CC BY
10
мероприятия по улучшению благоустройства населенных пунктов, гигиенических условий труда на предприятиях.
Сотрудники санитарно-эпидемиологических станций в эти годы помещали ряд статей в медицинские журналы («Гигиена и эпидемиология», «На фронте здравоохранения», «Белорусская медицинская мысль» и др.)- Врачи принимали активное участие в общественной жизни, часто выступали с докладами на пленумах и секциях городского Совета, научных заседаниях медицинского общества, а также на республиканских и всесоюзных съездах эпидемиологов, бактериологов и санитарных врачей.
Во время оккупации Гомеля фашистскими варварами санитарно-эпидемиологическая станция была сожжена.
После победы над гитлеровской Германией в Гомеле, как и во всех советских городах, санитарно-эпидемиологическая станция возобновила работу.
Поступила 16/1Х 1937 г.
-Й- -ЙГ -Й-
О РОЛИ Г. В. ХЛОПИНА В ОРГАНИЗАЦИИ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОГО САНИТАРНОГИГИЕНИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА В ЛЕНИНГРАДЕ
Проф. А. Я. Гуткин (Ленинград)
Имя Г. В. Хлопина хорошо известно. Г. В. Хлопин — гигиенист-энциклопедист и трудно сказать, в какой области гигиены он был менее эрудирован, какой из них он оказал большее внимание, в какой области его экспериментальные исследования представляют наибольший интерес.
На совместном заседании Ленинградского отделения Всесоюзного гигиенического общества и Военно-медицинской ордена Ленина академии имени С. М. Кирова, где 22 сентября 1954 г. было заслушано 9 докладов его учеников и последователей, одинаково значительно были представлены все обширные области гигиенической науки, которые знал ученый.
В Петрограде до Великой Октябрьской социалистической революции не было ни одного научно-исследовательского гигиенического института. Научные гигиенические исследования проводились на кафедрах < гигиены, в то время включавших также эпидемиологию, бактериологию, паразитологию и дезинфекционное дело. Кафедры гигиены имелись в Военно-медицинской академии (ныне имени С. М. Кирова), в Клиническом институте имени великой княгини Елены Павловны (ныне ордена Ленина Институт усовершенствования врачей) и в Женском медицинском институте (ныне Ленинградский медицинский институт имени акад. И. П. Павлова). Во главе всех названных кафедр стоял Г. В. Хлопин, фактически руководивший, таким образом, направлением гигиенической науки в Петербурге, подготовкой и в известной степени расстановкой гигиенических кадров. Относительно небольшую роль в развитии гигиенической науки играла санитарная лаборатория, возглавлявшаяся В. И. Яковлевым, а затем П. И. Левиным.
Развитие санитарного дела в СССР, рост ленинградской санитарной организации, городского благоустройства, жилищного, школьного строительства, развитие всех отраслей народного хозяйства выдвинули необходимость организации научно-методите-ского и научно-исследовательсксго, объединяющего и руководящего гигиенического центра. Городские конференции санитарных врачей и ленинградское общество гигиенистов неоднократно ставили перед облздравотделом вопрос о строительстве в Ленинграде гигиенического института. Наконец, в 1929 г. при Ленинградском облздравотделе была создана комиссия по организации института в составе: проф. Г. В. Хлопина, проф. П. И. Левина (зав. Ленинградской городской санитарной лабораторией), П. В. Лебединского (зав. санитарно-эпидемиологическим отделом Ленинградского горздравотд»-ла), Я- Ю. Либермана (директора Ленинградского института эпидемиологии), А. Я- Губкина (санитарного врача Петроградского района). Председателем комиссии был избран Г. В. Хлопин. В дальнейшем в работе комиссии участвовали проф. 3. Г. Френкель, роль которого в рассмотрении вопросов была особенно велика, П. П. Маслаковец и в отдельных заседаниях архитектор М. Е. Рославлев, Н. 3. Дмитриев и А. И. Штрейс. Комио-сия работала с 8 февраля до 1 апреля 1929 г., изучила и частично осмотрела несколько предложенных для строительства участков, разработала и обсудила содержание работы института, размеры его, перспекивы строительства и экономическую сторону вопроса.
Г. В. Хлопин весной 1929 г. чувствовал себя неудовлетворительно. Частые головные боли, сердечная недостаточность заставляли его соблюдать режим и ограничивать свою нагрузку, рано ложиться, иногда пропускать занятия. Однако и работе комиссии
т
он относился исключительно внимательно — не пропустил ни одного заседания, хотя некоторые из них продолжались по нескольку часов, проекты планов и смет просматривал лично и вне заседаний.
Хотелось бы остановиться главным образом на спорных и принципиальных вопросах работы комиссии, впоследствии получивших свое разрешение. Спорным был вопрос о здании. Наметились две точки зрения: одна, требовавшая нового строительства, другая, возглавлявшаяся 3. Г. Френкелем, ориентировалась на восстановление и постепенное расширение пригодного, перспективного в отношении размеров участка здания. Хотя к этой точке зрения склонялся и Г. В. Хлопин, однако, согласно решению, принятому комиссией, институт должен был быть построен в новом здании. Ориентировочный объем его был принят в 40 247 м3 стоимостью около 1,5 млн. руб. Жизнь убедила в правильности второй точки зрения. Как известно, Ленинградский научно-исследовательский санитарно-гигиенический институт был развернут на базе жилищно-коммунальной санитарной лаборатории (директор С. А. Кечек) и по инициативе первого директора института М. Я. Никитина объединил санитарно-пищевую и школьно-санитарную лаборатории Ленинградского горздравотдела. По тому же плану здание было расширено за счет обширной многоэтажной пристройки, обеспечившей постепенное расширение функций и содержания работы нового института.
План и внутренняя организация проектировавшегося института были разработаны по частям Я. Ю. Либерманом, П. И. Левиным, П. В. Лебединским и А. Я- Гуткиным при непосредственном участии Г. В. Хлопина.
Были запроектированы следующие отделы: 1) бактериологический с отделениями вакцинным (он же вакцинно-оспенный), сывороточным, диагностическим, паразитологи-ческим, биохимическим и эпидемиологическим; 2) пищевой отдел с рядом лабораторий; 3) отдел по исследованию питьевых, сточных вод и почвы; 4) жилищный отдел, объединяющий лаборатории для исследования воздуха, вентиляции и отопления, освещения; 5) отдел профессиональной гигиены; 6) отдел школьной гигиены и 7) учетно-статисти-ческий (социально-гигиенический) отдел. При каждом отделе были предусмотрены комнаты для практических занятий санитарных врачей (стажеров, интернов и т. п.) и учебный музей; было признано также желательным организовать общеинститутский му-зей-выставку.
Организация отделов вызвала длительную дискуссию. Г. В. Хлопин потребовал ясности в решении вопроса, в каком из отделов будет изучаться санитарная бактериология. Он указывал, что эта область имеет большое будущее, в то время как число специалистов чрезвычайно ограничено, и предусмотреть изучение ее следует в гигиеническом отделе.
В Ленинградском научно-исследовательском санитарно-гигиеническом институте уже в периоды становления широко развернулась деятельность этого отдела под руководством проф. И. Я. Минкевича.
Предметами дискуссии оказались три вопроса: необходимость выделения отделов гигиены труда и школьной гигиены, учетно-статистического (социальной гигиены) отдела и диагностического отделения.
Доклад о структуре института делал П. И. Левин, предусмотревший отделы по изучению профессиональных вредностей и школьной гигиены. На заседании присутствовал в качестве представителя Наркомздрава И. А. Добрейцер. Он высказал сомнение «относительно целесообразности организации двух последних отделов при наличии в Ленинграде специальных институтов» (в то время -— Института профпатологии и Института ОЗДиП, только зарождавшихся). Особенно ярко подчеркивалось то значение, которое придавал этим двум новым направлениям советской гигиены Г. В. Хлопин, решительно и категорически настоявший на включении их в санитарный институт, как его неотъемлемых частей.
Как известно, в Ленинградском научно-исследовательском санитарно-гигиеническом институте не был выделен отдел гигиены труда, но тематика института соответственно профилю ряда его ведущих работников (Е. И. Андреева-Галанина, Н. Ф. Гала-нин, П. И. Леушин, Д. М. Тюков и др.) уже в первые годы отвечала этой направленности и проводилась в контакте с Ленинградским институтом гигиены труда и профессиональных заболеваний.
Отдел школьной гигиены был организован из Ленинградской школьно-гигиенической научно-исследовательской лаборатории, созданной в 1938 г., и развернул активную научную деятельность в контакте с Ленинградским педиатрическим научно-исследовательским институтом. К крайнему сожалению, этот отдел в связи с сокращением штатов был в 1948 г. ликвидирован и в дальнейшем не был восстановлен. Значение школьной гигиены, так высоко оцениваемое Г. В. Хлопиным, администрацией института не было учтено. На заседании комиссии не встретило поддержки предложение Г. В. Хлопина об организации учетно-статистического отдела (отдел социальной гигиены). «Функции последнего, — как полагал Г. В. Хлопин, — подлежат обслуживанию облздравотдела». В этом мнении отразилась старая точка зрения Г. В. Хлопина (в дальнейшем измененная) относительно понимания им эксперимента только как метода лабораторного исследования и относительно значения организационных и методических вопросов в гигиене. Это мнение Г. В. Хлопина не встретило поддержки.
Как известно, организационно-методический отдел был создан при институте, и в настоящее время, как и во всех научно-исследовательских институтах, плодотворно работает.
Большой спор вызвало предложение П. В. Лебединского об изъятии из функций диагностического отдела производства простейших клинических (микробиологических, эпидемиологических) исследований с передачей их практическим лабораториям.
Г. В. Хлопин поддержал П. В. Лебединского. Жизнь оправдала эту точку зрения. Широкая сеть санитарно-эпидемиологических станций удовлетворяет требованиям практики и учебные нужды вузов Ленинграда.
Ленинградский санитарно-гигиенический научно-исследовательский институт не был создан по принципам и замыслам комиссии, руководимой Г. В. Хлопиным. Основной идеей комиссии была организация единого — санитарного и бактериологического (эпидемиологического) — института. В Ленинграде в настоящее время существует два раздельных института. Однако Ленинградский санитарно-гигиенический научно-исследовательский институт (ныне радиационной гигиены) развивался как та его часть, которая удовлетворяла нужды санитарных врачей, в частности обеспечивала им возможность самостоятельного усовершенствования и научной работы при содействии и консультации гигиенистов. Нам кажется, что на новсм рубеже дальнейшего развития советской гигиены было полезно напомнить о некоторых взглядах Г. В. Хлопина на структуру научно-исследовательских санитарно-гигиенических институтов.
Поступила Ю/УШ 1957 г.
•Ь * *
ОПРЕДЕЛЕНИЕ МАЛЕИНОВОГО АНГИДРИДА В ПРИСУТСТВИИ ФТАЛЕВОГО АНГИДРИДА, а-НАФТОХИНОНА И БЕНЗОЙНОЙ КИСЛОТЫ В ВОЗДУХЕ
И. Б. Коган
Из Украинского института гигиены труда и профессиональных заболеваний
При гигиеническом обследовании условий труда на некоторых производствах (фталевого ангидрида и др.) большое значение имеет количественное определение ма-леинового ангидрида в присутствии а-нафтохинона, фталевого ангидрида и других органических кислот. Основными веществами, вызывающими сильное раздражение у лиц, работающих на указанных выше предприятиях, являются а-нафтохинон, малеиновый ангидрид и др. Последние являются побочными продуктами при производстве фталевого ангидрида.
В задачу нашего исследования входила разработка чувствительного и надежного метода определения малеинового ангидрида в присутствии других примесей.
В основу исследований был положен полярографический метод определения малеинового ангидрида. Этому вопросу посвящен ряд работ. Разработан метод определения фумаровой и малеиновой кислоты (Э. С. Левин). Полярографические волны получены на фоне 0.1 н. раствора NaCl Е. Вопико (Vopicko Е.) в 1936 г. Семерано в Pao (Semerano a. Rao, 1937) нашли, что в точно нейтральной или почти слабо щелочной среде могут образовываться волны малеиновой и фумаровой кислот. Однако большинство работ по определению фумаровой и малеиновой кислот проводилось в кислых растворах (pH раствора было ниже 7). Подробные исследования по определению малеиновой и фумаровой кислот полярографическим путем провели Б. Варшавский, Ф. Эльвинги, Й. Мандель (В. Warshawsky, Р. J. Elving a. J. Mandel, 1953). Ими установлено, что на фоне буферного раствора NH-iCl — NHjOH в присутствии солей бария при pH раствора 6,8—9 получаются хорошо выраженные диффузионные волны, пропорциональные концентрации указанных кислот. С целью идентификации и определения малеиновой, фумаровой и ангидридов других кислот предложено их определение в безводных растворах бензола и метанола на фоне LiCl [К. Рицинти (С. Riccinti) и др., 1953].
Для полярографического восстановления малеиновой кислоты требуются два электрона R+2HT-f-2e->-RH2. Эта реакция обратима. Вероятно, для восстановления в кислой среде сначала разряжается атомарный водород.
2Н + + 2е-»2Н R + 2H-*RH2
Исходя из этих соображений, определение нами малеинового ангидрида проводилось на фоне фосфатного буфера, pH которого равнялся 3. На рис. 1 приведены поля-рограммы водного раствора малеинового ангидрида и калибровочный график для количественного его определения.
Правильность полученных данных подтверждена рядом исследований малеинового ангидрида на указанном выше фоне (табл. 1).
