CC BY
59
100
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
УДК 81(091)
Е. С. Суркова
О ПОНЯТИИ КИРИЛЛО-МЕФОДИЕВСКИЙ ИСТОЧНИК В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИИ РАННЕСЛАВЯНСКОЙ ФИЛОЛОГИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
IX-X вв.
Статья посвящена определению принципов систематизации текстов Кирилло-Мефодиевского корпуса, которые рассматриваются в качестве источников для истории средневековой лингвистической науки. Определяется место отдельных памятников в Кирилло-Мефодиевском корпусе, отмечаются ключевые моменты их историко-филологического изучения. Содержательная структура кирилло-мефодиевских источников передаёт характерные для Кирилло-Мефодиевской школы моменты метаязыковой рефлексии над процессом создания миссионерского языка для славян.
Введение
Изучение истории становления раннеславянской филологической школы осложняется тем, что для современной исследовательской традиции, воссоздающей историю миссии Константина-Кирилла и Мефодия среди славян, основную трудность представляет проблема письменных источников. Как известно, до нас не дошло ни одного письменного памятника ни на греческом, ни на старославянском языках, авторство которого можно было бы без сомнения приписать Константину Философу или Мефодию. Тем не менее об уровне научного и литературно-переводческого творчества славянских первоучителей мы можем судить на основании целого ряда текстов, которые наряду с легендарными содержат достоверные сведения о деятельности Константина-Кирилла, Мефодия и их школы.
Привлекая к исследованию тексты, относящиеся к началу славянской письменности, необходимо определить границы понятия кирилло-мефодиевский источник, в соответствии с которыми предполагается далее отбирать и анализировать имеющийся в нашем распоряжении материал. В частности, следует решить вопрос о том, считать ли источником по кирилло-мефодиевской проблематике выполненные первоучителями переводы; содержат ли сведения о Солунских братьях представленные обширной рукописной традицией посвящённые им гимнографические сочинения; можно ли назвать кирилло-мефодиевским источником всё объёмное «Житие Климента Охридского» или рассматривать в качестве источника лишь отдельные его фрагменты, сообщающие о судьбе славянской письменности; включать ли в состав кирилло-мефодиевских источников памятники более поздних эпох (например, «Сказание» Константина Костенечского), рефлексирующие по поводу событий в Великой Моравии, и т. д.
Положительный ответ на эти и подобные вопросы несомненно расширит границы определяемого нами понятия «кирилло-мефодиевский источник», что, с одной стороны, значительно увеличит объём подлежащего систематизации текстового материала, а с другой -усложнит задачу подготовки его к изданию, поскольку критерии отбора памятников, которые необходимо представить в виде единого структурированного Кирилло-Мефодиевского корпуса, окажутся размытыми. В связи с этим традиционным критерием, позволяющим более дифференцированно подойти к отбору текстов, которые могут быть определены как кирилло-мефодиевские источники, является непременное наличие в тексте памятника сведений о первоучителях. Кроме того, следует принимать во внимание хронологический фактор: в состав Кирилло-Мефодиевского корпуса могут войти только те памятники, которые возникли в период деятельности славянских просветителей и их учеников. Сопоставимые с кирилло-мефодиевской проблематикой сочинения, возникшие в более поздние периоды (например, в XIV-XV вв.), могут быть представлены как письменные образцы продолжения и развития кирилло-мефодиевской традиции.
Таким образом, отбирая источники для разработки любой проблематики применительно к кирилло-мефодиевскому материалу, следует, по мнению С. Николовой, руководствоваться едиными принципами структурирования корпуса и чёткими критериями, позволяющими непротиворечиво это структурирование осуществить [1, 15].
ФШАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
101
Результаты исследования и их обсуждение
1.1 Основные издания кирилло-мефодиевских источников. На сегодняшний день Кирилло-Мефодиевский корпус представлен полностью в трех изданиях. Это «Материалы по истории возникновения древнейшей славянской письменности» П. А. Лаврова (1930), «Кирил и Методи» А. Теодорова-Балана (I, 1920; II, 1934) и серия Magna Moraviae Fontes Historici (MMFH), подготовленная группой исследователей из университета в Брно (1966-1977). Являясь до сих пор непревзойдёнными собраниями всех известных источников о Кирилле и Мефодии, эти издания, однако, не соответствуют требованиям современной науки: однотомная книга П. А. Лаврова содержит исключительно тексты на славянском языке, которые изданы по устаревшей методике; собрание памятников А. Теодорова-Балана, положившего в основание своего труда достижения палеославистики того времени, отражает состав источников и степень их изученности не в полной мере; наконец, издание по истории Великой Моравии, включающее солидный историко-культурный комментарий к текстам, преследует собственные цели, а потому кирилло-мефодиевские источники представлены здесь выборочно.
Частично недостатки данных изданий компенсируют публикации отдельных памятников, осуществлённые на протяжении двух последних столетий представителями разных славистических школ. Так, памятники, относящиеся к истории возникновения славянской письменности, снабжённые необходимым научным аппаратом, издавались в России О. М. Бодянским (1863-1873), К. Калайдовичем (1824), А. Д. Вороновым (1877), Н. В. Ястребовым (1911), Н. Л. Туницким (1918), в Болгарии И. Дуйчевым (1960), К. Куевым (1967), Б. Ангеловым и Хр. Кодовым (1983), А. Минчевой (1978), в Чехии П. Шафариком (1851), в Польше Т. Лер-Сплавинским (1959) и др. Наиболее полным собранием западных источников является сборник, изданный в Хорватии Ф. Гривецом и Ф. Томшичем (1960).
Текстологические, источниковедческие, палеографические и исторические комментарии, сопровождавшие подготовку древнеславянских рукописных текстов к изданию, отражают эволюцию кирилло-мефодиевских исследований, а также сложившуюся методологию описания памятников.
1.2 Принципы описания древнеславянских памятников. Систематизируя имеющийся в нашем распоряжении материал, мы ориентируемся на принятые в современных палеославистических изданиях принципы описания источников, обращая особое внимание на степень изученности памятников, отмечая признанные и/или гипотетические версии ответов на традиционно задаваемые в палеославистике вопросы о времени и месте создания памятника, его авторе, а также степени достоверности содержащихся в нём сведений.
Осуществляя интерпретацию памятников Кирилло-Мефодиевского корпуса, необходимо приводить данные о существующей рукописной традиции каждого из описываемых источников. Кроме того, важно представлять результаты текстологического анализа памятников с обоснованием выбора основного списка и дополнительных списков (если таковые существуют), по которым отмечаются наиболее значительные разночтения.
1.3 Состав источников по истории Кирилло-Мефодиевской филологической школы IX-X вв. В современной палеославистике существует несколько подходов к отбору и систематизации источников, которые могут иметь непосредственное отношение к кирилло-мефодиевской проблематике: а) по характеру передаваемой информации источники определяются как исторические и литературные [2, 47]. К историческим источникам относятся папские буллы, а также письма Анастасия Библиотекаря на латинском языке; литературные источники представляют собой довольно многочисленные и разнообразные с точки зрения жанра тексты (агиографические, полемические, догматические, поэтические), созданные в соответствии с требованиями литературного канона, а потому помимо информирования об исторических фактах выполняющие свои специфические задачи; б) источники, составляющие Кирилло-Мефодиевский корпус, обычно делятся исследователями на прямые и косвенные [3, 22]. К прямым источникам, как правило, относятся сочинения, которые большинство исследователей атрибутируют непосредственно славянским просветителям. Косвенные источники - это тексты иных авторов, свидетельствующих о Константине-Кирилле и Мефодии в связи с их деятельностью;
в) кроме того, в текстологических исследованиях Кирилло-Мефодиевского корпуса памятники группируются в соответствии с хронологическим принципом - исходя из того, к какому периоду
102
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
истории славянской письменности исследовательская традиция относит тот ли иной текст. Принято выделять следующие периоды в истории древнеславянского литературного языка1: 1) древнейший период (вторая треть IX в.), на протяжении которого был создан первый книжно-письменный язык для славян в результате переводческой деятельности Константина-Кирилла, Мефодия и их учеников; 2) ранний период (Х-ХІІ вв.) - время возникновения значительного количества изводов старославянского языка (среди которых - паннонский (?), сербский, хорватский, македонский, болгарский, новгородский, киевский и др.); 3) средний период (XIV-XV вв.), для которого характерно установление болгарского, сербского и русского изводов старославянского языка в качестве доминирующих в ареале Slavia Orthodoxa; 4) поздний период (XVI-XVIII вв.), в течение которого закладывались основы языка московского центра, чьи нормы были зафиксированы в процессе подготовки к изданию полного текста церковнославянской (Елизаветинской) Библии в 1751 г. [4, 46-47].
Наконец, значимым критерием распределения кирилло-мефодиевских источников по группам является их язык. Соответственно выделяется три группы памятников - греческие, латинские и славянские.
Исходя из нашего понимания феномена Кирилло-Мефодиевской филологической школы, мы группируем имеющиеся в нашем распоряжении источники на иных основаниях. Для нас в равной степени значимыми являются все вышеперечисленные классификационные критерии, однако задачи данного исследования предполагают такой вариант распределения памятников, для которого релевантным будет наличие в тексте информации
лингвоисториографического характера. Таким образом, мы выделяем: а) собственно памятники филологического содержания (трактат «О письменах» Черноризца Храбра, трактат из Македонского кириллического листка, Пролог Иоанна Экзарха Болгарского к его переводу «Богословия» Иоанна Дамаскина); б) тексты, концентрирующие внимание на языковой проблематике (что наблюдается в агиографии Константина Философа, создатели которой в качестве значимых для канонизации представляют филологические «подвиги» апостола славян: сначала речь идёт о его постоянных занятиях разными языками и их использовании в дипломатических миссиях к хазарам, сарацинам, а также в богословском диспуте с латинскими епископами в Венеции; апофеозом филологической деятельности первоучителя является создание славянской азбуки и перевод на славянский язык церковных книг). В этом случае особую ценность для нашего исследования имеют фрагменты из «слов» Константина Философа, переведённых на славянский Мефодием1 2 и использованных древнеславянским агиографом при составлении «Пространного жития Константина». Как мы увидим далее, эти «слова» представляют программные для Кирилло-Мефодиевской филологической школы концепции); в) памятники нелингвистического содержания, сохранившие информацию о реакции современников на результаты деятельности Кирилло-Мефодиевской миссии (в первую очередь это греческое «Житие Климента Охридского», написанное епископом Охридским Феофилактом, тексты исторического содержания, а также документы на латинском языке (грамоты папской канцелярии, письма Анастасия Библиотекаря и др.).
2 Специфика источников по истории Кирилло-Мефодиевской филологической школы IX-X вв. Спецификой Кирилло-Мефодиевского филологического дискурса является его ограниченный и дискретный характер. Среди сохранившихся памятников, которые прямо или косвенно относятся к деятельности Кирилло-Мефодиевской филологической школы IX-X вв., только два могут быть определены как собственно научные тексты филологического содержания (трактат о принципах перевода из Македонского кириллического листка, а также трактат «О письменах» Черноризца Храбра). Остальные памятники либо содержат интерполяции фрагментов текстов, в которых рассматривались языковые проблемы (например, фрагменты богословских сочинений Константина-Кирилла, представляющих его взгляды на язык, присутствующие в «Пространном Житии Константина» или цитаты из Македонского
1 В данном случае термин «древнеславянский литературный язык» используется нами в значении, сформулированном Н. И. Толстым [5].
2 О том, что такие тексты существовали, свидетельствует указание в Х главе «Пространного Жития Константина» на то, что тот, иже хофеть съврьшенныих сихь весёдь искати и сТыхь, въ кнігдх^ его оврефеть к, елико прёдложи оучитель нашь архіепкпь MefWAie, раздёль к на шсмь словесь [цит. по: 6, 101].
ФШАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
103
кириллического листка в Прологе Иоанна экзарха Болгарского к его переводу «Богословия»), либо имеют в своей структуре цитатные темы и реминисценции идей и концепций, которые могут быть определены как характерные и традиционные для Кирилло-Мефодиевского круга («Пространное Житие Мефодия», «Проглас» к Четвероевангелию, похвальные слова и службы Константину-Кириллу и Мефодию и др.).
Содержательный анализ текстов Кирилло-Мефодиевского корпуса свидетельствует о существовании у славян в IX-X вв. систематизированного знания об основных языковых проблемах, которые были объектом философской и затем богословской рефлексии, начиная со времён Античности и раннего Средневековья. В структуре этого знания можно выделить проблемы онтологических и гносеологических свойств языка; проблемы именования в разных языках, а также восприятия устной речи и письменного текста; вопросы языковой семантики в контексте переводческой деятельности и др. Фрагментарная и нерегулярная верификация данных о процессе рефлексии представителей Кирилло-Мефодиевского круга по поводу перечисленных проблем (часто на уровне экспликации единичного термина или упоминания известных моментов классических и средневековых учений о языке) является следствием общей тенденции, характеризующей многие научные школы древности: с одной стороны, учение обычно имело устную форму бытования и не всегда фиксировалось в письменном дискурсе, с другой - раннеславянское учение о языке воспринималось его создателями как составная часть того знания, которое было признано ортодоксальным и общеизвестным в эпистеме Средневековья, вследствие чего оно не получило систематизированного изложения.
Выводы
Знания о языке раннеславянской филологической школы ІХ-Х вв. возможно систематизировать благодаря данным (хоть и фрагментарным) сохранившихся рукописных памятников, составляющих Кирилло-Мефодиевский корпус. Филологическое содержание этих памятников представлено в исключительно сжатом виде, поскольку, с одной стороны, большинство текстов Кирилло-Мефодиевского корпуса не являются памятниками научного содержания, с другой - недостаточная эксплицированность знания в принципе характерна для ранних этапов развития науки. Это знание возможно реконструировать посредством контекстной экспликации неверифицированных оснований употребления основных филологических терминов в качестве ключевых слов в кирилло-мефодиевских памятниках.
Литература
1. Николова, С. Проблемы за пълното издание на кирило-методиевските извори / С. Николова // Сб. тр. / Българска Академия на науките, Кирило-Методиевски научен центр. - София, 1986. - Кн. 3 : Кирило-Методиевски студии. - С. 9-17.
2. Петканова, Д. Извори за делото на Константин-Кирил и Методий / Д. Петканова // Изследования по кирилометодиевистика : сб. ст. / Софийски ун-т «Климент Охридски» ; сост. А. Игнатова и К. Станчев. -София, 1985. - С. 46-60.
3. Николова, С. Проблемы за философските възгледи на Константин-Кирил / С. Николова // Сб. тр. / Българска Академия на науките, Кирило-Методиевски научен центр. - София, 1988. - Кн. 5 : Кирило-Методиевски студии. - С. 17-48.
4. Mathiesen, R. The Church Slavonic Language Question: An Overview (IX-XX Centuries) // Aspects of the Slavic Language Question / ed. by R. Picchio and H. Goldblatt. - Vol. I. Church Slavonic - South Slavonic -West Slavonic. - New Haven, 1984. - P. 45-65. - (Yale Russian and East European Publications, No. 4-a).
5. Толстой, Н. И. К вопросу о древнеславянском языке как общем литературном языке южных и восточных славян / Н. И. Толстой // История и структура славянских литературных языков / Н. И. Толстой. - М. : Наука, 1988. - С. 34-52.
6. Климент Охридски : събрани съчинения : в 3 т. / под ред. Б. Ангелов и Хр. Кодов. - София : изд-во на БАН, 1973. - Т. 3. - С. 30-159.
Summary
The article is devoted to the defining of the principles of organizing texts of Cyril and Methodius corps while are considered as sources for the history of medieval linguistics. The location of individual monuments in the Cyril and Methodius corps is determined, the key moments of their historical and philological studies are noted. The content structure of the Cyril and Methodius cources transmits typical school moments of metalinguistic reflection on the process of sreation of a missionary language for the slavs.
Поступила в редакцию 30.12.10.
