CC BY
42
УДК 93
ББК 63.5(2Рос=Калм)
РЕАЛИЗАЦИЯ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В УСЛОВИЯХ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ (на примере Калмыцкой АССР)
Е. Н. Бадмаева
В истории нашей страны одним из самых трагических событий является Великая Отечественная война, ставшая тяжелейшим испытанием для всего советского народа. Суровые годы военного лихолетья явились проверкой прочности экономических основ и обороноспособности советского государства, силы патриотического духа его граждан. Жесточайшая битва советского государства против немецко-фашистских захватчиков продемонстрировала несокрушимое единство армии и народа, фронта и тыла, самых различных слоев общества. Советское крестьянство ценой неимоверных моральных и физических усилий, напряженного героического труда, собственного жесткого самоограничения в питании выполнило во время войны свою главную задачу по обеспечению, в первую очередь продовольствием, действующую армию, городское население.
Реализация продовольственной политики советского государства в условиях военного времени в отечественной историографии является одной из малоизученных проблем. Острота и сложность решения проблемы в период военных действий определяют ее особую актуальность. По нашему мнению, исследование вышеназванной проблемы — один из немаловажных аспектов в изучении российской истории. На сегодняшний день специальных научных работ, посвященных исследованию данного вопроса на примере Калмыкии, не имеется. Следует только отметить обобщающие научные труды проф. К. Н. Максимова [Максимов 2004, 2010] и коллективный фундаментальный труд «История Калмыкии с древнейших времен до наших дней» [История Калмыкии ... 2009], где авторы вскользь касаются данной проблемы. В данной статье автором предпринимается попытка осмысления продовольственной политики советского государства во время Великой Отечественной войны в Кал-
мыкии, в частности, рассмотреть, как осуществлялось нормированное продовольственное снабжение населения региона в 1941-1943 гг.
Как известно, в условиях войны в СССР сложилась жесткая продовольственная обстановка. Это было обусловлено тем, что государство, в связи с вынужденным отступлением советских войск, лишилось крупных запасов продовольствия на складах, находившихся на оккупированных территориях. Если бы оно было сохранено, то, естественно, в меньшей мере и не в срочном порядке потребовались бы продовольственные поставки для Красной Армии из сельскохозяйственных районов страны, вызвавшие и без того сложную обстановку с продуктами питания в аграрных регионах и городах. Фашистские войска заняли территорию, где до войны проживало 40 % населения страны, производилось 84 % сахара, 38 % зерна [Вознесенский 1948: 42]. Потеря огромной территории лучших плодородных земель также предопределила нехватку продовольствия в первые годы войны. Продовольственная проблема обострилась и в связи с мобилизацией из сельского хозяйства большей части работоспособного мужского населения и техники. Это привело к значительному уменьшению в стране валового сбора сельскохозяйственных культур, поголовья скота. Так, в 1942 г. валовый сбор зерна сократился по сравнению с 1940 г. с 95,6 млн. до 29,6 млн. т, сахарной свеклы — с 18 млн. до 2,2 млн. т, картофеля — с 76,1 млн. до 23,6 млн. т. Поголовье скота в 1942 и 1943 гг. по СССР в целом, вследствие временной оккупации ряда сельскохозяйственных районов и мобилизации многих работников животноводоводства на фронт, также значительно уменьшилось по сравнению с 1941 г. [Великая Победа советского народа 1976: 139].
Калмыцкая АССР перед началом войны регулярно и в пределах плановых объемов
поставляла произведенную ею сельхозпродукцию в союзный фонд продовольствия. В 1940 г. республика произвела 23,7 тыс. т мяса, из них государству было сдано 8,4 тыс. т. В указанном году валовый сбор зерна составил 144,6 тыс. т, из них 37 тыс. т поступили в закрома государства [История Калмыкии... 2о09: 417].
В первые военные годы республика, как и многие регионы страны, испытывала острую нехватку трудовых и материальных ресурсов, продовольствия. Начавшаяся война принесла большие трудности сельскому хозяйству Калмыкии. Многие трудоспособные мужчины ушли на фронт, часть колхозников была направлена на мобилизационные работы. Эти факторы и ряд других до крайности осложнили решение продовольственной и сырьевой проблемы. Перед руководством Калмыкии встали трудные социальные задачи, важнейшей из которых было обеспечение населения продуктами питания, в частности, за счет увеличения производимой в регионе животноводческой продукции. Однако предполагаемого роста в этой отрасли сельского хозяйства не произошло, наоборот, к концу года в республике сократилась численность поголовья скота из-за недостатка теплых помещений, отсутствия ветпрепаратов, что затрудняло борьбу с эпизоотиями, и других объективных причин. Ситуация усугублялась и тем, что из-за экстренного приема эвакуированного скота из ближайших регионов страны произошло уменьшение имевшихся запасов кормов. Весь эвакуированный скот практически был сконцентрирован в районе переправ через Волгу на территории Юстинского и Приволжского улусов, в которых корма были израсходованы уже в первой половине зимы. В результате этого только в Юстинском улусе пало 33 483 гол., или 30 % собственного поголовья скота, и 16 128 гол. эвакуированного, или 54 %. [НА РК. Ф. Р-1. Оп. 3. Д. 678. Л. 2]. В целом в колхозах республики зимой 1941 года пало 125,8 тыс. гол., или 10,8 % скота, в том числе 91,1 тыс. голов молодняка [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 1. Д. 1070. Л. 80]. И все же, несмотря на резкое сокращение скота, крестьянские хозяйства имели в индивидуальном пользовании 210 500 гол. скота, дававших населению возможность выживать в голодные военные годы.
Калмыцкий областной комитет ВКП (б) в самом начале Великой Отечественной войны предусмотрел расширение посевных площадей колхозов, совхозов и подсобных хозяйств республики для оказания помощи фронту и обеспечения необходимым продовольствием населения. В 1941 г. республика имела 268 тыс. га посевных площадей зерновых и технических культур, в том числе под зерновыми — 237,5 тыс. га, т.е. на 24,6 тыс. га больше, чем в предыдущем году. В постановлениях «О мероприятиях по уборке урожая в связи с военным положением в стране» от 23 июня 1941 г., «О ходе строительства и ремонта дорог по республике и подготовке их к хлебоуборке», «О ходе сеноуборки на Черных землях» от
25 июня 1941 г. правительство Калмыкии наметило ряд организационно-практических мер по выполнению плана заготовки кормов, улучшению организации труда, обеспечению колхозов, совхозов, МТС рабочей силой и техникой по своевременному проведению сельскохозяйственных кампаний, ремонта дорог и т. д. [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 1. Д. 942. Л. 1-6]. Однако увеличение посевных площадей колхозов и совхозов дало незначительный результат. К концу 1941 года крестьяне сдали государству 46 483 т. хлеба, или 89,7 % годового плана [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 1. Д. 1017. Л. 47; Ф. Р-1. Оп. 3. Д. 81. Л. 25]. Невыполнение государственного задания коллективными хозяйствами, совхозами объясняется многими причинами, в том числе природно-климатическими (отсутствием осадков в весенне-летний период, частыми суховеями, засухой, бесснежной зимой и сильными морозами), нехваткой квалифицированных специалистов, опытных рабочих рук, неисправной техникой и отсутствием удобрений. Несмотря на сложившиеся трудности в производстве зерна и с целью продовольственного обеспечения населения 10 ноября 1941 г. Калмыцкий обком ВКП(б) и СНК Калмыцкой АССР приняли постановление «О создании хлебных фондов обороны в колхозах республики», в котором колхозам республики разрешалось создать в каждом колхозе хлебные фонды обороны в размере 5-10 % от валового сбора урожая 1941 года [Калмыкия в Великой Отечественной войне 1966: 64].
Для улучшения продовольственной базы в КАССР самоотверженно трудились работники рыбной промышленности ре-
спублики. Калмгосрыбтрест с большим напряжением, в трудных условиях выполнил свой государственный долг и обеспечил план 1941 года на 107,5 %, или 333 500 ц [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 1. Д. 1114. Л. 72]. Вся добытая рыба и рыбные продукты уходили в государственные фонды, а оттуда — на питание Красной Армии. Поэтому для пропитания своей семьи и окружающего населения калмыцкие рыбаки занимались рыболовством в свободное от работы время.
В Калмыкии, как и на других территориях страны, население создавало, если так можно выразиться, «собственную продовольственную базу», источниками пополнения которой были подсобные хозяйства, коллективные и индивидуальные огороды, охота, сбор грибов и ягод. Практически повсеместно, по воспоминаниям ветеранов, было развит такой необычный промысел, как ловля сусликов, мясо которых стало важным элементом питания в рационе степняков. Эти источники продовольствия продолжали играть большую роль в питании населения Калмыкии до депортации в конце 1943 г.
Однако в целом по стране продовольственные ресурсы были ограниченными. В августе 1941 года хроническая нехватка хлеба и других продуктов стала ощущаться во всех городах. В условиях военного времени государством уделялось большое внимание экономному расходованию имеющегося в наличии продовольствия. В этом отношении особое значение имела государственная система распределения нормированных продуктов питания. Основа ее была заложена постановлением СНК СССР «О введении карточек на некоторые продовольственные и промышленные товары в городах Москве, Ленинграде и в отдельных городах и пригородных районах Московской и Ленинградской областей» от 18 июня 1941 года [Директивы КПСС 1957: 705]. Последующее постановление СНК СССР от 20 августа 1941 года послужило дальнейшим толчком для введения карточной системы нормированного распределения продуктов в 197 городах страны, разделявшей население на 4 группы, и нормы снабжения дифференцировались по социально-производственному принципу [Орлов 2010: 338].
На основании распоряжения СНК СССР от 26 июня 1942 года по всей стране начали создаваться контрольно-учетные
бюро продовольственных и промтоварных карточек. В их задачи входила проверка правильности выдачи карточек населению и контроль над расходованием нормированных продуктов общественного питания. Работники регулярно уточняли списки населения, штатную численность и списочный состав рабочих и служащих предприятий и учреждений, проверяли обоснованность распределения их по группам снабжения. К сожалению, в этих учреждениях наблюдалась большая текучесть кадров, поскольку, к примеру, штатный состав республиканского (Калмыцкой АССР) карточного бюро в основном составлял малограмотный и необученный коллектив. Отсутствие необходимого образования, достаточных профессиональных навыков, а также, говоря современным языком, корыстные случаи превышения должностных полномочий являлись главной причиной увольнения работников и ухода их с работы. Стоит сказать, что нормированная система распределения продовольствия способствовала хищению продовольственных карточек и самих продуктов питания. Карточки и талоны сами по себе создавали широкое поле для мошенничества и спекуляции. В первые месяцы войны не было установлено должного контроля за работой учреждений по выдаче карточек, отмечались различного рода злоупотребления. Как свидетельствуют архивные материалы, Элистинское карточное бюро нередко грубо нарушало установленный Нарком-торгом СССР порядок выдачи хлебных карточек. Установлено, что рабочие карточки нередко получали сторожа, завхозы, даже заведующие столовыми, которые явно не были приравнены к списочному составу рабочих [На РК. Ф. П-1. Оп. 3. Д. 843. Л. 26].
Следует отметить, что нормы хлеба и других жизненно необходимых продуктов, установленные по карточкам, удовлетворяли лишь минимум потребностей людей. Например, в Элисте с введением карточной системы почти в два раза уменьшилась среднедневная продажа хлеба. Многие магазины не обеспечивали бесперебойное снабжение хлебом. Зачастую вместо положенного количества хлеба поступало вдвое меньше, и в этом случае торговые заведения выдавали его только рабочим, исключив детей и иждивенцев. Иногда вместо хлеба населению выдавали тесто. Так,
магазин № 2 г. Элисты из 74 143 кг, полагающихся по нормативам продажи хлеба,
26 дней реализовывал вместо хлеба тесто в количестве 14 505 кг. В начале января 1943 г. Совнарком КАССР издал специальное постановление по организации снабжения частей Красной Армии и населения республики продовольствием, продуктами питания и фуражом, регулирующее также ежедневную выпечку хлеба в количестве 2 т для населения г. Элисты и пригородных сел: Троицкое, Вознесеновка, Приютное и Ульдючины [На РК. Ф. П-1. Оп. 3. Д. 843. Л. 23; Ф. Р-131. Оп. 3 Д. 111. Л. 2]. Процесс оформления продуктовых карточек и снабжения продуктами питания населения был организован из рук вон плохо, зачастую допускались множественные нарушения. Люди затрачивали все свободное время на простаивание в очередях на получение карточек и последующее их отоваривание в магазинах, вызывавшее их недовольство. К тому же нормы отпуска хлеба и всех продуктов питания во время войны в республике менялись в сторону уменьшения. Впрочем, такая картина наблюдалась во многих регионах страны.
В продовольственной политике советского государства в условиях военного времени большое внимание уделялось продуктовому снабжению социально незащищенных слоев населения. Руководство республики проявляло заботу о льготном контингенте населения: инвалидах Отечественной войны и их семьях, детских домах, детских садах, больницах, учителях и врачах. В соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1941 года «О порядке назначения и выплаты пособий семьям военнослужащих рядового и младшего начальствующего состава в военное время» советские, партийные, профсоюзные органы республики постоянно занимались вопросами организации своевременного назначения, выплаты пособий, трудоустройства, обеспечения жильем, продуктами питания, одеждой и др. Только в течение первого месяца войны были назначены пособия 1 781 семье военнослужащих первого призыва, к концу 1941 года пособия получали уже 4 397
семей, и выплаченная им сумма составила 236 800 руб. [Максимов 2010: 81]. Весной 1943 г. по инициативе Калмыцкого обкома ВКП(б) во всех улусах прошли декады в помощь семьям фронтовиков и партизан. В одном только Лаганском улусе в ходе этой акции, по неполным данным, было собрано семьям военнослужащих: 84 тыс. руб., 993 кг муки, 30 т рыбы, 110 кг крупы, 31 кг масла, 15 кг мыла, 512 предметов одежды, 65 пар обуви [Калмыкия в Великой Отечественной войне 1966: 353]. Оценивая мероприятия, проводимые государством в этом направлении, заметим, что при существующих недостатках в организации и объективных трудностях обеспечение продовольственного снабжения социально незащищенных слоев населения решалось не в полной мере. По существу, это объясняется тем, что в военные годы для государства основополагающей составляющей являлась военно-оборонная деятельность, и все средства использовались на военные расходы.
Следует отметить, что в продовольственной политике советского государства применялся дифференцированный принцип распределения продуктов питания. В то время существовала особая категория, которую составляли руководящие работники исполкомов, партийных органов, городских управлений, руководители предприятий, привилегированно снабжавшиеся продуктами и промышленными товарами. Это регламентировалось союзными и региональными постановлениями органов власти. Для них были введены специальные литерные продовольственные карточки. В Приложении к приказу Наркомторга СССР от 17 июля 1943 г. за № 3205/2364 под грифом «Секретно» указывались нормы снабжения руководящих работников. Работники, отнесенные к 1 группе, получали трехразовое питание с литерой «Б» и имели право на дополнительное снабжение и лимиты второго горячего питания для работающих в вечернее время через специальные столовые и буфеты. Им даже по желанию отпускалось до 3-х бутылок водки или вина в месяц.
Таблица № 1.
Норма снабжения для работников, отнесенных к 1-й группе [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 3. Д. 112. Л. 93]
Наименование товаров Нормы особого отпуска по карточке Норма обеда литера «Б» Сухой паек Примечание
Мясо-рыба 2 200 5 000 2 200
Жиры 600 800 1 000
Крупа -макароны 1500 1 500 2 000
Сахар-конд. изделия 500 600 2 000 в т. ч. 1 кг печенья
Яйца 10 шт.
Сухофрукты 500
Молоко 1 л
Хлеб 800 200
Табак 300 гр. или 500 шт. папирос
Мыло хозяйственное 1 кусок
Мыло туалетное 1 кусок
Чай 50 г
Картофель 10 000 10 000 сезонная
Овощи 5 000 5 000 норма
По желанию отпускается до 3-х бутылок водки или вина в месяц
В Калмыкии к первой категории по г. Элисте было отнесено 139 чел., ко второй 174 чел., к третьей — 350 чел., всего по г. Элисте по 3 группам данный контингент составлял 663 чел. В улусах к первой группе было отнесено 26 чел., ко второй группе — 26 чел., к третьей группе не был отнесен ни один номенклатурный работник [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 3. Д. 112. Л. 80]. 25 сентября 1943 г. вышло Постановление СНК Калмыцкой АССР «О частичном изменении постановления Совнаркома республики и бюро обкома ВКП(б) «О снабжении руководящих работников партийных, комсомольских, советских, хозяйственных и профсоюзных организаций», которым был утвержден для улусов контингент второй группы в количестве 52 чел., за счет уменьшения для города Элисты второй группы до 148 чел. Руководящие работники, отнесенные к первой группе снабжения, получали, в сравнении с третьей группой, куда были отнесены руководящие работники низшего звена, значительно больше мясных и рыбных
продуктов, круп и макарон, сахара и кондитерских изделий. Для руководящих работников было введено также и особое снабжение промышленными товарами [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 3. Д. 112. Л. 73].
Прифронтовое, а затем и фронтовое положение региона в августе 1942 - начале 1943 гг. усилило трудности производства продовольствия, связанные с войной. Одновременно с обеспечением процесса сельскохозяйственного производства пришлось решать задачи эвакуации значительной части населения, скота, техники и оборудования. Это, естественно, отвлекало от производства силы и средства. Территория временной оккупации г. Элисты с тремя пригородными колхозами, 8 улусов (районов) из 13 составила почти 43 тыс. кв. км (54 %), где осталось 1 237 277 голов скота, или 72,8 % от общего поголовья скота республики. Были захвачены все зерновые районы, которые занимали 92 % всех посевных площадей региона [Максимов 2010: 130-131]. Таким образом, окку-
пация разрушила сложившуюся до войны инфраструктуру аграрного комплекса республики, и временно оккупированные районы выпали из сельскохозяйственного оборота, сократив объем и потенциал сельскохозяйственного производства.
Осенью 1943 года снабжение гражданского населения продовольствием в целом по стране вновь несколько ухудшилось. Это было связано с засухой в Поволжье и сокращением хлебозаготовок, а также с тем, что пришлось выделять продовольственные ресурсы для населения освобожденных от немецко-фашистских захватчиков регионов страны. Поэтому 15 ноября 1943 года СНК СССР издал постановление «Об экономии хлеба», в котором разрешалось при изготовлении муки для хлебопеченья использовать до 25-30 % ячменя, овса и проса. Были сокращены нормы отпуска хлеба. Согласно постановлению СНК КАССР за № 627 от 19 ноября 1943 г., повсеместно устанавливались новые формы снабжения хлебом. В сельских местностях были определены следующие хлебные нормы: рабочим предприятий — 500 гр., служащим — 300 гр. иждивенцам и детям — 200 гр., при этом общий расход муки не должен был превышать установленного фонда расхода в месяц [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 3с. Д. 114. Л. 175].
Улусным исполкомам совместно с торговым отделом предоставлялось право в сельских местностях уменьшать норму хлеба рабочим и служащим, снижать снабжение хлебом членов их семей в зависимости от их обеспеченности продовольственными ресурсами собственных хозяйств. При этом дополнительная обеденная норма хлеба (200 гр.) районному руководству сохранялась [НА РК. Ф. Р-131. Оп. 3с. Д. 113. Л. 56].
В результате огромных усилий руководства Калмыкии и самоотверженного труда крестьян в годы войны удалось в минимальном размере обеспечить продовольствием население республики, чему в значительной степени способствовало введение системы нормированного распределения ограниченных продовольственных ресурсов. Она была дифференцированной, не всегда соответствовала установленным по стране нормам, однако позволяла получать необходимый минимум основных продуктов, а также стимулировать увеличение производительности труда. Вне сомнения, нормированное снабжение позволило гражданскому населению Калмыкии выжить в нелегких условиях военного времени.
КАССР, как исторически сложившийся район интенсивного животноводства, стала в первые два с половиной года войны стабильной базой для производства продовольствия. В эти годы республика внесла посильный вклад в снабжение продуктами питания армии и населения, а также в создание устойчивых резервов мясных продуктов Советского Союза, вплоть до 28 декабря 1943 года — роковой черты в истории калмыцкого народа.
Таким образом, продовольственная политика советского государства в Великую Отечественную войну сыграла решающую роль в обеспечении армии и тыла максимально возможным для того времени количеством произведенной сельхозпродукции, что способствовало приближению Великой Победы.
Источники
Национальный архив Республики Калмыкия (НА РК).
Литература
Великая Победа советского народа. 1941-1945.
М.: Наука, 1976. 398 с.
Вознесенский Н. А. Военная экономика СССР в период Великой Отечественной войны. М.: Госполитиздат, 1948. 192 с.
Директивы КПСС и советского правительства по хозяйственным вопросам. 1917-1957 гг. Сб. док. В 4 т. Т. 2. 1929-1945 гг. М.: Госпо-литиздат, 1957. 846 с.
История Калмыкии с древнейших времен до наших дней: в 3 т. Элиста: ГУ «Издат. дом «Герел», 2009. Т.2. 840 с.
Калмыкия в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Док. и мат-лы. / сост. М. Л. Ки-чиков, Б. С. Санджиев, Ю. О. Оглаев. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1966. 551 с.
Максимов К. Н. Великая Отечественная война: Калмыкия и калмыки 2-е изд., доп. / К. Н. Максимов; Калмыцкий институт гуманитарных исследований РАН. М.: Наука, 2010. 406 с. Максимов К. Н. Трагедия народа: Репрессии в Калмыкии. 1918-1940-е годы / К. Н. Максимов. М.: Наука, 2004. 311 с. и др.
Орлов И. Б. Становление системы государственного централизованного нормированного распределения в СССР (1941-1943 гг.) // Великая Отечественная война в пространстве исторической памяти российского общества: Мат-лы Междунар. научн. конф. (28-29 апреля 2010 г., Ростов-на-Дону-Таганрог) / отв. ред. акад. Г. Г. Матишов. Ростов-на-Дону: изд-во ЮНЦ РАН, 2010. С. 337-343.
