему благу, а стремление к реализации социальных идеалов приводит к деспотизму. В начале третьего тысячелетия человечество все отчетливее осознает необходимость коллективных рациональных действий по обеспечению самого своего дальнейшего существования. Надеяться в этих условиях на эффективность только лишь одного рыночного механизма было бы недальновидно.
Если для классиков либерализма свобода означала независимость человека от насилия и произвола других людей, то социалисты, по мнению австрийского мыслителя, обещают свободу от необходимости, собираются построить идеальное общество. Однако «человек никогда не был и не будет хозяином своей судьбы», идеальное общество построить невозможно [3]. Действительной же главной целью социализма, по Хайеку, является равное распределение богатств, которое возможно при достижении всеми членами общества равных условий для его приобретения. (В данном случае Хайек не различает социалистическую теорию и практику «социалистических» партий, полагая, что если партия назовет себя социалистической, то все, что она будет затем делать, и будет осуществлением социализма).
Резко критикуя сторонников экономического планирования, Хайек отмечает, что при этом планировании человек лишается возможности самостоятельно решать свои экономические проблемы. Проблема выбора перед ним уже не стоит, поскольку выбор за простого человека сделают власти. Свобода экономического выбора неизбежно связана с риском и ответственностью, избавиться от
которых невозможно, не потеряв вместе с ними и саму свободу.
Главной гарантией свободы является частная собственность, причем она гарантирует свободу и тех, у кого этой собственности нет. Свобода обеспечивается тем, что у средств производства много владельцев, которые имеют разные интересы. Если же контроль над ними сосредоточить в одних руках, то люди попадут под ярмо абсолютной зависимости.
Хайек отмечает, что свобода личности перестала считаться главной ценностью многими интеллектуалами ХХ века (следует иметь в виду, что все трактовки свободы, кроме индивидуалистически-либеральной, считаются Хайеком ложными). Человеку нужна свобода совершать поступки вопреки существующим условиям его материальной деятельности, требуется и ответственность, но ответственность не перед вышестоящим, а перед собственной совестью. Основные права - это право свободно перемещаться, свободно мыслить и свободно высказываться. Угрозу же им представляют стремления различных политических сил обеспечить привилегированное положение для определенных социальных групп. Гарантированный уровень благосостояния для одних групп и дискриминация других являются, согласно австрийскому мыслителю, сторонами одной политической линии, поскольку «мы не можем гарантировать стабильность доходов для всех» [4]. Заметим, что Хайек предпочитает ничего не говорить о том, что в реальном капиталистическом обществе как раз и существует это привилегированное положение одних лиц по сравнению с другими, хотя и не выражаемое в законах. Хайеку свойственно идеализированное представление о капитализме, он непоколебимо верит в то, что в существующих ныне странах Запада действительно господствуют в полной мере правоза-конность и свободная конкуренция, уважаются частная собственность и права человека.
Примером эффективности системы свободной конкуренции служит, согласно Хайе-ку, международное разделение труда. Эффективное экономическое планирование должно быть международным, однако глобальные масштабы не позволят координировать усилия какому-то единому органу. Слишком различны цели и стремления ре-
гионов, чтобы можно было найти приемлемое для всех решение. По мере увеличения количества субъектов международного разделения труда согласие между отдельными государствами по поводу иерархии целей будет все меньше и соответственно будет расти необходимость использования принуждения. Поскольку же международное планирование в принципе невозможно, то вечным и самым эффективным механизмом согласования интересов сторон Хайеком провозглашается свободная конкуренция. Только она может позволить избежать конфликтов между богатыми и бедными странами. Хотя мыслитель весьма убедительно критикует централизованную экономическую систему как главное препятствие на пути достижения социальной свободы, отмечает действительные достижения западной демократии, он неоправданно преувеличивает значение частной собственности и индивидуализма, по существу признает их вечными и наиболее соответствующими природе человека. Между тем, общества свободной конкуренции, впрочем, как и хайековского социализма, в чистом виде никогда не существовало, как и нет полной свободы человека в реальном западном обществе.
Не менее значительный теоретический интерес представляет концепция свободы известного философа и логика К. Поппера. Будучи сторонником общества экономической свободы и частной собственности, Поппер рассматривает свободу как главную ценность гражданского общества, построенного при капитализме в государствах Запада. Взгляды мыслителя на свободу вытекают из его общей социально-философской концепции, исходящей из невозможности научного познания сущности общественных явлений. Поппер утверждает: «Я показал, исходя из строго логических оснований, что ход истории предсказать невозможно» [5]. Все те мыслители, которые стремились к познанию общественных явлений и делали какие-то прогнозы в отношении будущего общественного устройства, объявляются им «лжепророками». Однако «сам Поппер делает, по крайней мере, одно такое глобальное пророчество. Он утверждает, что общество развивается от закрытого к открытому» [6].
Подобно Хайеку, Поппер полагал, что буржуазная демократия сама по себе не со-
ответствует наилучшей форме социального устройства. Демократия является для них инструментом, с помощью которого собственники управляют системой своих взаимоотношений, а также подавляют людей, у которых собственность отсутствует. «Даже сама демократия имеет ценность только как способ сохранения свободы, причем способ этот не будет достигать цели, если общество, которое использует демократические механизмы, еще не достигло той ступени развития, когда оно разделяет ценности свободы и терпимости» [7]. Приведенное выше высказывание одного из последователей Поппера дополняется его собственными словами: «Демократия, то есть голос большинства, может помочь сохранить свободу, но не способна создать свободу, если отдельного человека она не интересует» [8].
Можно сказать, что Поппер определяет демократию как систему, «в которой правители могут быть заменены мирным путем, а тиранию - как систему, где такая замена без кровопролития невозможна» [9]. Вместе с тем, от радикализма Хайека Поппера отличает более умеренная позиция по отношению к равенству возможностей людей. Поппер отмечал в письме к Карнапу, что «нельзя спасти свободу, не развив справедливое распределение, то есть не добившись большего экономического равенства» [8, с. 79].
Как и Хайек, Поппер признает неправомерность отождествления свободы с властью и могуществом. «...Ошибка состоит в поспешном отождествлении свободы со способностью присваивать вещи и ими манипулировать. Несомненно, это один из видов свободы. Однако такого рода свобода вскоре приходит в противоречие со свободой высказывать суждения, которые вы считаете истинными. А именно эту свободу Поппер считал существенно важной для открытого общества. И именно этой свободой люди не прочь пожертвовать, переступая границы закона» [7, с. 103].
Отмечая открытый характер капиталистического общества, Поппер говорит о том, что свобода при социализме не поддается исследованию, поскольку в «работах Маркса вряд ли вообще можно найти хотя бы одно слово об экономике социализма» [10]. Между тем, «чисто формальная свобода» является единственной гарантией демократической
экономической политики» [10, с. 149], хотя мыслитель и признает, что власть денег может привести к бесконтрольному гангстеризму богатых. Поэтому он приходит к выводу, что всякая власть - «политическая не в меньшей мере, чем экономическая - опасна» [10, с. 152].
Расширение свободы личности может наступить только в случае установления господства идеи ненасилия в отношениях между странами и людьми. Поппер, однако, не видит реальных возможностей и механизмов для осуществления своих идеалов. Неудивительно, что, отвергая законы истории, он вынужден обращаться к самосовершенствованию личности как главному источнику общественного развития. «Каждый день будь немного ответственнее. Это - лучшее, что ты можешь сделать во имя свободы», советует он [10, с. 490].
Открытое общество, защищаемое Поппером, является формой «демократического («буржуазного») общества, в котором рядовые граждане могут мирно жить, в котором высоко ценится свобода и в котором можно мыслить и действовать ответственно, радостно принимая эту ответственность. Во многом оно походит на общество, ныне существующее на Западе» [11].
Говоря о согласовании личных и общественных интересов, Поппер замечает, что «нелегко строго определить степень свободы, которую можно оставить гражданам, не подвергая опасности ту свободу, которую призвано защищать государство» [11, с. 149], однако, сделать это позволяет реальный опыт демократических государств. По сравнению с классическим либерализмом, Поппер подчеркивает значительно большую необходимость вмешательства государства в дела гражданского общества, поскольку свобода невозможна, если ее не гарантирует государство. Демократия, выражаемая в подчинении решению большинства, служит не средством достижения справедливости, а лишь способом избежать тирании.
Закрытое общество сходно со стадом или племенем, его можно представлять по аналогии с организмом. Открытым называется общество, «в котором индивидуумы вынуждены принимать личные решения» [11, с. 218]. Мыслитель полагал, что «политическая демократия является единственным
средством контроля за экономической властью со стороны управляемых. При отсутствии демократического контроля у правительства не будет ни малейшей причины, почему бы ему не использовать свою политическую и экономическую власть в целях, весьма далеких от защиты свободы своих граждан» [10, с. 148-149]. Поппер признает, что «ни демократия, ни капитализм - также не панацеи» [7, с. 85], хотя и то, и другое является наилучшим видом общества из всех возможных в нынешних условиях.
С классическими и современными либеральными взглядами западных мыслителей на свободу перекликаются концепции такого направления общественной мысли, как «со-лидаризм», к которому принадлежат в основном представители российской эмиграции. Наибольшую известность среди произведений солидаристов приобрели труды С.А. Левицкого и Б.С. Пушкарева. Концепция социальной свободы последнего претендует на оригинальность и отличие от традиционных западных либеральных позиций. Однако, по нашему мнению, это не так. Ведь Пушкарев тоже ставит свободу на первое место среди всех человеческих ценностей и считает частную собственность главным гарантом неприкосновенности этой свободы. По его мнению, «человек стал владеть собственностью с тех пор, как он поднялся над животным миром. В отличие от других его обитателей, он стал владеть одеждой, оружием, жилищем. Собственность стала как бы продолжением и выражением личности человека, его творческого «я»...» [12]. Пушка-рев, правда, не уточняет, какой собственностью стал обладать человек после своего выделения из животного мира, хотя из контекста вытекает, что имеется в виду личная собственность. Но личная собственность существовала практически при всех формах человеческого цивилизованного устройства, поэтому нет необходимости ее защищать.
От утверждения права человека на личную собственность исследователь переходит к обоснованию необходимости существования частной собственности на средства производства, не делая различий между нею и предыдущей формой собственности. Единственным строем, способным удовлетворить требование неограниченной собственности, которая гарантирует свободу, является капи-
тализм западного типа. Пушкареву, правда, не свойственно изображение реального капитализма в качестве образца, во всем достойного подражания, однако он утверждает, что путь Запада должны пройти все страны бывшего социалистического лагеря (хотя и с учетом национальной специфики).
Свобода экономической деятельности должна представать, по мнению Пушкарева, не «как самоцель, а как условие осуществления ценностей», не только духовных, но и материальных. Ведь личная свобода - это «условие создания в том числе и материальных ценностей» [12, с. 296], поскольку в свободном обществе у человека гораздо сильнее мотивация труда.
Научно-технический прогресс оказывает двойственное воздействие на свободу человека. С одной стороны, «новая технизированная среда ограничивает внешнюю свободу человека: он даже улицы перейти не может при красном свете. Но, ставя перед человеком требования внешней дисциплины, она одновременно открывает перед ним исключительное богатство выбора и внутреннюю свободу» [12, с. 224].
В современных условиях, считает Пуш-карев, особую ценность приобретает не материальное производство, а знания, информация. «Основная ценность - это именно информация, а материальное производство есть производная от нее. Информация по своей природе требует обмена, а обмен не может осуществляться в условиях несвободы. Поэтому не случайно, что именно век информатики стал веком освобождения человека и крушения тоталитарных режимов» [12, с. 296]. Признавая огромную роль информации и информатизации в жизни общества, следует отметить, что Пушкарев неправомерно принижает роль материального производства в современном мире. Его ссылки на ситуацию в развитых странах Запада не являются убедительным обоснованием утверждений об уменьшении роли материального производства в структуре мирового сообщества в целом.
По мнению Б.С. Пушкарева, в перспективе должно быть создано свободное общество, поддерживающее каждого человека. Причем в обозримом будущем сохранится государство как инструмент управления обществом. Главное - это совместить ценности
демократии и патриотизма, которые в совокупности своей обеспечат процветание. «Цель свободного общества - создать максимально гармоничные условия общежития людей» [12, с. 225] Несмотря на все трудности, человечество прогрессивно развивается. «Путаясь и заблуждаясь, современное человечество все же нащупывает, хоть приблизительно, какую-то картину мира, общую для всех. В нее входят и элементы социализма, осуществленные при капитализме, и немногие удачные прогнозы Маркса, и опыт общественных и естественных наук, и истины религиозного опыта» [12, с. 246].
Несмотря на стремление к оригинальности, Пушкарев, да и его единомышленники, при рассмотрении проблемы свободы остаются в целом на позициях, сходных с концепциями Хайека и Поппера, признавая лишь необходимость большего государственного вмешательства и тоскуя по некоей «солидарности», которая в их изображении является скорее воспоминанием о родоплеменном единстве, чем перспективной целью развития человеческого общества.
Как видим, для современной западной мысли характерно соединение классических либеральных и некоторых консервативных принципов в понимании свободы, а также заимствование некоторых социалистических идей. Главной и определяющей линией развития западного неолиберального понимания свободы является признание необходимости существования правового государства, демократии, рыночной экономики как гарантов личной самостоятельности. Именно независимость личности, свобода проявления индивидуальности, в первую очередь, в сфере экономики, отстаиваются либеральными мыслителями прежде всего. По-разному оценивая роль государства в обеспечении правильного функционирования общественного механизма, все они сходятся в том, что свобода представляет собой самую важную ценность личности, для обеспечения которой необходимо сохранение частной собственно-
сти. Они полагают, что «элементы рынка, индивидуальной инициативы, прогрессивного стимулирования, частной собственности -непременные условия существования современной экономики», которые и обеспечивают индивидуальную свободу [13].
Остаются, однако, открытыми вопросы о том, как сохранить сам рынок и свободную конкуренцию от посягательств со стороны их противников, не уничтожат ли меры по сохранению экономической свободы самой свободы личности, а значит и свободной конкуренции. Можно сказать, что главным недостатком неолиберальных концепций свободы является идеализация западного общества, преувеличение его действительных достижений и недооценка внутренней угрозы уже имеющимся в развитых странах достижениям демократии.
1. Капелюшников Р.И. // Вопр. философии. 1990. № 10. С. 102.
2. Hayek F.A. The Constitution of Liberty. Chicago, 1978. P. 12.
3. Хайек Ф.А. Общество свободных. L., 1990. С. 259.
4. Хайек Ф. А. Дорога к рабству. М., 1992. С. 97.
5. Поппер К. // Вопр. философии. 1992. № 8. С. 49.
6. Лекторский В.А. // Вопр. философии. 1995. № 10. С. 29.
7. Ноттурно М. // Вопр. философии. 1997. № 11. С. 93.
8. Ноттурно М. // Вопр. философии. 1995. № 12. С. 85.
9. Эйдлин Ф. // Философские науки. 1990. № 5. С. 74.
10. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2 т. Т. 2. М., 1992. С. 99.
11. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2 т. Т. 1. М., 1992. С. 7.
12. Пушкарев Б.С. Россия и опыт Запада: избранные статьи 1955-1995 годы. М., 1995. С. 285.
13. Дарендорф Р. // Вопр. философии. 1990. № 9. С. 71.
