CC BY
234
УДК 342.5 С.В. Навальный, Ю.Е. Безкоровайная
О СУЩНОСТИ ПРАВОВОЙ ЛЕГАЛИЗАЦИИ И СОЦИАЛЬНОЙ ЛЕГИТИМАЦИИ ВЛАСТИ
В статье рассматриваются понятия «легальность» и «легитимность» власти в теории права. Авторами даны определения этих понятий, их сущность и значение, а также аспекты взаимодействия. Ключевые слова: легитимность, легитимация, легальность, типы легитимности.
S.V. Navalny, Yu.Ye. Bezkorovainaya
ABOUT THE MAIN POINT OF JURIDICAL LEGALIZATION AND SOCIAL LEGITIMATION OF POWER
The concepts of"legality" and "legitimacy" of power in the law theory are considered in the article. Definitions of these concepts, their main points, value, and the aspects of interaction are given by the authors.
Key words: legitimacy, legitimating, legality, legitimacy types.
Усвоение российской правовой культурой многих понятий, связывавшихся ранее с зарубежной политической действительностью, на сегодняшний день представляется нам динамично развивающимся явлением. Функционирование в обществе таких явлений, как легитимность, легальность, социальная легитимация, модернизация, подтверждает, что они находятся в очевидной связи как с общей активизацией политической жизни в обществе, так и с отдельными политически значимыми событиями, например, организацией и проведением референдумов и выборов (парламентских, президентских и т.д.). Данное обстоятельство заставляет задуматься о сохранении или утрате заимствованных понятий в российской действительности, «памяти» об изначальных словах и смыслах, а тем более об их исходных генотипах, когнитивно-метафорических схемах1.
Исследователи отмечают, что смешение смысловых значений2 наиболее ярко проявляется в отношении понятий легальность и легитимность власти. Так, по мнению Т.В. Калитановой, «Вопрос легальности и легитимности власти представляет собой весьма сложную научную проблему»3.
В.Е. Чиркин полагает, что «многие поворотные события последних лет... остро ставят в обществе вопрос о государственной власти, ее легальности и легитимности. Существует и теоретическая неясность: в работах юристов, политологов, политических деятелей термины «легализация» и «легитимация» нередко употребляются в неверных значениях»4.
1 М.В. Ильин, обосновывая необходимость исследования понятий политико-правовой действительности в качестве самостоятельных концептов, справедливо указывает: «Собственное косноязычие, неграмотность, неосвоенность культуры, спрессованной в понятиях, разрушают благие порывы отечественных политиков гораздо сокрушительней и фатальней, чем любые происки соперников... Суверенитет, легитимность, демократия - так и сыплется с языка президентов и министров, обрушивается на головы избирателей и налогоплательщиков. Во что отольются слова демократия или законность зависит от того, как их понимают те, кто произнес и кто услышал. Если обе стороны считают себя вправе приписать слову любое значение, то получится общение двух глухих.». См.: Ильин М.В. Политический дискурс: слова и смыслы (государство) // Полис. - 1994. - № 1. - С. 127-140.
Ю.В. Любимов также отмечает, что любая культура является интегрирующим инструментом для множества заимствований. К сожалению, та или иная культура представляется как некий котел, в который сбрасываются те или иные «элементы» отдельных культур. Таким образом, теряется самоценность не только самой культуры, но и происходит известное искажение «оригинала», поскольку освоение «чужого» приводит к созданию сложной системы смыслов, обусловленных той или иной заимствованной традицией. См. об этом: Любимов Ю.В. Проблемы политической интеграции (Русская колонизация XVII - XVIII вв.) // Государство в истории общества (к проблеме критериев государственности). - 2-е изд. - М.: Институт востоковедения РАН, 2000. - 344 с.
2 Мы полагаем, что основанием к искажению смысла терминов «легальность» и «легитимность» служит их происхождение от одного корня «leg», что в переводе с латинского означает «закон» (в древнем понимании «закон» - писаное право, формулировки, текст закона). Исследователь К.Ф. Завершинский указывает что отождествление рассматриваемых понятий, вероятно, происходит по причине концентрации внимания на рационально-правовой стороне легитимности в период Нового времени. Так как именно в этот период происходит переход от теологической к целерациональной легитимации, а также существенной формализации властных отношений, что дает основание говорить о легальности институтов государственной власти, как о новой форме их легитимации. См. об этом: Завершинский К.Ф. Легитимность: генезис, становление и развитие концепта // Полис. - 2001. - № 2. - С. 126-127.
3 Калитанова Т.В. Власть в демократическом государстве: основы институционализации и функционирования: дис. ... канд. юрид. наук. - Саратов, 2004. - С. 86.
4 Чиркин В.Е. Легализация и легитимация государственной власти // Государство и право. - 1995. - № 8. - С. 65.
Действительно, на сегодняшний день вопросы легализации и легитимации составляют центральную проблему в исследованиях власти. Сложность данных вопросов в их неоднозначности, в их взаимодополняемости. Истоки данной проблемы, на наш взгляд, следует искать в размышлениях о сущности власти философов Средних веков и Нового времени. В последующем вопросы легальности и легитимности власти являлись предметом научного дискурса Х1Х-ХХ веков, однако и в этот период мы не находим четких критериев разграничения данных правовых явлений. Об этом свидетельствуют исследования сущности легальности и легитимности, получившие развитие в работах М. Вебера, Френда, И. Канта, К. Шмитта и иных ученых. Однако современное состояние проблемы в ее теоретическом ракурсе не позволяет говорить о наличии стройной системы положений, полно раскрывающих природу данных правовых явлений. В связи с этим представляется необходимым определить четкие границы, в рамках которых мы можем говорить о легальности и легитимности власти, не искажая сущности этих категорий.
Для лучшего понимания вопроса сущности правовой легализации и социальной легитимации власти обратимся к классическим исследованиям немецкого политолога М. Вебера. В целях объяснения и обоснования явлений политической действительности он сосредоточивает свое внимание на особенностях взаимодействия общества и власти и на этом основании выделяет три чистых типа легитимности: традиционный, харизматический и легальный. Собственно исследователь связывает свойство легитимности с упорядоченностью, порядком и законностью общественных и, в частности, политических отношений. Каждый из указанных свойств общественного порядка внутренне обеспечивается системой мотивационных и ценностных ориентиров, таких, как слепая вера в значимость социального порядка, интерес, религиозная вера в спасение посредством поддержания установленного порядка, а также ценностно-рационально1. В частности, ценностно-рациональная мотивация предполагает значимость социального (политического) порядка в силу выражения им высочайших непреложных ценностей. Именно с данной установкой ученый связывает легальный тип легитимности. Следует согласиться с теми исследователями, которые, развивая классические положения, признают легальную легитимацию в качестве наиболее развитого, цивилизованного и правового типа легитимации политического порядка2. В целом рассмотрение принципа легальности в качестве разновидности легитимности достаточно обоснованно, так как свидетельствует о ее социальной, нравственной природе, о признании рациональности благом для установленного порядка. Связывая рациональность и свободу в рамках концепта «легитимность», М. Вебер подчеркивает, что действующий наиболее свободен тогда, когда действует рационально, и наиболее рационален тогда, когда свободен, потому что на его решения не оказывает влияние «подоснова» психической жизни, настроение и страсти. Способность гражданина точно определить свое отношение к некоторым ценностям и на основе этого отношения корректировать свое поведение является показателем его свободы.
Таким образом, становится очевидным, что признание ценности, рациональности, справедливости и необходимости определенного политического порядка предполагает высокий уровень развития самого гражданина, правовой и ценностной сторон его сознания. Бесспорно, внутренний мир индивида, степень политизации его мышления оказываются весьма важными компонентами в процессе легитимации и обеспечения стабильности политического порядка. Однако рассмотрение легальности и легитимности в контексте психологического состояния индивида, его ценностной мотивации в конструировании и одобрении политического порядка обнаруживает односторонность и значительную долю субъективности в исследовании.
Не умаляя ценности теории М. Вебера, мы полагаем, что наиболее объективными следует считать исследования, направленные на изучение легальности и легитимности в рамках анализа политической (государственно-правовой) действительности. В данном подходе легитимность является свойством представления индивида о значимости политического порядка, что в своей основе соответствует положениям классической теории, а легальность следует воспринимать в качестве объективного свойства государственноправовой действительности, существующего независимо от психологических и нравственных установок отдельного индивида или общества в целом.
Таким образом, мы полагаем, что легальность и легитимность имеют единую природу - правовую. Легальность представляет собой свойство государственного порядка, которое свидетельствует о том, в какой степени государственный механизм функционирует в соответствии с действующими правовыми нормами. Посредством процессов легализации происходит узаконение или, наоборот, признание незаконными имев-
1 Вебер М. Основные социологические понятия // Избранные произведения. - М., 1990. - С. 640.
2 Матвеев П.Е. Этика. Моральные ценности общества. - М., 2004. - С. 74.
ших место жизненных обстоятельств и отношений, способствовавших возникновению отдельных фактов политической действительности. Таким образом, легальность предстает сугубо юридической характеристикой, своеобразным критерием законности деятельности институтов государственной власти.
Легитимность, в свою очередь, формируется в сознании гражданина (группы, общества в целом) и выражает его готовность подчинятся требованиям данного государственно-правового порядка. В том случае, если ценностные основания активного поведения индивида и правовые основы совпадают, существенно повышается степень эффективности государственной власти и стабильности общественного порядка. Следует отметить, что состояние легитимности возникает из общности политических установок, традиций, менталитета, политико-правового «духа» общества. Оно не может быть навязано властью, но при этом, в любом обществе существуют средства, способные сформировать легитимность определенного типа: обычаи, религия, идеология, традиции и т.д. Таким образом, легитимность в большей степени выступает в качестве субъективного социально-психологического свойства, которым обладает любая общность.
При этом ошибочно воспринимать данные свойства абсолютно автономными образованиями. Легальность и легитимность имеют обширное поле политико-правового взаимодействия. Исследования ученых в этой области показывают, что легитимность присуща отношениям преимущественно политического характера, так как именно политика включает в себя многообразие форм социального взаимодействия различных субъектов: средств массовой информации, граждан, политических, идеологических, религиозных групп, коммерческих и некоммерческих организаций, властных структур и т.д. Кроме того, как показывает практика, деятельность отдельных структур государства в отдельных случаях выходит за пределы наличествующего закона и юридической регламентации в целом. По мнению Н. Пулантзаса, всегда существует набор практик и техник, ускользающих от юридической систематизации и порядка. Это не означает, что этот набор «анемичен», произволен в полном смысле, но он подчинен относительно иной логике, чем логика юридического порядка, логике силовых отношений между борющимися классами, что отражено в законе отдаленно и по специфической мерке. В этой ситуации легитимность играет важную роль в организации общественного согласия, признания власти, наиболее приемлемыми из иных возможных.
Обретение властью легитимности посредством процессов социальной легитимации порядка способствует созданию атмосферы доверия между правительством и народом. Как отмечает К.Ф. Завершинский, легитимность предполагает присутствие некого ценностного начала в политических отношениях и служит достаточно эффективным способом проникновения в политику гуманистического содержания1. Однако в сфере политических отношений нет легальности2. Это дает нам основание сделать важный методологический вывод, что формы взаимодействия легальности и легитимности могут быть исследованы только в поле государственно-правовых отношений. В частности, социально-правовая сущность легитимности наиболее ярко выражается в необходимости символизации вновь установленных правовых отношений, структур, процедур и конкретных носителей государственной власти. А легальность позволяет говорить о законном характере их закрепления.
Ряд исследований подтверждают, что необходимость в легитимации власти возникает еще в раннеклассовых образованиях и традиционных обществах и связана преимущественно с удостоверением справедливости и надежности господства «живого Бога» посредством ряда символических процедур: установление порядка ритуалов, устройство могильников, помазание на царство, коронация, наложение царской печати и т.д.
В современном мире процессы легитимации не утрачивают своего значения, но облекаются в качественно иную форму. Так, легитимация предполагает не только духовное подтверждение права на осуществление власти, но в большей степени выполняет функции символизации, то есть соотнесения определенного акта с традиционной, преемственной или значимой для конкретной социальной общности формой поведения (так процедура инаугурации главы государства предполагает произнесение клятвенных слов; в теократических государствах - благословение духовным лицом; в монархических - символическую передачу атрибутов власти: корона, жезл; посажение на тронное кресло и т.д.). Другими словами, символизация власти посредством процессов ее социальной легитимации также непосредственно связана с отношениями преемственно-
1 Завершинский К.Ф. Культура и культурология в жизни общества / под ред. В.П. Большакова. - Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2000. - С. 30.
2 Матвеев П.Е. Указ. соч. - С. 73.
сти и народного «узаконения» государственной власти, но в отличие от легальности, не имеет законной силы1, а является одним из звеньев, соединяющим публичную власть с населением государства.
Таким образом, мы видим, что природа и социальное назначение процессов правовой легализации и социальной легитимации публичной власти в обществе различны. Легальность посредством установления четких границ, в рамках которых действия государственной власти (в лице государственных служащих и должностных лиц) правомерны, способствует ее ограничению со стороны граждан и структур гражданского общества, так как предполагает формирование рационально ориентированной системы ценностей каждого гражданина, строящейся на авторитете закона.
В свою очередь, легитимность позволяет нам судить о качественном наполнении правовых отношений, их соответствии системе социальных ценностей и ожиданий населения. Посредством процессов легитимации государственно-правовые отношения приобретают качества преемственности и символической оформленности, что свидетельствует о законности и правомерности их функционирования.
Вместе с тем только непрерывный двуединый процесс, предполагающий эффективную правовую легализацию, с одной стороны, и высокий уровень социальной легитимации (поддержки), с другой стороны, способен обеспечить подлинно законное и справедливое функционирование институтов государственной власти, а также способствовать нахождению компромисса между государством и обществом в вопросах государственного развития.
'--------♦-----------
УДК 342.8 С.В. Навальный
ПОЗНАНИЕ СУЩНОСТИ ЭЛЕКТОРАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ И ПУТИ ЕЕ ОСВОЕНИЯ
В статье рассматриваются проблемы познания сущности электоральной правовой культуры, ее признаков и особенностей, а также элементов содержания с позиции философского анализа.
Ключевые слова: культура, электоральная правовая культура, содержание электоральной культуры.
S.V. Navalny COGNITION OF THE ELECTORAL CULTURE ESSENCE AND THE WAYS TO LEARN IT
The issues of cognition of the electoral legal culture essence, its characteristics and features, and also the content elements are considered in the article by means of the philosophical analysis.
Key words: culture, electoral legal culture, electoral culture content.
Мы рассматриваем электоральную культуру как объект с позиции социально-философского анализа по своей сущности, во взаимосвязи с обществом, производными социальными институтами. При подобном подходе формируется целостное представление об электоральной культуре, раскрываются основные этапы ее развития.
Вводя в электоральную культуру определенный категориальный аппарат, мы имеем возможность на уровне социального бытия рассматривать ее проявления в различных ситуациях социальной и политической реальности. Оформленные в единстве, они посредством материальной и духовной деятельности людей, через формируемые ими цели, пути и средства их реализации, общественные процессы в той или иной степени способствуют развитию электоральной культуры, или по-другому, культуры воспроизводства власти. Общая теория культуры в определенной степени способствует выявлению общих закономерностей и внут-
1 См.: ПименоваЛ.А. Символический образ власти между старым порядком и революцией. От помазания короля на царство к празднику Федерации // Образы власти на Западе, в Византии и на Руси: Средние века. Новое время / под ред. М.А. Бойцова, О.Г. Эксле; Ин-т всеобщей истории РАН. - М.: Наука, 2008. - С. 278-279.
