CC BY
21
Захарьина Нина Борисовна, д-р искусствоведения, Санкт-Петербургская государственная консерватория им. Н. А. Римского-Корсакова, кафедра древнерусского певческого искусства Российская Федерация, 190000, г. Санкт-Петербург, Театральная пл., д. 3 zakharina@rambler.ru ОИСГО: 0000-0001-9511-7794
О нотации стихиры
«Благовествует Гавриил»* Н. Б. Захарьина
Аннотация: Стихира Благовещению «Благовествует Гавриил» сохранилась в древнерусских нотированных рукописях с середины XV в. (ранее она фиксировалась без нотации). Словесный текст — это перевод византийской стихиры ЕйаууБМ^етаь ГаРр^Х, но роспев независим от византийского. Списки сер. XV — нач. XVI в. нотированы неизвестной нотацией палеовизантийского типа (возможно близкой к шартрской). В певческих рукописях XVI в. используется знаменная нотация, крюковая строка состоит полностью из лиц. Возможно, начертания лиц подразумевали вариативность исполнения. В списках XVII в. лица почти всегда фиксируются дробным знаменем. Создаются несколько версий песнопения, каждая из которых маркирована пометой о местном или авторском роспеве. Большинство древнерусских церковных песнопений пережили те же этапы, но стихира «Благовествует Гавриил» демонстрирует уникальные черты. Все изменения музыкального текста происходят не синхронно с общеизвестными редакциями певческих книг. Уникальный роспев и неизвестная нотация ранних списков в поздних списках испытали влияние знаменного роспева и знаменной нотации.
Ключевые слова: знаменная нотация, палеовизантийская нотация, шартрская нотация, невменная нотация, знаменный роспев, стихира, крюковая строка, лица, методика комбинаторного анализа.
Стихира Благовещению «Благовествует Гавриил» хорошо известна в научной литературе. С. В. Смоленский в палеографическом атласе, составленном по рукописям Соловецкого собрания, опубликовал две версии роспева песнопения по рукописи библиотеки Соловецкого монастыря № 690/751: один из них имеет ремарку «Усол[ское]», другой — «Лог[иново]»1. Н. П. Парфентьев обнаружил данное песнопение с ремаркой «Новгородцкой» в рукописи второй чет-
* Исследование проведено при поддержке РФФИ, проект № 17-34-00023-ОГН ОГН-МОЛ-А1.
1 Снимки с певческих рукописей Соловецкой библиотеки: Приложение к неизданному описанию их С. В. Смоленского. Б.м., б. г. (лит. Данилова).
Вестник ПСТГУ
Серия V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2019. Вып. 36. С. 66-79 БОТ: 10.15382Мш^201936.66-79
верти XVII в.2 З. М. Гусейнова привела стихиру в качестве ярчайшего примера своеобразной нотации XV столетия. По словам исследователя, «масштабность, слоговые вставки, протянутые гласные, аненайки, сложнейшая нотация — все это отличает роспев славника»3. Филолог Б. А. Успенский заинтересовался этим песнопением в связи с загадочным Э-образным знаком, который он трактует как глоссолалическую вставку в текст4. По наблюдениям Д. А. Григорьева и Н. К. Дроздецкой, стихира на Благовещение «Благовестит Гавриил» имеет в первых строках интонационное сходство с богородичном «Достойно есть» Опе-каловского роспева5. Стихире «Благовествует Гавриил» посвящена дипломная работа М. М. Пугачевой, выполненная на кафедре древнерусского певческого искусства Санкт-Петербургской консерватории6. Дипломница выявила спектр роспевов данного текста, захватывающий практически все известные на Руси певческие стили, от знаменного и большого роспева в монодии до строчного и демественного многоголосия.
Несмотря на обширную литературу, стихира оставляет много возможностей для исследования, и одна из них — это история фиксации ее напева в XV — 1-й пол. XVI в.
История музыкального текста начинается в XV в. (более ранние записи песнопения лишены нотации7). Словесный текст песнопения в XV — первой половине XVI в. содержит две аненайки, что позволяет говорить о единстве композиции во всех списках. Последние делятся на две группы. Первую группу составляют списки в основном в рукописях XV в., относящихся к традиции Кирилло-Белозерского монастыря, за исключением рукописи XVI столетия основного собрания РНБ8. Особенность этих списков состоит в наличии не характерных для знаменной нотации невм. Необычные знаки сохраняются во всех списках, то есть носят характер не разового эксперимента, но стабильного способа записи. Можно говорить о специфической последовательно применен-
2 РГБ. Ф. 210 № 1. Парфентьев Н. П. Древнерусское певческое искусство в духовной культуре Российского государства XVI—XVII вв.: Школы. Центры. Мастера. Свердловск, 1991. С. 38.
3 Гусейнова З. М. Нотированные рукописи Кирилло-Белозерского монастыря XV века // Устная и письменная трансмиссия церковно-певческой традиции: Восток — Русь — Запад. М., 2008. С. 85-97 (Гимнология; Вып. 5).
4 Успенский Б. А. Имя Бога в славянской Библии (к вопросу о славяно-еврейских контактах в Древней Руси) // Вопросы языкознания. 2012. № 6. С. 93-122.
5 Дроздецкая Н. К. Опекаловский распев: Именование и бытование // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2005. № 1(19). С. 80-91; Григорьева В. Ю., Григорьев Ю. А. Новые данные об авторстве и датировке «опекаловского» роспева // Вестник ПСТГУ. Серия V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2019. Вып. 34. С. 111-133.
6 Пугачева М. М. Стихира «Благовествует Гавриил» в русских нотированных рукописях XV—XIX веков: дипломная работа. СПб., 2015.
7 РНБ, Q.п.I.15 (XII в.), л. 152 об., РГБ, ф. 113 № 3 (вторая половина XIV в.), л. 152 об. - 153 (на полях). Без нотации песнопение записано в кодексе РГБ ф. 304 № 408, 60-70-е гг. XV в., л. 257. Фрагменты песнопения без нотации и с ремаркой «дем[ество]» записаны в рукописи РНБ Соф. 432, сер. XVI в., л. 198.
8 РНБ Кир.-Бел. 597/894, 2-я четв. XV в., л. 212 об.; 9/1086, 60-70-е гг. XV в., л. 462 об.; 653/910, кон. XV в. л. 88 об.; О.Г37, сер. XVI в., л. 267 об. Все эти списки выявлены З. М. Гусейновой и приведены в статье Б. А. Успенского.
ной нотации. Музыкальный текст во всех списках отличается стабильностью, а разночтения иногда говорят о непонимании знаков, когда они заменяются знаками знаменной нотации, особенно в списке XVI в.: переписчик осмысливал предложенную нотацию «как умел», приводя начертания знаков к привычным знаменным крюкам.
Происхождение музыкального текста неясно. Сравнение с доступными греческими списками, записанными палеовизантийской нотацией Codex Aphanasius D 289 (XII в.) и CodexVindobonensis theol. gr. 13610 (1 пол. XII в.), показало, что византийский напев стихиры ЕтууШ^ешь raßpi^X имеет другую природу. Он содержит речитативные фрагменты, отсутствующие в древнерусском песнопении, иначе делится на строки. Следовательно, нехарактерные для знаменной нотации знаки не могли быть «получены в наследство» от византийского прототипа.
Старейшим древнерусским списком является список РНБ Кир.-Бел. 597/894, однако в отношении нотации приходится ориентироваться на список 9/1086, написанный выдающимся книжником Ефросином. Кодекс, в который включен этот список, написан разными почерками, но благовещенская стихира находится в тетради, писанной Ефросином и датируемой 50—60 гг. XV в. Именно Ефро-син наиболее последовательно применяет неизвестную нотацию; другие списки служат для уточнения и сравнения.
При анализе нотации была использована методика комбинаторного анализа, предложенная З. М. Гусейновой для нотации древнейшего периода11. Первый шаг в таком анализе — вычленение основных элементов, из которых складываются знаки нотации и их систематизация12. Такой подход адекватен материалу, поскольку запись невм данного песнопения не всегда позволяет однозначно определить, к какому из знаков относится элемент. В Примере 1 (все примеры — по списку Ефросина) показаны две вертикально расположенные точки на слове «обрадованнеи»; они могут относиться как к знаку стрелы, так и служить начальным элементом следующего знака, состоящего из оксии, змейцы и двух горизонтально расположенных точек.
9 Опубл.: Русская духовная музыка в документах и материалах. Т. VII: Афонская экспедиция Общества любителей древней письменности (1906). Кн. 2: Афонская коллекция. М., 2012. С. 372-373.
10 Опубл.: Codex Vindobonensis theol. gr. 136 (Sticherarium antiquum Vindobonense) // Reproduction integrale, ed. Gerda Wolfram. Pars Principalis. Vindobonае, 1987 (MMB; Vol. X).
11 Гусейнова З. M. Принципы систематизации древнерусской письменности XI-XIV веков: К проблеме дешифровки знаменной нотации: автореф. дис. ... канд. иск. Л., 1982.
12 Это работа современного исследователя; ни один средневековый теоретический труд не содержит подобного анализа — видимо, потому, что их задачей был не анализ нотации, а систематизация интонационных средств музыки, выраженных нотацией; поэтому средневековые теоретики всегда рассматривали знаки, а не их элементы.
Пример 1
На материале данного песнопения обнаружены 18 нотационных элементов. Это парные элементы: ревма, [короткая змийца], оксия, палка, [короткая ок-сия, короткая вария], стопица, запятая, чашка, облачко и единичные элементы: исон, крюк, клазма, фтора, о микрон, змеица, пиасма, точка.
Названия элементов условны, по данным древнейших теоретических руководств: первое из них — перечисление невм шартрской нотации в кодексе Lavra Г 67 (1-я четв. XI в.)13, древнейшее теоретическое руководство византийского мира, содержащее перечисление знаков шартрской нотации; второе — древнейший отечественный музыковедческий труд «Имена знамянием» — перечисление знаков знаменной нотации. Он был написан в 30-50-х гг. XV в. и включен Ефросином в его кодекс14. Короткие вария и оксия названы условно.
Особый интерес представляет знак точки. Единичная точка употребляется только как дополнительный элемент, комбинируясь практически со всеми начертаниями песнопения (26 раз). Двойная точка образует самостоятельный знак, причем и в вертикальной, и в горизонтальной группировке (два раза). Оба варианта могут входить в состав сложных начертаний (соответственно 25 и 15 случаев). Встречаются и три точки, но их, скорее всего, нужно трактовать как знак (или элемент сложного знака) из двух точек и приданный ему дополнительный элемент из одной точки. Дополнительная точка может быть прибавлена к двоеточию и в вертикальной группировке (пять раз, например, на слове «змия», Пример 2а) и один раз в горизонтальной на слове «дивися» (пример 2б).
Пример 2а Пример 2б
» # « • •
В одном случае этот знак отсутствует в списке Ефросина (вместо него стоит короткая вария), но зафиксирован в других кирилловских списках, а в ОЛ.37 снова заменен на сложитью. Так что знак «две точки» не является исключительной принадлежностью ефросиновского списка, как не является и ошибкой переписывания и прочтения.
Точка в качестве дополнительного элемента присутствует в древнерусском перечислении. В византийском теоретическом руководстве зафиксирован знак, состоящий из точек — саксимата, но точек здесь не две, а три.
13 Оно хорошо известно в медиевистике, в отечественной научной литературе его перевод с комментарием опубликован Е. В. Герцманом в книге «Византийское музыкознание» (Л., 1988. С. 211-221). Вариант перевода заглавия предложен И. Е. Лозовой: Лозовая И. Е. Византийские прототипы древнерусской певческой терминологии // Келдышевский сборник: Музыкально-исторические чтения памяти Ю. В. Келдыша 1997. М., 1999. С. 6. Фотокопию можно найти в кн.: Исторический атлас средневековой музыки / пер. с итал. и ред. С. Н. Лебедев. М., 2016. С. 73.
14 Опубликовано: Гусейнова З. М. Руководства по теории знаменного пения 15 века (источники и редакции) // Древнерусская певческая культура и книжность. Л., 1990. С. 20-46.
Е. В. Плетнева нашла «точечные» знаки в нотации четырех рукописей с частичной нотацией15. Именно точка недвусмысленно говорит о том, что перед нами не знаменная нотация, поскольку в последней точка во всех случаях представляет собой дополнительный элемент.
З. М. Гусейнова предполагает, что точка знаменной нотации указывает высоту знака16. Такая трактовка подтверждается поздним значением точки при знаке крюка. Однако употребление ее как самостоятельного знака заставляет пересмотреть существующие представления.
Результаты подсчетов не могут считаться окончательными, поскольку касаются только одного песнопения. Нельзя определенно утверждать, что одиночные элементы действительно являются таковыми, возможно, парные к ним просто отсутствуют в данном песнопении. Может быть, нотация подразумевает и другие элементы. Статистика употребления также может определяться стилем песнопения.
Однако даже этот ограниченный материал дает основания для сравнения с известными нотациями. Пара элементов короткая оксия — короткая вария, возможно, не была бы выделена, если бы не наши знания о других нотациях. Так, короткая вария знакома нам по кондакарной нотации, а ее более длинный аналог — палка — по знаменной. Короткая оксия чаще всего употребляется в сдвоенном виде, в знаке статии. Однако именно в этом песнопении есть и случаи единичного употребления элемента, в конечной аненайке. Здесь короткая оксия комбинируется с оксией, ясно показывая разницу этих элементов.
Возможно, следует свести две пары элементов (оксия — палка, короткая ок-сия — короткая вария) в одну, а знак, в котором совмещаются длинная и короткая оксии, счесть ошибкой переписчика.
Ревма, короткая змийца, оксия, короткая вария, исон, пиасма и знаки, состоящие из двух точек, постепенно выходили из употребления, заменяясь похожими знаками знаменной нотации. Как уже говорилось, список из рукописи Ефросина более других богат «незнаменными» элементами. В других списках они зачастую заменяются на знаменные невмы. Часто эти замены происходят по принципу внешнего сходства. Знаки, напоминающие змеицу, на змеицу и заменяются. Знак, состоящий из двух точек в горизонтальном расположении на словах «Гавриил» и «змия» интерпретируется как сложитья. На слове «днесь» тот же знак в вертикальном расположении также заменяется на сложитью. В строке
15 Октоихи Изборные РГАДА ф. 381 № 75 и 68, Шестодневы служебные РГАДА ф. 381 № 76 и 77. Плетнева Е. В. Нотация в песнопениях древнерусских Октоихов Изборных и Ше-стодневов Служебных (XIII—XV вв.) // XIII Ежегодная богословская конференция ПСТБИ: Материалы 2003. М., 2003. С. 447.
16 Гусейнова З. М. Принципы систематизации... С. 14—15.
Пример 3
т ^ и
«радуися» архаичный знак, состоящий из сложитьи, двух точек и горизонтальной черты, в остальных списках заменен на стрелу поводную — знак, состоящий из тех же элементов. В строке «ныне же и аз» короткая вария и две точки (два знака на разных слогах) заменяются на переводку. На слове «чистая» знак из двух точек (вертикально), палки и точки в 9/1086 в других списках прочитывается как статья закрытая средняя, то есть точки интерпретированы как короткие черточки. Достаточно стабильно употребляется клазма, и только в 0.07 она заменяется чашкой.
Прочтение необычных знаков как знаменных по внешнему сходству говорит о том, что при переписывании не учитывалось их певческое значение. Вряд ли можно упрекнуть всех переписчиков в музыкальной неграмотности — списки с механическим переписыванием, конечно, встречаются в древнерусской практике, но все же они редки. Скорее мы имеем дело со становлением тайнозамкнен-ных начертаний, когда внешний вид знака не обозначает роспев напрямую, но лишь служит сигналом к воспроизведению определенной интонационной формулы. Этим же можно объяснить и пропуски невм над некоторыми слогами.
Пропуски отдельных невм характерны для ранних образцов палеовизан-тийских нотаций17, однако не являются их исключительной принадлежностью. Среди древнерусских рукописей последовательно такой способ нотирования применен в кодексе РНБ Кир.-Бел. 653/910. Во множестве песнопений крюковая строка не дописана, причем так, что образуются лакуны (иногда очень маленькие — в 1-2 знака) внутри текста, особенно многочисленные в Стихираре постном.
Вторую группу образуют списки XVI в., нотированные знаменной нотацией18. В этой нотации присутствуют стрелы, крюк и подчашие с тремя точками, стрела с четырьмя точками (в списке РГБ ф. 304 № 409 на слове «чистая»)19, подчашие и стрела двоечельные, архаичные знаки («две точки в горизонтальном расположении» в сочетании со скамеицей в Кир.-Бел. 572/829 на слове «архангел», и с крюком и облачком в ф. 304 № 410 на слове «прельсти»). В Кир.-Бел. 572/829 на слове «пребудеши» зафиксирован знак тряски в том начертании, в котором она показана в «Именах знамянием» (Пример 4).
Пример 4
ЯМА
17 Troelsgârd Ch. Byzantine neumes. Copenhagen: Museum Tusculanum press, 2011. P. 28.
18 РГБ ф. 304 № 409, 80-90-е гг. XV в., л. 116 об. - 117; № 410, 1510-е гг., л 179 об. - 180; № 411, 1510-е гг., л. 110 об. - 111; № 414, 50-60-е гг. XVI в., л. 509 об. - 510; РНБ Q.I.184; Кир.-Бел. 606/863, 2-я четв. XVI в., л. 221 об. - 222; 572/829, 1-я пол. XVI в., л. 194-195; 652/909, 1558 г., л. 617; Тит. 3636, сер. XVI в., л. 126 и об.; ИРЛИ Причуд. 97, кон. XV - нач. XVI в., л. 216 об.
19 Такие знаки обнаруживаются в нотации XV в. и зафиксированы в теоретических руководствах (см.: Гусейнова З. М. Русские музыкальные азбуки 15-16 веков: учеб. пособие. СПб., 1999. С. 39-40).
Но таких начертаний мало, в основном использованы традиционные знаки, известные по поздним руководствам.
В разночтениях между списками есть одна особенность: при почти буквальном совпадении невменной строки она иногда смещается по отношению к тексту, так что одинаковые невмы приходятся на разные слоги. Такие разночтения характерны для Кондакарей и Ирмологионов и говорят о том, что напев запоминается вне зависимости от текста и каждый раз соотносится с текстом немного по-другому.
В остальном разночтения в этой группе списков соответствуют тем, которые М. В. Бражников выявил для лицевых и фитных начертаний20: «.лица и фиты не имеют устойчивых начертаний»21; «Было бы не совсем правильно говорить о том, что лица и фиты имеют свои начертания: справедливее утверждать, что они имеют присвоенные им группы начертаний, близких друг другу по типу знамен, но могущих отличаться их порядком, видом и дополнительными обозначениями»22. Фит в стихире «Благовествует Гавриил» нет, она состоит сплошь из лиц.
Разночтения между списками также характерны для лицевых начертаний. Кроме различий некоторых знаков, а также видов знаков внутри семейств начертания в разных списках зачастую зафиксировано разное количество знамен. Возникает впечатление, что каждый из переписчиков фиксировал начертание с разной степенью подробности. Однако сочетаний знаков, характерных для роз-водов, мы здесь почти не находим. Возможно, переписчики фиксировали некоторые подсказки, помогающие в роспеве лиц. Это актуально, поскольку лица зачастую неотличимы друг от друга. Начертание, появившееся в определенном месте в одном списке, может появиться в другом списке над совершенно другим текстом; при этом ни в одном из списков нет буквального повтора начертаний.
В списке РГБ ф. 304 № 410 на слове «прельсти» зафиксирована последовательность знаков, которая, возможно, является розводом лица. Однако нельзя с уверенностью полагать, что розводится именно то лицо, которое записано в других списках — возможно, розвод выписан именно в силу отличающегося напева.
Сравнение списков первой и второй групп показывает, что перед нами один и тот же роспев песнопения, претерпевающий изменения со временем. Первая строка сохраняется с очень небольшими изменениями. В начале строки перед статьей в XVI в. прибавлена запятая; конечная статья заменена на статью закрытую малую. Знак две точки уже в списках XV в., кроме 9/1086, заменен на сло-житью. В остальном строка стабильна во всех списках. Соотношение списков, заданное первой строкой, сохраняется и в остальном музыкальном тексте.
Есть фрагменты, которые сохраняются и в первой, и во второй группах списков. Такие наблюдаются чаще всего в началах строк, зачастую начиная со второго знака, тогда как первый заменяется на знак той же группы или (насколько можно судить по поздней нотации) на идентичный по роспеву. Стабилен знак фторы/трубы на слове «ужасаися». Эта строка, как и первая, достаточно
20 Бражников М. В. Лица и фиты знаменного распева. Л., 1984.
21 Там же. С. 33.
22 Там же. С. 34.
стабильна. Видимо, инициальная строка и строка с трубой/фторой составляют конструктивные константы напева.
В некоторых строках мы видим постепенную замену одних начертаний другими. Там, где в списке 9/1086 находится архаичная формула, зафиксированная неизвестной нотацией, а в других списках первой группы уже записаны знаменные формулы, они же сохраняются в списках XVI столетия.
Наконец, в некоторых фрагментах замена происходит от первой ко второй группе. Это, безусловно, все те фрагменты, где знаки неизвестной нотации сохраняются не только в 9/1086, но и в других списках первой группы. Но в некоторых случаях заменяются и знаки знаменной нотации: в строке «радуися», «безневестеная». Полностью заменяется строка «бракунеискусимая не дивися страненому» (на последнем слове есть одна сохраняющаяся змеица, но нет никакой уверенности, что это не совпадение). Заменяется «змия же» с аненайкой, «о дево радость».
На вопрос, является ли вторая группа списков переизложением той же мелодии другой нотацией, надо ответить отрицательно. Немногочисленные буквальные повторы в первой группе не поддерживаются во второй. Так происходит с сочетанием статьи закрытой и крюка с подчашием на словах «архангел» и «ро-диши» или со стрелой и последующими полными чашками на слова «иногда» и «и пребудеши» — они озвучены совсем по-другому. В списках второй группы образуется свой повтор на словах «нетленна» — «и родиши».
Напев, зашифрованный лицевыми начертаниями, не поддается прямой расшифровке. Поиск аналогичных лиц в других песнопениях и по справочнику Бражникова не дал результатов. Конечно, нельзя исключать, что те же лица звучат где-то еще, записанные как варианты начертаний. Решающую роль в идентификации лиц играет роспев, а его-то как раз мы не знаем. Однако, если принять, что каждое лицо воспринималось благодаря внешним признакам, можно попытаться сравнить лица с имеющимися данными. Основными приметами лиц песнопения «Благовествует...» являются знаки: статья закрытая, два в челну, че-люстка, палка. Статьи светлые, стрелы и змеицы встречаются в лицах настолько часто, что их нельзя считать приметой конкретного начертания. В песнопении нет скамеиц (примечательно, что лицо «площадка» может записываться попеременно с палкой и скамейцей; в данном песнопении упорно употребляется именно палка — следовательно, перед нами другое лицо). Нет в песнопении и распространенных стрельно-статийных оборотов и «царского конца», часто встречающихся в других песнопениях. Объяснение может состоять в том, что стиль данного песнопения отличается как от знаменного роспева, так и от того, который мы привыкли называть большим — например в Стихирах евангельских.
В конце XVI — XVII столетии появляются путный и знаменный роспевы стихиры, последний в двух версиях: силлабической и с фитами23.
Списки большого роспева с нач. XVII в. обретают вид розводных версий, где тайнозамкненные начертания формул разводятся простыми знаками. Эта, третья, группа списков имеет гораздо больше разночтений, чем две предыдущие. Фактически бытовали несколько версий большого роспева; каждая из них по-
23 Они выявлены М. М. Пугачевой (Пугачева М. М. Стихира «Благовествует Гавриил»...).
лучила ремарку о местном или авторском роспеве24: Новгороцкой25, Лукошков26, Усольский27, Лог[инов]28. Учитывая, что «Достойно есть» Опекаловского роспева написано по образцу стихиры «Благовествует Гавриил», нужно включить в этот список еще и роспев Опекаловской пустыни29.
«Логинов» вариант роспева демонстрирует значительную близость к знаменному: в него введен повторяющийся стрельно-статийный оборот. М. М. Пугачева обнаружила в старообрядческой рукописи из частной коллекции роспев, во многом близкий «логинову». Список снабжен киноварными пометами и может оказать помощь в расшифровке средневекового роспева. Однако эту расшифровку нужно проводить с осторожностью: розвод стрельно-статийного оборота в «логиновой» версии отличается от классического. Не исключено, что есть и другие отличия, например в роспеве кулизмы, данной в тайнозамкненном начертании.
Некоторую аналогию мы находим в Ирмологионах30. В этих певческих книгах, созданных в киевских землях и нотированных пятилинейной нотацией, стихира «Благовествует Гавриил» также записывалась во множестве вариантов, что вообще не характерно для Ирмологиона. Большого роспева стихиры в Ирмологионах нет, но один из вариантов31, в основе которого лежит силлабическая композиция32, расцвечен строками из «логиновой» версии. С последней совпадают окончание первой строки «Благовествует», кулизма на слове «неискусо-брачная», труба на слове «ни ужасаися», стрельно-статийный оборот на слове «иногда». При этом окончание стрельно-статийного оборота именно такое, какое использовано в «логиновой» версии (см. Пример 5).
Ближе всего к версии XVI столетия стоит список в рукописи Сол. 690/751, обозначенный как «усол»[ское]. Надо отметить, что в нем отсутствует заключительная аненайка33. В списке сохраняются нетайнозамкненные вводные фраг-
24 Аналогичный процесс проходил в списках Стихир Евангельских: розводная версия получила ремарку об авторстве Федора Крестьянина (см.: Тюрина О. В. Древнерусская мелизма-тика: большой роспев: автореф. дис. ... канд. иск. М., 2011. С. 9).
25 РГБ ф. 210 № 1, л. 208-209.
26 РГБ ф. 210 № 1, л. 209-211.
27 «Усольский» вариант никак не связан с «Лукошковым», хотя Исайя Лукошко — роспев-щик усольской школы.
28 Ремарки с указанием на Усольский и Логинов роспевы находятся в рукописи РНБ Сол. 690/751. Песнопения опубликованы С. В. Смоленским. Снимки с певческих рукописей Соловецкой библиотеки.
29 Дроздецкая Н. К. Опекаловский распев.; Безуглова И. Ф. «Достойно есть» Опекаловского роспева // ТОДРЛ. Л., 1981. Т. 36. С. 308-320. Замечу, что наибольшее сходство наблюдается по спискам «Достойно есть» РНБ Кир.-Бел. 677/934, кон. XVII в., 122 и стихиры РГБ ф. 379 № 65, сер. XVII в., л. 107 об. -108. Совпадает двухчастное строение песнопения, начало каждой части и заключительная аненайка.
30 Благодарю И. В. Герасимову за предоставленные материалы.
31 Записанный в рукописях LMAVB К 19-117, 1654-1676, л. 148 об. и БАН Тек. пост. 271, посл. четв. XVII в., л. 371 об.-372 об.
32 Кир.-Бел. 640/897, посл. треть XVII в., л. 220-220 об.; РНБ, Погод. 415, кон. XVII в., л. 190 об. - 191 об. Списки обнаружены М. М. Пугачевой.
33 В других версиях также есть текстовые отличия, например, в новгородском варианте отсутствует фрагмент «господа чистая» и также заключительная аненайка. Но текстовые отличия не являются решающими; важнее музыкальные.
Пример 5
менты к лицам, правда, очень небольшие. Однако этот список нельзя считать прямым розводом общепринятой версии. В списках XVI в. в некоторых случаях записаны розводы или фрагменты розводов лиц, и они не совпадают с усоль-ской версией. Возможно, эти розводы были выписаны именно из-за своей нетрадиционности, однако мы все же не можем впрямую пользоваться списком Соловецкой рукописи для расшифровки напева. В пометной записи напев пока не обнаружен.
Три этапа записи благовещенской стихиры в принципе укладываются в современные представления об эволюции музыкального мышления в Древней Руси, отраженного в употреблении невменных нотаций. Первый этап составляют списки, относящиеся к роду палеовизантийских нотаций (к которым принадлежат также древнейшая знаменная и кондакарная нотации), второй этап характеризуют тайнозамкненные начертания знаменной нотации, на третьем этапе происходит распад тайнозамкненности, запись простыми знаменами фиксирует не целостный оборот, а его мельчайшие подробности.
Однако есть в нотировании данного песнопения уникальные черты, которые заставляют уточнить или пересмотреть некоторые представления о записи древнерусских песнопений. Стихира обладает оригинальным стилем, который пока не соотносится ни с одним из общеизвестных роспевов. Запись палеовизантий-ской нотацией возникает в кон. XV в., когда основной корпус древнерусских песнопений записывается исключительно знаменной нотацией. В XVI в. для нотирования песнопения используются знаменные невмы, но их употребление своеобразно: песнопение состоит из «лиц». Его запись недвусмысленно говорит о способе прочтения знаменной нотации XVI в.: она читается не поэлементно, как в предыдущем периоде, а целостными формулами, в которых важен не каждый знак, а графические сигналы. Это заставляет предполагать значительную степень вариативности при исполнении песнопения.
Розводные списки XVII столетия ярко проявляют эту вариативность, однако она далеко выходит за рамки индивидуального прочтения тайнозамкненных оборотов: изменения затрагивают композицию песнопения, а также его музыкальную лексику, внедряя формулы знаменного роспева. Возникают множе-
ственные версии, обозначенные ремарками об авторском или местном роспеве (притом, что вновь созданные в это время роспевы стихиры таких ремарок не имеют). Ни одно песнопение не имеет такого количества авторских и местных вариантов. Это повод в очередной раз задаться вопросом о роли роспевщика в работе над песнопением.
Каждое изменение способа нотирования сопровождается изменениями в композиции песнопения, так что ни одно из них нельзя считать переизложением устоявшейся версии новыми музыкальными знаками. Изменения происходят в нач. XVI и нач. XVII в., не совпадая ни с одним из известных ныне «исправлений», которые относятся к 3-й четверти XV в. и к 1669 г. — работе «второй комиссии». История музыкального текста стихиры «Благовествует Гавриил» раскрывает новые грани истории отечественной церковной музыки.
Список сокращений
БАН — Библиотека Российской Академии наук
РГАДА — Российский государственный архив древних актов
РГБ — Российская государственная библиотека
РНБ — Российская национальная библиотека
ТОДРЛ — Труды отдела древнерусской литературы. Акад. наук СССР. Ин-т рус. лит. MMB — Monumenta musicae byzantinae
LMAVB — Lietuvos mokslu akademijos Vrublevskiu biblioteka. Vilniaus, Lithuania
Список литературы
Бражников М. В. Лица и фиты знаменного распева. Л.: Музыка, 1984. Герцман Е. В. Византийское музыкознание. Л.: Музыка, 1988.
Григорьева В. Ю., Григорьев Ю. А. Новые данные об авторстве и датировке «опекалов-ского» роспева // Вестник ПСТГУ. Серия V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2019. Вып. 34. С. 111-133. Гусейнова З. М. Нотированные рукописи Кирилло-Белозерского монастыря XV века // Устная и письменная трансмиссия церковно-певческой традиции: Восток—Русь-Запад. М.: Моск. консерватория, 2008. С. 85—97 (Гимнология; Вып. 5). Гусейнова З. М. Принципы систематизации древнерусской письменности XI-XIV веков: (К проблеме дешифровки знаменной нотации): автореф. дис. ... канд. иск. Л., 1982.
Гусейнова З. М. Руководства по теории знаменного пения 15 века (источники и редакции) // Древнерусская певческая культура и книжность. Л.: Рос. ин-т истории искусств, 1990. С. 20—46. Гусейнова З. М. Русские музыкальные азбуки 15—16 веков: учеб. пособие. СПб.: б.и., 1999.
Дроздецкая Н. К. Опекаловский распев: Именование и бытование // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2005. № 1(19). С. 80—91. Заболотная Н. В. Церковно-певческие рукописи Древней Руси XI—XIV веков: Основные
типы книг в историко-функциональном аспекте. М.: б.и., 2001. Исторический атлас средневековой музыки / пер. с итал. и ред. С. Н. Лебедев. М.: Арт Волхонка, 2016.
Лозовая И. Е. Византийские прототипы древнерусской певческой терминологии // Кел-дышевский сборник: Myзыкально-исторические чтения памяти Ю. В. Келдыша 1997. M.: б.и., 1999. С. б2-72.
Парфентьев Н. П. Древнерусское певческое искусство в духовной культуре Российского государства XVI—XVII вв.: Школы. Центры. Mастера. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1991.
Плетнева Е. В. Нотация в песнопениях древнерусских Октоихов Изборных и Шестодне-вов Служебных (XIII—XV вв.) // XIII Ежегодная Богословская конференция ПСТБИ: Mатериалы 2003. M., 2003. С. 443-451.
Пугачева M. M. Стихира «Благовествует Гавриил» в русских нотированных рукописях XV-XIX веков: дипломная работа. СПб., 2015.
Русская духовная музыка в документах и материалах. Т. VII: Афонская экспедиция Общества любителей древней письменности (190б). Кн. 2: Афонская коллекция. M., 2012.
Снимки с певческих рукописей Соловецкой библиотеки: Приложение к неизданному описанию их С. В. Смоленского. Б.м., б. г. (лит. Данилова).
Тюрина О. В. Древнерусская мелизматика: большой роспев: автореф. дис. ... канд иск. M., 2011.
Успенский Б. А. Буква Э в древнерусских певческих текстах и в списках библейской книги Исход // Вопросы языкознания. 2013. № б. С. 79-114.
Codex Vindobonensis theol. gr. 13б (Sticherarium antiquum Vindobonense) // Reproduction integrale, ed. Gerda Wolfram. Pars Principalis. Vindobonае, 1987. (MMB; Vol. X).
Troelsgârd Ch. Byzantine neumes. Copenhagen: Museum Tusculanum press, 2011. (MMB. Subsidia; Vol. IX).
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo
gumanitarnogo universiteta.
Seriia V: Voprosy istorii i teorii
khristianskogo iskusstva.
2019. Vol. Зб. P. бб-79
DOI: 10.15382Мш^20193б.бб-79
Nina Zakhar'ina, Doctor of Sciences of Art Criticism, Department of Old Russian Art of Singing, St. Petersburg State Conservatory, 3 Teatral'naya Sq., St. Petersburg 190000, Russian Federation, zakharina@rambler.ru ORCID: 0000-0001-9511-7794
Notation of Sticheron Blagovestvuet Gavriil
N. Zakhar'ina
Abstract: The sticheron for the Annunciation Blagovestvuet Gavriil (Church Slavonic Благовествует Гавриил 'Gabriel Announceth') has been preserved in Old Russian notated manuscripts of the mid-15th century (previously, it existed without notation). The text is a translation of the Byzantine sticheron EmyYEXiZExai raPpifX, but the chant is different. The copies of the mid-15th — early 16th centuries are notatied in an unknown notation of the palaiobyzantine type (probably Chartres). In chant manuscripts of the 16th century Znamennaya notation is used, the hook line consists completely of litsa. Probably, the shape of litsa implied variability of writing. In copies
of the 17th century, the litsa are almost always given as a split znamya. Several versions of the chants are being created, each of them is marked with a remark about a local or an author's chant. Most Old Russian church chants have gone through the same stages, but the sticheron Blagovestvuet Gavriil shows some unique features. All changes of the musical text occur non-synchronically with commonly known versions of books of singing. The unique chant and unknown notation of the early copies were influenced by Znamenny chant and Znamennaya notation in the later copies.
Keywords: Znamennaya notation, palaiobyzantine notation, Chartres notation, neu-matic notation, Znamenny chant, stichera, hook line, litsa, methods of combinatorial analysis.
References
Brazhnikov M. (1984) Litsa i fity znamennogo raspeva. Leningrad (in Russian).
Drozdetskaia N. (2005) "Opekalovskii raspev: Imenovanie i bytovanie" [Opekalovskiy Chant: Naming and Occurrence]. DrevniaiaRus': Voprosy medievistiki, 1(19), pp. 80—91 (in Russian).
Gertsman E. (1988) Vizantiiskoe muzykoznanie [Byzantine Musical Science]. Leningrad (in Russian).
!!!!
Григорьева В. Ю., Григорьев Ю. А. Новые данные об авторстве и датировке «опекалов-ского» роспева // Вестник ПСТГУ. Серия V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2019. Вып. 34. С. 111—133.
Guseinova Z. (1990) "Rukovodstva po teorii znamennogo peniia 15 veka (istochniki i redaktsii)" [Manuals in the Theory of Znammenoe Singing of the 15th Century (Sources and Editions), in: Drevnerusskaiapevcheskaia kul'tura i knizhnost' [Old Russian Singing Culture and Booklore]. Leningrad. Pp. 20—46 (in Russian).
Guseinova Z. (1999) Russkie muzykal'nye azbuki 15—16 vekov [Russian Musical ABC-Books of the 15th — 16th Centuries]. St Petersburg (in Russian).
Guseinova Z. (2008) "Notirovannye rukopisi Kirillo-Belozerskogo monastyria XVveka" [Notated Manuscripts of Kirillo-Belozerskiy Monastery of the 15th Century], in Ustnaia ipismennaia transmissiia tserkovno-pevcheskoi traditsii: Vostok-Rus—Zapad [Oral and Written Transmission of Church Singing Tradition: East — Rus' — West]. Moscow. Pp. 85—97 (in Russian).
Lebedev S. (ed.) Istoricheskii atlas srednevekovoi muzyki [Historical Atlas of Medieval Music]. Moscow (Russian translation).
Lozovaia I. (1999) "Vizantiiskie prototipy drevnerusskoi pevcheskoi terminologii" [Byzantine Prototypes of Old Russian Singing Terminology], in: Keldyshevskii sbornik: Muzykal'no-istoricheskie chteniiapamiatiIu. V. Keldysha 1997[Keldysh's Collection. Musical and Historical Readings in Memory of Iu. V. Keldysh]. Moscow. Pp. 62—72 (in Russian).
Parfent'ev N. (1991) Drevnerusskoe pevcheskoe iskusstvo v dukhovnoi kul'ture Rossiiskogo gosudarstva XVI—XVII vv.: Shkoly. Tsentry. Mastera [Old Russian Art of Singing in Spiritual Culture of the Russian State of the 16th — 17th Centuries: Schools, Centres, Masters]. Sverdlovsk (in Russian).
Pletneva E. (2003) "Notatsiia v pesnopeniiakh drevnerusskikh Oktoikhov Izbornykh i Shestodnevov Sluzhebnykh (XIII—XV vv.)" [Notation in Chants of Old Russian Ortoechoi and Hexaemeroi (13th — 15th Centuries). XIII Ezhegodnaia Bogoslovskaia Konferentsiia Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo Bogoslovskogo Instituta: Materialy 2003 [13th Annual Theological Conference of St. Tikhon Theological Institute]. Moscow. Pp. 443—451 (in Russian).
Russkaia dukhovnaia muzyka vdokumentakh imaterialakh [Russian Spiritual Music in Documents and Materials]. Vol. 7: Afonskaia ekspeditsiia Obshchestva liubitelei drevneipis'mennosti, 1906 [Athos Expedition of the Society for Ancient Manuscripts, 1906]. Book 2: Afonskaia kollektsiia [Athonite Collection]. Moscow, 2012 (in Russian).
Troelsgard Ch. (2011) Byzantine Neumes. Copenhagen.
Uspenskii B. (2013) "Bukva E v drevnerusskikh pevcheskikh tekstakh i v spiskakh bibleiskoi knigi Iskhod" [The Letter E in Old Russian Singing Tests and in Copies of the Book of Exodus]. Voprosy iazykoznaniia, 6, pp. 79—114 (in Russian).
Wolfram G. (ed.) (1987) Codex Vindobonensis theol. gr. 136(Sticherarium antiquum Vindobonense). Reproduction integrale. Pars Principalis. Wien.
Zabolotnaia N. (2001) Tserkovno-pevcheskie rukopisi Drevnei Rusi XI—XIV vekov: Osnovnye tipy knig v istoriko-funktsional'nom aspekte [Church Singing Manuscripts in Ancient Rus' of the 11th — 14th Centuries: Main Types of Books in Historical and Functional Aspect]. Moscow (in Russian).
