CC BY
19
12 (54) - 2011
Денежное обращение
УДК 336
О СТРУКТУРЕ ФАКТОРОВ, ОПРЕДЕЛЯЮЩИХ СОСТАВ ЭКОНОМИЧЕСКИХ АГЕНТОВ, ЛЕГАЛИЗУЮЩИХ СВОИ ДОХОДЫ
Н. Ю. ТАНЮЩЕВА,
кандидат экономических наук, доцент кафедры менеджмента и финансов Е-mail: [email protected] Астраханский государственный университет
Рост уровня преступности актуализировал деятельность национальных и международных органов, которые связаны с противодействием отмыванию нелегальных доходов. В статье проанализированы факторы, определяющие состав экономических агентов, легализующих свои доходы. Автором сделан вывод о том, что ключевым фактором в отмывании нелегального дохода является его масштаб.
Ключевые слова: преступный, доход, отмывание, конвертная оплата, коррупция, финансовый, мониторинг.
Последняя четверть XX столетия внесла существенные изменения в наполнение предмета исследований финансовой науки. С ростом в структуре денежных отношений объема операций, связанных с обращением теневого капитала, обострились проблемы, имеющие отношение к реализации основной цели финансов — поддержанию социального института, в котором нуждается общество. В современных условиях актуализировалась задача интеграции финансовых знаний и адекватных обобщений к той части финансовых отношений, которые связаны с отмыванием доходов теневой экономики, в том числе ее криминальной составляющей.
Успех мероприятий по противодействию отмыванию доходов, полученных преступным путем,
во многом зависит от определения круга экономических агентов, которые заинтересованы в легализации своих доходов и, соответственно, создают условия для этого.
Сопоставление оценок объемов мировой теневой экономики и объемов легализации преступного капитала выглядит следующим образом. Если вся теневая экономика в мире (включая криминальный сектор) оценивается примерно в 9 трлн долл. (мировой ВВП в 2007 г. составлял около 63 трлн долл. США, а масштаб глобальной теневой экономики в том же году — 35,5 % ВВП [13, 14], что сопоставимо с ВВП Соединенных Штатов Америки), то операции по отмыванию денег составляют 2—5 % мирового ВВП (600—1 500 млрд долл.) [11]. Таким образом, на планете легализации подвергается лишь 5—12,5 % нелегальных доходов. Аналогично выглядит это соотношение применительно к России.
Современная отечественная теневая экономика оценивается примерно в 25—41 % ВВП [3, 12], тогда как отмывается только около 1—1,4 % ВВП. Этот расчет сделан на основе оценки экс-руководителя Росфинмониторинга, который утверждал, что в России ежегодно легализуется порядка 250—300 млрд руб. [4]. По оценке Госдепартамента США, в 2005 г. граждане России отмыли около 7 млрд долл. США (около 210 млрд руб.), объем ВВП России в 2005 г. составил 21,6 трлн руб. [6]. Следовательно,
Денежное обращение
12 (54) - 2011
существенная часть теневой экономики не нуждается в легализации своих доходов либо легализуется лишь частично.
Проиллюстрируем сказанное двумя примерами.
В качестве первого примера приведем результаты экспертной оценки отдельных видов криминальной деятельности. В качестве экспертов выступили сотрудники различных подразделений ГУВД Москвы (см. таблицу).
Согласно приведенным данным, 10—50 тыс. долл. /г. — это от 830 до 4 167 долл. ежемесячного дохода. В рублях по среднегодовому курсу за 1997 г. (5 787 руб. /долл.) [5] это составило от 4 803 тыс. до 24 114 тыс. неденоминированных рублей в месяц. По данным Госкомстата России, денежные доходы на душу населения по городу Москве в 1997 г. составляли 3 576 тыс. неденоминированных рублей в месяц [7]. Таким образом, большинство рядовых преступников имели доход, который всего в 1,3 — 4,7 раза превышал доход среднестатистического москвича, т. е. позволял удовлетворять только первоочередные потребности и не предполагал дополнительных расходов и сложных схем на отмывание.
Второй пример, который демонстрирует изменение доходов участников незаконного оборота наркотиков растительного происхождения, по мере их перемещения от производителей к потребителям. Так, 1 кг опиума, выращенного в Пакистане, в середине 1990-х гг. стоил 90 долл. США. После его переработки 1 кг героина на пакистанском оптовом рынке стоил 2 871 долл., на оптовом рынке США — 80 000 долл., конечная (уличная) розница — 290 000 долл.
Таким образом, денежные средства от индустрии наркобизнеса поступают, главным образом, организациям, осуществляющим торговлю нар-
котиками. Крестьяне же, которые фактически выращивают коку и опийный мак, получают весьма скромные доходы, хотя эти доходы, как правило, превосходят доходы крестьян, возделывающих другие сельскохозяйственные культуры. Оптовые цены страны-производителя держатся на уровне недорогих лекарств, розничные же цены в стране потребления на два порядка выше [1].
Речь идет о странах, где, во-первых, уровень жизни остается одним из самых низких в мире (Афганистан, Пакистан, Гватемала и ряд других стран Юго-Восточной Азии), а во-вторых, посевам мака постоянно угрожают международные и национальные силы по борьбе с наркотиками. Поэтому свои доходы крестьяне расходуют на текущее потребление и воспроизводство хозяйства.
Эти иллюстрации, как и авторский анализ функционирования финансового механизма теневой деятельности в отдельных отраслях российской экономики, позволил выявить следующие выводы.
Во-первых, не требуют легализации доходов индивидуализированное теневое и криминальное производства (репетиторы; браконьеры; «левые» таксисты; самогонщики; мелкие взяточники и др.). У этих категорий механизм перераспределения финансовых ресурсов функционирует по принципу: «заработал — проел», а сама деятельность характеризуется следующими чертами: она осуществляется в масштабах одного домашнего хозяйства либо нескольких домашних хозяйств, при этом прибыль, полученная от такой деятельности, практически полностью расходуется в наличной форме на само производство и нужды домашнего хозяйства.
Средств на расширенное воспроизводство теневой деятельности или начало легальной деятельности, равно как и на приобретение предме-
Результаты экспертной оценки отдельных видов преступной деятельности в Москве в 1998 г. [9]
Вид преступной деятельности Приблизительное число преступников Возрастные рамки занятия преступной деятельностью, лет Средний годовой доход, тыс. долл. Максимальный срок наказания, лет
Вор в законе 300 45-50 2 000 15
Попрошайка 80 000 (+2 млн «любителей») Без ограничений 10 0
Классический вор 60 000 20-40 10 8
Проститутка 50 000 18-23 30 0
Мошенник 150 000 Без ограничений 20 10
Фальшивомонетчик 500 Без ограничений 50 15
Рэкетир 100 000 20-27 50 15
Наемный убийца 600 20-30 40 15
Хакер 100 Без ограничений - 10
«Пластиковый вор» - Без ограничений - 10
12 (54) - 2011
Денежное обращение
тов роскоши или крупных накоплений, нет. Ввиду того, что расходные материалы и оборудование — это вполне легальные товары, их закупка ведется в наличной форме.
Аналогичным способом осуществляется определенная часть внутригородских транспортных услуг, репетиторство и т. п. В России существуют целые села, поселки, где практически все население браконьерствует. Так как доход от такой деятельности напрямую зависит от количества затраченного времени, а прибавочная стоимость не позволяет создавать значимые финансовые ресурсы, такой доход не нуждается в легализации.
У правоохранительных органов могут возникнуть вопросы по поводу отсутствия легального статуса самой такой деятельности. Однако территориальные власти и правоохранительные органы в большинстве случаев об этом осведомлены. Как правило, в таких населенных пунктах отсутствуют действующие производства, население традиционно не ассимилировано в легальную экономику. Местные представители власти являются близкими родственниками или непосредственными участниками такой деятельности.
Ярким примером региона с традиционным доминированием серой экономики является Республика Дагестан. Если в целом по России в 2007 г. в структуре денежных доходов населения доля доходов от оплаты труда составляла 70,3 %, а доля доходов от предпринимательской деятельности сократилась до 10 %, то в Республике Дагестан доля доходов от оплаты труда в структуре денежных доходов населения составляла 25 %, а от предпринимательской деятельности — 55 % [8, 11].
На этом же принципе «заработал — проел» действует механизм перераспределения финансовых ресурсов теневого производства, включающего в себя оплату труда при производстве легальной продукции нелегальными участниками. Например, работников нелегальных заводов по производству пиратской аудио- и видеопродукции, алкогольных напитков, ювелирных изделий; гастарбайтеров и т. п. Что касается руководителей и владельцев таких предприятий, то они в рассматриваемую категорию не входят.
Во-вторых, «конвертная» форма оплаты труда официально занятых существует во всех отраслях хозяйства. Как правило, работники, получающие оплату за свой труд в такой форме, осведомлены о незаконном ущемлении работодателем их прав на пенсионное и социальное страхование, а также о противозаконных действиях уже с их стороны по
неуплате (неполной уплате) налоговых отчислений. Однако достаточно высокий уровень безработицы в стране заставляет их соглашаться на предложенные работодателем условия.
В большинстве случаев размер такой оплаты несколько выше, чем на аналогичных предприятиях с полностью официально разрешенными доходами, но и этот доход целиком расходуется на домашнее потребление. Легализация не производится, так как часть средств имеет правовую основу, а само предприятие осуществляет полностью легальную деятельность. Весь полученный работником доход оценивается им как честно заработанные деньги. Такая схема оплаты труда применяется во всех сферах коммерческой деятельности, как связанной с производством, так и вне производства. Наиболее широко используется в банковском секторе и розничной торговле.
В-третьих, неучтенные доходы независимых профессионалов (нотариусы, адвокаты, врачи и т. п.). Либо неучтенные доходы мелкого, некорпоративного бизнеса, скрываемые от налогообложения. Те виды независимой профессиональной деятельности, а также мелкого, некорпоративного бизнеса, которые предполагают получение выручки в основном в наличной форме и возможность не выставлять счета за проданные товары или оказанные услуги, допускают занижение уровня валового дохода (объема продаж). Индивидуальные предприниматели, физические лица и владельцы малых предприятий, использующих эту схему сокрытия от налогообложения части полученного без учета дохода, используют этот доход для личного потребления [10].
В ряде случаев, когда официально заявленный доход представляется недостаточным для покупки квартиры, автомобиля или другого дорогостоящего имущества, эти покупки оформляются на членов семьи предпринимателя. Строго говоря, последнее обстоятельство может быть квалифицировано как конверсия дохода, т. е. его отмывание. Однако имущество, приобретенное и оформленное таким образом, используется для потребления домашним хозяйством предпринимателя, при этом действует тот же принцип «заработал — проел», поэтому с точки зрения теории отмывания денег, а именно, кругооборота преступно сформированных капиталов, такие действия не рассматриваются.
В-четвертых, в составе организованной преступной деятельности, независимо от ее вида, не легализуют свои доходы те, кто занят в производстве теневых или криминальных товаров и услуг, т. е.
Денежное обращение
12 (54) - 2011
рядовые исполнители (проститутки; крестьяне, занятые в выращивании, сборе и переработке наркотиков растительного происхождения, а также рабочие на производстве наркотиков синтетического происхождения; розничные торговцы наркотиками; браконьеры и т. п.).
Доходы этой группы - это зарплата за их труд либо выручка от реализации товаров и услуг, которые обеспечивают им средства к существованию (тот же механизм - «заработал - проел»). Наличие средств для существования при отсутствии легальных источников дохода само по себе может привлечь внимание государственных правоохранительных органов. Однако невысокий объем доходов не позволяет лицам данной группы строить полноценные схемы легализации.
В-пятых, существует мнение, что в отмывании не участвуют доходы китайских триад - организованных преступных группировок, специализирующихся на ввозе героина в крупнейшие города мира (Амстердам, Лондон, Нью-Йорк, Сан-Франциско, Ванкувер, а также в города России), организации в этих городах вымогательства, незаконного игорного бизнеса и эксплуатации проституции. Несмотря на высокую прибыльность такой преступной деятельности, об отмывании денег триадами известно очень мало, поскольку деньги часто инвестируются местными криминальными структурами в тех же общинах, что и зарабатываются (еще один вариант реализации принципа «заработал - проел»). Другая причина видится в уровне организации китайской неформальной банковской системы, который делает случаи утечки информации крайне редкими [2].
Сделанные выводы в корне отличаются от подхода, положенного в основу типологии методов отмывания, разработанной главным международным органом, занимающимся методологией практики работы стран в вопросе борьбы с грязными деньгами - Финансовой оперативной группой по борьбе с отмыванием капитала ^А^). В качестве критерия типологизации методов отмывания капитала в методологии FATF используется вид теневой, в том числе преступной, деятельности, при этом FATF выделяет пять видов такой деятельности:
- незаконное производство и оборот наркотиков;
- коррупция;
- терроризм;
- финансовые преступления (подлог, мошенничество, налоговые махинации, ростовщичество, двойные внешнеторговые цены);
- организованная преступность (контрабанда, торговля оружием, нелегальные миграция и трудоустройство, незаконная торговля автомобилями, сотовыми телефонами, табачными и спиртными изделиями).
Как было показано, определенная часть участников любого из перечисленных FATF видов преступной деятельности свои доходы расходует без предварительной легализации. С другой стороны, существуют виды преступной деятельности, доходы от которой подвергаются легализации, но они не включены в перечень FATF. Например, незаконный доступ к банковским счетам отдельных лиц и компаний через сеть Интернет, рейдерство и т. д.
Другими словами, будет ли нелегальный, в том числе преступный, доход направлен на легализацию и, соответственно, у служб финансового мониторинга появится шанс зафиксировать его своими методами, лежит не в структуре теневой деятельности. Ключевым фактором здесь представляется масштаб полученного преступного дохода. Согласно мнению Ж.-Ф. Тони, не подкрепленному аргументами, только те преступники, которые накапливают больше богатства, чем они действительно смогут потратить, будут участвовать в отмывании денег, и эти средства составляют небольшую часть от общего объема преступных доходов, вероятно, не более 10-30 % [14].
По мнению автора, объем преступных доходов должен соответствовать масштабам инвестиций в основной капитал легального предприятия, сфера деятельности которого совпадает или аналогична деятельности, принесшей преступникам такой доход. Например, доходы от наркобизнеса требуют легализации в том случае, если их объемы сопоставимы с доходами фармакологической компании. Доходы розничного торговца наркотиками, сравнимые с зарплатой рядового фармаколога, и доходы низшего звена наркопосредников, сопоставимые с доходами мелкого аптечного пункта, на легализацию не направляются. Известны пять основных источников формирования теневого капитала такого масштаба:
- организованные преступные группировки и их лидеры, имеющие возможность распоряжаться преступными доходами группировок (как террористической направленности, так и в сфере экономических преступлений);
- топ-менеджмент крупных частных компаний, имеющий доступ к перераспределению доходов компании в свою пользу в ущерб интересам сотрудников и владельцев;
12 (54) - 2011
Денежное обращение
- крупные чиновники, имеющие доступ к перераспределению бюджетных средств местного, регионального и федерального уровня;
- владельцы частных компаний, скрывающие часть доходов компании или укрывающие их от налогообложения;
- крупные коррупционеры.
Такие крупные капиталы не могут быть отторгнуты или, наоборот, влиты в легальный бизнес, не привлекая к себе внимания и, соответственно, не указав на источник своего происхождения. Именно для отмывания таких объемов разрабатываются и реализуются различные схемы. Особенно важна стабильность теневых доходов, их защита от правовых последствий признания доходов преступными для организованных преступных групп, поскольку это угрожает их существованию, а значит, и получению сверхприбылей ее лидеров.
Этот вывод имеет важное значение в методологии финансового мониторинга, который включает в себя деятельность финансовых учреждений (банков, страховых, инвестиционных и иных компаний и фондов) по выявлению операций, которые несут в себе признаки отмывания денежных средств, а также предоставление сведений о таких операциях и их участниках в официальный орган, наделенный функциями расследования экономических преступлений и передачи результатов в правоохранительные органы. В контексте полученного вывода целесообразно сосредоточить усилия по финансовому мониторингу именно крупных доходов. В свою очередь, крупные доходы могут формироваться из разовых крупных сумм, а также из относительно небольших сумм, перемещение которых отличают однонаправленность и регулярность.
Список литературы
1. Бекряшев А. К. Теневая экономика и экономическая преступность: электронный учебник / Бекряшев А. К., Белозеров И. Л., Бекря-шева Н. С., Леонов Г. В. / Омский государственный университет, 2000. URL:http://kiev-security.org.Ua/b/x232/intro.shtml.
2. Герасименко Н. В. Развитие законодательства по противодействию легализации криминальных
доходов: российский и зарубежный опыт // Адвокат, 2006. № 2.
3. Лапунин М. М. Вторичная преступная деятельность: понятие, виды, проблемы квалификации, криминализации и пенализации / науч. ред. Н. А. Лопашенко. М.: Волтерс Клувер, 2006.
4. О деятельности Росфинмониторинга в 2006 г. и задачах на 2007 г. / Тезисы к выступлению руководителя Росфинмониторинга В. А. Зубкова на V Международной научно-практической конференции «Государство и банки — партнерство в сфере противодействия легализации преступных доходов» 14 мая 2007 г. // Вестник АРБ, 2007. № 10.
5. Официальный сайт Банка России. URL: http:// www.cbr.ru.
6. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики / URL: http//www. gks. ru.
7. Регионы России: Статистический сборник. Т. 2. М.: Госкомстат России, 1998.
8. Социально-экономическое положение России в 2007 году // Вестник Банка России, 2008. № 12.
9. Трушкин А. Не попади в десятку. Антирейтинг нелегальных профессий // Профиль, 1998. № 5.
10. Яковлев А. А. Экономика «черного нала» в России: специфика и масштабы явления, оценка общественных потерь // Вопросы статистики. 2007. № 8.
11. Hinterseer K. Criminal Finance: the political economy of money laundering / Kris Hinterseer / Kluwer Law International, 2002.
12. SchneiderF. Hiding in the Shadows: The Growth of the Underground Economy / Friedrich Schneider, Dominik Enste / IMF. Working Paper WP/00/26. 2000.
13. Schneider K. Shadow Economies All over the World: New Estimates for 162 Countries from 1999 to 2007 / Schneider, Friedrich; Buehn, Andreas; Montenegro, Claudio E. / The World Bank, Policy Research Working. Paper Series № 5356.
14. Thony J. -F. Money Laundering and Terrorism Financing on Overview. 2002. International Monetary Found. URL: http://www.imf.org/ external/np/leg/sem/2002/cdmfl/end/thony.pdf.
