CC BY-ND
28
ЦШШ №12 (249) ЗНиСО
39
лению соответствия (несоответствия) условий осуществления образовательной деятельности требованиям санитарного законодательства, а также впервые предлагаемой формы — аудиторской оценки.
Экспертный контроль проводится аккредитованными организациями. Периодичность проведения санитарно-эпидемиологической экспертизы определяется наступлением необходимости (например, для оформления санитарно-эпидемиологического заключения в случаях предусмотренных законодательством), периодичность проведения аудиторской оценки целесообразно установить не реже одного раза в три года.
Изучение теории и практики аудита в различных сферах деятельности позволило сформировать понятие санитарно-эпидемиологической аудиторской деятельности — это предпринимательская деятельность, осуществляемая санэпидауди-торской организацией, связанная с независимой, комплексной, документированной оценкой соблюдения субъектом хозяйственной и иной деятельности требований санитарного законодательства, и подготовка рекомендаций по улучшению такой деятельности — и обозначить ее основные принципы.
При государственном санитарно-эпидемиологическом надзоре основным предметом проверки является выполнение установленных законом санитарных требований. При планировании проверок необходимо использовать материалы, предоставляемые образовательными учреждени-
ями о проводимом ими производственном контроле, а также результаты экспертного контроля, содержащие сведения об установленном уровне санитарно-гигиенического благополучия и оценке риска.
Результаты рассмотренных материалов дополняют сведения о санитарно-эпидемиологическом состоянии образовательных учреждений на территории, а также служат основанием для принятия решения о проведении надзорного мероприятия или необходимых экспертиз и испытаний.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Кучма В.Р., Сухарева Л.М., Шубочкина Е.И., Рапопорт И.К., Звездина, И.В., Молчанова С.С., Ямпольская Ю.А., Куликова А.В. Гигиенические и медико-социальные проблемы профессионального образования подростков на современном этапе //Вестник С.-Петербургской государственной медицинской Академии им. И.И. Мечникова. 2003. № 4. С. 42—45.
2. Сухарев А.Г. Методика социально-гигиенического мониторинга детского и подросткового возраста //Здоровье населения и среда обитания. 2002. № 2. С. 4—10.
3. Беляева Н.Н., Коськина Е.В. Морфологические показатели при оценке состояния здоровья //Материалы пленума Научного совета по экологии человека и гигиене окружающей среды РАМН и Минздрава РФ «Современные проблемы медицины окружающей среды», Москва, 16—17 декабря 2004 г. М., 2004. С. 96—99.
Контактная информация:
Сафонкина Светлана Германовна, тел.: 8 (495) 616-41-01, e-mail: [email protected] Contact information:
Safonkina Svetlana, phone: 8 (495) 616-41-01, e-mail: [email protected]
-♦+♦-
О СОСТОЯНИИ ФАКТИЧЕСКОГО ПИТАНИЯ СТУДЕНТОВ БАШКИРСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО МЕДИЦИНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
А.И. Лукманова, Е.А. Поварго, Т.Р. Зулькарнаев, А.Т. Зулькарнаева
ABOUT THE STATE OF THE ACTUAL NUTRITION OF STUDENTS OF THE BASHKIR STATE MEDICAL UNIVERSITY
A.I. Lukmanova, E.A. Povargo, T.R. Zulkarnayev, A.T. Zulkarnayeva ГБОУ ВПО Башкирский государственный медицинский университет Минздрава России, г.Уфа Изучено фактическое питание 474 студентов Башкирского государственного медицинского университета. Установлено, что их питание отличалось однообразием и недостаточным потреблением мяса, рыбы, круп, овощей и фруктов. У значительной части студентов калорийность рациона была ниже физиологических норм, выявлен дефицит белков, жиров и углеводов. Отмечен также нутриентный дисбаланс, характеризующийся уменьшением доли углеводов в суточном рационе питания. Ключевые слова: студенты, фактическое питание.
Studied dietary 474 students of the Bashkir State Medical University. It is established that their diet is different monotony and insufficient consumption of meat, fish, cereals, vegetables and fruits. The considerable part of the students caloric intake was below the physiological norms, revealed a deficit of proteins, fats and carbohydrates. There was also an imbalance of nutrients, characterized by a decrease in the share of carbohydrates in the daily diet. Keywords: students; actual nutrition.
Питание оказывает непосредственное и определяющее влияние на состояние здоровья, процессы роста и развития, на работоспособность и продолжительность жизни человека, формирует устойчивость к воздействию неблагоприятных факторов среды [1, 2, 4] Фактическое питание учащейся молодежи часто характеризуется нерациональностью в отношении режима приема пищи, а также несбалансированностью по важнейшим пищевым веществам и микрону-триентам [5].
Цель настоящего исследования — оценка фактического питания студентов Башкирского государственного медицинского университета.
Материалы и методы. Методом 24-часового воспроизведения [2] было изучено фактическое питание 474 студентов в возрасте 17—25 лет (164 юношей
и 310 девушек), обучающихся на первом, третьем и шестом курсах медицинского университета.
Индивидуальные суточные энерготраты были рассчитаны хронометражным методом. Расчет энергетической ценности и нутриентного состава рациона питания проводился с использованием таблиц справочника «Химический состав и калорийность российских продуктов питания» [6]. Пищевая и энергетическая полноценность рационов определялась по основным показателям, регламентируемым «Нормами физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации» [3].
Результаты и обсуждение. Установлено, что энергетическая ценность суточного рациона у опрошенных студентов была невысокой и соста-
40
ЗНиСО ДЕКАбРЬ №12 (249)
вила в среднем (1 984,1 ± 7,5) ккал. При этом индивидуальные показатели имели значительный разброс — от 1 039,0 до 3 670,7 ккал в зависимости от пола и возраста.
Так, отмечен значительный дефицит калорийности питания студентов-юношей, энергетическая ценность их рациона составила (2 104,5 ± 38,2) ккал при рекомендуемой норме 2 450,0 ккал [4]. В результате анализа данных в зависимости от курса обучения установлено, что только у юношей-шестикурсников суточный пищевой рацион имеет достаточную калорийность, которая составила (2 570,9 ± 32,2) ккал. Достоверно ниже энергетическая ценность суточного рациона у студентов-первокурсников (1 950,7 ± 24,3) ккал и третьекурсников (2 235,3 ± 46,8) ккал, р < 0,001. Калорийность питания студенток—девушек. незначительно отличается от физиологической нормы (2 000,0 ккал) и составляет (1 890,9 ± 20,7) ккал [3].
Согласно полученным данным калорийность питания ниже физиологических норм была у 64,2 % студентов. Отмечено, что в (6,7+5,2) % случаев калорийность суточного рациона питания не превышала 1 100,0 ккал, т. е. практически равнялась величине основного обмена. Доля юношей с низкой энергетической ценностью суточного рациона оказалась достоверно ниже, чем доля девушек (56,1 % по сравнению с 68,4 %, р < 0,001). В то же время у 20,5 % обследованных студентов индивидуальное питание характеризовалось избыточной калорийностью, чаще у девушек и значительно реже у юношей (26,0 % по сравнению с 15,0 %, р < 0,001).
В питании студентов установлены нарушения и по химическому составу суточных рационов. Так, количество пищевых белков, получаемых в течение дня, отличалось от физиологических норм как у юношей, так и у девушек. Суточный рацион юношей-первокурсников был дефицитен по белку: (63,7 ± 1,2) г вместо положенных 72,0 г. В то же время у студентов третьего и шестого курсов белковая ценность питания была достоверно выше и составила (72,0 ± 1,8) и (93,2 ± 1,6) г в сутки (р < 0,001). При этом у первокурсников за счет белков обеспечивалось 14,0 % суточной калорийности рациона, у студентов третьего курса — 13,8 %, а у шестикурсников — 15,6 %, тогда как рекомендуемый уровень равен 12 %.
Что касается содержания белков в рационе питания девушек, то потребление белка в пределах нормы наблюдалось у студенток первого и шестого курсов (/61,0+1,3/ и /61,8+1,7/ г соответственно при норме 61,0 г), а у студенток третьего курса потребление было значительно ниже — (56,5 + 1,6) г (р < 0,001). Доля калорий, полученных за счет белков, составила в среднем 15,3 %.
Нерациональным является и содержание жиров в суточном рационе студентов. Как показали расчеты, юноши первого и третьего курсов получают (64,7 + 1,6) и (76,7 + 2,6) г жиров вместо положенного 81 г, и доля жиров в суточной калорийности составляет соответственно 30,8 и 31,8 %, т. е. практически соответствует рекомендуемой норме 30 %. В то же время в питании студентов-шестикурсников выявлен существенный избыток жиров, достигающий уровня (106,6 + 1,5) г, или 38,5 % от суточной калорийности, что свидетельствует о выраженном нутриентном дисбалансе. В рационе студенток первого и шестого курсов потребление жиров было на уровне (65,1+ 1,6) и (61,8 + 1,7) г соответственно, что ниже физиологической нормы 67,0 г. При этом
на долю жиров в суточной калорийности рациона приходилось 31,9 и 33,0 %. У студенток третьего ^ курса зарегистрирован дефицит жирового компонента в рационе питания — (56,5+1,6) г (27,7 % су- ^ точной калорийности рациона).
Отмечено низкое содержание углеводов в рационе питания во всех группах обследуемых студентов. Так, у юношей суточное потребление углеводов составило (273,9+3,5) г на первом кур- ^ се, (310,3+6,6) г — на третьем и (307,3+4,7) г — на 1— шестом курсе вместо 358 г в сутки по физиологическим нормам. Доля поступивших калорий за счет углеводов равнялась соответственно 60,4, 59,7, 51,4 % при рекомендуемом уровне 58,0 %. У девушек — студенток первого и третьего курсов были получены значения, равные (264,2+4,6) г и (283,6+5,6) г вместо нормированных 289 г, а у студенток, обучающихся на шестом курсе, углеводов в рационе было еще меньше — (218,9+4,8) г, что ниже рекомендуемого потребления углеводов на 24,3 %. Калорийность суточного рациона у девушек покрывалась за счет употребления углеводов на 55,9, 64,4, 54,1 % в зависимости от курса обучения при норме 58,0 %.
Исследование частоты употребления отдельных продуктов показало, что в ежедневном рационе присутствуют мучные и кондитерские изделия у 80,4 % студентов первого курса, 65,6 % студентов третьего курса и 71,7 % студентов шестого курса. Ежедневно употребляют сладости 51,3 % студентов первого курса, 44,8 % студентов третьего курса и 44,0 % студентов шестого курса.
Молоко и молочные продукты ежедневно включают в рацион 40,4 % первокурсников,
53.1 % третьекурсников и 47,5 % шестикурсников. В то же время крупы присутствуют в ежедневном рационе только у 23,8 % студентов первого курса,
18.2 % — третьего курса и 14,9 % — шестого курса. Фрукты на первом курсе употребляют ежедневно 32,8% студентов, на третьем курсе — 36,2 %, на шестом курсе — 26,7 % студентов, а овощи — в среднем 35,9 % студентов. В рационе студентов не всегда присутствуют мясо и другие мясные продукты, всего 31,8 % студентов употребляют их ежедневно. У 50,9 % студентов первого курса, 24,7 % студентов третьего курса и 36,3 % студентов шестого курса рыба встречается в рационе крайне редко.
На основе полученных данных были выявлены различия в характере питания девушек и юношей. Так, девушки чаще, чем юноши, ежедневно употребляют сладости: 61,0 % по сравнению с 31,5 на первом курсе (р < 0,001), 48,2 % по сравнению с 33,0 на третьем курсе (р < 0,01), 47,2 % по сравнению с (30,0+0,3) на шестом курсе (р < 0,01). А юноши чаще едят хлеб и хлебобулочные изделия: 92,2 % по сравнению с 77,8 на первом курсе (р < 0,001), 77,6 % по сравнению с 61,6 на третьем курсе (р < 0,01), 88,3 % по сравнению с 62,9 на шестом курсе (р < 0,01).
Таким образом, пищевой рацион студентов характеризуется существенными отклонениями по количественным и качественным показателям от требований рационального питания: калорийность питания ниже физиологических норм наблюдалась у 64,2 % студентов, и, соответственно, более низким у большинства студентов было потребление макронутриентов. Отмечен также нутриентный дисбаланс, характеризующийся уменьшением доли углеводов в суточном рацио-
ЦШШ №12 (249) ЗНиСО
41
не питания. Выявленные особенности характера питания обследованной группы студентов свидетельствуют о необходимости рационализации их пищевого поведения путем увеличения в рационе биологически ценных продуктов питания.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Доценко В.А. Практическое руководство по надзору за организацией питания и здоровьем населения. СПб, 2006. 129 с.
2. Мартинчик А.Н., Маев И.В., Янушевич О.О. Общая нутрицио-логия. М.: МЕДпресс-информ, 2005. 392 с.
3. Нормы физиологических потребностей в пищевых веществах и энергии для различных групп населения Российской Федерации: МР 2.3.1.2432—08. М., 2008. 40 с.
4. Сорокун И.В., Корчина Т.Я. Оценка фактического питания студентов Сургутского педагогического университета //Вопросы питания. 2008. Т. 79. №5. С. 59—61.
5. Сушко О.С. Анализ общественного питания студентов в г. Томске // Вопросы питания. 2008. Т. 77. №3. С. 68—71.
6. Тутельян В.А. Химический состав и калорийность российских продуктов питания: Справочник. М.: Дели-прим, 2012. 284 с.
Контактная информация:
Поварго Елена Анатольевна, тел.: 8 (917) 400-37-46, e-mail: [email protected]
Contact information: Povargo Elena, phone: 8 (917) 400-37-46, e-mail: [email protected]
-
ИССЛЕДОВАНИЯ РАСТВОРИМОСТИ ПРОИЗВОДНЫХ ФОТОСЕНСИБИЛИЗАТОРОВ ПОРФИРИНОВОГО РЯДА IN VIVO В УСЛОВИЯХ ОБРАЗОВАНИЯ МУЛЬТИМОЛЕКУЛЯРНЫХ АГРЕГАТОВ И КОМПЛЕКСОВ С АЛЬБУМИНОМ
Г.В. Головина1, В.А. Ольшевская2, В.В. Варгин3, В.А. Кузьмин1, А.Б. Шевелев3 SOLUBILITY OF PORPHYRIN DERIVATIVES IN VIVO AFFCTED BY AGGREGATE FORMATION AND COMPLEX FORMATION WITH SERUM ALBUMIN
G.V. Golovina, V.A. Olshevskaya, V.V. Vargin, V.A. Kuzmin, A.B. Shevelev 'ФГБУН «Институт биохимической физики им. Н.М. Эмануэля» РАН, г. Москва; 2ФГБУН «Институт элементоорганической химии им. А.Н. Несмеянова» РАН, г. Москва; 3ФГБУ «Институт полиомиелита и вирусных энцефалитов им. М.П. Чумакова» РАМН, г. Москва Описан механизм разрушения мультимолекулярных агрегатов порфиринов (аминопроизводных хлорина е6 и его карборановой цезиевой соли) за счет взаимодействия с альбумином при образовании молекулярных комплексов.
Ключевые слова: порфирин, хлорин е6, карборан, альбумин.
Mechanism of the destruction of porphyrin-photosensitizers (amino derivatives of chlorine e6 and carborane cesium salts) multimolecular aggregates due to the interaction with albumin at molecular complex formation is described.
Keywords: porphyrin, chlorine e6, carborane, albumin.
Разработка методик получения твердых растворимых форм плохо растворимых лекарственных соединений является актуальной задачей современной фармакологии. В числе прочих она может быть решена с использованием инновационных технологий формирования сверхкритических флюидов и супрамолекулярных структур. Адаптация методик получения твердых растворимых форм лекарственных соединений требует знания механизмов их взаимодействия с белками крови (альбумин и липопротеины низкой плотности), поскольку этот процесс напрямую влияет на их фармакокинетические характеристики.
Новыми методами селективной деструкции злокачественных новообразований, получившими широкое распространение в последние два десятилетия, являются фотодинамическая терапия (ФДТ) и нейтрон-борзахватная терапия (НБЗТ). В основе этих методов лежит возбуждение пор-фириновых фото- или радиосенсибилизаторов светом красного и ближнего ИК-диапазонов или нейтронным облучением. В присутствии кислорода это возбуждение приводит к поражению раковых клеток [1—4]. Среди множества порфи-ринов, способных выступать в качестве фотосенсибилизаторов (ФС), наибольшее практическое применение получили соединения группы хлоринов. Перспективными фотосенсибилизаторами хлорины являются в силу двух причин: они обладают низкой темновой токсичностью и высокой способностью избирательно накапливаться в опухолях [5]. Для эффективной реализации НБЗТ требуются производные порфириновых пигментов с высоким содержанием бора, в которых порфириновый фрагмент обеспечивает доставку радиосенсибилизатора в клетку, а кар-борановый фрагмент повышает эффективность захвата тепловых нейтронов с последующим
радиоактивным распадом, что также приводит к индукции гибели раковых клеток. Образование комплексов фото- и радиосенсибилизаторов с молекулами альбумина имеет существенное физиологическое значение, обеспечивая доставку сенсибилизаторов в клетку. В водных растворах порфирины имеют низкую растворимость и образуют агрегаты, которые характеризуются полосой поглощения в области 675—700 нм. Увеличение растворимости порфиринов связано с разрушением агрегатов (Н- и J-агрегатов порфиринов), что достигается при взаимодействии с альбумином и другими белковыми компонентами крови. Взаимодействие агрегатов порфиринов с альбумином приводит к разрушению мультимолеку-лярных агрегатов красителей-сенсибилизаторов, что заметно увеличивает растворимость тетра-пирольных пигментов in vivo и усиливает эффективность воздействия сенсибилизаторов. Знание этого механизма позволяет использовать комплексы порфириновых (хлориновых) фотосенсибилизаторов в качестве удобной лекарственной формы, облегчающей получение и введение этих соединений, отличающихся высокой гидро-фобностью и недостаточной растворимостью в водно-солевых растворах.
Настоящая работа посвящена исследованию связывания производных порфирина (аминопро-изводного хлорина е6 и его карборансодержащей цезиевой соли) с человеческим сывороточным альбумином (ЧСА). Эффективность доставки сенсибилизатора в ткани опухоли коррелирует со способностью фотосенсибилизаторов образовывать достаточно устойчивые комплексы с белками плазмы крови [2]. Комплексообразование сенсибилизаторов с различными белковыми структурами внутри клетки приводит к повышению эффективности фотохимического воздействия.
