CC BY
204
УДК 80
О ПЕРЕВОДЕ НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК ПОНЯТИЯ «НЕРУКОТВОРНЫЙ ОБРАЗ ХРИСТА» И ЕГО ВАРИАЦИЙ В СПЕЦИАЛЬНОЙ ИСКУССТВОВЕДЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
*М.А.Комова, Е.А.Скобелева
ON THE ENGLISH TRANSLATION OF THE CONCEPT OF "THE IMAGE OF CHRIST" AND ITS
VARIATIONS IN SPECIAL ART LITERATURE
*M.A.Komova, E.А.Skobelevа
*Орловский государственный университет, [email protected] Институт непрерывного педагогического образования НовГУ, [email protected]
Исследуется вариативность языковых средств выражения понятия «Нерукотворный образ Христа» в специальной искусствоведческой литературе. Обосновывается точность перевода данного понятия и его вариаций на английский язык с учетом богословской и историко-культурной семантики.
Ключевые слова: икона, образ, наименование иконы, «Святой лик», «Святой убрус», Мандилион, «Вуаль Вероники»
The article investigates the variability of linguistic means in expressing the concept "The Image of Christ" in special art literature and it substantiates the accuracy of translation of its variations in the English language according to the theological, historical and cultural semantics.
Keywords: Icon, the image, the name of the icon, "Holy face", "Saint cloth", Mandylion, "The Veil of Veronica"
Возрождение православной традиции в России, воссоединение Русской и Зарубежной Православных церквей, значительное расширение межкультурных контактов, выдвижение английского языка в качестве глобального языка межкультурного общения обусловило активный интерес современных ученых к использованию английского языка в различных сферах коммуникации, в том числе и в сфере Русской Православной Церкви. Данная статья посвящена изучению особенностей использования английского языка в прямой межкультурной коммуникации в процессе перевода наименований иконы «Нерукотворный образ Христа» и ее вариаций в специальной искусствоведческой литературе [см. библиографический список: 1—12]. В своем исследовании мы решили задаться вопросом о том, есть ли какие-либо устоявшиеся нормы и правила перевода данного названия на английский язык и с какими проблемами сталкиваются современные исследователи этого вопроса.
Отметим, что в последние десятилетия данная тема вызывает большой интерес среди ученых-лингвистов (публикации: А.М.Антоновой [4], [5], В.Н.Комиссарова, Н.Б.Мечковской, В.Ю.Лебедева, В.Ю.Балабушевича, В.В.Кабакчи [8]; диссертации: Т.Ю.Галкиной, Л.Ю.Дудченко; словари: О.Т.Чаленко [10], З.Н.Волковой, М.Макарова [3], С.Бен-Лева [7], А.А.Азарова [1], Д.И.Ермоловича. Перевод названий икон, как очень узкая область перевода иконографического текста остается достаточно сложной переводческой проблемой и вызвано это рядом объективных причин. В различных источниках нами было обнаружено несколько десятков вариантов перевода «Спас Нерукотворный», и каждый из них вызывает вопросы. Наша цель, — опираясь на этапы его истории, определиться с основными возможными вариантами перевода на английский язык.
Нерукотворный образ Христа, согласно древнему преданию, возник не по воле художника, а как явленное чудо в результате физического контакта лица Христа и ткани. Согласно «Церковной истории» Евагрия (VI в.) лик Спасителя дважды отразился на ткани и керамике. Евагрий назвал эти предметы «бо-гозданными иконами». Мандилион (греч. плащаница) исцелил эдесского царя Авгаря V Уккаму, хранился в г. Эдесса (современная Турция), был прикреплен к доске и помещен в нише над городскими вратами, но заложен керамической доской при возобновлении язычества. В VI в. во время осады города персами он был обнаружен отраженным на керамической доске, его закрывавшей. Нерукотворное изображение на керамике получило наименование «Керамидион» или «Святая Керамида», «Спас на чрепии». В 904 г. святыни перенесены из Эдессы в Константинополь, но в 1204 г. во время IV Крестового похода были похищены и утрачены при кораблекрушении [9].
В греческой традиции реликвия называлась «Святым Мандилионом» ("Holy Mandylion"), в цер-ковно-славянской — «Святым Убрусом» ("Saint cloth""), в древнерусских источниках ее изображение именовалось «Спасом Нерукотворным» ("Holy Face"). В современной литературе используется общепринятое понятие «Нерукотворный образ Христа», не охватывающее группы икон с топонимическими, авторскими, владельческими, формальными, диалектными названиями, распространенными в Византии, Руси и Западной Европе, принятые в научных текстах. Например, с Мандилионом связываются понятия "The Image of Christ not made by human hands on the cloth" (буквальный перевод), "То Agion Mandilion" или "Holy Mandilion" (общехристианский вариант), а также "Holy Keramidion", что копирует грекофицированные термины и дополняет их англоязычными терминами, являющимися повторением
схем, характерных для латинского наименования Мандилиона.
Следует разделить термины, обозначающие Нерукотворный образ Христа, на две большие группы, восходящие в восточнохристианской и западнох-ристианской традиции. Западнохристианская традиция, более поздняя, чем восточнохристианская (византийская и древнерусская), была сосредоточена не на точности отражения богословского сотериологи-ческого смысла, а чаще ориентировалась на местное топонимическое название чудотворной святыни [2]. В варианте «The Holy Face» (буквально «Святое лицо», «Святой лик»), утрачивается значение спасения человечества через жертву, принесенную Богом. Действительно, «The Holy Face» или «Sainte face» (латинизированный термин) принято относить не к конкретному образу определенной иконографии, а к целой группе христианских реликвий, связанных с изображением «Святого лика Спасителя». Немецкий исследователь Х.Бельтинг отмечает [6], что в этот список попала и византийская икона из итальянского г. Лао-на, и два Мандилиона из Рима и Генуи, и два плата Вероники («Плат» и «Вуаль»), также Нерукотворный образ из Комулианы (явленный на колодце, согласно европейской легенде). Данные священные реликвии христиан восходят к почитаемым в Западной Европе спискам Нерукотворных образов Иисуса Христа, привезенных из Византии крестоносцами и получивших дополнительные наименования по месту нового почитания. Мандидион из храма Сан-Сильвестро ин Капите (чей культ организовался в XIII в. благодаря римскому папе Гонорию III и монашескому ордену св. Клары), находящийся ныне в капелле Санта-Матилда в Ватикане, считается так же, как и другой список Мандилиона, находящийся с 1384 г. в церкви Св. Варфоломея в Генуе, одним из точных списков с легендарного Нерукотворного образа Христа, посланного Авгарю. Реликвия из Сан-Матильда представляет собой изображение на ткани, наклеенное на дерево, украшенное драгоценными камнями и золотом, размером 34 x 28,2 см. Второй Нерукотворный образ также выполнен на холсте (что напоминает древний убрус-полотенце). Оба списка Мандилиона укреплены на деревянных основах, имеют одинаковый вытянутый по вертикали формат, и датируются исследователями VI в. Их традиционные наименования «Holy face» дополнены названиями храмов, где они почитаются. Все топонимические названия следует отдельно переводить, т.к. это предметы, отличающиеся и историей почитания, и иконографией, соответственно, при переводе терминов следует учитывать их вариативность.
Упоминавшийся ранее термин «Плат Вероники», или просто «Вероника» («Veronica») или «Святое покрывало», или «Святое полотенце» («The Holy Towel»), является вариантом, в котором сохраняется идея «убруса» (полотенца, на котором чудесным образом отпечатался лик Христа). Как и в предыдущем варианте, здесь отсутствует значение спасения, жертвенности, богословского сотериологического содержания, что характерно для терминов западноевропейского происхождения. Известно, что плат «Верони-
ка», хранившийся в соборе Св. Петра в Ватикане, известен францисканцам с 1204 г. Предположительно, имя Вероники при упоминании Нерукотворного образа возникло как искажение vera icon (лат. подлинный образ). Согласно преданию, благочестивая еврейка Вероника, сопровождавшая Христа на Голгофу, подала Ему льняной платок, чтобы отереть с лица кровь и пот. Лик Иисуса отразился на платке. «Плат Вероники» был украден около 1608—1618 гг., когда старая римская капелла св. Петра была разрушена, затем вновь был обретен. На платке на просвет видно изображение лика Христа в терновом венце [6].
Среди западноевропейских разновидностей «Вероники», почиталась «Вуаль Вероники» ("The Veil of Veronica ") или «Святой образ из Монопелло», который хранится в базилике Святого Лика в итальянской провинции Пескара. Отсюда происходит его местное название — «Volto santo». Образ принадлежал ранее неизвестному паломнику, который около 1506 г. передал изображение астрологу Леонелли для его домашней моленной. В 1638 г. реликвия была выкуплена местным капуцинским монастырем. Пик почитания монопельской реликвии попадает на начало XX в. [6]. Изображение лика Спасителя отражено на полотне. Его размер — 17 х 24 см. Он имеет редкую особенность — отсутствие тернового венца на главе Спасителя (на копиях «Плата Вероники» венец изображается). Изображение отличается монохромным колоритом (сепия — коричневые тона на желтоватом фоне). Возможно, отпечаток лишь был слегка подправлен в XVII в., для придания изображению большей выразительности. Пропорции лика нарушены (нижнее веко левого глаза сильно отличается от правого и др.), глаза и рот приоткрыты, изображая страдание. С Монопелло связано несколько терминов: не только общий — «Плат Вероники» («vera icon»), но и возникший в Новое время под воздействием появления светской моды на эту деталь женского гардероба термин «Вуаль Вероники», дополненный топонимическим названием, что следует переводить раздельно. Связанный с «Вуалью Вероники» термин «Святая салфетка» («The Holy Napkin») представляет явный случай искажения сакрального текста и вероучебного значения иконы. Причем термины «Savior», «Redeemer» или «Спаситель» вербализуют догмат спасения, но семантика особенности (чуда) данной иконы остаётся нереализованной.
Нерукотворный образ Христа — одна из главных святынь христианского мира. Не удивительно, что существуют различные, иногда противоречивые варианты перевода названия. Богатство понятий, соотносимых с Мандилионом, определяет трудности при переводе их на английский язык, т.к. в каждом случае следует понимать, о каком именно образе идет речь. Популярная энциклопедия Wikipedia даёт следующие варианты перевода «Спас Нерукотворный»: Acheiropoieta (от греческого acheiropoieta, буквально «нерукотворный»), к которому относит также the Image of Edessa (Эдесский Образ) или Mandylion, и Veil of Veronica (Плат Вероники). Вариант Mandillion Portrait of Christ the "Savior Not Made with Hands" максимально полно передает объём православного
названия, но кажется громоздким, лишенным поэтического звучания русского варианта.
Обилие существующих вариантов перевода, на наш взгляд, вызвано путаницей и непониманием иконографических вариаций иконы «Нерукотворный образ Христа» в среде лингвистов, в то время как в специальной искусствоведческой литературе эта тема глубоко изучена. Среди исследований, посвященных иконографии Мандилиона, мы можем особо отметить коллективную монографию «Спас Нерукотворный в русской иконе». Авторы с возможной полнотой представляют как историю Мандилиона, так и развитие иконографии Спаса Нерукотворного в русском искусстве.
Церковное почитание иконы приходит на Русь как часть восточнохристианского наследия. В Русской Православной Церкви в XII—XIII вв. появляются изображения Святого лика, которые мы можем перевести как "Holy Face", хотя более точным будет грекофицированный термин "Mandilion», подчеркивающий связь древнерусской и византийской культуры. Одна из самых ранних русских икон, происходящих из церкви Спаса на Нередице (Великий Новгород), хранится в Третьяковской галерее. Ее название в каталогах переводится как "Novgorod icon of the Holy Face". На наш взгляд, более точным будет название "Novgorod icon of the Mandilion", так как термин "Holy Face" не был известен в домонгольский период [9]. В то же время акцент ставился на константинопольском пребывании оригинала Нерукотворного образа.
В XIV в. небольшие списки Мандилиона приобретают особое значение в странах Византийского мира. Один из них был привезен из Константинополя в Москву митрополитом Алексием в 1354—1355 г. и помещен в основанном Спасо-Андрониковом монастыре [9]. Название списка часто переводится как "The Holy Face of Metropolitan Alexii". Корректнее переводить это название как "The Mandilion of Metropolitan Alexii", учитывая значение путешествия святителя за первым русским списком «в меру» чудотворного образа.
В XV в. на Руси распространяется, не без западноевропейского влияния, новый иконографический тип изображения лика Спасителя. Отличительной особенностью этих изображений было характерное положение бороды и локонов на главе Христа. Их русское название "Спас Мокрая брада" переводится как "The Holy Face", но корректнее была бы перевести как "The Mandilion" [9]. В то же время термин "The Holy Face" можно отнести к одному из списков римского Манди-лиона, получившего почитание на Руси, известному как икона из молельни великой княгини Зои Палеолог, хранившаяся в Теремном дворце Московского Кремля. Образ западноевропейской иконографии был привезен из Рима в 1472 г. невестой Иоанна III, но получивший почитание уже в XVII в. Отличием данной иконы является вытянутый по вертикали формат, удлиненный лик Спаса с открытым лбом, короткой брадой и длинными волнистыми прядями.
После падения Константинополя Русь становится центром Православного Мира. Продолжая константинопольскую традицию, царствующие особы
придавали особое значение Первоиконе Христа — Нерукотворному образу и его спискам. В 1647 г. Архимандрит Никон, будущий Патриарх, привез в Москву из Вятки крупноформатную икону, название которой переводится как "Holy Face from Khlynov (Vyatka)" [9].
В XVII в. меняется иконописный стиль с традиционного доживоподобного на «живоподобный», ориентированный на новую греческую иконопись. Наиболее ярким примером живоподобия являются иконы Симона Ушакова, часто сопровождаемые надписью по-гречески «Мандилион» ("Ushakov's icons of the Mandylion") [9]. На Руси возникает особый интерес к истории главной христианской реликвии. Появляются первые иконы с клеймами чудес — "The Holy Face Icons with the Scenes of History of the Mandylion".
Иконопочитание остается нормой русской жизни и в период Нового времени. Икона Спаса Нерукотворного была главным моленным образом в домике Петра в Петербурге ("Holy Face by Fedot Ukhtomsky in Peter's Cabin in St. Petersburg') [9]. Утраченный оригинал этой иконы был выполнен, по преданию, Симоном Ушаковым или его учеником — Федотом Ухтомским. Императрица Елизавета Петровна Романова трепетно собирала реликвии, связанные с историей Петра I. В XIX в. за данной иконой закрепилось название «Спас Романовский». На нем изображен Спаситель в терновом венце (тип «Вероника»). Переведем название как "Romanoff s icons of the Holy Face".
В рамках данной статьи мы попытались рассмотреть основные варианты перевода названия «Нерукотворный образ Христа» и связанных с ним понятий на английский язык в связи с историческими этапами бытования реликвии. Часто требуется не просто процитировать название, а передать истоки возникновения иконографии. Поэтому при переводе важно подчеркнуть общекультурные связи. Проблема нам видится в отсутствии точного перевода названий разных групп икон, изображающих Мандилион и его списки, в то время как в русской искусствоведческой литературе сохраняется вариативность терминов. Сначала следует выявить эти группы, затем проанализировать известные переводы, сделанные до нас, и дать уточненный перевод. Безусловно, данная тема требует дальнейшего исследования, основанного на глубочайшем изучении специальной иконографической и искусствоведческой литературы. Одним из возможных перспективных направлений может послужить перевод на английский язык названий, исторически связанных с именами владельцев, мастеров или топосов.
1. Азаров А. А. Русско-английский словарь религиозной лексики (с толкованиями). М.: РУССО, 2002. 753 с.
2. Алексеев С.В. Зримая истина. Энциклопедия православной иконы. СПб.: Нева; М.: ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2003. 416 с.
3. Англо-русский словарь в помощь христианскому переводчику / Под ред. М.Макарова. М.: Духовное возрождение, 1997. 390 с.
4. Антонова A.M. Языковые проблемы англоязычного описания русского православия // Слово, предложение и текст как интерпретирующие системы. СПб.: РГПУ им. A.M. Герцена, 1999. С. 259-274.
5. Антонова A.M. Социолингвистическая значимость англоязычного описания русского православия // Герценов-ские чтения. Иностранные языки. Материалы конференции 11-13 мая. СПб.: РГПУ им. А.М.Герцена, 1999. С. 78.
6. Бельтинг Х. Образ и культ. История образа до эпохи искусства. М.: Прогресс-Традиция, 2002. 752 с.
7. Бен-Лев С. Англо-русский толковый словарь библейско-религиозной лексики. СПб.: Каро, 2000. 142 с.
8. Кабакчи В.В. Англоязычное межкультурное общение : Русская православная церковь // Ученые записки. СПб.: ИВЭСЭП, 2000. Т. 2. С. 31-48.
9. Спас Нерукотворный в русской иконе / Авт.-сост. А.М.Евсеева, А.М.Лидов, Н.Н.Чугреева. М.: Русский Фонд содействия образованию и науке, 2008. С 112-207.
10. Чаленко О.Т. Русско-английский религиозный словарь. М.: Наука, 1998. 158 с.
11. The Oxford Dictionary of World Religions / Ed. by John Bowker. Oxford: Oxford University Press, 1997. 1111 р.
12. The Oxford English Dictionary. Oxford University Press, 1989. Vols. I—XX.
References
1. Azarov A.A. Russian-English dictionary of religious vocabulary (with interpretations). Moscow, RUSSO Publ., 2002, 753 p.
2. Alekseev S.V. Visible truth. Encyclopedia of Orthodox icons. Saint Petersburg, Neva Publ.; Moscow, OLMA-PRESS Obrazovanie Publ., 2003. 416 p.
3. English-Russian Dictionary for a Christian Translator. Moscow, Dukhovnoe vozrozhdenie Publ., 1997. 390 p.
4. Antonova A.M. [Language issues of the English descriptions of Russian Orthodoxy]. Slovo, predlozhenie i tekst kak interpretiruyushchie sistemy [Word, sentence and text as interpreting systems]. Saint Petersburg, RGPU Publ., 1999, pp. 259-274.
5. Antonova A.M. [Sociolinguistic importance of English description of Russian Orthodoxy]. Gertsenovskie chteniya. Inostrannye yazyki. Materialy konferentsii 11-13 maya [The Gertsen readings. Foreign languages. Conf. Proc.]. Saint Petersburg, RGPU Publ., 1999, pp. 7-8.
6. Bel'ting Kh. Obraz i kul't. Istoriya obraza do epokhi iskusstva [Image and cult. The history of the image before the era of art]. Moscow, Progress-Traditsiya Publ., 2002. 752 p.
7. Ben-Lev S. English-Russian dictionary of biblical and religious terms. Saint Petersburg: Karo, 2000. 142 p.
8. Kabakchi V.V. [English-speaking intercultural communication: Russian Orthodox Church], Uchenye zapiski. Saint Petersburg, IVESEP, 2000, vol. 2, pp. 31-48.
9. Spas Nerukotvornyy v russkoy ikone [Holy face in the Russian icon]. Moscow, Russkiy Fond Sodeystviya Obrazovaniyu i Nauke Publ., 2008, pp. 112-207.
10. Chalenko O.T. Russian-English religious dictionary. Moscow, Nauka Publ., 1998. 158 p.
11. The Oxford Dictionary of World Religions / Ed. by John Bowker. Oxford, Oxford University Press, 1997. 1111 p.
12. The Oxford English Dictionary. Oxford University Press, 1989, vols. I—XX.
