CC BY
0
Фольклористика
УДК 801.81:398(=221.18)(045) Д.В. Сокаева, Е.Б. Дзапарова
О СТРАТЕГИИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С ДУХОВНОЙ ТРАДИЦИЕЙ ОСЕТИНСКОГО НАРОДА (ОПЫТ ЭТНОЛОГИЧЕСКИХ ЭКСПЕДИЦИЙ)
Важной частью этнопозиционирования народа, сохранения его фольклорно-этнографического потенциала является фольклорно-этнографическая экспедиция. Основным способом сбора и фиксации фольклорно-этнографиче-ского материала на аудио-видео носители и фиксации от руки является опрос/интервьюирование носителей информации/информантов. В данной статье рассматривается процесс «получения» текста фольклора на более глубоком, и, можно сказать, психологическом уровне. Цель статьи - охарактеризовать процесс записывания/фиксации фольклорного текста о сакральной сфере. Делается вывод о том, что помимо специфики опроса, связанной с жанровыми особенностями устных рассказов, специфична и тема опроса, а именно, сакральная, касающаяся святилищ, сакральных персонажей, символов и атрибутики традиционных верований осетин. Выходом такого опроса, как правило, бывают устные рассказы, в том числе расширенные варианты «канонических» легенд и преданий. Авторы статьи исследовали риски вторжения в традиционную среду. Сакральное наследие природного ландшафта является архиважной частью всего этнического наследия. Сакральные места и фольклор о них важны для сохранения традиций и этнической идентичности в частности осетинского народа. Важно охарактеризовать среду, которую мы исследуем в формате «исполнитель-текст-слушатель» и обозначить те опорные принципы поведения фольклориста/интервьюера, которые обеспечат неконфликтное вхождение в традицию. А именно в живую традицию мы попадаем во время фольклорных экспедиций. Нас интересуют риски вторжения в традиционную среду при этнологическом опросе. Неправильно сформулированный вопрос, неадекватный перевод зафиксированного текста, неправильная интерпретация образа, сюжета и т.д. могут пагубно сказаться на традиции.
Ключевые слова: фольклор; этнопозиционирование; фиксация текста; лексема; традиционная среда; перевод.
DOI: 10.35634/2412-9534-2024-34-4-940-945
В условиях процессов, связанных с глобализацией, под угрозой исчезновения оказались многие традиционные культуры, особенно, немногочисленных народов. Поисками методов и путей создания таких условий существования традиционных культур, при которых они бы не только сохранились, но и развивались, обеспокоены специалисты многих областей знания, в том числе и этнологи. Их задача - фиксировать фольклорный и этнографический материал, адекватно переводить на языки других народов и правильно его интерпретировать при публикации текстов.
Горная часть Северной Осетии-Алании представляет собой сложный комплекс природных, духовных и социальных факторов. В случае внедрения с любой целью, даже позитивной, происходит нарушение внутреннего баланса. Сказанное, прежде всего, касается религиозной сферы. В данной статье речь идет о ритуальном пространстве осетинских традиционных верований. Во главе традиционного осетинского пантеона мифолого-религиозных представлений осетин является Хуыцау; ему иерархически подчинены сакральные покровители. Отношения с пантеоном у рассказчика преданий, легенд и устных рассказов осетин могут складываться как в режиме коллективного вектора, так и индивидуально. Эта словесная часть (проговоренная устная и проговоренная зафиксированная этнологом) есть часть ритуального пространства. Эти тексты являются гарантом продолжения функционирования традиционных верований. Когда в отношения рассказчика/носителя традиции и проявлениями/знаками сакрального мира вмешиваются факты видений, сновидений и другие мистические элементы, то текст, как правило, разнится с устоявшимся «каноническим» текстом по поводу определенного события, святилища, известной личности в мотивации, деталях и т.д. Кроме того, как часть речи/речевой деятельности информанта устный рассказ может представлять просто описание чего-либо/ фиксацию впечатления, чего не скажешь о таких «законченных» жанрах фольклора, как сказка или нартовское сказание.
Систему сакральных образов традиционных верований осетин рассказчики характеризуют в связи с вопросом, на который отвечают. Но могут и не ответить, и тогда их отношение к сакральной сфере
СЕРИЯ ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
остается нераскрытым для этнологов и, вообще, для окружающих. Активная работа по фиксации произведений осетинского фольклора ведется авторами статьи по сегодняшний день. Большое количество зафиксированных текстов о сакральной сфере переведены на русский язык и распределены по темам.
Что касается теории жанра фольклора «устный рассказ», то мы разделяем рассказы с сакральной составляющей, а также о личном опыте, если он ограничен верхним и средним миром, и называем их устными рассказами. Повествования о персонажах демонологической природы - это мифологические рассказ или былички и бывальщины: в данной статье они не рассматриваются. И еще относительно рассказов о сакральной сфере жизни традиционного осетина можно выделить такой поджанр, как описание обряда: это тематическое выделение (см.: [9]). Индивидуализированные описания обрядов, рассказанные людьми, непосредственно включенными в традицию/ее носители, отличаются по способу видения от описаний обрядов фольклористов и других фиксаторов традиции: она отражена в этнологических и других источниках во времени на протяжении 2-х с половиной веков ([см. 2]).
Перед тем как перейти непосредственно к описанию интервьюирования в рамках определенного метода описания традиции, хочется сказать об общем характере подхода к традиции. Наша первостепенная задача при внедрении в этнополе традиции заключается в том, чтобы в соответствии с действующим законодательством по охране окружающей среды осознавать свою ответственность и учитывать правовые, этнокультурные и исторические практики, с тем, чтобы не нарушить естественный, уже сложившийся этнобаланс.
Методика опросов фольклора, фольклорного интервьюирования, имеет свою историю: это и общие рекомендации, и вопросники, составленные по различным принципам и узконаправленные, служащие выявлению определенной информации. Помимо традиционных опросников, которые применяются фольклористами более чем век, на сегодняшнем этапе развития науки учеными разрабатываются новые методы и методики сбора фольклорного материала, которые работают на разные цели. Например, с целью реконструкции фрагментарных памятников традиционной словесности, а именно текстов древнеегипетской словесности, была разработана типологическая методология. Посредством ее заполняются содержательные пробелы. Как считает С. Н. Неклюдов, «дополнительные возможности для прочтения подобных памятников способен дать инструментарий сравнительной фольклористики» [6, с. 51], а в нашем случае, опрос «с пристрастием»; выявление деталей, которые пропадают при ответе на слишком общий вопрос.
Также известны методы включенного наблюдения за традицией и наблюдения со стороны (внешнее). Именно такой вектор рассмотрения взаимоотношения фольклориста и среды, которую он описывает, является опорным в данной статье.
На наш взгляд, метод включенного наблюдения позволяет глубоко изучить среду, на которую направлено наблюдение, и описать «реальности существования человека». В этнопсихологии выделяются 5 планов обозначенных реальностей: реальности предметного мира в контексте изучаемых традиций; реальности природного мира в аспекте их преломления в сознании этноса; реальности социально-нормативного характера и их отражение в сознании этноса; реальности знаковых систем и их преломление в частности в фольклоре; реальности внутренней жизни члена исследуемого этноса [5, с. 158]. Метод включенного наблюдения может быть дополнен научным фотографированием (см. [11]).
Вопросники могут быть самого различного типа в зависимости от того, с какой целью они составлены [3, с. 101-102]. Хорошо зарекомендовала себя методика опроса фольклора с учетом контекста, в том числе и контекста, который фольклористы создают фактом своего внедрения в естественную среду существования фольклора. Для того чтобы определить символическую природу пения как вида деятельности в конкретной деревне, районе, области и т.д., применяется следующая методика, когда практика пения характеризуется с точки зрения половозрастной характеристики исполнителей, состава репертуара, типовых ситуаций пения. Типовыми ситуациями на основании уже проведенных полевых сезонов являются: пение на сцене, на репетиции, в неформальной обстановке, во время интервью, в одиночестве. Каждая ситуация пения также описывается по следующим параметрам: исполнители, репертуар, площадка, спонтанный/организованный характер. Данный метод аналитического описания разработан в рамках научных семинаров на филологическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета. Фольклорное пение рассматривается в подобном случае как актуальная практика повседневности (см. [7, с. 121]).
Опрос сакральной информации также имеет свои особенности помимо самого набора вопросов, которые задаются в процессе полевой работы. Мифолого-религиозные представления традиционных верований осетин актуальны на данный момент. В горных и равнинных районах Республики Северная
Осетия-Алания и Республики Южная Осетия-Алания есть действующие святилища и, следовательно, по отношению к каждому из них сложилась определенная иерофания. Собиратель/интервьюер помимо того, что фиксирует материал, затем его интерпретирует и качество этой интерпретации также возвратно действует на существование традиции в настоящем и будущем [1].
Большое значение при интервьюировании имеет правильная подача информантами информации, заключенной в фольклорном тексте. Нередко информант прибегает к переходу на русский или на осетинский язык для более полного и ясного понимания проговариваемой информации. Переключение при опросе с одного языка на другой не меняет последовательность мыслей интервьюируемого, но влияет на понимание текста на выходе. Использование обоих языков при интервьюировании не бывает осознанным, а спонтанным. Информант с сакральной информацией через информационный канал передает часть своей энергетики.
Получением текста, его осмыслением и расшифровкой нередко не завершается интервьюирование. Текст в дальнейшем подвергается переводу на другой язык (в нашем случае чаще на русский).
Перевод являет собой немаловажную составляющую интерпретации текстов сказочной и несказочной прозы. При интерпретации смысла текста через перевод осуществляется создание нового знания для представителей другого языка и другой культуры. Транслятор новой информации - переводчик - должен ориентироваться не только на потребности адресата, но и на уровень его знаний о той действительности, которую отражает памятник устного народного творчества. Перевод фольклорного произведения требует от переводчика минимизации вмешательства в изменения содержания и структуры текста. Подход к толкованию зависит от типа текста и от его жанра: поэтический или прозаический перевод, передача сказовой формы повествования или устного рассказа и т.д.
В настоящее время глубокому исследованию подвергаются научные подходы и принципы фольклористического перевода [4, с. 5-15]. Подходы к реализации эквивалентности переводного фольклористического текста разнятся с эквивалентностью художественного текста. Если при литературном переводе приоритет отдается достижению художественно-эстетической равноценности обоих текстов (оригинала и перевода), то при переводе фольклорного текста используется комплексный подход. Поиск формальных, семантических эквивалентов требует нахождения в языке перевода единиц такого же уровня. При формальном подходе переводчик старается подобрать языковые элементы, не искажая форму исходного сообщения. Семантические эквиваленты предполагают сохранение смысловой тождественности лексем.
Но не всегда дословный перевод может быть оправдан при фольклористическом переводе. При переводе этнокультурных компонентов, куда можно отнести теонимы, оронимы, топонимы, антропонимы, чаще всего для обеспечения доступности реципиенту наименований используется метод механического переноса в переводной текст. Для интерпретации труднопонимаемых мест необходим метод научного комментирования фольклорного текста. Чаще всего переводчики используют следующие типы комментария: этнографический комментарий - дается историческая справка о встречающихся в тексте деталях быта, обычаях, традициях этноса и других этнографических лакунах, о религиозно-мифологических представлениях; филологический комментарий - пояснение вынужденных отступлений от оригинала, интерпретация дословно переведенных мест в фольклорном тексте, используемых в нем языковых средств (фразеологических выражений, устойчивых формул, синтаксически неделимых сочетаний, художественно-изобразительных средств, архаизмов, историзмов и др.); фольклористический комментарий - знакомство иноязычного читателя с особенностями жанра переводимого памятника фольклора.
При попытке перевода разножанровых текстов устного народного творчества (сказки, легенды, предания, устные рассказы, песни) на русский язык (см. [8]) мы использовали этнографический и филологический типы научного комментирования. Перевод устных рассказов турецких осетин (см. [10]) сопровождался уточнениями топонимических особенностей мест записи фольклорного текста, разъяснениями названий блюд и других этнографических наименований, толкованием смысла отдельных высказываний.
Топонимический комплекс в переводимых фольклорных произведениях, записанных на территории Северной Осетии, представлен названиями местностей и святилищ. Несказочная проза осетин представлена устными рассказами о святилищах: «Святой Хидикуса», «Сон о кувде», «Об Арджина-раге», «Святилище Дзири», «Святилище Уацилла». При переводе топонимы транслитерировались, транскрибировались или же калькировались без последующего уточняющего комментария: «Цы-мыти» - «Цымыти», «Къадат» - «Кадат», «Дзуарыхъжу» - «Дзуарикау», «Хидыхъус» - «Хидикус», «Хуыцауы дзуар» - «Святилище Бога», «Ужлжмжсыг» - «Верхняя башня», «Заманхъул» - «Заманкул»,
СЕРИЯ ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
«Йелхот» - «Эльхотово», «Жрджынаржг» - «Арджинараг», «Тжтжртупский минарет» - «Татар-тупский минарет», «Дзирийы дзуар» - «святилище Дзири», «Уациллайы кувжндон» - «святилище Уа-цилла». Поиск другого способа перевода культурных элементов был бы нецелесообразен, поскольку потенциальный читатель (осетин) хорошо знаком с представленным в устных рассказах топонимическим комплексом. На выбор переводческого приема в нашем случае сыграла языковая практика и наличие у читателей фоновых знаний о культурных объектах. Переход при интервьюировании информантами с одного языка на другой (осетинский ^ русский) иногда сам подсказывал нам способ отражения топонима на языке перевода («Тжтжртупский минарет» - «Татартупский минарет»).
Таким образом, практика сбора материала свидетельствует о сквозных мотивах разного регистра (национального и международного) в устных рассказах осетин. Традиционно, в несказочной прозе осетин о сакральной сфере действительность отражается практически документально, во всяком случае, есть большое стремление к этому у любого рассказчика. Серьезную помощь при проведении экспедиций оказывают грамотно составленные опросники: уже существующие даже на материале фольклора других народов и с ориентацией на конкретную область опроса (имеется в виду территория). Фольклорный текст при опросе в условиях экспедиции бывает получен на осетинском языке. Нередко одной из форм функционирования фольклорного текста в этнокультурной среде становится его перевод на русский язык. Взаимодействие языков - неотъемлемый процесс при получении фольклорного материала. Адекватное восприятие сакрального текста зависит от передачи в переводе этнокультурных элементов, в том числе наименований фольклорно-этнографических объектов.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бахтина В. А. Собиратель как интерпретатор фольклорного текста (наблюдения над архивными материалами экспедиции Б. М. и Ю. М. Соколовых «По следам Рыбникова и Гильфердинга» 1926-1928 годов) // Труды Карельского научного центра РАН. 2013. № 4. С. 31-40.
2. Дарчиев А. В. Материалы о культовом комплексе Мигъджу в научном наследии Е. Г. Пчелиной // Известия СОИГСИ. 2022. Вып. 45 (84). С. 163-189. DOI: 10.46698/VNC.2022.84.45.009.
3. Лебедева Т. П. К методике сбора этноботанических данных // Ученые записки Петразаводского государственного университета. 2017. №8 (169). С. 99-105.
4. Лиморенко Ю. В. Художественные приемы и стилистические средства в переводе фольклорного текста: к вопросу об эстетической функции перевода // Сибирский филологический журнал. 2017. №2. С. 5-15. DOI: 10.17223/18137083/59/1
5. Мухина В. Метод включенного наблюдения в этнопсихологии // Развитие личности. 2010. №2. С. 147-163.
6. Неклюдов С. Методология типологической реконструкции фрагментарных памятников традиционной словесности (на примере сюжетного анализа сохранившихся отрывков из «сказок» Древнего Египта) // Методы и концепции в фольклористике и культурной антропологии (конец XX — начало XXI века): Материалы XVI Международной школы-конференции по фольклористике, социолингвистике и культурной антропологии. М.: РГГУ, 2016. С. 51-52.
7. Семенова А. С. Современная певческая практика на Мезени // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2018. №2. С. 121-130. D0I:10.17238/issn2227-6564.2018.2.121.
8. Сокаева Д. В. Сказочная и несказочная проза осетин: реалии сакрального мира. Владикавказ, 2012. 238 с.
9. Тихонова Е. Л. Масленичный комплекс в русской традиционной культуре старожилов Западного Забайкалья // Вестник Бурятского университета. 2014. №10. C. 228-233.
10. Фольклор анатолийских осетин. Сост. Сокаева Д. В., Дзапарова Е. Б. Владикавказ, 2015. 80 с.
11. Luczaj L.J. A relic of medieval folklore: Corpus Christi Octave herbal wreaths in Poland and their relationship with the local pharmacopoeia. In: Journal of Ethnopharmacology, 2012, vol. 142, iss. 1, pp. 228-240. DOI: 10.1016/j.jep.2012.04.049.
Поступила в редакцию 29.11.2023
Сокаева Диана Вайнеровна, докор филологических наук, ведущий научный сотрудник E-mail: socdial@yandex.ru
Запарова Елизавета Борисовна, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник E-mail: l-dzaparova@mail.ru
Северо-Осетинский институт гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева Владикавказского научного центра Российской академии наук и правительства Республики Северная Осетия — Алания 362005, Россия, г. Владикавказ, просп. Мира, 10
D. V. Sokaeva, E.B. Dzaparova
ON THE STRATEGY OF INTERACTION WITH THE SPIRITUAL TRADITION OF THE OSSETIAN PEOPLE (EXPERIENCE OF ETHNOLOGICAL EXPEDITIONS)
DOI: 10.35634/2412-9534-2024-34-4-940-945
An important part of the ethnopositioning of the people, the preservation of its folklore and ethnographic potential is a folklore and ethnographic expedition. The main method of collecting and fixing folklore and ethnographic material on audio-video media and fixing it by hand is a survey/interview of information carriers/informants. This article discusses the process of "receiving" the text of folklore at a deeper, and, one might say, psychological level. The purpose of the article was an attempt to characterize the process of recording/fixing a folklore text about the sacred sphere. It is concluded that in addition to the specifics of the survey associated with the genre features of oral stories, the topic of the survey is also specific, namely, sacred, relating to sanctuaries, sacred characters, symbols and attributes of Ossetian traditional beliefs. The output of such a survey, as a rule, is oral stories, including extended versions of "canonical" legends and traditions. The authors of the article investigated the risks of intrusion into the traditional environment. The sacred heritage of the natural landscape is an archival part of the entire ethnic heritage. Sacred places and folklore about them are important for preserving the traditions and ethnic identity of the Ossetian people in particular. It is important to characterize the environment that we are exploring in the "performer-text-listener" format and identify those basic principles of folklorist/interviewer behavior that will ensure a non-conflict entry into the tradition. Namely, we get into a living tradition during folklore expeditions. We are interested in the risks of intrusion into the traditional environment during an ethnological survey. Incorrectly formulated question, inadequate translation of the recorded folklore text, incorrect interpretation of the image, plot, etc. can be detrimental to tradition.
Keywords: ethnic positioning, text fixation, lexeme, traditional environment, translation.
REFERENCES
1. Bahtina V. A. Sobiratel' kak interpretator fol'klornogo teksta (nablyudeniya nad arhivnymi materialami ekspedicii B. M. i Yu. M. Sokolovyh «Po sledam Rybnikova i Gil'ferdinga» 1926-1928 godov) [A Collector as an Interpreter of a Folklore Text (Observations on the Archival Materials of the Expedition of B.M. and Yu.M. Sokolov "In the Footsteps of Rybnikov and Hilferding" of 1926-1928)] // Trudy Karel'skogo nauchnogo centra RAN [Proceedings of the Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences], 2013, no. 4, pp. 31-40. (In Russian).
2. Darchiev A. V. Materialy o kul'tovom komplekse Mig"dsu v nauchnom nasledii E.G. Pchelinoj [Materials about the cult complex Migduyu in the scientific heritage of E. G. Pchelina] // Izvestiya SOIGSI [Proceedings of the North Ossetian Institute for Humanitarian and Social Studies], 2022, iss. 45 (84), pp. 163—189. DOI: 10.46698/ VNC.2022.84.45.009. (In Russian).
3. Lebedeva T. P. K metodike sbora etnobotanicheskih dannyh [On the method of collecting ethnobotanical data] // Uchenye zapiski Petrazavodskogo gosudarstvennogo universiteta [Proceedings of Petrozavodsk State University], 2017, no. 8(169), pp. 99-105. (In Russian).
4. Limorenko Yu. V. Hudozhestvennye priemy i stilisticheskie sredstva v perevode fol'klornogo teksta: k voprosu ob esteticheskoj funkcii perevoda [Artistic techniques and stylistic means in the translation of a folklore text: on the question of the aesthetic function of translation] // Sibirskij filologicheskij zhurnal [Siberian Journal of Philology], 2017, no. 2, pp. 5-15. DOI 10.17223/18137083/59/1 (In Russian).
5. Muhina V. Metod vklyuchennogo nablyudeniya v etnopsihologii [The method of included observation in ethnopsy-chology] // Razvitie lichnosti [Development of personality], 2010, no. 2, pp. 147-163. (In Russian).
6. Neklyudov S. Metodologiya tipologicheskoj rekonstrukcii fragmentarnyh pamyatnikov tradicionnoj slovesnosti (na primere syuzhetnogo analiza sohranivshihsya otryvkov iz «skazok» Drevnego Egipta) [Methodology of typological reconstruction of fragmentary monuments of traditional literature (on the example of the plot analysis of extant passages from the "fairy tales" of Ancient Egypt)] // Metody i koncepcii v fol'kloristike i kul'turnoj antropologii (konec XX — nachalo XXI veka): Materialy XVI Mezhdunarodnoj shkoly-konferencii po fol'kloristike, sociolingvistike i kul'turnoj antropologii [Methods and concepts in folklore and cultural anthropology (late XX - early XXI century): Materials of the XVI International School-conferences on folkloristics, sociolinguistics and cultural anthropology]. Moscow, Russian State University for the Humanities, 2016, pp. 51-52. (In Russian).
7. Semenova A. S. Sovremennaya pevcheskaya praktika na Mezeni [Modern singing practice on the Mezen] // Vestnik Severnogo (Arkticheskogo) Federalnogo universiteta. Seriya: Gumanitarnie I Socialnie nauki [Bulletin of the Northern (Arctic) Federal University. Series: Humanities and social sciences], 2018, no. 2, pp. 121-130. DOI:10.17238/issn2227-6564.2018.2.121. (In Russian).
8. Sokaeva D. V. Skazochnaya i neskazochnaya proza osetin: realii sakral'nogo mira [Fairy-tale and non-fabulous prose of Ossetians: the realities of the sacred world]. Vladikavkaz, 2012. 238 p. (In Russian).
СЕРИЯ ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
9. Tihonova E. L. Maslenichnyj kompleks v russkoj tradicionnoj kul'ture starozhilov Zapadnogo Zabajkal'ya [Shrovetide complex in the Russian traditional culture of the old-timers of Western Transbaikalia] // Vestnik Buryatskogo univer-siteta [Bulletin of the Buryat University], 2014, no. 10, pp. 228-233. (In Russian).
10. Sokaeva D.V., Dzaparova E.B. (eds.). Fol'klor anatolijskih osetin [Folklore of Anatolian Ossetians]. Vladikavkaz, 2015. 80 p. (In Russian).
11. Luczaj L.J. A relic of medieval folklore: Corpus Christi Octave herbal wreaths in Poland and their relationship with the local pharmacopoeia. In: Journal of Ethnopharmacology, 2012, vol. 142, iss. 1, pp. 228-240. DOI: 10.1016/ j.jep.2012.04.049. (
Received 29.11.2023
Sokaeva D.V., Doctor of Philology, Leading Researcher, E-mail: socdial@yandex.ru
Dzaparova E.B., Candidate of Philology, Senior Researcher E-mail: l-dzaparova@mail.ru
V.I. Abaev North Ossetian Institute for Humanitarian and Social Studies -the Filial of the Vladikavkaz Science Centre of the Russian Academy of Sciences Mira Avenue, 10, Vladikavkaz, North Ossetia, Russia, 362005
