CC BY
123
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ СЕМИНАР
КАФЕДРЫ ГРАЖДАНСКОГО И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО ПРАВА СКАГС
тельная новелла грозит массовым перераспределением собственности.
Взвешенные решения могут быть следующими:
— минимальный размер уставного капитала резко увеличить только для открытых обществ;
— минимальный размер уставного капитала также резко увеличить для закрытых обществ — профессиональных участников рынка ценных бумаг, управляющих компаний инвестиционных фондов, паевых инвестиционных фондов и негосударственных пенсионных фондов;
— минимальный размер уставного капитала для закрытых обществ увеличить не столь значительно, установив при этом возможность поэтапного его пополнения.
Кроме того, перспективным представляется ограничить возможность закрытых обществ заниматься определенными видами деятельности.
8. Авторы предлагают кардинально пересмотреть гражданско-правовой режим крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Указывают на то, что «многолетняя реальная практика применения норм о данных сделках показала, что в действительности они способствуют не защите имущественных интересов акционерных обществ и их минорита-
УДК 347.4
риев, а широко используются для отказа от совершенных и даже полностью или частично исполненных сделок». В этом авторы усматривают подрыв имущественного оборота и «резкое противоречие с имущественными интересами контрагентов (кредиторов) акционерных обществ».
Сложно понять, каким путями авторы концепции могли прийти к таким выводам, ведь правоприменительная практика свидетельствует о том, что в результате оспаривания указанных сделок незаконно отчужденное (и, как правило, по заниженной цене) имущество возвращается в хозяйственную сферу общества, следовательно, интересы кредиторов общества в удовлетворении и исков об оспаривании этих сделок в негативном аспекте затронуты быть не могут.
Рассмотрение только некоторых аспектов Концепции по совершенствованию законодательства о юридических лицах приводит к выводу о том, что Концепция крайне далека от завершения, предложения не системны, устраняя одну проблему, тут же создают новые. Совершенно очевидно, что требуется по-настоящему широкое обсуждение предполагаемых законодательных новелл.
Майдаровский Д.В.
Аспирант Северо-Кавказской академии государственной службы
О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ ОБЩИХ ПОЛОЖЕНИИ О ДОГОВОРЕ
В статье рассматриваются некоторые положения Концепции совершенствования общих положений обязательственного права России, касающиеся правового регулирования договоров. Автор исследовал предложения по совершенствованию положений Гражданского кодекса о заключении договоров и предварительном договоре.
The given article is devoted to the some provisions of the Concept reforming of the general provisions of the law of obligations of Russia concerning legal regulations of the agreements.
The author had carried out the offers on reforming the provisions of the Civil Code about the conclusion of the agreements and preliminary agreement.
Ключевые слова: концепция, договор, предварительный договор, обязательства.
Key words: concept, agreement, preliminary treaty, obligations.
Во исполнение Указа Президента РФ от 18.07.2008 № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» Совет по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте РФ утвердил и опубликовал в числе прочих проектов и проект Концепции совершенствования общих положений обязательственного права [1] (далее — Концепция). Позволим себе
в рамках обсуждения данной Концепции рассмотреть некоторые ее положения.
Как справедливо указано в п. 1.3 Концепции, за время действия ГК РФ общие положения о договоре проявили себя как один из наиболее стабильных и в хорошем смысле слова консервативных институтов, поскольку не только не подверглись каким-либо изменениям, но даже и не вызвали сколько-нибудь обоснованных
76
Майдаровский Д.В.
предложений по совершенствованию ГК РФ в этой части.
Анализ положений Концепции позволяет сделать вывод, что предполагаемое совершенствование гражданского законодательства пойдет по пути более детальной регламентации правоотношений на стадии заключения договора, расширения договорного регулирования некоторых отношений сторон, пересмотра ряда правовых конструкций с целью обеспечения баланса интересов сторон (особенно в отношениях со «слабой» стороной), совершенствования правовых норм, направленных на совершенствование договора.
Как справедливо отмечает Д. Степанов, в проекте Концепции предлагается развернуть вектор правового регулирования, задающий направленность, скорее на аннулирование заключенных договоров, и в контексте общих положений о договоре провозгласить и всемерно провести в жизнь принцип максимально возможного сохранения договора: двусторонняя сделка — договор, однажды совершенный участниками оборота в порядке реализации принципа автономии воли, — должен сохранять свое значение для сторон и связывать их [2]. Так, в п. 3.1.1. Концепции предлагается ввести ряд законодательных ограничений, в частности, предусмотреть специальные правила оспаривания договоров:
— установить, что заинтересованным лицом для целей оспаривания договора может выступать лишь лицо, участвующее в обязательственном правоотношении;
— предусмотреть по умолчанию «иное» для целей ст. 168 в части последствий несоответствия договора (сделки) требованиям закона (стороны вправе заключить соглашение о возвращении полученного по ничтожной сделке (реституция возможна только в неисполненной части);
— фактически переключить для договоров имеющуюся сейчас в ст. 168 ГК РФ презумпцию, когда сделка противоречит требованиям закона, с ничтожности на оспоримость.
Следует особо выделить предложения разработчиков Концепции, касающиеся признания договоров незаключенными. Так, предлагается законодательно определиться с самой возможностью заявления исков о признании договоров незаключенными (допускать ли такой иск как самостоятельное средство правовой защиты или ограничить право стороны, принявшей исполнение от контрагента по договору на предъявление такого иска), а также с правовыми последствиями признания договора незаключенным: например, путем возврата
всего полученного, как неосновательного обогащения или использования иных институтов гражданского права.
Очевидно, что стремление ограничить недобросовестных участников оборота в возможности признания договоров незаключенными должно основываться не только на регламентации указанного средства правовой защиты, но и на совершенствовании правового регулирования преддоговорной стадии, поскольку сохранение договорного регулирования отношений базируется на ограничении негативных последствий несогласования сторонами существенных условий договора.
Так, в п. 3.1.2. Концепции предлагается для договоров, заключаемых в связи с осуществлением предпринимательской деятельности, ответ на оферту, который имеет целью служить акцептом, но содержит дополнительные или отличающиеся условия, существенно не меняющие условий оферты, считать акцептом, если только лицо, направившее оферту, без неоправданной задержки не возразит против этих расхождений. Если оно этого не сделает, то условиями договора будут являться условия оферты с изменениями, содержащимися в акцепте.
Очевидно, что данное предложение направлено на ускорения процесса согласования сторонами условий договора и стабилизацию положения сторон, однако устанавливает исключение из правила, содержащегося в ст. 438 ГК, о том, что акцепт должен быть полным и безоговорочным, и о том, что молчание не является акцептом. Формулировка указанного исключения из общего правила основывается на существенности или несущественности содержащихся в акцепте изменений оферты. Отсутствие критериев оценки таких изменений оферты на практике может привести к большому количеству споров о том, является ли ответ на оферту, с некоторыми оговорками, акцептом либо новой офертой в соответствии со ст. 443 ГК.
В целях предупреждения некорректного использования на практике общих норм, посвященных порядку заключения договора и определению момента его совершения, предлагается также предусмотреть в ГК РФ положения, которые лишали бы стороны договора права ставить вопрос о незаключенности договора, в том числе заявлять соответствующие иски, направленные на признание договора незаключенным, после наступления определенных обстоятельств, например, после начала исполнения обязательства по договору или принятия исполнения, в том числе частичного.
На совершенствование правового регулирования преддоговорной стадии направлены и предло-
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ СЕМИНАР
КАФЕДРЫ ГРАЖДАНСКОГО И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО ПРАВА СКАГС
жения по изменению положений ст. 434 ГК, подробно регламентирующие процесс согласования условий по каналам связи, в совокупности с признанием акцептом фактических действий, направленных на исполнение условий оферты.
Действующее гражданское законодательство предоставляет сторонам конструкцию предварительного договора, призванную урегулировать отношения по заключению основного договора. Однако правоприменительная практика показала, что данная конструкция не в полной мере удовлетворяет потребности в урегулировании отношений сторон по заключению договора в будущем. Согласование в предварительном договоре всех существенных условий основного договора, как того требуют положения ст. 429 ГК, в некоторых случаях нецелесообразно либо невозможно.
Так, в п. 3.7.1. Концепции в целях создания более гибкого правового регулирования порядка заключения предварительного договора предлагается ограничить набор условий, подлежащих отражению в предварительном договоре, лишь условием о заключении основного договора и условием о предмете основного договора, перенеся, если иное не предусмотрено самим предварительным договором, согласование всех прочих условий основного договора на этап его заключения. При этом ст. 429 ГК РФ должна быть дополнена правовым механизмом, допускающим как понуждение в судебном порядке к заключению основного договора, когда условия подлежащего к заключению основного договора с большой степенью детализации следуют из предварительного договора, либо допускающим взыскать убытки с уклоняющейся от заключения договора стороны.
Очевидно, что существующие требования о необходимости согласования в предварительном договоре всех существенных условий основного договора предопределяют специфический способ защиты — понуждение к заключению основного договора. Отсутствие согласования всех условий основного договора при негативной динамике развития отношений сторон приведет либо к взысканию убытков, либо к понуждению заключить договор с возложением на суд функции по восполнению несогласованных условий договора.
Как указывает Д. Степанов [2], понуждение к заключению договора в таком случае допускается как исключительное средство защиты, по общему правилу нежелательное для оборота, поскольку иначе на суд, рассматривающий соответствующий спор, будет возлагаться несвойственная ему функция — восполнение реальной воли сторон.
В Концепции высказана идея о том, что существующий жесткий подход к регламентации вопросов заключения гражданско-правового договора имеет вполне понятную политико-правовую логику и предопределен необходимостью исключить возможные злоупотребления при согласовании условий договоров и не перекладывать на суды бремя восполнения того, что стороны договора недвусмысленно и четко могли согласовать, но не сделали по тем или иным причинам. Однако в числе прочих предложений по совершенствованию гражданского законодательства присутствуют положения, возлагающие на суды указанные функции. Так, в п. 3.8.1. Концепции указывается, что следовало бы предусмотреть в общем виде возможность суда, рассматривающего подобного рода споры, в которых возникают вопросы недостаточной формализации достигнутых ранее договоренностей, восполнять по собственному усмотрению недостающие или недостаточно явные условия договора, при этом подобное право суда может сопровождаться рядом ограничений (предпринимательский характер спора, типичность договора, распространенность на практике общего подхода при регулировании отдельных вопросов и др.).
Думается, что возложение на суд несвойственной ему функции по восполнению реальной воли сторон породит множество проблем в правоприменении. В отношении предварительного договора следовало бы строго разграничить конструкцию, предусматривающую согласование всех существенных условий будущего основного договора, порождающую право на заключение основного договора с возможностью понуждения, и конструкцию (предусматривающую возможность взыскания убытков с уклоняющейся стороны), где согласованы лишь условия о заключении основного договора и о предмете основного договора.
Предложения Концепции в отношении закрепления правового регулирования рамочных договоров также направлены на урегулирование отношений сторон на преддоговорной стадии. Так, в п. 3.7.3. Концепции указывается, что наряду с конструкцией предварительного договора в ГК РФ следовало бы закрепить в виде типовой договорной конструкции так называемый рамочный договор, не порождающий обязательства заключить договор в будущем, что типично для предварительного договора, а признаваемый заключенным договором, отдельные условия которого подлежат уточнению в будущем (договор с «открытыми», т. е. подлежащими согласованию в будущем условиями, рамочный договор).
78
Супрун В.В.
Литература 2. Степанов Д. Общие положения о договоре. За-
1. Проект Концепции совершенствования об- ключение договора//Хозяйство и право. 2009. № 5. щих положений обязательственного права (протокол № 66 от 26 января 2009 г.). М., 2009.
УДК 347
Супрун В.В.
Преподаватель Северо-Кавказской академии государственной службы
О ПРИНЦИПЕ ДОБРОСОВЕСТНОСТИ В ПРОЕКТЕ КОНЦЕПЦИИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ОБЩИХ ПОЛОЖЕНИЙ
о и
ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Статья посвящена рассмотрению обоснованности закрепления добросовестности в качестве принципа гражданского права. На основе анализа понятия доброй совести, устанавливается содержание данного принципа, делается попытка проследить возможные правовые последствия такого нововведения.
The article is devoted to consideration of validity of fixing of good faith as a principle of civil law. Having analyzed the concept of good faith, the author set the maintenance of this principle and try to trace the possible law consequences of such innovation.
Ключевые слова: добрая совесть, принципы, совершенствование законодательства.
Key word: good faith, principles, perfection of legislation.
Почти пятнадцать лет прошло с момента принятия части первой Гражданского кодекса РФ, содержащей основы правового регулирования экономического оборота. За это время правоприменительной практикой было выявлено множество проблем и противоречий, связанных с системной реализацией гражданского законодательства. Часть возникших трудностей успешно преодолевалась высшими судебными инстанциями, часть решений оказалась менее удачной. Однако залогом эффективного правового регулирования любой сферы общественных отношений является наличие устоявшейся системы принципов, адекватной требованиям социальной действительности. В этой связи любые изменения в основных началах гражданского законодательства имеют первостепенное значение, а потому должны стать объектом тщательнейшего анализа на предмет обоснованности. Поэтому представляется необходимым уделить пристальное внимание предложениям по закреплению добросовестности в качестве общего принципа гражданского права, которые нашли отражение в проекте Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации [1, с. 9 и след.] (далее — проект Концепции).
Итак, одним из нововведений, предложенных разработчиками проекта Концепции, является нормативное закрепление в ст. 1 ГК РФ добросовестности «в качестве общего начала гражданского права таким образом, чтобы его действие пронизывало все элементы правовой системы, чтобы он
оказывал общее воздействие на развитие гражданского правоотношения» (п. 2.1 § 1 разд. I проекта Концепции). Такое решение органично согласовано с остальными предложениями, закрепленными в проекте Концепции, которые в своей системной взаимосвязи направлены на реализацию двух основополагающих идей:
— обеспечение стабильности гражданского оборота посредством придания большей определенности нормам и институтам Гражданского кодекса, укрепления гражданских прав, минимизации неоправданных юридических рисков для субъектов гражданского права;
— приоритетная защита добросовестных участников гражданского оборота и отказ в защите лицам, ведущим себя недобросовестно или злоупотребляющим своими гражданскими правами [2, с. 29].
Необходимо отметить, что и в российской ци-вилистической доктрине [3] и в судебной практике [4] уже высказывались идеи о существовании принципа добросовестности в гражданском праве. В то же время ряд ученых исключает добрую совесть из перечня принципов [5]. Не вдаваясь в подробности данной дискуссии, отметим только, что общепризнанным является список принципов, закрепленный в ст. 1 ГК РФ, а потому добавление в данный перечень добросовестности позволит однозначно разрешить существующий спор.
В части первой ГК РФ термин «добросовестность» упоминается неоднократно [6], причем вкладываемая в него смысловая нагрузка в различных
