CC BY
50
НАУКА □ СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЕ
О НЕКОТОРЫХ ПРОБЛЕМАХ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СПЕЦИАЛЬНЫХ ЗНАНИЙ В СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Статья посвящена вопросам назначения исследований и судебных экспертиз и правовым условиям их проведения на этапе проверки сообщения о преступлении, в том числе изъятию предметов и документов, подлежащих экспертному исследованию.
Ключевые слова: исследование, экспертиза, предметы и документы, процессуальная форма их изъятия.
Борис Яковлевич ГАВРИЛОВ,
доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России, заслуженный юрист Российской Федерации
The article is devoted to questions of purpose of research and forensic examinations and legal conditions for their conduct at the stage of verification reports of crimes, including seizure of objects and documents subject to expert studies.
Keywords: research, forensic science, objects and documents, procedural form of retrieval.
Исследование проблемы использования специальных знаний в стадии возбуждения уголовного дела получило в науке уголовно-процессуального права и
криминалистике новый импульс в связи с принятием Федерального закона от 04.03.2013 № 23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»1 (далее — Закон № 23-ФЗ).
Автор предпринял попытки выделить отдельные актуальные проблемы и изложить их видение через:
— сравнительный анализ использования института специальных знаний в стадии возбуждения уголовного дела по УПК РСФСР 1960 г и УПК РФ 2001 г и практики его применения в досудебном производстве;
— содержание механизма использования специальных знаний в ходе проверки заявления, сообщения о преступлении в стадии возбуждения уголовного дела;
— реализацию гражданами, пострадавшими от преступлений, своих прав при назначении и производстве исследований и экспертиз в стадии возбуждения уголовного дела;
— проблемы, обусловленные несовершенством уголовно-процессуального законодательства в части перечня должностных лиц органов предварительного расследования и органов дознания, наделенных полномочиями по назначению исследований и судебных экспертиз в стадии возбуждения уголовного дела.
I. Необходимость сравнительного анализа института применения следователем, дознавателем, органом дознания специальных знаний в стадии возбуждения уго-
© Б. Я. Гаврилов, 2014
СЗ РФ. 2013. № 9. Ст. 875.
ВВОИПИН ШИВЕРШЕМЗ™
имани П.Е. Кутафина (МГЮА]
ловного дела по УПК РСФСР и УПК РФ и практики его применения в досудебном производстве обусловлена рядом обстоятельств.
Первое связано с тем, что на протяжении более 40 лет с момента принятия УПК РСФСР в российском досудебном производстве в ходе доследственной проверки по отдельным видам преступлений сложилась практика проведения специалистами экспертно-криминалистических подразделений органов внутренних дел, а в последнее десятилетие — и органов Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков исследований изъятых в ходе розыскных и оперативно-розыскных мероприятий наркотиков, огнестрельного оружия, боеприпасов и ряда других объектов специальных исследований. Или, например, с целью установления механизма столкновения транспортных средств, определения технической возможности предотвращения наезда на пешехода и т.д. Существовала и проблема определения в ходе доследственной проверки степени тяжести причиненного потерпевшему вреда здоровью.
Без заключения специалиста возбуждение уголовного дела могло привести, а в ряде случаев и способствовало принятию следователем, органом дознания, дознавателем (по УПК РСФСР — лицом, производящим дознание по уголовным делам, по которым предварительное следствие необязательно), а сегодня и начальником следственного отдела и начальником подразделения дознания незаконных, необоснованных процессуальных решений о возбуждении уголовного дела, чем существенно ограничивались права и законные интересы граждан — участников уголовного процесса на свободу и личную неприкосновенность, право собственности и ряд других.
Второе обстоятельство обусловлено тем, что ежегодно специалисты-криминалисты только органов внутренних дел проводили около 900 тысяч таких исследований2, на что затрачивались значительные силы и средства.
Третье обстоятельство состояло в том, что в силу специфики российского уголовно-процессуального законодательства после возбуждения уголовного дела должностные лица органов предварительного расследования (следователи и дознаватели) и органов дознания (оперуполномоченные полиции, участковые уполномоченные полиции и иные, но исключительно с согласия начальника органа дознания) нередко по тем же объектам исследования назначали производство судебных экспертиз. Их количество ежегодно составляет порядка 1,3 млн экспертиз3, из них по материалам ранее проведенных в ходе проверок заявлений, сообщений о преступлениях исследований — 900 тыс. экспертиз. Хотя в отдельных субъектах Российской Федерации (например в г. Санкт-Петербурге и Ленинградской области) в суд предоставлялись результаты исследований наркотических средств и в судебное заседание, при необходимости, вызывался для дачи показаний специалист экспертно-криминалистического подразделения. Однако, как правило, надзирающие прокуроры и суды в качестве доказательств по уголовному делу принимали исключительно заключения экспертиз.
Четвертое обстоятельство: именно такую позицию по исследованию доказательств по уголовному делу занимал и Верховный Суд РФ в ряде постановлений, в том >
числе в постановлении Пленума ВС РФ от 12.03.2002 № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрыв-
<
£
О
п
<
2 Статистические данные о результатах работы экспертных подразделений МВД России за т 2012 г. Форма № 1-НТП. Утверждена приказом МВД России от 01.11.2008 № 952 «Об утверж- ^ дении статистической отчетности "1-НТП"» (в ред. приказа МВД России от 30.12.2012 № 1071). О
3 Тот же статистический отчет. ЭКСПЕРТИЗЕ' 3/2014
ввошаин ^УШИВВРЭИ'й'З™
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
чатых веществ и взрывных устройств»4, где, по сути, провозгласил обязательность производства экспертиз (п. 7). Аналогичные требования Верховный Суд РФ выдвигает и по обязательному производству экспертиз по уголовным делам о незаконном обороте наркотиков (п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2006 № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»5).
Пятое обстоятельство заключается в том, что суды не учитывали, что подвергнутые исследованию наркотики (например героин) изменяют свой состав и иные параметры. Эксперты, по сути, при даче заключения использовали результаты предварительного исследования этого героина или, например, результаты, полученные при отстреле боеприпасов, который производился с целью определения их боевых свойств и т.д. На данное нарушение неоднократно обращали внимание защитники при осуществлении защиты прав подозреваемых, обвиняемых, подсудимых по уголовным делам.
II. Говоря о возможности использования специальных знаний в процессе проверки заявления, сообщения о преступлении в стадии возбуждения уголовного дела, следует отметить, что изложенные выше факторы требовали от законодателя соответствующих мер законодательного характера, которые тот попытался осуществить путем предоставления в соответствии с ч. 4 ст. 146 УПК РФ (в редакции 2001 г.) органу предварительного расследования права производства до возбуждения уголовного дела «отдельных следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего, ... назначение судебной экспертизы».
Однако предоставленное УПК РФ следователю, дознавателю право на вынесение до возбуждения уголовного дела постановления о назначении судебной экспертизы соответствующего вида не означало возможности ее проведения. В силу этого законодатель Федеральным законом от 05.06.2007 № 87-ФЗ6 исключил правило о назначении судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела из УПК РФ.
Вместе с тем правоприменители на протяжении длительного времени как до принятия УПК РФ, так и в период его действия настаивали на необходимости законодательного закрепления возможности проведения судебных экспертиз в указанных выше случаях до возбуждения уголовного дела, приводя изложенные и ряд других аналогичных аргументов. И, наконец, законодатель услышал правоприменителя и Законом № 23-ФЭ установил возможность в ходе проверки сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении «назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта в разумный срок» (ч. 1 ст. 144 УПК РФ).
Этим законом не только сохранены, но и расширены основания для проведения исследований документов, предметов, трупов путем привлечения к участию в этих действиях специалистов. В соответствии с данным правилом должностными лицами органов предварительного расследования и органов дознания (сегодня — специалистам экспертно-криминалистических подразделений) может быть поручено проведение исследования тех же наркотиков, оружия, боеприпасов и других объектов. При этом правовые последствия результатов исследования остались, по сути, такими же, поскольку в соответствии с ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ, «если после возбуждения уголовного дела стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о производстве дополнительной или повторной судебной экспертизы (основания к этому можно найти всегда. — Б.Г.), то такое ходатайство подлежит удовлетворению». Эти же требования, в силу системности
4 Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 5.
5 СПС «КонсультантПлюс».
6
СЗ РФ. 2007. № 24. Ст. 2830.
ввоипеш ШИВЕРШЕМЗиа
имани D.E. Кутафина (МГЮА]
УПК РФ, распространяются на результаты проведенного с участием специалиста исследования.
Изложенное позволяет утверждать, что процессуальное правило о проведении исследования вещественных доказательств в стадии проверки сообщения о преступлении как не работало для доказывания по уголовному делу, так и сегодня фактически не работает. Что влечет за собой необоснованные затраты человеческого труда и значительное финансирование этого направления судебно-экспертной деятельности без эффективной отдачи (в 2012 г проведено, как отмечено выше, почти 900 тыс. таких исследований).
Другая проблема реализации в деятельности органов предварительного расследования и органов дознания положений Закона № 23-ФЗ заключается в том, что, допустив возможность назначения и производства судебных экспертиз до возбуждения уголовного дела, законодатель обязан был сделать и второй шаг. Он заключается в предоставлении следователю, дознавателю, органу дознания права на изъятие до возбуждения уголовного дела документов, предметов и трупов, которые должны стать объектами исследования в ходе судебной экспертизы.
На первый взгляд законодатель проблему как будто решил, предусмотрев процессуальное правило о возможности до возбуждения уголовного дела «изъятия документов и предметов в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом» (ч. 1 ст. 144 УПК РФ). Однако нормы УПК РФ предусматривают возможность такого изъятия исключительно в ходе обыска (ст. 182) или выемки (ст. 183), и в них непосредственно о производстве данных следственных действий до возбуждения уголовного дела никаких указаний нет
Анкетирование практикующих юристов позволяет утверждать, что на сегодня установленное в ч. 1 ст. 144 УПК РФ (в редакции Закона № 23-ФЗ) правило об изъятии до возбуждения уголовного дела в порядке, установленном УПК РФ, документов и предметов, в том числе для экспертных исследований, в деятельности органов предварительного расследования не реализуется. Ни один из опрошенных нами сотрудников органов внутренних дел не привел ни одного факта проведения указанного в ст. 182 и 183 УПК РФ следственного действия по правилам ч. 1 ст. 144 УПК РФ (изъятие до возбуждения уголовного дела по процессуальным правилам документов и предметов при проверке сообщения о преступлении).
III. Исследуя проблему реализации потерпевшими своих прав, предусмотренных ст. 42 УПК РФ, при назначении и производстве исследований и судебных экспертиз, автор предлагает обратиться к Конституции РФ, ст. 52 которой провозглашает законодательную охрану прав потерпевших от преступлений, гарантирует им доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. Уголовно-процессуальное законодательство, развивая данное положение, устанавливает, что защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, составляет назначение уголовного судопроизводства (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ).
Из данного правового предписания следует, что осуществляющие уголовное судопроизводство следователь, дознаватель или иное уполномоченное должностное лицо органа предварительного расследования или органа дознания должны обеспечивать > лицу, потерпевшему от преступления, защиту его нарушенных прав и создавать условия д
для реализации этого права в ходе производства по уголовному делу. Отсюда следует, что назначение и производство как исследований изъятых предметов, документов и дру-
> О
п
гих объектов совершенного преступления, так и судебных экспертиз по указанным объек- <
там исследования до возбуждения уголовного дела могут быть расценены как нарушение т
уголовно-процессуального права, препятствующее реализации назначения уголовного I
судопроизводства в части защиты прав и законных интересов граждан, пострадавших от О
преступлений, и их конституционного права на доступ к правосудию. экспертизе
ввоинин ШИВВРЭО'П'З™
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
В этой связи немаловажное значение имело закрепление Законом № 23-ФЗ обязанности государственных органов разъяснять лицам, участвующим в производстве процессуальных действий в ходе проверки сообщения о преступлении, их прав и обязанностей, предусмотренных УПК РФ, а также обеспечить возможность осуществления этих прав (ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ). Данное решение, безусловно, оценивается положительно, так как оно направлено на реальное обеспечение прав и законных интересов лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводство.
Однако законодатель ограничился лишь перечислением отдельных конституционных прав, обязательных к разъяснению. Недостатком является то обстоятельство, что при формулировании рассматриваемого тезиса использовано словосочетание «в той части», которое употребляется для присоединения части предложения, являющегося частью целого, о котором речь идет в первой части предложения. Таким образом, разъяснение и обеспечение возможности реализации потерпевшим прав, перечисленных во второй части первого предложения ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, сегодня осуществляется наряду с иными правами, предусмотренными УПК РФ, в том числе при назначении и производстве судебных экспертиз.
В этой связи, как справедливо отмечает Т. И. Ширяева, закономерен вопрос о порядке разъяснения потерпевшему от преступления, по сообщению о котором проводится проверка, указанных прав и обязанностей. Традиционно их объем определяется процессуальным статусом участника уголовного судопроизводства, который включает в себя множество составляющих, однако его сердцевину (основу) как раз и формируют процессуальные права и обязанности7. Поэтому для решения обозначенного вопроса требуется определение правового положения пострадавшего от преступления лица, по чьему обращению проводится проверка.
При этом следует исходить из того, что вопрос о перечне прав и обязанностей лица, участвующего в процессуальных действиях при проверке сообщения о преступлении, должен решаться на основе процессуального статуса участника уголовного судопроизводства. Последний, в свою очередь, должен быть определен должностным лицом органа предварительного расследования или органом дознания, исходя из фактического положения данного лица в уголовном процессе. Такой подход к решению обозначенной проблемы вытекает из решений Конституционного Суда РФ8 и Верховного Суда РФ9.
С учетом изложенного при назначении в ходе проверки заявления, сообщения о преступлении судебной экспертизы должностное лицо органа предварительного следствия или органа дознания обязано не только разъяснить лицу, пострадавшему от преступления, его права, принадлежащие потерпевшему и указанные в ч. 2 ст. 42, ч. 1.2 ст. 144, ч. 2 ст. 198 УПК РФ, но и обеспечить возможность их реализации.
В качестве варианта решения данной проблемы Т. И. Ширяева, опираясь на ст. 144 УПК РФ, предлагает присвоить такому лицу единый процессуальный статус — «участник процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении». Однако подобное решение, по ее же мнению, не может быть признано удовлетворительным по ряду причин:
7 Ширяева Т. И. Юридическое лицо как потерпевший: теоретические и практические проблемы участия в уголовном судопроизводстве : монография. Волгоград, 2010. С. 101-102.
8 Определение Конституционного Суда РФ от 18.01.2005 № 131-О «По запросу Волгоградского гарнизонного военного суда о проверке конституционности части восьмой статьи 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
9 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» (ред. 09.02.2012) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 9. С. 2-8.
ВВОИПЕШ ШИВЕРШЕМЗ™
имани П.Е. Кутафина (МГЮА]
— во-первых, оно противоречит обозначенным выше позициям Конституционного Суда и Верховного Суда РФ в части определения процессуального статуса лица в уголовном судопроизводстве его фактическим положением;
— во-вторых, присвоение лицам, вовлекаемым в уголовный процесс до возбуждения уголовного дела, процессуального статуса, имеющего промежуточный (временный) характер, может усложнить (затянуть) процесс производства по сообщению о преступлении, затруднив лицу, пострадавшему от преступления, доступ к правосудию10.
Представляется, что для оптимизации уголовного судопроизводства лицо, пострадавшее от преступления, сообщение о котором проверяется, должно признаваться потерпевшим с момента такого обращения, т.е. до возбуждения уголовного дела. В определенной степени это не противоречит и ст. 42 УПК РФ, поскольку в законе не определен момент, с которого допускается вынесение должностным лицом органа предварительного следствия или органа дознания (при реализации положений ст. 157 УПК РФ о производстве неотложных следственных действий) постановления о признании потерпевшим.
IV. Реализация потерпевшим своих прав неразрывно связана с доказыванием обстоятельств, имеющих значение по уголовному делу. Одно из таких средств доказывания в уголовном деле представляет собой, как отмечено выше, не только производство судебной экспертизы, но и проведение специалистом экспертно-криминали-стического подразделения исследования в ходе проверки заявления, сообщения о преступлении.
Следовательно, в качестве доказательств по уголовному делу, кроме заключения эксперта, которое в силу ст. 25 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»11 (далее — Закон № 73-ФЗ) дается экспертом или комиссией экспертов на основании исследований с учетом их результатов, может быть использовано в соответствии с ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ и заключение специалиста при условии соблюдения положений ст. 75 УПК РФ о недопустимости доказательств и ст. 89 УПК РФ об использовании в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности при условии получения их в соответствии с требованиями федерального закона. Однако закрепленные в указанных уголовно-процессуальных нормах дефиниции имеют общий характер, хотя и требуют соблюдения норм УПК РФ при получении любых доказательств в уголовном судопроизводстве, а также определяют основания признания доказательств недопустимыми.
V. Исследуя проблему перечня должностных лиц, уполномоченных назначать судебные экспертизы и исследования, автор указывает, что эффективность судебной экспертизы и исследования как средства получения доказательств обусловлена, наряду с другими факторами, и правильным определением круга субъектов, наделенных законом указанными полномочиями, исходя из того, что экспертное заключение по уголовному делу может использоваться в качестве доказательства лишь при условии назначения экспертизы правомочным должностным лицом.
Проблема здесь порождается противоречивостью законодательства в решении
вопроса о перечне лиц, наделенных такими полномочиями. >
<
£
О п
<
10 Ширяева Т. И. Обеспечение прав потерпевшего при назначении судебных экспертиз в ходе т проверки сообщения о преступлении : сб. мат. 54-х криминалистических чтений, посвящен- 1 ных 85-летию Ю. Г. Корухова. М. : Академия управления МВД России, 2013. Ч. 2. С. 367-373. О(
11 СЗ РФ. 2001. № 23. Ст. 2291. ЭКСПЕРТИЗЕ
3/2014
Действовавшие до принятия Закона № 23-ФЗ положения уголовно-процессуального закона гласили, что правом назначения судебной экспертизы наделены только лица, в производстве которых находилось уголовное дело, — это дознаватель (ст. 41,
>
ввошаин ШИВВРЭО'П'З™
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
223 УПК РФ), следователь (ст. 38, 195 УПК РФ), а также начальник подразделения дознания (ст. 40.1 УПК РФ) и руководитель следственного органа (ст. 39 УПК РФ) при возбуждении ими уголовного дела или его принятии к своему производству. Буквальное толкование ч. 1 ст. 144 УПК РФ (в редакции Закона № 23-ФЗ) в части, что дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа «вправе назначить судебную экспертизу, принять участие в ее производстве и получить заключение эксперта в разумный срок.», позволяет утверждать, что возможность назначить судебную экспертизу в стадии возбуждения уголовного дела получили не только перечисленные лица, но и орган дознания. Хотя и ранее при реализации требований ст. 157 УПК РФ в ходе производства неотложных следственных действий орган дознания обладал правом назначить судебную экспертизу и получить ее заключение.
Однако Закон № 73-ФЗ вопрос о возможности назначения органом дознания судебной экспертизы решал более последовательно. Данным законом предусмотрено: эксперту ставятся в том числе органом дознания (ст. 9), судебно-экспертные учреждения создаются для обеспечения исполнения полномочий в том числе органов дознания (ст. 11), в качестве основания производства судебной экспертизы может выступать постановление, вынесенное в том числе лицом, производящим дознание (ч. 1 ст. 19).
В итоге законодателю для того, чтобы заработали предусмотренные Законом № 23-ФЗ поправки об использовании специальных знаний в ходе проверки заявления, сообщения о преступлении, придется разрабатывать блок очередных поправок. Работа над ними без участия ученых и практикующих юристов в очередной раз потребует новых изменений УПК РФ, что заставляет задуматься о необходимости учитывать возможные негативные последствия внесенных в УПК РФ изменений.
