CC BY
48
УДК 343.9 ББК 67.51
В.Ф. Джафарли
О СОЗВУЧНОСТИ ТЕЗИСА «ЦИФРОВОЙ БЕЗОПАСНОСТИ-ЦИФРОВОЙ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ РЕСУРС»1 ТЕОРИИ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В СФЕРЕ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
Аннотация: Реализация вынесенного в заглавие статьи тезиса в определённой мере возможна путём формирования и развития системы криминологической безопасности в сфере информационных технологий. Данный процесс сопряжён с оформлением трёх ресурсов: уголовно-правового, криминологического и информационно-технологического, дальнейшее становление которых должно носить исключительно комплексный характер.
Ключевые слова: криминологическая безопасность; сфера информационных технологий; уголовно-правовой ресурс; криминологический ресурс; информационно-технологический ресурс.
V.F. Dzhafarli
ON THE CONSONANCE BETWEEN THE THESIS «DIGITAL CRIMINAL LAW RESOURCE FOR DIGITAL SECURITY» AND THE THEORY OF CRIMINOLOGICAL SECURITY
IN IT SPHERE
Summary: The implementation of the thesis in the title of the article is possible by forming and developing a criminological security system in the field of information technology. This process is associated with the formation of three resources: criminal law, criminological, and information technology resources, the further development of which should be only comprehensive.
Keywords: criminological safety; IT sphere; criminal law resource; criminological resource; information technology resource.
Представляется, что в значительной мере реализация тезиса «цифровой безопасности - цифровой уголовно-правовой ресурс» может быть осуществлена через формирование и развитие системы криминологической безопасности в сфере информационных технологий (системы криминологической кибербезо-пасности). В свою очередь, данный процесс сопряжён с оформлением трёх ресурсов: уголовно-правового, криминологического и информационно-технологического, дальнейшее становление которых должно носить исклю-
1 Тема доклада С.Я. Лебедева в рамках беседы «Право, цифровизация и безопасность в преступ-ностиведческом поле (возвращаясь к теме)» от 6 декабря 2019 года в Санкт-Петербургском международном криминологическом клубе.
чительно комплексный характер. Под этим понимается их постоянное взаимодействие и взаимопроникновение. Для этого необходим, прежде всего, глубокий анализ теории криминологической безопасности как базовой научной категории, объединяющей современные криминологические идеи и теоретико-прикладные концепции обеспечения защиты личности, общества и государства от преступности в различных социальных сферах.
Одновременно требуется тщательное изучение сферы информационных технологий в контексте их функционирования в виртуальном и реальном мире, причём в качестве объектов комплексного криминологического исследования. Нужен учёт теоретико-методологических предпосылок разработки и реализации методики научного познания кримино-
логических связей и последствий в реальной и виртуальной действительности. На этой основе можно будет говорить о теоретической концепции взаимосвязей, взаимозависимостей и взаимодействий криминологической и информационно-технологической безопасности в рассматриваемой сфере. К слову, использование технологии «Big Data» в значительной степени способствует расширению методологических возможностей при сборе и анализе криминологически значимых данных.
При формировании и развитии системы защиты личности, общества и государства от преступных посягательств в информационно-технологической сфере (далее по тексту также - ИТ-сфера) необходимы уголовно-правовой анализ и оценка традиционных и инновационных составов преступлений, совершаемых в рассматриваемой области, с целью выявления проблем при их квалификации.
Отметим, перспективы развития уголовно-правового ресурсного потенциала в системе обеспечения цифровой безопасности, как указывалось выше, лежат в плоскости комплексного взаимодействия с криминологическим и информационно-технологическим ресурсными потенциалами.
Справедлива, по нашему мнению, позиция, согласно которой органическая и непосредственная связь уголовного права и криминологии состоит не только в том, что уголовное право определяет границы предметного познания криминологии [9, с. 26]. Как известно, криминологическая информация - необходимая предпосылка для изменений действующего уголовного законодательства [11, с. 25]. То есть, именно криминологическое знание закономерностей информационно-технологического преступного поведения, в известной мере, способно создать теоретическую базу нового уголовно-правового запрета, определяющего основания уголовной ответственности и освобождения от уголовной ответственности и наказания [11, с. 13].
Вместе с тем, формирование и развитие системы криминологической безопасности в ИТ-сфере вовсе не обязательно должно сопровождаться бурным законотворческим процессом. Сейчас, к сожалению, складывается явно негативная тенденция: под эгидой подготовки статей, призванных противодействовать инновационной преступности, происходит «ки-бертрансформация» традиционных составов
Криминология
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
преступлений через объявление в качестве наказуемого отдельного способа их совершения, в результате чего создаются нормы-«клоны». Такая законотворческая практика приводит к тому, что подобная статья становится казуальной, поскольку требует разъяснения её смысла для каждого конкретного дела [8, с. 423].
На наш взгляд, осуществление процесса «оцифровки» уголовно-правового (как и иного правового или криминологического) ресурса невозможно без IT-специалистов. Инициатива подобной цифровизации, безусловно, должна исходить от специалистов в области уголовного права и криминологии. Такая работа предполагает:
1. Предварительный сбор и оценку с использованием цифровых технологий криминологической информации о состоянии преступности. Здесь, прежде всего, следует отметить ценность предоставляемого «большими данными» (далее по тексту также - БД) эмпирического материала. Речь идёт о любых структурированных и неструктурированных массивах данных, потенциально содержащих важную криминологическую информацию.
Также мы исходим из того, что криминологически значимые сведения могут формироваться хаотично, образуя неструктурированные массивы данных, во-первых, в реальном пространстве, на территории, контролируемой незаконными преступными формированиями, осуществляющими противоправную деятельность, при этом использующих ИТ-устройства, генерирующие большие объёмы информации о преступных фактах и лицах. Во-вторых, чрезвычайно огромные массивы криминальных или же криминогенных сведений формируются и разрастаются в специально созданном для противоправных деяний «тёмном» сегменте интернета (сеть «DarkWeb»).
На наш взгляд, чрезвычайно важный алгоритм технологии «искусственный интеллект», настроенный на поиск, извлечение и обработку содержащейся в БД нужной информации о преступности, возможно обозначить как «криминологический мониторинг».
Указанное выше подводит нас к понятию «большие криминологические данные» (БКД) («Big criminological data», BCD), определяемом как генерирование и накопление гигантских, структурированных и неструктурированных, массивов данных,
детерминированных криминальной и иной антиобщественной деятельностью в реальном или виртуальном пространствах, а также методы извлечения и обработки таких данных, обеспечиваемые искусственным интеллектом с алгоритмом «криминологический мониторинг», и направленные на распределённый анализ информации о преступности, её причинах и условиях, личности преступника, преступном поведении, путях и способах предупреждения преступлений, а также о криминальных рисках и угрозах;
2. «Оцифровку» данных по уголовным делам, материалам об административных правонарушениях, материалам об отказе в возбуждении уголовного дела, иных материалов, сбором которых, к примеру, в подразделениях полиции занимаются группы оперативно-розыскной информации (ГОРИ), и направлением их в единую информационную базу данных о киберпреступности;
3. Создание в отношении каждого лица, склонного к устойчивому антиобщественному поведению, «цифровой диагностической карты» (ЦДК). Её наполнение будет осуществляться как за счёт информации, обозначенной в предыдущих пунктах, так и, при дальнейшей противоправной деятельности лица, такими данными, как приговоры, личные дела осуждённого, сведения из уголовно-исполнительных инспекций, а также иной «цифровой» информацией. Это позволит выносить в отношении обвиняемого/подсудимого законное, обоснованное и справедливое решение.
Идея иной «цифровой» информации в рамках предлагаемого к обсуждению проекта ЦДК навеяна автору концепцией «Система социального кредита», реализуемой с 2014 года в Китае. Не всё в данной инновации может нас устроить, тем не менее, налицо «...идея сделать токсичными жизнедеятельность и ареалы членов социума, которые не желают вести законопослушный образ жизни... Однако выводы о необходимости слепого перенятия китайских нововведений опрометчивы...» [7];
4. Цифровизацию информации правового характера, в первую очередь, конституционных норм, решений и предписаний Конституционного Суда РФ, рекомендаций международных и отечественных правозащитных организаций, всего массива данных в сфере уголовного, уголовно-процессуального и уго-
ловно-исполнительного законодательства, как ныне действующего, так и действовавшего ранее;
5. Проведение с помощью существующих (и специально разрабатываемых вновь) программ искусственного интеллекта цифрового анализа текста УК РФ на предмет выявления и устранения в нём:
а) несоответствий между уголовно-правовыми запретами и санкциями за них (с вероятными общими рекомендациями в виде оптимального вида и срока наказания);
б) логических ошибок, связанных с «нестыковками» между утратившими силу и новыми законами;
в) несоответствий между «материнскими» и специальными составами;
г) уголовно-правовой тавтологии между различными смежными нормами;
д) норм-«клонов».
Хотя отмеченные выше дефекты уголовного закона очевидны, о них неоднократно говорили многие специалисты в области уголовного права и криминологии, при подобной «цифровой», а, значит, объективно-обезличенной, лишённой субъективизма оценке, данной искусственным интеллектом, у законодателя, возможно, появится больше оснований для частичного, хотя бы, «облегчения» уголовного закона, перегружённость которого - общеизвестный факт.
Помимо сбора и анализа информации о закономерностях, тенденциях и состоянии преступности в ИТ-сфере пристального внимания к себе, конечно же, требуют области криминологической (криминогенной, антикриминогенной, криминальной) детерминации преступности, криминологической оценки личности преступника, а также викти-мологической оценки личности потерпевшего от преступлений.
В зависимости от полученных результатов можно будет говорить о состоянии и перспективах предупреждения инновационно-технологических форм и видов преступлений как гарантии обеспечения криминологической безопасности в ИТ-сфере.
Как известно, эффективность криминологии в немалой степени зависит от процесса расширения её методологического и теоретического арсенала, в том числе путём объединения усилий представителей гуманитарных, естественных и точных наук. Плодотворной
в этом плане видится идея Г.Н. Горшенкова о «расширенной» криминологии, поскольку накопленный к настоящему времени массив знаний в отраслях наук криминологического цикла объективно требует теперь уже инте-гративного подхода к анализу и обобщению результатов исследований в рамках соответствующих теоретических направлений [6].
Процесс формирования и развития междисциплинарного правового ресурса обеспечения состояния защищённости личности, общества и государства в рассматриваемой сфере обусловлен научно-практическими и инновационно-технологическими предпосылками к созданию общих нормативных правовых основ в рамках, к примеру, Кодекса информационно-технологической безопасности РФ.
Необходимость принятия подобного Кодекса также следует из явно недостаточного уровня взаимодействия специалистов в области уголовного права и криминологии с 1Т-сообществом. А, вместе с тем, осуществляемые разработки такими научными центрами, как Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт», Институт прикладной математики им. М.В. Келдыша Российской академии наук, указывают на успехи теоретической мысли, подкрепляемые практическими результатами.
Так, несомненный интерес вызывает сфера НБИКС2-технологий (НБИК-конвергенции) в рамках проекта Курчатовского института, представляющих собой «...гипотетическое ядро 6-го технологического уклада, основанное на объединении и синергетическом усилении достижений нано-, био-, информационных и когнитивных технологий. Результатом НБИК-конвергенции будет являться полное слияние этих технологий в единую научно-технологическую область знания.» [2].
В Кодексе информационно-технологической безопасности РФ необходимо закрепить формы взаимодействия уголовно-правового и криминологического ресурсов с цифровым, что приведёт к скорейшей интеграции, а, значит, формированию системы криминологической безопасности в рассматриваемой области.
2 Аббревиатура «НБИКС» образована от приставок «нано», «био», «инфо», «когно», «социо».
Однако отметим здесь, что нельзя противодействовать преступности путём воздействия лишь на одну группу общественных отношений, игнорируя при этом остальные. Это означает, что возрастание эффективности уголовно-правовых инструментов с неизбежностью ставит вопрос о соразмерном, адекватном развитии и иных антикриминальных потенциалов. Мы ведь не зря говорим о криминологической безопасности как системе, когда путём широких теоретических и методологических возможностей, имеющихся в арсенале криминологии, изучается преступность, в том числе и инновационная, в результате чего должны предлагаться способы практического обеспечения состояния защищённости личности, общества, государства.
Следовательно, воздействие на криминал лишь тогда обретёт эффективность и осмысленность, когда оно будет осуществляться единым фронтом, посредством одновременного задействования всех, в достаточной степени сформировавшихся и развитых, антикриминальных и антикриминогенных потенциалов - криминологического, уголовно-правового, уголовно-процессуального, криминалистического, оперативно-розыскного и уголовно-исполнительного.
Исходя из этого, представляется, что в перспективе любое преступное проявление должно быть «обречено» на адекватную ему форму цифрового реагирования. К таковым относятся:
- обнаружение и фиксация правонарушений (для этого могут применяться стационарные видеокамеры, мобильные цифровые устройства с искусственным интеллектом, беспилотные летательные аппараты (дроны), оборудованные видеокамерами с функцией распознавания лиц и эмоций, способных не только передавать оперативную «картинку», но и преследовать, стигматизировать преступников, при необходимости, обездвиживать их до прибытия наряда полиции);
- выявление, пресечение и раскрытие преступлений (при этом в рамках оперативно-розыскной деятельности используются достижения современной цифровой криминалистики (форензики), специальные цифровые инструменты для негласного получения информации);
- предварительное расследование, установление всех объективных обстоятельств по
1РИМИНОАОГИЯ
уголовному делу, изучение личности обвиняемого (применяются «оцифрованный» уголовно-правовой ресурс, приобщение актуальных данных с ЦДК);
- объективная, окончательная квалификация и оценка деяний в приговоре (используются «оцифрованный» уголовно-правовой ресурс, данные ЦДК, электронная система определения оптимальной меры наказания -«электронные весы правосудия» [4], технологии блокчейн в уголовном процессе [5], иные инновационные технологии в сфере уголовного судопроизводства);
- контроль за осуждённым во время отбывания наказания, при условно-досрочном освобождении, в период судимости, в том числе в рамках административного надзора (применяются цифровые камеры с функцией распознавания лиц, новации проекта «дистанционный контроль за преступностью» [3]).
Значительным вкладом в учение о противодействии преступности и практику его применения является программа (модель) информационной помощи суду, предложенная Х.Д. Аликперовым, - «электронные весы правосудия». Как отмечает Д.А. Шестаков, «развитие техники правосудия, с одной стороны, и информационных технологий, с другой стороны, ведут к её появлению. По существу, она берёт на себя часть умственной работы судьи. Добросовестный судья должен применительно к конкретному случаю совершения преступления освежить в памяти положения закона, регламентирующие назначение наказания, а также судебную практику по подобным делам. А тут за него потрудится компьютер, который, благодаря программе, основанной на предложенной Ханларом Джафаровичем модели, освободит судью от куска умственной нагрузки и необходимости поддерживать в рабочем состоянии судейскую память. Доля памяти перемещается в искусственный разум» [12, с. 14].
Особому вниманию, и это очевидно, должен быть подвергнут центральный объект криминологического познания - личность преступника. Вопрос о привлечении к уголовной ответственности лица в той же мере отвечает назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования в случае установления его невиновности (ст. 6 УПК РФ). И здесь уголовный закон в своём цифровом обличии гораздо более
адекватно, оптимально и, главное, гуманно, нежели сейчас, сможет обеспечивать реализацию главного своего превентивного принципа, действительно способного существенно нивелировать преступность - неотвратимость уголовной ответственности.
Как видно, система криминологической ки-бербезопасности лишь тогда будет эффективной и беспристрастно объективной, когда ею будут охвачены все стадии антикриминальной деятельности: с момента обнаружения правонарушения и до снятия/погашения судимости. И если будет отсутствовать какое-либо усиленное «цифровизацией» звено, то следует ожидать, что оно будет самым слабым, а «где тонко, там рвётся». То есть рассматриваемая система уже не будет позиционироваться в качестве по-настоящему монолитной «цифровой крепости», предназначение которой - обеспечение криминологической безопасности личности, общества, государства.
Итак, при оптимизации вышеуказанного нормативно-правового ресурса возможно сделать предварительный вывод о достижении достаточно высокого состояния обеспеченности криминологической кибербезопасности.
Предвосхищая вопрос о предварительности подобного вывода, отметим, что, подобно любой области человеческой деятельности, и сфера «цифровой» оптимизации правоохранительной деятельности связана с определёнными рисками и угрозами, о которых нельзя забывать. Трудно предугадать, сразу ли заработает обозначенная выше система криминологической безопасности в сфере информационных технологий или же столкнётся с трудностями. Всё покажет время.
Помимо этого, говоря о необходимости подведения правовой платформы под различные случаи применения современных цифровых технологий, мы не должны забывать, что они, как известно, обладают универсальностью, т.е. применимы как правоохранителями, так и преступниками. Соответственно, любые риски и угрозы использования последними инновационных разработок необходимо предусмотреть и, по возможности, посредством задействования обозначенных выше потенциалов не допустить их реализации.
Выше нами были рассмотрены возможности использования беспилотных летательных аппаратов в антикриминальной деятельности, но опасность их неправомерного применения
обусловливает необходимость принятия предупреждающих мер. Так, 2 декабря 2019 г. Президентом РФ В.В. Путиным подписан Федеральный закон № 404-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Согласно данного документа, силовым ведомствам разрешается пресекать полёты дронов-нарушителей, в том числе посредством подавления или преобразования сигналов дистанционного управления, воздействия на их пульты управления, а также повреждения или уничтожения таких судов. Закон направлен на обеспечение общественной безопасности, защищённости критически важных объектов, а также объектов транспортной, информационной и телекоммуникационной инфраструктуры.
Помимо актуальности развития уголовно-правового, криминологического и информационно-технологического ресурсов, также важной является разработка этических норм взаимодействия человека с искусственным интеллектом, о чём недавно говорил глава государства: «. Нельзя изобретать технологии ради самих технологий. Наша главная цель - устойчивое и гармоничное развитие, рост качества жизни и новые возможности для людей» [10].
В самом деле, инновационные технологии, как существующие реально, так и предлагаемые в проектах, использующие функции искусственного интеллекта - «цифровая диагностическая карта», «дистанционный контроль за преступностью» и другие, совершенно определённо на современном этапе имеют недостатки этического плана, противоречат ряду конституционных норм. В связи с этим возможность их применения должна стать предметом серьёзнейшего обсуждения научного сообщества.
Конечно, процесс формирования и развития системы криминологической кибербез-опасности не ограничивается лишь указанными направлениями деятельности. Здесь необходимо продолжать движение в сторону дальнейшего изучения перспектив инновационно-технологической модернизации и оптимального использования цифрового ресурса и искусственного интеллекта в правоохранительном обеспечении криминологической безопасности в обозначенной сфере.
Нельзя забывать и о важности человеческого потенциала. Это подразумевает исследование области научно-практических и инновационно-технологических предпосылок формирования и развития образовательных стандартов, их реализации в подготовке, переподготовке, повышении профессиональной квалификации юристов, специалистов правоохранительных органов для системы криминологической безопасности в сфере информационных технологий.
Например, на наш взгляд, необходимо в корне менять отношение государства к подрастающему поколению, характеризующееся делением детей уже со школьной скамьи на «гуманитариев» и «технарей». Надвигающееся цифровое будущее диктует необходимость формирования специфической и разноплановой подготовленности специалистов, которую можно обеспечить за счёт соответствующего обучения, начиная с начальных образовательных уровней.
Существуют реальные перспективы циф-ровизации междисциплинарного правоохранительного, общественного (привлечение на добровольной основе сознательных граждан к осуществлению патрулирования общественно-опасных мест посредством своих «дронов»), информационно-технологического (тесное сотрудничество с IT-сообществом) и коммерческого (обращение к потенциалу компаний «Лаборатория Касперского», Group-IB, CISCO) ресурсов обеспечения криминологической безопасности в сфере информационных технологий.
Данная мысль, как представляется, созвучна с идеей С.Я. Лебедева о необходимости «.целенаправленного и масштабного объединения научно-аналитических потенциалов экономистов, юристов и информационных технологов вокруг формирования адекватной современным цифровым угрозам безопасности и оптимальной по своим экономическим, правовым и информационно-технологическим ресурсам новой цифровой модели обеспечения безопасности личности, общества, государства» [1].
Таким образом, чем больше будет теоретически обоснованных изысканий и практически полезных разработок, тем система криминологической кибербезопасности личности, общества и государства станет совершенней.
РИМИНОАОГИЯ
ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. 6 декабря 2019 года беседа «Право, цифровизация и безопасность в преступностиведческом поле (возвращаясь к теме)». URL: https://www.criminologyclub.ru/the-last-sessions/373-2019-12-08-11-57-27.html (дата обращения: 08.12.2019).
2. Schummer J. From Nano-Convergence to NBIC-Convergence: "The best way to predict the future is to create it" // Governing Future Technologies. Springer Netherlands, 2009. P. 57-71.
3. Аликперов Х.Д. Глобальный дистанционный контроль за преступностью: допустимость, возможности, издержки // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2016. № 3 (42). С. 26-33.
4. Аликперов Х.Д. Электронная система определения оптимальной меры наказания (постановка проблемы) // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2018. № 4 (51). С. 13-22.
5. Бертовский Л.В. Технология блокчейна в уголовном процессе как элемент цифрового судопроизводства // Проблемы экономики и юридической практики. 2017. № 6. С. 226-230.
6. Горшенков Г.Н. Криминология как «расширенная наука» о преступности: время становления и развития. Н. Новгород, 2015. 172 c.
7. Данилин П.Н., Хилько И.Ю. История развития и перспективы внедрения системы социального кредита (рейтинга) в Китайской Народной Республике и Российской Федерации // Евразийский юридический журнал. 2018. № 8 (123). С. 48-50.
8. Коробеев А.И., Дремлюга Р.И., Кучина Я.О. Киберпреступность в Российской Федерации: криминологический и уголовно-правовой анализ ситуации // Всероссийский криминологический журнал. 2019. Т. 13. № 3. C. 416-425.
9. Криминология: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева и В.Е. Эминова. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2013. 800 с.
10. Путин: РФ способна стать одним из глобальных лидеров в сфере искусственного интеллекта. URL: https://tass.ru/ekonomika/7096728 (дата обращения: 08.12.2019).
11. Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / Под. ред. А.И. Рарога. 8-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2014. 784 с.
12. Шестаков Д.А. Электронные весы правосудия в свете общей преступностиведческой теории // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2019. № 1 (52). С. 13-15.
REFERENCES
1. 6 dekabrya 2019 goda beseda «Pravo, tsifrovizatsiya i bezopasnost v prestupnostivedcheskom pole (vozvrashchayas k teme)». [The seminar «Law, digitalization and security in the criminological sphere (returning to the topic)» as of December 6, 2019]. URL: http://www.criminologyclub.ru/the-last-sessions /373-2019-12-08-11-57-27.html (date of submission: 08.12.2020).
2. Schummer J. From Nano-Convergence to NBIC-Convergence: «The best way to predict the future is to create it» // Governing Future Technologies. Springer Netherlands, 2009. pp. 57-71.
3. Alikperov H.D. Globalniy distantsionniy kontrol nad prestupnostyu: dopustimost, vozmozhnosti, izderzhki. [Global distant control over crime: availability, opportunities, costs]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra -Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2016, no. 3 (42), pp. 26-33.
4. Alikperov H.D. Elektronnaya sistema opredeleniya optimalnoy mery nakazaniya (postanovka problemy). [Electronic system for determining the optimal punishment (formulation of the problem)]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2018, no. 4 (51), pp. 13-22.
5. Bertovskiy L.V Tekhnologiya blokcheyna v ugolovnom protsesse kak element tsifrovogo sudoproizvodstva. [Blockchain technology in criminal proceedings as an element of digital litigation]. Problemy ekonomiki i yuridicheskoy praktiki - Problems of Economics and Legal Practice. 2017, no. 6, pp. 226-230.
6. Gorshenkov G.N. Kriminologiya kak «rasshirennaya nauka» o prestupnosti: vremya stanovleniya i razvitiya. [Criminology as an «extended science» of crime: the time of formation and development]. N. Novgorod, 2015. 172 p.
7. Danilin P.N., Khilko I.Y. Istoriya razvitiya i perspektivy vnedreniya sistemy sotsialnogo kredita (reytinga) v Kitayskoy Narodnoy Respublike i Rossiyskoy Federatsii. [The history of development and prospects of introducing a system of social credit (rating) in the People's Republic of China and the Russian Federation]. Evraziyskiy yuridicheskiy zhurnal - Eurasian Law Journal. 2018, no. 8 (123), pp. 48-50.
8. KorobeevA.I., DremlyugaR.I., Kuchina Y.O. Kiberprestupnost v Rossiyskoy Federatsii: kriminologicheskiy i ugolovno-pravovoy analiz situatsii. [Cybercrime in the Russian Federation: criminological and criminal law analysis of the situation]. Vserossiyskiy kriminologicheskiy zhurnal - Russian Journal of Criminology. 2019, vol. 13, no. 3, pp. 416-425.
9. Kriminologiya: Uchebnik. [Criminology: a textbook]. Pod red. V.N. Kudryavtseva i V.E. Eminova. 5-e izd., pererab. i dop. M.: Norma, 2013. 800 p.
10. Putin: RF sposobna stat odnim iz globalnykh liderov v sfere iskusstvennogo intellekta. [Putin: Russia is able to become one of the global leaders in artificial intelligence]. URL: https://tass.ru/ekonomika/7096728 (date of submission: 08.12.2019).
11. Ugolovnoe pravo Rossii. Obshchaya i Osobennaya chasti: Uchebnik. [Criminal law of Russia. General and special parts: a textbook]. Pod. red. A.I. Raroga. 8-e izd., pererab. i dop. M.: Prospekt, 2014. 784 p.
12. Shestakov D.A. Elektronnye vesy pravosudiya v svete obshchey prestupnostivedcheskoy teorii. [Electronic scales of justice in the light of general criminological theory]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2019, no. 1 (52), pp. 13-15.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Вугар Фуад оглы Джафарли - кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и адвокатуры Российского государственного университета имени А.Н. Косыгина (Москва, Россия); e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOUT AUTHOR
Vugar Fuad ogly Dzhafarli - PhD in Law, associate professor of the department of criminal law and bar at State University of Russia A.N. Kosygin (Moscow, Russia); e-mail: [email protected]
РИМИНОАОГИЯ
