CC BY
368
ДИСКУССИЯ
журнал научных публикаций
П. А. Продолятченко, канд. экон. наук, доцент, кафедра экономики и управления, Российский государственный гидрометеорологический университет, филиал в г. Туапсе, г. Туапсе, Россия, [email protected]
О ПРАВЕ СОБСТВЕННОСТИ НА БАНКОВСКИЙ ВКЛАД
Возрастающее значение денежных средств населения в формировании ресурсной базы коммерческих банков, увеличивающиеся риски банковской ликвидности и снижение стимулирующего значения банковского процента по вкладам заставляют более пристально рассмотреть характер правоотношений между вкладчиками и кредитными организациями. Следует отметить, что российское законодательство в этой сфере не отличается стабильностью и однозначностью оценок как экономико-правовой природы договора банковского вклада, так и его предмета. Дискуссионность многих вопросов, возникающих в данной сфере, приводит к диаметрально противоположным ответам на вопрос: «Кто является собственником денежных средств, внесенных во вклад, — банк или вкладчик?»
В российской банковской практике сложилась парадоксальная ситуация: денежные средства, находящиеся во вкладе, одновременно принадлежат двум сторонам правоотношений — банку и вкладчику и в то же время не принадлежат, в чистом виде, ни одной стороне депозитных правоотношений. При этом вкладчик вполне обоснованно считает денежные средства, размещенные в кредитной организации, своей собственностью, своими инвестициями, своими вложениями. А кредитная организация свободно за свой счет и от своего имени распоряжается, пользуется и владеет привлеченными денежными средствами при том, что «денежные средства, находящиеся на банковском счете, являются собственностью владельца счета».
По разъяснению Федерального Арбитражного суда Северо-Западного округа от 12.01.2004 № Ф04/100-1005/А67 - 2003 «при зачислении денежных средств на счета по вкладам они обезличиваются, а у вкладчика появляется право требования к банку о возврате (выплате) перечисленных денежных средств, но не право собственности на них».
Идентичную позицию занимает Федеральный Арбитражный суд Уральского округа, в постановлении от 09.04.2010 № Ф09-2104/09-С5 отметивший, что «...Гражданский кодекс Российской Федерации рассматривает вклад как определенным образом зафиксированное (оформленное) право требования вкладчика к банку. Таким образом, по поводу вклада, являющегося объектом гражданских прав, возникают обязательственные правоотношения».
Такие разъяснения ряду юристов и экономистов представляются бесспорными и совершенно справедливыми. Так, например, коллектив авторов Практики применения Гражданского кодекса РФ частей второй и третей (А. Б. Бабаев, С. А. Бабкин, Р. С. Басавина, В. А. Белов, Ю. А. Тарасенко) подчеркивает, что «вкладчик действительно не имеет (и не может иметь) права собственности на денежные средства, внесенные во вклад»1. При этом в основу таких утверждений положен «котловой» способ формирования ресурсов кредитной организации, предусматривающий обезличивание денежных средств, источников и инструментов их привлечения, трансформацию данных средств в финансовые ресурсы с приданием им иных качественных характеристик. Ос-
нованием возникновения права собственности на «котловые средства» становится смешение вещей — денежных купюр, принятых от вкладчика, с однородными денежными купюрами самого банка. В этом случае действия банка очень схожи с позицией жадного правителя-раджи из индийской сказки «Золотая антилопа»: «все монеты в моем сундуке — мои...». По мнению В. А. Белова, образовавшаяся в результате такого смешения масса купюр, находящаяся в кассе банка, не может находиться в чьей-либо собственности, кроме самого банка2. Аналогичных взглядов придерживаются Л. А. Новоселова и Л. Г. Ефимова, утверждающие, что наличные деньги, сданные клиентом в кассу банка, поступают в собственность банка3. По мнению автора, такие утверждения складываются в результате искажения экономической природы договора банковского вклада, заключающейся в «покупке» банком денежных средств и временном распоряжении ими. Предметом договора банковского вклада являются не определенные купюры различных достоинств, а определенная сумма денежных средств, поступающая в распоряжение банка как в наличной, так и безналичной форме. И поэтому весьма абсурдной выглядит позиция В. А. Белова по поводу того, что права собственности на безналичные деньги нет ни у банка, ни у владельца счета4, основанная на искажении природы денег. Аналогично и, по мнению Т. Е. Абовой и А. Ю. Ка-балкина, безналичные денежные средства, находящиеся во вкладах, вообще «не могут принадлежать никому на праве собственно-сти»5. Данную позицию разделяет и коллектив авторов Практики применения Гражданского кодекса РФ частей второй и третьей, утверждающий, что по поводу «так называемых "безналичных = денег" постановка вопроса о чьем-либо "праве собственности" на них вовсе некорректна, ибо по своей сути и природе деньги могут быть только наличными — вещами, а безналичными могут быть только расчеты, в крайнем случае — денежные средства, но не сами деньги». Отсюда и вывод —
Предметом договора банковского вклада являются не определенные
купюры различных достоинств, а определенная сумма денежных средств, поступающая в распоряжение банка как в наличной, так и безналичной форме.
«пресловутые безналичные деньги сами по себе и есть не что иное, как денежные требования клиента (вкладчика либо владельца счета) к банку», а так как это субъективные права — требования, то они «не могут выступать объектами права собственности»6.
Относительно природы прав клиента и банка на денежные средства, находящиеся на банковских счетах, особенно на депозитных счетах, самым простым «решением» проблемы для многих исследователей является вывод, что «вопрос о том, кто является собственником средств, находящихся на счете, становится бессмысленным и юридически некорректным»7.
Между тем очевидно, что практическое значение вопросов о экономико-правовой природе договора банковского вклада, его предмете, пределах трансформации права собственности на денежные средства вкладчиков состоит в том, что в зависимости от ответов на них к указанным правоотношениям применяются те или иные нормы. Вместе с тем, вышеуказанные разъяснения Федерального Арбитражного суда и материалы публикаций в экономической и юридической литературе остаются недостаточно полными, ибо ответа на вопрос о личности собственника денег они все-таки так и не дают.
Важность формулирования исчерпывающего определения права собственности банковского вклада обусловлена также тем, что размещение денежных средств в депозиты — сфера рисковой деятельности. Это предопределяет необходимость изначальной защиты в договоре банковского вклада экономически слабой стороны — граждан. В связи с этим нормы гражданского права должны быть направлены, прежде всего, на формирование отношений, обеспечивающих как эффективную защиту вкладчиков, так и максимальный учет их интересов. Лицо вверяет свои денежные средства коммерческой организации — банку с основной целью их увеличения за счет процентов. При = этом, по нашему убеждению (и по убеждению вкладчиков), не должно быть утраты права собственности на
денежные средства, может осуществляться лишь его весьма умеренная трансформация. Примечательно то, что при любом другом виде инвестирования (кроме депозитного) практически не возникает проблем с установлением собственника вложенных денежных средств и не ставится вопрос об утере права собственности на инвестируемые средства. Более того, при идентичности правовой природы банковского вклада и банковского счета (при существующих различиях их экономической природы), специалисты банковского права не заостряют внимания на существующих различиях в праве собственности на средства, вносимые наличными деньгами, и зачисляемые на счет безналичные денежные средства. При рассмотрении договора банковского счета, внесение наличных и зачисление безналичных денежных средств на счет не приводит к результату (как при аналогичных операциях по банковскому вкладу) - возникновения права требования владельца счета к банку о выдаче (выплате) денежных средств в пределах числящихся на счете сумм. Так, в постановлении Федерального Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 29.10.2002 № А43-1208/01-15-44-12исп утверждается буквально следующее: «По смыслу ст. 845 и 854 ГК. денежные средства, находящиеся на банковском счете (расчетном (текущем), открытом банком клиенту (владельцу счета), являются собственностью владельца счета, а операции по нему осуществляются по распоряжению клиента о перечислении и выдаче соответствующих сумм со счета и проведении других операций.».
Нивелирование подходов к трактовке норм Гражданского кодекса Российской Федерации происходит в зависимости от вида банковского счета. На практике сложилось деление счетов на банковские счета в собственном (узком) смысле этого слова - расчетные и текущие и счета, «не соответствующие понятию банковского счета», - ссудные, депозитные, специальные карточные счета.8. Отсюда, по убеждению
Ф. С. Карагусова, в зависимости от характера счета деньги клиента, переданные банку, либо поступают в собственность банка (договор вклада), либо остаются в собственности клиента (договор банковского счета)9. Причем законодательно такое вольное деление счетов не предусмотрено.
Следует отметить, что основная беда заключается не в наличии различных подходов к дискуссионным вопросам депозитных правоотношений, а во встречающихся непонимании и полярности взглядов юристов и экономистов, и имеющих место разночтениях российского гражданского и банковского законодательства. Так, существуют значительные различия понятий «собственность» и «собственник» с точки зрения экономической науки и с точки зрения юридической науки. При этом ряд экономистов и юристов придерживаются убеждения, что объяснить юридическую природу того или иного явления (в нашем случае - фактического господства владельца счета над денежными средствами, числящимися на нем и «отсутствия» такого господства у владельцев банковского вклада) с использованием категорий политической экономии и общих лексических единиц, хотя и одноименных с юридическими терминами, невозможно.
«Собственность» и «собственник» -категории экономические. Экономические отношения собственности выражаются в отношениях фактического господства той или другой степени свободы определенного лица (собственника, владельца, хозяина, менеджера) над потребительной и меновой стоимостью определенного имущества. Эти - единые по своему фактическому содержанию - отношения могут иметь различные правовые формы реализации и в тех или иных ситуациях описывать при помощи различных субъективных прав и обязанностей, т. е. иметь различные правоотношения. С точки зрения экономиста «собственником» (владельцем, хозяином, господином, властителем и т. д.) будет не
только всякий собственник в юридическом смысле этого слова (обладатель права собственности), но и обладатель многих других субъективных прав: ограниченных вещных (права хозяйственного ведения, оперативного управления, пожизненного наследуемого владения, срочного и бессрочного землепользования, сервитута, аренды, залога и т. д.); корпоративных (участников хозяйственных обществ — собственников предприятия, акционеров, имеющих право собственности на предприятие, членов товариществ и т. д.); обязательственных. С экономической точки зрения кредиторы по договорам займа и кредита, вкладчики и владельцы банковских счетов, обладатели прав долевого участия и прочие подобные лица — являются собственниками стоимости, представленной тем или иным объектом, в том числе денежными средствами, долей участия иным имуществом. С точки же зрения юридической все они — обладатели относительных субъективных прав (обязательственных или корпоративных), принципиально отличающихся от субъективного права собственности.
Таким образом, собственность в экономическом (да и в житейском) смысле — это власть над стоимостью (потребительной и меновой) вещи; у кого больше власти над вещами (деньгами) — тот и собственник. В юридическом смысле собственность (право собственности) — это лишь одна из юридических форм такой власти, существование которой не исключает и иных правовых форм власти над вещью и/или ее стоимостью.
С точки зрения экономической науки денежные средства (наличные или безналичные знаки определенной стоимости) поменяют собственника только тогда, когда одно лицо передаст другому деньги с целью навсегда с ними расстаться, когда цель обладателя определенной денежной суммы — утратить всякую власть над стоимостью вещи (например, при осуществлении платежей за товары и услуги, безвозмездной передачи денежных средств). То есть денежные средства поменяют собственника только
Денежные средства поменяют собственника только тогда, когда лицо, их получившее, не будет обязано вернуть такую же денежную сумму (сумму с приростом) или иную, эквивалентную по стоимости вещь.
тогда, когда лицо, их получившее, не будет обязано вернуть такую же денежную сумму (сумму с приростом) или иную, эквивалентную по стоимости вещь (или оказать эквивалентную по стоимости услугу) в отношениях, не связанных с куплей-продажей. В банковских правоотношениях, естественно, основополагающим признаком займа, кредита, банковского вклада, банковского счета и т. д. является возвратность денежных средств, полученных в рамках осуществления соответствующих операций и оказания банковских услуг, т. е. обременение получателя денег (кредитной организации, заемщика) возвратить полученную стоимость. При таких условиях в банковском деле весьма странным было бы назвать денежные средства, полученные кредитной организацией, будь то вклады, размещенные в банке, средства, поступившие на банковские счета, полученные кредиты собственными средствами банка. Аналогично нельзя назвать собственными и денежные средства, полученные иными заемщиками: какие же они «собственные», если над ними «нависает» займодавец, власть которого над соответствующей стоимостью больше, чем власть заемщика. Это привлеченные или «чужие» денежные средства («чужие» — потому что другое лицо (займо-давец, кредитор, вкладчик и т. д.) может потребовать уплаты (возврата) этих средств, т. е. имеет некую юридическую и фактическую власть над лицом, удерживающим эти средства). Статья 395 ГК РФ подчеркивает ответственность за пользование чужими денежными средствами. Для кредитной организации существует четкое разграничение собственных и привлеченных финансовых ресурсов в составе ее баланса и ресурсной базы.
С точки зрения юридической науки всякая вещь меняет своего собственника тогда, когда тот намеревается утратить или допускает утрату своего отношения к вещи как к своей. Именно к самой вещи — данной, конкретной, индивидуально-определенной или индивидуализированной, что не исключает сохранения определенной
формы власти над стоимостью этой вещи. И именно как к своей вещи, что не исключает намерения сохранить власть над этой вещью и тогда, когда она будет «чужой». Именно из-за того, что правовые последствия предопределяются не только объективными обстоятельствами, но и тем, как участники урегулированных правом отношений сами относятся к этим обстоятельствам (их целям, устремлениям, намерениям и мотивам), правовые конструкции, с помощью которых оформляются: а) отношение к вещи и отношение к стоимости вещи; б) отношение к вещи как к своей и отношение к вещи как к чужой непременно будут различными. Отсюда чисто юридический подход: вывод о том, что владелец счета или владелец вклада в банке «сохраняет возможность господства над числящимися на счете (в том числе депозитном счете) денежными средствами, вовсе не означает, что правовой формой такого господства является право собственности»10. С юридической точки зрения, так как реализация правоотношений между клиентом и банком и отношения господства над денежными средствами, находящимися в кредитной организации, не могут состояться без активного воздействия банка на привлеченные ресурсы в процессе их трансформации в капитал и вложения (инвестиции), то правовой формой такого господства может быть только относительное субъективное право, а не право собственности. Отсюда — возникновение и развитие конструкции обязательственных прав (требований), что кардинально меняет положение кредитора (вкладчика), его статус, права и значение, изменяет экономическую природу банковского вклада и банковского счета. При этом вряд ли можно согласиться с заключениями отдельных юристов относительно оценки кредиторов (что в первую очередь относится к вкладчикам как инвесторам). По мнению А. Б. Бабаева, С. А. Бабкина, Р. С. Басавиной, В. А. Белова и Ю. А. Тарасенко: «кредитор — характеристика, юридически достаточная для описания правового положения лица как носителя субъективного обязательственного права; привлекать для такой характеристики еще и термины из области учения о собственности и (тем более!) права собственности нет не только необходимости, но и возмож-
ности, ибо "кредитор" и "собственник" — понятия, исключающие друг друга. Или я собственник, или я кредитор; или я владею, пользую и распоряжаюсь (действую сам), или я требую (чтобы действовали другие), но не то и другое вместе»11. Исходя из таких взглядов владелец денежных средств — или собственник, или вкладчик; или собственник, или инвестор. Довольно абсурдное противопоставление, хотя и юридически «чистое».
Противопоставление экономических и юридических взглядов на право собственности банковского вклада, отсутствие четкой регламентации депозитных правоотношений объясняется, по мнению автора, тем, что существующее положение и правовая двойственность денежных средств, находящихся во вкладе, когда они одновременно принадлежат двум сторонам правоотношений — банку и вкладчику и в то же время не принадлежат, в чистом виде, ни одной стороне депозитных правоотношений, по всей видимости, устраивает законодательную и исполнительную власть, и, тем более, банковское сообщество. Банковские кризисы последних лет, к сожалению, приучили российское общество к мысли о ненадежности банковских вкладов, о постоянный угрозе банковской ликвидности, о достаточно большой степени вероятности утраты денежных накоплений. Нужно ли в такой ситуации, как считают М. И. Брагинский и В. В. Витрянский «только ради чистоты юридической конструкции, отвергать возможность признания вкладчика "собственником" своего вклада (при всей условности этого), понимая под вкладом, конечно же, обязательственно-правовое требование вкладчика к банку?»12. Как при этом будут чувствовать себя потенциальные вкладчики и какие поведенческие действия предпримут вкладчики коммерческих банков при разъяснении им, что они утрачивают право собственности на свои сбережения при размещении их на депозитных счетах? Какой в этом случае вкладчик — инвестор?
Однако «замолчать» существующие проблемы в депозитных правоотношениях вкладчиков и банков вряд ли удастся. В этих отношениях требуется ясность, отсутствие двойных стандартов, и приоритеты должны быть отданы фактически более «слабой»
стороне в договоре банковского вклада — физическому лицу.
Рассматривая исследования экономической и юридической природы банковского вклада, нельзя не заметить определенную стереотипность подходов, выражающуюся в поиске различий категорий: вклад и счет; наличные и безналичные денежные средства; обязательственное право и право собственности — и отрицании существования принципиальной общности в экономической и юридической точки зрения на отношения собственности банковского вклада. Именно поиск данной общности может дать ответ о личности собственника денежных средств, что особенно важно в условиях необходимости повышения качества ресурсной базы банков и совершенствования банковского финансового менеджмента. Эту общность следует искать в предмете договора банковского вклада. Определенную ясность в депозитные правоотношения можно внести, если рассматривать договор банковского вклада, со значительной степенью условности, как договор «аренды денежных средств»13. Предметом данного договора является пользование денежными средствами за плату. При этом важно определить порядок передачи права пользования и его границы. В связи с этим, по мнению автора, по договору банковского вклада (депозита) передача права пользования размещенными у вкладополучателя денежными средствами вкладчика, на условиях распоряжения банком данными денежными средствами по своему усмотрению, в обязательном порядке должна быть отражена в предмете договора.
Предметом договора банковского вклада (депозитного договора) принято считать денежную сумму, которую вкладчик передает во вклад (на депозит) кредитной организации. Однако целью договора выступает передача права пользования данными денежными средствами при сохранении права собственности вкладчика на денежную сумму, размещенную во вкладе (депозите). Такая позиция, как нам кажется, в большей мере соответствует требованиям защиты прав и законных интересов вкладчиков. Договор банковского вклада тем и отличается от договора займа, что его целью не выступает передача денег в собственность заемщику на срочной и возвратной основе,
а целевым ориентиром служит последующее возвращение сумма вклада и выплата процентов. При этом у банка возникает обязательство возвратить позаимствованные средства независимо от степени использования размещенных во вкладе денег. А вот обязательство выплаты процентов напрямую зависит от использования банком денег клиентов, размещения денежных средств с выгодой для кредитной организации и с таким расчетом, чтобы часть полученной прибыли можно было уплатить вкладчику за пользование его деньгами. В этом смысле, как подчеркивает А. Г. Братко, «банк как бы арендует деньги и извлекает из них для себя полезные свойства за счет объединения их в систему, обладающую новыми качествами, т. е. качествами аккумулированных денег»14. Денежные средства при этом как бы «передаются против других денег, уплаченных с отсрочкой в сумме, увеличенной на величину процентов»15. Конечно, банк возвращает не те же, а, как правило, другие денежные купюры. Однако он пользуется не купюрами как таковыми, а той стоимостью, которая в них содержится.
Следует обратить внимание на содержащееся в ст. 36 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» определение понятия «банковский вклад», где используется словосочетание «в целях хранения». На первый взгляд термин «хранение» не должен быть связан с посреднической деятельностью кредитной организации, привлекающей денежные средства с целью их дальнейшего использования, а отнюдь не с целью хранения. Вкладчик также инвестирует денежные средства, а не хранит их в банке. Да и договор банковского вклада имеет мало общих свойств с договором хранения. Однако отнюдь не случайно в банковском законодательстве используется термин «хранение». Закон говорит, что банк обязан возвратить вклад по первому требованию вкладчика. Выполнение этого требования может быть обеспечено только при существовании в депозитных правоотношениях таких же возможностей, которые возникают применительно к отношениям хранения — сохранения права собственности. Во всяком случае, утрата титула собственника вкладчиком и его восстановление должны совершаться таким образом, чтобы
не ущемлять права собственника денежных средств, размещенных во вкладе, как это в принципе происходит при хранении (хотя употребляется термин «хранение» скорее по традиции, чем для классификации сделки).
Трансформация права собственности на денежные вклады должна не домысливаться, а быть четко закрепленной в законодательстве. Вкладчика следует считать собственником банковского вклада и размещенных на нем денежных средств и с экономической и с юридической точки зрения до тех пор, пока ст. 834 ГК РФ не регламентирует передачу права пользования (а фактически права собственности) на денежные средства, помещаемые во вклад, от вкладчика банку и приобретение права требования вкладчика к банку по данным средствам и процентам за их использование, и пока в законодательном порядке не будет предусмотрено обязательное отражение в договорах банковского вклада порядка наделения банка титулом собственности на денежные средства вкладчика и порядка получения вкладчиком права требования средств вклада и процентов. То есть доминантной должна быть экономическая точка зрения на собственность вклада, пока иное не будет четко отражено в действующем законодательстве.
В настоящее время законодательство, регламентирующее отношения банковского вклада, находится в стадии развития. Некоторые его положения уже устоялись, однако банковская практика вскрывает множество противоречий в вопросах управления денежными средства, находящимися на депозитных банковских счетах. Дальнейшее совершенствование банковского законодательства, в том числе разработка Банковского кодекса, по нашему мнению, позволят устранить большинство противоречивых взглядов относительно экономико-правовой природы договора банковского вклада, урегулировать отношения права собственности на денежные средства, размещенные на депозитных счетах и, исходя из этого, определиться с возможностью трансформации этих денежных средств в инвестиции, в том числе и в кредитные ресурсы, и определить границы правоспособности банков в распоряжении денежными средствами клиентов. ■
1. Практика применения Гражданского кодекса Российской Федерации, частей второй и третьей / под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. В. А. Белова. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Издательство Юрайт; Юрайт-Издат, 2011. С. 642.
2. Белов В. А. Смешение вещей // ЭЖ-ЮРИСТ 2007. № 35. С. 12-13.
3. Трофимов К. Т. Кредитные организации в банковской системе России. М.: Юридическая фирма «КОНТРАКТ», 2004. С. 315.
4. Белов В. А. Банковское право России: теория, законодательство, практика. М.: Учебно-консультативный центр «ЮрИнфоР», 2000. С. 317.
5. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй / Под ред. проф. Т. Е. Або-вой и А. Ю. Кабалкина; Ин-т государства и права РАН. М.: Юрайт-Издат; Право и закон, 2003. С. 527.
6. Практика применения Гражданского кодекса Российской Федерации, частей второй и третьей / под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. В. А. Белова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт; Юрайт-Издат, 2011. С. 643.
7. Комментарий к части второй Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М.: Фонд «Правовая культура», 1996. С. 117.
8. Практика применения Гражданского кодекса Российской Федерации, частей второй и третьей / под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. В. А. Белова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт; Юрайт-Издат, 2011. С. 698-699.
9. Трофимов К. Т. Кредитные организации в банковской системе России. М.: Юридическая фирма «КОНТРАКТ», 2004.
10. Практика применения Гражданского кодекса Российской Федерации, частей второй и третьей / под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. В. А. Белова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт; Юрайт-Издат, 2011. С. 721.
11. Там же. С. 723.
12. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга пятая. Т. 2. Договоры о банковском вкладе, банковском счете: банковские расчеты. Конкурс, договоры об играх и пари. www.romanobaa.ru/ Ьапк_ук1аё (дата обращения: 05.10.2011).
13. Артемов В. В. Договор банковского вклада и защита прав потребителей: иной взгляд // Банковское право. 2002. № 4. С. 28.
14. Братко А. Г. Банковское право России: Учебное пособие.- М.: Юрид. лит., 2003. С. 618.
15. Саперов С. А. Банковское право: теория и практика. М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2003. С. 132.
