CC BY
916
Юридические науки
УДК 34
Фирсов Олег Вячеславович Oleg Firsov
О ПОРЯДКЕ ОФОРМЛЕНИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ГЛАСНЫХ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ
ON REGISTRATION OF RESULTS GOT IN THE COURSE OF PUBLIC INVESTIGATION
Рассматриваются проблемы правового регулирования оформления результатов, полученных в ходе осуществления гласных оперативно-розыскных мероприятий.
На основе действующего законодательства, подзаконных нормативных правовых актов автор исследует виды и содержание оперативно-служебных документов, оформляемых по результатам проведенных оперативно-розыскных мероприятий. Предложено содержание протокола гласного оперативно-розыскного мероприятия, который должен составляться в случае изъятия документов, предметов и материалов. Рассмотрены отдельные проблемы использования результатов оперативно-розыскных мероприятий в процессе доказывания по уголовным делам
The article deals with legal acts regulating the registration of results got in the course of public investigation.
The author examines kinds and content of operational-office documents to be drawn by the results of investigative measures on the basis of existing legislation, by-law. The content of the protocol public investigative measures is proposed which must be drawn in the case seizure of documents, objects and materials. The separate problems of using results of investigative measures are examined in the process of prooving in criminal cases
Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность, оперативно-розыскное мероприятие, оформление результатов
Key words: investigative activity, investigative measures, registration of results
Один из дискуссионных вопросов теории и практики оперативно-розыскной деятельности — какими документами оформлять результаты гласных оперативно-розыскных мероприятий (далее — ОРМ). Проблема возникла из-за законодательной неурегулированности этого процесса. На практике такие результаты оформляются в виде акта, справки, рапорта, объяснения и др.
Некоторая определенность появилась после внесения дополнений в п. 1 ч. 1 ст. 15
Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее — ФЗ об ОРД), согласно которым в случае изъятия документов, предметов, материалов при проведении гласных ОРМ должностное лицо, осуществившее изъятие, составляет протокол в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства РФ [1].
Многие ОРМ могут осуществляться как в гласной, так и в негласной форме, и
в ходе этих ОРМ осуществляется изъятие документов, предметов и материалов (сбор образцов для сравнительного исследования; обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств; проверочная закупка; оперативный эксперимент; снятие информации с технических каналов связи и др.).
Если в ходе гласных ОРМ не производится изъятие документов, предметов и материалов (опрос, наведение справок, отождествление личности, наблюдение и др.), результаты таких ОРМ могут оформляться иными документами (объяснение, справка, рапорт, акт и др.).
Таким образом, законодатель определил вид документа, который необходимо оформить по результатам гласных ОРМ в случае изъятия документов, предметов, материалов, и указал требования к его содержанию.
Закрепление в качестве вида документа протокола, вероятно, связано с тем, что во многих случаях результаты гласных ОРМ служат поводом и основанием для возбуждения уголовного дела, приобщаются к материалам имеющегося уголовного дела, используются в уголовно-процессуальном доказывании (ч. 2 ст. 11 ФЗ об ОРД; п. 361 ст. 5, ст. 74, 84 и 89 УПК РФ).
Содержание такого протокола законодатель предложил смотреть в уголовно-процессуальном законе. Очевидно, имелось в виду, что необходимо руководствоваться нормами ст. 166-167 УПК РФ, закрепляющими содержание протокола следственного действия.
Рассмотрев нормы ст. 166-167 УПК РФ, можно предложить следующие требования к протоколу гласного ОРМ:
— составляется в ходе ОРМ или непосредственно по его окончании;
— может быть написан от руки или изготовлен с помощью технических средств, могут также применяться стенографирование, фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись;
— в протоколе указываются место и дата производства ОРМ, время его начала и окончания с точностью до минуты; долж-
ность, фамилия и инициалы лица, составившего протокол; фамилия, имя и отчество каждого лица, участвовавшего в ОРМ, а в необходимых случаях — его адрес и другие данные о личности;
— описываются действия в порядке, в каком они производились, выявленные при их производстве существенные обстоятельства, а также излагаются заявления лиц, участвовавших в ОРМ;
— указываются технические средства, примененные при производстве ОРМ, условия и порядок их использования, объекты, к которым эти средства были применены, и полученные результаты;
— протокол предъявляется для ознакомления всем лицам, участвовавшим в ОРМ. При этом указанным лицам разъясняется их право делать подлежащие внесению в протокол замечания о его дополнении и уточнении. Все внесенные замечания о дополнении и уточнении протокола должны быть оговорены и удостоверены подписями эти х лиц;
— протокол подписывается оперативным сотрудником и лицами, участвовавшими в ОРМ;
— к протоколу прилагаются фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фонограммы, кассеты видеозаписи, чертежи, планы, схемы, слепки и оттиски следов, выполненные при проведении ОРМ, а также электронные носители информации, полученной или скопированной с других электронных носителей информации в ходе проведения ОРМ (порядок изъятия документов и (или) электронных носителей информации детально изложен в п. 1 ч. 1 ст. 15 ФЗ об ОРД);
— протокол должен содержать запись о разъяснении участникам ОРМ их прав, обязанностей, ответственности и порядка проведения ОРМ, которая удостоверяется подписями участников ОРМ;
— в случае отказа подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего или иного лица, участвующего в ОРМ, подписать протокол ОРМ оперативный сотрудник вносит в него соответствующую запись, которая удостоверяется его подписью, а также подпися-
ми защитника, законного представителя, представителя или понятых, если они участвуют в ОРМ;
— лицу, отказавшемуся подписать протокол, должна быть предоставлена возможность дать объяснение причин отказа, которое заносится в данный протокол;
— если подозреваемый, обвиняемый, потерпевший или свидетель в силу физических недостатков или состояния здоровья не может подписать протокол, то ознакомление этого лица с текстом протокола проводится в присутствии защитника, законного представителя, представителя или понятых, которые своими подписями подтверждают содержание протокола и факт невозможности его подписания.
Возникают сомнения в возможности применения отдельных норм ст. 166 УПК РФ при оформлении в виде протокола результатов гласных ОРМ.
1. В протоколе следственного действия должно быть отмечено, что лица, участвующие в нем, были заранее предупреждены о применении при производстве технических средств.
При проведении отдельных ОРМ (проверочная закупка, оперативный эксперимент) предупредить заранее о применении технических средств всех участников не представляется возможным, так как начало таких ОРМ имеет зашифрованную либо негласную форму, при которой проверяемое лицо не знает о сущности проводимых в ходе ОРМ действий, и лишь по достижении поставленных целей мероприятие приобретает гласную форму [2].
2. При необходимости обеспечить безопасность потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких родственников, родственников и близких лиц следователь вправе в протоколе следственного действия, в котором участвуют потерпевший, его представитель или свидетель, не приводить данные об их личности. В этом случае следователь с согласия руководителя следственного органа выносит постановление, в котором излагаются причины принятия решения о сохранении в тайне этих данных, указывается псевдоним участника следс-
твенного действия и приводится образец его подписи, которые он будет использовать в протоколах следственных действий, произведенных с его участием. Постановление помещается в конверт, который опечатывается и приобщается к уголовному делу.
Для применения этой нормы ст. 166 УПК РФ при проведении гласных ОРМ необходимо, чтобы в ФЗ об ОРД было закреплено право оперативного сотрудника с согласия руководителя оперативно-розыскного органа выносить такое постановление (внесение таких дополнений в ФЗ об ОРД представляется маловероятным).
Указание на содержание протокола гласного ОРМ со ссылкой на нормы УПК РФ, отдельные практические работники воспринимают как возможность его использования как доказательства по уголовному делу. Однако уголовно-процессуальный закон не позволяет ставить знак равенства между результатами ОРД (в виде протокола ОРМ) и доказательствами. Это обусловлено принципиальными отличиями оперативно-розыскной деятельности и уголовного судопроизводства. Прежде всего, они различаются своей правовой природой и особенностями нормативно-правового регулирования.
Отличие результатов ОРД от доказательств, — пишет Е.А. Доля, — обусловлено различием их правовой природы, которая объективно предопределяет предназначенность и допустимые пределы их использования [3]. Результаты ОРД изначально не могут отвечать требованиям, предъявляемым к процессуальным доказательствам, т.к. они получены ненадлежащим субъектом и ненадлежащим способом. В ч. 1 ст. 86 УПК РФ изложен исчерпывающий перечень субъектов, наделённых правом собирать доказательства. К ним относятся суд, прокурор, следователь и дознаватель. «Иные лица, в том числе сотрудники правоохранительных органов, уполномоченные на производство оперативно-розыскных мероприятий, а также руководители органов, осуществляющих ОРД, могут лишь представлять предметы и документы для приобщения их к уголовному делу в качес-
тве доказательств» [4]. В частности, законодатель специально подчёркивает недопустимость возложения на то лицо, которое проводило или проводит по конкретному уголовному делу оперативно-розыскные мероприятия, полномочий по проведению дознания по этому делу (ч. 2 ст. 41 УПК РФ).
Получение доказательств, прежде всего, связано с производством следствен-
О О /~1
ных действий. Содержание доказательства формируется исключительно в уголовно-процессуальной форме. При проведении ОРМ формируются не доказательства, а результаты ОРД, т.е. сведения, имеющие значение для уголовно-процессуальной деятельности. Следовательно, сами по себе результаты ОРД не являются доказательствами. Они не могут быть непосредственно использованы в качестве таковых для установления предмета доказывания в целом и, в частности, виновности лица в совершении преступления, т.к. порядок их получения отличается от процедуры получения уголовно-процессуальных доказательств.
Материалы, полученные в ходе ОРМ, должны пройти процессуальный путь преобразования сведений в доказательства. Для вовлечения в уголовное дело информации, полученной непроцессуальным путём, необходимо дополнительно произвести следственные действия, которые позволят субъектам процессуальной деятельности воспринять факты и обстоятельства, имеющие значение для дела, и облечь их в определенную уголовно-процессуальным законом форму. Чтобы получить полноценное доказательство, результаты ОРД должны содержать сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию; указания на источник получения предполагаемого доказательства или предмета, который может стать доказательством; а также данные, позволяющие проверить в процессуальных условиях доказательства, сформированные на их основе [5].
Согласно позиции Конституционного Суда РФ, результаты оперативно-розыскных мероприятий «являются не доказатель-
ствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путём, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона» [6].
В процессуальной литературе ряд авторов призывают законодательно придать результатам ОРД статус процессуальных доказательств [7]. Например, Д.С. Ку-черук считает, что содержащийся в ст. 89 УПК РФ запрет использовать результаты ОРД для доказывания фактических обстоятельств дела изжил себя, не соответствует потребностям общественно-правового развития России, общепризнанным международно-правовым стандартам использования такого рода данных в уголовном процессе. Он предлагает допустить напрямую использовать результаты ОРД для доказывания виновности обвиняемого после их проверки в процессуальном порядке. Более того, обосновывает необходимость инкорпорировать в УПК РФ, создав отдельную главу, положения ФЗ об ОРД, а также ведомственных нормативных актов, регламентирующих проведение ОРМ и представление результатов ОРД судебно-следственным органам [8].
Другие ученые и практики считают, что, исходя из правовой природы процессуальных доказательств и отличий уголовного судопроизводства от оперативно-розыскной деятельности, нельзя отождествлять результаты ОРД и доказательства по уголовному делу. Для достижения целей доказывания необходимо повышать качество доказательственной деятельности, «а не открывать путь для осуждения лица на основе агентурных данных, полученных вне каких-либо процессуальных гарантий прав личности, прежде всего, права на защиту»
[9].
Не меняют порядок использования результатов ОРД в процессе доказывания последние изменения, внесенные в уголовно-процессуальный закон [10].
В частности, согласно внесенным изменениям в ч. 1 ст. 144 УПК РФ, при проверке сообщения о преступлении дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа вправе получать объяснения, образцы для сравнительного исследования, истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта, производить осмотр места происшествия, документов, предметов, трупов, освидетельствование, требовать производства документальных проверок, ревизий, исследований документов, предметов, трупов, привлекать к участию в этих действиях специалистов. Речь идет о следственных и иных процессуальных действиях, осуществляемых специальными субъектами при проверке сообщения о преступлении и происшествии (процессуальное действие — следственное, судебное или иное действие, предусмотренное УПК РФ (п. 32 ст. 5 УПК РФ). Несмотря на то, что отдельные процессуальные действия схожи с оперативно-розыскными мероприятиями ( опрос, наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования) , право-
Литература_
1. Дополнения внесены Федеральными законами от 26 декабря 2008 г. № 293-Ф3 и от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ.
2. Фирсов О.В. Правовые основы оперативно-розыскных мероприятий. — 3-е изд. испр. и доп. М.: Норма: НИЦ ИНФРА-М, 2013. С. 12-22.
3. Доля Е.А. Результатам оперативно-розыскной деятельности нельзя придавать статус доказательств в уголовном процессе // Российская юстиция. 2007. № 6. С. 39.
4. Шамардин А.А. К вопросу об использовании результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании / / Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА (Вып. 9). Оренбург, 2008. С. 342-356.
5. Куликов А.В., Таранин Б.А. К проблеме формирования уголовно-процессуальных доказательств на основе результатов оперативно-розыскной деятельности // Российский следователь. 2007. № 3. С. 10.
6. По жалобе граждан М.Б. Никольской и М.И. Сапронова на нарушение их конституционных прав отдельными положениями Федерального зако-
вые основания и условия их осуществления разные. Об этом свидетельствует и закрепление в ч. 1 ст. 144 УПК РФ права указанных субъектов давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении ОРМ.
Кроме того, законодатель в ч. 12 ст. 144 УПК РФ дополнительно указал, что полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств при условии соблюдения положений ст. 75 и 89 УПК РФ.
По мнению автора, понятие каждого ОРМ, предусмотренного ст. 6 ФЗ об ОРД, виды и содержание документов, оформляемых по результатам гласных ОРМ, необходимо закрепить в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности». Такой подход позволит единообразно применять законодательные нормы на практике, не отождествляя результаты ОРМ с результатами следственных и иных процессуальных действий. Вопрос же о целесообразности придания результатам ОРД статуса процессуальных доказательств требует дальнейшего теоретико-прикладного исследования.
_References
1. Dopolneniya vneseny Federalnymi zakonami ot 26 dekabrya 2008 g. № 293-FZ i ot 29 noyabrya 2012 g. № 207-FZ.
2. Firsov O.V. Pravovye osnovy operativno-rozysknyhmeropriyatiy (The legal basis of investigative measures). M.: Norm: SIC INFRA-M, 2013. P. 12-22.
3. Dolya E.A. Rossiyskaya justitsiya. (Russian justice). 2007. №э. 6. P. 39.
4. Shamardin A.A. Trudy Orenburgskogo instituta (filiala). (Proceedings of the Orenburg Institute (branch) of Moscow State Law Academy (issue 9). Orenburg, 2008. P. 342-356.
5. Kulikov A.V., Taranin B.A. Rossiyskiy sledovatel. (Russian investigator). 2007. No. 3. P. 10.
6. Po zhalobe grazhdan M.B. Nikolskoy i M.I. Sapronova na narushenie ih konstitu-tsionnyh prav otdelnymi polozheniyami Federalnogo zakona «Ob
на «Об оперативно-розыскной деятельности»: определение Конституционного Суда РФ от 4 февраля 1999 г. № 18-О (п. 4).
7. См., например: Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. 1995. С. 9; Бозров В. Результатам оперативно-розыскной деятельности — статус доказательств в уголовном процессе // Российская юстиция. 2004. № 4. С. 4648.
8. Кучерук Д.С. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам о взяточничестве: автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2011.
9. Шамардин А.А. Указ. работа. С. 342-356.
10. Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-Ф3 «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации».
Коротко об авторе _
Фирсов О.В., канд. юрид. наук, доцент, зав. каф. «Уголовное право и уголовный процесс», Забайкальский государственный университет, Чита, Россия Тел.: 89243783821
Научные интересы: криминалистика, оперативно-розыскная деятельность
operativno-rozysknoy deyatelnosti»: opredelenie Konstitutsionnogo Suda RF ot 4 fevralya 1999 g. № 18-O (p. 4). (On the complaint of the citizens M.B.Nikolskaya and M.I. Sapronova about violation of their constitutional rights by specific provisions of the Federal Law «On investigative activities»: the definition of the constitutional Court of the Russian Federation from February 4, 1999, No. 18-(p. 4).
7. Kipnis N.M. Dopustimost dokazatelstv v ugolovnom sudoproizvodstve. (The admissibility of evidence in criminal proceedings). 1995. P. 9; Bozrov V. Rossiyskaya justitsiya. (Russian justice) 2004. No. 4. P. 46-48.
8. Kucheruk D.S. Ispolzovanie rezultatov operativno-rozysknoy deyatelnosti v dokazyvanii po ugolovnym delam o vzyatochnichestve (Using the results of the operational-search activity in proving criminal bribery cases): Abstract. diss. ... Candidate. Law Sciences. - Nizhny Novgorod, 2011.
9. Shamardin A.A. Ukaz. rabota. (Decree. work). P. 342-356.
10. Federalny zakon ot 4 marta 2013 g. № 23-FZ «O vnesenii izmeneniy v stati 62 i 303 Ugolovnogo kodeksa Rossiyskoy Federatsii i Ugolovno-processualnyj kodeks Rossiyskoy Federatsii». (Federal law of 4 March 2013 № 23-FZ «On amending articles 62 and 303 of the Criminal code of the Russian Federation and the Criminal procedure code of the Russian Federation»).
_ Briefly about the author
O. Firsov, candidate of law sciences, assistant professor, head of criminal process and criminal law department, Law faculty, Transbaikal State University, Chita, Russia
Scientific interests: criminalistics, operative-but-search activity
