CC BY
123
© ПРОХОРЕНКОВ В.И., ОБУХОВ А.П., РОДИКОВ М.В. — 2011 УДК 616.97-036.22-07-08
О СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ ПО ИЗУЧЕНИЮ СИФИЛИСА В БУРЯТ-МОНГОЛЬСКОЙ АССР (1928 г.)
Виктор Иванович Прохоренков1, Андрей Петрович Обухов2, Михаил Владимирович Родиков1 ('Красноярский государственный медицинский университет им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого, ректор — д.м.н., проф. И.П. Артюхов; ^Республиканский кожно-венерологический диспансер, г. Кызыл, гл. врач — УЧ. Куулар)
Резюме. В публикациях, касающихся советско-германской экспедиции 1928 г. в Бурят-Монгольскую АССР, имеется ряд неточностей в трактовке архивного материала. В предлагаемой статье с нашей точки зрения рассмотрены материалы экспедиции, уточнено понятие эндемического сифилиса, критически проанализированы показатели заболеваемости сифилисом в Сибири в XIX — начало XX веков.
Ключевые слова: сифилис венерический, эндемический, нейросифилис, Сибирский регион, исторические аспекты.
ABOUT SOVIET — GERMAN SYPHILIS RESEARCH EXPEDITION TO BURYAT MONGOLIA (1928)
V.I. Prokhorenkov, A.P Obuchov, M. V Rodikov (Krasnoyarsk State Medical University named after prof. V.F. Voyno-Yasenetsky)
Summary. In publications touching the Soviet-German expedition of 1928 year to Buryat-Mongolian ASSR there are a number of inaccuracies in interpretation of the archived material. In the present paper the materials of expedition have been examined, the concept of endemic syphilis has been defined, the indexes of morbidity in Siberia in XlX-beginning of XX centuries have been critically analyzed.
Key words: venereal syphilis, endemic, neyrosyphilis, Siberian region, historical aspects.
В последнее время появился ряд публикаций, посвященных истории советско-германской экспедиции венерологов в Бурят-Монгольскую АССР в 1928 г. В.Ю. Башкуев [4] увидел в этой экспедиции «элемент программы социальной модернизации Азиатского фрон-тира СССР» С. Gross Solomon [28] детально исследовав ранее малоизвестные материалы этой экспедиции, связывает с ней чуть ли не радикальный поворот в понимании отечественными венерологами эпидемиологии сифилиса. В опубликованных ею материалах и в их трактовке, на наш взгляд, имеется ряд неточностей, указать на которые и имеет целью данная статья.
Необходимо отметить, что интернациональные научные связи после революции на протяжении 1920-х гг. были ограничены т.к. начались первые репрессивные мероприятия, особенно после 1929 г., особенно, когда была создана Коммунистическая академия с естественнонаучной секцией. Вместе с тем в этот период отечественной венерологии имели очень тесные контакты с научными школами Германии. Этому есть несколько объяснений, во первых немецкая дерматологическая школа сделала очень много не только для становления морфологических исследований в дерматовенерологии. В начале XX века основные открытия в венерологии были сделаны немецкими учеными (открытие бледной трепонемы Шаудинном и Гоффманом, открытие серологической диагностики сифилиса Нейссером и Вассерманом, открытие Сальвареаном Эрлихом специфичной терапии сифилиса). Сближению советских и немецких ученых способствовала и некоторая изоляция России и Германии в Европе после Первой мировой войны и Раппальского договора 1922 г.
Есть вторая, субъективная причина тесных связей немецких и советских венерологов в начале 1920-х гг. Эта причина связана с личностью профессора В.М. Броннера, члена когорты старых большевиков, выпускника медицинского факультета Берлинского университета (начинал он учебу в томском университете, но после первой русской революции был исключен из него). Он был членом Берлинской группы РСДРП, стажировался в Пастеровском институте в Париже, был знаком с берлинскими клиниками и специалистами [14]. После революции В.М. Броннер возглавил отдел социальных болезней, занимал последовательно очень высокие посты в Наркомздраве РСФСР, отдел социальной венерологии Государственного венерологического института, а, далее и сам институт. Он был человеком, по сути, определяющим развитие советской венерологии в 1920-
1930 гг. [13]. Немецкие ученые-венерологи в 1920-е гг. приглашались на все всесоюзные форумы. В этот период развивается то направление, которое можно назвать социальной венерологией, формируется диспансерная система в стране. При этом на формирование социальной венерологии явно сказалось знакомство В.М. Броннера с работой немецкого венеролога-общественника Альфреда Бляшко [13]. В.Ю. Бушкуев [4] связывает успехи социальной работы по ликвидации венболезней с тем, что каток сталинских репрессий еще не прошелся по кадрам Наркомздрава РСФСР и венерологии. Это не совсем так. В этот период у истоков советской венерологии, стояла лишь небольшая группа старых специалистов (профессора В.В. Иванов, Г.М. Мещерский и др.). Но активную роль играли не они, а новые выдвиженцы врачи-марксисты — В.М. Броннер, Н.Л. Россиянский, Н.С. Эфрон, А.Н. Федоровский и др. В 1929-1938 гг. они будут подвергнуты критике еще более новыми выдвиженцами, тесно связанными с Комакадемией, достаточно ознакомиться с материалами конференции дерматовенерологов, состоявшей в 1929 г. в г. Xарькове [13].
По настоянию И. Гольденберга, советского представителя комиссариата здравоохранения в Берлине в 1926 г. состоялась встреча в российском посольстве с немецкой стороной, где обсуждались вопросы совместной экспедиции по изучению эндемического сифилиса в Бурят-Монгольской АССР. На этой встрече был В.М. Броннер, в то время руководитель отдела Наркомздрава РСФСР по борьбе с социальными болезнями руководитель отдела социальной венерологии Государственного венерологического института (ГВИ).
С. Gross Solomon [28] ошибается, указывая, что В.М. Броннер был руководителем в это время ГВИ, директором с 1923 г. был Н.С. Эфрон (в 1934 г. расстрелян), В.М. Броннер стал директором ГВИ лишь в 1932 г.
С немецкой стороны участвовали дерматовенеролог Альфред Штюмер и невропатолог Карл Вильманис. Было решено послать в республику для «рекогпосци-ровки» В.М. Броннера, А. Штюрмера и К. Вильманиса [20].
В первом Всероссийском съезде по борьбе с венерическими болезнями (г. Москва, 1923г.) участвовал представитель Немецкого Красного креста доктор Xайнц Цейс. Он зачитал приветствие съезду от лица Немецкого общества по борьбе с венерическими болезнями проф. Й. Ядассона. Проф. В.В. Иванов отметил, что многие из присутствующих и считают его своим учителем. В 1925г. на втором Всероссийском съезде дер-
матовенерологов в г. Xарькове присутствовали профессора Йозеф Ядассон и Феликс Пинкус, сексолог Георг Левенштейн и статистик Ганс Xауштайн. Немецкая делегация в Германии высоко отозвались о работе советских венерологов [15]. В 1928 г. в СССР уже была создана система кожно-венерологических диспансеров, пунктов, кабинетов. Особое внимание уделялось борьбы с венерическими заболеваниями в национальных окраинах. В это время уже работали венерологические отряды на Кавказе, в Средней Азии. В 1925 г. венотряды работали и на сопредельных территориях, в частности в Тувинской народной республике (ТНР). В 1926 г. ве-нотряд уже работал на территории Бурятии [10]. В середине 1920-х гг. венотряды были посланы на Алтай, в Дагестан, Чечню, Осетино-Ингушскую автономию и т.д. в 1926 г. доктора И.Г. Закс и С.Т. Ильин уже работали в Бурятии. В многочисленных публикациях в России уже обобщался опыт работы данных отрядов. Как правило, работники венотрядов показывали, что на обследованных территориях отмечался высокий процент бытового пути передачи сифилиса, вместе с тем также высок был процент врожденного сифилиса, в значительных количествах выявлялся нейросифилис. Поэтому, согласиться с доводами С. Gross Solomon [28], о том, что советские венерологи проявили какой-то необыкновенный интерес, ожидали что-либо необычного на территории Бурят-Монгольской АССР вряд-ли стоит, тем более странно утверждение С. Gross Solomon [28], что в этой экспедиции ожидалось выявление каких-то неизвестных особенностей передачи сифилиса в Бурятии, которые станут поводом для изменения представлений об эпидемиологии сифилиса в России [28].
По данным венотряда, работающего в Бурятии в 1926 г. [10], поражённость сифилисом населения составило 48,7%, но неполовой путь передачи был выявлен лишь в 10,9-12,9% населения, врожденный сифилис составил 6,5-15,2% от всех больных сифилисом [10]. В 1926 г. состоялась предварительная поездка профессоров А. Штюмера и К. Вильманиса в Бурятию, при этом возникли определенные трения между немецкими и российскими венерологами [1,21].
С. Gross Solomon [28] считает, что причина разногласий состояла в том, что немецкие профессора отнеслись с пренебрежением к советским коллегам. К. Вильманнс считал, что разногласия возникли на политической почве [22]. На наш взгляд дело состояло в неприятии советскими венерологами, попахивающей расизмом теории К. Вильманиса [24] не нашла понимания у советских венерологов, и с научной точки зрения она была раскритикована нашими учеными [16,19]. Карл Вильманис директор психиатрической клиники в Гейдельберге, утверждал, что лечение сальварсаном сифилиса у «примитивных народов» в отличие от «цивилизованных» способствует появлению у них метасифилиса. Германия после войны потеряла свои колонии, и К. Вильманису Бурятия была нужна, чтобы подтвердить свою теорию. Он считал, что в процессе лечения сальвареаном дерматотропная спирохета превращается в нейротропную [24].
Весной 1928 г. в Бурятию отправились с немецкой стороны возглавивший группу профессор из Бреслау Манкс Йесснер, профессор Б. Патциг, терапевт из института исследование мозга имени Кайзера Вильгельма (г. Берлин), доктор Альфред Клопшток, серолог из г. Гейдельберга, и доктор Курт Берингер из Гейдельбергского университета клинической психиатрии. В состав экспедиции входили: зоолог, лаборанты, технические работники. Из Москвы экспедицию курировал отдел социальной венерологии Государственного венерологического института Наркомздрава РСФСР, возглавил группу профессор Н.С. Россиянский, в состав экспедиции входили доктор И.Г. Закс (заместитель руководителя), доктор С.Н. Фрид (сифилидолог), доктор С.М. Ласколько, серолог С.Р. Брауде, аспирант И.М. Окунь, доктор З.М. Грожебин, профессор Ф.Л. Юдалевич
из Иркутского мединститута. Таким образом, советская экспедиция состояла из венерологов, хотя в нее входили 2 антрополога из АН РСФСР. В феврале 1928 г. экспедиция прибыла в с. Кульское (200км от Верхне-Удинска) [6]. За 3 месяца работы обследовались по 150-200 пациентов в день, провели 1500 спиномозговых пункций. Советские венерологи обнаружили в с. Кульском и первичный, и вторичный сифилис (36,0%) и нейросифилис (у 1,6% обследованных) [11]. Согласно опубликованных в печати данных видно, что российский состав экспедиции занимался рутинной работой, выявлением и лечением сифилиса у местного населения [11]. Указание С. Gross Solomon [28] о том, что русские врачи разрешали для себя какие-то центральные вопросы эпидемиологии сифилиса, или, что советские венерологи открыли для себя механизмы распространения сифилиса, не состоятельны, ибо ничего особенного в характере распространения сифилиса в Бурятии они для себя не открыли [11]. Общий отчет советско-германской экспедиции так и не составили, не было и единой публикации, что, по мнению С. Gross Solomon [28] было связано с тем, что после 1933г. в Германии этому воспрепятствовал еврейский вопрос, т.к. и с немецкой стороны, и с советской стороны в экспедиции было много ученых еврейской национальности (Й. Ядассон был вынужден эмигрировать в США) [15]. Данные экспедиции ударили по теории К. Вильманиса, тем более что К. Берингер, опубликовавший данные в немецкой печати, касающиеся несостоятельности пресловутой теории, был учеником К. Вильманиса [23].
Вообще представление об эндемическом сифилисе в 1920-е гг. и с сегодняшних позиций требует уточнения.
Утверждение [28], что до первой мировой войны только на европейской территории России и в Сибири существовал эндемический сифилис, и что в начале XX века отсталость в области гигиены и бытовой путь передачи сифилиса были проблемой характерной преимущественно для России, абсолютная неправда. В это время во многих зонах Европы существовал эндемический сифилис [24]. Достаточно сказать, что эндемический сифилис описан в конце XIX века на территории бывшей Пруссии, в Эстонии, Литве, Латвии, в Боснии и Герцеговине и других странах [24].
Когда утверждают [28], что сифилис передаваемый половым путем, трудно отличить от бытового, происходит подмена понятий.
Нужно четко понимать что, в то время под эндемическим сифилисом понимали венерический сифилис, но передаваемый неполовым, бытовым путем. При этом заражение происходило в детстве, женщины болели чаще, чем мужчины, отмечалось преобладание третичного сифилиса, вместе с тем довольно часто встречался вторичный сифилис, нейросифилис, висцеральный сифилис [5].
С 1930-х гг. стало развиваться учение о тропических трепонематозах [25,26] и под эндемическим сифилисом стали описывать беджель, развивающийся в зоне аридных степей, при этом заражение происходит также рано, преимущественно в детском возрасте [25-27]. При беджеле врожденный сифилис, нейросифилис и висцеральный сифилис встречается крайне редко [25,26].
Есть и третья трактовка термина эндемический сифилис. Даже в наше время этот термин иногда используется для обозначения феномена высокой заболеваемости в каком-то изолированном географическом регионе [27].
Поэтому, сближение понятий «русский сифилис» как «эндемический сифилис» не верно по-определению. Сомнения возникают и по статистике, приведенной в работах С.Е. Гальперина [7,8].
Даже в обзоре K. Gron [24] разброс показателей ин-фицированности крестьян в России в конце XIX века регистрировался от 1,6 % до 15-40%. Даже по населению Кавказа S. Schwarzmann [24] приводит показатель инфицированности 9,8% [24]. В этом же источнике Г.
Haustein проводят показатели инфицирования сифилисом “кочевых народов Сибири” 61%. Даже в 1920-е гг. данные венотрядов по Сибири имели очень большой разброс показателей инфицированности, в частности в Туруханском районе и в Xакасии, отрядом были выявлены лишь единичные случаи сифилиса [5].
15 января 1897 г. состоялся I съезд по борьбе с сифилисом (по решению от 02.01.1894 г. съезда Общества русских врачей им Н.И. Пирогова).
Уже тогда анализировались разные пути передачи сифилиса у крестьян и в городах. В дисдокладе М.С. Уварова уже тогда было высказано сомнение о реальности статистических показателей бытового пути передачи сифилиса на селе [3,9]. Н.М. Туранов [18] в отличие от С. Gross Solomon [28], считавшей причиной такой статистики представление о «неразвращенности деревенского быта», видел в идеализации крестьянского быта следы народнических взглядов, столь распространенных в среде русской интеллигенции в конце XIX века.
Если В.М. Броннер [5], считал, что в России у 70-80% при сифилисе — бытовой путь передачи, то в работах И.З. Талалова [17], в тоже время этот показатель составлял 50,3%. В работах И.М. Окуня [11,12] эти показатели были еще ниже.
Таким образом перед советско-германской экспедицией, отечественные венерологи в течение 3-х десятилетий изучали и обобщали данные по эпидемиологии сифилиса в различных географических зонах. Когда С. Gross Solomon [28] пишет, что в 1929 г. дискуссия о сельском сифилисе зашла в тупик, и, что только экспедиция в Бурятию заставила венерологов пересмотреть свои взгляды на сельский сифилис, и порвать с прошлы-
ми взглядами — это вызывает недоумение. Тем более, в этот период (1920-1930-е гг.) вышло в России огромное количество публикаций по особенностям полового быта в отдельных регионах, городах, промышленных предприятиях [13].
Профессор Н.Л. Россиянский после этой экспедиции в 1929 г. 8 месяцев работал в Бреславле у профессора Й. Ядассона и в лаборатории Клопштока и К. Берингера в Гейдельберге.
С. Gross Solomon [28] пишет, что существуют два подхода к проблемам сифилиса, два сообщества ученых — два взгляда на проблему.
В этом она права, начиная с I съезда дерматовенерологов в России (1897г) сложился определенный социал-гигиенический крен в развитии дерматовенерологии, закончившийся формированием феномена «советской венерологии». Народнические, а затем социал-демократические взгляды врачей-общественников на социальные болезни после 1917 г., затем влияние Комакадемии укрепили этот крен. Ошибка состояла в том, что идеологи советской венерологии считали, что быстрые изменения в области общественной жизни и быта, также быстро скажут на половом морали нового общества и, что, воспитание «нового человека» в свою очередь, откроет новые горизонты в борьбе с сифилисом. Все оказалось гораздо сложнее.
Таким образом, исторический взгляд на, казалось бы, давние события — экспедицию 1927 г. — неожиданно высвечивает и вечные, но не до конца решенные вопросы эпидемиологии сифилиса, а также разные взгляды на данную инфекцию, имеющие географические, этнические, социальные, и, даже, в какой-то степени, политические оттенки.
ЛИТЕРАТУРА
1. АРАН. фонд.2., опись.1. — 1928. — доп. 58. — с.20.
2. АРАН. фонд.2., опись. 1-1928. — доп. 58. — с. 24-25.
3. Ахшарумов Д.Д. Бытовые методы исследования среди сифилитипов. — СПб.: Новое слово, 1897. — Кн. 11.
4. Башкуев В.Ю. Советско-германская экспедиция по изучению сифилиса в Бурят-Монголии как элемент проблемы социальной модернизации азиатского фронтира СССР. — Метей http://library.ikz.ru/georg-steller/aus-sibirien-2013-2009/bashkuev-v.-yu.-sovetsko-germanskaya-ekspediciya. — Проверено 01.10.2010.
5. Броннер В.М. Венерические болезни. // БМЭ. — М., 1927. — Т.4. — С. 630-647.
6. Бурят-Монгольская правда. — 1928. — 27 мая.
7. Гальперин С.Е. Бытовой сифилис // Бюлл. Наркомздрава РСФСР. — 1927. — №20. — С. 49-54.
8. Гальперин С.Е. Сифилис в русской деревне // Гигиена и эпидемиология.-1928. — №1. — С. 37-41.
9. Газета «Гласность». — СПБ, 1897. — №19-26.
10. Закс И.Г., Ильин С.Т. Опыт изучения заболеваемости венболезнями в Бурят-Монголии // Вен. и дерм. — 1927. — №9. — С. 857-867.
11. Окунь И.М. К характеристике современного сифилиса среди восточных бурят // Вен. и дерм., — 1930. — №12. — с. 75.
12. Окунь И.М. Опыт диспансерного метода работы среди крестьян// Вен. и дерм. — 1925. — №4. — с.124.
13. Прохоренков В.И. Очерки отечественной венерологии. — Красноярск: Касс, 2006. — 154 с.
14. Репрессированная наука / Под. ред. М.Г. Ярошевского. — Ленинград: Наука, Ленинградское отделение, 1991. — 560 с.
15. Россиянский Н.Л. Отчет о научной командировке за границей // Вестник дерматологии и венерологии. — 1930. — №10. — С. 79-81.
16. Россиянский Н.Л. Современные тенденции в развитии
сифилиса на сегодня и вопросы стандартизации его лечения // Вестник дерматологии и венерологии. — 1927. — №7. — С. 60-65.
17. Талалов И.З. Распространение венерических болезней и половой быт крестьян Верещагинского Района Пермского округа по материалам венотрядов // Вен. дерм. — 1928. — №9-10. — С. 1257-1258.
18. Туранов Н.М. К истории отечественной сифилидологии. // О первом съезде по борьбе с сифилисом в России в 1897г.: Сборник научных трудов. — М.,1963. — С. 316-339.
19. Членов М.А. Бывает ли метасифилис и меняет ли он свою физиономию // Вен. и дерм. — 1928. — С. 98-119.
20. ВАР 09.02. N.417.s.266. Letter from Schmidt-Ott to brockdart rantzan. 23 January 1926г.
21. ВАР 09.02.N.416.S.212. — 21 TS.
22. ВАР 09.02.N.416.S.216. — 220.
23. BeringerK. Die deutsch-Russischesyphilis expedition in der Burjato-Mongolei und ihre Bedecntung fur die Frage der Metalues pathogenese // Der nervenartz. — 1934. — B.7. №5. — S. 217-225.
24. Gron K. Syphilis-End lemien: Handbuсh der Haut. — Berlin, 1928. — S. 285-350.
25. Hackett C.J. An introduction to diargnostic criteria of syphilis trepomrid and yaws (treponematoses) in dry bones, and some implications// Wirkhows Arch. A Path. Anat. and Histol. — 1975. — Vol. 368. — P 229-241.
26. Hackett C.J. On the origin of the Human Treponematosesn // Bull. wld. Heth. О^. — 1963. — Vol. 29. — P. 7-41.
27. Harcly R., Kimborough L., Lewis-Hardy R., et el. Social Network metheds for Endemic foci of. Syphilis // Sex. Transm. Dis. — 2000. — Vol. 27(1). — P. 8-12.
28. Susan Gross Solomon. The Sоviet-German Joint syphilis expedition to Buriat-Mongolia 1982.-Scientifiс research on National Minorities // Slavic Rеview. — 1993. — №3. — Vol.52. — P. 205-206.
Информация об авторах: 660022, Красноярск, ул. Партизана Железняка, 1, e-mail: 544442@ mail.ru Прохоренков Виктор Иванович — заведующий кафедрой, профессор, д.м.н.
Обухов Андрей Петрович — врач кожно-венерологического диспансера, к.м.н.
Родиков Михаил Владимирович — профессор кафедры, д.м.н.
