CC BY
49
Таблица 1
Факторы, вызывающие конфликты
№ Факторы Их содержание
факторы, препятствующими достижению людьми основной цели трудовой деятельности - получению определённых продуктов - непосредственная технологическая взаимосвязь работников, когда действия одного из них влияют (в данном случае негативно) на эффективность действий другого (например, при работе на конвейере); - перенос проблем, решение которых должно было идти по вертикали, на горизонтальный уровень отношений (так, нехватка оборудования, инструментов нередко приводит к конфликтам между рядовыми работниками, хотя решать эту проблему должны не они, а их руководители); - невыполнение функциональных обязанностей в системе «руководства-подчинения», например, руководитель не обеспечивает надлежащие условия для успешной деятельности подчиненных, или, наоборот, подчиненные не выполняют соответствующих требований руководителя.
факторы, препятствующие достижению людьми вторичных целей трудовой деятельности - высокого заработка, благоприятных условий труда и отдыха - взаимосвязь людей, при которой достижение целей одним из них зависит и от других членов коллектива; - неудовлетворительное решение (или отсутствие решения) ряда организационных вопросов руководством, следствием чего может явиться обострение отношений между подчинёнными; - нарушения личных и организационных отношений в системе «руководства-подчинения», препятствующие достижению личных целей как руководителем, так и подчинённым.
факторы, порождаемые несоответствием поступков человека принятым в его коллективе нормам и ценностям - управленческая некомпетентность и невоспитанность менеджеров как результат непродуманной кадровой политики организации; - нарушение служебной этики (грубость, высокомерие, необязательность, нетерпимость к критике, ущемление прав и обман подчиненных и т. д.); - несправедливая оценка руководителем трудового поведения подчиненных (недостатки в распределении работ между исполнителями, отсутствие справедливости в оплате труда, болезненное отношение к авторитету отдельных подчиненных и т. д.); - бестактность, а иногда и грубость со стороны руководителя; - неправильная стимуляция подчинённых поощрением и наказанием (поощрение и наказание только за результат действия, без учёта его мотивов и прилежания, а также степень сложности выполнения задачи для работника); - неспособность опираться в работе на неформальные объединения работников (а это важно, потому что никакие официальные отношения не в состоянии регламентировать множество ситуаций, ежедневно возникающих в работе с людьми); - неверное отношение к критике (критика необходима, но с соблюдением этических требований, чтобы бестактностью не провоцировать конфликт).
Библиографический список
1. Бадалян. Ю.В. Психология управления: учебное пособие. Благовещенск, 2012.
2. Базаров Т.Ю. Управление персоналом: учебное пособие. Москва, 2010.
3. Гришина Н.В. Психология конфликта. Санкт-Петербург, 2008.
References
1. Badalyan. Yu.V. Psihologiya upravleniya: uchebnoe posobie. Blagoveschensk, 2012.
2. Bazarov T.Yu. Upravlenie personalom: uchebnoe posobie. Moskva, 2010.
3. Grishina N.V. Psihologiya konflikta. Sankt-Peterburg, 2008.
Статья поступила в редакцию 03.05.15
УДК 159
Mochalov K.S., Cand. of Sciences (Biology), doctoral student, Department of Philosophy, Modern Academy for the Humanities
(Moscow, Russia), E-mail: kostja.mochalov@gmail.com
ON THE DEVELOPMENT OF SUBSTRATE IN THE CONDITIONED REFLEX SIGN ACTIVITY AS A MATTER TAKING ON DESIGNATED FORMS. This article is written at the intersection of philosophy and biology. Key stages in the development of the substrate (the body of sign) in the conditioned reflex activity are considered. The nature of the object notation - unconditioned stimulus - is sublated and saved in an "idealized" form during the formation of a conditioned reflex. An "idealized" stimulus as a denoted form in the new matter of signal stimulus is embodied. Initial elimination of immediacy of unconditioned stimulus is only the first stage of development. Manifestation of this stage is so-called natural conditioned reflexes. Their signs are phenomena that are closely related to the nature of unconditioned stimulus such as appearance, shape, smell of food. In this regard, the natural signs of reflexes are limited in number. Forms at this stage still cannot be taken in arbitrarily chosen material. Here, the substrate is in contradiction, which can only be removed in the future development. Contradictions in the substrate as the differences between the stimuli are negated when the boundary is sublated. This development gives rise to the possibility of formation of conditioned reflexes in the proper sense of the word. Here, the signal-sign can be any phenomenon of the external world and has no relation to the unconditional stimulus. The author concludes that the expansion and elimination of borders in the substrate, as a matter receiving a designated form is the main trend in the development of conditioned reflex sign activity.
Key words: sign, signal, conditioned reflex, time, substrate, form, matter.
К.С. Мочалов, канд. биол. наук, докторант каф. философии Современной гуманитарной академии, г. Москва,
Е-mail: kostja.mochalov@gmail.com
О РАЗВИТИИ СУБСТРАТА В УСЛОВНО-РЕФЛЕКТОРНОЙ ЗНАКОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КАК МАТЕРИИ, ПРИНИМАЮЩЕЙ ОБОЗНАЧАЕМЫЕ ФОРМЫ
Работа имеет междисциплинарный характер, написана на стыке философии и биологии. В статье рассматриваются ключевые этапы развития субстрата (тело знака) в условно-рефлекторной деятельности. В ходе становления условного рефлекса природа объекта обозначения - безусловного раздражителя упраздняется, снимается. Однако его действие при этом не уничтожается, а сохраняется в «идеализированном» виде. «Идеализированный» раздражитель как обозначаемая форма привходит в новую материю - субстрат сигнального раздражителя. Однако первоначальное снятие непосредственности безусловного раздражителя является лишь первым моментом, этапом развития. Отражением данного этапа являются так называемые натуральные условные рефлексы. В них в качестве знака выступают признаки, которые тесно связаны с природой безусловного раздражителя, например вид, форма, запах определенной пищи. В связи с этим в натуральных рефлексах знаки представлены ограниченным числом явлений действительности. Обозначаемые формы на этом этапе ещё не могут быть приняты в произвольно выбранный материал - субстрат случайных раздражителей. Здесь субстрат находится в противоречии, которое снимается только в дальнейшем развитии. Со снятием границы, противоречия по субстрату в виде различий между раздражителями отрицаются. Это приводит к появлению возможности выработки собственно условных рефлексов, в которых условным сигналом-знаком может стать любое явление внешнего мира, не имеющее никакого отношения к безусловному раздражителю. В заключении автор приходит к выводу, что расширение и снятие границ в субстрате, как материи принимающей в себя обозначаемые формы, является основной тенденцией в развитии условно-рефлекторной знаковой деятельности.
Ключевые слова: знак, сигнал, условный рефлекс, время, субстрат, форма, материя.
Основной предмет нашего исследования заключается в вопросе о том, как меняются отношения организма и среды, субъекта и объекта во времени с появлением знаков. Для решения данной проблемы мы не раз обращались к анализу условного рефлекса в качестве естественнонаучной модели изучения знаковых систем [1; 2]. Применим эту модель и в данной статье. В условном рефлексе в качестве знака выступает сигнальный условный раздражитель, а в качестве объекта обозначения - безусловный раздражитель.
Под субстратом знаковой деятельности подразумеваются обозначающие явления (тело знака) - носители, которые вбирают в себя содержание обозначаемых объектов. Субстрат знаковой деятельности представляет собой как бы новую материю, которая способна принимать в себя различные формы обозначаемого. В условном рефлексе, в качестве субстрата сигналь-но-знаковой деятельности выступают бесчисленные явления внешнего и внутреннего мира - световые, звуковые, тактильные и другие агенты действительности, которые только могут быть восприняты рецепторами организма [3].
Появление субстрата в условном рефлексе в виде новых, бесчисленных раздражителей-знаков позволяет преобразовывать природу безусловного раздражителя. В предыдущей работе нами было показано, что именно на субстрате знаковой деятельности объект обозначения - безусловный раздражитель получает способность к прогрессивному преобразованию [2]. При этом он расщепляется на противоположные формы: раздражитель-причину и раздражитель-цель. Безусловный раздражитель, будучи неизменным, как бы неподвижным в безусловно-рефлекторной деятельности в условном рефлексе «движется» на субстрате знака (условного раздражителя) к новой - противоположной, выгодной для организма форме (раздражитель-цель). Например, в опыте с оборонительными инструментальными рефлексами исходной формой кислотного раздражителя является непосредственно вливаемая в ротовую полость собаки кислота (реальная причина). Посредством «идеализации», свойства кислоты становятся содержанием знака - условного сигнала. В результате, подача сигнала приводит к возможности выполнения животным определенной двигательной активности (например, поднятие лапы, нажатие рычага), и тем самым к предотвращению поступления кислоты. Можно видеть, что кислотный раздражитель осуществляет «движение» от реальной формы - к противоположной форме в виде цели - освобождения от кислоты (ее отсутствие, достижение подкрепления). В связи с «движением» раздражителя на субстрате, его самораздвоением на противоположности возникает и время. Ведь время есть «число движения по отношению к предыдущему и последующему» [4, с. 148]. Объект обозначения - безусловный раздражитель благодаря знаку помещается в «число движения».
Из сказанного можно заключить, что без новой основы - нового субстрата, появляющегося только в знаковой деятельности невозможно привести безусловный раздражитель в движение,
невозможно его самораздвоение на противоположности, и соответственно, возникновение времени.
В связи со сказанным, целью данной статьи является определение тенденции развития субстрата в становлении и функционировании условно-рефлекторной знаковой деятельности.
Как известно, И.П. Павлов в своем учении выделял безусловные рефлексы - готовые с рождения, и новые, индивидуально образующиеся в течение жизни - условные рефлексы [3]. Безусловные рефлексы составляют основной фонд нервной деятельности высших животных, однако взаимодействие с окружающей средой, «уравновешивание» посредством них носит ограниченный характер. Безусловные рефлексы вызываются только пространственно близкими и относительно немногочисленными агентами действительности. Например, пищевые раздражители обусловливают рефлекс только при соприкосновении со слизистой оболочкой рта, то есть при непосредственном - контактном воздействии на рецепторы физико-химических свойств пищи.
Условные рефлексы надстраиваются над безусловными рефлексами. Именно они характеризуются явлением сигнализации, когда многочисленные явления действительности сигнализируют отдаленно безусловные раздражители, благодаря чему и устанавливается тонкое и точное отношение организма с окружающим миром [3].
В ряду рефлексов И.П. Павлов выделял ещё и так называемые натуральные условные рефлексы. В них сами свойства объекта - вид и запах пищи вызывают слюноотделение, то есть превращаются в сигналы безусловного пищевого раздражителя. Эта сигнализация не является прирожденной, а вырабатывается в ходе индивидуальной жизни животного. Данный факт был установлен в опытах И.С. Цитовича. Он брал только что рождённых щенков и кормил их исключительно одним молоком в течение продолжительного времени. Через несколько месяцев выяснилось, что показ другой еды - мяса и хлеба не вызывало никакой слюноотделительной реакции. После того, как щенки несколько раз поели хлеба и мяса, один их вид стал вызывать слюнотечение [3].
В разработке наших положений о субстрате мы следуем взглядам Аристотеля на материю, как материал, который способен принимать в себя различные, противоположные формы. Аристотель говорит: «При изменении есть нечто постоянно пребывающее, противоположное же не пребывает постоянно, значит, существует нечто третье помимо противоположностей, а именно материя» [5, с. 319]. Поскольку процесс изменения есть переход в соответствующую противоположность, то материя должна быть способна к той и другой противоположности [5]. Она в возможности - в одно и то же время как бы удерживает противоположности вместе. «Иметь возможность быть здоровым и иметь возможность быть больным, - пишет Аристотель, - это не одно и то же, - ибо иначе быть здоровым и быть больным было бы все равно; между тем лежащий в основе субстрат, который бывает и здоровым и больным, будет ли это <некоторая> влажность или кровь, <во всех случаях> один и тот же» [5, с. 304]. В материи
знака - на уровне единичного условного раздражителя, как мы показали в нашей предыдущей работе, в возможности удерживаются противоположные формы безусловного раздражителя, а именно: условный раздражитель обозначает одновременно и причину и цель деятельности [2].
Исходным субстратом, материей в безусловно-рефлекторной деятельности является вещественно-материальное бытие самого безусловного раздражителя, например конкретные физико-химические свойства пищевого объекта. Далее, в ходе становления условного рефлекса это вещественно-материальное бытие упраздняется, снимается непосредственная природа раздражителя. В наших работах мы опираемся на концепцию, в которой разрабатывается положение о том, что с упразднением субстрата безусловного раздражителя его действие не уничтожается, а сохраняется в «идеализированном» виде [6]. Этот «идеальный» раздражитель, способный вызывать рефлекторную деятельность как раз воплощается в различные явления, раздражители - становится их содержанием. Благодаря этому, явления и превращаются в знаки - условные раздражители.
Большой интерес в становлении и развитии субстрата знаковой деятельности представляет функционирование натуральных условных рефлексов. Как было сказано выше, в натуральных условных рефлексах в качестве сигналов выступают свойства, непосредственно относящиеся к свойствам самого объекта, например, вид, запах, форма пищи. «При натуральных условных рефлексах, - пишет Э.А. Асратян, - одни свойства предметов, действуя на одни рецепторы организма делаются сигналами для других, более важных, более существенных свойств тех же предметов, действующих на другие рецепторы организма, вызывающих более важные безусловные рефлекторные реакции» [7, с. 27]. В натуральных условных рефлексах свойство объекта, которое становится сигналом, относится к объекту как акциденция к субстанции [8].
С упразднением субстрата безусловного раздражителя его «идеализированные» свойства переносятся на новый субстрат - субстрат сигнального раздражителя. Однако, если речь идет о субстрате сигнальных раздражителей, которые имеют место в натуральных условных рефлексах, то он характеризуется еще рядом ограничений. В натуральных условных рефлексах свойства знака еще точно соответствуют, являются изоморфными свойствам безусловного раздражителя. Природа обозначаемого на этом уровне не может быть воплощена в произвольно выбранном материале, в произвольных, случайных раздражителях. Обозначаемое содержание здесь еще очень тесно связано с исходной безусловно-рефлекторной природой обозначающего. Поэтому, материя, субстрат натуральных условных рефлексов, олицетворяя собой возможность, представляет еще ограниченную возможность. Иными словами то, что может стать знаком здесь представлено еще ограниченным числом явлений действительности, а именно: раздражителями с свойствами, относящимися к самому объекту обозначения.
Отметим, что первоначальное снятие непосредственности и природности безусловного раздражителя является лишь первым отрицанием, первым моментом. Поэтому ступень развития субстрата знаковой деятельности в натуральных условных рефлексах, в свою очередь впадает, ввергается в противоположность. Она состоит в том, что тот материал, те явления природы, которые лежат за пределами натуральных сигнальных раздражителей и не соответствуют свойствам безусловного раздражителя, остаются еще чуждыми природе обозначаемого. Они находятся во внешнем для форм материале. В связи с этим обозначаемые формы не могут быть в него приняты. На этой ступени возникают реальные различия между явлениями, отвечающими непосредственной природе безусловного раздражителя и явлениями, не имеющими к ней никакого отношения. Можно сказать, что это - момент разъединённости, разделенности в развитии субстрата условно-рефлекторной знаковой деятельности. В субстрате проходит граница, которая еще должна быть снята. Только при снятии этой границы противоречия по субстрату отрицаются, низводятся до единства. В связи с этим и реализуется возможность выработки собственно условных рефлексов, в которых условным сигналом может стать любое явление внешнего мира, не имеющее никакого отношения к безусловному раздражителю. Здесь субстрат, на котором осуществляется построение услов-
но-рефлекторной деятельности, безгранично расширяется.
Говоря о безграничном, бесконечном расширении субстрата знаковой деятельности мы рассматриваем субстрат именно как материю, как возможность. Ведь само бесконечное Аристотелем полагалось скорее как существующее в возможности. Он пишет: «Бесконечное есть материя для завершенности величины и целое только в возможности, а не в действительности» [4, с. 119]. Бесконечное есть там, где беря определенное количество, всегда можно взять что-нибудь за ним. Где вне ничего нет - это законченное и целое [4]. В материи, субстрате условных раздражителей мы всегда можем выйти за пределы конкретного раздражителя. Ведь в условный раздражитель могут превратиться бесчисленные колебания как внешней, так и внутренней среды организма.
Г.В.Ф. Гегель в своей философии выделял последовательные ступени развития субъективного духа [9]. На этапе души субстанция находится в своей нерасчлененности, телесности и непосредственности. Здесь дух погружен в свою замкнутую еще во многом природную жизнь. На этапе сознания, которое является отрицанием души, происходит противопоставление субъекта и внеположного ему предметного мира. На третьей ступени - ступени духа снимается с одной стороны конечность объективного сознания, с другой - определения душевного субъективного начала. Дух раскрывается как истина души и сознания. Вся его деятельность пронизана разумностью - единством субъективного и объективного. «Для свободного духа, - пишет Г.В.Ф. Гегель, - дело обстоит так, что он сам из себя порождает развивающиеся и изменяющиеся определения объекта, и сам же объективность делает субъективной, а субъективность - объективной» [9, с. 233].
Рассматриваемые нами закономерности развития субстрата знаковой деятельности в определенной мере отвечают приведенным выше ступеням Г.В.Ф. Гегеля. Первоначально безусловный раздражитель находится еще в своей непосредственности, нерасчлененности, в простом отношении к самому себе. С появлением нового субстрата он выходит за пределы самого себя к «своему другому». Однако при этом оказывается в отношении противоположности, в противоречии по субстрату с тем материалом, который еще не может превратиться в знак. При снятии внешности противостоящего материала снимается граница: внеположный материал превращается в соподчиненный момент, момент собственного определения. А это уже не простое, а опосредованное единство, отношение к себе. Различия между явлениями по субстрату, которые способны превратиться в знак становятся как бы прозрачными, проницаемыми. Посредством различения единичных раздражителей достигается конкретная «всеобщность».
Анализ развития субстрата знаковой деятельности интересен и с точки зрения проблемы необходимости и свободы. Так, по взглядам Аристотеля как раз в материи и заключается необходимость. «Если должен быть дом, - говорит Аристотель, - то чему-то необходимо произойти, или наличествовать, или быть, и вообще необходима материя для того-то, например кирпичи и камни, если [речь идет] о доме» [4, с. 99]. То есть без материи не будет и самого предмета: «дома если не будет камней, пилы -если железа» [4, с. 99].
Без обозначающего явления (тела), в котором воплощается обозначаемое содержание, не будет и знака. Основа, «почва», на которой организована безусловно-рефлекторная деятельность характеризуется «узкой» необходимостью. Например, взаимодействие с пищевым объектом необходимо осуществляется непосредственным, контактным образом. Форма безусловного раздражителя может быть воплощена только на единственном субстрате, носителе. С появлением новой материи эта жесткая зависимость упраздняется. В натуральных условных рефлексах происходит выход к новому субстрату и освобождение от предыдущего - природного субстрата безусловного раздражителя. Однако на этой ступени, проявления свободы еще ограничены противоположностью к субстрату раздражителей, которые не соответствуют свойствам безусловного раздражителя. В связи с этим форма здесь воспринимается только ограниченным материалом. Когда же граница снимается, то происходит выход к новой необходимости, как проявлению свободы. Вследствие этого обозначаемая форма полностью освобождается от необходи-
мости быть воплощенной в строго определенной обозначающей материи. Материя для формы уже не является чуждой и внешней. Теперь форма может быть воплощена на любом субстрате.
В этом отношении интересным является пример И.М. Сеченова о свободе желания и действия [10]. Его гипотетический противник выступает с аргументом, что он в любой момент по своему усмотрению может согнуть палец руки и действительно сгибает его. При этом человек уверен, что этот акт полностью выходит из него и он властен над каждым его моментом. В доказательство полной независимости от внешних обстоятельств и того, что акт целиком определяется им самим, спорящий человек говорит, что то же самое он может повторить «во всякое время года, днем и ночью, на вершине Монблана и на берегах тихого океана, стоя, сидя, лежа и т.д. одним словом, при всех мысленных внешних условиях» [10, с. 112].
И.М. Сеченов отвечает на эти доводы следующим образом. Разговор с противником о бесстрастном хотении поднять палец не начинается ни с того, ни с сего. На это есть определенная причина. «Люди считают себя свободными, - пишет Б. Спиноза, - так как свои желания и свое стремление они сознают, а о причинах, располагающих их к этому стремлению и желанию, даже и во сне не грезят, ибо не знают их» [11, с. 353]. Заговоривши же раз, человек далее может говорить и без всякого дальнейшего внешнего влияния. И здесь все равно, находится ли он в Европе или Азии, на вершине горы или в постели. А причина этого в том, что данный человек всю свою жизнь делал миллионы произвольных движений руками, ногами, языком, а также и не делал их. Поэтому, представление об этом акте (сгибание пальца) теперь связано чуть ли не со всеми возможными объективными внешними влияниями, так что «на это психическое образование уже не может влиять ни вид окружающей среды, ни холод, ни положение тела, одним словом никакое внешнее влияние» [10, с. 112].
Рассматриваемая здесь И.М. Сеченовым возможность выполнения определенных действий при любых обстоятельствах, по нашему мнению, объясняется как раз распространением развивающегося субстрата на все большее число условий, до тех пор, пока ограничения вообще полностью не будут сняты. При их снятии действие может быть произведено уже в любых условиях, что в свою очередь и обусловливает иллюзию независимости от внешних обстоятельств. «Идеализированное» представление о движении воплощается в любом обозначающем субстрате, как форма в материи.
Подводя итог статьи, отметим, что расширение и снятие границ в обозначающем материале - субстрате, в который могут быть приняты обозначаемые формы, является основной тенден-
Библиографический список
цией в развитии условно-рефлекторной знаковой деятельности. Происходит развитие, расширение самого носителя обозначаемого содержания, тела знака. Развитие субстрата означает рост числа способов обозначения, способов, посредством которых происходит самораздвоение безусловного раздражителя. Безграничное расширение субстрата расширяет возможности для преобразования, изменения объекта обозначения - безусловного раздражителя. Ведь субстрат является основой для «движения» объекта. Именно потому, что в безусловном рефлексе, субстрат представлен единственным носителем, раздражителю некуда «продвинуться». Чем больше развит субстрат, тем шире возможности для изменения, преобразования объекта обозначения в выгодные для организма формы. В свою очередь происходит расширение возможности изменения временных отношений, временных преобразований между организмом и средой.
В наших работах о временных трансформациях мы говорили о развитии, расширении структуры настоящего времени как основы для становления знаковой деятельности [1]. Данное положение находится в непосредственной связи с процессом развития субстрата знаковой деятельности. Эта связь раскрывается посредством анализа своеобразия понятия «теперь». Проницательный анализ понятия «теперь» даётся Аристотелем в связи с общей разработкой проблемы времени. По Аристотелю, «теперь» сопровождает определённое движение. Так как «теперь» относится ко всему движению, то оно остается тождественным. Поскольку же «теперь» иное и иное - оно различно. Следовательно, «теперь» является тождественным по субъекту, по бытию же, по понятию оно различно, поскольку можно сосчитать предыдущее и последующее [4].
Обозначаемая форма при упразднении субстрата безусловного раздражителя должна быть сохранена и воспроизведена в новых условиях, не потеряв своей действенной, причиняющей силы. Для того чтобы форма могла осуществиться в новых условиях, её должна принять материя - новый субстрат. Благодаря тому, что «теперь» различных моментов развития субстрата знаковой деятельности остается тождественным, формы, привходящие в материю знака воплощаются в условиях настоящего времени. Ведь только настоящее время мотивирует выполнение определенного действия. С расширением субстрата знака расширяется и формат настоящего времени, поскольку именно на субстрате и организуется этот формат. Например, «идеальная» форма пищевого объекта воплощенная в новой материи условного раздражителя является «прошлой» по происхождению, однако она действует как настоящая причина, реализуя рефлекторную деятельность, не уступающую действию реального пищевого объекта.
1. Mочалов К.С. Проблема трансформации временных измерений: опыт прошлого в формировании будущего. Настоящее как основа временных преобразований. Мир науки, культуры, образования. 2012; 3: 307 - 310.
2. Mочалов К.С. Об особенностях становления времени в условно-рефлекторной знаковой деятельности: знак и время. Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2015; 3.
3. Павлов И.П. Полное собрание сочинений: в 6-ти томах. Mосква, 1951; Т.4.
4. Аристотель. Собрание сочинений: в 4-х томах. Mосква, 1981; Т. 3.
5. Аристотель. Метафизика. Mосква: Эксмо, 2008.
6. Шингаров Г.Х. Условный рефлекс и проблема знака и значения. Mосква: Наука, 1978.
7. Асратян Э.А. Методические советы лектору к лекции: И.П. Павлов и его учение. Mосква, 1955.
8. Шингаров Г.Х. Теория отражения и условный рефлекс. Mосква: Наука, 1974.
9. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Mосква, 1956; Т. 3.
10. Сеченов M.M. Избранные произведения. Mосква, 1953.
11. Спиноза Б.Б. Этика, доказанная в геометрическом порядке. Mинск, 1999.
References
1. Mochalov K.S. Problema transformacii vremennyh izmerenij: opyt proshlogo v formirovanii buduschego. Nastoyaschee kak osnova vremennyh preobrazovanij. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2012; 3: 307 - 310.
2. Mochalov K.S. Ob osobennostyah stanovleniya vremeni v uslovno-reflektornoj znakovoj deyatel'nosti: znak i vremya. Gumanitarnye, social'no-'ekonomicheskie i obschestvennye nauki. 2015; 3.
3. Pavlov I.P. Polnoe sobranie sochineniJ: v 6-ti tomah. Moskva, 1951; T.4.
4. Aristotel'. Sobranie sochineniJ: v 4-h tomah. Moskva, 1981; T. 3.
5. Aristotel'. Metafizika. Moskva: 'Eksmo, 2008.
6. Shingarov G.H. UslovnyJ refleks i problema znaka i znacheniya. Moskva: Nauka, 1978.
7. Asratyan 'E.A. Metodicheskie sovety lektoru k lekcii: I.P. Pavlov i ego uchenie. Moskva, 1955.
8. Shingarov G.H. Teoriya otrazheniya i uslovnyJ refleks. Moskva: Nauka, 1974.
9. Gegel' G.V.F. Enciklopediya filosofskih nauk. Moskva, 1956; T. 3.
10. Sechenov I.M. Izbrannye proizvedeniya. Moskva, 1953.
11. Spinoza B.B. 'Etika, dokazannaya vgeometricheskom poryadke. Minsk, 1999.
Статья поступила в редакцию 22.04.15
