CC BY
6УДК 343.1:348.819.3
doi: 10.24412/1999-625X-2023-188-49-53
5.1.4. Уголовно-правовые науки
5.7.9. Философия религии и религиоведение
О свойстве достоверности доказательств в церковном судебном процессе Русской Православной Церкви (Московского Патриархата)
Виталий Александрович Коллантай
кандидат юридических наук, заведующий лабораторией «Церковного права, экономики, психологии и педагогики» 1, доцент кафедры правовых дисциплин 2, клирик Воскресенской церкви, И alivealternativ@mail.ru
1 Томская духовная семинария (Томск, Россия)
2 Томский государственный педагогический университет (Томск, Россия)
Свойства доказательств в доказательственном процессе занимают место скрепляющего материала, благодаря которому держится весь церковный судебный процесс. При множестве подходов к выявлению свойств доказательств в различных процессуальных науках имеются обязательные в силу своей особой важности элементы, объединяющие их для формирования единой позиции. Такой подход применим и к определению основных свойств доказательств в уголовном, гражданском и церковном судебных процессах. Свойство достоверности присуще церковному судебному процессу, но в отличие от других процессуальных отраслей в церковном процессе определяющим фактором является вероятность (возможность) соответствия источников и способов получения цели судебного процесса. В статье рассматриваются основные элементы структуры свойства достоверности, а также сформулирована авторская дефиниция.
Ключевые слова: доказательство, достоверность, свойства доказательств, священнослужитель, уголовный процесс,
церковный суд
Для цитирования: Коллантай В. А. О свойстве достоверности доказательств в церковном судебном процессе Русской Православной Церкви (Московского Патриархата) // Научный вестник Омской академии МВД России. 2023. Т. 29, № 1(88). С. 49-53.
On the Property of Reliability of Evidence in Ecclesiastical Court of the Russian Orthodox Church (Moscow Patriarchate)
Vitaly A. Kollantay
Candidate of Science in Law, head of the lab "Church Law, Economics, Psychology and Pedagogy" 1, Associate-Professor at the chair of Legal Sciences 2, clerk of the church of the Resurrection, И alivealternativ@mail.ru
1 ^omsk Theological Seminary (Tomsk, Russia)
2 То^^к State Pedagogical University (Tomsk, Russia)
The properties of evidence in the process of proving serve as the bonding agent, owing to which the whole ecclesiastical trial is maintained. With various approaches to revealing properties of pieces of evidence in different procedural sciences there are elements mandatory due to their special importance, which joint them to form the unified position. Such an approach is also applied to defining the main properties of evidence in criminal, civil and ecclesiastical trials. The property of reliability is typical for ecclesiastical trial, but unlike other procedural branches in the ecclesiastical trial the determining factor is probability (possibility) of appropriateness of the sources and means of achieving the goal of the trial. The paper examines the main elements of the structure of the property of reliability, and contains the author's definition.
Keywords: evidence, validity, properties of evidence, criminal trial, clergyman, ecclesiastical court
Citation: Kollantay V. A. On the Property of Reliability of Evidence in Ecclesiastical Court of the Russian Orthodox Church (Moscow Patriarchate). Scientific bulletin of the Omsk Academy of the Ministry of the Interior of Russia. 2023. Vol. 29, No. 1(88). Pp. 49-53 (In Russ.).
Доказательства по своему содержанию являются средствами установления обстоятельств, подлежащих доказыванию в ходе церковного судебного процесса, при этом средствами, обладающими внутренней структурой, которую определя-
ет набор существенных признаков. К этим признакам можно отнести свойства, присущие как всем доказательствам, так и отдельно каждому из них. Без наличия таких свойств, полученную информацию невозможно идентифицировать как доказа-
© Коллантай В. А., 2023
49
тельство, хотя формально она может быть внешне сходна с ним.
Анализируя разные виды судебного процесса в уголовном, гражданском, административном, но в первую очередь в церковном праве России и зарубежных стран, можно заметить, что обязательные свойства средств установления обстоятельств сходны, точнее, обладают аналогичными признаками, которые формируют их внешнюю и внутреннюю форму. Выделение конкретных признаков из числа прочих позволяет унифицировать все разнообразие получаемой информации в ходе судебного процесса для установления необходимых сведений, без которых рассмотрение дела невозможно.
В пункте 4 ст. 13 Положения о церковном суде Русской Православной Церкви (Московского Патриархата) (далее — Положение), принятом на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 26 июня 2008 г., указано, что «церковный суд проверяет достоверность доказательств путем установления их источников и способов получения». Таким образом, закрепляется свойство достоверности доказательств в церковном судебном процессе. Исходя из текста Положения, можно заключить, что свойство достоверности напрямую связано с источником доказательства, а также способом его получения. Но отражает ли эта связь сущность самого свойства или является только характеристикой, описывающей его назначение? Каково соотношение понятий достоверности и истинности? В чем зависимость достоверности от процессуальной формы (соответствия регламенту) получения доказательства из различных источников? Без ответа на эти вопросы невозможно точно определить содержание свойства достоверности.
Отвечая на вопрос о сущностном содержании достоверности доказательств, юридическая наука сформулировала несколько подходов. Так, М. С. Строгович рассматривал достоверность с позиции истины: «Достоверность выводов следствия и суда об обстоятельствах рассматриваемого уголовного дела — это то же самое, что истинность этого вывода» [1, с. 326]. Такая позиция М. С. Строговича нашла отклик и у других авторов, смешивающих понятия достоверности и истинности. Ю. К. Орлов, солидаризируясь с его мнением, писал, что «достоверным является такое доказательство, истинность которого не вызывает сомнений» [2, с. 53]. Аналогичной позиции придерживается Д. В. Арсеньева, которая указывает, что «достоверным является знание, истинность которого подтверждена определенными данными» [3, с. 18]. По мнению ряда других ученых, достоверность равняется знанию объективной действительности. Эта связь между объективной реальностью и знанием о ней воспринимается ими по-разному. Так, Л. М. Карнеева под достоверностью
понимает «соответствие доказательств объективной действительности» [4, с. 47].
Существует компромиссный подход, объединяющий понятие достоверности как истинности и объективной реальности одновременно. Н. А. Громов и С. А. Зайцева подчеркнули, что «понятие достоверности включает в себя как истинность знания (его соответствие объективной действительности), так и обоснование этой истинности, адресованное соответствующему субъекту» [5, с. 86].
Имеется еще один оригинальный подход, который представляет достоверность доказательств как некую совокупность признаков соответствия. В. С. Балакшин пришел к выводу, что достоверность — это «совокупность вытекающих из уголовно-процессуального закона признаков, характеризующих сведения, содержащиеся в источнике, с точки зрения соответствия их обстоятельствам, которые имели место в действительности, а также ставшим известными подозреваемому, обвиняемому, подсудимому, потерпевшему, свидетелю, органам расследования, прокурору, суду в процессе выполнения следственных, судебных и иных процессуальных действий» [6, с. 335].
Можно также выделить подход, который следует обозначить как аргументационный. Его авторы непосредственно связывают достоверность с понятием аргументированности, обоснованности и в конечном итоге доказанности: «Достоверность — свойство доказательства, отображающее логичность и непротиворечивость заключенных в нем сведений, а также неопровергнутость этих сведений другими доказательствами в процессе доказывания. Если знание доказано (обосновано, аргументировано), то оно приобретает характер достоверности» [7, с. 43].
Однако полагаем, что все представленные точки зрения не в полной мере отражают сущность свойства достоверности доказательств, так как определяют его через соотношение с понятием истинности или объективной реальности. Стоит заметить, что достоверность — это не цель доказывания, а всего лишь путь проверки знания на вероятность (возможность) соответствия его источников и способов получения цели судебного процесса.
В отличие от уголовного процесса в церковном судебном процессе целью является покаяние лица, совершившего правонарушение, а не возмездие за совершенное деяние. Но и в уголовном, и в церковном судебных процессах надлежит разграничивать достоверность и истинность, а не отождествлять их. Во-первых, все свойства доказательств соотносятся с понятием истины как основной направляющей судебного разбирательства. В совокупности свойства достоверности, точности, относимости и допустимости присущи истинным доказательствам, и по отдельно-
сти они могут носить или не носить характеристику истинности. Во-вторых, в судебной практике нередки случаи рассмотрения и признания конкретного доказательства достоверным, но через некоторое время благодаря открывшимся новым обстоятельствам правдивость информации, содержащейся в нем, подвергается сомнению или полностью признается не соответствующей действительности. В одном из изученных дел нам удалось установить, что первоначальное объяснение лица, подавшего прошение в церковный епархиальный суд в отношении священнослужителя, обвинявшегося в сексуальных домогательствах, подтвержденное объяснением его матери, было подвергнуто сомнению в ходе разбирательства по существу, так как его близкие знакомые опровергли сообщенные этим лицом сведения. Более того, при повторном опросе лица, подавшего прошение, было установлено, что он чадом Православной Церкви себя не считает, так как относит себя к славянским язычникам. В-третьих, доказательство может быть признано истинным с разной долей вероятности после всестороннего изучения в ходе судебного процесса и при вынесении решения судом.
Интересно мнение представителей гражданского процесса по вопросам достоверности доказательств. Так, С. В. Никитин писал, что «истина и достоверность не синонимы, а вероятность не занимает промежуточное положение между истиной и ложью и тем более не является ложью» [8, с. 48]. Данная позиция созвучна с выводами, полученными в ходе нашего исследования, они подтверждают то обстоятельство, что понятие истинности шире понятия достоверности.
Возвращаясь к вопросу соответствия достоверности и объективной реальности, стоит заметить, что эти понятия также неоднородны. Во-первых, лицо, основывающее свои показания на информации, полученной от другого лица, намеренно ее исказившего, может добросовестно заблуждаться в верности сообщаемых сведений. Это лицо будет считать, что все сообщаемое им происходило в реальности и, следовательно, ее объективно отражает. Но в действительности сообщаемых им обстоятельств не происходило, так как они являются вымыслом, не имеющим ничего общего с объективной реальностью. Во-вторых, восприятие объективной реальности может зависеть от множества факторов, таких как воспитание, образование, культурный уровень, искренность веры и боязнь нарушения Евангельских Заповедей, язык общения и др. В зависимости от этих факторов у человека, выступающего источником достоверных доказательств, формируется свое представление об объективной реальности. Таким образом, понятие об объективной реальности у разных людей может отличаться.
Определение достоверности через понятие доказанности, на наш взгляд, неверно. Вывод о том, что доказанное знание приобретает характер достоверности можно подвергнуть критике, так как это же можно сказать и об относимости, допустимости, точности. Все они являются равносильными гранями доказанности, что не позволяет одну из них считать основополагающей для остальных. И если исходить из позиции равнозначности достоверности и доказанности, то можно сделать вывод об отсутствии иных свойств и теории доказательств как таковой. На рис. 1 продемонстрирована схема подходов к формулированию понятия «свойства достоверности доказательств» в науке и фактическом их объеме в судебном процессе.
Рис. 1. Место понятия «достоверность» в системе иных понятий
Представляется, что установление истины — важнейшая задача всего судебного процесса. И как конечная цель она в известной мере шире одного из средств ее достижения, каким и является свойство достоверности. Истинное знание всегда достоверно, что нельзя сказать о достоверности ввиду ее ограничения. Стремление достоверности к истинности также очевидно, но при этом можно считать последнюю достигнутой только в определенный исторический момент. Так, ученый, проведя опыт, пытается объяснить значение полученных результатов. При этом на момент опубликования выводов работы и согласия научного сообщества знание, полученное им, можно считать истинным, хотя оно фактически является достоверным. Однако, спустя какое-то время другой ученый, проведя опыт на более совершенной технике, может прийти к другим выводам и указать на ошибки, приведшие его предшественника к ложному выводу. Соответственно первый вывод истинным никогда не являлся, а был достоверным в конкретный промежуток времени. Этот принцип действует и в судебном процессе, т. е. каждое новое доказательство может ставить под сомнение предыдущее. Но это не исключает того, что первичное знание может не подвергаться сомнению
в связи с тем, что изначально соответствует критерию истинности.
Объективная реальность также является более широкой категорией, чем доказанность. Объективная реальность отражает то, что реально существует, но в отличие от истинности не объясняет — почему. При этом достоверность может не соответствовать объективной реальности в связи с добросовестным заблуждением исследующего лица. Например, суд может принять в качестве доказательства те вещи, предметы или сведения, о происхождении которых лицо, их предоставившее, может ненамеренно заблуждаться.
Доказанность, несомненно, больше достоверности, хотя и меньше объективной реальности, так как в орбиту доказанности могут входить и недостоверные доказательства, но по формальным признакам признанные судом. Она может не отражать в полной мере реальную действительность, которой и будет соответствовать объективная реальность.
Таким образом, каждое следующее за достоверностью понятие включает в себя предыдущее как составную часть. Получается, что достоверность выступает частью истинности, объективной реальности и доказанности, что, по нашему мнению, привело к взаимной заменяемости этих понятий в представлении ряда авторов, указавших на их равенство. Частично их суждения верны, так как все рассмотренные понятия базируются на достоверности, хотя она равной им не является.
Между достоверностью конкретного доказательства по делу и всей их совокупностью существует прямая зависимость. Признавая доказательства по делу достоверными, суд принимает решение не только по всем доказательствам, отраженным в материалах, но и по каждому отдельно. Ряд ученых-процессуалистов, занимающихся проблемами уголовного судопроизводства, высказали аналогичные точки зрения, в частности В. С. Балакшин писал, что достоверность выводов по делу находится в непосредственной и прямой зависимости от достоверности отдельно взятого доказательства [6, с. 332]. С. В. Некрасов подчеркнул, что в УПК РФ в определении понятия «доказательство» законодателем было заменено ключевое словосочетание «фактические данные» на «любые сведения», что привело к отсутствию органической связи. «И, к сожалению, как бы в подтверждение подобного вывода, законодатель, исходя из конкретно имеющегося содержания ч. 2
ст. 15 УПК, (законодатель) не запретил использование в качестве доказательств показаний подозреваемого, обвиняемого, основанных на догадке, предположении, слухе» [9, с. 211].
В части 1 ст. 13 Положения указано, что «доказательствами являются полученные в предусмотренном настоящим Положением порядке сведения, на основании которых церковный суд устанавливает наличие или отсутствие относящихся к делу обстоятельств». Эта формулировка более четко очерчивает круг сведений, которые могут быть признаны доказательствами в церковном судебном процессе. По нашему мнению, достоверность — это свойство доказательства, характеризующееся проверкой знания на вероятность (возможность) соответствия его источников и способов получения цели судебного процесса. Проверка осуществляется средствами, зафиксированными в Положении, и исходит из конкретно складывающейся судебной ситуации с учетом всей совокупности имеющихся в распоряжении суда материалов и информации.
Таким образом, подвергая достоверность исследованию на предмет вероятности, возможно исключить заведомо ложный вывод, проверяя его путем соответствия полученным выводам. Достоверность служит критерием стремления знания о доказательстве к истинному путем рассмотрения его под разными углами с применением тех средств, которые возможно реализовать суду в пределах своих полномочий. При этом важным является указание на средства получения доказательств, которые напрямую предусмотрены в Положении, в целях исключения возможных ошибочных суждений, приводящих к незаконному решению суда.
Стоит также отметить, что учет вероятности (возможности) соответствия знания позволяет определить свойство достоверности не как цель доказывания, а лишь как средство установления истины по делу. В ином случае расширительное толкование сущности этого свойства ведет к отождествлению его с понятиями истинности и объективной реальности, что не соответствует действительности.
В связи с идентичными механизмами действия уголовного, гражданского, административного и церковного судебного процесса автор приглашает исследователей к дискуссии о возможной экстраполяции выводов о сущности свойства достоверности на иные процессуальные отрасли юридической науки.
Список литературы
1. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1968. Т. 1.
2. Орлов Ю. К. Структура судебного доказывания и понятие судебного доказательства // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 28. М., 1978.
3. Арсеньев Д. В. Истина, достоверность и обоснованность в следствии и судебных актах. Вопросы теории судебной экспертизы : сб. научных тр. Вып. 39. М., 1979.
4. Карнеева Л. М. Доказательства в советском уголовном процессе. М., 1988.
5. Громов Н. А. Зайцева С. А. Оценка доказательств в уголовном процессе. М., 2002.
6. Балакшин В. С. Доказательства в теории и практике уголовно-процессуального доказывания (важнейшие проблемы в свете УПК Российской Федерации) : дис. д-ра ... юрид. наук. Екатеринбург, 2005.
7. Артамонова Е. А. Фирсов О. В. Основы теории доказательств в уголовном процессе России. М., 2018.
8. Никитин ^ B. О допустимости использования вероятных знаний в судопроизводстве по гражданским делам // Реализация процессуальных норм органами гражданской юрисдикции : межвуз. сб. науч. тр. / под ред. К. С. Юдельсона. Свердловск, 1988.
9. Некрасов С. В. Юридическая сила доказательств в уголовном судопроизводстве. М., 2004.
