CC BY
275
о ^
Si
а
а
J
IP «
с
£ §
I
с
S §
к <8
Si
t S?
Л
«g Si
S?
Й Л
s
¡5
а,
£
О ПРИЧИНАХ ДЕПРЕССИЙ НАСЕЛЕНИЯ ДИКИХ КОПЫТНЫХ ЖИВОТНЫХ В РОССИИ
А.А.Данилкин
Институт проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН, г. Москва, e-mail: [email protected]
Причины резкого сокращения численности диких копытных в России в начале и конце ХХ в. и скудности их ресурсов дискуссионны до сих пор. Существуют две основные гипотезы -«циклическо-трофическая» и «антропогенно-хищническая». Первую из них настойчиво пропагандируют специалисты «Центрохотконтроля» и Министерства сельского хозяйства РФ, управляющие ресурсами охотничьих животных.
Сторонники «циклическо-трофичес-кой» гипотезы полагают, что многолетние колебания численности животных, копытных в частности, вызваны глобальными изменениями климата и сукцес-сиями растительности, они синхронны и проявляются с интервалами в 90-120, 40-60, 35-40, 30-35, 18-21, 14-18, 10-15 и 3-5 лет (Семенов-Тян-Шанский, 1948; Peterson, 1955; Лэк, 1957; Реймерс, 1972; Размахнин, Сабуров, 1980; Ломанов, 1995, 2006; Ломанов, Ломанова, 1996; Тихонов, 1997; и др.). Этот диапазон «твердо установленных» временных интервалов (циклов) динамики численности копытных далеко не полный, но, как видим, и он непомерно широк, что, с одной стороны, свидетельствует об отсутствии согласия в стане приверженцев гипотезы, а с другой - позволяет им легко манипулировать почти безразмерными «циклами».
Существует ли многолетняя цикличность? Глобальные изменения климата, несомненно, могут так или иначе влиять на среду и условия обитания животных и опосредованно на численность. Однако убедительных доказательств, показывающих четкую цикличность динамики населения копытных и ее прямую зависимость от солнечной активности, температуры, влажности и в конечном счете от трофического фактора, пока никем не представлено. В глобальном масштабе уж очень короток отрезок времени (около одного столетия), в течение которого известна «абсолютная» численность отдельных видов, и слишком много взаимосвязанных между собой природных и антропогенных факторов, влияние которых на популяции весьма сложно вычленить и оценить. Более того, при внимательном анализе в многолетней динамике населения копытных цикличности и синхронности не усматривается - динамика периодична, но временные интервалы между пиками непостоянны и неодинаковы у разных видов, в разных странах, регионах и локальных группировках.
В европейской части России, например, в середине 80-х годов ХХ в. снижение поголовья лося наблюдалось в 59% областей, в 15% - численность была стабильной и в 26% - происходило ее увеличение. На азиатской части ареала в это же время в половине областей численность росла, в трети - оставалась стабильной, а сокращение затронуло лишь 18% регионов. Изменение населения вида было асинхронным и в заповедниках (Филонов, 1988, 1989).
Динамика численности лося в Предуралье отличается от таковой на остальной части ареала (Ломанов, 1995). Асинхронна она в разных регионах России и в последнее десятилетие. В 1999 г при относительной стабилизации населения вида его поголовье уменьшилось в 24 областях; в 2001 г при продолжающейся депрессии оно увеличилось в трети; в 2006 г, несмотря на общий рост численности, уменьшилось в 18 регионах. Рост и сокращение численности лося в стране в период с 1950-го по 2006 г чередовались по годам следующим образом: +9, -1, +2, -4, +1, -1, +11, -1, +1, -2, +2, -1, +1, -1 +1, -1, +1, -6, +2, -3, +4; европейской косули с 1961 г: -1, +1, -1, +5, -1, +1, -1, +5, -1, +1, -4, +7, -1, +3, -2, +3, -3, +4; сибирской косули: +3, -7, +2, -1, +3, -1, +1, -1, +2, -1, 0, -1, +9, -4, +1, 0, +1, -3, +1, -1, +1; благородного оленя: +1, - 1, +1, -3, +4, -1, 0, + 3, -2, +1, -1, 0, -2, +1, -2, +3, -1, +2, 0, -1, +1, -1, +1, -1, +1, - 1, +1, -2, +1, -1; кабана: +1, -2, 0, +13, - 2, +1, -1, +2, -1, +1, -1, +4, -4, +5, 0, +5 (см. сводки: Данилкин, 1999, 2002, 2006; Охотничьи животные России, 2000, 2004; Материалы по обоснованию лимитов изъятия лося, кабана ..., 2006). Усмотреть здесь «цикличность» и «синхронность» можно лишь при наличии очень богатого воображения. Асинхронны и временные интервалы между пиками численности.
Сравним показатели динамики численности и добычи лося в соседних регионах со сходным климатом - Ленинградской области и Финляндии. В первой половине 60-х годов ХХ в. финны насчитывали 23-24 тыс. особей и отстреливали ежегодно 6-8 тыс., в начале XXI в. учитывали 100-125 тыс. и добывали 67-85 тыс. (Нюгрен и др., 2006). В Ленинградской области в 60-е годы лося было больше (30-36 тыс.), чем в Финляндии, ежегодно добывали 24 тыс. В начале XXI в. здесь уцелели 8-10 тыс. особей, легальный отстрел составлял 220-400 голов в год. Финны сейчас добывают лосей в 5-8 раз больше, чем мы в огромной России (10-17 тыс.), и почти в 400 раз больше, чем в Ленинградской области! Климат, видимо, оказывает избирательное воздействие не только на растительность и охотничьих животных, но и на охотничьих чиновников и ученых, управляющих ресурсами, причем на наших почему-то, влияет весьма негативно.
О роли трофического фактора в динамике численности копытных. Трофический фактор в динамике численности многих видов копытных действительно является одним из ведущих, а для косуль, оленей и кабана - основным в суровые зимы, когда происходит массовая гибель зверей (Данилкин, 1999, 2002, 2006). Однако животные обычно погибают не из-за «циклического» уменьшения продуктивности растительности, как считают сторонники «цикли-ческо-трофической» гипотезы, а оттого, что доступ к пище и воде затруднен или невозможен из-за высокого снежного покрова и наста (оленьи) или глубокого промерзания почвы (кабан). Гибель зверей иногда наблюдается и при чрезмерной их численности, когда зимних естественных кормов практически не остается, но данный факт тоже никак нельзя увязывать со снижением продуктивности растительности. Может быть, уменьшение естественной продуктивности растительности и доступности корма для копытных происходит в одни и те же годы, что «связано с особенностями циркуляции воздушных масс» (Ломанов, 2006)? Увы, элементарный анализ показывает, что массовые потери животных из-за ограничения доступа к корму и воде имеют место во все периоды выявленных «циклов», они не синхронны и, к счастью, локальны.
Для лося метровый снежный покров не является непреодолимой преградой, и он в отличие от других копытных обычно не бедствует зимой, вовремя эмигрируя из особенно многоснежных районов. На территории России в 90-е годы ХХ в. (период резкого снижения численности копытных) уменьшения обилия веточных кормов по сравнению с предыдущим десятилетием не было. Плотность населения лося повсеместно была значительно ниже критических величин, при которых возможна деградация растительности и голодание животных. Не наблюдалось и снижения плодовитости самок, за исключением отдельных группировок, в которых репродуктивное поголовье было расстреляно (Глушков, 1997, 2001; Данилкин, 1997, 1999).
Гибель лосей от истощения повсеместно регистрируют крайне редко. Никто не отмечал массовых падежей животных от голода и в историческом прошлом (в то время как свидетельств массового истребления вида человеком и волком множество). Данный факт абсолютно не вписывается в «трофическую» гипотезу, по которой в определенные фазы климатического цикла должно быть множество истощенных трупов зверей. Иначе как объяснить внезапное исчезновение сотен тысяч особей в начале 90-х годов ХХ в.?
О реальных причинах депрессий численности копытных. При общем поголовье диких копытных в России, достигающем 3 млн. особей (при потенциале в 20 млн!), ежегодный биологический прирост должен составлять внушительную цифру - около 1 млн, что при мизерном лицензионном отстреле, не превышающем 100 тыс. голов в год, могло бы обеспечить бурный рост популяций. Вместо этого очевидна затяжная депрессия численности, что тоже не находит разумного объяснения с «трофической» позиции, но легко объяснимо с позиций «антропогенно-хищнической» гипотезы.
Таблица 1
Охотничья добыча и ориентировочные неохотничьи потери (тыс. особей) важнейших видов диких копытных в России в начале XXI в.
Вид Численность, тыс.* Ежегодная охотничья добыча Ежегодные неохотничьи потери
легальная* нелегальная всего от хищников от истощения всего
Лось 550-600 10-17 10-20 20-40 135-150 - 135-150
Косули 670-730 13-16 120-200 130-220 50-100 20-100 70-200
Благородный олень 160-170 3-4,5 10 13-15 >10 >10 >20
Пятнистый олень 15-18 0,4-0,7 1-1,5 1,5-2 >1 >1 >2
Кабан 200-280 15-20 50-80 65-100 50-100 50-100 100-200
Все виды 1600-1800 41-58 190-310 230-280 250-360 80-210 330-570
5
S-я su а.
-8л
к
Si
s¿ j
su ff
a §
a о, i
о к
ff £
к
* По: Охотничьи животные России, 2004; Материалы по обоснованию лимитов изъятия лося, кабана ..., 2006.
По моим исследованиям,периоды максимального снижения численности лося и других видов копытных в последние столетия и в глобальном, и в региональном масштабах совпадают не с природными циклическими явлениями и колебаниями запасов пищи, а с социальными катаклизмами (войнами, смутами, революциями, разрухой, кризисами), во время которых обнищавшее и голодное вооруженное население начинает усиленно использовать «дары природы» и резко увеличивается численность волка. Улучшение социальных условий и охраны животных, жесткое регулирование численности крупных хищников, напротив, непременно приводит к увеличению ресурсов копытных.
Поголовье копытных в России быстро росло во второй половине 60-х и в 70-е годы ХХ в., когда интенсивно развивалось охотничье хозяйство, а численность волка сократили до 8-10 тыс. особей. На одного хищника в этот период приходилось от 50 до 74 лосей, тогда как в 90-е кризисные годы, когда его поголовье увеличилось до 47 тыс., - всего 12 особей. Каждый волк, видимо, давит в среднем не менее 3 лосей в год (Данилкин, 2001). В последнее десятилетие 42-47 тыс. волков изымали ежегодно около 126-141 тыс. лосей, что составляло 22-26% от послепромысло-вой численности вида (520-630 тыс. особей), и что в 10 раз больше, чем добывали легально (табл. 1) наши охотники! Совокупные потери популяций лося только от волка и легальных охотников достигают 25-29% послепромыс-ловой численности, что эквивалентно среднему уровню воспроизводства (25-30%) этого вида (Данилкин, 2006).
Помимо волка в России обитает бурый медведь в количестве 130-160 тыс. особей, тигр, рысь, росомаха и другие хищники. Их общая численность в некоторых регионах сопоставима с имеющимся поголовьем копытных, и они, как и волк, тоже не могут жить без животной пищи. По расчетам, лишь бурый медведь изымает ежегодно не менее 10-15 тыс. лосей и десятки тысяч других копытных.
Есть у нас и браконьеры. В большинстве регионов в 90-е годы ХХ в. (в период массового обнищания населения, правового нигилизма и вседозволенности, резкого ослабления государственной и общественной охраны животных, легкости приобретения нарезного и гладкоствольного оружия и вездеходного транспорта) нелегальная добыча лося была значительно выше уровня легального отстрела, а кабана, косуль, оленей, кабаргу и сайгу браконьеры изымали в несколько раз больше, нежели по лицен-
зиям (Данилкин, 1999, 2002, 2005, 2006; Глушков, 2001). По данным социологического опроса охотников и специалистов охотничьего хозяйства, проведенного российским представительством ТРАФФИК Европы, более 93% охотников на каждую лицензию добывали от двух до пяти животных, а уровень реальной добычи оценивается в 200-500% от рекомендуемых норм изъятия (Вайсман, 2005).
Если к потерям от крупных хищников и легальных охотников добавить немалый браконьерский вклад (табл. 1), гибель от ранений, травм и болезней, то расчетный уровень смертности копытных неизбежно превысит максимальный уровень воспроизводства видов, приводя их численность к дисбалансу без всяких «пятен на солнце» и «трофического» фактора.
Пора бы осознать, что в России большая часть копытных гибнет вовсе не потому, что им не хватает качественного веточного корма. Его более чем достаточно. Повсеместно огромные площади молодняков остаются совершенно нетронутыми животными, плотность населения которых в охотничьих угодьях почти везде постыдно мала. Копытных попросту регулярно съедают многочисленные крупные хищники вместе с охотниками, причем законопослушным охотникам при этом достаются лишь крохи после пиршества волка и браконьеров.
Охотничьим чиновникам и руководителям общественных охотничьих организаций пора бы понять также, что существенно увеличить квоты лицензионной добычи копытных без значительного ущерба для малочисленных популяций не представится возможным до тех пор, пока не будут резко сокращены чудовищные потери животных (табл. 1) от крупных хищников, браконьеров и в многоснежные зимы, которые в России нередки, и пока не будет остановлено легальное истребление репродуктивного ядра группировок. И нечего на «солнышко» пенять, коль работать не умеем!
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Вайсман А. 2005. Россия - браконьерская добыча // Охота. № 4. С. 2-7.
Глушков В.М. 1997. Сукцессии или антропоген? Почему исчезают лось и кабан // Охотничье дело. № 5-6. С. 8-9.
Глушков В.М. 2001. Лось. Экология и управление популяциями. - Киров. 317 с.
Данилкин А. 1997. О цикличности в динамике численности лося // Охота и охотничье хоз-во. № 6. С. 12-16.
Данилкин А.А. 1999. Млекопитающие России и сопредельных регионов. Оленьи. - М.: ГЕОС. 552 с.
Данилкин А. 2001. Куда исчез лось? // Охота и охотничье хоз-во. № 3. С. 12-15.
Данилкин А.А. 2002. Млекопитающие России и сопредельных регионов. Свиные. - М.: ГЕОС. 309 с.
Данилкин А.А. 2005. Млекопитающие России и сопредельных регионов. Полорогие. - М.: Т-во научных изданий КМК. 550 с.
Данилкин А.А. 2006. Дикие копытные в охотничьем хозяйстве (основы управления ресурсами). - М.: ГЕОС. 366 с.
Ломанов И.К. 1995. Закономерности динамики численности и размещения населения лося в европейской части России. - М. 60 с.
Ломанов И.К. 2006. Многолетние колебания численности охотничьих животных // Вестн. охотоведения. Т. 3, № 2. С. 129-137.
Ломанов И.К., Ломанова Н.В. 1996. Лось (Alces alces L.) // Ресурсы основных видов охотничьих животных и охотничьи угодья России (1991-1995 гг.). М. С. 31-50.
Лэк Д. 1957. Численность животных и ее регуляция в природе. - М.: Изд-во иностр. лит. 403 с.
Материалы по обоснованию лимитов изъятия лося, кабана, дикого северного, благородного и пятнистого оленей, лани, косули, в сезоне охоты 20062007 гг. в Российской Федерации. 2006. - М.: Центрохотконтроль. 75 с.
Нюгрен Т., Данилкин А.А., Кузякин В.А. 2006. Динамика численности и добычи лося в Финляндии // Вестн. охотоведения. Т. 3, № 1. С. 81-84.
Охотничьи животные России. 2000. - М.: Центрохотконтроль. Вып. 2. 131 с.
Охотничьи животные России. 2004. - М.: Центрохотконтроль. Вып. 6. 212 с.
Размахнин В.Е., Сабуров Д.Н. 1980. Рациональное планирование норм отстрела лосей // Копытные фауны СССР.-М.: Наука. С. 255-256.
Реймерс Н.Ф. 1972. Экологические сукцессии и промысловые животные // Охотоведение.-М.: Лесн. пром-сть. С. 67-108.
Семенов-Тян-Шанский О.И. 1948. Лось на Кольском полуострове // Тр. Лапландского гос. заповедника. Вып. 2. С. 91-162.
Тихонов А. 1997. Охотничьи ресурсы России // Охота и охотничье хоз-во. № 9. С. 1-3.
Филонов К. 1988. Сохатый // Охота и охотничье хоз-во. № 2. С. 8-10.
Филонов К.П. 1989. Копытные животные и крупные хищники на заповедных территориях. - М.: Наука. 253 с.
Peterson R.L. 1955. North American moose. - University of Toronto press, 280 p.
к
О
a.
к £
H
