CC BY
37
О ПЕРВЫХ ОПЫТАХ ИНСТИТУЦИАЛИЗАЦИИ ПОДГОТОВКИ УЧИТЕЛЯ МУЗЫКИ (ПЕНИЯ) ВО ВЛАДИМИРСКОЙ ГУБЕРНИИ (ОБЛАСТИ)
С. И. Дорошенко,
Владимирский государственный университет имени А. Г. и Н. Г. Столетовых
Аннотация. В статье рассмотрены первые опыты организации подготовки учителей музыки для общеобразовательных школ во Владимирской губернии (области), проводимые с 1880-х годов. Начиная с 1883 года подготовка учителей пения для народных школ и регентов церковных хоров велась в Училище пения, организованном Братством святого благоверного князя Александра Невского. В 1880-1890-е годы действовали трёх- и девятимесячные курсы подготовки учителей пения и церковных регентов. Рассматривается также музыкально-педагогическая подготовка участников Временных педагогических курсов (1911). В 1919 году в Институте народного образования во Владимире была предпринята попытка вести пение, не давшая плодотворных результатов. В 1950-х годах осуществлялась факультативная подготовка по пению студентов педагогического института. История институциализации музыкально-педагогического образования на Владимирской земле показывает, что потребность в педагогах-музыкантах не могла быть решена средствами курсовой подготовки или дополнительного образования будущих учителей различных предметов. Радикальные преобразования связаны с созданием в 1966 году музыкально-педагоиче-ского факультета Владимирского государственного педагоического института.
150
Ключевые слова: история подготовки учителя музыки, Училище пения, педагогические курсы, Владимирская область.
Summary. The article describes organization experience of training of music teachers for secondary schools in the Vladimirprovince (region) that have been made sine the 1880's. Starting from 1883, the training of teachers of singing for the public schools and choir church choirs conducted at the School of Singing organized by the Brotherhood of the St. Prince Aexander Nevsky. In 1880-1890 years of the three-month and nine-month acting course preparation of teachers of singing and church regents. We are also considering the musical and pedagogical training of participants of Interim pedagogical courses (1911). In 1919 the Institute of Public Education in Vladimir made an attempt to enter singing, do not gave fruitful results. In 1950 it was carried out optional training on singing for students of pedagogical institute. The history of institutionalization of musical-pedagogical education in Vladimir shows that the need for teacher-musicians could not be solved by means of the course of training, additional education of the future teachers of various subjects. The radical transformation associated with the creation in 1966 of musical-pedagogical faculty of the Vladimir State Pedagogical Institute.
Keywords: history of music teacher training, the School of singing, teacher training courses, Vladimir region.
Начало XXI века ознаменовалось масштабным реформированием содержания и процесса подготовки учителей музыки общеобразовательных школ. На протяжении 2010-х годов музыкально-педагогические факультеты в педагогических вузах прекращают своё существование, преобразовываясь в кафедры или входя в структуры институтов искусств. Количество студентов, ориентированных в своей музыкально-профессиональной подготовке на общеобразовательную школу, стремительно снижается. Уже сегодня проявили себя тенденции включения (или возвращения, потому что полвека назад так было повсеместно) музыки в число предметов, преподаваемых учителями начальных классов, ликвидации специальных кабинетов музыки в школах. Особенно явно идёт процесс «вымывания» из урока музыки живого инструментального музицирования учителя. Не нужно обладать выдающимися аналитическими способностями, чтобы доказать, что эти печальные процессы входят в противоречие с идеями и технологиями федеральных государственных образовательных стандартов, с принципами и методами всех ныне действующих программ по музыке, а также с концептуальными подходами к программно-методической работе по музыке в свете государственной стратегии развития общего музыкального образования [1].
В данной статье на примере Владимирской области (губернии) рассматривается исторический процесс ин-ституциализации подготовки учителей музыки (пения) с 80-х годов XIX века до 1966 года - времени основания музыкально-педагогического факультета во Владимирском государственном пе-
дагогическом институте. Обращение к этой истории имеет несколько смыслов: во-первых, оно показывает, каковы были организационные основания подготовки педагогов-музыкантов; во-вторых, демонстрирует живучесть потребности в учителях музыки, музыкантах-просветителях; в-третьих, напрямую свидетельствует о недостаточности курсовой, дополнительной подготовки в музыкально-педагогическом образовании и о логичности, прямой исторической детерминированности его специальной организации в рамках педагогических вузов.
Итак, обратимся к региональной истории. К концу XIX века во Владимире особенно остро встала проблема нехватки регентов и учителей пения. Первая успешная попытка ин-ституциализации их подготовки связана с именами А. Е. Ставровского и А. Н. Шишкова. В 1883 году во Владимире Братство святого Александра Невского открыло при Архиерейском доме классы пения (училище пения), предназначенные для образования руководителей детских и взрослых хоров в сельских церквях и народных училищах [2]. В училище поступали псаломщики, молодые люди духовного звания. Затруднения вызывало то обстоятельство, что наиболее очевидные и достойные из кандидатов в учащиеся были заняты в своих приходах и часто настоятели храмов не очень хотели отпускать их учиться. В связи с этим Совет Братства святого Александра Невского вёл специальную агитационную работу, убеждал благочинных и настоятелей церквей предоставить возможность способным молодым людям повысить свой музыкально-образовательный статус. Аргументами здесь были и бу-
151
152
дущие успехи хора, который сможет организовать выпускник училища, и возможность для псаломщиков часть года участвовать в церковной жизни своего прихода (учебный год длился с 1 сентября до 6-й недели Великого поста, так что к Пасхе учащиеся могли вернуться домой и принимать участие в богослужениях).
Обучение в училище было двухгодичным. На низшем курсе (в первый год) учащиеся должны были осваивать ноты и правила пения, а также учиться игре на скрипке. На высшем курсе, помимо этих предметов, изучались правила управления хором, практическое употребление церковных богослужебных книг. Предполагалась возможность продления срока обучения для тех учеников, которые по уважительным причинам не освоили изучаемый материал.
Училище пения было бесплатным. Для воспитанников нанимались квартиры с отоплением и освещением. Тем, кто испытывал материальные затруднения, выплачивалось ежемесячное пособие.
От поступающих в училище в музыкальном плане требовалось лишь «обладание способностью к изучению пения». Остальные документы - свидетельство о поведении, свидетельство об окончании курса не менее как в духовном, городском, уездном или двухклассном сельском училище, а также подписка в том, что по окончании училища выпускник обязуется прослужить при одном из приходов Владимирской губернии не менее двух лет, - относятся к нравственным и административным характеристикам учеников. Свидетельство о поведении давал местный благочинный и приходской священник. Тех, кто отли-
чался особыми музыкальными способностями, могли принять в училище без свидетельства об образовании.
Преподавателями училища, кроме А. Е. Ставровского, были П. В. Ильинский, преподаватели духовного училища А. Е. Акантин и В. Т. Георгиевский, монах Богородице-Рождественского монастыря Виталий.
Главное, на что могли опираться педагоги училища, - это церковно-певческий опыт учащихся. Систематическое музыкальное образование, судя по списку требуемых документов, приходилось начинать почти с нуля. Однако заметим, что в одной из статей «Владимирских епархиальных новостей», посвящённой открывавшемуся училищу, был большой абзац, убеждающий благочинных и настоятелей храмов отпустить певчих или псаломщиков учиться. Простое соображение о том, стали ли бы настоятели так усиленно удерживать в своих храмах певчих и псаломщиков с нулевым уровнем знаний, умений и навыков по церковному пению, заставляет взглянуть на ситуацию по-другому. По сути дела, вновь создаваемое училище церковного пения оказалось чем-то вроде учреждения повышения квалификации. Туда поступали люди со значительным слуховым опытом, носители сложившихся традиций церковного пения. Их знания, умения и навыки нужно было систематизировать, подвести под них теоретическую базу.
Училище хорового пения, несмотря на небольшой срок обучения, давало хорошее музыкальное и общее образование. Его выпускники были востребованы. Все десять учеников первого выпуска получили места регентов и учителей пения в школах. Однако в училище одновременно мог-
ли учиться максимум 15 человек. Соответственно, выпускников было ещё меньше: в 1893/1894 учебном году -11 человек, в 1894/1895-м - всего 8. Ясно, что училище не могло удовлетворить потребности в псаломщиках и учителях пения по всей Владимирской губернии. В связи с этим в 1887 году при Братском училище пения были учреждены курсы церковного пения для будущих псаломщиков. Вначале они были трёхмесячные, так что в течение года проводилось два выпуска учеников. Но опыт показал, что срок для обучения недостаточен, поэтому в 1890 году Совет Братства решил увеличить срок обучения на курсах до 8 месяцев.
Судьба училища пения складывалась непросто. После того как высоко-преосвященнейшего Феогноста, большого любителя церковного пения и покровителя искусств, сменил архиепископ Сергий (на владимирской кафедре с 1894 по 1904 год) - учёный-агиограф, человек кабинетный и не столь заинтересованный в церковно-общественной деятельности, училище пения было закрыто1.
Следующая попытка организации подготовки учителей к преподаванию пения была осуществлена сыном А. Е. Ставровского, основателем Владимирской музыкальной школы Петром Алексеевичем Ставровским. П. А. Ставровский окончил Московскую консерваторию по двум классам - фортепиано и дирижирование. Он участвовал в деятельности Владимирского общества любителей музыки и театра, выступал как пианист,
композитор, дирижёр. Именно он преподавал музыкальные дисциплины на Временных педагогических курсах для учителей и учительниц Владимирской губернии. Работа на курсах для учителей земских школ потребовала от П. А. Ставровского реализации всех его талантов, в том числе организаторского.
Предмет «пение» был представлен в содержании занятий довольно основательно. Отчёт о работе курсов, опубликованный земской управой, свидетельствует о том, что изучались основы теории музыки (понятие о звуке, музыкальные звуки, нотные знаки, ключи, интервалы, транспозиция, деление нот, такт, трезвучия и обращения трезвучий, сочетания трезвучий, голосоведение, септаккорд, доми-нантсептаккорд, гармонизация мелодии, оттенки исполнения). На практике учителей готовили к распределению поющих на партии, к чтению нот, к формированию вокальных навыков. Предполагалось, что учитель, прошедший обучение, сможет организовать как одноголосный, так и двух-, трёх-, четырёхголосный хор. В программу входило знакомство с камертоном, партитурой. Учителей учили также ориентироваться в школьном музыкальном репертуаре [4].
По отношению к рассматриваемому нами периоду рубежа Х1Х-ХХ веков следует иметь в виду, что слуховой и исполнительский опыт любых учащихся (как детей, так и взрослых) был доминирующим элементом содержания музыкального образования в народных школах. Он был значительно
153
1 Подробнее см.: Дорошенко С. И. История музыкального образования во Владимирском крае: диалог со столицей и формирование музыкально-образовательного пространства: монография [3, с. 48-49].
богаче теоретических сведений и базировался на практике церковного пения, на любительском музицировании (одно из косвенных подтверждений этого - программа концерта участников курсов, о которой будет сказано ниже). На курсах певческий, музыкальный опыт учителей не формировался с нуля, а обобщался и систематизировался; способы практической деятельности ассоциировались с названиями, терминами, закономерностями. Иными словами, обучающиеся могли не знать названий интервалов, но при этом слышать и интервалы, и аккорды в хоровом исполнении, петь в ансамбле и в хоре, учить с хором по слуху многоголосные произведения.
Сведения об эмоциональной, художественной атмосфере музыкально-образовательного процесса, организованного на курсах Петром Алексеевичем Ставровским, хорошо дополняются и конкретизируются информацией о произведениях, которые были выучены с хором, созданным из слушателей курсов. «При курсах был организован хор из гг. слушателей, с которым '54 было выучено: Архиерейская служба, молебен и некоторые светские хоры Архангельского, Чайковского, Гречанинова и других. Занятия с хором дали возможность участвующим в нём практическим путём приобрести новые знания в управлении хором и способы достижения лучшей и правильной звучности хора» [4, с. 5].
Помимо учебной работы хора, слушатели дополнительно выучили ряд хоровых и сольных произведений для заключительного концерта по случаю окончания курсов. Программа концерта, состоявшегося 1 июля 1911 года, включала (в перечне нами оставлены только музыкальные номера. - С. Д.)
гимн, хоровые произведения «Уж я золото хороню», «Колыбельная» Г. В. Ланге (солистка г-жа Озеркова), «Соловушко» П. И. Чайковского, «Сумрак ночи пал на землю», а также дуэт Лизы и Полины из оперы «Пиковая дама» (исп. г-жи Виноградова и Соколова), романс Денца «Когда б вы знали всё» (исп. г-жа Марсова) [Там же, с. 6]. Скорее всего, репертуар был предложен самими участниками курсов, а Пётр Алексеевич поддержал своих коллег-учеников, отрепетировав с ними эти номера и выступив в качестве аккомпаниатора.
Строки отчёта о деятельности курсов свидетельствуют о том, что участники хора занимались в «немногие часы отдыха, по окончании дневных занятий» и при этом «пользовались с разрешения губернской управы земским роялем» [Там же]. Достойны удивления и преклонения работоспособность и многогранность музыкальных талантов П. А. Ставровского, который организовывал и вдохновлял эту деятельность, выступая при этом и как лектор-теоретик, и как дирижёр, и как пианист-аккомпаниатор.
Поучительным для педагогов-музыкантов XXI века является тот факт, что финансовые документы рассматриваемого периода недвусмысленно свидетельствуют о том, что занятие искусством уже само по себе содержит вознаграждение за труд. Так, в Выпуске третьем «Положения народного образования во Владимирской губернии по исследованию 1910 года», посвящён-ном расходам на народное образование, содержатся сведения о том, что «вознаграждение за преподавание особых предметов (пение, рукоделие, ручной труд, гимнастика и т. п.) показано лишь по 9 уездам и колеблется около
1%» (на все эти предметы. - С. Д.). Самыми бескорыстными были учителя и учительницы общеобразовательных предметов, которые в 1911/1912 учебном году в 63% школ преподавали пение бесплатно [5, с. 20].
Вскоре после революционных событий 1917 года во Владимире был создан Институт народного образования, в котором также попытались ввести музыкально-педагогическую подготовку. В протоколе коллегиальных заседаний владимирского Губотнароба от 10 мая 1920 года зафиксирован вопрос: «Отношение ВлИНО за № 269 об утверждении Н. М. Соловьёва преподавателем пения в Институте». На заседании постановили: «Поручить инструктору подотдела искусств П. А. Ставровскому посетить уроки т. Соловьёва и представить своё заключение коллегии Губот-нароба» [6, л. 106].
Однако проблему подготовки школьных учителей это не решило. Даже при создании Опытно-показательной школы при Институте образования, находящейся в непосредственном ведении Губотнароба, выборы преподавателя пения на заседании ВладгубОНО не состоялись. «Выборы кандидатов на свободные уроки пения представителем Наркомпроса отклонены ввиду того, что в Опытно-показательной школе может быть организован хор, руководимый школьными работниками, знакомыми с музыкой и пением» (протокол № 9 от 24 февраля 1920 г.) [Там же, л. 30]. Невнятность обоснования означает одно: пение представителем Наркомпроса «отодвигалось» в разряд художественной самодеятельности, организуемой любителями-дилетантами. «Приговор» смягчили тем, что инструктору Губотнароба тов. Лисенской было поруче-
но «ходатайствовать перед т. Плаксой о предоставлении школе рояля бесплатно» [Там же].
Спустя сорок лет кадровые проблемы, связанные с массовым музыкальным образованием и просвещением, констатировали и члены создававшегося во Владимире в 1958 году Хорового общества. Один из наиболее уважаемых владимирских хормейстеров того времени В. Г. Погосов говорил: «Плохо обстоит дело с музыкальным воспитанием в наших школах. У нас руководят школьной самодеятельностью случайные музыкальные руководители, которые сами ещё не достигли грамоты. Они очень мало дают знаний в музыкальной области. Учителей пения пока нет. Отсутствие учителей пения, руководителей школьной самодеятельности нас очень тревожит. Необходимо проводить семинары с руководителями самодеятельности и учителями пения» [7, л. 15].
Педагогов-музыкантов, готовых работать в общеобразовательных школах, в учреждениях культуры было так мало, а потребность в них так велика, что проблему снова, как и в конце XIX - начале ХХ веков, пытались решать «оперативными способами» -созданием курсов, семинаров. Так, в том же докладе Хорового общества в качестве реальной и близкой альтернативы предлагалось создать «6-8-месячные курсы для студентов-филологов старших курсов», дабы обучить их основам преподавания пения.
Совершенно серьёзно шла речь о включении музыкальных курсов в качестве факультативных в систему высшего образования (прежде всего, педагогического, а возможно, и медицинского, и технического). Причём смысл этих нововведений был не в том, что-
155
156
бы дать возможность студентам позаниматься музыкой «для души», а именно в оперативной подготовке педагогов-музыкантов для «глубинки».
Эти планы получили некоторое практическое развитие. Энтузиастом, проводившим в жизнь указанную идею, была во Владимире П. И. Лугов-кина, руководившая Домом народного творчества. Она горячо отстаивала идею о том, что все молодые специалисты, особенно прибывающие на село, должны, помимо всего прочего, уметь организовать художественную самодеятельность. «Студенты, кончившие средние и высшие учебные заведения, приезжая на село... на предприятия, оказываются совершенно беспомощными, неспособными участвовать в общественной жизни села, - писала П. И. Луговкина. - Мне пришлось со многими учителями, агрономами беседовать, почему они не занимаются общественной работой. И часто ответ таков: "Ведь я нот не знаю, песню по нотам не разберу, нас в институте не знакомили с нотами, как же я могу руководить?" Вся художественная самодеятельность села держится только на общественниках, и надо бы серьёзно задуматься над тем, чтобы во всех высших и средних учебных заведениях ввести специальный хотя бы один предмет. Сама жизнь подсказывает, что это сделать необходимо» [8, л. 162].
Восхищения и удивления заслуживает тот факт, что указанное дело всё-таки сдвинулось с мёртвой точки. Правда, преподавание музыки студентам немузыкальных специальностей столкнулось с серьёзными организационными трудностями. «Во Владимирском и Муромском педагогических институтах на первых и вторых курсах по
инициативе местных организаций введены факультативные курсы хороведе-ния, изучения основ нотной грамоты, но всё это пока носит примитивный характер и не вошло органически в учебный процесс учебных заведений. Министерство высшего и среднего образования по этому вопросу не давало указаний, и оплата преподавателей хо-роведения проводится нелегальным образом за счёт других дисциплин» [Там же, л. 212].
Конечно, традиции преподавания музыки в высших учебных заведениях просматриваются и в истории дореволюционной России. Вспомним хотя бы Училище правоведения, выпустившее П. И. Чайковского и В. И. Стасова. Но в системе образования дворянства речь шла об общем эстетическом развитии, о светских талантах. Для владимирских же педагогов, обучающихся на различных факультетах в начале 1960-х годов, хороведение и нотная грамота вводились не как средство личностного развития, а как база для музыкально-педагогической деятельности.
Значительную роль в подготовке музыкально-педагогических кадров играли курсы. Во многих отчётах фигурируют годичные курсы баянистов: «В 1958-1959 гг. при пяти музыкальных школах работают годичные курсы колхозных и сельских баянистов. Всего выпущено 175 баянистов» [Там же, л. 98]. Ориентация занятий не была напрямую связана с перспективой преподавания пения в школе. Баянистов учили для того, чтобы они организовывали праздники, участвовали в музыкально-просветительской работе. В указанном смысле курсовая подготовка, более мобильная, практикоориентиро-ванная, не могла быть устранена фак-
том создания в области профессиональных музыкальных учебных заведений. Напротив, эти учебные заведения рассматривались как площадки, центры для осуществления такой подготовки: «При музыкальном училище в 1960 году будут открыты заочные курсы, где педагоги музыкальных школ, не имеющие законченных знаний по музыке, смогут повысить свою квалификацию» [8, л. 98].
Но деятели музыкального искусства хорошо понимали, что курсами и переподготовкой кадровых проблем не решить. В докладе Хорового общества за 1960 год содержатся сведения о том, что «во Владимирской области, по данным облОНО, имеется 67 учителей пения, из них 47 имеют специальное среднее образование» [Там же, л. 2]. Интересно и показательно, что отсутствие профессиональной подготовки не повышало, а снижало мотивацию к повышению квалификации. Так, в 1959 году Институт усовершенствования учителей проводил семинар для учителей пения: «Из тридцати вызванных учителей приехало четырнадцать. Не было ни одного учителя из Владимира» [Там же]. Это и неудивительно: существует прямая связь между образованностью педагога и его потребностью в продолжении образования.
Среди работников учреждений культуры профессиональных штатных педагогов-музыкантов было ещё меньше. Например, «Контрольный список специалистов с высшим образованием Владимирского областного отдела культурно-просветительской работы на 1 января 1952 года» включает в себя 46 имён; среди них нет ни одного специалиста с высшим музыкальным образованием (в списке фигурируют преподаватели истории, ли-
тературы, химии, выпускники библиотечного института и др.). В 19571959 годах Министерство культуры направило в область всего четверых музыкальных работников.
На фоне всех этих предпосылок открытие музыкально-педагогического факультета выглядело прямой необходимостью.
Музыкально-педагогический факультет Владимирского государственного педагогического института им. П. И. Лебедева-Полянского был открыт в 1966 году (так что в нынешнем году его преемник, Институт искусств и художественного образования Владимирского государственного университета отмечает 50-летие). Анализ его деятельности не является задачей этой статьи. Но для сравнения укажем, что уже в 1970 году было выпущено 42 специалиста, из них 15 человек получили распределение во Владимирскую область (выпускники распределялись по всему Советскому Союзу, особенно значителен был поток в Казахскую ССР) [9, л. 12]. В 1971 году во Владимирскую область было распределено 11 выпускников - учителей музыки [10, л. 59]. 157 Если учесть, что некоторые выпускники, отработав положенный срок по распределению, возвращались в родные города и сёла (на Владимирскую землю), становится понятным, что кадровые проблемы стали быстро и успешно решаться.
Фундаментальность и многогранность музыкально-педагогического образования в противовес узкой специализации (консерваторской модели) на протяжении полувека рассматривалась как наиболее сильная его сторона, которая в настоящее время может быть обрисована уже терминами «конкурентоспособность», «адап-
158
тивность» и «компетентность». Как показывают материалы этой статьи, модель образования учителя музыки для общеобразовательной школы в педагогическом вузе была подготовлена и предвосхищена целым рядом попыток институциализации этого образования в рамках церковно-обще-ственного, земского, культурно-просветительского движения. Следовательно, в историко-педагогическом контексте её никак нельзя признать ни случайной, ни ошибочной, ни идеологически детерминированной. В условиях модернизации российского образования подготовка педагога-музыканта становится ещё более сложной и трудоёмкой задачей (в связи с необходимостью компетентного осуществления не только урочной, но и внеурочной музыкально-образовательной деятельности). Поэтому современная модель образования педагога-музыканта для общеобразовательной школы должна синтезировать в себе исторический опыт, итогом и вершиной которого на сегодняшний день является деятельность музыкально-педагогических факультетов при педагогических вузах.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Николаева, Е. В., Абдуллин, Э. Б. Концепция программы по музыке в свете новой государственной стратегии развития общего музыкального образования [Текст] / Е. В. Николаева, Э. Б. Абдуллин // Вестник кафедры ЮНЕСКО «Музыкальное искусство и образование». - 2013. -№ 3. - С. 133-157.
2. От Православного Братства Святого Благоверного Князя Александра Невского [Текст] // Владимирские епархиальные ведомости. - 1883. - № 19. - С. 578-582.
3. Дорошенко, С. И. История музыкального
образования во Владимирском крае: диалог со столицей и формирование музыкально-образовательного пространства [Текст] : монография / С. И. Дорошенко. - Владимир : Изд-во Владим. гос. унта, 2011. - 216 с.
4. Отчёт о временных педагогических курсах для учителей и учительниц Владимирской губернии 1911 года [Текст]. -Владимир-на-Клязьме : Изд-во Владимирской губернской земской управы, 1912. - 120 с.
5. Текущая земская школьная статистика по Владимирской губернии за 1911/12 учебный год [Текст]. - Владимир-на-Клязьме : Типо-литография губернской земской управы, 1913. - 128 с.
6. Протоколы коллегиальных заседаний Губ-оно, отчёты о работе внешкольного подотдела и доклад об организации в г. Владимире революционного музея. 1920 год // Ф. 1045. Отдел народного образования Владимирского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Оп. 1. Ед. хр. 174. - 219 л.
7. Протоколы заседаний организационного комитета хорового общества // Ф. 3946. Хоровое общество Владимирской области. Оп. 1. Ед. хр. 1. - 26 л.
8. Доклады, записки и справки о состоянии художественной самодеятельности в области за 1959 год // Ф. 3752. Владимирский областной Дом народного творчества областного управления культуры. Оп. 1. Ед. хр. 30. - 240 л.
9. Протоколы заседаний комиссии по распределению молодых специалистов, утверждённые планы распределения молодых специалистов и статистические данные по выпуску за 1970 год. Т. 1 // ГАВО. Ф. 3798. Владимирский государственный педагогический институт. Оп. 2. Ед. хр. 384. - 291 л.
10. Протоколы заседаний комиссии по распределению молодых специалистов, утверждённые планы распределения молодых специалистов и статистические данные по выпуску за 1971 год. Т. 2 // ГАВО. Ф. 3798. Владимирский государственный педагогический институт. Оп. 2. Ед. хр. 490. - 244 л.
REFERENCES
1. Nikolaeva E. V, Abdullin E. B. Kontseptsiya programmy po muzyke v svete novoj gosudarstvennoj strategii razvitiya obshhego muzykal'nogo obrazovaniya. Vestnik kafedry UNESKO "Muzykal'noe iskusstvo i obrazovanie". 2013. No. 3, pp. 133-157.
2. Ot Pravoslavnogo Bratstva Svyatogo Bla-governogo Knyazya Aleksandra Nevskogo. Vladimirskie eparkhial'nye vedomosti. 1883. No. 19, pp. 578-582.
3. Doroshenko S. I. Istoriya muzykal'nogo obrazovaniya vo Vladimirskom krae: dialog so stolitsej i formirovanie muzykal'no-obrazovatel'nogo prostranstva: monografiya. Vladimir: Izd-vo Vladim. gos. un-ta, 2011. 216 p.
4. Otchyot o vremennykh pedagogicheskikh kursakh dlya uchitelej i uchitel'nits Vladi-mirskoj gubernii 1911 goda. Vladimir-na-Klyaz'me: Izd-vo Vladimirskoj gubernskoj zemskoj upravy, 1912. 120 p.
5. Tekushhaya zemskaya shkol'naya statistika po Vladimirskoj gubernii za 1911/12 ucheb-nyj god. Vladimir-na-Klyaz'me: Tipo-litografiya gubernskoj zemskoj upravy, 1913. 128 p.
6. Protokoly kollegial'nykh zasedanij Gubono, otchyoty o rabote vneshkol'nogo podotdela
i doklad ob organizatsii v g. Vladimire revolyutsionnogo muzeya. 1920 god. F. 1045. Otdel narodnogo obrazovaniya Vladimir-skogo gubernskogo Soveta rabochikh, krest'yanskikh i krasnoarmejskikh deputatov. Op. 1. Ed. khr. 174. 219 l.
7. Protokoly zasedanij organizatsionnogo ko-miteta khorovogo obshhestva. F. 3946. Khorovoe obshhestvo Vladimirskoj oblasti. Op. 1. Ed. khr. 1. 26 l.
8. Doklady, zapiski i spravki o sostoyanii khu-dozhestvennoj samodeyatel'nosti v oblasti za 1959 god. F. 3752. Vladimirskij oblastnoj Dom narodnogo tvorchestva oblastnogo up-ravleniya kul'tury. Op. 1. Ed. khr. 30. 240 l.
9. Protokoly zasedanij komissii po raspredele-niyu molodykh spetsialistov, utverzhdyon-nye plany raspredeleniya molodykh spetsial-istov i statisticheskie dannye po vypusku za 1970 god. T. 1. GAVO. F. 3798. Vladimir-skij gosudarstvennyj pedagogicheskij institut. Op. 2. Ed. khr. 384. 291 l.
10. Protokoly zasedanij komissii po raspredele-niyu molodykh spetsialistov, utverzhdyonnye plany raspredeleniya molodykh spetsialistov i statisticheskie dannye po vypusku za 1971 god. T. 2. GAVO. F. 3798. Vladimirskij gos-udarstvennyj pedagogicheskij institut. Op. 2. Ed. khr. 490. 244 l.
159
