CC BY
46
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2015, Том 24, Экспресс-выпуск 1157: 2189-2198
О систематическом положении уссурийского зуйка Charadrius placidus (по этологическим данным)
Е.Н.Панов
Второе издание. Первая публикация в 1963*
Вопрос о систематическом положении уссурийского зуйка до сих пор остаётся спорным. Большинство авторов (Hartert 1912-1921; Steg-man 1930; Austin, Kuroda 1953; Козлова, Тугаринов 1953; Козлова 1961) рассматривают эту форму в качестве самостоятельного вида Charadrius placidus J.E.Gray et G.R.Gray, 1863. Н.А.Гладков (1954) объединяет уссурийского зуйка с галстучником Charadrius hiaticula и рассматривает его в качестве подвида последнего - C. hiaticula placidus, основываясь на чрезвычайно большом морфологическом сходстве этих двух форм. В то же время Е.В.Козлова (1961) считает морфологические различия между ними настолько значительными, что на их основании не только выделяет уссурийского зуйка в самостоятельный вид, но и приходит к заключению, что этот вид по филогенетическим связям ближе к малому зуйку С. dubius, нежели к галстучнику.
По-видимому, степень морфологических отличий между этими ал-лопатрическими формами такова, что не позволяет только на их основании сделать вполне объективное заключение о систематическом статусе уссурийского зуйка. Необходимо провести детальное сравнение биологических особенностей этих двух форм.
Такие признаки, как различия в предпочитаемых местообитаниях (у рассматриваемых двух форм они довольно отчётливо выражены — Козлова 1961), в способах питания, дальности перелётов и т.д., не являются достаточно надёжными для заключения о современном статусе формы, так как эти биологические характеристики нередко сильно отличаются у настоящих подвидов одного вида (Майр 1947).
Особенности брачного поведения (различные демонстративные позы и токовые звуки) являются не менее хорошими видовыми признаками, нежели морфологические признаки строения и окраски. Некоторые авторы считают, что особенности брачного поведения более стабильны, чем такие морфологические признаки, как окраска, размеры общие и отдельных частей тела (например, Lorenz 1950 — цит. по: Кру-шинский 1960) и поэтому приобретают большое значение в систематике
* Панов E.H. 1963. О систематическом положении уссурийского зуйка (по этологическим данным) // Зоол. журн. 42, 10: 1546-1553.
низших категорий (внутриродовой и внутривидовой — Mayr 1958). Некоторые авторы (например, Lack 1940; Майр 1947; Hinde 1959) считают, что именно различия в брачном поведении являются у птиц основным фактором, препятствующим беспорядочной гибридизации между близкими видами. Из этого следует, что, сравнив брачное поведение двух аллопатрических форм, можно достаточно объективно судить о том, являются ли эти формы потенциально скрещивающимися, иными словами, принадлежат ли они к одному виду*. Если найденные различия окажутся достаточно значительными, можно почти с полной достоверностью сказать, что две сравниваемые формы являются самостоятельными видами.
Угрожающее поведение имеет очень много общего с брачным поведением — и там и там часто используются одни и те же поведенческие реакции (для рода Charadrius —Laven 1940; Edwards et al. 1947; Simmons 1953a,b). Поэтому большой интерес представляет также сравнение агрессивного поведения таких аллопатрических форм.
Исходя из этих соображений, мы предприняли попытку сравнения брачного и агрессивного поведения уссурийского зуйка и галстучника (номинальный подвид Charadrius h. hiaticula Linnaeus, 1758). Наблюдения за уссурийским зуйком проводились нами в апреле-мае 1961 года на реке Сидими (Хасанский район Приморского края). Данные о поведении галстучника получены, главным образом, из работ Лавена (1940), Эдвардса и др. (1947), Витерби и др. (Witherby et al. 1952).
Брачное поведение уссурийского зуйка мы наблюдали, когда пары уже образовались (середина апреля). В это время брачные игры состоят в том, что самец роет так называемые «ложные гнёзда», одно из которых позднее становится настоящим гнездом. Общая схема и последовательность брачных игр у уссурийского зуйка в целом та же, что и у других видов рода (C. dubius и C. hiaticula) — рытьё ложного гнезда, «символическая замена на гнезде», спаривание (иногда — только попытка к спариванию).
Самец и самка, образовавшие пару, кормятся на занятой ими отмели обычно неподалёку друг от друга. Токование, по всей вероятности, начинается по инициативе самца, который, придя в состояние полового возбуждения, принимает особую «вертикальную» позу (рис. 1, 1). Однако иногда инициатива явно исходит от самки — в этих случаях она принимает своеобразную позу: шея втягивается и голова не выдаётся над уровнем спины, клюв вытянут вперёд (рис. 1, 2) и быстрым скользящим шагом пробегает мимо самца. В ответ самец неизменно принимает «вертикальную» позу. В этой позе он стоит несколько се-
* По Майру (1947), «виды — группы фактически или потенциально скрещивающихся естественных популяций, физиологически изолированные от других таких групп».
кунд, непрерывно издавая совершенно особые короткие звуки, сильно напоминающие утиное кряканье. При каждом звуке клюв раскрывается. Иногда вертикальная поза сменяется на несколько мгновений на горизонтальную, иногда самец в «вертикальной» позе проходит несколько шагов. Затем самец взлетает и летит в то место, где обычно происходит рытье ложных гнёзд.
Кормятся птицы обычно у самой воды, а гнездо устраивают на более высоких местах, в центре отмели. Там же происходит токование. Иногда зуйки собирают корм на одной отмели, а токуют на другой, на противоположном берегу реки. Для рытья ложных гнёзд самец выбирает галечниковые участки, где между отдельными камнями есть маленькие площадки песка.
Рис. 1. Позы уссурийского зуйка СЬатайпш р1ас1йш. 1 - самец в момент ухаживания за самкой (поза «импонирования»), 2 — самка во время брачных игр, 3 — самец и самка в момент «символической замены на гнезде», 4 — самец и самка непосредственно перед спариванием, 5 — угрожающая поза самца уссурийского зуйка.
Самец летит на токовую площадку замедленным полётом, не издавая звуков. За ним следует самка. Она иногда взлетает через несколько секунд после самца, а иногда почти одновременно с ним, в некоторых случаях даже слегка опережая его в полёте. Самка, в отличие от самца, часто взлетает с криком, звучащим как «пит... пипипипи-пит».
Прилетев на токовую площадку и пробежав несколько шагов, самец замирает в «горизонтальной» позе. Он стоит на вытянутых ногах и
непрерывно издаёт своеобразные крики, звучащие как «вить-вить-вить-вить...». Через некоторое время самец, не переставая кричать, ложится грудью на песок. Концы крыльев и хвост приподняты, лапы поочередно сгибаются в тарзо-метатарзальном суставе и резко выбрасывают назад песок и мелкие камешки. В это время самка тихо стоит или ходит неподалёку, иногда склёвывает что-то с песка. Когда она приближается к самцу, его крики становятся несколько глуше и звучат как «урхить- урхить...» или «вуть-вуть-вуть...».
Вскоре самка вплотную подходит к роющему самцу. Он встаёт и широко разворачивает хвост, демонстрируя черно-белые рулевые. Самка в горизонтальной позе подходит к самцу и останавливается сзади него так, что её голова находится под его широко развёрнутым хвостом (рис. 1, 3). Птицы стоят неподвижно несколько секунд, после чего самец резко поворачивается на 180°, а самка делает несколько мелких шагов вперёд. Теперь птицы стоят таким образом, что их головы обращены в противоположные стороны. Всё это время самец непрерывно издаёт токовые крики. Хвост то разворачивается широким веером, то слегка складывается.
Самка всё в той же горизонтальной позе (рис. 1, 2) начинает тихо уходить, самец сразу принимает вертикальную позу и идёт за ней. Чёрный «воротник» становится сначала широким, а в следующий момент совсем узким. Когда самец приближается вплотную к самке, его поза отличается от изображённой на рисунке 1, 1. Оперение груди сильно распушено, благодаря чему грудь кажется очень выпуклой. Воротник узкий. Ноги поочерёдно резко и быстро сгибаются в тарзо-метатар-зальном суставе и очень высоко поднимаются (рис. 1, 4). Подобное поведение самца, за которым непосредственно следует спаривание, описано и для других представителей рода Charadrius. Если спаривания по той или иной причине не последовало, самец снова может начать свои демонстрации.
В тот момент, когда у самца или у самки (или у обеих птиц одновременно) возникало стремление к спариванию, мы почти всегда наблюдали особое поведение самца, которое по характеру несколько отличается от всех других описанных демонстраций. Все описанные выше демонстрации представляют собой строго фиксированные позы, следующие одна за другой в определённой последовательности, как бы вытекающие одна из другой, носящие характер «цепной реакции». В некоторых случаях «цепь» может «оборваться» в самом начале или в середине, если пришедший в половое возбуждение самец не встречает адекватного поведенческого ответа со стороны самки.
Создаётся впечатление, что чаще всего именно в этих случаях самец проделывает особые движения, которые, в отличие от описанных выше, не являются строго фиксированными. Однако, несмотря на то,
что эти движения сильно отличаются одно от другого по форме и фактически различны во всех наблюдавшихся случаях, по характеру движений они имеют много общего. Именно эти очень резкие «нервные» движения, проделываемые в очень короткий промежуток времени (не более 1 с). Вот некоторые варианты этих движений: 1) птица поднимает оба крыла вертикально вверх и резко пригибается к земле, так что грудь касается песка; 2) отставляет слегка одно крыло и как бы оступается на одну ногу, делая резкое движение в ту же сторону всем телом; 3) припадает на одну ногу и пятится назад, делая несколько мелких шажков и т.д. и т.п. Подобные движения описаны и для других видов ржанок - галстучника (Laven 1940), малого зуйка (Christoleit 1936). Лавен называет их «flugsprünge» (буквально «полёт-прыжок»). Несомненно, что эти движения имеют несколько иную эволюционную историю, нежели остальные демонстрации, применяемые ржанками при токовании. Однако этот вопрос нуждается в дальнейших наблюдениях и специальном обсуждении.
Чтобы закончить описание брачного поведения уссурийского зуйка, надо сказать несколько слов об особом демонстративном полёте. Такой полёт описан и для других представителей рода - галстучника, малого зуйка, морского зуйка Charadrius alexandrinus, причём некоторые авторы (Симмонс 1955) считают этот полёт скорее частью угрожающего поведения, направленного на защиту своей территории от вторжения других самцов. На основании длительных наблюдений за поведением малого зуйка мы присоединяемся к мнению этих авторов. Создаётся впечатление, что и демонстративный полёт уссурийского зуйка также чаще используется в целях защиты территории. Однако тот факт, что мы несколько раз наблюдали, как самец проделывал этот полёт в присутствии самки и в отсутствие других особей своего вида, не даёт пока оснований резко отграничить эту демонстрацию от других токовых демонстраций.
Возбуждённый присутствием соперника (а в некоторых случаях -самки) самец взлетает с отмели молча или с резким криком «пип... пип... пи-пи-пи-пи-пип». Первые несколько секунд полёт ничем не замечателен. Однако характер полёта сразу же изменяется. Крылья расправляются полностью и их взмахи становятся очень медленными. Одновременно самец начинает издавать размеренные крики, по характеру не отличающиеся или очень мало отличающиеся от тех, которые производятся самцом при рытье ложного гнезда. Обычно они звучат как: «пит-пит-пит...» или «вхить-вхить-вхить...», однако дважды мы слышали двусложный крик, нечто вроде «вить-пиру, вить-пиру...». Развёрнутые полностью крылья поднимаются иногда почти вертикально вверх, а опускаются не ниже уровня туловища. Вообще, амплитуда взмахов крыла в разное время различна — почти от 90° до 10-20°. При
непродолжительном полёте невысоко над землёй крылья поднимаются высоко, когда же птица проделывает большие круги высоко над отмелью, амплитуда взмахов крыла уменьшается. В первом случае самец летит по прямой линии, во втором — слегка «перекидывается» с боку на бок. Только один раз мы наблюдали самца, совершившего короткий полёт над самой землёй, наподобие того, который свойствен самцу чибиса Vanellus vanellus, только гораздо стремительнее, с резкими поворотами туловища то в одну, то в другую сторону (так что расправленные крылья расположены в плоскости, перпендикулярной поверхности земли).
Как уже указывалось, в брачном поведении уссурийского зуйка и галстучника есть много общего. Прежде всего, та же схема брачных игр, основу которых составляет у обоих видов рытье ложных гнёзд, за ним следует так называемая «символическая замена на гнезде», когда самка приходит под развёрнутый хвост самца. Очень сходно непосредственно предсовокупительное поведение (рис. 1, 4), которое, кстати сказать, почти не отличается и у третьего вида — малого зуйка. Однако в поведении сравниваемых видов есть и отличия. Прежде всего, ни Ла-вен, ни другие авторы, наблюдавшие галстучника, не отмечали у птиц этого вида той вертикальной позы, в которой самец уссурийского зуйка неизменно начинает ухаживание за самкой (рис. 1, 3). В моменты возбуждения, в присутствии самки, самец галстучника принимает совершенно иную позу. Грудь птицы наклонена к земле, голова втянута и клюв направлен вперёд, крылья слегка приспущены, хвост приподнят и слегка развёрнут, ноги полусогнуты. Оперение головы и спины взъерошено, оперение груди приспущено и почти касается земли. Иногда хвост поднимается ещё выше и раскрывается сильнее. Чёрный воротник очень широк. Птица всё время издаёт характерные звуки, которые Лавен передаёт так: «техюэ- техюэ... техют... хют... хют». По мере приближения самца к самке эти звуки произносятся реже и звучат тише. Эту позу Лавен называет позой «импонирования». Он указывает, что сходную позу и самец и самка принимают в моменты защиты территории против вторжения других особей того же вида. Идентичность поз, в которых самец преследует самку перед спариванием и изгоняет со своей территории посторонних птиц своего вида, имеет место и у малого зуйка (Simmons 1953a,b; наши наблюдения). И наконец, уссурийский зуёк при враждебных столкновениях также часто принимает вертикальную позу, очень сходную с изображённой на рис. 1, 1) (ср. рис. 1, 1 и рис. 1, 5). Исходя из всего сказанного, мы считаем правомерным назвать вертикальную позу уссурийского зуйка позой «импонирования», гомологичной описанной выше позе галстучника. Как видно, ни сами позы, ни произносимые в этих позах звуки не имеют у этих двух форм ничего общего.
Галстучник-самец, кормящийся у воды неподалёку от своей самки, придя в состояние полового возбуждения, бежит на более возвышенный участок песчаного берега, где и начинает рыть свои ложные гнёзда. Позже туда же прибегает и самка. Судя по описаниям Лавена, ни самец, ни самка при этом никогда не пользуются крыльями, в то время как уссурийский зуёк никогда не бежит на токовую площадку, а всегда летит (и самец и самка). Надо отметить, что в этих случаях полёт имеет специфический демонстративный характер.
Позы, принимаемые самцом при рытье ложного гнезда, ничем существенным не отличаются от тех, которые в этой ситуации принимаются галстучником. Однако крики самцов того и другого вида, которые они издают при рытье ложных гнёзд, значительно отличаются. Когда самец галстучника только ещё бежит к токовой площадке, он издаёт крики, звучащие как «пю-пю-пю-пю...». Как только самец ложится и начинает копать, его голос изменяется и звучит как более высокое и резкое «пи-пипи-пипипи-пипипи...». В любом случае, как бы ни сложно было сравнивать описания звуков, данные различными авторами, невозможно спутать трёхсложные звуки с односложными (см. описание звуков, издаваемых уссурийским зуйком при рытье ложных гнёзд).
Поведение птиц, следующее за рытьём ложного гнезда, сравнивать пока довольно трудно. Дело в том, что и у галстучников, и у малого зуйка самка, подойдя к токующему самцу, ложится под его развёрнутый хвост в выкопанную им ямку. Уссурийских зуйков я наблюдал в тот период, когда они, видимо, только начинали токовать, и настоящих ямок, углубляемых самцом от раза к разу, ещё не было. Возможно, именно по этой или по какой-то иной причине во всех трёх наблюдавшихся случаях самка не ложилась под развёрнутый хвост, а просто останавливалась под ним. По описаниям Лавена, у галстучника самка всегда подлезает под хвост самца сбоку, в направлении, перпендикулярном направлению оси тела самца, а, полежав несколько секунд, вылезает с противоположной стороны. У уссурийского зуйка самка во всех наблюдавшихся случаях подходила под развёрнутый хвост самца сзади. Поворот самца, следующий за этим, не описан для галстучника.
Далее, поведение самца, непосредственно предшествующее спариванию (рис. 1, 4), по-видимому, ничем не отличается как у двух сравниваемых видов, так и у малого зуйка. Это лишний раз подтверждает мысль, высказанную Хайндом (Ш^е 1959), что поведение, непосредственно предшествующее спариванию, у близких видов гораздо более сходно, чем то, которое используется при образовании пар. Именно различия в демонстративном поведении, используемом при образовании пар, играют роль важнейших изолирующих механизмов, препятствующих гибридизации между близкими видами. Коренные различия между позами «импонирования», используемыми самцами ржанок
Сравнение демонстративных поз и звуков, издаваемых тремя видами зуйков — галстучником Charadrius hiaticula, малым C. dubius и уссурийским C. placidus
Позы и звуки
Галстучник
Уссурийский зуёк
Малый зуёк
Тревожный или
предупреждающий
крик
Издаваемые в позе
«импонирования»
звуки
Поведение перед рытьём ложного гнезда
Рытьё ложного гнезда
Голос при рытье ложного гнезда
Символическая замена на гнезде
Предсовокупительное поведение самца
Звуки, издаваемые самцом во время демонстративного полёта
«Пэ-иип», «тюит», «кюиип», «тууи», «клююп» (мелодичное, флейтовое)
«Техюэ-техюэ... техют... хют... хют» (рис. 2, 1)
Самец бежит на токовую площадку, голос «пю-пю-
пю...»
«Пипипи-пипипи...» -высокие и резкие звуки
См. рис. 2, 4
«Тюи-тюи-тюи...» или «кюо-кюо...»
или «кюёи-кюёи...»
Короткое, резкое «пип» или «пи(йп)», «пи(уп)», иногда «пи-(ль)п»
Кряканье, напоминающее утиное (рис. 2, 2)
Самец молча летит на токовую площадку. Самка летит с криком «пит... пипипи-пип»
Позы и движения сходны
«Вить-вить-вить», иногда глуше - как «вуть-вуть...» или «ур-хить-урхить...»
См. рис. 2, 5
Позы и движения сходны
«Вить-вить-вить» или «вхить-вхить» (рис. 2, 8, 9)
«Пиу», «тину», «сприу»
Низкие хрюкающие звуки, нечто вроде «крюв-крюв...» (рис. 2, 3)
Самец бежит на токовую площадку. Голос - как при импонировании. Поза - то же
«Квиву-квиву» (монотонно, глухо, с придыханием) и металлическое «цит-цит-цит»
(рис. 2, 7)
См. рис. 2, 6
«Хрийа-хрийа» (скрежещущее) (рис. 2, 10)
Рис. 2. Сравнение демонстративных поз, принимаемых тремя видами зуйков: галстучником Charadrius hiaticula, уссурийским C. placidus и малым C. dubius. I — поза «импонирования», II — «символическая замена на гнезде», III — демонстративный полёт самца (1, 4, 7 — галстучник, 2, 5, 8, 9 — уссурийский зуёк, 3, 6, 10 — малый зуёк)
при образовании пар, и относительное сходство между другими стереотипами поведения, используемыми при токовании (рытьё ложных гнёзд, символическая замена на гнезде и др.), с этой позиции кажутся хорошо объяснимыми.
Наконец, что касается демонстративного полёта, о нём у Лавена сказано очень немного. Автор указывает, что полёт обычно совершается
над самой землёй, реже — на средней высоте. Птица описывает в воздухе круги и делает виражи. Крылья полностью расправлены и взмахи их замедлены, птица в полёте поворачивается с боку на бок. Примерно такое же описание полёта даётся в других источниках (Witherby et al. 1952).
Всё, что здесь сказано, можно в полной мере отнести и к демонстративному полёту малого зуйка и отчасти — уссурийского. Однако о чём-нибудь похожем на полёт уссурийского зуйка, когда тот почти вертикально поднимет на лету полностью расправленные крылья, не упоминают ни Лавен, ни другие авторы, наблюдавшие галстучника. Голос самца галстучника, совершающего демонстративный полёт, по Ла-вену, звучит, как «кюо... кюо... кюо...» или «кюёи-кюёи-кюёи...» или «тюи-тюи- тюи...». Другие авторы указывают, что крики иногда бывают двусложными и в этих случаях звучат как «кюитьвхит-кюитьвхит-кьютювйио-кюитьви-ио-кюитьвиио..». Таким образом, типичный крик галстучника как будто значительно отличается от того, что мы слышали у уссурийского зуйка. Создаётся впечатление, что крик уссурийского зуйка гораздо более отрывист. Mенее обычный двусложный крик галстучника напоминает тот двусложный крик уссурийского зуйка, который мы слышали только дважды.
Е.В.Козлова (1961) высказала мысль, что уссурийский зуёк по филогенетическим связям стоит ближе к малому зуйку, нежели к галстучнику. Однако сравнение брачного поведения двух этих видов не подтверждает этого предположения. Брачное поведение уссурийского зуйка в такой же степени отличается от брачного поведения малого зуйка, как и от брачного поведения галстучника (см. таблицу и рис. 2).
Литератур а
Гладков H.A. 1951. Отряд кулики Limicolae или Charadriiformes // Птицы Советского Союза. M., 3: 3-372.
Козлова Е.В. 1961. Ржанкообразные. Подотряд Кулики. M.; Л.: 1-501 (Фауна СССР.
Птицы. Т. 2, вып. 1, ч. 2). Козлова Е.В., Тугаринов А.Я. 1953. Птицы СССР. Т. 2. Отряд Charadriiformes. M.; Л. Крушинский Л.В. 1960. Формирование поведения животных в норме и патологии. M. Mайр E. 1947. Систематика и происхождение видов с точки зрения зоолога. M. Austin ОХ., Kuroda N. 1953. The birds of Japan, their status and distribution // Bull. Mus.
Compar. Zool. 1G9, 1: 277-637. Christoleit E. 1936. Zur Balz Zwergstrandläüfters // Beitr. Fortpf. 12: 177-187. Edwards G., Hosking E., Smith S. 1947. Aggressive display by the Ringed Plover // Brit. Birds 4G: 12-19.
Hartert E. 1912-1921. Die Vögel der paläarktischen Fauna. Berlin.
Hinde R.A. 1959. Behaviour and speciation in birds and lower vertebrates // Biol. Rev. 34: 85128.
Lack D. 1940. Pair formation in birds // Condor 42: 269.
Laven H. 1940. Beiträge zur Biologie des Sandregenpfeifers // J. Ornithol. SS: 183-287.
Mayr E. 1958. Behaviour and Systematic // Behaviour and Evolution. Yale Univ. Press., 8: 341-362.
Simmons K.E.L. 1953a. Some aspects of the aggressive behaviour of three closely related
plovers (Charadrius) // Ibis 95, 1: 115-127. Simmons K.E.L. 1953b. Some studies on the little ringed plover // Avic. Mag. 59, 6: 191-207. Simmons K.E.L. 1955. The significance of voice in behaviour of the Ringed and Kentish
Plover // Brit. Birds 48, 3: 106-114. Stegman B. 1930. Die Vögel des dauromandschurischen Uebergangs-Gebietes // J. Ornithol. 78, 4: 389-471.
Witherby H.F., Jourdain C.R., Ticehurst N.E., Tucker B.W. 1952. The Handbook of British Birds. London.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2015, Том 24, Экспресс-выпуск 1157: 2198-2199
Первый случай гнездования пеганки Tadorna tadorna в Иркутской области
С.В.Пыжьянов
Второе издание. Первая публикация в 2003*
До недавнего времени пеганка Tadorna tadorna на востоке России гнездилась отдельными изолированными поселениями по югу Сибири: в Ачинской лесостепи, Минусинской котловине и в Забайкалье по реке Чикой, в районе Торейских озёр и реки Аргуни (Иванов 1976; Степа-нян 1990). В Приангарье (Братское водохранилище, устье реки Иркут) известны только залёты пеганок (Гагина 1961; Толчин, Толчина 1979; Липин и др. 1984; Мельников 1998; Фефелов 1999), а для Байкала этот вид вообще не упоминается (Скрябин 1975).
Впервые для Прибайкалья залётные особи пеганок были отмечены В.В.Рябцевым 31 мая 1983 на озёрах в Тажеранских степях (Пыжьянов и др. 1997). В последние годы (1998-2001) при детальном обследовании степных озёр западного побережья Байкала одиночных пеганок (как правило, самцов) ежегодно наблюдали в весеннее время на различных водоёмах степных массивов. И вот 23 июля 2001 на одном из минеральных озёр Тажеранской степи площадью 15 га (52°53' с.ш., 106°37' в.д.) обнаружили выводок из 7 птенцов приблизительно двухнедельного возраста в сопровождении пары взрослых птиц. Здесь же кормилось несколько выводков огарей Tadorna ferruginea, в том числе не разбившийся выводок из 4 птенцов величиной с крякву вместе с парой взрослых птиц и 22 подлётывающие и летающие молодые птицы,
* Пыжьянов С.В. 2003. Первый случай гнездования пеганки в Иркутской области // Казарка 9: 249-251.
