CC BY
30
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
О ВЗАИМОСВЯЗИ
СОЦИАЛЬНЫХ ПОСЛЕДСТВИИ
С «ЦЕНОИ» И ПРИЧИНЕННЫМ УЩЕРБОМ
ОТ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИИ,
СОВЕРШЕННЫХ В ОРГАНИЗОВАННОЙ ФОРМЕ ЛИЦАМИ, ИМЕЮЩИМИ КОРРУПЦИОННЫЕ СВЯЗИ
Аннотация. В настоящей статье автор рассматривает существующие взаимосвязи социальных последствий с «ценой» и причинением материального ущерба от экономических преступлений, совершенных в организованной форме лицами, имеющими коррупционные связи. При этом им использованы результаты собственного исследования указанной проблемы.
Ключевые слова: «Цена» преступлений и их последствия, экономические преступления, совершенные в организованной форме лицами, имеющими коррупционные связи, материальный ущерб от указанных преступлений, обеспечение возмещения ущерба, органы внутренних дел и их подразделения ЭБиПК
ABOUT INTERRELATION OF SOCIAL CONSEQUENCES WITH «PRICE» AND THE CAUSED DAMAGE FROM THE ECONOMIC CRIMES MADE IN THE ORGANIZED FORM BY PERSONS, HAVING CORRUPTION COMMUNICATIONS
Annotation. In the present article the author considers existing interrelations of social consequences with «price» and causing material damage from the economic crimes made in the organized form by persons, having corruption communications. Thus it used results of own research of the specified problem.
Keywords: «Price» of crimes and their consequences, the economic crimes committed in the organized form by persons, having corruption communications, material damage from the specified crimes, ensuring compensation of damage, law-enforcement bodies and their divisions EBIK
Исследуя организованную экономическую пре- объектом изучения при этом выступает не одно ступность, сопряженную с коррупцией, и соци- социально-правовое явление, а два: названная раз-альные ее последствия, автор исходит из того, что новидность преступности и сами последствия, ко-
Р.Ш. Шегабудинов,
кандидат юридических наук, заместитель начальника УВД по Юго-Восточному административному округу ГУ МВД России по г. Москве Научная специальность:12.00.08 — Уголовное право и криминология;
уголовно-исполнительное право E-mail: Shegabudinov@mail.ru
R.Sh. Shegabudinov,
the candidate ofjurisprudence, the deputy chief of the Department of Internal Affairs on the Southeast administrative district of GUMinistry
of Internal Affairs of Russia across Moscow
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
торые также являются относительно самостоятельным социально-правовым явлением. Нет нужды доказывать взаимосвязь и взаимообусловленность названных двух явлений. Лишь отметим, что «преступность представляет собой источник многоплановых и масштабных (потенциальных и реальных) «возмущающих» воздействий на жизнь нашего общества, которые так или иначе сказываются нежелательным образом на решении его программных задач»1. Между тем, на наш взгляд, принципиально важным является рассмотрение последствий преступности как единая цепь, в которой происходят изменения, влекущие появление все новых и новых звеньев. Такое развитие создает возможность профилактировать неблагоприятные последствия, минимизировать его. Иными словами, становится возможным оказывать профилактическое воздействие на ход развития событий путем нейтрализации факторов, стимулирующих неблагоприятные изменения, порождаемые организованной экономической преступностью, сопряженной с коррупцией. Отсюда не трудно заметить, что имеем дело со сложным механизмом возникновения последствий, когда последний рассматривается как процесс. В теоретическом плане (в названном контексте) одной из важнейших задач является выявление закономерностей возникновения последствий организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией.
Приведенный анализ, на наш взгляд, позволяет сформулировать некоторые закономерности. Укажем их.
Одной из закономерностей является существующие устойчивые связи между исследуемым видом преступности и совокупным, порождаемым им вредом (социальными последствиями). Отсюда выводится следующая формула: если есть преступность, то непременно существует причиненный ею ущерб, который и определяет степень общественной опасности исследуемого явления.
Другой не менее важной закономерностью выступает наличие причинно-следственной связи между ежегодно наносимым ущербом от экономических преступлений, совершаемых в организованной форме лицами, имеющими коррупционные связи, и реальным состоянием сфер (отраслей) экономики, на объектах которых они совершались. Реальное проявление данной закономерности можно продемонстрировать на совокупном ущербе, причиненном в результате совершения хищений бюджетных средств, направляемых, например, на развитие агропромышленного комплекса — ключевой отрас-
ли экономики, обеспечивающей население продовольствием, а промышленность — сырьем. Автор настоящей статьи убежден в том, что часть этих средств, вместо того чтобы расходовать на укрепление материально-технической базы комплекса, ежегодно «списывается» в общий объем кредиторской задолженности сельхозтоваропроизводителей, который «в прошлом году достиг 1,8 трлн рублей»2. Десятками млрд рублей исчисляется сумма ущерба только от хищений.
К числу таких закономерностей также следует отнести взаимосвязь характера и масштабов последствий и совокупности факторов, их стимулирующих. Заметим, что такие обстоятельства можно назвать внешними по отношению к последствиям. Правоохранительные органы пытаются минимизировать последствия, оказывая различное воздействие на факторы, с тем, чтобы помешать разрастись «снежному кому» социальных последствий, порождаемых противоправными действиями криминальных структур. При этом следует также иметь в виду, что если есть «внешние» обстоятельства, то существуют и «внутренние», которые в той или иной степени определяют масштабы и характер вреда. Принятие мер по устранению «внутренних» негативных факторов — прямая обязанность самих ОВД, а вот «внешних» — во многом зависит от многих государственных органов и коммерческих структур. Например, руководители хозяйствующих субъектов списывают на издержки производства средства, похищенные работниками различным способом. В данной ситуации без вмешательства руководства предприятия (фирмы, компании) меры, принимаемые по инициативе ОВД оказываются, как правило, малоэффективными.
Нельзя не назвать и такую закономерность, как имеющиеся прочные связи между прямыми и косвенными последствиями, рассматриваемыми как процесс. В этом плане мы разделяем позицию тех авторов, которые утверждают, что «последствия преступности — всегда процесс, в котором воедино увязываются прямые и косвенные последствия явления первого, второго и более позднего порядка, т.е. причинно обусловленные неблагоприятные непосредственные (ближайшие) и отдаленные социальные изменения»3. Эти изменения протекают последовательно, что характерно любому процессу. Более того, они объективно обусловлены.
Органы внутренних дел, организуя деятельность по минимизации последствий посредством разработки и осуществления комплекса предупредительно-профилактических мероприятий, должны
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
учитывать вредоносные последствия совершаемых экономических преступлений в организованной форме лицами, имеющими коррупционные связи, а также поэтапное их наступление. Последнее обстоятельство создает объективные предпосылки для вмешательства в происходящий внутри последствия процесс.
Наконец, укажем еще одну закономерность: влияние правоохранительных и иных органов, должностных лиц (граждан)и общественных организаций на масштабы последствий и степень их тяжести. Бесспорно, эффективная их деятельность значительно уменьшает тяжесть последствий. Чтобы создать для этого условия, необходимо нести расходы, которые предопределяются концепциями уголовной политики. Давайте теперь посмотрим «цену правоохранительной деятельности». Вряд ли надо особо доказывать, что и она зависит от ряда обстоятельств. Криминологи давно всерьез позаду-мались над этой проблемой. Справедливо ими отмечается, что «цена правоохранительной деятельности» включает в себя множество компонентов, а именно: «а) закон (время и средства, затрачиваемые на разработку, обсуждение и принятие проектов, кодификацию законов, изменение и отмену отдельных его норм, официальное комментирование закона, издание законодательных и подзаконных актов и иных связанных с ними официальных текстов); б) учреждения (все виды затрат на создание и содержание органов государства и общественных организаций, которые специально заняты борьбой с преступностью и профилактикой правонарушений; та часть расходов времени и средств, которую несут учреждения, не относящиеся к разряду правоохранительных, но в определенной мере включенные в эту деятельность); в) наука (расходы на создание учреждений, разрабатывающих научные проблемы правоохранительной деятельности, на осуществление таких исследований, на их публикацию, распространение и внедрение и т.д.); г) люди (общий людской ресурс, который общество вынуждено отдавать на всевозможные разновидности правоохранительной деятельности и на обслуживание данной сферы социальной жизни; оплата труда занятых здесь людей)»4.
Как нам представляется, «цена», выраженная в конкретном эквиваленте, означала бы стоимостное выражение последствий, наступивших по результатам совершения организованного экономического преступления лицами, имеющими коррупционные связи.
При определении «цены» за основу нами взята
схема, предложенная М.М. Бабаевым.
Социальные последствия, по мнению М.М. Бабаева, могут быть прямыми и косвенными: первые непосредственно связаны с преступлением (в зависимости от объема преступления), а вторые — опосредованно. Как прямые, так и косвенные последствия преступлений, подчеркивает М.М. Бабаев, надо рассматривать как «подрывающие» явления5. Исходя из сказанного, можно предположить, что те и другие последствия социально опасны, они чужды обществу и государству, стремящемуся к цивилизованному развитию рыночных отношений. Они взятые вместе, как нам представляется, привели к такому состоянию, которое можно характеризовать словами профессора Г.А. Аванесова следующим образом: «в настоящее время у нас, скорее всего, маргинально-чиновническое коррупционное общество. У нас уже сложилось «аморально зажиточное сословие», представителей которого называют «деловые люди», «воротилы финансов и собственности». Это — хищники, для которых главное деньги и власть. В их среде основную роль играют «денежные мешки», лидеры криминального бизнеса и высокопоставленные должностные лица. Главное направление их деятельности — коррупция. Ближайшие «родственники» этого маргинального аморально-зажиточного сословия — чиновники»6. Как видим, поставлен серьезный «диагноз», красной нитью через приведенное высказывание проходит идея проникновения «криминального слоя» в сферу социальных образований. Отсюда неизбежны социальные противоречия и конфликты.
К большому сожалению, скатывание «вниз» пока — что не приостановлено.
Дальнейшая криминализация экономики сопровождается тяжкими социальными последствиями, на это, в частности, указывают:
• факты «контрабандного» вывоза из страны нефти и нефтепродуктов, леса, цветных, драгоценных и редкоземельных металлов, т.е. стратегически важных сырьевых товаров;
• получившие широкое распространение случаи фальшивомонетничества, подделки ценных бумаг при дефиците денежной массы;
• широкомасштабное перемещение капиталов за рубеж;
• ухудшение процессов в социальной сфере как следствия ухудшения состояния экономики. Наряду с другими негативными факторами, влияющими на нарастание социальной напряженности в обществе, противоправное использование средств,
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
выделяемых для социальной поддержки (выплаты малоимущим, безработным и др.) лишь усугубляет этот процесс;
• факты противоправного использования средств консолидированного бюджета, таможенных и налоговых платежей, находящихся на счетах банков;
• рост мошеннических операций в банковской сфере.
Эти противоправные деяния, охватываемые в своем большинстве понятием организованная экономическая преступность, естественно, наносят охраняемым экономическим интересам собственников материальный ущерб. Оценочным показателем данных видов преступлений на первый план, на наш взгляд, выходит все же ущерб. Конструкция многих норм в УК РФ законодателем в настоящее время прописан именно ущерб (причинение значительного, крупного или особо крупного ущерба)7. Помимо юридической части вопроса присутствует и другая, когда подобного рода действия существенно подрывают авторитет власти, отпугивают отечественных и иностранных инвесторов, служат источником получения противоправных доходов, легализуемых в последующем в прибыльные отрасли экономики, где уже имеются «свои» криминальные субъекты хозяйственной деятельности.
Если по организованным экономическим преступлениям в качестве оценочного показателя выступает размер нанесенного материального ущерба, то в проявлениях коррупции (должностных преступлений) таких показателей большое множество8. Чтобы убедиться в этом, обратимся к конкретным нормам УК РФ. Так, например, диспозиция ч.3 ст.285 УК РФ (Злоупотребление должностными полномочиями) предполагает наступление тяжких последствий. При этом законодатель их не конкретизирует. Или обратимся к диспозиции ч.2 ст.292 УК РФ (Служебный подлог), данная норма гласит: «Те же деяния, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства,...». А вот ч.4 ст.290 УК РФ (Получение взятки) в числе квалифицирующих признаков называет крупный размер. В примечании к данной статье записано следующее: «Крупным размером взятки признаются сумма денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера, превышающие сто пятьдесят тысяч рублей».
Как видим, законодатель лишь в отдельных нормах прямо прописал социальные последствия,
наступление которых влечет уголовная ответственность. Данное положение вытекает из ч.1 ст.5 УК РФ (Принцип вины). В ней, в частности, закреплена следующая норма: «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина». Отсюда следует, что деяния и последствия теснейшим образом связаны между собой, они находятся в причинно-следственной связи. Сами же последствия, как известно, подразумевают причинение вреда, влекущее дальнейшую криминализацию экономических отношений. Ущерб, будучи составной частью процесса криминализации, в большей мере сфере экономики причиняется противоправными действиями организационно выстроенных для этого криминальных структур. Успешное решение задачи по вытеснению организованных групп и преступных сообществ из сферы экономики позволяет не только обеспечить защиту добросовестных товаропроизводителей (малый и средний бизнес) от преступных посягательств, но и принять действенные меры по минимизации по-следствий9 в случае их совершения.
Автор настоящей статьи на основе изучения и анализа практики деятельности ОВД пришел к выводу о том, что целенаправленная работа в указанном аспекте возможна лишь на основе разработки и осуществления программы действий10, охватываемых всем комплексом мер по декриминализации экономики. Основным аргументом в пользу сказанного служит то обстоятельство, что экономические преступления, совершаемые в организованной форме лицами, имеющими коррупционные связи, как уже отмечалось нами выше, отличаются от иных противоправных деяний в большей мере масштабом и резонансным характером среди общественности последствий, а это в свою очередь весьма ощутима особенно в нынешних условиях — упрочения рыночных отношений после недавно пережитых кризисов.
Чтобы обосновать свою позицию приведем некоторые результаты нашего социологического исследования. По мнению опрошенных нами экспертов, социальные последствия организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией, нашли свое выражение в:
• причинении материального, морального и иного вреда собственникам и их экономическим интересам — 89,9%;
• возникновении социальной напряженности (например, по причине хищения путем мошенничества средств при долевом строи-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
тельстве жилья, не реагирование на эти факты государственными органами) — 45%; проведении фиктивных взаимозачетов по выплатам в бюджет — 11%; хищении средств с использованием фиктивных фирм — «однодневок» («перелив» средств из легальной экономики в теневую) — 17%;
нахождении хозяйствующих субъектов-получателей бюджетных средств, кредитных и иных организаций под криминальным влиянием организованных преступных формирований — 2,6%;
незаконном возмещении налога на добавленную стоимость (НДС), в том числе с использованием схем с участием фирм — «однодневок» — 15,8%;
получении или вымогательстве взяток — 12,1%;
нецелевом использовании бюджетных средств, выделенных для реализации приоритетных национальных проектов и целевых программ — 15,3%; легализации (отмывании) денежных средств, приобретенных преступным путем («грязные» деньги поступают в легальный оборот, создавая видимость как из законно полученных источников) — 3,1%%; угрозах расправой потерпевших и свидетелей по делу — 5,2%;
расширении транснационального характера преступной деятельности организованных преступных формирований (17,2%); пассивном отношении значительной части граждан к противоправным действиям криминальных структур, в переходе отдельных граждан к прямому сотрудничеству с ними (48,9%);
одобрении незаконной миграции (68,4%); принятии политических мер по легализации криминальных капиталов (81,3%); криминализации государственной власти (13,6%);
дальнейшем развитии теневой экономики (73,6%);
доведении градообразующих предприятий до криминального банкротства (11,4%); иных последствиях, в том числе присвоении вверенных средств путем подделки, изготовления фиктивных документов, изменения баз данных получателей социальных выплат — 8,0%11.
Из приведенных ответов видно, что причинение материального, морального и иного вреда собственникам и их экономическим интересам, а также возникновение социальной напряженности отнесены экспертами к наиболее распространенным последствиям. В то же время настораживает то обстоятельство, что менее распространенными оказались такие последствия, как нахождение хозяйствующих субъектов-получателей бюджетных средств, кредитных и иных организаций под криминальным влиянием организованных преступных формирований, а также легализация (отмывание) денежных средств, полученных преступным путем.
Как нам представляется, такой расклад можно объяснить тем, что факты нахождения экономических структур под влиянием преступных формирований, а также отмывания средств в меньшей степени самими предпринимателями придаются огласке и они тем самым как последствие рассматриваемого нами вида преступности не получают должного общественного резонанса, чаще всего остаются вне внимания как средств массовой информации, так и общественности в целом. На наш взгляд, нельзя не учитывать также то, что активные члены криминальных структур давно легализовались в коммерции (частно-охранных предприятиях, службе безопасности). Вследствие этого, совершаемые ими противоправные деяния строго законспирированы. Сами коммерческие структуры в условиях жесточайшей конкуренции без так называемой «крыши» обречены на банкротство, а потому просто умалчивают о тех затратах (издержках), производимых ими на содержание криминальных (полукриминальных) элементов.
Говоря о социальных последствиях организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией, нельзя не отметить о существующих проблемах, связанных с их минимизацией.
В плане поиска наиболее эффективных мер, направленных на минимизацию последствий организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией, автор статьи провел опрос экспертов-практиков, имеющих опыт работы в подразделениях ЭБиПК ОВД свыше 5 лет (150 сотрудников). По их мнению, такими мерами выступают: создание таких условий, при которых невыгодно было бы совершать преступления в сфере экономики (87% от общего количества опрошенных экспертов-практиков); внесение по каждому уголовному делу представлений об устранении причин и условий, способствовавших совершению указанных видов преступлений (69%); реальное устранение
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
причин и условий (82%); законодательное закрепление в качестве дополнительного вида наказания конфискацию имущества по делам об экономических и коррупционных преступлениях (97%); освобождение от уголовной ответственности только при условии полного возмещения причиненного преступником материального ущерба (88%); обеспечение неотвратимости наказания (92%); обеспечение возмещения материального ущерба считать одним из основных показателей деятельности подразделений ЭБиПК ОВД (57%); изучение зарубежного опыта (23%); установление имущества, подлежащего конфискации, считать одной из задач не только подразделений ЭБиПК ОВД, но и следствия (76%).
Практические работники основной акцент делают на законодательном закреплении в качестве дополнительного вида наказания конфискацию имущества по делам об экономических и коррупционных преступлениях, обеспечении неотвратимости наказания, а также создании таких условий, при которых невыгодно было бы совершать преступления в сфере экономики. Настораживает то, что изучение зарубежного опыта, обеспечение возмещения материального ущерба среди других мер ушли на второй план. Между тем органы внутренних дел обязаны принимать меры по возмещению причиненного преступниками ущерба. Однако при этом они, как известно, сталкиваются с множеством проблем.
Укажем лишь две из них, которые вызывают серьезное беспокойство. Вот одна из них: судебные решения о возмещении причиненного противоправными действиями материального ущерба, поступающие к судебным исполнителям, реально исполняются менее половины. Так, по данным исследования Ю.Н. Демидова, от 1/3 до 2/3 судебных решений остаются реально не выполненными де-кларациями12. Отсюда напрашивается вопрос: какова же истинная «цена» последствий от организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией? Сюда следует еще прибавить ту часть, которая осталась по причине завуалированности организованных экономических преступлений недоказанной, а ущерб от них не возмещенным. Проведенное нами исследование показывает, что пока что данными об истинных масштабах ущерба научная общественность не располагает. Не существует и методики их расчета. Безусловно, тем самым складывается тревожная ситуация.
Другой не менее важной проблемой на сегодня является то, что «по значительной части уголовных дел гражданские иски к виновным лицам, причи-
нившим материальный ущерб интересам государства, государственным внебюджетным фондам, предъявляются не в полном объеме либо не предъявляются вовсе. Одной из причин сложившейся ситуации, наряду с ненадлежащим исполнением руководителями соответствующих государственных учреждений социальной сферы и сотрудников прокуратуры, является то, что в законодательстве отсутствуют императивные нормы об обязательном характере предъявления гражданского иска к виновной стороне (лицу), в результате действий которой причинен реальный материальный ущерб социально-бюджетным отношениям»13.
Исследование показывает, что гражданские иски к виновным лицам по уголовным делам об экономических преступлениях, совершенных в организованной форме лицами, имеющими коррупционные связи, также предъявляются, но не в полном объеме. Иными словами, и по такой форме причиненный ущерб взыскивается не полностью. В результате этого социальные последствия организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией, ощутимо сказываются на достижении максимально полной неотвратимости наказания за содеянное.
На протяжении последних четырех лет законодатель активно проводит в соответствии с принятой Концепцией14 реформу уголовного законодательства в экономической сфере, в основу которой положен либерально-демократический подход, преследующий цель смягчения наказаний за совершенные преступления в сфере экономики15. Принятый курс, безусловно, не мог не сказаться и на социальные последствия рассматриваемого нами вида преступности, их минимизации. На фоне либерализации уголовного законодательства лидеры и активные члены криминальных структур, имея транснациональные связи, стремятся выводить незаконно полученные денежные средства за рубеж. Зачастую им успешно удается провернуть такую операцию. Так, например, в результате взаимодействия УМВД России по Хабаровскому краю и Хабаровской таможни в апреле прошлого года отделом дознания Хабаровской таможни возбуждены уголовные дела по ст. 193 УК РФ в отношении двух директоров коммерческих структур, которые, заключив с китайской компанией договора на поставку товаров народного потребления, перечислили на ее счет 86,7 и 92,5 млн долларов США соответственно, однако товар на территорию Российской Федерации не поступил и денежные средства не были возвращены. Или другой пример. По материалам УЭБиПК МВД по
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
Республике Татарстан в июне 2012 г. было возбуждено уголовное дело по ст. 193 УК РФ в отношении директора одного из общества ограниченной ответственности, который, заключив договор купли-продажи с турецкой компанией, перечислил на ее счет 4,62 млн долларов США. Документы, подтверждающие ввоз товара на территорию Российской Федерации, представлены не были.
Изучив и проанализировав действующее уголовное законодательство, автор статьи лишний раз убедился в том, что законодатель, принимая в свое время нормы в сфере предпринимательства и финансов, исходил, прежде всего, из необходимости защитить права и интересы добросовестных предпринимателей, не дать возможность расползанию сугубо криминальных интересов организованных структур, вытеснить их экономическими, уголовно-правовыми и иными мерами из сферы экономики. Общеизвестно, что наличие в этой сфере организованных структур, причем имеющих коррумпированные связи, тяжелым бременем ложится на бизнес. Организованные группы и преступные сообщества «кормятся», в том числе и за счет средств легального предпринимательства. В этих условиях существующие ныне уголовно-правовые запреты, по мнению диссертанта, — единственное на сегодня действенное средство воздействия на организованные преступные формирования. Продолжающийся процесс либерализации уголовного законодательства после упразднения специализированных подразделений по борьбе с организованной преступностью в системе ОВД отчасти способствует дальнейшему укреплению экономической и финансовой основы криминальных структур, нередко оказывающих материально-техническую, финансовую и иную помощь террористическим и экстремистским организациям.
Как нам представляется, сохранение или даже ужесточение норм Уголовного закона в части касающихся лиц, совершающих экономические преступления в организованной форме с коррупционными связями, для криминальных структур является своеобразным барьером на пути к финансовым источникам, поскольку у них основная цель — извлечение сверхдоходов для своего выживания и воспроизводства. Снятие «руками» самого же законодателя, созданных, прежде всего, для них серьезных препятствий, на наш взгляд, может привести к расширению теневой экономики, включая ее криминальную составляющую. Любые решения в этом плане, по нашему мнению, должны быть взвешенными и основываться на глубоком научном анализе сложив-
шейся ситуации.
Уголовно-правовые меры наряду с другими (экономическими, криминологическими, оперативно-розыскными) на фоне всеобщей криминализации экономических отношений, по мнению автора, играют сдерживающую роль, во многом обеспечивая защиту экономических интересов предпринимательских структур и их собственности от преступных посягательств. В решении именно этой задачи ОВД уделяют первостепенное значение.
Другой не менее важной проблемой, с которой столкнулись сотрудники ОВД, это низкий уровень организации деятельности по минимизации последствий организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией. Ее суть заключается в несоответствии принимаемых ОВД мер, возросшим масштабам наносимого ущерба хозяйствующим субъектам, потребностям практики.
Проведенное выборочное исследование показывает, что последствия рассматриваемого вида преступности производны от ряда криминологических категорий, в том числе общественной опасности экономических преступлений, совершаемых в организованных формах лицами, имеющими коррупционные связи.
Решение названной проблемы, естественно, предполагает системный подход. Даже меры в духовно-нравственной сфере могут сыграть свою позитивную роль. В условиях безработицы, нищеты пагубное воздействие на людей оказывают корыстные деяния, в том числе экономические преступления, совершаемые в организованных формах лицами, имеющими коррупционные связи. Чтобы их удержать от совершения этих преступлений не обойтись без применения мер воздействия, в том числе уголовного принуждения. Однако такое принуждение должно быть подкреплено моральным осуждением виновных, чего в настоящее время, как правило, отсутствует. Важно, чтобы общепредупредительные меры признавались большинством населения. Ю.Н. Демидов на этот счет имеет свою точку зрения. В частности, он пишет: «Что касается мер общесоциального характера в морально-нравственной области, то их основу составляет задача равного и неотвратимого применения в соответствии с законодательством принуждения, наказания виновных и восстановление социальной справедливости; это достигается возмещением материального, физического и морального вреда, причиняемого преступлениями. Как показал наш опрос экспертов о мерах по усилению борьбы с рассматриваемыми преступлениями, предпочтение отдается «достиже-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Актуальные проблемы угловного права и криминологии
нию максимально полной неотвратимости наказания за злоупотребления с бюджетными средствами и внебюджетными средствами социальной сферы» — 14,1% опрошенных, нежели «ужесточению уголовной ответственности» — 10,4%. Изменение позиции правоприменителей в сторону приоритетного обеспечения неотвратимости наказания имеет важное морально-психологическое содержание. Это свидетельствует о том, что акцент в общепредупредительной деятельности лишь на усиление уголовной репрессии, какими бы целями и мотивами это ни аргументировалось, бесперспективен»16. Автор справедливо утверждает, что обеспечение неотвратимости наказания несет в себе большой профилактический потенциал, сдерживает даже неустойчивых членов организованной группы от их дальнейшего участия в ней, не дает им стать преступниками. Укрепляется тем самым вера людей в справедливость законов.
На основе обобщения и анализа социальных последствий организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией, сформулируем некоторые выводы.
1. Под социальными последствиями указанного вида преступности нами понимаются виновное причинение охраняемым Уголовным законом собственности и экономических интересов ее собственников вреда, наступившие общественно опасные последствия в результате совершения преступлений в сфере экономики.
2. Представляется, что на сегодня трудно «оценить» социальные последствия организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией. До сего времени отсутствует сама методика такой оценки. В настоящее время не располагаем даже методикой экономической оценки ущерба, наносимого организованной экономической преступностью. В связи с этим есть потребность в их разработке, такая работа должна быть активизирована и интенсифицирована на межведомственном уровне.
3. Исследование показало, что законодатель при формулировании уголовно-правовых норм, исходя, прежде всего, из характера содеянного деяния, личности преступника, неоднозначно подошел к определению «цены» социальных последствий, используя в отдельных случаях оценочные показатели (значительный, крупный, особо крупный ущерб). Как нам представляется, необходимость законодательного закрепления качественных и количественных критериев оценки последствий от преступных посягательств с учетом нынешнего уровня криминализации отношений еще реально существует.
4. Среди качественных критериев — степень повышенной общественной опасности организованной экономической преступности, сопряженной с коррупцией, на наш взгляд, является определяющим. Однако она еще криминологами изучена недостаточно.
1 Бабаев М.М. Социальные последствия преступности: Учебное пособие. — М., 1982. С. 23.
2 Коробицына О. Можем себя прокормить, уверен министр сельского хозяйства РФ Николай Федоров // Аргументы и факты № 20, 2013 г. С.14.
3 Бабаев М.М. Указ соч. С.28.
4 Бабаев М.М. Социальные последствия преступности. — М., 1982. — С. 31-32.
5 Бабаев М.М. Социальные последствия преступности. — М., 1982. — С. 11-12. См. также: Аванесов Г.А. Криминология. — М., 1984. — С. 178-180.
6 Аванесов Г.А. Социальные образования и преступность. Криминологические рассуждения и заметки: монография / Г.А. Аванесов. — М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2011. С. 142.
7 Законодатель в одном случае употребляет термин, например, «крупный размер», а в других — крупный ущерб. В том и в другом случае измеряется в денежном выражении (эквивалент та или иная сумма в рублях).
8 Преступления коррупционной направленности наряду с иными параметрами оцениваются также как совершенные в крупном или особо крупном размерах.
9 О мнениях на этот счет практических работников см.: таблицу 1.
10 В настоящее время рабочая группа, созданная в МВД России, готовит проект Государственной концепции противодействия организованной преступности. Представляется, что в нем найдет свое отражение и организованная экономическая преступность, сопряженная с коррупцией. Нельзя не отметить в рассматриваемом контексте место и роль «Дорожной карты» как новой концепции реформирования МВД России.
11 Общий итог превышает 100%, ибо опрашиваемые по одной и той же позиции указали на несколько признаков.
12 Демидов Ю.Н. Проблемы борьбы с преступностью в социально-бюджетной сфере: Монография. — М.: Издательство «Щит-М», 2003. С.161.
13 Демидов Ю.Н. Указ. соч. С. 422-423.
14 Концепция модернизации уголовного законодательства в экономической сфере. Разработана по поручению Президента РФ от 28 ноября 2009 г. № ПР-3169.
15 Для тех, кто осужден по экономическим статьям, в ближайшее время ожидается амнистия. Рабочая группа, готовившая документ, подсчитала, что на свободу выйдут 110 924 осужденных бизнесмена. См. об этом: Бруснев М. В мае Госдума готова объявить амнистию для заключенных / Комсомольская правда. — М., 2013. 17 мая. С.5; Бурская З. Россия будет свободной. Экономической зоной /»Новая газета», № 52, 2013. 17 мая. С.2.
16 Демидов Ю.Н. Проблемы борьбы с преступностью в социально-бюджетной сфере: Монография. — М.: Издательство «Щит-М», 2003. С. 366.
