CC BY
58
О влиянии динамизма уголовной политики на структуру и форму уголовного законодательства
В. П. Кашепов
Анализ основных тенденций и особенностей, имевших место в уголовно-правовом законотворчестве последних лет, и происходивших в этой сфере преобразований позволяет отметить неизменную интенсивность процесса развития уголовного законодательства Российской Федерации. Этот процесс, как правило, не прерывается, но имеет отдельные периоды ровного линейного развития, сопровождающегося наращиванием объема норм Особенной части УК РФ, технико-юридическими изменениями, устраняющими некоторые редакционные оплошности законодателя, и периоды интенсивного качественного преобразования закона, когда накопление количественных изменений, проблемных материалов правоприменительной судебной практики требует массированного законодательного регулирования. В эти периоды возрастает необходимость достижения, с одной стороны, стабильности и, с другой — динамики состояния уголовного права, установления их оптимального баланса, своевременного выявления назревших уголовно-правовых проблем, криминализации и пенализации новых общественно опасных проявлений, уголовно-правового отражения угроз национальной безопасности.
Этот процесс не может проходить в отрыве от глобальных социально-экономических преобразований,
Кашепов Владимир Петрович — заведующий отделом уголовного и уголовно-процессуального законодательства; судоустройства ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ.
определяющих состояние макро-криминогенных факторов в стране, к которым относятся увеличение в обществе удельного веса ранее судимых лиц, возрастание значения таких негативных социальных явлений, непосредственно влияющих на формирование общей криминогенной ситуации в Российской Федерации, как терроризм, экстремизм, наркотизация, алкоголизм. В массиве регистрируемой преступности все более значительную часть составляют тяжкие и особо тяжкие преступления. Усиливаются организованность, профессионализм, вооруженность, техническая оснащенность преступности; она приобретает все более дерзкие, изощренные формы. К этому же ряду факторов относятся сложности экономического развития переходного периода, когда возникновение новых рыночных отношений сопровождается переделом собственности на криминальной основе, борьбой корпоративных группировок за овладение природными ресурсами, психологическим состоянием финансовой беззащитности огромных масс населения. В сфере экономической преступности наблюдаются такие явления, как замещение массового мелкого хищения иными видами масштабной противоправной экономической деятельности, в числе которых значительное распространение приняли уклонение от уплаты налогов, посягательства на интеллектуальную собственность, расхищение объектов окружающей среды и т. п. Помимо легализации преступно приобретенных капиталов и ценностей, получили широкое распрос-
транение такие новые преступные деяния, как противоправное недружественное поглощение, корпоративный шантаж и мошеннический захват собственности, торговля людьми и их похищение, финансирование терроризма и экстремизма, пропаганда терроризма и экстремистской деятельности как идеологическое сопровождение посягательств на национальную безопасность России.
Угроза еще более широкой криминализации общественных отношений приобрела весьма реальный характер. Непрестанное количественное возрастание объема преступных проявлений, изменение качественной характеристики уголовной преступности в сторону преобладания насильственных посягательств и иных преступлений повышенной общественной опасности, распространенность особенно циничных проявлений низменной мотивации многих преступлений вызвали объективную необходимость адекватного законодательного реагирования со стороны государства.
Криминологическая наука в качестве основных факторов, вызвавших небывалый рост преступности за последнее десятилетие (по данным судебной статистики, только регистрируемая преступность ежегодно балансирует на уровне двух с половиной — трех миллионов преступлений), указывает на значительные просчеты, допущенные на начальном этапе проведения реформ в экономической, административной, правоохранительной и иных областях государственной деятельности, ослабление системы государственного регулирования и контроля, сохраняющееся несовершенство правовой базы и отсутствие последовательной сильной политики в социальной сфере, снижение духовно-нравственного потенциала общества.
Все это требует совершенствования законодательной базы, которая
в более высокой степени гарантировала бы неприкосновенность прав и свобод личности, могла бы способствовать эффективному противодействию преступности, достижению целей наказания. В настоящее время существует настоятельная необходимость упорядочения системы мер борьбы с преступностью, дифференциации ответственности с учетом тяжести воздействия каждой уголовно-правовой меры и конкретизации оснований ее применения в целях повышения эффективности специального предупреждения, интенсификации методов уголовно-правового противодействия таким проявлениям, представляющим повышенную степень угрозы национальной безопасности, как терроризм, этносепара-тизм, конфликты экстремистского характера, религиозный радикализм.
В решении этих и многих других проблем значительная роль отводится криминологически обусловленной законодательной базе. Теорией уголовного права, практикой законотворчества и правоприменения выдвинуты для обсуждения новые проблемы, связанные с такими тенденциями в реализации уголовной политики, как либерализация ответственности и наказания, восприятие опыта противодействия преступности в уголовном законодательстве зарубежных стран, имплементация положений международного уголовного права, мониторинг влияния уголовного законодательства на состояние криминогенной и криминальной ситуации в стране.
Уголовный кодекс РФ 1996 г. четко зафиксировал в своей структуре, форме и содержании большинства разделов и конкретных норм выдвижение на первое место задач, связанных с защитой признанных цивилизованным обществом прав и свобод человека и гражданина, безопасности личности, неприкосновенности жилища, соб-
ственности, тайны межличностных отношений, свободы политических убеждений. Эти концептуальные основы нашли свое отражение в структуре УК РФ, в установлении приоритетных задач и средств уголовно-правового воздействия, когда изложение основных институтов уголовного права предваряется признанием значения таких основополагающих принципов, как справедливость и гуманизм, и построением Особенной части УК РФ, где в иерархии общественно опасных деяний первое место отводится запрету посягательств на жизнь и здоровье граждан, на их имущественные интересы, на неприкосновенность личности.
Конституционный статус граждан может быть в полной мере обеспечен только авторитетными государственными органами, способными дать адекватный ответ вызовам преступных сил и располагающими необходимым правовым инструментарием в виде совершенного уголовного законодательства. Эффективное противодействие преступности требует наступательного использования всех возможностей уголовно-правовых запретов, санкций и иных средств уголовно-правового и уголовно-процессуального воздействия для пресечения и предупреждения преступных посягательств.
Общее усиление уголовно-правовой охраны безопасности личности, противостояния посягательствам на национальную безопасность в последние десятилетия нашли свое выражение в создании новых составов преступлений, повышении уровня ответственности за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. В УК РФ оценка степени общественной опасности преступления определяется, прежде всего, свойствами самого деяния и лишь затем — характеристикой субъекта, его совершившего. Такой подход обусловлен установлением законом категорий преступлений (ст. 15 УК РФ) и
критериями их общественной опасности, сокращением «разрыва» между верхним и нижним пределами санкций в большинстве составов, преобразованием института множественности преступлений, насыщением многих составов более широким перечнем квалифицирующих признаков объективной стороны преступлений, увеличивающих круг преступных деяний и усиливающих ответственность за их совершение. Поэтому одной из основных тенденций развития УК РФ, его характерной чертой является последовательная дифференциация уголовной ответственности по степени общественной опасности преступных деяний, т. е. применения сравнительно мягких наказаний к лицам, совершившим преступления небольшой или средней тяжести, и назначения строгих наказаний за тяжкие и особо тяжкие преступления, а также в случае рецидива.
Дифференциация уголовной ответственности обеспечивается не только категоризацией преступлений, но и их поляризацией в сложных составах, указанием на комплексы квалифицирующих обстоятельств, соблюдением признаков иерархии в определении степени общественной опасности преступных деяний в структуре самого УК РФ, выраженной в последовательности изложения содержания его разделов и глав, размещении групп родовых и видовых составов с учетом тяжести преступлений.
Отличительной особенностью действующего УК РФ является более высокий уровень соответствия его норм криминологическим реалиям российской действительности. Это качество получило свое выражение в более полном учете особенностей современных способов совершения преступлений, характеристике общественной опасности их последствий, в расширении сферы криминализации различных экономических нарушений и ориентации
на более целеустремленное противодействие различным проявлениям организованной преступности. Так, в главе о преступлениях в сфере экономической деятельности, кстати, самой обширной в УК РФ, сформулированы принципиально новые нормы об уголовной ответственности в названной сфере общественных отношений. В сложных условиях существования и утверждения противоречивых интересов при становлении рыночной экономики в России положения Кодекса преследуют цель предоставить правовую защиту честного законопослушного предпринимательства и всех граждан от происков предпринимательства недобросовестного, являющегося, в сущности, своеобразным проявлением мошенничества. Все более глубокое внимание уделяется преследованию различных проявлений организационных форм преступной деятельности: совершения деяния организованной группой; торговле людьми (ст. 1271), организации экстремистского сообщества (ст. 2821), организации деятельности экстремистской организации (ст. 2822) УК РФ. Расширение перечня усеченных формальных составов также призвано усилить потенциал охранительной и предупредительной функций УК РФ.
Данные МВД РФ, научные разработки в рамках криминологии и уголовного права позволяют констатировать, что масштабы организованной преступности уже давно вышли в России за пределы ординарного соучастия. Поэтому включение в УК РФ целого комплекса норм, определяющих классификацию преступных групп и организаций, указание особенностей ответственности за участие в них, расширение перечня составов, предусматривающих совершение преступных деяний организованной группой в качестве квалифицирующего признака, а также усиле-
ние санкции за групповые преступления — все это конкретные проявления усиления уголовно-право-воИ борьбы с организованной преступностью.
Криминализация законодателем новых общественно опасных деяниИ носит постоянный характер, что обеспечивает в целом адекватность уголовного закона крими-нальноИ обстановке в стране и должно удовлетворять потребности правоохранительных органов в правовом обеспечении противодеИ-ствия преступности.
Следует отметить интенсивность законодательноИ деятельности в сфере уголовного права за истекшее десятилетие деИствия УК РФ. В этот период было принято 43 федеральных закона, в разноИ степени и в различных объемах изменявших и дополнявших нормы УК РФ. При этом в некоторые годы обращение законодателя к сфере регулирования уголовно-правового воздеИствия носило неравномер-ныИ характер. Так, в 1999 г. было принято 7 федеральных законов, в 2001 г. — 8, в 2002 г. — 8, в 2003 г. — 7 федеральных законов, в 2004 г. — 5 федеральных законов. Нетрудно заметить, что пики реализации законотворческоИ инициативы приходятся на периоды, когда правоприменительная практика выявляла недостатки и пробелы деИству-ющих норм, а научная мысль подвергала их аргументированноИ критике, с котороИ не мог не считаться законодатель. При этом общая структура УК РФ не претерпела кардинальных изменениИ, что свидетельствует, по нашему мнению, о доброкачественности юридичес-коИ основы рассматриваемого законодательного акта, о его логичес-коИ, научноИ обоснованности.
Вместе с тем нельзя не отметить факт весьма интенсивноИ доработки содержания и формы многих институтов и норм УК РФ, сопро-вождавшеИся внесением в его текст
многих изменений и поправок, число которых несоизмеримо превышает аналогичную корректировку УК РСФСР 1960 г. Общее число изменений, дополнений и иных внесенных в действующий УК РФ поправок насчитывает около 700. При этом количество изменений норм Общей части УК РФ охватывает более 40% всех статей. Из них 18 статей изменялись не единожды; утратили силу три статьи (о неоднократности преступлений, конфискации имущества и об освобождении от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки — ст. 16, 52, 77 УК РФ). Наиболее значительное изменение структуры Общей части Кодекса связано с преобразованием раздела шестого в новый раздел «Иные меры уголовно-правового характера». Этот раздел дополнен в 2006 г. главой 151 «Конфискация имущества», состоящей из трех статей. Однако конфискация имущества в новой интерпретации не является мерой уголовного наказания, не предусмотрена в санкциях за конкретные преступления, не имеет фиксированных уголовным законом размеров. Вместе с тем вопрос о правовой природе этой меры уголовно-правового характера, о возможности рассматривать ее как разновидность уголовной ответственности остается дискуссионным1 .
Наибольшему изменению подверглась Особенная часть УК РФ: из 256 статей первоначальной редакции не подверглись корректировке только около 10%, четыре статьи утратили силу и появились 23 новые статьи. В некоторых главах Особенной части УК РФ изменено большинство статей или не осталось ни одной статьи, не подвергнутой тем или иным изменениям (например, глава 22 УК РФ — «Преступления
в сфере экономической деятельности», в которой изменены все 35 статей).
Формы этих поправок, внесенных в действующие статьи УК РФ, различны: дополнения отдельными словами, замена слов, исключение слов, новая редакция статьи, исключение части или пункта, признание статьи утратившей силу. Редакция многих статей изменялась неоднократно. Так, пять раз вносились поправки в ст. 92, 93, 126, 169, 1711, 172, 175, 189, 191, 194, 204, 229, 234, 280; шесть раз изменялись статьи 226, 171; восемь раз — статьи 221, 222; десять раз — статья 260 УК РФ. Наиболее интенсивной корректировке подверглись в этот период нормы главы 22 УК РФ — «Преступления в сфере экономической деятельности»; главы 24 — «Преступления против общественной безопасности»2.
Обобщая содержание этих изменений и дополнений, можно считать, что в целом десятилетний период действия УК РФ и опыт применения его норм, а также значительная работа по корректированию его недостатков показали, что с его принятием были в главном реализованы принципиальные направления основной концепции реформирования уголовного законодательства. В значительной мере была устранена пробельность уголовного закона, образовавшаяся в связи с изменением предмета правового регулирования, появлением новых форм преступной деятельности и видов преступлений, были исключены многие криминологически необоснованные и не соответствующие современным социальным реалиям нормы. Вместе с тем критический анализ тенденций развития законотворчества в сфере уголовного права приводит к
1 Яни П. С. Конфискация имущества и уголовная ответственность // Уголовное право. 2006. № 6. С. 131—135.
2 Кругликов Л. Л. Не обошлось без ошибок... // Российская юстиция. 2006. № 6. С. 15—17.
выводу об известной односторонности относительно ровного его развития в последние годы прошлого столетия и в начале текущего. Даже самое общее сопоставление уровня репрессивного потенциала УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г. убеждает в наличии значительного преобладания карательной составляющей в направлении криминализации, в регулировании институтов наказания и его применения в последнем. Избыточность уголовной репрессии в последние годы сохранялась в УК РФ, более того, постоянно нарастала в связи с принятием ряда изменений и дополнений. Большинство из них было направлено на усиление санкций действующих норм и создание специальных составов, расширяющих сферу уголовных запретов и усиливающих их карательное воздействие. Инерция беспредельного расширения зоны уголовной ответственности и ужесточения уголовного наказания проявилась во многих инициативах представителей федеральной и региональной законодательной, исполнительной власти, в их односторонней ориентации на решение социальных проблем и задач, укрепление правопорядка методом усиления интенсивности уголовно-правового воздействия.
Проявлением политической воли государственного руководства страны явилась попытка переломить названную тенденцию развития уголовного законодательства через существенное преобразование уголовного законодательства посредством принятия Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации». Этот закон значительно преобразовал структуру УК РФ, утвердив в нем более 250 новых редакций и уточнений изменяемых статей и их частей. Закон исключил и признал утратившими
силу ряд статей, частей, пунктов статей и примечаний к ним (более 80), а также обновил редакцию более чем 70 частей действующих статей и принял совершенно новые статьи, что охватывает широкий круг проблем совершенствования структуры и формы уголовного законодательства. Идеологической концепцией этого Федерального закона стала настроенность на общее смягчение карательных компонентов уголовного права и, прежде всего, на гуманизацию его институтов наказания и их реализацию судами.
Существенное преобразование уголовно-правового регулирования, направленное на его гуманизацию, дальнейшую дифференциацию уголовной ответственности и индивидуализацию наказания, одновременно преследовало цель совершенствования ряда уголовно-правовых норм, создания условий должной согласованности норм Общей и Особенной частей УК РФ. При устранении законодателем ряда выявленных недочетов в системе и форме уголовно-правовых норм и, прежде всего, относящихся к регулированию назначения наказания, был использован весь комплекс методов и средств современной законотворческой практики. К ним, в частности, относятся: исключение отдельных видов наказания из установленной законом системы наказаний; преобразование содержания и размера наказания; введение в альтернативную санкцию менее строгих видов; ограничение сферы применения отягчающих обстоятельств; конкретизация специальных оснований освобождения от уголовной ответственности и наказания; облегчение режима отбывания наказания; совершенствование структуры глав и отдельных сложных составов путем декриминализации и выделения специальных составов; преобразование ряда институтов и уголовно-правовых
норм в целях расширения сферы благоприятствования субъектам уголовной ответственности, исправление которых возможно без лишения свободы или полного отбывания назначенного судом наказания. Все эти средства были использованы законодателем в результате принятия целой серии федеральных законов в период 2003—2006 гг.
Однако не все преобразования в системе и форме уголовного законодательства, организации применения наказания представляются безупречными. Теоретический анализ результатов включения ряда новых норм в УК РФ, поспешного изменения и дополнения ранее действовавших установлений порождает немало проблем их согласования, необходимости их гармонизации с изменениями в УПК РФ и в КоАП РФ. В литературе были подвергнуты критике допущенные в ходе вышеописанных реформ отступления от принципа системности уголовного законодательства, нарушения требований взаимосвязи уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений, неоправданная казуальность в изложении объективной стороны некоторых составов, избыточность уголовного законодательства и др. Образуя автономную подсистему национального права, само уголовное законодательство должно обладать свойствами внутреннего единства, цельности и непротиворечивости. Уголовное право представляет собой целостную систему со своими элементами и их внутренними связями, обладающими собственными закономерностями. Однако развитие российского уголовного законодательства, к сожалению, содержит немало примеров нарушения принципа системности и противоречий, вызванных некоторым технико-юридическим несовершенством законодательных актов, принятых в последние годы, в частности, Федерального закона от 8 декабря
2003 г. № 162-ФЗ. Так, декриминализация неосторожного причинения вреда средней тяжести здоровью человека вызвала исключение ч. 3 и 4 ст. 118 УК, а из текста ч. 1 ст. 143, ст. 216, 263, 264, 266—269 УК РФ было удалено указание на это последствие как на криминообразую-щий признак. Федеральным законом от 21 июля 2004 г. № 73-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» наказуемость неосторожного причинения вреда здоровью средней тяжести была исключена из ст. 349 и 350 УК РФ, но была сохранена в ч. 1 ст. 124 УК РФ.
К нарушению принципа системности уголовного законодательства приводит и несогласованность в формулировании диспозиций различных статей, регулирующих ответственность за посягательство на общий родовой объект. Примером подобного отступления от принципа системности служит несогласованность между ст. 228 и 2281 УК РФ. Статья 228 устанавливает ответственность за незаконное приобретение, хранение, перевозку, изготовление и переработку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов без цели сбыта, а в ст. 2281 предусмотрена ответственность только за их незаконное производство, сбыт или пересылку. Таким образом, совершение с целью сбыта действий, указанных в ст. 228, оказалось вне пределов действия уголовного закона.
Нарушением системности иногда сопровождается изменение норм Кодекса даже в рамках одной и той же статьи. Так, дополнив ст. 115 и 116 УК РФ вторыми частями об умышленном причинении легкого вреда здоровью и побоях из хулиганских побуждений, законодатель установил за квалифицированные виды этих преступлений наказание в виде обязательных работ в таких же (ч. 2 ст. 116 УК РФ) или даже
меньших (ч. 2 ст. 115 УК РФ) размерах, чем за те же деяния без отягчающих обстоятельств.
Следует согласиться с мнением ряда авторов о нарушении некоторыми новеллами уголовного законодательства системной структуры деления Особенной части УК РФ на разделы и главы в зависимости от родового и видового объекта посягательства. Так, криминализация Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ в ч. 1 ст. 360 УК РФ самого факта нападения на лицо или учреждение, пользующихся международной защитой, обязывает правоприменителя расценивать как преступление против мира и безопасности человечества любое такое нападение вне зависимости от его целей и мотивов. Если же это нападение совершено с иными криминальными целями или мотивами (например, хулиганское, разбойное), то оно требует дополнительной квалификации в случае, когда верхний предел санкции другой статьи (ст. 162, 213 УК РФ) превышает или совпадает с верхним пределом санкции ч. 1 ст. 360 УК РФ. Но такое положение вещей не соответствует логике признания нападения на лиц и учреждения, пользующихся международной защитой, преступлением именно против мира и безопасности человечества3.
Нелогичным следует также считать, по нашему мнению, любые преступления экстремистской направленности (ст. 2821, 2822 УК РФ) преступлениями против основ конституционного строя и безопасности государства. Целый ряд преступных проявлений экстремистской направленности более соответствует по своему объекту и объективной стороне деяниям, предусмотренным гл. 24 УК РФ — «Пре-
3 Кибальник А, Соломоненко И. Юридические оплошности действующего уголовного закона // Российская юстиция. 2004. № 6. С. 29.
ступления против общественной безопасности»4. Аксиомой считается положение о возможности применения уголовного закона только в уголовно-процессуальных формах, которые должны полностью соответствовать сущности опосредуемых ими уголовно-правовых отношений. Вместе с тем указанное соответствие не всегда соблюдается. Основной причиной этого является рассогласованность действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства, которая заключается в том, что в некоторых случаях уголовно-процессуальное право расширяет содержание гипотез норм уголовного права, в которых определены юридические факты соответствующей отраслевой принадлежности, изменяет установленные диспозициями этих норм способы регулирования составляющих предмет уголовного права общественных отношений. В уголовном законе имеются нормы, определяющие наряду с уголовно-процессуальным правом порядок уголовного судопроизводства и, наоборот, в ряде случаев исключительно уголовно-процессуальным законом предусмотрены признаки юридических фактов, определяющие материальные по своему характеру охранительные уголовно-правовые отношения. Так, ряд элементов процедуры осуществления конфискации имущества регулируется ст. 1042, 1043 УК РФ. В то же время возможность конфискации названного в ст. 1041 УК РФ имущества, и не только признанного вещественными доказательствами, допускается ч. 3 ст. 81 УПК РФ, где сказано, что при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решен вопрос о вещественных доказательствах и при этом «деньги, ценности и иное иму-
4 Уголовное право. Части Общая и Особенная / Под ред. А. И. Рарога. М., 2003. С. 602.
щество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества подлежат возвращению законному владельцу» (п. 4 ч. 3 ст. 81).
Согласно УК РФ все вопросы назначения уголовного наказания, его вида и размера должны решаться в соответствии с нормами уголовного законодательства. Тем не менее, законодатель допускает отступление от этого правила. Согласно ст. 316 УПК РФ при постановлении приговора в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением, если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обосновано, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, то он постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание, которое не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление (ч. 7).
Известно, что ратификация многих подписанных Россией международных актов задерживается на многие годы. Необходимость импле-ментации их положений в УК РФ зачастую вызывает серьезные расхождения во мнениях. В то же время отсутствует легальный механизм осуществления имплемента-ции. Упорядочение процедуры им-плементации норм международного уголовного права становится актуальной задачей повышения культуры законотворчества.
Подводя некоторые итоги рассмотрения тенденций изменения структуры и формы уголовного законодательства, можно констатировать, что его динамизм обусловлен быстро изменяющейся политической и социально-экономической обстановкой в стране. Однако значительная часть принятых новелл не сопровождалась глубо-
ким предварительным анализом и научно обоснованным прогнозом. Далеко не всегда законодатель, руководствуясь конъюнктурными социально-политическими мотивами, достаточно точно определял степень общественной опасности деяния, заслуживающего обязательной криминализации. Следует согласиться с высказанным профессором В. В. Лунеевым соображением о необходимости ограничить чрезмерную криминализацию: «В принципе ошибочно считать интенсивное расширение сферы уголовно наказуемых деяний укреплением правопорядка. Сфера преступного должна быть ограничена наиболее опасными деяниями»5. Избыточность уголовного законодательства, в частности, в экономической сфере профессор Н. А. Лопашенко усматривает в проведении без достаточных оснований криминализации таких проявлений отклоняющегося экономического поведения, как незаконное предпринимательство; производство, приобретение, хранение, перевозка или сбыт немаркированных товаров и продукции; незаконная банковская деятельность; незаконное получение государственного целевого кредита; незаконное использование товарного знака; невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте; незаконная передача научно-технической информации. По справедливому мнению этого автора, реагирование на подобное отклоняющееся поведение без особого ущерба может быть передано в компетенцию иных отраслей права6.
5 Лунев В. В. Проблемы преступности и борьбы с ней в России // Уголовное право России: проблемы и перспективы. М., 2004. С. 16.
6 См.: Лопашенко Н. А. Отклоняющееся экономическое поведение: пределы разумной криминализации // Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы. М., 2005. С. 331—339.
Чрезмерная криминализация не может не сказываться отрицательно на эффективности деятельности органов уголовной юстиции и судов. Судебная статистика свидетельствует, что эта система с трудом справляется с расследованием лишь части официально зарегистрированных преступлений (по некоторым криминологическим данным, правоохранительными органами вынужденно учитывается лишь одна пятая часть реальной преступности, раскрывается менее половины зарегистрированных деяний и доводится до суда одно из десяти фактических преступлений).
Оценивая в заключение известную непоследовательность уголовной политики в развитии уголовного законодательства, выражающуюся в хаотичности и конъюнктур-ности законотворческой практики, можно сделать вывод о необходимости выработки и утверждения определенных методологических принципов планирования и прогнозирования изменений в правовом регулировании институтов и отдельных норм уголовного законодательства, научного управления этим процессом. Оценка юридической наукой современного состояния практики законодательного противодействия преступности в уголовно-правовой (а также и в уголовно-процессуальной) политике позволяет отметить признаки существенного неблагополучия в этой сфере (в частности, запаздывания законодателя в реагировании на новые действительно опасные криминальные проявления, поверхностное изучение криминогенных процессов, непрофессионализм предложений об изменениях в УК РФ).
Как нам представляется, оптимизация процедуры реконструкции уголовного законодательства требует своего разрешения с учетом не только требований коренного изменения государственной уголовной политики, но и данных науч-
ного мониторинга правоприменительной практики и предложений по результатам научных исследований, а также некоторых положений, учитывающих особенности уголовно-правового законотворчества. Решение проблемы допустимости существенных изменений структуры и формы уголовного законодательства требует для установления названной необходимости введения более жестких критериев. Как предлагает профессор А. Е. Жалинский, при этом необходимо определить эмпирические количественно-качественные показатели реализации уголовного запрета и воздействия этого процесса на различные социальные институты, установить оптимальные и отклоняющиеся количественные границы реализации уголовно-правовых запретов и применения правовых мер, рассматривая их как ориентиры направлений названных изменений. Необходимо ввести в научный оборот и практику уголовного правотворчества специальные модели аргументации проектов уголовных законов, которые должны включать ресурсную характеристику реализации уголовного закона, указание на уголовно-правовые риски, анализ воздействия на трансакционные издержки. Целесообразно также разработать систему норм о введении в действие и применении предписаний УК РФ в качестве самостоятельного закона либо как раздел УК РФ7.
Представляется, что проблемы реконструкции уголовного законодательства следует решать с учетом его особенностей и данных мониторинга правоприменения. Составляющими этой процедуры должны быть: представление развернутой концепции уголовно-право-
7 Жалинский А. Э. Некоторые проблемы методологии и методики проектирования уголовного законодательства // Государство и право. 2006. № 10. С. 96—97.
вой модели новой нормы или системы норм с указанием тех противоречий и недостатков, которые вскрыты и требуют своего устранения; обоснование потребности создания новой уголовно-правовой структуры с учетом резерва возможностей ее последующего дополнения и изменения; необходи-
мость учета реальных регулятивных и охранительных возможностей уголовного права; оптимальное сбалансирование с иными мерами ответственности, когда судебная практика исчерпала возможности действующих запретов, санкций норм УК РФ и мер воздействия в иных отраслях права.
