О типах прецедентных феноменов Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Бирюкова Н.С.

Екатеринбург О ТИПАХ ПРЕЦЕДЕНТНЫХ ФЕНОМЕНОВ

В постсоветскую эпоху стремительно обновляется политическая коммуникация: преобразуется ее стилистическая система, активизируются новые коммуникативные стратегии и тактики, обновляются формы взаимодействия между текстами, становятся все более разнообразными приемы акцентирования смыслов и языковой игры, все активнее используются аллюзии и другие проявления интертекстуальности. Среди проявлений этой тенденции важное место занимают многообразные формы

игры с прецедентными именами, событиями, высказываниями и текстами, использование разнообразных стереотипов, что рассчитано на появление у читателей нужных адресанту ассоциаций, на высокую аллюзивность повествования, на восприятие текста как своего рода прозрачной загадки. Названные приемы представляют текст как специально адресованный «посвященным» и в то же время позволяют избегать излишней дидактич-ности, способствуют завуалированности прагматического воздействия.

Можно заметить, что некоторые публикации в современной политической коммуникации строятся в соответствии с общими принципами создания постмодернистского текста, то есть в значительной степени состоят из аллюзий, метафор, явной и скрытой полемики, стилизации и иных приемов интертекстуальности на уровне содержания и жанрово-стилистических особенностей. В подобных случаях интертекстуальность становится ведущим композиционным принципом, а не единичным приемом. Такие тексты требуют специального подхода, необходимого для интерпретации сложных «многослойных» текстов, созданных в рамках постмодернистской парадигмы [Костомаров, Бурвикова 2001, Сметанина, 2002, Чудинов 2003 и др.].

Отметим, что теория интертекстуальности, возникнув в рамках литературоведческого постструктурализма, получила широкое распространение в различных сферах культуры. В частности, интертекстуальность активно проявляется в сфере рекламы, в медиадискурсе, в кинематографе, в современных анекдотах, в политической коммуникации, в разговорной речи [Ю.А. Гунько, Н.А. Кузьмина, С.Л. Кушнерук, Е.А. Нахимова, П.Б. Паршин, Ю.Б. Пикулева, Г.Г. Слышкин, С.И. Сметанина, Р.Л. Смула-ковская, А.П. Чудинов, М.Б. Ямпольский и др.]. Интертекстуальность в политическом тексте - это «присутствие в тексте элементов других текстов, его восприятие как частицы общего политического дискурса и - шире - как элемента национальной культуры» [Чудинов, 2003: 48]. Конечно, исследования феномена интертекстуальности в политической коммуникации не имеет столь богатых традиций, как изучение данного феномена в художественных текстах, но наше исследование уже может опираться на опыт предшественников.

Современное состояние лингвистического изучения интертекстуальности во многом связано с расширением предмета исследования, что потребовало введения специального понятия «прецедентные тексты». К их числу отнесены тексты, «значимые

для личности в познавательном и эмоциональном отношении, имеющие сверхличностный характер, т.е. хорошо известные и широкому окружению данной личности, обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности» [Караулов, 1987: 216]. Далее автор называет способы введения указаний на прецедентные тексты: цитату, название текста, имя автора или персонажа [Караулов, 1987: 218], что значительно расширяет представления о формах присутствие «чужого слова» в интертексте. В концепции Ю.Н. Караулова к числу прецедентных текстов отнесены даже невербальные феномены: произведения архитектуры, живописи, музыки - это тоже своего рода «тексты», а их названия (Храм Василия Блаженного, картина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» и др.) составляют значительную часть национального фонда прецедентных знаков. При таком подходе текст представляется уже не как последовательность языковых единиц, а как некое организованное смысловое пространство, а прецедентность становится максимально широко понимаемым свойством коммуникации.

В созданной Д.Б. Гудковым, И.В. Захаренко, В.В. Красных и Д.В. Багаевой (1997) теории прецедентных феноменов, которая может рассматриваться как важное звено в дальнейшем развитии теории интертекстуальности, выделяются следующие виды прецедентных феноменов.

1. Прецедентная ситуация, которая понимается как «некая «эталонная» ситуация, связанная с набором определенных коннотаций, дифференциальные признаки которых входят в когнитивную базу; означающим прецедентных ситуаций могут быть прецедентное высказывание или прецедентное имя (например, Ходынка, Смутное время) или непрецедентный феномен» [Красных, 2002: 47].

2. Прецедентный текст, который понимается как «законченный и самодостаточный продукт речемыслительной деятельности; (поли)предикативная единица; сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу.... К числу прецедентных текстов принадлежат произведения художественной литературы (например, «Евгений Онегин», «Война и мир»), тексты песен, рекламы, анекдотов, политические публицистические тексты и т.д. [Красных, 2002: 47].

3. Прецедентное имя, которое понимается как «индивидуальное имя, связанное или с широко известным текстом, как правило относящимся к прецедентным (например, Печорин, Теркин), или с прецедентной ситуацией (например, Иван Суса-

нин); это своего рода сложный знак, при употреблении которого в коммуникации осуществляется апелляция не к собственно денотату (референту), а к набору дифференциальных признаков данного прецедентного имени; может состоять из одного (например, Ломоносов) или более элементов (например, Куликово поле, Летучий голландец), обозначая при этом одно понятие» [Красных, 2002: 48].

4. Прецедентное высказывание, которое понимается как «репродуцируемый продукт речемыслительной деятельности; законченная и самодостаточная единица, которая может быть или не быть предикативной; сложный знак, сумма значений которого не равна его смыслу; последний всегда «шире» простой суммы значений; в когнитивную бызу входит само прецедентное высказывание как таковое. К числу прецедентных высказываний принадлежат цитаты из текстов различного характера (например, Не спится, няня! Кто виноват? Что делать?Ждем-с!), а также пословицы (например, Тише едешь - дальше будешь)» [Красных, 2002: 48-49].

В соответствии с представленной концепцией прецедентные феномены могут быть прецедентными для отдельного социума (например, для врачей, студентов, православных или пенсионеров), для нации (например, для русских, азербайджанцев или американцев) или быть универсальными, свойственными многим культурам (например, Наполеон или Гамлет). Детальный анализ прецедентных феноменов, характерных для различных социумов (вплоть до узкого круга приятелей и даже отдельной семьи), представлен в публикациях В.В. Красных (2003) и Г.Г. Слышкина (2001, 2004).

При рассмотренном подходе представления о формах интертекстуальности становятся еще более широкими, однако следует подчеркнуть, что к концепции Д.Б. Гудкова, В.В. Красных и их соавторов, в отличие от концепции Ю.Н. Караулова, речь идет только о вербальных текстах.

Дискуссионным является вопрос о причислении к числу прецедентных феноменов фразеологизмов (особенно паремий) и метафорических моделей. Наиболее последовательным сторонником причисления метафорических моделей к числу прецедентных феноменов является Н.А. Кузьмина, в монографии которой этому виду прецедентности посвящена специальная глава (Н.А. Кузьмина 1998). В настоящем исследовании вслед за А.П. Чудиновым (2003) и Е.А. Нахимовой (2004) метафорические модели и прецедентные феномены рассматриваются как близкие,

но в то же время вполне самостоятельные явления, которые в одних случаях способны пересекаться, а в других - оказываются абсолютно автономными.

По справедливому замечанию А.Е. Супруна, взаимоотношения фразеологизмов и текстовых реминисценций очень сложны, и «есть достаточно оснований думать, что некоторые пословицы и поговорки возникли тоже из текстовых реминисценций, но затем предшествующие тексты были забыты» [Супрун, 1994: 26]. Показательно, что фразеологизмы представлены как разновидность прецедентных феноменов в публикациях М.А. Алексеенко (2003), Ю.Б. Пикулевой (2003), Р.Л. Смулаковской (2004) и ряда других исследователей. Для такого подхода есть определенные основания: фразеологизмы и прецедентные высказывания действительно могут быть очень похожими и по структуре, и по значению, и по функции. Прецедентные феномены, как и фразеологизмы, относятся к числу единиц, воспроизводимых в речи. Однако в концепции Д.Б. Гудкова, И.В. Захаренко, В.В. Красных и Д.В. Багаевой фразеологизмы не включаются в число прецедентных феноменов, хотя при этом делается исключение для пословиц [Красных, 2002: 49].

Еще одна дискуссионная проблема связана с определением взаимоотношений между прецедентными феноменами и текстовыми реминисценциями (прецедентными текстовыми реминисценциями), в том виде, как они охарактеризованы в публикациях А.Е. Супруна (1995) и Ю.Е. Прохорова (1996). Текстовыми реминисценциями А.Е.Супрун называет «осознанные уб неосознанные, точные уб преобразованные цитаты или иного рода отсылки к более или менее известным ранее произведенным текстам в составе более позднего текста. ТР могут представлять собой цитаты (от целых фрагментов до отдельных словосочетаний), «крылатые слова», отдельные определенным образом окрашенные слова, включая индивидуальные неологизмы, имена персонажей, названия произведений, имена их авторов, особые коннотации слов и выражений, прямые или косвенные напоминания о ситуациях [Супрун, 1995: 17]. В концепции В.В. Красных представлен более узкий подход, в соответствии с которых к прецедентным феноменам не относятся следующие названные А.Е. Супруном единицы:

1) Обычные ссылки на предшествующий текст, например, на письмо, послужившее основой для ответа.

2) Индивидуальные неологизмы.

3) Имена и названия, используемые без изменения денота-

тивно-понятийной соотнесенности.

Примером последнего типа может послужить использование имен собственных в следующем контексте: Мой любимый герой - это Атос из «Трех мушкетеров» А. Дюма. Совершенно иной характер носит использование имени собственного, например, в таком контексте: Мой друг - настоящий Атос, где обозначение Атос использовано для характеристики личных качеств человека с иным именем.

Представленный обзор свидетельствует, что в последние годы исследование интертекстуальности вышло за рамки литературоведческих изысканий и превратилось в одно из ведущих направлений в изучении культуры. Специфика интертекстуальности в политической коммуникации (как и в иных далеких от литературоведения сферах) привлекает все большее и большее внимание специалистов. В теории интертекстуальности остается еще много дискуссионных проблем, а поэтому необходимо точно обозначать позиции, которых тот или иной специалист будет придерживаться в своем исследовании.

ЛИТЕРАТУРА

1. Алексеенко М.А. Текстовая реминисценция как единица интертекстуальности // Массовая культура на рубеже ХХ - ХХ1 веков: Человек и его дискурс. Сборник научных трудов. М., 2003.

2. Гудков Д.Б., Захаренко И.В., Красных В.В., Багаева Д.В. Некоторые особенности функционирования прецедентных высказываний // Вестник МГУ, Сер.9. Филология. - 1997. - № 4.

3. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

4. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Как тексты становятся прецендентными // Русский язык за рубежом, 1994, № 1.

5. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультуроло-гия. М.: МГУ, 2002.

6. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М., 2003.

7. Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Екатеринбург-Омск, 1999.

8. Нахимова Е.А. О критериях выделения прецедентных феноменов в политических текстах // Лингвистика. Бюллетень Уральского лингвистического общества. Т.13. Е-бург, 2004.

9. Пикулева Ю.Б. Прецедентный культурный знак в современной телевизионной рекламе: Лингвокультурологический анализ. Автореф. дис... канд. филол. наук. Екатеринбург, 2003.

10. Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку

иностранцев. М., 1996.

11. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М., 2000.

12. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты. - Волгоград, 2004.

13. Сметанина С.И. Медиа-текст в системе культуры (динамические процессы в языке и стиле журналистики конца ХХ века). СПб, 2002.

14. Смулаковская Р.Л. Своеобразие использования прецедентных феноменов в газетном дискурсе // Лингвистика. Бюллетень Уральского лингвистического общества, т.12. Е-бург, 2004.

15. Супрун А.Е. Текстовые реминисценции как языковое явление // Вопросы языкознания, 1995, № 6.

16. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации. Екатеринбург, 2003.

© Бирюкова Н.С., 2005