CC BY
37
В. Г. Мушич-Громыко. О связи принципа дополнительности Н. Бора с иными системами знаний
12. Борхес, X. Л. Тлён. Укбар. Orbis Tertius [Текст] / X. Л. Борхес // Проза разных лет: сб. М., 1986. С. 50-62.
13. Современный философский словарь. М.; Бишкек; Екатеринбург, 1996. 608 с.
14. Кант, И. Критика чистого разума [Текст] / И. Кант. СПб., 1993. 475 с.
15. Шлик, М. Поворот в философии [Текст] / М. Шлик // Аналитическая философия: избранные тексты. М„ 1993. С. 28-33.
16. Чаттерджи, С. Индийская философия [Текст] / С. Чаттерджи, Д. Датта. М., 1994. 416 с.
17. Фихте, И, Г, О понятии наукоучения [Текст] / И. Г. Фихте // Фихте И. Г. Соч.: в 2 т. Т. 1. СПб., 1993. С. 7-65.
18. Джеймс, У. Прагматизм [Текст] / У. Джеймс // Воля к вере. М„ 1997. С. 208-324.
19. Аютикова, Г, Компьютерная цивилизация -технотронный сон наяву [Текст] / Г. Лютикова // Знание - сила. 1997. № 6. С. 17-28.
20. Иванов, Д. В. Общество как виртуальная реальность [Текст] / Д. В. Иванов// Информационное общество: сб. М.: «ACT», 2004. С. 355-428.
21. Хоружий, С. С. Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности [Текст] / С. С. Хорунжий // Вопросы философии. 1997. № 6. С. 53-69.
22. Аем, С. Сумма технологии [Текст] / С. Лем. М„ 1968. 607 с.
В. Г. Мушич-Громыко
О СВЯЗИ ПРИНЦИПА ДОПОЛНИТЕЛЬНОСТИ Н. БОРА С ИНЫМИ СИСТЕМАМИ ЗНАНИЙ
Квантовые объекты, а точнее некоторые их характеристики, составляющие пару сопряжённых дополнительных величин, в экспериментах исчезают в некоторых случаях. Подобные данные в квантовых исследованиях не составляют уникальности, что создаёт прецедент для поиска содержательной сходности с принципом дополнительности и в иных областях знания (классических объектах знания). Именно этому обстоятельству и посвящена статья, с одновременной попыткой обнаружить методологию, сходную с принципом дополнительности, но применимую только к объектам культуры и гума-нитаристики.
In some cases with quantum experiments, some features of the objects disappear. These features we define as a pair of conjugate and complementarity quantities. Such results are not a rarity in quantum studies and this fact makes it possible to use the princi pie of complementarity in various fields of other natural sciences and some applied areas of knowledge (concerning classical objects of knowledge). The author solves this problem by discovering a certain methodology that would be similar to the principle of complementarity but applicable to the objects in cultural and humanitarian sphere as well.
«Начиная с 1948 г. проблема соотношения классических и квантовых понятий получила окончательное решение, и "гармоническое един-
© Мушич-Громыко В. Г., 2008
ство квантовых и классических черт теории строения атома" [1], воплощённое в концепции дополнительности, стало обоснованным» [2].
В продолжение процитированной мысли мы своей статьёй хотели обратиться к некоторым позициям классических дисциплин (начертательной геометрии), а далее к философии, дабы показать, что действительно, квантовая механика не порывает с научной классикой и философией, а наоборот, продолжает их методологическое видение по определённым аспектам, но только в условиях новых реальностей. Другими словами, мы собираемся утверждать, что классические знания и философия обладают определённой содержательной сходностью с принципом дополнительности и с квантовой механикой, когда параметры исследуемых объектов оказываются дуально детерминированными.
Если обратиться к многочисленным высказываниям Н. Бора, других физиков-теоретиков (В. Гейзенберга, В. Паули, М. Борна, Л. Розен-фельда и многих других); философов, исследовавших принцип дополнительности (Л. Б. Баженова, И. С. Алексеева, В. С. Меськова, А. Р. Познера, Б. Н. Пятницына, Дж. Холтона и других); а также к современным квантовым представлениям о принципе дополнительности, то в некоторой выводности определение принципа дополнительности звучит следующим образом: смысл принципа дополнительности заключается в нахождении тех теоретических абстракций, благодаря которым удаётся противоречивые репрезентации исследуемого объекта всё-таки использовать для адекватного объяснения этого объекта, но опять же при условии, что величины, с помощью которых описывается объект, являются дополнительными друг другу, а соответствующие им операторы не коммутируют друг с другом [3].
Следует отметить, что распространённое мнение об автоматическом возникновении дополнительности (понятий, представлений, как только они связываются в сопоставлении) является ошибочным. Электрон в экспериментах ведёт себя как волна и как частица. Волна и частица - это два аспекта такого объекта, как электрон. Если мы произнесли слова: электрон - это корпускула; электрон - это волна, - то мы ещё не обнаружили эту дополнительность, а только догадываемся о ней.
В квантовой механике специфический фор-мально-математический аппарат объясняет дуальность объектов микромира и тем самым осуществляет принцип дополнительности. В классических науках не осуществляется различий между сопряжённой парой величин, с помощью которых описывается объект, как параметрами и их операторами, а в квантовой области познания это осуществляется. Поэтому и возникает противо-
поставление квантовых событий и классических. Относительность к средствам наблюдения порождает противоречивые репрезентации, в которых пропадает информация то об одной измеряемой величине, то о другой величине, но фиксация или описание этих репрезентаций ещё не делает их дополнительными.
Развитие познания во многих случаях объясняет такую дуальность и тем самым через понимание устраняет её. В квантовой механике дискретность и непрерывность обналичиваются в экспериментах, выступая как стороны, свойства объекта. Дискретность и непрерывность одновременно являют собой определённость и неопределённость. Соответствующие формализмы в квантовой механике помогают разрешать дуальность определённости и неопределённости. В классических теориях дискретность затушёвывает непрерывность и, соответственно, неопределённость.
Особенно это (т. е. слитность определённого и неопределённого) касается гуманитарной области познания. Взаимодополнение самых разнообразных наблюдений не наступает автоматически, да и не всегда возможно (мы говорим о гуманитарной области познания), так как не везде и не всегда возможно найти в явлении сопряжённую пару величин. Взаимодополнение имеет место там, где исследуемые свойства и измеряемые величины неотделимы друг от друга, взаимосвязаны между собой таким способом, что в одной репрезентации исчезает часть информации об объекте исследования, а в другой репрезентации исчезает другая информация о том же самом объекте. Если, к примеру, взять такой объект для исследования, как человек, с генетической точки зрения он репрезентируется двумя формами знания, которые связаны с понятиями «генотип» и «фенотип». Но являются ли они дополнительными? Безусловно, фенотип и генотип имеют отношение к некоторому уровню целостности под именем человек, но где та дисциплина, которая объяснила бы существенные противоречия между понятиями, да так, чтобы объект (т. е. человек) понимался бы более адекватным образом?
Мы настаиваем на том, что и в области классических знаний существуют сферы, где можно обнаружить нечто, выражающее содержательную сходность с принципом дополнительности. Предварительно осуществим некоторые разъяснения. Под оператором в квантовой физике подразумевают преобразование, которое приводит волновую функцию к другому состоянию. Эта операция обозначается так: А или В. Примерами операторов могут служить операции умножения на х или на какую-либо функцию /(х). Операторы воздействуют на «объект» парами, но либо в
порядке В • 2, либо в порядке 2 • В То есть функция сначала подвергается действию одного оператора, а затем другой оператор действует на результат, получившийся от воздействия первого оператора. Если менять порядок действия операторов, то возможны случаи:
а) 2 фВ *2; 6)2 фЪ -2.
В случае а) операторы 2 и В будут являться не коммутирующими друг с другом. Именно последнее обстоятельство говорит о том, что величины (сопряжённые), соответствующие данным операторам, являются дополнительными друг другу. В квантовой физике дополнительными величинами являются, к примеру, импульс частицы и её координата; кинетическая и потенциальная энергия; напряжённость электрического поля в данной точке и число фотонов и т. д. При этом если на объект действует один оператор, то пропадает информация об одной из измеряемых сопряжённых величин. При действии другого оператора - пропадает другая величина. Желание получить точную информацию об одной из измеряемых величин с помощью прибора с неизбежностью приводит к потере информации о другой величине. Поэтому в камере Вильсона электрон ведёт себя как частица, а при рассеивании электрона на кристаллах - он ведёт себя как волна. Указанное обстоятельство обозначают понятием: корпускулярно-волновой дуализм. Квантовая физика в целом (включая принцип неопределённости) и есть принцип дополнительности, который позволяет объяснить этот дуализм посредством определённых абстракций, часть из которых названа в нашей статье. При этом хотелось бы отметить, что принцип неопределённости есть принцип дополнительности, но возникающий при других обстоятельствах (с Другим именем и назначением).
Нас интересует вопрос - нет ли чего-нибудь подобного в областях знания, относящихся к классическим (в том числе и гуманитарным). Обратимся к инженерным знаниям. Представим себе, что некоторому субъекту как-то удалось получить графическую информацию об изделии, которая зафиксирована на разных листах бумаги в виде узкого прямоугольника и квадрата, но так, что длина прямоугольника и сторона квадрата совпадают по величине (рис. 1).
Рис. 1
Перед указанным субъектом встаёт исследовательская проблема по определению внешнего облика изделия, который отобразился подобным
В. Г. М у шин-Громыко. О связи принципа дополнительности Н. Бора с иными системами знаний
образом. И эта проблема вполне сопоставима с квантовой проблематикой, когда физикам приходилось решать вопрос о корпускулярно-вол-новом дуализме. Нашему субъекту пришлось бы экспериментировать с большим числом объёмных тел по получению проекций (при этом условимся, что субъект совершенно не знаком с инженерной графикой, с правилами проецирования и т. д.). Ему пришлось бы вводить такие абстракции, как проецирующие лучи; проекция; плоскость проекций; сечение; разрез; вынесенное сечение; наложенное сечение; вид и проекция; фронтальная проекция; горизонтальная проекция и т. д. То есть субъекту пришлось бы формировать дисциплины под именами начертательная геометрия; инженерная графика. Но прежде всего субъекту нужно было бы определиться с операторами и дополнительными величинами.
Изделие, о котором мы говорим, есть балка с переменным сечением в виде прямоугольника и квадрата. Если рассечь (в поперечном отношении) эту балку, где профиль меняется, то мы получим дуальное сечение (сечение есть плоская фигура, полученная при пересечении изделия в определённом месте). Это сечение с одной стороны есть прямоугольник, с другой стороны -есть квадрат. Именно их, как изначальное условие, имел субъект перед исследованием изделия. Реконструкция изделия по имеющимся графическим отображениям поставила субъекта в чисто научную познавательную ситуацию. Если мы рассекаем изделие и смотрим на срез с одной стороны, то видим прямоугольник, а информация о квадрате пропадает. Если смотрим в противоположном направлении, то видим квадрат, но ничего не знаем о прямоугольнике. В качестве операторов можно принять одно направление и другое направление взгляда. Вспомним формулу: 2. ф В »2. Будет ли это соотношение выполняться для нашего случая? К направлению взгляда необходимо ещё присоединить операцию мысленного рассечения изделия воображаемой секущей плоскостью.
Итак, первый оператор даёт нам образ прямоугольника. Теперь на этот образ прямоугольника мы действуем вторым оператором. Секущая плоскость совпадает с прямоугольником, но теперь на этот прямоугольник мы смотрим не справа (положим), а слева. Мы будем видеть тыльную сторону прямоугольника (это у нас получился первый результат действия операторов в порядке 2 • В). Действие в другом порядке (В •А) - при условии, что для того, чтобы увидеть сечения, нам нужно разрезанные части изделия отодвинуть друг от друга на значительное расстояние, будет манифестировать познающему тыльную сторону квадрата. Как видим, результаты не совпадают, а это означает, что опе-
раторы не коммутируют друг с другом. Соответствующие этим операторам величины (т. е. прямоугольник и квадрат) являются дополнительными друг другу. Принципом дополнительности к имеющимся двум противоречивым репрезентациям изделия в виде прямоугольника и квадрата будут являться в целом (как мы уже говорили) дисциплины - начертательная геометрия и инженерная графика, а более конкретно - чертёж изделия с двумя наложенными сечениями (рис. 2).
!
1
Рис. 2
Принцип дополнительности - это всегда система рациональных принципов (идеальный субстрат), который помогает разрешать противоречия, дуальность, в некоторых случаях пропози-циональность суждений. Принцип дополнительности не есть готовый алгоритм. Он лишь обозначает общий контур поиска, общий вектор, направление помыслия. Но в каждой конкретной ситуации формирование принципа дополнительности требует нахождения системы принципов. Для нашего конкретного случая эта система будет представлена: а) принципами проецирования; б) принципами сечения; в) принципом поворота сечений вокруг оси (чтобы их можно было бы наложить на проекцию); г) принципом соответствия некоторых размеров сечений друг другу; д) принципом соответствия размеров сечений размерам проекции изделия; е) принципом экономии времени и пространства чертежа; и т. д.
Мы предполагаем, что в классических областях знания задачи, подобные той, которую мы рассмотрели, довольно частое явление.
Обратимся для продолжения размышлений к философии. У Гегеля, в его «Энциклопедии философских наук» находим: «Исходя из потребности начинать либо с безусловно достоверного, т. е. достоверного самого по себе, либо с дефиниции или созерцания абсолютно истинного, можно предположить, что эти и тому подобные формы непременно должны быть первыми. Но так как внутри каждой из этих форм уже имеется опосредование, они не есть истинно первое, ибо всякое опосредование есть выход из некоего первого в некое второе и происходит из различённого» [4]. Выдержка из произведения Гегеля - разве не есть принцип дополнительности?
И. С. Алексеев в своей работе «Концепция дополнительности» пишет, ссылаясь на А. Пе-терсена (точнее, цитируя его): «...в свете исторической перспективы квантовая физика выступает как кульминация линии развития, начатой в
античности теми самыми мыслителями, которые заложили основы западной философии. Эта линия была центрирована на проблеме устойчивости и изменчивости... До квантовой физики обсуждение этой проблемы прошло две стадии -спекулятивную и эмпирическую. Вместе с квантовой физикой оно вступило в стадию, которую можно назвать логической» [5].
Для нашего случая устойчивость являют изображения прямоугольника и квадрата, но порознь. Вместе они выявляют неустойчивость изделия (изменчивость его по профилю). Если наш условный субъект прибегал к этим понятиям (устойчивость, изменчивость) в своих размышлениях, то это означает, что он обращался и к философии. Естественнонаучные знания и философия неразделимы. И если даже не говорят о философии, то неявно её предполагают -и используют в необходимых случаях философские рефлексии. Неявным образом также используется принцип дополнительности. По сути дела, мыслительная центрированность на проблеме устойчивости и изменчивости есть генеральная центрированность всех наук, а значит и центрированность на принципах дополнительности и, конечно, философии.
Но вернёмся к Гегелю. Из того отрывка, что мы процитировали, следует: а) потребность начинать с безусловно достоверного - это отсылка исследователя к объекту-оригиналу, который изучается, что не всегда удаётся; б) потребность обращения к дефиниции (волна, частица) или созерцанию (проекция, сечение) абсолютно истинного (электрона, технического изделия), можно предположить, что эти и тому подобные формы непременно должны быть первыми; в) но так как внутри каждой из этих форм уже имеется опосредование (т. е. репрезентация как представление одного в другом и посредством этого другого; методологический подход, неявным образом присутствующий в дефиниции или созерцании), то они не есть истинно первое; г) выход из некоего первого в некое второе (посредством объектно-субъектной детерминации, т. е. идеального субстрата) и происходит из различённого.
Таким образом, различённое даёт устойчивое, но и одновременно (в некоторых случаях) неустойчивое (т. е. дуальность). Принцип дополнительности преодолевает неустойчивое, при этом он безразличен к онтологии этого неустойчивого, его содержательной стороне, а также к соответствующим рефлексиям, обеспечивающим движение абстракций. Из того, что сказано, следует утверждение о стратифицированности принципов дополнительности, а значит, и о возможности включать методологию этого принципа в мировоззренческую сферу познания для того, чтобы можно было осуществлять позитивные при-
ращения мышлению субъектов, исключающих превратность суждений.
Перейдём теперь к гуманитарной сфере познания. В своих статьях [6] мы отмечали, что есть предикаты, которые объединяются в более сложные предикаты («бронза » + «мускулы » = «бронза мускулов»). Но есть те, которые объединить нельзя: «вертикальный» и «горизонтальный», или как в нашем примере - «квадратный» и «прямоугольный». Нелепо звучит объединение «квадратный прямоугольник» или наоборот. То же самое можно сказать и о предикатах «вертикальный» и «горизонтальный». Невозможность объединения предикатов говорит об их «перпендикулярности». Те же предикаты, которые направлены по отношению друг к другу «под углом», могут образовывать метафору (типа «бронза мускулов» - свойства бронзы направлены «под углом» по отношению к свойствам «мускулатуры»). И тогда мы имеем возможность «проецировать» один предикат на другой. Само «проецирование» и дальнейшее объединение предикатов осуществляется благодаря включению воображения субъекта. Один человек, представляя свойства бронзы и мускулов, объединяет их, и это объединение будет уникально-неповторимо. Предикаты «вертикальный» и «горизонтальный» заменяются словом «перпендикулярный». Но это именно замена, а не объединение предикатов. И это означает, что они не проецируются друг на друга и, следовательно, перпендикулярны и дополнительны. Дополнительность же величин определяет их сопряжённость. Последнее означает одно - в гуманитаристике возможны рефлексии, подобные тем, что осуществляются при изучении свойств микромира.
Исследуя лингвистически-структурной рефлексией содержание тех или иных текстов и находя в них дуальность, противоречивость частей этих текстов, вполне возможно, по нашему представлению, находить в них и операторы, и сопряжённые дополнительные величины, а далее и пропадание соответствующих величин при воздействии операторов на исследуемые объекты. Благодаря такому методологическому подходу, могли бы создаваться условия, при которых противоречивые описания объектов гуманитаристи-ки всё-таки можно было бы использовать для адекватного объяснения исследуемого объекта, и конечно, опять же при условии, что доказана некоммутируемость операторов и сопряжённость дополнительных величин, с помощью которых объект описывается.
Принцип дополнительности не может быть распространён на все объекты (в создании метафоры «бронза мускулов» в нём необходимости нет, так как эта метафора создаёт поле неопределённых смыслов, т. е. множество метафор,
H. H. Полуян. Э. Max: основные положения теории познания
принадлежащих множеству субъектов). Принцип дополнительности унифицирует объединение предикатов, создавая возможность для научного исследования феноменов речи и письменных текстов. Исходя из предположения «квантового расщепления» мышления субъектов на соответствующие части (стороны) лингвистических пропозиций, восходящих к нравственно-этическим предикатам под именем «высокое» и «низкое», принципом дополнительности можно было бы «золотое правило поведения» («Поступай по отношению к другому так, как ты хотел бы, чтобы он поступал по отношению к тебе») сводить к конкретным методологиям, позволяющим каждому смотреть прямо на себя, для различения указанных сторон пропозиций, а далее их осмысления и нейтрализации в себе самом превратных, низовых посылов.
Примечания
1. Бор, Н. Избранные научные труды [Текст] / Н. Бор. T. II. М„ 1971.
2. Алексеев, И. С. Концепция дополнительности [Текст] / И. С. Алексеев. М.: Наука, 1978.
3. Физика. Дополнительности принцип // БЭС. Изд. 4-е. С. 184; Циппенюк, Ю. М. Квантовая мик-ро- и макрофизика [Текст] / Ю. М. Циппенюк. М.: Физматкнига, 2006. С. 42-59.
4. Гегель. Энциклопедия философских наук [Текст] / Гегель. М.: Мысль, 1974. С. 217.
5. Fetersen, A. Quantum physics and the philosophical tradition [Text] / A. Petersen. Cambridge, 1968.
6. Мушич-Громыко В. Г. Философское осмысление принципа дополнительности Н. Бора в свете гуманитарных представлений [Текст] / В. Г. Мушич-Громыко // Современные гуманитарные исследования. 2007. № 3, 4, 5, 6, 7, 8.
Н. Н. Полуян
Э. МАХ: ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ТЕОРИИ ПОЗНАНИЯ
В статье исследуется вопрос о том, какой позиции придерживается Мах в области теории познания как физик и как философ. Приводятся основные идеи его гносеологии, а также устанавливаются параллели с другим основателем эмпириокритицизма - Р. Авенариусом.
The article is devoted to the question about Mah's position to epistemology as physicist and philosopher. Main ideas of his gnosiology are set and parallels with empiriocriticism founder Avenarius are held.
Эрнст Max (1838-1916) - австрийский физик и философ или, как его называет А. Богданов, «философ-естествоиспытатель». Целью настоящей работы будет выяснить, какой позиции при-
© Полуян H. Н„ 2008
держивается Мах в области теории познания, выделить основные философские идеи его теории и проследить на основе первоисточника, как непосредственно сам автор излагает свои мысли и обосновывает выдвинутую им систему взглядов. Для этого обратимся к работе Маха «Анализ ощущений и отношение физического к психическому», которая вышла на русском языке в 1907 г. в переводе с рукописи пятого дополненного немецкого издания.
Прежде чем перейти к изложению основного материала, следует отметить тот факт, что сам автор себя философом ни в коей мере не считает, а основной своей профессией определяет физические исследования, в частности в области экспериментальной и теоретической механики, акустики и оптики, а кроме того, в области физиологии слуха и зрения. В связи с этим Мах пишет: «Мы не хотим здесь (в «Анализе ощущений») дать цельной системы философии, полного мировоззрения... Наша цель - не разрешение всех вопросов, а мы хотим лишь наметить теоре-тико-познавательное направление, которое должно подготовить взаимодействие между исследователями, работающими в различных... областях, и их помощь друг другу при разрешении важных частных проблем» (Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1907. С. 9. Далее ссылки в тексте на это издание даны с указанием страниц). Другими словами можно сказать, что совокупность представлений Маха о познавательном процессе может быть охарактеризована не как философская концепция, а скорее как результат специальных научно-мето-дических исследований, главная роль которых состоит в том, чтобы сделать научные исследования более эффективными.
В предисловии к русскому переводу Мах объясняет, каким образом он пришел к системе своих основных выводов, «не будучи ни философом, ни психологом, а только физиком» (с. 1). Главным толчком к началу критического мышления автора послужили «Пролегомены» Иммануила Канта, и очень скоро Мах признает недостижимую «вещь в себе» иллюзией. Вследствие этого обстоятельства, а также из интереса к вопросам теории познания он обращается к опытам со своими органами чувств. Исследования 1863-1871 гг. привели автора к мысли о том, что цель физических исследований заключается в установлении зависимости наших чувственных переживаний друг от друга, а понятия и теории физики являются лишь средствами для достижения этой цели. Достижения в области биологии и теории развития привели к тому, что ко всей психической жизни, а в особенности к занятию наукой следует относиться как к части органической жизни. Все это в совокупности вызвало к жизни
