CC BY
178
КРИМИНОЛОГИЯ ЗАКОНА
УДК 343.9 ББК 67.51
Д.Ю. Гончаров
О СООТНОШЕНИИ «УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО» И «КРИМИНОЛОГИЧЕСКОГО» В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ О ПРОТИВОДЕЙСТВИИ ПРЕСТУПНОСТИ
Аннотация: Российское законодательство о противодействии преступности подразделяется на две крупные подсистемы - законодательство о предупреждении преступлений и законодательство о борьбе с преступностью. Их основные различия обнаруживаются в социальном предназначении.
Ключевые слова: криминология закона, законодательство о предупреждении преступлений, законодательство о борьбе с преступностью, противодействие преступности.
D.Y. Goncharov
«CRIMINAL» AND «CRIMINOLOGICAL» IN LEGISLATION
ON COMBATING CRIME
Summary: The Russian anti-crime legislation is divided to two large subsystems - legislation on crime
prevention and combating crime. The main differences are determined by the social purpose.
Key words: criminology of law; legislation on crime prevention; legislation on combating crime; crime
prevention.
Декаданс уголовного права [16] и неэффективность пунитивного подхода в законотворчестве и правоприменении [11] побуждают к поиску оптимальной модели противодействия преступности. Преступность развивается по своим законам: независимо от полиции, криминальной юстиции и профилактики [1]. Обсуждаются идеи о нетождественности преступности и совокупности преступлений. Так, например, преступность представляется как свойство человека, социального института, общества отдельной страны, глобального общества воспроизводить множество опасных для окружающих людей деяний, проявляющееся во взаимосвязи преступлений и их причин, поддающееся количественной интерпретации и предопределяющее введение уголовно-правовых запретов [18].
С названными взглядами мы можем согласиться, подвергнув сомнению, пожалуй, независимость преступности от мер воздействия на неё. Так, например, М.К. Горшков и Ф.Э. Шереги предполагают, что существенное сокращение потребляющих наркотики в 2004- 2006 гг. могло быть вызвано, в том числе, результативностью работы созданной в это время ФСКН России (Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков).
А увеличение среднего возраста приобщения несовершеннолетних и молодёжи к наркотикам за период с 2001 по 2009 гг. авторы склонны объяснять усилением профилактической работы в образовательных учреждениях [5, с. 384, 395].
Криминологические реалии должны учитываться в процессе правового регулирования противодействия преступности. В этой связи на обсуждение могут быть поставлены следующие важные вопросы.
1. Какова система действующего сегодня в России законодательства о противодействии преступности? Определение системы законодательства о противодействии преступности можно сформулировать так: это совокупность находящихся в закономерных взаимосвязях между собой законов федерального и регионального уровней, регулирующих отношения по предупреждению совершения преступлений, в том числе по выявлению и устранению причин преступлений, совершённых ранее, а также отношения, направленные на борьбу с преступностью, в том числе по пресечению совершаемых, выявлению, раскрытию и расследованию совершённых преступлений, назначению и исполнению уголовных наказаний, минимизации
(ликвидации) последствий преступлений. Названные законы должны быть основаны на Конституции Российской Федерации, общепризнанных принципах и нормах международного права, нормах международных договоров Российской Федерации.
Законы о противодействии преступности могут быть классифицированы по нескольким критериям. В зависимости от основной социальной направленности могут быть выделены законы, основной направленностью которых является регулирование отношений по недопущению совершения преступлений (законодательство о предупреждении преступлений) и законы, основной направленностью которых является регулирование отношений, возникающих в результате совершения (либо необходимости проверки информации о совершении) преступлений (законодательство о борьбе с преступностью) [2, с. 12-13].
Такая классификация учитывает состояние системы и структуры действующего российского законодательства. Вместе с тем, в перспективе возможна законодательная реализация более крупной теоретической модели законодательства о противодействии преступности, с включением в неё единого акта, регулирующего общие вопросы такого противодействия [15, с. 49-50; 17, с. 111, 113].
2. Каким образом законодательство о противодействии преступности соотносится с разработанной в криминологии концепцией наличия разных отраслей - криминологией закона, семейной, политической, экономической криминологией и др., регулированием государственной реакции на причинение вреда несовершеннолетними? И законодательство о противодействии преступности, и сама преступность - системны [18, с. 25-27]. Отсюда - знания о преступности и противодействии ей должны обладать системностью.
В литературе неоднократно отмечалась сложность регулирования ответственности несовершеннолетних и социальной помощи молодым правонарушителям. В уголовном законодательстве многих стран предусмотрены такие мерына х, которые не относятся к наказанию. общественно опасные В ст. 1 Федерального закона «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» от 24 июня 1999 года № 120-ФЗ [9] (далее по тексту - Федеральный закон № 120-ФЗ) го-
ворится о дуальном характере несовершеннолетних - они являются, в одних случаях, источниками опасности, а в других - объектами охраны. О необходимости предупредительного регулирования, призванного сдерживать молодёжные девиации «на дальних подступах», говорят и социологи [5, с. 555].
Федеральным законом № 120-ФЗ урегулирована профилактическая деятельность, а также меры воздействия на лиц, не достигших возраста уголовной ответственности, при совершении ими общественно опасных деяний, содержащих признаки состава преступления. В отношении тех несовершеннолетних, кто подлежит уголовной ответственности, применяются меры наказания или воспитательного воздействия, предусмотренные УК РФ. Иной, обособленной системы законодательства о противодействии преступности молодёжи на сегодняшний день в России не существует [4, с. 78].
Д.А. Шестаковым обосновываются идеи о необходимости выделения Кодекса об уголовной ответственности и ресоциализа-ции молодёжи [15, с. 49-50; 17, с. 111, 113]; законодательном регулировании противодействия насилию в семье [19, с. 271-272], подробно описывается сложный характер внутрисемейной преступности и её причин [18, с. 39-55; 19].
Социологи пишут о необходимости «выявлять девиантные и конфликтные семьи...» [5, с. 555]. В.С. Харламов справедливо указывает на то, что «.требуется определить антикриминогенный потенциал семьи, выявить деформации семейных отношений и дать оценку характера неблагополучия конкретной семьи» [10, с. 36-37]. Такая работа должна опираться на адекватные положения нормативных актов. принятого в ряде зарубежных стран Обособление в самостоятельных актах норм об уголовной ответственности несовершеннолетних, уголовной ответственности за преступления в семейной и иных сферах приведёт к декодификации уголовного законодательства РФ.
По нашему мнению, во избежание такой декодификации в рамках существующей законодательной системы следует разработать и принять закон об основах государственной политики предупреждения преступлений и административных правонарушений с выделением в нём норм об организации профи-
лактики преступлений по видам (в том числе преступлений в семье [19, с. 271]), закон о криминологической экспертизе принимаемых нормативно-правовых актов.
3. Каков характер соотношения законодательства о противодействии преступности с мерами безопасности и законодательством безопасности? Разработкой концепции мер безопасности успешно занимается Н.В. Щедрин [7]. Определение мер безопасности дано Д.А. Шестаковым, который также указал на коллизию «права безопасности» с уголовным правом.Автор определяет меры безопасности как самостоятельную разновидность предупредительного воздействия, которая, в отличие от мер социальной профилактики, восстановления и наказания, имеет особые цели, основания и предупредительный механизм. Для предупреждения преступлений используются меры безопасности, расположенные во всех отраслях законодательства. Основанием для выделения автором антикриминальных мер безопасности в отдельную группу является характер источника опасности. В данном случае речь идёт об общественной опасности [7, с. 165].
Указывая на коллизию «права безопасности» с уголовным правом, Д.А. Шестаков определил меры безопасности как причинение чрезвычайного вреда (лишение жизни, здоровья, свободы, разрушение имущества), не основанное на установленном судом совершении преступления, но решающее задачу устранения угрозы, нависшей над государствами, государством, обществом либо над отдельными людьми [14, с. 13-14].
В нашем понимании границ предупреждения преступлений и борьбы с преступностью, с одной стороны, и границ между предупреждением преступлений и наказанием за них в концепции мер безопасности, с другой стороны, есть несовпадения. Однако при ближайшем рассмотрении обнаруживается следующее. Для ясного представления о том, до какого момента возможна профилактика ещё несовершенного преступления, и какова сфера регулирования подобных профилактических отношений, мы используем категорию «законодательство о предупреждении преступлений», подразумевая при этом то, что его нормами следует регулировать отношения до начала совершения преступления (предкриминальные отношения).
В последующем - на этапе совершения преступления необходимо его пресечение, а после совершения преступления - решение вопроса об уголовной ответственности. И в том, и в другом случае - это отношения, возникающие в результате совершения преступления - на их регулирование должно быть направлено законодательство о борьбе с преступностью (например, нормы УК РФ о необходимой обороне для пресечения преступления и иные нормы для возложения уголовной ответственности) и уже бессмысленно предупреждать то, что совершено. В широком смысле слова, с учётом признаваемого нами информационного воздействия уголовного права (но это не является сущностной чертой, функцией отрасли) в деле удержания лиц от совершения преступлений, названная отрасль также играет свою роль. Но она не регулирует конкретных отношений между конкретными субъектами по поводу конкретных профилактических мероприятий.
В общем виде, конечно, следует признать, что за рубежом, например, в ФРГ, Sicherheits-гесЙ [6, с. 36] - право безопасности (термин, введённый в отечественную юриспруденцию из германской Д.А. Шестаковым [13]) - регулирует широкую сферу деятельности, связанную с опасными объектами, например, пожарную безопасность, а в России уголовно-правовые и предупредительные меры, предусмотренные в различных отраслях права (в том числе, частно-правовой системы), выполняют общую метазадачу обеспечения безопасности.
Если по Н.В. Щедрину предупреждение - это часть использования наказания и иных мер [7, с. 167], то, по нашему мнению, предупреждение преступлений и борьба с преступностью (в рамках которой назначается наказание) - это равновеликие сферы противодействия преступности.
Особого внимания заслуживает вопрос, возникший в связи с коллизией между ответственностью за убийство по уголовному праву и «правом на убийство невиновного» в Sicherheitsrecht. Речь идёт о норме антитеррористического законодательства ряда стран, допускающей ликвидацию вместе с командой и пассажирами захваченного террористами воздушного или водного судна [14, с. 13-22].
В России эти антитеррористические нормы, закреплённые в специальном Федераль-
ном законе (статьи 7, 8 Федерального закона «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006 года № 35-Ф3 [8], далее по тексту -Федеральный закон № 35-Ф3), направлены на причинение вреда во избежание опасности гибели людей либо наступления экологической катастрофы. Этот узаконенный вред можно было бы признать причиняемым в обстоятельствах, исключающих преступность деяния, если бы он причинялся только посягающему (необходимая оборона), или только террористам (исполнение приказа или распоряжения), или его размер был меньше предотвращаемого вреда (крайняя необходимость). На наш взгляд, ни одного, ни другого, ни третьего обстоятельств здесь нет: отсутствуют условия правомерности. Значит, это не уголовно-правовая мера, а иная, сегодня её называют одной из «мер безопасности» [14, с. 13-22].
Ранее нами отмечалось, что, в частности, Федеральный закон № 35-Ф3 регулирует преимущественно, но не исключительно, меры предупреждения преступлений [3, с. 26]. Коллизия между названными нормами и нормой об убийстве, на наш взгляд, должна устраняться путём расширения перечня обстоятельств, исключающих преступность деяния. Уничтожение опасного судна следует считать пресечением начавшегося преступления -мерой борьбы с совершаемым преступлением - уголовно-правовой мерой, подлежащей регулированию УК РФ.
4. Возможно ли чёткое разграничение в рамках законодательства о противодействии преступности тех законов, которые направлены на предупреждение преступлений, и не направлены на борьбу с преступностью с одной стороны, и тех, которые направлены на борьбу с преступностью, но не направлены на предупреждение преступлений, с другой стороны?
Предупредительная роль уголовного права стала едва ли не трюизмом. Например, лишение свободы, лишение права занимать определённые должности физически удерживают от преступления. Н.В. Щедрин считает, что последние из названных мер ближе к мерам безопасности. Далее автор указывает, что сближение мер безопасности и наказания являлось одной из тенденций советской уголовной политики. Меры наказания становятся похожи на меры безопасности и наоборот.
Иногда меры безопасности используются как альтернатива наказанию [7, с. 132]. Понимая некоторые сегодняшние меры уголовно-правового воздействия как меры безопасности, Н.В. Щедрин, со ссылкой на М.Д. Шарго-родского [12, с. 222], показывает разницу уголовно-правового воздействия с мерами безопасности на примере мер медицинского характера [7, с. 132-133], которые формально-логически законодателем сближены.
Лишение права занимать определённые должности и лишение свободы могли бы именоваться некарательными мерами социальной защиты или превентивными мерами, если бы назначались не за преступление, а за предкриминальное поведение. Но лишение свободы и права занимать определённые должности назначаются именно за совершённые преступления, предупреждение которых не удалось. Что касается мер воздействия (например, мер медицинского характера) за деяние непреступное, совершённое лицом, не обладающим признаками субъекта, или, как в случае с принудительными мерами воспитательного воздействия, назначаемыми вместо наказания, то, входящие в сферу уголовно-правового регулирования, они, хотя и не являются наказанием - суть не предупредительные меры потому, что деликта, по опасности наиболее тесно примыкающего к уголовному (или являющегося таковым) избежать не удалось.
Для нас эти меры ближе как раз к наказанию, а не к мерам предупреждения преступлений, т.к. предусмотрено их назначение за уже совершённое преступление. Сочетание законодательного регулирования предупредительных отношений и отношений по борьбе с уже совершёнными преступлениями не является на сегодняшний день оптимальным. Превентивными мы считаем меры, применение которых позволит уменьшить масштабы того же лишения свободы с пользой для общества, и которые нуждаются в законодательном регулировании.
Выделяемое нами законодательство о предупреждении преступлений можно понимать как регулятор отношений: а) возникающих до совершения преступления; б) по поводу выявления обстоятельств, способствующих при их неблагоприятном развитии совершению преступлений; в) с целью последующего воздействия на эти обстоятельства.
В таком виде предупредительная функция будет выглядеть уже в сравнении со сложившимся пониманием предупреждения карой, мерами наказания (заменяющими их мерами в рамках уголовно-правового воздействия). Однако именно при таком подходе возможна сравнительная рефлексия подсистемы законодательства, основная, а не исключительная направленность которого проявляется в регулировании предупреждения преступлений, с подсистемой законодательства, основная, а не исключительная направленность которого проявляется в регулировании борьбы с преступностью.
5. Возможна ли дифференциация и интеграция в законодательстве о противодействии преступности? Современная уголовная политика во многих западных странах, а также в России становится всё более отчетливо двухвекторной: за наиболее опасные деяния уголовная ответственность ужесточается [15, с. 49-50]. И хотя другим вектором является смягчение ответственности за преступления, не столь опасные, за проступки [14, с. 13-22], при дальнейшем движении общества на пути к приоритетизации прав личности, думается, не обойтись без усиления превентивной работы.
Осознание необходимости предупредительного воздействия до совершения преступлений вместо: «путем воздействия за совершение преступлений» приведёт к смене парадигмы воздействия на преступность с
преимущественно карательной на преимущественно превентивную.
Один из вопросов (возможно, главный), который Д.А. Шестаковым поставлен на повестку дня: «Следует ли разработать и принять (и если да, то в каком виде) единый законодательный акт о противодействии преступности?» [17, с. 111, 113; 15, с. 49-50] - по всей видимости, должен решаться с учётом анализа подсистемы актов о предупреждении преступлений и актов о борьбе с преступностью, условно отделённых друг от друга в исследовательских целях. При разработке и принятии единого закона о противодействии преступности необходимо сформулировать общие цели и принципы противодействия. Единой целью могло бы стать препятствова-ние криминальной активности путями предупреждения преступлений и борьбы с преступностью. В числе общих принципов следует предусмотреть принципы законности, а также приоритета профилактики преступлений. Возможно, «за скобки» отраслевого регулирования будет вынесена регламентация межотраслевых институтов.
Рассмотренные нами, а также иные проблемы регулирования отношений, возникающих до совершения преступлений и отношений, возникающих в результате совершения преступлений, являются фундаментальными, требующими теоретического развития в прикладных исследованиях самой преступности и способов воздействия на неё законодателем и правоприменителем.
ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Гилинский Я.И. Обсуждение преступности в США и России. URL: http://www.youtube.com/ watch?v=FkxKMGRO00w (дата обращения: 17.05.2015).
2. Гончаров Д.Ю. Концептуальные основы межотраслевых взаимосвязей в законодательстве о противодействии преступности: автореф. дисс. ...докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2014. 50 с.
3. Гончаров Д.Ю. Межотраслевые взаимосвязи в законодательстве о противодействии преступности. Монография. М. Юрлитинформ, 2014. 320 с.
4. Гончаров Д.Ю. О комплексном регулировании противодействия криминальным молодёжным феноменам // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2013. № 2 (29). С. 76-79.
5. Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодёжь России: социологический портрет. Второе издание, дополненное и исправленное. М., 2010. 592 с.
6. Зибер У. Границы уголовного права (Перевод с немецкого Д.А. Шестаков) // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2009. № 1 (16). С. 15-78.
7. Концептуально-теоретические основы правового регулирования и применения мер безопасности: монография / Под науч. ред. Н.В. Щедрина. Красноярск, 2010. 324 с.
8. Федеральный закон «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006 года № 35-ФЗ // СЗ РФ. 2006. № 11. Ст. 1146.
9. Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» от 24 июня 1999 года № 120-ФЗ // СЗ РФ. 1999. № 26. Ст. 3177.
10. Харламов В.С. Криминологическая диагностика семейных отношений: постановка вопроса // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2011. № 3 (22). С. 36-47.
11. Хильгендорф Э. Пунитивное законодательство и уголовно-правовая доктрина. Скептические замечания к некоторым руководящим терминам современной теории уголовного права // Вопросы российского и международного права. 2012. № 1. С. 111-141.
12. Шаргородский М.Д. Вопросы общей части уголовного права (законодательство и судебная практика). Л.: Изд-во ЛГУ, 1955.
13. ШестаковД.А. Введение в криминологию закона. Монография. СПб. 2011. 73 с.
14. Шестаков Д.А. Ещё раз о праве безопасности в связи с правом противодействия преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2014. № 1 (32). С. 13-22.
15. Шестаков Д.А. Криминологическое законодательство и право противодействия преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2013. № 1(28). С. 47-50.
16. Шестаков Д.А. Криминология: преступность как свойство общества. Краткий курс. СПб.: Санкт-Петербургский государственный университет, Издательство «Лань», 2001.
17. Шестаков Д.А. Постлиберальная парадигма и право противодействия преступности // Правотворческие и правоприменительные парадигмы реконструкции уголовного законодательства: национальный и международный опыт моделирования. Коллективная монография / Отв. ред. д.ю.н. А.Е. Мизанбаев. Костанай, 2012.
18. ШестаковД.А. Преступность среди социальных подсистем. СПб. 2003. 353 с.
19. Шестаков Д.А. Семейная криминология (криминофамилистика). 2-е издание. СПб: Изд-во «Юридический центр Пресс». 2003. 389 с.
REFERENCES
1. Gilinsky Y.I. Obsuzhdenie prestupnosti v SSHA i Rossii. [Discussion of crimes in the USA and Russia]. URL: http://www.youtube.com/watch?v=FkxKMGR000w (date of submission: 17.05.2015).
2. Goncharov D.Y. Kontseptualnye osnovy mezhotraslevykh vzaimosvyazey v zakonodatelstve o protivod-eystvii prestupnosti: avtoref. diss. .. .dokt. yurid. nauk. [Conceptual basics of interbranch connections in the law on combating crime]. Ekaterinburg, 2014, p. 50,
3. Goncharov D.Y. Mezhotraslevye vzaimosvyazi v zakonodatelstve o protivodeystvii prestupnosti. [Interbranch connections in the law on combating crime]. Monografiya. M. Yurlitinform, 2014, p. 320.
4. Goncharov D.Y. O kompleksnom regulirovanii protivodeystviya kriminalnym molodezhnym fenome-nam. [On complex regulation of counteraction to criminal youth phenomena]. Kriminologiya: vchera, segodn-ya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2013, no. 2 (29), pp. 76-79.
5. GorshkovM.K., Sheregi F.E. Molodezh Rossii: sotsiologicheskiy portret. [The Russian youth: sociological profile]. Vtoroe izdanie, dopolnennoe i ispravlennoe. M., 2010, p. 592.
6. Sieber U. Granitsy ugolovnogo prava. (Perevod s nemetskogo D.A.Shestakov). [Limits of criminal law]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2009, no. 1 (16), pp. 15-78.
7. Kontseptualno-teoreticheskie osonvy pravovogo regulirovaniya i primineniya mer bezopasnosti: monorafiya. [Conceptual and theoretical basics of legal regulation and application of security measures]. Pod nauch. red. N.V Shchedrina. Krasnoyarsk, 2010, p. 324.
8. Federalniy zakon «O protivodeystvii terrorizmu» ot 6 marta 2006 goda №35-FZ. [Federal Law No. 35-FZ of 6 March 2006 «On counteraction against terrorism»]. SZ RF. 2006, no. 11, st. 1146.
9. Federalniy zakon «Ob osnovakh sistemy profilaktiki beznadzornosti i pravonarusheniy nesovershennolet-nikh» ot 24 iyunya 1999 goda № 120-FZ. [Federal Law No. 120-FZ of 24 June 1999 «On the principals of the preventive system of child neglect and juvenile delinquency»]. SZ RF. 1999, no. 26, st. 3177.
10. Kharlamov V.S. Kriminologicheskaya diagnostika semeynykh otnosheniy: postanovka voprosa. [Criminological analysis of family relations. Presentation of the problem]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2011, no. 3 (22), pp. 36-47.
11. Hilgendorf E. Punitivnoe zakonodatelstvo i ugolovno-pravovaya doktrina. Skepticheskie zamechani-ya k nekotorym rukovodyashchim terminam sovremennoy teorii ugolovnogo prava. [Punitive legislation and criminal law doctrine. Skeptical remarks on some principal definitions of the modern theory of criminal law]. Voprosy rossiyskogo i mezhdunarodnogo prava - Issues of the Russian and international law. 2012, no. 1, pp. 111-141.
12. ShargorodskyM.D. Voprosy obshchey chasti ugolovnogo prava (zakonodatelstvo i sudebnaya praktika. [Issues of the general part of criminal law: legislation and judicial practice]. L.: Izd-vo LGU, 1955.
13. Shestakov D.A. Vvedeniev kriminologiyu zakona. [Introduction to criminology of law]. Monografiya. SPb., 2011, pp. 73.
14. Shestakov D.A. Eshche raz o prave bezopasonsti v svyazi s pravom protivodeystviya prestupnosti. [More about the right to security in the context of the right to crime prevention]. Kriminologiya: vchera, segodnya, za-vtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2014, no. 1 (32), pp. 13-22.
15. Shestakov D.A. Kriminologicheskoe zakonodtelstvo i pravo protivodeystviya prestupnosti. [Criminological legislation and right to crime counteraction]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2013, no. 1 (28), pp. 47-50.
16. Shestakov D.A. Kriminologiya: prestupnost kak svoystvo obshchestva. [Crime as a social trait]. Kratkiy kurs. SPb.: Sankt-Petersburgskiy gosudarstvenniy universitet. Izdatelstvo «Lan», 2001.
17. Shestakov D.A. Postliberalnaya paradigm i pravo protivodeystviya prestupnosti. Pravotvorcheskie i pravoprimenitelnye paradigm rekosntruktsii ugolovnogo zakonodatelstva: natsionalniy i mezhdunarodniy opyt modelirovaniya. [Post-liberal paradigm and right to combating crime. Law-making and law enforcement paradigms of legislation reconstruction: national and international models]. Kollektivnaya monografiya. Otv. red. d.y.n. A.E. Mizanbaev. Kostanay, 2012.
18. Shestakov D.A. Prestupnost sredi sotsialnykh podsistem. [Crime among social subsystems]. SPb., 2003, pp. 353.
19. Shestakov D.A. Semeynaya kriminologiya (kriminofamilistika). [Family criminology (criminofamilis-tics)]. 2-e izdanie. SPb: Yuridicheskiy tsentr Press, 2003, pp. 389.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ Денис Юрьевич Гончаров - кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры права Российского государственного профессионально-педагогического университета (Екатеринбург, Россия); e-mail: goncharov_d@mail.ru
INFORMATION ABOUT AUTHOR
Denis Yurievich Goncharov - PhD in Laws, associate professor at the department of law of the Russian State Vocational Pedagogical University (Ekaterinburg, Russia); e-mail: goncharov_d@mail.ru
