CC BY
641
УДК 81’42
О.Н. Филина (Тула, ТГПУ им. Л.Н. Толстого)
О РАЗВИТИИ ПОНЯТИЯ КОНЦЕПТА КАК ЛИНГВОКУЛЬТУРНОГО КОНСТРУКТА
Посвящена исследованию категории концепта с позиций лингвистики и культурологии. Статья представляет собой критическую квинтэссенцию научных работ по проблемам определения, описания, структурирования и анализа концепта.
На следующем витке спирали развития гуманитарного знания, в ходе очередной «эпистемической революции», российская лингвистическая мысль столкнулась с необходимостью выработки нового термина для адекватного обозначения содержательной стороны языкового знака, который снял бы функциональную ограниченность традиционных «значения и смысла» и в котором бы органически слились логикопсихологические и языковедческие категории. Возникшая потребность породила появление целого ряда соперничающих номинативных единиц, объединенных стремлением ученых «отразить в понятиях» неуловимый «дух народа» - этническую специфику представления языковых знаний. В конкурентной борьбе в российской лингвистической литературе с начала 90-х годов прошлого века столкнулись термины «концепт» [1],
«лингвокультурема» [2], «мифологема» [3], «логоэпистема» [4]. Тем не менее на сегодняшний день становится очевидным, что наиболее жизнеспособным среди них оказался термин «концепт», по частоте употребления значительно опередивший все прочие современные термины.
В настоящее время термин «концепт» широко применяется в различных научных дисциплинах, что, естественно, приводит к его множественному пониманию. Часто «концепт» употребляется в качестве синонима «понятия», хотя термин «понятие» употребляется в логике и философии, а «концепт», являясь термином математической логики, закрепился также в науке о культуре, культурологии.
Понятие концепта является достаточно разработанным в российской культурологии и лингвистике, однако в различных научных направлениях этот термин приобретает несходное наполнение и содержание.
Необходимо отметить, что термин «концепт» является зонтиковым, поскольку он «покрывает» предметные области нескольких научных направлений: прежде всего когнитивной психологии и когнитивной лингвистики, занимающихся проблемами мышления и познания, хранения и переработки информации [5], а также лингвокультурологии, определяясь и уточняясь в границах теории, образуемой их постулатами и базовыми категориями. Однако, ментальные объекты, к которым отправляет имя
«концепт», не обладают общим специфическим родовым признаком (принадлежность к области идеального - это свойство все тех же значения и смысла, идеи и мысли, понятия и представления, образа и гештальта и пр.) и находятся скорее в отношениях «семейного сходства», подобного отношениям номинантов имени «игра», где «мы видим сложную сеть сходств, переплетающихся и пересекающихся» [5]. Можно допустить, что, подобно множеству в математике, концепт в когнитологии - базовая аксиоматическая категория, неопределяемая и принимаемая интуитивно, гипероним понятия, представления, схемы, фрейма, сценария, гештальта и
др[6].
В рамках когнитивной лингвистики, рассматривающей концепт как ментальное образование, он получает следующее определение: «оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, отраженная в человеческой психике» [5].
У Н.Н. Болдырева концепт - «элемент сознания,... автономный от языка, фиксированный в сознании смысл» [7].
В область современного гуманитарного знания едва ли не первым слово “концепт” вводит русский мыслитель С. А. Аскольдов (1870—1945). Как и средневековые номиналисты, он признает “индивидуальное представление заместителем всего родового объема”. Однако в отличие от них, он не отождествляет концепт с индивидуальным представлением, усматривая в нем “общность”. Для С.А. Аскольдова - концепт «есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» [8].
В качестве самого существенного признака концепта С.А. Аскольдов выдвигает “функцию заместительства”. Вот как выглядит одно из центральных определений его статьи: “Концепт есть мысленное
образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода” [8]. В указанной статье приводится ряд примеров “заместительных отношений”, причем не только из области мысли, но и из чисто жизненной сферы. Так, “концепт тысячеугольника есть заместитель бесконечного разнообразия индивидуальных тысячеугольников”, конкретность которых осуществима лишь в целом ряде актов мысленного счета, вообще длительного синтезирования данной фигуры из ее элементов. В данном случае концепт выступает как заместитель этих длительных операций.
Д.С. Лихачев, развивая рассуждения С.А. Аскольдова, предложил считать концепт «алгебраическим выражением значения, ибо охватить значение во всей его сложности человек просто не успевает, иногда не может, а иногда по-своему интерпретирует его (в зависимости от своего образования, личного опыта, принадлежности к определенной среде, профессии и т.д.» [9].
В культурологии концепт - основная ячейка культуры в ментальном мире человека [10]. Концепты возникают в сознании человека не только на основе словарных значений слов, но и на основе личного и народного культурно-исторического опыта. Чем богаче этот опыт, тем шире границы концепта, тем допустимее возможности для возникновения эмоциональной ауры слова, в которой находят свое отражение все стороны концепта [9]. По мнению Ю.С. Степанова, именно эта особенность позволяет определять концепт как «сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. то посредством чего человек входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» [10]. Необходимо подчеркнуть, что концепты не только мыслятся, они переживаются. Они - предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений.
Указанный аспект взаимодействия языка и культуры, включение языка в концептосферу культуры широко разработаны в трудах А. Вежбицкой, Ю.С. Степанова и Д.С. Лихачева. Существенно также, что
А. Вежбицка одной из первых обратила внимание еще и на ментальную природу концепта. Она определяет концепт как объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий определенные культурно обусловленные представления человека о мире «Действительность» [11]
Г.Г. Слышкин и В.И. Карасик, представители лингвокультурологического направления, понимают концепт как «многомерную ментальную единицу с доминирующим ценностным элементом» [12]. Концепт группируется вокруг некой «сильной» (т.е. ценностно акцентуированной) точки сознания, от которой расходятся ассоциативные векторы. Наиболее актуальные для носителей языка ассоциации составляют ядро концепта, менее значимые - периферию. Четких границ, по их мнению, концепт не имеет, по мере удаления от ядра происходит постепенное затухание ассоциаций. Языковая или речевая единица, в которой актуализируется центральная точка концепта, служит именем концепта. Для концепта характерно наличие множества «входов», т.е. единиц языка и речи, при помощи которых этот концепт актуализируется в сознании своего носителя. Входы в концепт могут относиться к различным уровням языка. Для апелляции к одному и тому же концепту используются и лексемы, и фразеологизмы, и свободные словосочетания, и предложения, и тексты. Согласно Карасику В.И. и Слышкину Г.Г., концепт является условной ментальной единицей, направленной на комплексное изучение языка, сознания и культуры. Соотношение концепта с тремя выше указанными сферами может быть сформулировано следующим образом:
1) Сознание - область пребывания концепта (концепт лежит в
сознании);
2) Культура детерминирует концепт (т.е. концепт - ментальная проекция элементов культуры);
3) Язык и/или речь - сферы, в которых концепт опредмечивается
[12].
Необходимо также отметить, что представленная схема рассматривается ее авторами относительной, в силу сложности соотнесения феноменов «язык» и «культура», поскольку язык является одновременно и частью культуры, и внешним для нее фактором. Фактор относительности обусловлен равным образом наличием двусторонней связи между языком и сознанием. Известно, что категории сознания реализуются в языковых категориях и одновременно детерминируются ими.
По мнению Г.Г. Слышкина и В.И.Карасика, концепт обладает особой ментальной природой [12]. Подчеркнём, что предлагаемая Е.М. Верещагиным и В.Г. Костомаровым логоэпистема является, по сути, элементом значения слова и локализуется в языке, а введенная В. В. Воробьевым лингвокультурема определяется как единица межуровневая, т. е. не имеющая определенной локализации, то концепт находится в сознании.
В концепции З. Д. Поповой и И.А Стернина концепт представляет собой комплексную ментальную единицу, которая в процессе мыслительной деятельности поворачивается разными сторонами, актуализируя свои разные признаки и слои. В представленной теории соответствующие признаки или слои концепта могут не иметь языкового обозначения в родном языке человека [13].
Результаты многолетнего изучения концептов позволяют авторам развиваемой ими концепции констатировать, что концепт репрезентируется в языке готовыми лексемами и фразосочетаниями из состава лексикофразеологической системы языка; свободными словосочетаниями; структурными и позиционными схемами предложений, несущими типовые пропозиции (синтаксические концепты); текстами и совокупностями текстов (при необходимости экспликации или обсуждения содержания сложных, абстрактных или индивидуально-авторских концептов). Концепты могут быть устойчивыми - имеющими закрепленные за ними языковые средства вербализации, и неустойчивыми - не имеющими закрепленных за ними средств вербализации, нестабильными, еще формирующимися, глубоко личностными, редко или практически совсем не вербализуемыми. Наличие языкового выражения для концепта, его регулярная вербализация поддерживают концепт в стабильном, устойчивом состоянии, делают его общеизвестным (поскольку значения слов, которыми он передается, общеизвестны, они толкуются носителями языка, отражаются в словарях). Уточняя представление о структуре и содержании концепта, авторы данной теории отмечают, что ядром концепта является чувственный базовый образ, выступающий как кодирующий образ
универсального предметного кода. Этот образ принадлежит бытийному слою сознания и, как показывают исследования, имеет операционный или предметный характер, базируясь на биодинамической и чувственной ткани сознания. Базовый образ окружен конкретно-чувственным по своему происхождению когнитивным слоем, отражающим чувственно-воспринимаемые свойства, признаки предмета. Этот слой вместе с базовым относится к бытийному слою сознания. Далее в структуре концепта (хотя и не у всех концептов) выделяются более абстрактные слои, отражающие некий этап осмысления бытийных признаков и относящиеся к рефлексивному слою сознания [13].
Концепция полевой организации концепта предполагает наличие интерпретационного поля, включающего оценку содержания концепта, раскрывающего отдельные когнитивные признаки и формирующего для национального сознания вытекающие из содержания концепта рекомендации по поведению и осмыслению действительности. Данный элемент организации концепта может быть связан с духовным уровнем сознания, который предполагает в широком смысле оценку концепта с точки зрения его ценности для нации.
Библиографический список
1. Арутюнова, Н. Д. Введение // Логический анализ языка: Ментальные действия [Текст]/ Н.Д. Арутюнова . - М., 1993.-С.76-82.
2. Воробьев, В.В. Лингвокультурология (теория и методы) [Текст]/
В.В. Воробьев.- М., 1997.-С.63-65.
3. Ляхтеэнмяки, М.. Диалогизм и проблема значения: предварительные наблюдения [Текст]/М.Ляхтеэнмяки.- БШ&а Б1ау1еа Ет1апёепв1а.- 12.- 1995.- С.77-84.
4. Верещагин, Е.М. Феномен (лого)эпистемы в свете лингвофилософских воззрений И.А.Бодуэна де Куртенэ [Текст]/ Е.М.Верещагин, В.Г.Костомаров // Бодуэновские чтения: Бодуэн де Куртенэ и современная лингвистика: Междунар. науч. конф. (Казань, 11-13 дек. 2001 г.): труды и материалы: в 2-х т.- Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2001.- Т. 1.- С.3-4.
5. Кубрякова, Е.С. Обеспечение внутренней деятельности и проблемы внутреннего лексикона [Текст]/ Е.С.Кубрякова // Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи.- М., 1991.-С.4-7.
6. Бабушкин, А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка[Текст]/А.П. Бабушкин.- Воронеж, 1996.-С.18-21
7. Болдырев, Н.Н. Концепт и значение слова [Текст] /
Н.Н.Болдырев // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: научное издание.- Воронеж, 2001.- С.25-36.
8. Аскольдов, С. А. Концепт и слово [Текст]// Русская словесность: Антология / под ред. проф. В.П. Нерознака.- М., 1997.-С.46-54.
9. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка [Текст]// Русская словесность /Д.С. Лихачев.- М., 1997.-С.112-118.
10. Степанов, Ю.С. Слово [Текст]// Русская словесность: Антология / под ред. проф. В.П. Нерознака.- М., 1997.-С.67-69.
11. Вежбицка, А. Язык. Познание, Культура [Текст]/ А.Вежбицка.-М., 1996.
12. Карасик, В.И. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. [Текст]/ В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин/ под ред. И.А.Стернина.-Воронеж, 2001.- С.75-80.
13.Попова, З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д.Попова, И.А.Стернин.- Воронеж, 2001.- С.176-180.
Получено 1.10.2008 г.
