CC BY
48
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ ПОСЛЕВОЕННОГО МИРОВОГО УСТРОЙСТВА
ВЫСТУПЛЕНИЕ НА ГОДОВОМ СОБРАНИИ РОССИЙСКОГО ИСТОРИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА 9 СЕНТЯБРЯ 2015 года
А.В. Торкунов
Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России. Россия, 119454, Москва, пр. Вернадского, 76.
Празднование 70-летия нашей победы в Великой Отечественной войне, масштабные национальные и международные мероприятия, приуроченные к окончанию Второй мировой войны вновь вызвали небывалую волну интереса как к событиям самой войны, так и к проблемам послевоенного мирового устройства. Появляются новые оценки, отличные от прежних трактовок событий, значительная часть которых, судя по всему, связана с политической конъюнктурой. В связи с этим хотел бы остановиться на двух важных сюжетах, которые, как мне кажется, недооцениваются сегодня - институциональной составляющей послевоенного устройства мира и специфике дальневосточного, а точнее азиатско-тихоокеанского урегулирования по итогам войны.
Ключевые слова: история, институты, ООН, СССР, Восточная Азия, НАТО.
Институциональная архитектура послевоенного мира
Несомненным достижением Думбартон-Окса стала выработка Устава ООН и его последующее принятие. Однако, недостаток проработанных политических договоренностей и небрежение институциональными деталями привели к тому, что такие элементы Устава как Военно-штабной комитет, силы по поддержанию мира, режим эмбарго (или санкций, как не совсем верно говорят сейчас), права и возможности региональных организаций и инициатив в интересах подержания мира и безопасности оказались отданы на откуп конъюнктурным интерпретациям, ad hoc форматам, которые в условиях преобладания Запада в ООН далеко не всегда отражали сущность и дух Устава этой организации.
Вместе с тем, нельзя не подчеркнуть, что при разработке Устава ООН были приняты во внимание как позитивный опыт, так и серьезные изъяны в основополагающих документах и практике предшественницы ООН - Лиги наций. Более того, некоторые институты, созданные в рамках Лиги, были унаследованы ООН и стали элементом ее системы - например, Международная организация труда (МОТ). Та же Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) имела «прямых предшественников» в Лиге. Развитие новых отраслей промышленности, связи и транспорта вело к созданию действующих и поныне секторальных организаций и новых режимов - электросвязи, гражданской авиации. В этот же период начинает складываться тогда еще примитивная практика защиты прав человека, появляются первые, в том числе неправительственные, механизмы оказания гуманитарной помощи. Плодотворными оказались усилия Лиги по созданию режима неприменения химического оружия, и найдены базовые принципы, связанные с контролем и сокращением обычных вооружений.
Сама Лига, еще официально существовавшая параллельно учреждаемой ООН, ее институты, международные гражданские служащие, равно как и дипломатический аппарат европейских стран, традиционно взаимодействовавший с Лигой, оказывали воздействие на конкретное содержание переговоров и консультаций по наполнению договоренностей лидеров стран союзников1.
Магистральным отражением этого влияния было стремление к всеохватности, подлинной универсальности в деятельности ООН. Именно поэтому переговорный процесс в Думбартон-Ок-се параллельно сопровождался переговорами в Бреттон-Вудсе, а чуть позже стартовали переговоры по Международной (как она тогда называлась) торговой организации, завершившиеся на Гаванской конференции (1947 г.) паллиативом по созданию ГАТТ.
В целом же первый послевоенный период 1945-1961 гг. характеризовался становлением базовых параметров современной системы многосторонних отношений и создания прецедентов для будущего институционального развития. Так, Нюрнбергский процесс становится прецедентом феномена международной уголовной юстиции. Происходит становление современных региональных организаций - Лиги арабских государств (1945 г.), Организации американских государств (1948 г.). Складывается представление о многосторонних усилиях по поддержанию мира и миротворчеству. В этот период возникает новый тип многосторонних институтов - интеграционные объединения в Европе: (Европейское объединение угля и стали (1951 г.), Евратом (1957 г.). В целом происходит институционализация европейского порядка, возникают Организация европейского экономического сотрудничества (1961 г.), Совет Европы (1949 г.).
В силу идеологических причин подавляющее большинство экономических организаций в этот период являлись де-факто организациями стран Запада. Наша страна и ее восточноевропейские союзники накапливали опыт многостороннего взаимодействия в рамках СЭВ и ОВД. Однако, наш и западный международно-институциональный опыт оказались разными, а главное -разделенными. Этого разделения мы не преодолели до конца и по сей день.
Позднее, в 1961-1973 гг. кардинальным образом меняется международный ландшафт, на карте мира появляются освободившиеся страны Азии и Африки, которые не удовлетворены сложившейся системой многосторонних отношений. В дополнение к Бреттон-Вудским институтам появляются новые структуры в системе ООН -ЮНКТАД, ЮНИДО, в которых доминируют молодые государства. Деятельность Бреттон-Вудских институтов в результате Ямайских соглашений (1976 г.) серьезно реформируется. Происходит корректировка режима международной торговли в пользу развивающихся стран -появляется Общая система преференций. Возникает в качестве серьезного политико-экономического инструмента Официальная помощь в целях развития. Развитые страны вынуждены находить свои собственные способы институциональной консолидации - на базе «заснувшей» ОЕЭС появляется действующая и поныне ОЭСР. Возникают новые очаги региональной интеграции.
После Карибского кризиса 1962 г. становится очевидной необходимость всеобъемлющего регулирования в сфере ядерного оружия, начинает складываться современный институциональный режим контроля, ограничения и нераспространения ядерного оружия.
Середина и вторая половина 1970-х гг. отмечены двумя важнейшими явлениями: полноцен-
1 Не случайно, что первые Генеральные секретари ООН - Трюгве Ли и Даг Хаммаршельд - выходцы из чиновников и активистов Лиги и пан-европейского движения.
■ Научная жизнь
ным началом работы параорганизаций, прежде всего «семерки», и включением энергетических вопросов в многосторонние отношения. ОПЕК принимает современные очертания, а страны -потребители энергоресурсов создают Международное энергетическое агентство (МЭА). Через механизм Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе начинается процесс формирования региональной организации на континенте.
В 1980-е гг. отмечены взрывным ростом числа и активности неправительственных организаций, чьи названия не сходят со страниц СМИ и в наши дни. Они возникают в сферах борьбы за мир, европейской безопасности, борьбы с апартеидом, защиты прав человека и охраны природы. Именно в этот период складывается современная практика взаимодействия ООН и других межправительственных организаций с неправительственными организациями. Для Бреттон-Вудских институтов наступает период сомнительного расцвета. МВФ и МБРР, руководствуясь идеологией экономического и политического либерализма (этот феномен впоследствии получил название «Вашингтонского консенсуса»), пытаются реформировать экономики развивающихся стран, прежде всего Латинской Америки. Эта практика потом будет применена для стран ЦВЕ и постсоветского пространства.
1990-е гг., как вы помните, были связаны с надеждами на усиление ООН в качестве центрального элемента многосторонних, да и в целом международных отношений. Своеобразной программой деятельности ООН становятся два знаковых документа: «Повестка дня для мира» и «Повестка дня для развития». Параллельно возникают множественные планы, связанные с реформой ООН, в частности с 1994 г. начинается официальная дискуссия о реформе Совета Безопасности ООН.
Однако, международно-политическая динамика оказалась столь быстрой, что намерения реформировать многостороннюю систему ООН и её институтов приводили к сбоям. Сбои были тем более серьезными, чем серьёзнее становились вызовы: Руанда, Сомали, интервенция в Ираке, ситуация в Сирии и действия ИГИЛ. Это отрывочный список только политических кризисов, на фоне которого неудачи многостороннего регулирования азиатского экономического кризиса 1998 г., финансового кризиса 2008-09 гг., греческие неурядицы не выглядят столь трагично.
Многие аналитики справедливо отмечают, что смена системы международных отношений в 1991 г. прошла по уникальному сценарию -институты прошлой системы, прежде всего ООН, пережили тектонические сдвиги. Уверен, что ресурс ООН далеко не исчерпан, а творческий подход к имплементации Устава может позволить решить многие проблемы сегодняшнего дня. Однако предстоит укрепить значимость Устава ООН, на основе которого необходимо прийти к единому пониманию и толкованию
основных постулатов международного права -незыблемость суверенитета всех стран, невмешательство во внутренние дела, использование сил только по мандату ООН и другие.
Итоги Второй мировой войны для Восточной Азии
Как известно, политико-правовые итоги Второй мировой войны были формально подведены в Сан-Францисском мирном договоре, восстановившем суверенитет Японии. Договор был заключен в условиях уже набирающей обороты холодной войны. Из крупных событий, предшествовавших подписанию договора и создававших для него определенный международно-политический фон, упомяну заключение в 1949 г. Североатлантического договора; провозглашение 1 октября того же года в Пекине КНР; успешное испытание в СССР атомного оружия, создававшего для нашей страны условия для становления в качестве одной из сверхдержав и полюса биполярного мира; подписание в феврале 1950 г. договора о мире, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР сроком на 30 лет; наконец, начало в июне 1950 г. войны на Корейском полуострове. Эти события изменили ситуацию не только в Европе и Азии, но и во всем мире. Особое значение имело образование КНР, которое означало, что Китай, долгое время являвшийся лишь объектом притязаний других государств, выходит на международную арену как великая держава со своими собственными интересами и что с ним волей-неволей придётся считаться всем остальным.
В условиях нараставшей конфронтации с Москвой США в период подготовки Сан-Фран-циского договора стремились отразить в нем свои новые стратегические интересы, которые заключались в том, чтобы предотвратить распространение коммунистической идеологии и обеспечить сдерживание коммунистических стран. Политика опиралась на концепцию «сдерживания», сформулированную в 1948 г. в директиве Совета национальной безопасности N 68 и ставившую задачу вынудить Советский Союз ограничить зону своего контроля его государственными границами по состоянию на 1947 г [6].
Хорошо известны причины, по которым СССР не подписал мирный договор. Главная из них заключалась в том, что Москва не могла оставить «за бортом» договора своего нового союзника — КНР, а Вашингтон, наоборот, не мог признать это новое государство. В феврале 1950 г. был заключён советско-китайский Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи. Хотя он рассматривал «японский милитаризм» в качестве потенциального противника, реальным противником двух стран были Соединенные Штаты. Сталин возлагал на Китай большие надежды с учетом возможности новой мировой войны, в которой Китай станет ключевым союзником СССР в Азии. При этом решения СССР по всем крупным вопросам, касающимся Азии,
стали приниматься с учетом альянса двух стран. Не случайно направленная в сентябре 1951 г. на Сан-Францисскую конференцию советская делегация во главе с заместителем министра иностранных дел СССР А. А. Громыко имела указания сосредоточить основное внимание на вопросе о приглашении КНР к участию в конференции. Причем китайское руководство было проинформировано о том, что без удовлетворения этого требования советское правительство подписывать составленный американцами документ не будет [1].
Кроме того, Москва не могла согласиться с предложенным американцами проектом территориального урегулирования. В соответствии с текстом договора Япония отказывалась от Корейского полуострова, Тайваня, Курильских островов и ряда других территорий, но вопрос, кому они должны были передаваться, оставался неясным.
СССР выступил против того, что правительство США вопреки подписанным ими международным документам, в первую очередь Ялтинскому соглашению, фактически отказывались признать в договоре суверенитет СССР над территориями Южного Сахалина и Курильских островов. Не отвечало интересам СССР и то, что договор, формально восстанавливавший суверенитет Японии, в то же время допускал возможность размещения или сохранения иностранных вооруженных сил на её территории, если об этом будет заключено специальное соглашение. Фактически договор не устанавливал ограничений на ремилитаризацию Японии, её участие в военных блоках. В то же время предложения и поправки Советского Союза и некоторых других стран были полностью проигнорированы организаторами конференции, которая была задумана и осуществлена Вашингтоном как чисто формальное мероприятие. Этим она отличалась от традиционных мирных конференций, на которых происходит детальное обсуждение содержания документа и учет мнений всех сторон.
Некоторые российские исследователи считают, что отказ СССР от подписания договора был в исторической перспективе недальновидным и осложнил задачу нормализации отношений с Японией. Выражается мнение, что было бы правильней подписать этот документ, сопроводив ратификацию специальным заявлением с оговорками [2]. Критиковал решение Сталина и Н.С. Хрущев, который указывал: «.. .одно дело быть недовольным и другое - совершать неправильные действия, которые наносят вред нашему государству. Нас пригласили подписать мирный договор с Японией, а мы отказались. Сложилась неясная обстановка, которая тянется до сих пор» [3].
Особо следует остановиться на наиболее болезненном для стран восточноазиатского региона вопросе об урегулировании судьбы территорий, ранее входивших в состав Японской империи. Вашингтон добивался того, чтобы за-
крепить за Японией и Филиппинами, которые мыслились в качестве главных союзников Соединенных Штатов в Восточной Азии, место в лагере некоммунистического Запада. Наконец, для Америки было важно с помощью условий мирного договора найти аргументы в пользу сохранения своих военных баз в регионе, и особенно в Японии.
В данном контексте в процессе подготовки мирного договора с Японией американский проект был существенно изменен по сравнению с первоначальным. Цель заключалась в том, чтобы при определении статуса территорий, ранее входивших в состав Японской империи, сохранить территориальные споры в регионе в нерешенном состоянии, создать источники незатухающих конфликтов и «поссорить» между собой страны восточноазиатского региона, не допустив их объединения на антиамериканской основе. В результате из текста проекта было намеренно изъято упоминание государств, в пользу которых Япония отказывалась от Формозы (Тайваня), Курильских островов и ряда других территорий. При этом США намеренно занимали нейтральную позицию по вопросу об их принадлежности.
В результате в отношения между соседними государствами региона была заложена мина замедленного действия. Аналогично тому, как с помощью проблемы «северных территорий», искусственно созданной американцами, Вашингтону удалось вбить клин между Японией и СССР в период 1950-х гг., проблема Сэнкаку/ Дьяоюйдао стала другим камнем преткновения между Японией и Китаем. Это позволяло Америке расширять в регионе свое военное присутствие и наращивать там свое влияние.
При этом стоит вспомнить и о том, что практически все современные территориальные споры в Восточной Азии, восходящие к Сан-Францисскому мирному договору, включая Южные Курилы/ «северные территории», Такэсима/ Токдо, Сэнкаку/ Дяоюйдао (Окинава), Спратли/ Наньша, Парасельские острова /Сиша, выстраиваются в единую цепь вдоль «линии Ачесона» - линии «обороны» в Западной части Тихого океана, которая в январе 1950 г. была обозначена Соединенными Штатами в качестве границы зоны своих жизненных интересов [4, 5]. С началом Корейской войны США вмешались в гражданские войны в Корее и Китае. Чтобы избежать дальнейшей эскалации этих региональных конфликтов, которые могли привести к ядерному столкновению и к новой мировой войне, линия «обороны» была прочерчена соответственно через 38-ю параллель и Тайваньский пролив.
В отношении Китая линию сдерживания, наряду с Тайванем, формировали Сэнкаку, Окинава, Спратли и Парасельские острова - территории, которые стали объектами пограничных споров Китая с соседями. Острова Спратли и Парасельские, упомянутые в статье 2(0 мирного договора и расположенные в Южно-Китайском море на юго-западном рубеже «линии Ачесона»,
■ Научная жизнь
фактически стали рассматриваться в качестве форпостов в обороне Филиппин, занимавших в период «холодной войны» центральное место в американской стратегии в Юго-Восточной Азии.
Возможность признания этих территорий за Китаем рассматривалась в процессе подготовки к послевоенному урегулированию, хотя в оценках степени этой принадлежности имелись определенные различия. Отсутствие в Сан-Францисском договоре четкого указания на принадлежность островов Спратли и Парасельские было связано не просто с неясностью того, как следует решать этот вопрос, но со стремлением США обеспечить гарантии того, чтобы ни одна из вышеназванных территорий не оказалась в руках Китая.
Одновременно с мирным договором в Сан-Франциско был подписан Договор безопасности между США и Японией, по которому США получили право держать свои войска в Японии и после заключения мирного договора под предлогом её «обороны» и «предотвращения вооруженного нападения на Японию». Договор безопасности санкционировал прямое вмешательство США во внутренние дела Японии в случае непосредственной угрозы существующему строю: в нем предусматривалось использование американских войск «для подавления крупных внутренних бунтов и беспорядков».
Подписание мирного договора с Японией явилось важным шагом на пути формирования структуры холодной войны в Азии, которая окончательно оформилась к середине 1950 гг. Урегулирование с Японией было невозможно без взаимопонимания с некоммунистическими государствами, пострадавшими от японской агрессии и опасавшимися восстановления ее мощи в будущем. Эти страны настороженно воспринимали мысль о «возвращении Японии в содружество наций» и не во всем принимали идею будущего американо-японского двустороннего договора - тайны из его подготовки не делалось. Поэтому, разрабатывая проекты партнерства с Токио, США готовились и к заключению антияпонских договоров с Австралией, Новой Зеландией и Филиппинами.
1 сентября 1951 г. в Сан-Франциско был подписан Договор безопасности между Австралией, Новой Зеландией и США (АНЗЮС). Хотя в тексте не было прямого указания на Японию как потенциальный источник угрозы, с точки зрения Австралии и Новой Зеландии, он являлся гарантией именно против ее возможной агрессии - такова была цена согласия этих стран поддержать США в вопросе мирного урегулирования с Токио.
Следующим после АНЗЮС шагом, уравновешивающим американо-японское партнерство, было подписание в конце 1951 г. Договора о взаимной безопасности между США и Филиппинами. Он был идентичен договору АНЗЮС. Американо-филиппинский договор о взаимной безопасности составлял единый комплекс с До-
говором об основах отношений между двумя странами от 4 июля 1946 г., который (ст. 1) оговаривал право Вашингтона использовать базы на Филиппинах «в интересах взаимной защиты США и Филиппинской Республики». 1 октября 1953 г., уже после окончания Корейской войны, был подписан Договор о взаимной обороне между США и Южной Кореей. По содержанию он соответствовал договору АНЗЮС и, подобно договору США с Филиппинами, предусматривал возможность размещения на юге полуострова американских войск (ст. 4). Заключительным штрихом в американской политике построения сети региональных альянсов в 1950-х гг. было подписание 2 декабря 1954 г. Договора о взаимной обороне с Тайванем.
В результате была заложена система «оси и спиц», фактически ставшая организационным фундаментом системы безопасности в Восточной Азии, причем не только в период холодной войны, но и в постбиполярную эпоху. В основе данной системы лежат двусторонние договоры США с союзниками в регионе: Японией, Республикой Корея, Филиппинами, Таиландом, Тайванем: осью являются сами Соединенные Штаты, договоры которых со стратегическими союзниками в регионе уподоблены «спицам». Такая система является антиподом «сетевого» стратегического союза (блок НАТО), организационная структура которого построена на принципах равноправного участия и коллегиальности при принятии решений.
С другой стороны, советско-китайский договор 1950 г., прямо развивая идеи, заложенные в договоре 1945 г. между Советским Союзом и правительством Чан Кайши, предусматривал обязательство сторон оказывать вооруженную поддержку друг другу в случае возникновения войны. В момент его подписания источником опасности считалась ремилитаризация Японии, поскольку советская дипломатия в Восточной Азии тяготела к аналогиям с Европой, а ситуация вокруг послевоенной Западной Германии развивалась именно по такому сценарию. Вместе с тем, безусловно, этот договор вплоть до ухудшения советско-китайских отношений в конце 1950-х гг. объективно явился противовесом той системы двусторонних союзов, которые были созданы Соединенными Штатами в регионе, и прежде всего японо-американского военно-политического союза.
Таким образом, в Восточной Азии появилась блоковая архитектура безопасности, основанная на советско-американском противостоянии. Мирное урегулирование и связанная с ним судьба суверенной Японии ввиду ее громадного потенциала стали заложниками холодной войны и борьбы сверхдержав. Но в эту борьбу оказалась вовлечена не одна только Япония, но и весь прилежащий стратегический регион. Крупнейшие из проблем этого региона не разрешены и по сей день.
Список литературы
1. Кошкин А. Правая история: Почему нет мирного договора с Японией. Часть I. [Электронный ресурс] Режим доступа: // http://file-rf.ru/analitics/340
2. Кузнецов Ю. Почему Москва не подписала Сан-Францисский мирный договор с Японией // Знакомьтесь - Япония. 2002 . №34. С.51.
3. Хрущёв Н.С. Время. Люди. Власть. (Воспоминания). Книга I. М.: ИИК "Московские Новости', 1999. Цит. по: http://militera.lib.ru/memo/russian/khruschev1/29.html
4. Kimie H. The San Francisco Peace Treaty and Frontier Problems in the Regional Order in East Asia: A Sixty Year Perspective. URL: http://www.japanfocus.org/-kimie-hara/3739/article.html
5. Matray J. Dean Acheson's Press Club Speech Reexamined. The Journal of Conflict Studies. Vol. XXII No. 1 Spring 2002. URL: https://journals.lib.unb.ca/index.php/jcs/article/view/366/578;
6. National Security Council Report 68 (NSC-68). Washington, 1950. URL: https://www.trumanlibrary.org/ whistlestop/study_collections/coldwar/documents/pdf/10-1.pdf
Об авторе
А.В. Торкунов - академик РАН, ректор МГИМО МИД России.
ON SOME ISSUES OF POST-WAR WORLD ORDER
SPEECH AT THE ANNUAL MEETING OF THE RUSSIAN HISTORICAL SOCIETY
ON SEPTEMBER 9, 2015
A.V. Torkunov
Moscow State Institute of International Relations (University), 76 Prospect Vernadskogo, Moscow, 119454, Russia.
Abstract: 70th anniversary of our victory in the Great Patriotic War and large-scale national and international events marking the end of the Second World War caused an unprecedented wave of interest in the history of the war and the problems of post-war world order. There are new estimates of the war differing from previous interpretations of events, many of which, apparently, are connected with the political situation. In this regard, I would like to focus on two important issues that seem to me to be underestimated nowadays - institutional component of the postwar world, and the specifics of the Asia-Pacific order at the end of the war.
Key words: history, institutes, UN, USSR, East Asia, NATO.
References
1. Koshkin A. right story: Why is there no peace treaty with Japan. Part I. [Electronic resource] Access: // http:// file-rf.ru/analitics/340
2. Kuznetsov Yuri why Moscow has not signed the San Francisco Peace Treaty with Japan // Meet - Japan. 2002. №34. P.51.
3. Khrushchev NS Time. People. Power. (Memories). Book I. IIC M .: "Moscow News', 1999. Op. by: http://militera. lib.ru/memo/russian/khruschev1/29.html
4. Kimie H. The San Francisco Peace Treaty and Frontier Problems in the Regional Order in East Asia: A Sixty Year Perspective. URL: http://www.japanfocus.org/-kimie-hara/3739/article.html
5. Matray J. Dean Acheson's Press Club Speech Reexamined. The Journal of Conflict Studies. Vol. XXII No. 1 Spring 2002. URL: https://journals.lib.unb.ca/index.php/jcs/article/view/366/578;
6. National Security Council Report 68 (NSC-68). Washington, 1950. URL: https://www.trumanlibrary.org/ whistlestop/study_collections/coldwar/documents/pdf/10-1.pdf
About the author
A.V. Torkunov - Rector of MGIMO University, Chairman of the Editorial Council, Academician of the Russian Academy of Sciences (RAS). E-mail: vestnik@mgimo.ru.
